Обстановка в Бирме в 1933—1936 гг.

К 1933 г. наиболее тяжелый период экономического кризиса миновал. Улучшилась конъюнктура на рисовом рынке. Крестьянское движение было подавлено, наиболее активные элементы, особенно в Нижней Бирме, погибли или находились в тюрьмах. Центр политической борьбы опять переместился в города.

Основной политической проблемой первой половины 30-х годов был вопрос о дальнейшей судьбе Бирмы в со­ставе Британской империи. Еще в конце 20-х годов пра­вительство Великобритании пришло к выводу о жела­тельности отделения Бирмы от Индии и превращения ее в самостоятельную колонию. Это решение было продик­товано как боязнью влияния на Бирму индийского осво­бодительного движения, так и тем, что индийская бур­жуазия стала серьезным конкурентом английских пред­принимателей в Бирме. На состоявшейся в конце 1930 г. Индийской конференции круглого стола, где Бирму представляли проправительственные делегаты, английский план отделения Бирмы от Индии был принят единодушно. Однако у большинства бирманцев этот план, инициа­тива которого исходила от английского правительства, вызвал недоверие. Отделение от Индии, национально-ос­вободительное движение которой добилось значительных успехов, означало, что Бирма останется один на один с Великобританией и что все дальнейшие успехи индийцев, направленные за достижение независимости, Бирмы не коснутся. Поэтому бирманцы были готовы поддержать английский план только при гарантии соответствующих реформ, которые будут сопровождать отделение.

Отрицательная реакция большинства бирманцев на отделение от Индии заставила англичан пойти на специ­альную конференцию в Лондоне по вопросам будущей судьбы Бирмы. Несмотря на то что из 24 делегатов от [203] Бирмы лишь 12 представляли собственно бирманцев (остальные были представителями малых народов, а так­же индийцев и англичан), да и среди самих бирманцез лишь пять делегатов являлись противниками отделения, выступления были весьма резкими. Даже самые умерен­ные националисты не могли не учитывать силы общест­венного мнения. Более того, как сторонники, так и противники отделения требовали для Бирмы статуса доми­ниона, на что Лондон не соглашался.

В конце конференции английское правительство заяви­ло, что предоставляет самим бирманцам право решать во­прос об отделении во время выборов в Законодательный совет. В любом случае, объявляли англичане, у Бирмы будет два пути: либо выйти из состава Индии на основе британских предложений, либо остаться в ней, но без права самоопределения в будущем. Расчет был на нацио­нальные чувства бирманских избирателей, недовольных засильем четтьяров и обилием в стране индийских имми­грантов. Англичане полагали, что перспектива навечно остаться в составе Индии заставит избирателей выбрать меньшее зло: отделение на английских условиях.

Однако этот план провалился. Позиции противников отделения от Индии были сильнее, чем предполагалось. Созданная бирманцами Лига противников отделения ре­шила принять участие в выборах и, получив в Совете большинство, голосовать в нем против отделения.

Острота борьбы против отделения от Индии, как и острота в прошлом борьбы вокруг «башмачного вопро­са», объяснялась не столько значением этих проблем для жизни бирманского общества, сколько тем, что они стано­вились выражением всего комплекса проблем, волновав­ших Бирму. И до тех пор, пока независимость не была достигнута, вопросы, подобные «башмачному» или вопро­су об отделении, продолжали оставаться в фокусе полити­ческой борьбы.

В период подготовки выборов на политической сцене Бирмы быстро выдвинулся один из лидеров Лиги против­ников отделения, Ба Мо, получивший впервые извест­ность в качестве адвоката Сая Сана, что было для бир­манцев доказательством его искренности в деле нацио­нального освобождения. Наряду с этим Ба Мо пользовал­ся негласной поддержкой индийских дельцов, тративших значительные средства на подкуп бирманских политиков, [204] чтобы провалить план отделения. В результате сторонни­ки Лиги, и в первую очередь Ба Мо и его окружение, получили в два раза больше голосов, чем сепаратисты, и завоевали абсолютное большинство в Законодательном совете.

Войдя в Совет, Ба Мо и его сторонники резко изме­нили свою позицию. Продолжая на словах выступать против отделения, Ба Мо, как и руководители ГСБА, по­шел на контакты с администрацией и начал борьбу за власть в Совете. В 1934 г., когда Ба Мо удалось добиться министерского поста, среди министров уже были его помощники и друзья. Впоследствии Ба Мо стал премьер-министром Бирмы.

Перетянув на свою сторону оппозицию, британская администрация добилась принятия проекта отделения Бирмы, который был утвержден английским парламентом в 1935 г. Для успокоения бирманского общественного мнения в проекте предусматривалось проведение некото­рых реформ. Он должен был вступить в силу с 1 апреля 1937 г. и вошел в историю как «Закон 1935 г. об управле­нии Бирмой».

