Агония Церкви

Эту работу правильнее было бы целиком назвать «Агонией Церкви», ибо глядя на то, что происходит с Невестой Христовой и с Россией, домом Его Пречистой Матери, становится печально и стыдно. Печально оттого, что все мы видим надвигающуюся их катастрофу, и стыдно оттого, что делаем мы её своими руками.

Духовная жизнь народа, если её можно так назвать, мельчает, растворяется в общей массе современной культуры и становится светской. Традиции, этика извратились до неузнаваемости, да и кто ими интересуется, кроме специалистов? Люди правила церковной жизни примеряют под себя, тысячелетние Уставы Духа подмешиваются обыденностью жизни с её прагматичностью и суетою. Единственное, что нас успокаивает при осмыслении всего этого, это надежда, что конец всему будет не при нас.

Так что же с тобой случилось, Россия? Почему такая тоска гнетёт наши души и мы с тревогой смотрим в будущее? Почему твой Божий народ прелюбодействует и не хочет знать Креста? Почему землю твою на твоих же глазах поедают чужие, виноградник Божий осквернили и расхищают его волки, а виноградари стали сообщниками воров? Как ни орошает его благодать Всевышнего, от него всё больше оскомина.

Почему пастыри торгуют совестью, лучшие дщери идут на панель, и сыновья готовы предать собственную мать? Продали и пропили всё что можно. Над тобой даже недруги смеются и ждут окончательной погибели, потому что воевать нет смысла, - через пару десятков лет ты сама рассыплешься и исчезнешь, как исчезает грешник от Лица Божия.

Апокалиптические гонки века сего так измотали тебя, что ты оставлена всеми, как оставляют загнанную лошадь без всякой надежды на её выживание. Да и какие могут быть друзья по пути в бездну? У тебя их и прежде не было ни среди сытой и прельщённой Европы, ни среди фанатичного Востока, а теперь и вовсе все готовы растерзать, чтобы ты не донесла до конца и своих костей.

Раньше ты была крепка духом, теперь грехами, раньше рвалась к Небу, теперь в преисподнюю, была светильником миру, теперь клоакой, и все плюют в тебя кому не лень. Тебя превратили в шута и скомороха, и князья твои и пастыри готовы плясать под любую заморскую дудку, лишь бы только шли в храм, несли в храм, и хоть чуточку верили. Иноплеменники стали для тебя друзьями, христопродавцы боссами, вероотступники партнёрами, уголовники - компаньонами. Воистину стала прелюбодейцей, которую христианская история ещё не знала.

С чего пошло твоё растление? Что случилось с твоим духом? Мы духом «живем, и движемся, и есмы» (Деян. 17, 28), но только каким? Какой дух одухотворяет тебя в повседневности, и с чем твой народ приходит в храм и уходит? Не с того ли началось твоё падение, когда ты оставила свою первую любовь (Откр. 2, 4) и увлеклась учением Валаама (Откр. 2, 14)? Неужели ты забыла её? Неужели твой Первый Жених тебе наскучил? Так быстро? Или Он не такой богатый как нынешние «новые» и «крутые»?

Самые грешные и прелюбодейные люди не могут забыть свою первую любовь и ходят по жизни с ностальгией, а ты всеми силами стараешься показать, что наконец-то нашла своё «счастье» и оно тебя озолотит. Только чем? Не навозом ли и прахом? Разве мы веруем в этот земной рай? Разве мы призываем Христа, чтобы жить по тем законам, тыкая в которые синедрион Его распял?

Но, увы, в нас ничего нет от Христовой правды, ничего не осталось от первых христиан, кроме названия. Даже те, кто ходит в храм, боятся среди городской толпы свой лоб перекрестить, а слабому полу, как им и положено, носить юбки и платки. Им, бедным, даже невдомёк, что весь ад забит женщинами в брюках. А почему? Потому что пастыри молчат и великодушно-снисходительны. Блуд стал естественным, похоть – нормой, выгода – законом, сытость – правилом, развлечения – потребностью, мир до самой гробовой доски стал желанным. Воистину открылся «ящик Пандоры» и зло хлынуло. На нас? Нет, из нас.

Что там петровское «окно в Европу», через которое пошла вся грязь! Сейчас лавина этого самого возлюбленного тобой навоза сметает какие ни есть консервативные устои. Лавина-то с Запада пришла, но как ты её приняла, Россия! Ты, оказывается, изголодалась не столько по Богу или по храму, а по этой мрази.

