Глава 1. Джули внимательно рассматривала свое отражение в зеркале туалетного столика

Джули внимательно рассматривала свое отражение в зеркале туалетного столика, и по ее лицу скользнула слегка тронутая печалью довольная улыбка. Она была уже одета и надеялась, что не подведет Пола. Сегодняшний вечер много значил для него, и хотелось, чтобы он остался ею доволен. Короткое платье из розовой тафты, отделанное белыми кружевами, подчеркивало нежную белизну кожи и открывало взорам красоту длинных стройных ножек. Карие глаза с крошечными зелеными точечками в зрачках сияли в предвкушении веселого вечера, и, подперев ладонью подбородок, она задумалась над тем, почему этот вечер казался ей полным всяческих надежд.

Раздался легкий стук в дверь, и в спальню вошла мать Джули. С одобрением улыбнувшись, она проговорила:

— Ты уже готова? Пол с нетерпением ждет внизу.

— Как я выгляжу? — спросила Джули, поднимаясь и поворачиваясь несколько раз на месте.

Мать какое-то время оценивающе разглядывала дочь, потом проговорила:

— Очень элегантно. Но не кажется ли тебе, что следовало надеть бальное платье? Ведь Пол в смокинге?

Джули пожала плечами, и густые пряди прямых светло-каштановых волос нежно коснулись разгоряченных щек.

— Уверена, — сказала она, тряхнув головой, — мое платье вполне подойдет. Кроме того, мамочка, у меня ведь нет бального платья.

— Знаю, дорогая, — кивнула мать с озабоченным видом, — но, быть может, нам следовало попытаться достать где-нибудь настоящий вечерний туалет.

— Не говори глупостей, — ласково улыбнулась Джули. — Это всего лишь семейный танцевальный вечер, устроенный фирмой для служебного персонала. В наше время уже не принято наряжаться в бальные платья.

Мать вздохнула, убежденная, что Джули говорит это только для того, чтобы успокоить ее.

— Ну ладно, — опять вздохнула она. — Но я все-таки думаю, что длинное платье больше соответствовало бы обстоятельствам. В одном, однако, можно не сомневаться: для Пола ты будешь самой красивой в любом наряде.

Рассмеявшись, Джули крепко обняла мать, а потом, схватив лежавшее на кровати красное вельветовое пальто, стала вместе с матерью спускаться по лестнице.

Пол Баннистер стоял в гостиной, в руке — бокал с хересом, которым его угостил отец Джули. В своем вечернем туалете Пол казался очень красивым. Черный смокинг выгодно подчеркивал его белокурые волосы и высокую стройную фигуру. Отец Джули, доктор Кеннеди, отдыхал, уютно расположившись в глубоком мягком кресле, и, покуривая сигару, обсуждал с Полом недавний случай с каким-то больным — в качестве врача по общим болезням Кеннеди практиковал здесь же, в Кенсингтоне. Пол старался придать себе заинтересованный вид, но вот глаза его засияли: в комнату вошла Джули в накинутом на плечи пальто.

Доктор Кеннеди улыбнулся и встал.

— Ну что ж, Джули, — сказал он, любуясь дочерью. — Ты, бесспорно, истинный бальзам для глаз. Не правда ли, Пол?

— По-моему, она выглядит просто изумительно, — ответил Пол с юношеским пылом, и родители Джули обменялись понимающими взглядами.

Почувствовав проявленный родителями интерес, Джули решительно взяла Пола за руку.

— Пошли, — заторопила она.

Пол помог Джули забраться в свой небольшой автомобиль «остин», затем уселся за руль. Коротко поцеловав ее, он торжественно заявил:

— Я знаю: на вечере все лопнут от зависти, глядя на меня.

— Вот как? — усмехнулась Джули. — Надо сказать, ты не страдаешь излишней скромностью.

Какое-то мгновение Пол уставился на нее непонимающим взглядом, потом, вздохнув, заметил:

— О, ты опять подшучиваешь надо мной. Ты ведь прекрасно понимаешь, что я имею ввиду!

— Ах, Пол, я должна перестать дразнить тебя, — рассмеялась Джули, откидываясь на спинку сиденья.

