Николай Хлевицкий aka deathmetall © 2011 1 страница

Мистер Няня

Наконец-то моё письменное творчество начало приносить плоды! После написания двух рассказов я обрёл некоторую популярность в сети — много народу благодарило за хорошее настроение, кое-кто писал, что «всё понял», кто-то в моих героях узнавал себя, но все ограничивалось только словами. А хотелось чего-то «более материального». Какой нибудь мелочи, которую можно было бы потрогать, подержать, или на крайний случай съесть. А, учитывая прискорбный факт безвременной кончины нашего холодильника, «крайний случай» у меня был практически всегда. Хотя, чего темнить — всегда.

И вот меня-таки пригласили в кафе на чашечку чая с пирожным! На первый взгляд конечно же, мелочь, но я, как страшный любитель халявы, был на восьмом небе от счастья.

Передо мной стоял тяжёлый выбор — какую рубашку одеть? Красивую или чистую? Стирка у меня происходит раз в две недели, и моего гардероба как раз хватало, что бы за эти две недели одевать каждую вещь по 3 раза. Но так бывает при обычных обстоятельствах. А у меня сессия только-только закончилась, и любимая сорочка, скорее всего, воняла. Ну и ладно. В конце концов, они обе висят на одной вешалке друг на друге и в отношении запахов уже солидарны.

Волосы зачёсаны, зубки блестят, берцы начищены до состояния зеркала — можно идти!

Взяв фотоаппарат с самым маленьким объективом, и, положив сотню в карман, я отправился на встречу с Юлей.

Познакомились мы с ней в сети при описанных выше обстоятельствах — Юля просто поблагодарила меня за то, что мой рассказ смог её отвлечь от повседневных проблем и работы. Слово за слово, и каждый вечер по аське мы перебрасывались сообщениями в течение часа или двух, болтая на самые бессмысленные и глупые темы. Но было интересно! Фотки своей она мне так и не прислала, мотивируя это тем, что таковых нет в наличии, а те, что есть, не годятся для показа «такому фотографу как я». Поэтому я ехал на встречу неизвестно с кем. Но это нисколько не пугало — я просто ехал поболтать, отвлечься и поесть. О возрасте я также мог только догадываться: судя по стилю общения Юле было лет тридцать, может чуть больше, у неё был маленький сын, и она занимала высокую должность в частной фирме. И общалась она «олдскульно» — очень тактично, мило и слегка натянуто.

Встретиться было решено возле метро «Научная» в 16:00.

Будучи крайне пунктуальным, я выехал с запасом в пятнадцать минут, и вышел на две остановки раньше, решив прогуляться. Уже темнело, и шёл красивый пушистый снег. Остановившись, я поднял голову вверх и начал наблюдать прекрасную картину. В сине-сером пасмурном небе кружились белые хлопья, на которых отражался жёлтый свет уже зажженных уличных фонарей. Вы подумаете, что я странный, но я пытался определить траекторию их падения и понять, по какой физической модели они двигаются. Когда я делал снег в редакторах типа 3Ds Max или After Effects, у меня ничего лучше, чем просто падающие вниз частички, никогда не получалось. А у природы получалось круто. Защищая свои авторские права, природа облепила мне волосы и лицо снегом.

Поняв, что смоделировать такое пока не получится, я отряхнулся и двинулся к месту встречи.

Подойдя к Научной, я стал искать женщину тридцати лет, которая тоже ищет взглядом кого-то. Для статуса и важности пришлось сложить руки на груди и чуть расставить ноги в стороны. Вокруг была уйма народу — из универа домой возвращались студенты и студентки. Одни весело обсуждали недавно сданный экзамен, другие с кислой миной и наушниками в ушах смотря в никуда, медленно волочились к метро. Всё-таки круто, что я сдал сессию без каких либо сложностей и задержек. Для этого, правда, приходилось исправно ходить на пары целый семестр — но оно того стоило! Последняя сессия позади, осталось полгода преддипломки, на которой вообще нечего делать.

