Рождество 1989 – Ньюпорт Бич, Род Айленд

Эдвард и я закрылись в номере на Рождество. Когда я впервые разбудила его поцелуями, провела пальцами по его волосам и обняла его, он притворился, что не знает, какой сегодня день. Хотя я была взволнована. Я бесконечно думала о том, что подарить человеку, который может иметь все, что захочет под рукой. Я остановилась на самодельном подарке. Я выпуталась из его конечностей, побежала через комнату и вставила кассету в стереосистему.

Я поспорила с Элис и вытребовала у нее новый трек Эдварда. Это был первый отрывок, который я слышала, как Эдвард играл на фортепиано прошлым летом, тот который он оттачивал в одиночестве ночами... прежде чем начать проводить ночи со мной.

Я написала историю, сопровождением для которой должен стать этот отрывок. Эта история была похожа на ту, которая исчезла из мой записной книжки, за исключением того, что эта была более личная. Эти мужчина и женщина больше походили на Эдварда и меня, и она не заканчивалась трагедией. Эта была история о девушке, которая идеализировала мужчину, как ее любовь только росла, когда она узнавала его. История была о том, как эта безымянная девушка поняла, что мужчина был даже лучше, чем она могла представить, когда он сошел с пьедестала и предстал перед ней, просто потому что он был настоящий – несовершенный и с недостатками.

Эдвард читал и смеялся, но в его глазах были слезы. Он поцеловал меня в нос и порыскал в ночном столике со своей стороны кровати. Я была глупой, закрыла глаза, он положил мне коробку на руки... перевязанную лентой.

- Открой ее, - прошептал он мне на ухо, обнимая меня за обнаженную талию.

Внутри я обнаружила две истории, которые написала той осенью, но они были отпечатаны и сброшурованы. - Что... - начала спрашивать я.

- Продолжай читать, - призвал он, поднимая страницы, открывая послание под ними.

Официальные послания... от редакторов уважаемых литературных журналов. Это были официальные письма, адресованные мне.

Дорогая мисс Свон...

- Хадсон Ревью и... Нью-Йоркер! Нью-Йоркер? Эдвард, что ты сделал?

- Я ничего не сделал. Они ждут ответа от тебя после праздников.

- Меня опубликуют, дважды? С кем ты разговаривал? Как ты сделал это?

- Я просто попросил Элис действовать как твой агент. Я говорил тебе, Белла, ты не представляешь, чего ты стоишь. В этой маленькой головке, так много замысловатой красоты... это все ты. Это все твое. Ты должна встретиться с Элис на следующей неделе. Существует еще редакционный процесс, конечно, и я полагаю, пройдут месяцы прежде чем их опубликуют. Конечно, ты можешь отклонить их предложение, если ты...

Я кинулась на Эдварда и повалила его на кровать.

- Меня собираются публиковать? - спросила я, когда он позволил мне прижать себя.

Эдвард улыбнулся, кивнул и запустил руки в мои волосы. Мы занимались любовью на страницах моей истории, которая рассказывала, как сильно я влюблена, о том, что чувствуешь, когда любишь беззаветно. Бумаги смялись и порвались под нами под звуки фортепиано Эдварда.

-

Возвращение в Нью-Йорк было нелегким для нас обоих. Эдвард пытался вернуться к работе, но как будто какой-то магнит тянул его еще глубже в себя. Я почти уверена, что были дни, когда он просто смотрел на стены. Я уговаривала его пойти погулять в Центральный парк. Мы кутались в свитера и шарфы, брали друг друга за руки и выходили на сильный зимний ветер. Ледяной дождь заставлял нас искать убежище под мостами, и он целовал меня у грязной бетонной стены, в то время, как лошади катали повозки с туристами.

Мы пили плохой кофе, делились теплым кренделем или жареными орехами, сворачивались калачиком на скамейке. Он рассказывал мне истории о туре: о барах в Техасе, спущенных шинах в пустыне Калифорнии и землятресении в Японии. Не заняло много времени, чтобы понять, что рассказ был отредактрован. Не было упоминаний о вещах, о которых вы ожидаете услышать от рок-звезд; вечеринки, женщины, наркотики… или даже о приятелях по группе.