Пол с трудом пробирался сквозь оживленное движение Лондона в сторону Эрлз-корта. Было около половины восьмого вечера, и улицы еще полны автомашин. Но Джули чувствовала себя совершенно довольной и очень счастливой. Ей исполнился двадцать один год, и она готовилась провести приятный вечер с красивым молодым человеком, который не скрывает своей любви к ней. Жила она в обеспеченной и дружной семье. И что еще могла пожелать себе любая нормальная девушка? Чувства Джули к Полу в данный момент еще окончательно не определились, но это изменится. Она нисколько не сомневалась, что наступит время и они с Полом поженятся, обзаведутся собственным домом в одном из новых предместий Лондона, и в конце концов создадут свою семью.

У Пола была интересная профессия. Он работал в одной из независимых телевизионных компаний. И хотя в настоящее время он выполнял множество всяких мелких обязанностей, с приобретением жизненного и профессионального опыта он займет более солидное положение. Пол был способным, хотя не всегда достаточно прилежным работником, и Джули не сомневалась, что его усилия принесут свои плоды. Однако для нее в сравнении с личным счастьем деньги имели второстепенное значение. Родители Джули не располагали большими средствами, но она никогда не испытывала недостатка в любви и понимании, ценила подобные чувства выше всего. Настойчивое стремление Пола сделать карьеру, перейти на более высокооплачиваемое место было связано с желанием иметь возможность создать для будущей семьи хороший домашний очаг, обеспечить ее необходимым комфортом, и Джули очень надеялась, что других побудительных мотивов не существовало. Обучаясь в закрытом пансионе, она видела много горя и печали среди девушек, которые были значительно богаче ее. Их родители никогда не появлялись в пансионе в дни открытых дверей, а во время каникул обычно отправляли своих дочерей куда-нибудь путешествовать с няньками в качестве компаньонок. Джули всегда с удовольствием вспоминала, как тепло каждый раз ее встречали родители, как искренне радовались ее возвращению под родной кров.

Выйдя из пансиона, Джули решила поработать в крупном магазине на Оксфорд-стрит. Ей нравилось общаться с людьми, и именно здесь она подружилась с Самантой Эдуардс, которая поступила в отдел косметики, где Джули занималась продажей средств макияжа и духов. Оказалось, что обе обучались в том же самом пансионе, правда, Саманта была дочерью владельца торгового банка и старше ее на два года. Ее родители жили в разводе. К моменту знакомства Саманта уже успела выйти замуж за художника Бенедикта Барлоу.

Мысли о художниках напомнили Джули о предстоящем праздничном вечере. Речь шла о ежегодных танцах, которые устраивала компания «Феникс телевижн» для своих сотрудников, членов их семей и близких знакомых. Разумеется, Пол хотел участвовать. Джули тоже с удовольствием ждала этого дня. Танцы были намечены на съемочной площадке компании, и ее разбирало любопытство. Ведь она еще никогда не видела изнутри телевизионной студии.

«Феникс телевижн» размещался в собственном здании рядом с Уорик-роуд, и Полу не пришлось долго ехать. Сразу же за воротами огромная площадка предназначалась для стоянки автомашин, и здесь среди автомобилей всевозможных моделей и расцветок Пол оставил свой «остин». Был холодный октябрьский вечер, и Джули тесно прижалась к Полу, когда они направлялись к приветливым огням гигантского здания, на самом верху которого неоновым светом горело название «Феникс телевижн».

Внутри привратник, проверив пригласительные билеты, направил к лифту, который вознес их на двенадцатый этаж.

— Весь этаж принадлежит нашей самой крупной студии, — объяснил Пол. — Именно здесь устраиваются танцы. Места больше чем достаточно.

Джули кивнула. Они были единственными пассажирами лифта, и ей хотелось надеяться, что они не окажутся первыми гостями. В приглашении указывалось время: семь часов тридцать минут, но поскольку угощения обеспечивались через буфет, то жесткий срок не устанавливался. И Джули уже приготовилась попросить Пола несколько отодвинуть время их появления наверху, когда лифт резко затормозил. Они уже прибыли на двенадцатый этаж.