Из состояния эйфорической гордости меня вырвал недовольный женский голос:

— Ты почему без шапки, а?

С левой стороны стояла женщина и грозно смотрела на меня. Ничем она не выделялась — обыденный макияж, повседневная, чуть помятая одежда, смешная шапка, больше похожая на комок пуха и увесистая сумка в руках.

Когда я удивленно повернулся к ней, возмущения стало ещё больше:

— Так ты ещё и расстегнутый ходишь! А ну-ка застегнись!

— Очень приятно, Николай. — С иронией, но, все ещё удивляясь, я пытался сбить её с толку.

— Я вижу, что «Николай», — она нагло начала стряхивать с моих волос снег, — ты же простудишься! Сдурел что ли?

— Я… Я… Я как-то… Я так уже три года хожу, и ничего. Я так понимаю, Юля?

— Юля, Юля, — пробормотала недовольно Юля, — Пошли в метро. Тут ветер сильный!

Спорить было бессмысленно. Пришлось подчиниться.

Было страшно. Мы вживую перекинулись парой фраз, а мозг мне уже методично оттрахали. И ради чего? Ради пирожного? Больше всего не люблю, когда другие учат меня жить. Только маме я позволяю заставить натянуть шапку или застегнуть верхнюю одежду, чтобы она чувствовала себя спокойнее и чтобы поощрить изголодавшийся за время моего отсутствия материнский инстинкт. А тут сходу такие дела происходят. Меня, начинающего великого писателя (с непомерно развитым юношеским максимализмом), отчитывает на улице при всех почти незнакомая тётя. Ну, это просто какой-то… Безобразие!

Зайдя в метро, Юлия продолжила очищать меня от неблагоприятных погодных условий, приговаривая при этом:

— Ну кто ж без шапки сейчас ходит? Ветрюган такой! Метель, минусовая температура, а он расстёгнутый и без шапки! У тебя шапки нету что ли?

— Нету.

— Тебе шапку подарить?

— Юля! — Я слегка повысил голос, и моя собеседница, наконец, отстала от меня. — Я понимаю, что ты это делаешь из лучших побуждений. Ты переживаешь, заботишься. Да? — Юлия удивилась и неуверенно кивнула. — Я тебе благодарен. Но пойми, я так хожу. Мне так ХОРОШО. Не было бы снега, я пришел бы в одной рубашке…

— В одной рубашке? ЧОКНУТЫЙ? — ну блин началось. Юля напоминала мне маму всё больше. — На улице минусовая температура! Минус два! Ты же простудишься…

— ЮЛЯ! — губами я неслышно добавил ругательство. — Ещё одна подобная фраза, и я не буду отнимать у тебя время.

Я насупился. Она тоже. Было видно, как в ней борются две сущности — одна хочет со мной поболтать, другая — поворчать и сделать всё по-своему.

— Думаешь, я тебя, голодного домой отпущу? Ты голодный? — скромно, с застенчивой улыбкой меня грубо задели за самое живое.

На вопрос «ты голоден» отрицательно ответить я не мог.

— Только давай так: ещё один выпад в сторону моего внешнего вида, и я ухожу.

— Ты смотри какой важный! «Ещё один выпад в мою сторону…», — Юля забавно повертела головой, изображая павлина. — Ладно, больше не буду. Пошли.

По дороге мы всё-таки нашли общий язык, дружно посмеялись над началом диалога, извиняясь друг перед другом за резкости, и начали общаться на приземленные темы. Почему-то у всех взрослых это работа.

Сидя за столиком в небольшом уютном кафетерии, прихлебывая чай и кушая удивительно вкусный торт, Юля жаловалась на свою чудовищную должность:

— Думаешь, мне это нравится? Я же для них стараюсь, а они не ценят! Как будто мне нравится целый день ходить и заставлять их работать! Ни черта не делают сами. Целыми днями на своих «одноклассниках» сидят!

— Ты сама в аське целый день сидишь.

— Ну, я ж начальство, — Юля обнажила белые зубы в милой улыбке. — Мне можно.

