Лондон, 13 и 14 октября, 1886. Первые несколько часов после открытия, Марко украдкой поглядывает на свои часы

Первые несколько часов после открытия, Марко украдкой поглядывает на свои часы, в ожидании, когда же стрелки доберутся до полуночи.

Неожиданное рождение двойняшек Мюррей уже осложнило его график, но если разжигание костра пройдет, как задумывалось, то всё должно будет пройти как надо.

Лучшие разрешение его проблемы, что приходит ему в голову, это понимание того, что через пару недель цирк будет за сотни миль от Лондона, оставив его покое.

И пока Исобель может быть полезной, ему требуется просто закусить удила.

С тех пор, как он обнаружил место для проведения состязания, он потихоньку стал больше брать на себя обязательств по руководству цирком. Делая все, о чем его просит Чандреш и даже больше, получив полную свободу действия во всем, от утверждения узора ворот до заказа парусины для шатров.

Это беспокоило его, поле действий, с которым он связан. Он ничего никогда не делал в таком масштабе, но, похоже, нет веских причин, не задать самый многообещающий старт, который только возможен.

Костер позволит ему установить связь с цирком, даже при том, что он не полностью уверен, как хорошо эта связь будет работать. И с таким количеством вовлеченных людей, кажется разумным добавить элемент безопасности к месту встречи.

На это потребовались месяцы подготовки.

Чандреш более чем готов отдать бразды правления по организации зажжения костра, уже считая, что Марко и так делает неоценимый вклад в проектировании цирка, стоило лишь слегка надавить. Один взмах руки и все нюансы были в его распоряжении.

И самое главное, Чандреш согласился на то, что это будет секретом. Предстоящее «официальное открытие» цирка, как бы самом по себе пропиталось атмосферой Полуночных ужинов, на которых не допускались вопросы об ингредиентах того или иного блюда или самого меню в целом.

Нет ответов и на то, откуда взялись и чем покрыты такие наконечники к стрелам, чтобы создать такой поразительный эффект. Как огонь в состоянии переходить от одного яркого оттенка к другому.

Тем, кто настойчиво расспрашивал, во время репетиций и подготовок, отвечали, что объяснение принципа может в итоге испортить весь эффект неожиданности.

Однако, разумеется, Марко не мог репетировать самую важную часть.

Ему не стоило труда ускользнуть от Чандреша незадолго до полуночи с переполненного людьми двора.

Он прокладывает себе дорогу по направлению к витому железу, продвигаясь как можно ближе, насколько это возможно к пустому котлу. Он вынимает из-за пазухи своего пальто большой блокнот в кожаном переплете, точная копия того, что находится надежно под замком в его кабинете. Никто в хаотично движущейся толпе не замечает, как юноша бросает его на дно котла. Тот приземляется с глухим стуком, который тут же заглушен гомоном бурлящей толпы.

Обложка блокнота с щелчком открывается, обнажая тщательно продуманное чернильное дерево перед звездным ночным небом. Он остается стоять близко к изогнутому металлу, в то время как лучники заняли свои места. Его внимание по-прежнему было сосредоточено на костре, несмотря на то, что со всех сторон его уже поддавливали зрители, как только пламя начало усиливаться радугой огненных оттенков.

Когда последняя стрела достигает земли, он закрывает глаза. Белое пламя пылает красным сквозь его закрытые веки.

***

СЕЛИЯ ОЖИДАЛА, ЧТО ПОЧУВСТВУЕТ себя бледной копией своего отца, во время своего первого выступления, но к своему облегчению новый опыт существенно отличался от тех чувств, которые она испытывала, наблюдая за отцом в театре и после.

Пространство небольшое и уютное. Зрители достаточно скромны, оставаясь при этом индивидуальностями, не сливаясь в одну безликую массу. Она обнаруживает, что способна сделать каждое свое представление уникальным, позволяя реакции публики сообщить, что же ей делать дальше.

Несмотря на то, что она получает удовольствие от своих представлений, даже больше, чем девушка могла себе изначально представить, она была благодарна за то, что у неё были небольшие перерывы между ними. С приближением полуночи, она решила подыскать себе укромный уголок, чтобы незаметно понаблюдать за зажжением костра.

Но как только она начала прокладывать себе путь через площадь, которую уже окрестили кулисами, несмотря на отсутствие сцены как таковой, её быстро заметили в упорядоченном хаосе, возникшего в связи с грядущим рождением близнецов Мюррей.

Собрались несколько артистов, и кто-то из обслуживающего персонала, всё с тревогой выжидали развязки. Доктор, которого привлекли, похоже, находил ситуацию странной. Приходит и уходит акробатка. Эйдан Мюррей мечется туда-сюда, подобно своим кошкам.

Селия старается быть хоть чем-то полезной, но всё сводится главным образом к тому, чтобы принести-унести чашки с чаем и найти новые и созидательные способы по убеждению людей, что всё будет хорошо. Вся эта суета по большей части напоминает ей, как она утешала своих клиентов после «спиритических» сеансов, которые, к её удивлению, были ей благодарны от всей души.

Ну, вот раздается тихий плач за несколько минут до полуночи, который откликается чувством облегчения и встречается вздохами и криками радости.

А затем немедленно следует что-то еще.

Селия чувствует это, прежде чем слышит аплодисменты эхом разносившиеся по двору, какое-то изменение, которое внезапно, будто волной, окатывает весь цирк. Эта же волна пробегает по её телу, заставляя невольно дрожать, чуть ли не сбивая её с ног.

— С Вами всё в порядке? — раздается голос у неё за спиной, и, оборачиваясь, девушка видит Цукико, которая берет её под локоть своей теплой рукой, чтобы поддержать. Сквозь хорошо знакомый блеск Селия узнает сияющие улыбающиеся глаза акробатки.

— Я в порядке, спасибо, — отвечает Селия, пытаясь отдышаться.

— Вы - чувствительный человек, — говорит Цукико. — Для чувствительных людей весьма обычно быть затронутым такими событиями. — Из соседней комнаты эхом раздался еще один плач, присоединяясь к первому и сливаясь в негромком дуэте. — Они выбрать подходящие время, — говорит Цукико, обращая всё свое внимание на новорожденных близнецов. Селия может только кивнуть в ответ. — Обидно, что Вы пропустить зажжение огня, — продолжает Цукико. — Оно было таким же чудесным.

Пока стихает плач близнецов Мюррей, Селия пытается отделаться от ощущения, от которого у неё до сих пор бегают мурашки по коже. Ей всё еще неизвестен её соперник, но кто бы только что не сделал свой ход, он напугал её и привел в замешательство.

Она чувствует себя трепещущей бабочкой, словно на весь цирк, внутри которого она находится, кто-то набросил сеть, на все шатры разом, поймав все и вся в ловушку железным забором.

Селия гадает, чем же она должна ответить.

Дата добавления: 2015-10-02