По закону 1935 г. Бирма становилась отдельной ко­лонией и в ней создавался двухпалатный парламент, со­стоящий из палаты представителей и сената. В палату представителей входило 132 человека. Сенат в составе 36 человек наполовину избирался нижней палатой, напо­ловину назначался губернатором. Совет министров утвер­ждался губернатором и был формально ответствен перед парламентом. При этом в руках губернатора были сосре­доточены все ключевые позиции, включая оборону, внеш­ние сношения, охрану порядка, финансовую политику и т. д. В ведении губернатора также оставались районы, где проживали малые народности Бирмы. Эти районы за­нимали почти половину всей территории страны. Кроме того, Бирма должна была выплатить индийскому колони­альному правительству долг в размере 570 млн. рупий, который включал в себя расходы на покорение Бирмы, на строительство железных дорог и т. д.

С 1935 г. деление бирманских политиков на сторонни­ков и противников отделения от Индии потеряло смысл и было быстро забыто. И те и другие сконцентрировали свои усилия на борьбе за места в правительстве, на подготовке партий и группировок к будущим выборам в первый колониальный [205] парламент. Какой бы резкой критике ни под­вергали политики в ходе предвыборной кампании британ­скую администрацию, какие бы радикальные лозунги они ни выдвигали, делалось это в основном для привлечения голосов избирателей и с некоторой оглядкой на губерна­тора: судьба политиков в значительной степени зависела от отношения к ним англичан.

Вхождение в Совет делало покладистыми даже самых независимых прежде политических деятелей. Лидер ГСБА У Чит Хлайн был избран спикером Законодательного совета; возглавляемая им организация, перестав фактически отличаться от ранее проникших в Совет пар­тий, начала терять поддержку радикальных кругов бир­манского общества.

Утратило свое прежнее значение и монашеское движе­ние. Последней вспышкой активности монашеских союзов была поддержка ими Ба Мо и прочих противников отде­ления. Трансформация победителей внесла полный раз­брод в ряды монашества, верхушка которого предпочла в создавшейся обстановке обратить главное внимание на чисто религиозные проблемы. Левое крыло монашества, сильно поредевшее после поражения восстания Сая Сана и обескураженное нулевыми результатами выборов в За­конодательный совет, также ослабло. Таким образом, за два-три года и ГСБА и примыкавшие к нему монашеские организации сошли с политической сцены.

Ввиду того что наиболее известные политические дея­тели и наиболее крупные партии Бирмы перестали быть выразителями интересов бирманской общественности, все большую роль начала играть оппозиция, никак не связан­ная с колониальной администрацией, с Законодательным советом и интригами политиков старого толка. Такой оп­позицией стала организация такинов — «Добама Асиайон», созданная перед восстанием Сая Сана.

Если в первые годы своего существования «Добама Асиайон» была немногочисленной организацией, состоя­щей в основном из студентов Рангунского университета, то после ухода ведущих партий в Законодательный совет она начала быстро расширяться. Молодые руководители такинов вели агитацию в массах, проводили собрания, формировали ячейки организации, целью которой было полное изгнание англичан из страны. Несмотря на то что такины зачастую маскировали свою деятельность просветительскими [206] лозунгами, наиболее дальновидные британ­ские администраторы уже в 1934 т. обратили особое вни­мание на новую организацию. Сведения о содержании речей лидеров такинов дошли до колониальных властей, и некоторые из них были арестованы.

Подобные репрессивные меры лишь укрепляли авто­ритет такинов. В 1935 г. с «Добама Асиайон» объедини­лась Всебирманская лига молодежи. Тогда же такинам удалось привлечь на свою сторону большинство студен­тов университета, в результате чего руководство Союза студентов с 1935 г. стало фактически легальным отделе­нием «Добама Асиайон». В эти же годы такины продол­жали агитацию среди крестьян, создавали ячейки в де­ревнях, а также среди рабочих, например на нефтяных промыслах.

Политическая платформа такинов существенно отли­чалась от программ старых политических партий. Такины не только выступали как националисты, утверждая: «Бирма — наша страна, бирманский язык — наш язык. Будем же любить свою страну, уважать свой язык», не только призывали отказаться от «рабского склада мыш­ления», но и призывали к равенству бирманцев. Однако в пределах этой общей позиции взгляды такинов сильно разнились, ибо молодые лидеры зачастую не могли по­хвастаться глубоким образованием. Среди такинов были и ницшеанцы, и суньятсенисты, и марксисты, и фабианцы, и даже поклонники фашистов. Будучи широкой демокра­тической организацией, «Добама Асиайон» не была еди­ной партией и не стала ею.

«Добама Асиайон» противостояла не только британ­ским властям, но и всем политическим партиям, вошед­шим в Законодательный совет. Бирманские политики счи­тали такинов «бунтарями», «подрывателями основ», «тем­ными личностями» и т. п. Однако опасения лидеров ГСБА и других партий, что такины станут серьезными конкурентами на выборах в первый парламент, оказались напрасными. Разногласия в среде такинов, принимать участие в выборах или бойкотировать их, привели к тому, что политическая группа «Комин-кочин», решившая от имени «Добама Асиайон» бороться за места в парламен­те, слишком поздно приступила к агитации и выдвиже­нию кандидатов и не смогла составить серьезной конку­ренции старым партиям. [207]

Дата добавления: 2015-11-03