— Я считаю, что ты сама виновата. Каждый начальник заслуживает такой коллектив, какой может сделать сам.

— Ха, умный! Лучше бы что-то посоветовал.

— А что тут советовать? Зарабатывай авторитет.

— Я и так из-за них постоянно получаю!

— А они в курсе?

— Конечно в курсе! Я же их потом сама ругаю!

— Юль… Ну вот… Ты взрослый человек, да? А таких простых вещей не понимаешь. Ни один нормальный человек не любит, когда его ругают.

— И что ты предлагаешь?

— Ну я не знаю… Инсценируй инфаркт. И пусть врачи скажут, что от перегрузок. Или выйди из кабинета начальника и расплачься. Ничего не говори, просто разрыдайся, а твои застыдятся.

— Ты что? Я же руководитель. Я не могу плакать!

— Дурной ты руководитель…

Я только хотел толкнуть умную мысль, как меня нагло перебили:

— Да ты… Эх ты! Ничего не знаешь, а говоришь. Я уже неделю в час ночи домой возвращаюсь. А дома сын маленький — восемь лет. Хорошо, что соседская девочка с ним сидит. Сегодня хоть один вечер дома останусь.

Я знал многих руководителей, похожих на Юлю. Больше всего им мешала собственная нервозность, несобранность и нежелание понять обратную сторону. Таких не загонишь на семинары и тренинги, книг они не читают, мотивируя это отсутствием свободного времени, а сами в аськах трындят о всякой ерунде часами.

Юля продолжала скулить:

— Ещё и с Женькой проблемы. В школе обижают, учится плохо, к репетитору не хочет ходить. А воспитывать некогда — работать нужно! Я, когда утром отвожу его в школу, он на меня так смотрит печально и спрашивает: «Мам, а ты со мной сегодня вечером погуляешь?» А что я ему могу сказать? Каждый раз я ему говорю «если получится», и каждый раз не получается. А он у меня способный знаешь какой? Сам в пять лет научился считать и писать. Нужно в хороший университет отдать, квартиру купить…

Бзззз! Бзззз! В сумочке зазвонил телефон.

Из кучи хлама Юля достала чёрный бархатный чехол, в котором оказался серьёзный увесистый коммуникатор. Жестом она попросила меня помолчать и, поднеся трубку к уху, серьёзно выпрямив спинку, начала разговор:

— Добрый вечер, Виталий Артемович. Да. Как сегодня? Как завтра уже улетают? — Юля опустила голову так, что светлые крашеные волосы закрыли уже успевшее опечалиться лицо. — Через час? Хорошо. До свидания. Спасибо…

Сложив руки на столе, она уткнулась в них и не двигалась около двадцати секунд. Не говоря ни слова, она выпрямилась, достала из сумки ещё один телефон, но уже попроще, и сделала вызов:

— Аля, добрый вечер. Посидишь сегодня с Женькой? — Юля приоткрыла рот. — Как уехала? А приехать не сможешь? А… А? Понятно. Ну, извини, пока.

Она обреченно посмотрела на меня:

— Вот что теперь делать?

Собрав весь доступный шарм, я мягко ответил:

— Попросить меня посидеть с твоим малым.

— С ума сошел? Думаешь, я кому-то незнакомому… Ну… Не пойми меня неправильно. Я же тебя почти не знаю. Пирожное в кафе — это одно, а ребенка доверить...

— Никаких проблем. Ты попросила вариант, я тебе дал. Не нравиться — ладно.

Потупившись, Юля перебирала номера в телефонной книжке, звонила, каждый раз выслушивала новую отговорку типа «На каникулах» или «Болею» или даже «Канализацию прорвало». Лицо её скисало прямо на глазах. На десятом звонке она сдалась.

— Я бы никогда не попросила, но сейчас такая ситуация, что…

— Я что, дебил, по-твоему? Могу помочь — помогаю. Не переживай. Потом сводишь меня в кафе ещё раз.

— Хоть два раза! Хоть целых… ПЯТЬ! Спасибо тебе большое! Давай тогда собираться, мне ещё нужно переодеться на встречу. — Юлия встала из-за стула начала одеваться.