- Я могу понять, знаешь ли, - сказала я однажды днем, когда мы сидели на берегу озера, и он заканчивал историю о ночи в Лас-Вегасе, которая не включала голые сиськи или даже выпивку.

Эдвард предложил мне пакетик жареных орехов, который он монополизировал.

- Прекрасно, возьми мои орехи. У тебя в любом случае мои яйца, - засмеялся он.

Я бросила в него кешью.

- Я не идиотка. Мне не нужна PG-версия Эдварда Каллена. Я просто хочу узнать тебя.

Эдвард предпочел отвернуться, чем ответить. Я почувствовала как его отличительные черты – суровость и депрессия – вернулись. Они могли появиться из ниоткуда в те дни.

- Ты ничего не можешь сказать, чтобы заставить меня изменить мнение о тебе, - напомнила я ему.

- Все это дерьмо... Я бы лучше не ездил туда. Я хочу что-то другое.

- Однако, без всего этого, кто бы мог сказать, что я была бы здесь с тобой сегодня? - спросила я, тестируя свою новую теорию.

Эдвард громко рассмеялся и бросил остаток кешью в озеро.

- Я тебе гарантирую, что ты сидишь со мной здесь не из-за одной ночи в Лас-Вегасе, шести граммов кокаина и трех женщин на заднем сиденье лимузина.

Я чуть не подавилась орехами.

- Или я заманил тебя в свою жизнь, когда ты увидела порезанные вены? - спросил он, закатывая рукав пальто и вытягивая одну руку. - Чертовски горячо, я знаю. Так?

Я смотрела на его голую руку, как она краснела на холодном воздухе. Я никогда как следует не думала о его венах. Что-то было не так с его венами?

- Полуправда так же хороша в моей книге, как и ложь, - тихо сказала я.

- Я не стал бы лгать. Только не тебе, - настаивал он.

Я опустила рукав, и затем он позволил мне взять его за руку.

- Тогда расскажи всю историю?

- Спрашивай, - вздохнул он и отвернулся к озеру.

Не так я хотела, чтобы это произошло. Я просто хотела знать его целиком, а не тыкать в его тайны.

- Как много... других? - попыталась я. Я полагала, что по крайней мере были три... в лимузине в Вегасе и много кокаина.

Эдвард одарил меня таким взглядом, как будто я спросила его о квадратном корне из девяти тысяч семидесяти двух. - Нет никого кроме тебя. Ты – все о чем я думаю.

- Но...

- Черт, я не знаю.

- Кто-то, кого я могла бы...

- Я прожил гребаную жизнь, когда тебе исполнилось десять, Белла. Что ты хочешь, чтобы я тебе рассказал? Я что, должен считать десятками, как пончики?

Мы помолчали. Подплыли несколько лебедей, но орехов у нас уже не было. Я отхлебнула свой холодный кофе и надеялась, что они не кусаются. Лебеди в Центральном парке иногда так делали.

- Хорошо, тогда... как на счет... Джаспера?

Лицо Эдварда побледнело. Руманец исчез со щек.

- Элис... она не говорила, но история... не хорошая, - нажимала я.

Эдвард смотрел себе на колени.

- Героин может быть полезным, когда ты в состоянии сильного возбуждения, что не можешь заснуть, или нужно сосредоточиться, чтобы спеть пятнадцать песен от начала до конца, - тихо сказал Эдвард. - Героин напоминает тебе, что у тебя есть тело, когда все находится здесь, - он постучал себя по виску.

- Затем, когда ты не можешь встать с кровати, когда не можешь покинуть автобус, кокаин поможет тебе встать и выйти. Он заставляет тебя улыбаться зрителям. Он делает тебя самым харизматичным чуваком в комнате.

- Но ты не принимаешь наркотики.

- Нет, больше нет. Для одних людей легче остановиться, чем для других. Джаспер... не из них. Насколько я могу сказать, не остановился.

- О.

- Мы все делали вместе... пока он не стал полным идиотом, - выплюнул Эдвард.