Первое, что уловила Джули, так это музыку. Оркестр играл изумительно, и она, отбросив все сомнения относительно преждевременного появления, последовала за Полом по коридору, заполненному множеством людей. Перед ними открылся огромный зал, где, вопреки ожиданиям Джули, становилось уже довольно тесно. Все пили, смеялись, весело болтали; царила приятная атмосфера всеобщего товарищества.

Приветливый служитель показал Джули дорогу в дамскую туалетную комнату, где она могла оставить пальто и позаботиться о макияже. В этой комнате собралось много женщин в роскошных туалетах, увешанных драгоценностями. Сверкали и переливались разноцветными огнями бриллиантовые сережки, ожерелья, кольца, и Джули потрогала скромный серебряный браслет — свое единственное украшение. У нее было очень мало ювелирных вещей, и она вовсе не подумала попросить у матери ее ожерелье. Пожимая плечами, Джули направилась к выходу. Переживать и волноваться теперь не имело смысла, ей оставалось только надеяться, что она выглядела вполне презентабельно в своем наряде.

В коридоре Пол с нетерпением ожидал ее возвращения, но он был уже не один. К нему присоединилась молодая пара, которых он представил как Ларри и Джейн Чандлер.

— Ларри здесь работает, — пояснил Пол. — Он и Джейн поженились всего три недели тому назад.

— Неужели! Как чудесно! — воскликнула восторженно Джули.

Джейн улыбнулась. Это была рыжеволосая девушка с привлекательным, весьма пикантным личиком.

— Да, Джули. И теперь мы постоянно советуем всем друзьям последовать нашему примеру... А вы еще не думали рискнуть? — Джейн лукаво взглянула на Пола.

— Думали и неоднократно, — улыбнулся Пол, посмотрев на Джули. — Особенно в последние месяцы.

Джули вспыхнула и поспешно сменила тему. Несмотря на все ее фантазии в начале вечера, она была еще не готова отказаться от своей свободы и довольствоваться семейной жизнью с Полом. Всякий раз, когда об этом заходил разговор, Джули ощущала где-то глубоко внутри какое-то странное предостережение, будто у нее пока не было окончательной уверенности в своих чувствах к Полу. Возможно, думалось ей порой, она ожидает слишком многого. Ведь в конце концов Пол ей нравился, и он стал бы превосходным мужем. Он внимателен, добр и любит детей. И все-таки Джули что-то страшило.

В дальнем конце зала на нескольких длинных столах, которые, казалось, кряхтели под тяжестью груза, был буфет. Здесь манили танцующих самые разнообразные яства: от паштета из крабов до фрикаделек в великолепном грибном соусе, которые сервировались в небольших глубоких чашках с деревянными ложечками.

Всевозможных напитков тоже хватало, а поскольку их оплачивала фирма, недостатка в желающих пропустить рюмочку не было. Оставаясь в компании супругов Чандлеров, Джули и Пол нашли свободный столик вблизи танцевальной площадки и заказали «мартини» у служителя, одетого во все белое.

Оркестр расположился на специальном помосте в противоположном от буфета конце зала, а вдоль боковых стен были расставлены столики. К общему залу примыкало небольшое, отделенное легкой перегородкой помещение, предназначенное для тех гостей, которые искали уединения. Скупое освещение делало его похожим на пещеру Аладдина; яркие разноцветные платья и сверкающие драгоценные украшения усиливали сходство, создавали настоящую праздничную атмосферу.

— А вечер у нас получился на славу, — заметил Пол, и Ларри ухмыльнулся, будто ему показалось забавным, что Пол так явно отождествил себя с компанией.

Девушки поговорили между собой о новой моде и последнем кинофильме о похождениях Джеймса Бонда. Позднее Пол познакомил Джули с двумя продюсерами, с которыми он работал, и Джули было немного неприятно видеть, с какой гордостью Пол демонстрировал ее этим людям. Потом они вернулись к Чандлерам. Танцы были в самом разгаре. Ларри пригласил Джули, и Пол с Джейн последовали их примеру. После этого они регулярно обменивались партнерами, что сделало вечер еще приятнее. Ларри и Пол прекрасно танцевали; в перерывах девушки обменивались впечатлениями и слушали, как их кавалеры толковали о служебных делах.