— Ты доедать не будешь что ли? — на её блюдце лежало почти целое пирожное.

С трудом дождавшись отрицательного ответа, я виртуозным движением съел весь тортик целиком и, с довольным видом и набитым ртом, суетливо накинул на себя пальто. Естественно не застегнулся и, радостно лыбясь во все тридцать один (тяжёлое детство, знаете ли), галантно открыл перед Юлией дверь. По её реакции стало понятно, что «такой» галантности ей давно не демонстрировали.

Мы даже не успели сойти со ступенек, как на меня обрушилась очередная порция команд:

— Значит, я тебе все напишу на бумажке: сына зовут «Женька», ему нужно покушать, покупаться, покакать, пописать… Пописать обязательно! И… — Юля чуть виновато посмотрела на меня. — Почитать сказку.

— Я запомню.

— Нет. Я тебе запишу всё равно! Ты забудешь!

— Покушать, покакать-пописать, помыться. Сказку прочитать.

Она недоверчиво прищурилась, подумала, прикинула что-то в голове, и уверенно сказала:

— Но я тебе всё равно напишу!

Квартира Юлии располагалась аккурат возле метро «Центральный рынок» (совсем недалеко от центра) в свежевыстроенном жилом доме, этажность которого я определить не смог. Первый этаж, приятный ухоженный подъезд, выкрашенный в апельсиновый цвет, квартира номер «3».

Коридор квартиры слегка не оправдал ожидания: паркетный пол был грязным, обувь валялась по всему периметру, вперемешку с другими «коридорными» принадлежностями. Бардак скрадывал все преимущества хорошо обставленной квартиры во всех комнатах. На ковре валялся мусор, глянцевую плазменную панель покрывал хорошо заметный слой пыли, всюду взглядом я натыкался на альбомные листы с зарисованным синей ручкой текстом и цифрами. На красивом светло-бежевом диване, стоящем в центре зала, была огромная куча крошек.

— Ты извини, у меня тут неубрано… Времени совсем не хватает, — хозяйка не то, что бы переживала. Скорее это было сказано для приличия.

— Да ничего. У меня, в общаге так же, — отшутился я.

На самом деле у меня такое бывает только после больших праздников типа НГ или чьего-то дня рождения.

Юля потащила меня знакомиться с сыном. В детской, обставленной на западный манер (шведская стенка, кровать в виде автомобиля), в углу стоял компьютерный стол, за которым стоял стул на котором, уткнувшись в какую-то примитивную стрелялку, сидел светловолосый хлопчик в пижаме. На наше появление он никак не отреагировал. Так же продолжал уклоняться от виртуальных пуль.

— Жень, это… — Юля прикинула, кто же я. — Коля. Он с тобой сегодня посидит. Алевтины не будет, она уехала.

Жене было абсолютно пофиг. Равнодушно кивнув, он продолжал палить по нелепым монстрам в постапокалиптическом мире, очевидно нарисованным китайскими школьниками. Как в такую тупую и однообразную игру можно вообще играть?

Юле хватило кивка, и она потащила меня обратно в зал, ещё раз напомнила, какие процедуры необходимо выполнить, раза три извинилась и удалилась переодеваться. Наконец-то настало время осмотреться и разобраться с кое-какими нестыковками.

По обуви в коридоре и одежде на вешалке я определил, что в квартире живут ребенок и женщина, по мусору стало понятно, что женщина тут, в общем-то, не живет. Юля не похожа на неряху. Хоть и выглядит чуть помято. Видимо она и вправду бывает дома очень редко и/или минимум на некоторое время отставила семейный очаг на задний план. Теперь квартира. Кем бы она не работала, купить трехкомнатное жилище в центре, ещё и в новом доме нереально. Да и зачем три комнаты? Всё вело к очевидной мысли — раньше это была крепкая и довольно состоятельная семья, которая смело смотрела в будущее, планировала детей и верила в лучшее. А по какому сценарию развивались дальше и так понятно. А ещё было ясно, чем скоро всё это выльется для Юлии. Переутомление, невроз, серьёзные психосоматические заболевания, и прочие «приятные» вещи, следствием которых в лучшем случае станет психологический диспансер в течение года. И у мелкого тоже перспектива на ладони. Сидит дома, играет в глупые игрушки, друзей, скорее всего, нет, Юля говорила, что в школе обижают. А что ещё от него можно ожидать? Вот так, из-за неправильно реализованного желания помочь, ребенок вырастит психологическим инвалидом…