- Хм..

Эдвард глубоко вздохнул и придвинулся ближе. - Я предпочитаю другие истории. Истории без одержимых придурков, истории, в которых нет бессмысленного трахания. Хорошо?

- Да, я полагаю. Просто...

- Когда-нибудь я хочу рассказать историю о тебе. О нас. Когда-нибудь я хочу оглянуться и сказать "Помнишь тот день, когда я впервые тебя поцеловал?”

- Я тоже, - согласилась я, прижимаясь к Эдварду и согреваясь в его объятиях.

- Но я поцеловал тебя.

Эдвард улыбнулся мне. Прошло так много времени с тех пор, как я видела его улыбку, что мое сердце затрепетало. - Ты уже это делаешь, Белла. Уже рассказываешь эти истории. Ты рассказываешь красивые, неприличные истории, которые сделают тебя знаменитой.

- На этот счет я не уверена, - колебалась я.

- В какой части ты не уверена? - спросил Эдвард, сажая меня себе на колени. - На счет красивой, неприличной или знаменитой?

- Ну, определенно неприличной, - захихикала я.

-

Я смотрела на мерцающий экран, на слова, которые только что написала. Я посмотрела на точку в конце последнего предложения. В ней было столько категоричности. Она знаменует окончание того, что было, вполне возможно, последний мирный момент, который я помню с Эдвардом.

Впоследствии он схватился за работу с новой силой, и это крайне раздражало его. Его улыбка полностью исчезла, ее сменили стоны разочарования и приказы, которые он рявкал в трубку.

Я начала весенний семестр в университете и также встречалась с Элис по поводу публикации моих рассказов. Она была более чем оптимистично настроена к моему писательству и начала выстраивать траекторию моей карьеры, что оставило меня полностью ошеломленной и бездыханной.

Сет и я пару раз переписывались. Он был в контакте с Джейком, и они двое хотели встретиться со мной, когда Джейк будет в городе на праздник военно-морского флота. После почти двух лет, я была очень взволнована перед встречей с обоими. Конечно, мне было более чем интересно, что происходит между ними двумя. Я даже немного беспокоилась. Эдвард был повсюду. Я не знала, чего от него ожидать, особенно Джейк был обеспокоен тем, что он единственный парень, кроме Эдварда, с которым я когда-либо была.

Конечно, оказалось, что это никогда не было проблемой. Были другие... проблемы – одна достаточно большая, чтобы затмить все остальное в моей жизни на годы вперед.

Да, проблемы... Эти проблемы были уже у нас на пороге.

Для меня эти проблемы начались с телефонного звонка.

Я бродила по квартире с набросками истории, которая будет потенциальным полноценным романом, как думала Элис. Я решила тайком посмотреть 120 Минут (телевизионное шоу, посвященное альтернативной музыке, шло с 1986 по 2000 годы на МТВ и с 2001 по 2003 гг. На МТВ2 – пп) пока Эдварда не было дома. Он никогда бы не позволил мне посмотреть. Он никогда не был поклонником Даунтаун Джули Браун (была виджеем МТВ в начале 80- х – пп, http://www.kinopoisk.ru/level/4/people/68005/), не с тех пор, как она бросила в Эдварда военные боитнки. Долгая история.

Когда зазвонил телефон, я правда подумала, что Эдвард каким-то образом может читать мысли. Я выключила телевизор прежде, чем ответить на звонок. Однако, на том конце провода был не Эдвард.

- Эй, Проблема? - проскрежетал Эммет, как будто старался говорить шепотом.

- Эммет?

- Ты можешь приехать в студию как можно быстрее? Сесть в такси прямо сейчас?

- Эммет?

- Ты нужна нам, детка. Как можно скорее.

Я никогда не была в студии, где записывался Эдвард, поэтому летели драгоценные минуты, предже чем я нашла Желтые страницы, поняла, на какой странице находятся студия, затем найти чистый лист бумаги, чтобы записать адрес. Я выбежала из дома в одной майке, платке и перчатках, сжимая деньги на такси в руке.