— Ты заметила: работающие на телевидении уверены, что их профессия — самое в жизни главное, другие интересы для них не существуют? — с легкой гримасой проговорила Джейн и рассмеялась. — Хочу предупредить тебя, Джули, если ты выйдешь замуж за Пола, тебе придется сталкиваться с подобными вещами всякий раз, встречаясь с коллегами. Сможешь вытерпеть?

— Не знаю, — покраснела Джули. — Это действительно так уж неизбежно?

— Ну, все зависит от мужа, — нахмурилась Джейн, наклоняясь поближе к Джули. Мне кажется, что Пол очень хороший парень.

— Я тоже такого мнения, — пробормотала Джули, которой хотелось бы быть более уверенной в себе и в своих чувствах.

Когда Джули в следующий раз танцевала с Ларри, он заметил:

— Ничего не скажешь, старина Пол умеет делать правильный выбор. Когда вы собираетесь наконец объединиться?

— Пока нет ничего определенного на этот счет, — невольно улыбнулась Джули. — Расскажите, чем вы здесь занимаетесь? Ваше дело создавать или показывать?

— Я помощник главного помощника продюсера, — ответил Ларри, усмехнувшись. Своего рода второй ишак на службе у первого ишака.

Джули рассмеялась.

— И все же, мне думается, вам приходится встречаться со многими очень интересными людьми. В телевизионных программах выступает немало всяких звезд.

— С некоторыми из них я в самом деле встречаюсь, — кивнул Ларри. — Однако моя деятельность не охватывает все студии, поэтому многие знаменитости приходят и уходят, и наши пути не пересекаются.

Праздник продолжался. Наша четверка вместе поужинала. Иногда к ним присоединялись другие парочки, которые, немного поболтав, вновь удалялись. Царила дружественная атмосфера. Не чувствовалось никакого деления на начальников и подчиненных.

Ларри и Джейн оставили Пола и Джули на короткое время. Ларри хотел представить жену непосредственному руководителю. А Пол между тем позаботился о коктейлях для себя и Джули.

— Тебе нравится? — спросил Пол, предлагая Джули сигарету.

— Очень, — кивнула она. — А тебе?

— О, да. Конечно. Ларри и Джейн — славная парочка. Рад, что мы с ними подружились.

— А где же твой босс, Пол? Имею в виду мистера Парриша, которого ты мне постоянно цитируешь.

— Не подтрунивай, — улыбнулся Пол. — Фактически, он никогда не участвует в подобных мероприятиях. Кто-то должен заботиться о том, чтобы телега продолжала катиться, не останавливаясь даже во время веселой пирушки, и мистер Парриш обеспечивает именно это. Ты, конечно, знаешь, что сегодня программы транслируются как обычно, без всяких изменений.

— Разумеется. Но как-то над этим не задумывалась, — ответила Джули. — Мне представляется такой увлекательной работа на телевидении. Хочу сказать... там никогда не бывает скучно. Всегда можно встретить любимую кинозвезду, актера или певца, которыми восхищаешься. Мне кажется, я бы с удовольствием стала работать на телевидении.

— Подавай заявление, — ухмыльнулся Пол. — Не рискуешь ничем, кроме отказа.

— Нет, — покачала головой Джули. — Я недостаточно энергична, мне кажется. И кроме того, мне нравится моя работа в магазине. Если я когда-нибудь и сменю профессию, то на что-нибудь для меня совершенно необычное. Например, сделаюсь медицинской сестрой или стану нянчить детей. Порой у меня появляется желание поработать детской воспитательницей и заботиться о детях, лишенных семейного тепла и уюта, родители которых думают только о том, чтобы их накормить и нарядить в модные тряпки.

— Выходи за меня замуж, и мы создадим свою дружную семью, — с серьезным видом проговорил Пол, и Джули пожалела, что затронула эту тему.

— Не торопи меня, Пол, дай мне время, — попросила она. — Послушай, кто вон там только что вошел? Он похож на... да это он сам! Мануэль Кортес! О Пол, как мне нравится его музыка. И ты не сказал мне, что он делает программу для «Феникса»!

Внезапно покраснев, Пол встал.

— С ним мистер Парриш, — сказал Пол с едва заметными нотками благоговейного трепета в голосе. — Никогда бы не подумал увидеть его здесь.