Надеюсь, что я сделал неправильные выводы и сильно ошибаюсь.

В комнату вернулась Юля. Её вид немного развеселил меня. Во-первых, прическа. Знаете, как учительницы на классном выпускном делают себе прически? Торчащие во все стороны светлые крашенные волосы были ужасно нелепыми. Ниже были бусы. Признаться, я такие только на картинках видел. Большие шарики чередовались с маленькими, имитируя жемчуг. Двигаемся дальше — чёрное, с бурым оттенком платье. На груди было рассыпано пару добрых пригоршней бисера, образующего разноцветные ромбики. На плечах такие большие штуки, модные в XVIII веке (не знаю, как называются). В остальном довольно неплохо. Платье выглядело ново, может быть, даже ни разу не одевалось, но создавалось впечатление, что украдено оно было году эдак в восьмидесятом из мастерской некоего чокнутого советского кутюрье а-ля «Жан Франко Фердыщенко». С облегчением я отметил нормальные классические темные колготки.

— Ну, как я тебе?

— Прическа крутая, — не скрывая иронии, я сделал одобрительный жест большим пальцем.

— Не знаю, что с ней делать. Испортила волосы, теперь только так. Не идти же мне с завязанным хвостом?

Про себя я отметил, что с хвостом было куда лучше, но нервировать её сейчас не хотелось. Нужно подбодрить:

— Юль, дорого выглядишь! И очень строго. Но празднично.

Больше никаких комплиментов, которые ничего конкретного не говорят, я не придумал. Но ей хватило — Юля была счастлива. Ровно до того момента, как посмотрела на часы:

— Ой жеж божечки! Уже без пяти пять! Нужно бежать!

И она побежала в коридор, судорожно натягивая сапоги с уродливым тонким каблуком, напоминающим шпильку, но длиной всего в пару сантиметров. Хотя, по сравнению с прической, бусами и этими штуками на плечах они смотрелись выигрышно.

Я снял с вешалки очень приятную на ощупь чёрную шубу и протянул изнанкой вперед. Юлия удивилась, немного помешкала, но потом быстро нырнула в рукава.

— Ну всё! С Богом! — торжественно объявила она. — Надеюсь, что вернусь до десяти. Женьку спать положишь в…

— Давай иди уже! — рявкнул я и потом добродушно, по-свойски добавил. — Желаю удачи.

Оторопев, Юля кивнула и быстро скрылась за дверью.

Теперь можно и с малым познакомиться.

Я зашёл в его комнату, но Женя не обратил никакого внимания. Монитор изнутри был заляпан ошметками багрового мяса, из маленьких настольных колонок звучали противные визги, взрывы и что-то наподобие музыки.

— Женька, давай знакомиться! — задорно начал я. Женька продолжал напряженно пялиться в монитор, изредка мотая головой. — Женька, ДАВАЙ ЗНАКОМИТЬСЯ! — уже громко, но ещё мягко я пытался привлечь его внимание. Опять «ноль».

Ну, не хочешь по-хорошему, будет как обычно, подумал я и отодвинул Женю вместе со стулом на колесиках от стола, заняв на корточках его место. Свернув игрульку, я открыл администрирование учетных записей и поставил нехитрый пароль. Нажав комбинацию win+L, убедился, что пароль работает. Жестом Евгению было предложено попробовать войти. У него было выражение как у меня при вопросе «как промышленными способами можно достичь когерентного излучения». Клацая мышкой и нажимая на Enter, Женя пытался войти.