Первые христиане реально, физически слышали, что «Дух глаголет церквам» (Ап. 3, 22), мы же слышим совсем другое: звук свадеб и похорон, торжеств и юбилеев, послания, панегирики, обращения и некрологи, всякая шумиха и сенсация уже привлекает. Мы стали всем дорожить, только ни Небом, мы возлюбили иное царство, но только не то, которому обещались во святом Крещении. Мы так о нём радеем и пастырски заботимся, что в Обращении по поводу трагедии в Беслане или цунами в Юго-Восточной Азии (декабрь 2004 г.) забыли сказать о самом главном: покайтесь, люди, это всё за наши грехи! Только одни голые альтруистические заботы: люди попали в беду, вот расчётный счёт, помогите.

Такой-то и стала твоя Церковь, Россия, что способна только организовывать сборы средств для гуманитарной помощи, а о бóльшем и главнейшем твои пастыри не помышляют. Им бы быть органом Духа, а они как шансонетки исполняют то, что закажут. «Мы только носим имя, что живы, а на самом деле уже мертвы», - так характеризовал Святейший Патриарх Тихон современную ему духовную жизнь^[1].

В этом и состоит твой Апокалипсис, ты сама шагнула в эту бездну прихотей мира, оставив Христа, и Церковь твоя волочится трусливо за тобой, обе думаете спастись, а уже погибли, уже мертвы. Дух времени подмял под себя «всех и вся» - и твоё благочестие, Россия, и твоё призвание, Церковь. Ни она о тебе не радит, ни ты её не учишь, одна льстит, другая побаивается, одна бесится, другая благословляет. Как стать «два сапога – пара». Получили свободу и словно опьянели от неё, словно головой помешались: ты, Россия, обезумела и кинулась рай строить под омофором Европы, а ты, Церковь, ослепла и дружно стала кирпичи возрождать для того, чтобы не стыдно было предстать перед «мировым сообществом». Воистину сотворили мерзость запустения на месте святе.

Князья твои – марионетки и законопреступники, такими же стали и пастыри, ты вся изолгалась - и пастыри тебе потакают, ты всё наряжаешься - и пастыри твои всё обзолотили, обукрасили и отстроили по евромоде, превратившись в коммивояжеров «новых русских». Ты прихорашиваешься как девица на выданье, а присмотришься – старуха дряхлая, сгорбленная и слепая у разбитого корыта своей судьбы. От тебя уже смердит твоей демократией и её реформами, а пастыри твои как всё советское время, так и сейчас покорно призывают ходить на выборы, участвовать в переписи, молиться за властей, воспевать им «многая лета», дабы «благоденствие» не отошло от нас. Какое благоденствие и от кого?

Народ думает про священников, что они духоносны, что батюшки за них молятся, многие из них с «высшим» образованием, языки знают, Академии позаканчивали, говорят – заслушаешься, а присмотришься – артисты, и всю Церковь, её приходы и монастыри превратили в сцену. Епископские кафедры стали учебниками по кукловодству, жизнь одним, а учение другим. Вы все думаете показаться красивыми как в натюрморте и духовными на фоне фотографий бок о бок со старцами, а на деле – клоуны, вы даже не понимаете, насколько далеко отошли: от старцев, от Бога, а вместе с вами и все мы, вся Россия.

Когда бродячие артисты идут по дороге жизни, они не знают, когда закончится их спектакль, потому что их цель не в эпилоге и смысл не в постановке, это всё средства, главное же идти, чтобы жить. Также и у нас получается: храм – средство и амвон – сцена, главное служить, чтобы жить и являть собой Церковь. Но в вас ли она? Всё о Христе и о том, как Он за нас пострадал, а в личной жизни всё наоборот, не Церковь, а сборище. И вы народ так приобучили, что они с одной уличной сцены с интересом идут поглазеть на другую, церковную.

Где ещё увидишь таких седовласых, в золочёном украшении и при таких торжественных службах? Во-о, где благодать-то! И люди так и думают, что чем красивее, стройнее и торжественнее, тем благодатней, «будто благочестие служит для прибытка» (1 Тим. 6, 5).

Только и слышим об одних «победах» духовного возрождения: там открыли, здесь освятили, тех посетили, как будто духовность заключается в расписных стенах и золочёной крыше над головой, колоколах и иконостасах. Так и возрождаемся одними лозунгами по совковым меркам. Едва Владыка, наместник или какое-нибудь должностное лицо освоится на новом месте, как уже обживается иномаркой или джипом, квартирами, дачами, резиденциями и всякими персональными побрякушками – бильярдом, компьютером, собственным бизнесом и прочее.