Поднявшись тоже, Джули вопросительно взглянула на Пола.

— Как по-твоему, зачем он пришел?

— Показать, я полагаю, нашему уважаемому гостю, как служебный персонал «Феникс телевижн» отдыхает в свободное время (голос Пола снова звучал нормально). Совсем забыл о программе Мануэля Кортеса. Ведь ты, как я знаю, поклонница его таланта. Красивый парень, не правда ли?

— Очень, — кивнула Джули. — И, вероятно, прекрасно это знает. Человек в его положении должен быть осведомленным о своих преимуществах и достоинствах.

— Пойдем, выпьем что-нибудь, — предложил Пол. — Сегодня у мистера Парриша для меня не найдется времени.

Но Пол ошибся. Когда они проходили под аркой по пути к буфету, Нейл Парриш так оживленно приветствовал своего молодого помощника, будто и сам уже усердно приложился к бутылочке.

— Ну как, Пол, славно веселишься?

К досаде Джули, на лице Пола появилось выражение услужливости, и он заискивающе улыбнулся.

— Очень, благодарю вас, мистер Парриш. Желаете тоже принять участие?

— Боюсь, что не смогу, — ответил Неил Парриш. — Вы знаете сеньора Кортеса, не так ли, Пол?

— Конечно. Добрый вечер, сеньор. Вы уже закончили записывать свое выступление?

Мануэль Кортес, не спуская глаз с Джули, молча кивнул, а Джули, вполне осознавая бесцеремонный осмотр, без смущения стояла под его пристальным взглядом. Она уже успела привыкнуть к тому, как мужчины смотрят в ее сторону. Но Мануэль Кортес был не похож ни на одного из известных ей мужчин, вынуждена была признать она. Прежде всего он был очень красивый, высокий и стройный; на смуглом лице выделялись желто-зеленые, как у тигра, глаза, которые, оценивая, смотрели загадочно. Черные волосы мягкими волнами ниспадали до плеч, а небольшие бачки, к которым Джули всегда питала отвращение, еще больше оттеняли смуглый цвет лица. На нем был темный пиджачный костюм. Его движения отличала гибкая грация кошки, в них явственно проступала волнующая чувственность. Необыкновенно чувственными казались и его губы. Когда их глаза встретились, у Джули почти перехватило дыхание, и она, как бы отгораживаясь, поспешно опустила веки.

Крепко сцепив пальцы рук, она слышала, как Пол о чем-то говорил с Нейлом Парришем. В следующий момент ее представили — сначала самому мистеру Парришу, пожилому господину с седеющей шевелюрой, а затем Мануэлю Кортесу.

Когда музыкант заговорил своим приятным с хрипотцой голосом с американским акцентом, к которому примешивались испанские звуки, у Джули под ложечкой возникло странное ощущение.

— Как поживаете, мисс Кеннеди? — сказал Мануэль Кортес, растягивая слова, и она почувствовала, как на какое-то мгновение ее ладонь сжали холодные твердые пальцы.

— Мне всегда хотелось знать, — вымолвила Джули, лихорадочно ища подходящую тему для разговора. — Скажите, вы мексиканец или кубинец?

Пол взглянул на нее с нескрываемым ужасом, но Мануэль Кортес, казалось, не имел ничего против подобного вопроса.

— Мексиканец, — пояснил он спокойно, — но живу я в Калифорнии.

— Понятно, — кивнула Джули, чувствуя себя довольно глупо. В конце концов, какое ей было дело до того, где он жил. Но она всегда восхищалась его исполнением, и пластинки Мануэля Кортеса были в Англии не менее популярны, чем в Соединенных Штатах. Он мог играть практически на всех инструментах и часто пел под гитару печальные или меланхоличные песни из индейского репертуара, которые очень доброжелательно воспринимались аудиторией. Джули почти ничего не знала о нем, кроме упомянутых скупых сведений, а также того очевидного факта, что его выступления стоили слишком дорого, чтобы позволить британскому телевидению чаще приглашать его к себе. Она видела его в качестве гостя различных американских программ, которые демонстрировались в Англии, а также приобрела несколько пластинок с записями его песен; их можно было слушать или под них танцевать. Как представлялось Джули, ему должно быть около тридцати пяти лет; теперь она заметила на его лице несколько морщин, не видимых на телевизионном экране. Но они не вредили его внешности, а скорее делали ее еще привлекательнее. Пол спросил Нейла Парриша, не останется ли он и не выпьет ли с ним чего-нибудь, но тот энергично замотал головой. Тут к ним подошли более крупные чины «Феникс телевижн», которые только что заметили Парриша и его гостя. Несмотря на горячие протесты Парриша, уверявшего, что у него нет времени и что Мануэлю Кортесу тоже пора уходить, их втянули в разговор, который было трудно безо всякого внезапно оборвать. Пол и Джули, почувствовавшие себя лишними, отправились в буфет.