— Можешь не пытаться. Вероятность того, что ты угадаешь пароль — сорок три в кубе.

Женя понял, что дело плохо, и что перед ним сидит «умный учёный».

— А что такое вероятность?

Теорию вероятности у нас читал классный дядька Митрофаныч, и ещё с третьего курса универа я хорошо запомнил, что вероятность — это численная мера возможности наступления того или иного события. Но если сказать это ребенку, вопросов станет ещё больше.

— Вероятность… Ну это… Вот смотри, — я ввел пароль и показался рабочий стол. — Вероятность того, что я напишу пароль правильно большая. Потому что я его знаю. А вот попробуй ты, — я опять вышел и Женька попробовал войти пару раз. — А вероятность того, что ты напишешь правильно — маленькая. Потому что ты его не знаешь. А если бы знал, то вероятность тоже была бы большой. Понятно?

— Неа

— Блин… Ну давай, я тебе как нибудь потом расскажу. Сейчас у нас есть важное задание.

— Какое задание? — наконец-то я увидел в этих серых глазках интерес.

— Мы с тобой… — я пригнулся и наклонился к Женьке, жестом потребовав сделать то же. — Должны убрать в квартире. Чтобы было чисто-чисто.

Женька поморщился и замотал головой. Нужно будет перечитать «Тома Сойера», у него подобные аферы получались куда лучше. Но у меня оставался ещё один козырь в рукаве:

— Заставлять я тебя не буду, но и комп не включу, пока не договоримся. И чего ты так убирать не любишь?

— Потому что это противно! — я искренне удивился. — Мама всегда, когда пылесосит, говорит «Как мне это надоело!» — Женька демонстративно обхватил голову руками и покачался.

— А ты? Что, сам никогда не пылесосил? — мелкий почему-то насупился и помотал головой в стороны. — Ну ты даёшь! А знаешь, почему твоя мама не любит пылесосить? — такая же реакция, как и на предыдущий вопрос. Тихо, как бы сообщая секретный секрет, я прошептал Женьке на ухо:

— Потому что она не умеет.

Женька недоверчиво посмотрел на меня. Видать, хреновый из меня актер. Но сдаваться не по-нашему! Уверенно взяв мелкого за плечо, я очень серьёзно спросил:

— Хочешь, научу?

Малыш немного помялся, потом, как бы прощаясь, посмотрел на экран и нехотя согласился.

И тут началось самое весёлое. Сперва мы долго искали пылесос. Действуя подобно команде спецназа, мы разделились по комнатам. Я, решив повесить успех операции на коллегу, пошел обыскивать туалет, ванную и кухню, а ему доверил две остальных комнаты. Минут через пять послышался крик «Нашееел!», из спальной Юли.

— Мама прячет его под кроватью. Что бы никто не нашел. Жадина! У тебя мама жадина?

— Угу.

Вот уж не думал. Либо этого ребёнка слишком разбаловали, либо я чего-то не понимаю.

Не знаю, зачем хранить пылесос в сложенном состоянии, ещё и в коробке (на которой тоже был нехилый слой пыли). Но это сыграло мне на руку!

— А ты умеешь собирать пылесос?

— Неа.

— Значит так, — Я встал и важно выпрямился. — У тебя ровно десять минут на сборку пылесоса. Это твоё первое задание! Не выполнишь его… — я стал придумывать, что же может случиться. — Во! Будешь подметать веником. Так делают только слабаки. Ты слабак?

— А-а, — Женька опять замотал головой. Блин, у него это так смешно получается!

— Тогда приступай к заданию через… три, две, одна, ПОШЕЛ! — я махнул рукой и Евгений метнулся распаковывать ящик. — Да не спеши так! В этом деле главное — правильно, а не быстро.

Видимо, мои слова не достигли его маленьких ушей — мелкий с превеликим энтузиазмом доставал детали конструктора. Решив не мешать, я вышел. Нужно организовать звуковое сопровождение!