У них по-русски широкая душа - с телохранителями и камердинерами, с целым штатом поварёжек и закройщиц, секретарей и шофёров, они такие важные, что губернаторы пред ними заискивают, полпреды подбегают под благословение, у них чуть ли не должности такие: советники президентов, губернаторов. А простому народу до них не достучаться. Куда ему со своими бедами, тут беда поважнее: наша Русская Церковь стала Церковью богатых и для богатых, в которой, казалось бы, всё есть, только дух не тот. И Россия не та, и Церковь не та.

По Своём Вознесении Христос нам оставил Своего Духа-Утешителя, сейчас от Него осталась жалкая пародия в виде тщеславных душонок живущих такими же тщедушными интересами, начиная от пристрастия к славе, уважению, вину, видео и кончая дачами в Швейцарии, Кипре и горнолыжным хобби.

Монастыри превратили в артшопы и центры для туристов, наша Троице-Сергиева Лавра стала привлекательным общественным местом, в котором её «посетители» сидят парочками, обнимаются, целуются, резвятся, летом стадами бегают чуть ли не в купальниках, приобщаясь вере во всей своей «первозданной» красоте, всё для них, только платите. Бедные монахи! Кажется, мы дожили до тех времён, когда на нас смотрят как на экзотику. В науке ботанические сады устраивают, дендрариумы, зоопарки, чтобы виды не исчезли, а в Церкви - монастыри. Но мы экзотичны внешне, а в действительности мало чем от них отличаемся: также с мобильниками, не меньше их осведомлены в конъюнктуре, они бегают с голыми пупками, а мы с голыми душами.

Не можем подражать святым и старцам, - так хоть бы у бабушек научились смирению и терпению. Как они войну прожили, голод, репрессии, как последним сухариком делились, да картофельными очистками. Да где там! Наша жизнь другая, вся на «верхах» да под «крышами», у народа – своя, на выживание, а у пастырей своя - на золочение. Встречаем по одёжке и провожаем по одёжке. Приснопамятный схиигумен Иероним (Верендякин) говорил: «Какой грех-то священнику на иномарке! Какой соблазн! Только нашу можно, простенькую, чтоб люди чего не подумали». Но о том, что люди подумают, т.е. наша паства, мы, почему-то, забываем. Разве что Господь напомнит.

Одному старенькому протоиерею было видение Страшного Суда. Смотрит, к большому красивому храму идёт много людей, и кто как жил, тот в таком духовном состоянии и подходит. Смиренные – смиренно, богобоязненные – со страхом, суетливые – суетно, самодовольные – с удовлетворением, богатые – с пышностью, прямо на джипах подкатывали, подъезжали и протоиереи и архимандриты на иномарках. И вот удивительно, столько народу шло и ехало в храм, но никто не выходил. Батюшка заинтересовался, зашёл в храм и видит такую же картину: через весь храм все шли или въезжали прямо в алтарь, но никто не выходил. Батюшка – в алтарь, и видит: кто заходил смиренно и со страхом, тех Ангелы подхватывали и прямо с алтаря в Рай несли, а самодовольные и пышные, протоиереи и архимандриты прямо на своих иномарках из алтаря в бездну летели.

Вот вам и расплата за любовь к миру. Мы так опекаем своих чад и благодетелей, что стали их персональными священниками, куда они, туда и мы, как они, так и мы, как собачки ручные. Если раньше иерархи и пастыри обличали безумие мира и его властителей, юродивые обличали царей, простые бабушки – архиереев, младенцы – взрослых, то сейчас об этом никто не вспоминает. Как можно всерьёз относиться к тому, что воспринимается как умилительная картина прошлой эпохи, «старых» «добрых» нравов. Всё стало в наших глазах преходящим, сплошным релятивизмом. Почему? Да потому что страха нет.

Одна блаженная подошла к своему Владыке, когда тот говорил проповедь с амвона и призывал принимать ИНН. Встала перед ним со своей палочкой и обращается: «Владыка святый, когда ты пришёл сюда, ты был как столп! А сейчас любому священнику по колено».

Вы, думаете, вразумился? Нет. Как гнал, так и гонит противников паспортов и номерков. Почему? Да потому что не Бога боится, а потерять своё кресло. Зачем нашим отцам эти хлопоты: крестные ходы, бессонные ночи, призывы к покаянию, посту и молитве, борьба против глобализации? Ведь если призываешь, то надо самому показать пример. А кому это нужно, зачем иметь проблемы с властями? Проще смотать на Афон или хотя бы в Дивеево, отдохнуть в хорошем номере или на своей фазенде под опекой благодетельниц. Вот и бегают с крестными ходами, стоят возле Думы с иконами не пастыри твои, а твои белые платочки, которых всё с каждым годом меньше и меньше.