— Разве это не возмутительно? — заметил Пол. — Просто невозможно поговорить с человеком наедине. Обязательно налетит целая ватага!

Джули улыбнулась и с сожалением посмотрела назад. По какой-то непонятной причине ее охватило чувство подавленности. Какой волнующей показалась беседа с Нейлом Парришем и какой незаурядной личностью предстал Мануэль Кортес! Джули глубоко вздохнула.

— Мне кажется, каждый хотел бы встретиться с Мануэлем Кортесом, — сказала она задумчиво. — В конце концов он не каждый день бродит вот так просто вокруг... Дорогой, не делай несчастное лицо! Ведь ты сам признавал, что мы здесь не очень важные персоны. Помнишь?

— Я никогда не говорил что-либо подобное.

— Ах, да, — рассмеялась Джули. — Это сказал Ларри, который назвал себя ишаком на службе у другого ишака.

— Неужели? Я к своим обязанностям, Джули, отношусь несколько более серьезно, — высокомерно заметил Пол.

— Пол, оставь глупые разговоры. Быть может, лучше потанцуем?

— Я голоден, — резко ответил Пол, — и мне сейчас не хочется танцевать.

Джули беспомощно повела плечами. В подобном настроении Пол был невыносим. Каким-то образом она возбудила в нем чувство раздражения. Ее удивляло, почему он так болезненно реагировал, когда речь заходила о его работе. Возможно, он переутомился.

Джули заставила себя съесть пару маленьких сандвичей; а музыка звучала все заразительней, и по мере того, как танцевальную площадку все настойчивей захватывали более молодые участники вечеринки со своими причудливыми танцами, ее возбуждающее воздействие усиливалось.

Несколькими минутами позже, когда Пол и Джули наслаждались шампанским, к ним неожиданно присоединился Нейл Парриш. Пол мгновенно преобразился и повеселел, но его начальник, видимо пребывал в скверном расположении духа.

— Баннистер! Можете спуститься в приемную и попросить шофера мистера Кортеса подождать внизу, в комнате отдыха? Вероятно, мистер Кортес не выйдет отсюда так скоро, как предполагалось.

Джули удивилась, почему Парриш не воспользовался телефоном, но Пол как будто не увидел в этой просьбе ничего необычного.

— Разумеется, мистер Парриш, — ответил он. — Извини меня, дорогая. Я ненадолго.

— Хорошо, — сказала Джули, и как только Пол удалился, она взглянула на Нейла Парриша. — Вы чем-то обеспокоены, мистер Парриш. Какие-нибудь непорядки?

— Не то что б непорядки, просто я боюсь, что отдельные мои сотрудники, которые, если можно так выразиться, перехватили шампанского, уговорили мистера Кортеса остаться и принять участие в вечеринке, и он, будучи чрезмерно любезным человеком, просто не смог отказать.

Джули мысленно улыбнулась. Мистера Парриша явно тревожила возросшая ответственность.

— Не желаете ли еще бокал шампанского? — спросил Нейл Парриш, решивший отложить в сторону всякие мысли об ответственности. — В конце концов нужно попробовать наилучшим образом использовать предоставившуюся мне возможность.

— С удовольствием выпью еще один коктейль, — ответила Джули.

По правде говоря, она уже начала ощущать легкое головокружение. Перед этим она выпила два коктейля «мартини» с джином и еще два с шампанским, и все это на сравнительно пустой желудок. Но после двух сандвичей с семгой ей стало значительно легче.