Я поняла, что что-то случилось, как только вышла из лифта в холле студии. Жирный парень у стойки с беспокойным видом загудел на меня, чтобы я ушла, даже не сказав ни слова. Мне не обязательно было спрашивать куда идти. Я слышала крики даже не сделав шага по коридору.

Злой голос Эдварда испугал меня до чертиков, если честно.

- Не связывайтесь с этим проклятым треком!

Вмешались настойчивые голоса, но они были гораздо тише, и я не могла слышать, что они сказали.

- Это отвечает требованиям рынка, измените ли вы звук с синего на желтый или нет. Это глупая идея, и она портит мою гребаную работу! Мне не нужны ослы, которые тут вмешиваются и говорят мне...

Еще больше тихих голосов протопали по холлу. Что-то разбилось. Хлопнула дверь и двое ребят с ярко раскрашенными волосами и в мешковатых джинсах пробежали мимо меня по холлу.

Эммет был неподалеку. Он ринулся ко мне, обнял меня за талию и потащил меня по холлу к месту спора.

- Я позвонил тебе, когда понял, что дело ухудшается, - быстро объяснил он. - Он никогда не слушает меня. Я просто подумал, не знаю... он такой спокойный с тобой. Ты могла бы, не знаю, вывести его на фиг отсюда без борьбы. Я быстро увезу вас двоих отсюда.

- Вы, ублюдки, даже понятия не имеете что такое музыка, так?

- Тогда я должна идти, Эммет. Я даже не знаю, что...

Дверь распахнулась, и я лицом к лицу столкнулась с парочкой бегущих стажеров. Они ушли, оставили Эдварда с испуганно опущенным взглядом с горсткой открыто неповинующихся звукорежиссеров. Стекло между кабиной звукозаписи и студией треснуло, перевернутые стулья лежали на полу. Эдвард был в опасной близости к группе. Он был более чем зол, и волосы стояли дыбом, как будто он тянул их так сильно и так долго, что они так и остались стоять дыбом.

- Вы, мать вашу, не сделаете этого с гребаной песней, - прорычал он.

- Я не думаю, что ты слушаешь, Эдвард, - начал один из них.

Эдвард ринулся через комнату. - Я не делаю ничего кроме, как слушаю!

Эммет прыгнул между Эдвардом и звукорежиссерами, останавливая Эдварда, в то время как маленькая группка мужчин шарахнулась назад к покрытой граффити стене. Я видела, как Эммет старался избежать драки, я видела, как мужчины разговаривали вполголоса, я видела, как один из них ушел, бросив любопытный взгляд в мою сторону.

Эммет быстро говорил, шепча Эдварду на ухо, показывая в мою сторону. Я прижалась к стене. Пара мужчин из группы посмотрели на меня. Затем злые и испуганные глаза Эдварда увидели меня.

- О чем ты, мать твою, думал? Отвали на хрен, Эммет! Убирайся к черту... Мать твою! - Внезапно, вместо того, чтобы вырываться из рук Эммета, чтобы надрать задницы стильных парней в хаки, он вырвался, чтобы подойти ко мне.

- Эдвард? - спросила я, и мой тоненький голосок поплыл по комнате. - Эдвард?

- Кто черт возьми привел ее сюда? Зачем на хрен...

Я прохрустела по битому стеклу и оказалась рядом с ним. Кажется кто-то вызвал прессу. Сверкали вспышки, люди совали микрофоны нам в лицо, и Эммет умело отталкивал людей с нашего пути.

Но машина не была готова и не ждала нас как обычно. Нам пришлось идти, и толпа шла с нами. Эдвард толкал людей от меня. Люди падали на задницы, кто-то подвернул лодыжку.

- Что случилось?

- Кто эта девушка?

- Это правда, что вы угрожали жизни Аро Вольтури?

Я обнаружила уже через день или чуть позже, что во всем этом безумии, сосок был виден из-под майки. Вспышки сверкали. Начался дождь. И прошло всего лишь три минуты как мы запрыгнули в машину, но показалось, что прошла вечность.

Дата добавления: 2015-10-28