О, Боже, Россия предала Тебя, пастыри наплевали на Твои Уставы, на предания старцев, на то, чтобы быть верными Тебе до смерти, и в этом повинны мы все. Как мы объюродились, как мы измельчали и изменились до неузнаваемости. Наша жизнь стала сплошной карикатурой на христианство, на веру, да и на Самого Христа. И как нас Небо ещё терпит!

Русский народ давно потерял самого себя. Это не одно-два поколения, нет, и не одно-два столетия. Мы настолько одичали от благодати, что поверьте, никто не возмутится, если завтра введут новый стиль, достигнут унии с латинянами или монофизитами, или вообще со всеми объединятся, провозгласят очередного Путина «Самодержцем Всея Руси», проворовавшихся олигархов изберут в какой-нибудь Фонд соучредителей РПЦ. Нам всё равно!

Мы по-прежнему будем бегать с мобильниками и возиться со своими компьютерами, интересоваться рыночными ценами и обухаживать благодетелей. Мы верим в нашего Патриарха, верим в нашу иерархию, наши батюшки нас не обманут, они так и говорят, что время сложное, лукавое, предантихристово, поэтому надо идти на всё, лишь бы можно было ходить в Церковь и причащаться! И люди идут, принимают номерки, пластиковые карты, чтобы жить и причащаться… и уходят с ними в погибель.

Мы не смеем судить о спасительности данного выражения преподобного Алексия Зосимовского, высказавшегося так в 1918 году. Может быть, тогда это и было оправдано. Но сейчас этот принцип, применяемый всей Церковью, становится пощёчиной Христу.

Разве вы не видите, в чём состоит главная уловка диавола? Разве не замечаете, что сколько теперь не тверди: мир, мир, а мира нет и не будет до скончания века! Какой может быть мир с сатанинской системой, какой мир с миролюбцами? Но в том-то и гнусность положения, что все это видят и пастыри это знают, однако, закрывают глаза и благословляют брать номерки, паспорта, карты «да не креста ради гонимы будут» (Гал. 6, 12), не хотят расстаться со своими митрами, санами, чинами, должностями, положением, авторитетом, заработком, потому что номерок – это всё. Вот такие мы, на словах Христовы, а на деле богоотступники.

Если бы они возвысили свой голос, если бы сказали правду народу об этой чуме, - всё было бы по-другому! Да достаточно было призыва одного Патриарха, воззвания нескольких архиереев, чтобы Россия знала правду о глобализации, о нумерации - и Церковь была бы чиста. Достаточно было бы немногих дружных усилий пастырей, чтобы народ мог задуматься. Однако этого не произошло. Наоборот, всячески препятствуют. Тех, кто говорит правду, горсточка, и той рот затыкают свои же. Или вы думаете, на Суде правда будет слаще?

Но чтобы не было недоразумений, напомним эту эпохальную истину, от которой наше Священноначалие и пастыри открещиваются как бес от ладана. Диавол нам сейчас предлагает всё. Во что хочешь - верь, кого хочешь - проповедуй, что хочешь - делай, золоти, возрождай, молись, кайся, смиряйся, благотвори, миссионерствуй… только будь в моей системе, с моими номерками, моими паспортами и чипами. И наши пастыри прекрасно исполняют эту задачу. Чиновники из какого-нибудь ведомства не впихнут так профессионально в эту систему своих подчинённых, как это делают отцы со своим народом. Они такие проповеди говорят о смирении и послушании, что бедные словесные овцы очертя голову смиренно бегут получать паспорта, номерки и карточки.

Неужели вы, пастыри, не видите, что это та самая глобальная система, о которой нас предупреждает св. апостол Иоанн Богослов? Какие ещё глаза нужно иметь вам, священники, чтобы убедиться в этом? Неужели вы, чада Христовы, не видите, что это те самые номерки-начертания, о которых говорится в Апокалипсисе, что без них ничего не купишь, не продашь? Вы ведь каждый день покупаете продукты с этим злосчастным клеймом, в нём ровно-ровно тридцать полосочек, те самые тридцать сребреников Иуды, и мы, безумные, их принимаем! Какие вам всем очки нужны, чтобы всё это разглядеть? Какое вам ещё духовное зрение нужно, чтобы в это поверить? Чья рука или чья лапа вам закрыла глаза?