В зале стоял довольно старый музыкальный центр «Aiwa» с хорошими, судя по диаметру диффузоров, тридцативаттными колонками. Раньше такие были очень популярны, поэтому я часто имел радость работать с ними и знал, что в комплекте с колонками идет длиннющий (метров пятнадцать) кабель. А это значит, что сам центр можно подключить к Женькиному компу и через «интернеты» включить подходящую для уборки музыку. Через несколько минут всё было готово, и в отдельную папку «Rock n Roll» я скачивал старый-старый рок, песенки типа «Охотники за привидениями» и прочую «драйвовую» музыку.

И тут я вспомнил, что забыл о Женьке!

На цыпочках я подошел к комнате и заглянул внутрь. Женька как раз надевал насадку на металлическую трубку.

— Время! Ты как раз успел! — я потрепал его по плечу. — Женька, ты МОЛОДЕЦ!

Агрегат был собран вроде как правильно. Признаться, подобное чудо техники я не видел уже три года. В общаге мы всегда обходились веником и выбивалкой.

Я приказал тащить за собой пылесос Женьке, пояснив, что теперь это его верное оружие. Не знаю, что произошло, но меня начали воспринимать серьёзно! С забавной серьёзной мордочкой малой зашагал в зал, волоча за собой пузатый пылесос. Я же успел сгонять в его комнату и включить композицию Майкла Джексона «Black and White», пока шло вступление, я вбежал в комнату, как угорелый, забрал шлангу с трубкой и начал изображать виртуозную игру «на пылесосе», подражая звукам электрогитары, звучащим из колонок. Затем виртуозным точным движением ноги я ткнул в большую кнопку включения на пылесосе… И ничего не произошло. Повторные нажатия так же не увенчались успехом. Женька вытянул из-под низа корпуса вилку и потащил её к розетке. Блин… Обломался конечно…

— Давай, втыкай.

— Мне нельзя.

— Мама запретила? — догадался я.

— Угу.

Пришлось провести небольшой мастер-класс по втыканию вилки в розетку. Кстати, мне один друг рассказывал, что у них в бурсе этому была целая лабораторная посвящена.

Через пару минут Женька уже смело вставлял вилку в розетку и так же смело вынимал. Ещё минуту пришлось объяснять, что часто тыкать туда-обратно неправильно. А то током ударит. Потом пришлось объяснять, что такое «поражение переменным электрическим током сети 220 Вольт», закончив повествование смешной инсценировкой того самого поражения. Малышу это страшно понравилось и миниатюру пришлось повторить несколько раз.

На этот раз право включения пылесоса я предоставил Женьке. Наконец-то он проникся идеей облагораживающего труда и с невероятным задором елозил все плоские поверхности. Сначала в зале, а потом и в других комнатах. Я старался следить, чтобы в дуло пылесоса не засосалось что-нибудь полезное, но и Женька это понимал. Все бумаги, лежащие на пути, он складывал в отдельную стопку. Тем временем я нашел в ванной миску и тряпку и принялся вытирать пыль. Подобно кольцам в стволе дерева я определял по толщине слоя грязи, сколько же здесь не убирали — по самым несмелым подсчетам — месяц. Поэтому возился я долго. Когда вся квартира была пропылесосена, я только заканчивал зал. Кухню мы убирали уже вдвоём. Сидя у меня на шее, Женька вытирал всё сверху, а я соответственно снизу. Такая расстановка сломала последние барьеры в общении — малой с удовольствием отвечал на мои вопросы.

Как оказалось, всё его свободное время проходит у компьютера за играми. Функции предыдущей няньки заключались в сидении на диване и трёпе по телефону со своим бойфрендом Вадиком, приготовлении ужина (из молока и хлопьев) и в укладывании спать. В последнем пункте Алевтина, правда, честно читала сказку на ночь. Однако, Женька их терпеть не мог и делал вид, что засыпал, чтобы та поскорее ушла.