Не имеет смысла писать далее обличительные памфлеты, тыкать пальцем на кресла и митры, называть конкретные имена и грехи, это всё будет выглядеть смешно и отвратительно, потому что у народа уже оскомина от этого театра, они и без нас прекрасно знают, чем согрешают наши архипастыри и пастыри, настоятели и наместники. Но если нам по-человечески на всё это мерзко стало смотреть, то не более ли Богу?

Если у нас за это так болят души, что мы вынуждены резко обличать тех, кто нас рукополагал, постригал в монашество, кто благословлял, кто встречал у порога духовной жизни, помогая сделать в этот прекрасный и невиданный доселе мир веры свои первые шаги, если мы, оставив все правила обращения и этикета, буквально плачем и вопием, вынужденные вам указывать в лицо, то каково это Христу?

Наша горечь за униженную и попранную Церковь – ничто по сравнению с Тем, Кто её родил. Наш крик – это жалкий стон в сравнении с тем громовым раскатом «Свершилось» (Ин. 19, 30), от которого расселись камни, открылись гробы и восстали многие усопшие праведники (Мф. 27, 52).

Но если б даже во всей поднебесной и нашёлся сейчас голос правды, способный воскресить мертвецов, вы бы ни ему, ни воскресшим не поверили. Это вам Христос сказал: «если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят» (Лк. 16, 31). Это вы, с митрами и крестами, панагиями и толпами поклонниц, вы, словно не верующие собственным глазам, упорно отпихиваетесь и молчите об очевидной для всех надвигающейся катастрофе. Это вам Господь всё также смиренно советует купить у Него «белую одежду, чтобы одеться и чтобы не видна была срамота» (Откр. 3, 18).

Так купите её, пока не поздно! Неужели вы не понимаете, что когда тебе говорят в лицо о срамоте твоей, что может быть омерзительней? Вы видите, что скоро всё развалится и рухнет, что из монастырей скоро побегут, что вместо храмов, как предсказывали старцы, горсточки верных будут собираться в погребах и землянках для молитв и причастия, и вы знаете это, и давно уже заготовили себе «домики с земелькой», чтобы можно было спастись. Земелька прокормит, домики укроют, в общинке или афонской каливе спасёмся… от чего? От того, что мы молчим и смиряемся перед злом?

Группа женщин из Сергиева Посада чудом попала в Переделкино к архимандриту Кириллу (Павлову) поздравить с Рождеством Христовым 2006 года. Одна из них полуглухому, полуслепому парализованному старцу прокричала: «Батюшка! А вот у Лаврентия Черниговского о каких-то эшелонах говорится. Что это за поезда?» На что Батюшка ответил: «Билеты на них давно уже проданы».

Так что опоздали, дорогие отцы, со своими домиками, не себя надо спасать, а паству! Немножко подзабыли слова Евангелия: «Иже бо аще хощет душу свою спасти, погубит ю, а иже погубит душу свою Мене ради, сей спасет ю» (Лк. 9, 24).

Вот твоя «правда», Россия, - такая твоя и Церковь. Вот твоя «святость», Родина, – такая твоя и Церковь.

Но так ли? Нет, во сто раз хуже. Вот твоя Церковь, Россия, такая и ты. Вот твои пастыри, Россия, такая и ты. Вот твои «сыны», отвергшиеся благословения и ставшие пасынками проклятия, пастырями, в которых возросли грехи их духовных наставников и тысячекратно умножились злодеяния. Все думают где-то спастись, а спасение в борьбе. Можно себе представить Христа, мирно беседующего с фарисеями или возлагающего «по-братски» Свой Крест на других? Вот также и нам иной жизни не предоставлено, как только борьба, и вы-то от неё отрекаетесь. Вы только на словах боретесь за Церковь и за Россию, а делами давно стали чуждыми для них.

Думаете, народ не поверит сказанному? Но что нам человеческие мнения - и современники Христа не только не понимали Его, но и понимая обвиняли в том, что Он замахивается, по их мнению, на «святая святых» богоизбранного народа, т.е. на синагогу и на священство. Но «святая святых» это как раз не Священство и не храм. «Святая святых» - это души человеческие, которые и пришёл Господь спасти, просвещая и рассеивая их тьму заблуждений. Это же относится и к Церкви Христовой. Её сердцевина не священство, и если оно заблуждается, то само отпадает, а Церковь была и остаётся свята и непорочна «не имущу скверны или порока или нечто от таковых» (Еф. 5, 27), и сущность Церкви – как было, так и будет, - Христос, живущий в душах всех верных Ему.

II

Дата добавления: 2015-11-04