Как мне его было жалко, если бы вы знали! Человеку уже восемь (с половиной!) лет, а ему сказки для грудничков читают. И вообще у меня об этой Алевтине сложилось очень нехорошее мнение. Я больше не винил Женьку в его пристрастиях к компьютерным играм. Потом я плавно перевел разговор на школу. Обучался мой наездник на втором курсе школы, обучался достаточно безуспешно. В табеле за вторую четверть у него была только одна пятерка по рисованию, пара четвёрок и все остальные тройки. Ну как тройки… По классической системе. Сейчас у нас двенадцатибалльная система оценивания в школах. Короче, дело — дрянь. В самом конце он мне нажаловался на то, что его в классе обижает одноклассник. Очень методично, каждый день и просто так. Видимо, повышая свой авторитет среди одноклассников.

— Жека, смотри: тебя хотят опустить. Ну, в смысле зачмырить. Ну, короче, обидеть. Перед остальными. Вот смотри, представим, что я этот… как его там? Вадик. Я к тебе такой подхожу и начинаю смеяться. Как он с тебя смеётся?

— Говорит, что я блондин.

— Жека, я тебе реально завидую! Всем девочкам нравятся блондины! Я тебе точно говорю! Кстати, тебе какая-нибудь девочка нравится в классе? — малой смущенно улыбнулся и отвел глаза. — Да ладно, давай рассказывай!

— Мне Оля нравится.

— А ты ей?

— Не знаю.

— Ладно, про Олю потом поговорим. Давай про этого… как его? Да, Вадика. Вот смотри: представим, что я — это он. Он к тебе такой подходит и говорит «Эй блондинчик!», а ты ему так серьезно: «Вадик… Ты знаешь, что ты дурак?». Ну давай повтори:

Женька повторил эти слова очень сухо и вяло, смотря при этом в пол

— Не-не-не! Не так! Ты должен смотреть ему в глаза. Смотри мне в глаза…

— А почему у тебя глаза в разные стороны смотрят?

Вопрос для нормально человека из ряда вон выходящий, но я реагировал спокойно:

— А у меня один глаз не настоящий. Из пластмассы. — Я потыкал в глаз пальцем. Женька скривился, но потом поинтересовался:

— А почему?

— Будешь себя хорошо вести — расскажу. А может, и сам глаз покажу.

— Покажи сейчас!

— Обойдёшься. Вот если всё правильно завтра сделаешь, то покажу. Обещаю. Давай ещё раз!

— Вадик, ты дурак!

— Давай наглее, агрессивнее!

— ВАДИК! ТЫ ДУРАК!

— Во! УМНИЦА! — малой заулыбался. — Но только тут такая штука… Этот Вадик большой? Ну, сильнее тебя?

— Ага.

— Поэтому есть большая вероятность, что он тебе даст в репу.

— Вероятность? «В репу»?

— Ну, ударит. Ты должен ударить его первым.

— Драться нехорошо! — возмутился Женька.

— Вадик у вас главный в классе, да? Ну вот. Он дерётся? Ну, вот видишь?

— Мама говорит, что он дурак. Поэтому и дерётся. А я должен быть умнее и не лезть в драку.

— Жека… Понимаешь… Иногда нужно дать сдачи. Иначе заклюют.

— Он сильнее меня. Он меня побьёт!

— Может быть и так. И, скорее всего, так и будет. Но если ты… — в голове всплыл недавно вычитанный пример. — Многие боятся собак. Да? Собака ж меньше человека, и слабее. Но она рычит и гавкает. И не боится. Вот так и ты не должен бояться. Ну, даст он тебе в голову, поставит синяк, но и ты ему должен зарядить, чтобы запомнил. И в следующий раз не полезет. Главное — не показывай, что боишься! И заставь бояться его — смотри в глаза уверенно, сжимай кулаки, подходи близко, не мямли. Покажи, как ты бьёшь рукой! Давай, смелее, не бойся.

Женька замахнулся правой далеко назад, подержал в таком положении руку пару секунд и попытался ударить сверху так, как это обычно делают девочки. Остановив в полете руку, я сказал, что так не годится, что замахиваться так вовсе не обязательно и что бить нужно «от плеча» по прямой траектории и прямо в челюсть.

Дата добавления: 2015-10-24