Машинально окидывая взглядом большой зал, она заметила, что Мануэль Кортес тоже держал в руке бокал и, по всей видимости, объяснял окружающим его людям некоторые аспекты своей работы. Будто почувствовав пристальный взгляд Джули, Мануэль Кортес внезапно посмотрел в ее сторону, и она испытала своего рода шок, уловив в его глазах почти естественное признание родства душ. Джули отвела взор, но сердце невольно сжалось. Было очевидно, что Мануэль Кортес нашел ее привлекательной. От одной этой мысли голова у Джули пошла кругом.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем вернулся Пол, и Джули уже начала думать, не случилось ли чего. Вовсе не требовалось столько времени, чтобы умиротворить шофера, если тот вообще нуждался в умиротворении, что представлялось маловероятным.

С ней танцевал Нейл Парриш, и она должна была бы чувствовать себя польщенной, если судить по завистливым взглядам жен других молодых сотрудников компании. «По крайней мере, Пол будет доволен», — подумала Джули равнодушно.

Возвратившись к буфету, Джули заметила там Пола, погруженного в беседу с дородным мужчиной; в нем она признала продюсера, с которым познакомилась в начале вечера. И вдруг она поняла, что рядом с ней стоит Мануэль Кортес; в желто-зеленых глазах усмешка.

— Еще раз здравствуйте, — сказал он тихо. — Не возражаете со мной потанцевать?

— В... Вы приглашаете меня? — пролепетала захваченная врасплох Джули. Услышанное никак не могло к ней относиться! Исключено!

— Именно вас и никого другого, — рассмеялся он.

— Хорошо, — ответила Джули и взглянула на Пола, который не спускал с нее глаз с того самого момента, как Мануэль Кортес заговорил с ней. Пожав плечами, она позволила Мануэлю крепкими пальцами взять ее за руку и вывести в танцевальный круг.

Музыку, одну из любимых мелодий того периода, сопровождали глухие удары, отбивавшие такт. И хотя большинство молодежи танцевало не касаясь друг друга, Мануэль привлек Джули к себе, одной рукой обхватив за талию, а другой взяв ее руку.

Джули была довольно рослой девушкой, но он все же возвышался над ней почти на целую голову. Медленно двигались они по паркету, словно забыв об остальных танцующих. Спокойная ритмичная мелодия проникала в душу, почти помимо воли очаровывала, и Джули приходилось делать над собой усилие, чтобы не забыть, где она находится и кто за ними наблюдает. Ни с кем прежде она не танцевала так, как с Мануэлем, и никогда еще не встречала человека, похожего на него. От Мануэля исходила какая-то особая притягательная сила, которая заставляла все ее существо трепетать от его прикосновения.

Джули попыталась мысленно стряхнуть с себя очарование. Ведь с ней танцевал — напоминала она себе — тот самый Мануэль Кортес, латиноамериканец, который на протяжении всей своей жизни имел возможность многократно убедиться, насколько легко ему удавалось завоевать расположение представительниц слабого пола. Для него она была просто еще одной хорошенькой девушкой и больше никем.

— Как вас зовут? — спросил он. — Кажется, Джули? Верно?

— Да, — коротко ответила Джули.

— И чем вы занимаетесь? Работаете на «Феникс»?

— Нет. Я работаю в магазине на Оксфорд-стрит, — неохотно пояснила она.

— Послушайте! — откинувшись назад, и нахмурившись он взглянул на Джули. — В чем дело? Быть может, вы не хотели со мной танцевать?

Джули прикусила нижнюю губу, но затем улыбнулась.

— Конечно, хотела. Но трудно расслабиться, когда знаешь, что за тобой следит целая толпа, строя различные предположения.

— Да неужели? — Мануэль посмотрел вокруг. — Ну и что? Пускай глазеют. Я к этому привык.

— Разумеется, но я не привыкла, — ответила Джули и тут же, сбившись с ритма, споткнулась. — Вот видите! — воскликнула она с горящими от смущения щеками.

Мануэль улыбнулся.

— Тогда пойдемте. Я организую вам что-нибудь выпить.

— Вы вовсе не обязаны, — Джули взглянула на него.

— Вы правы, — заметил Мануэль, лицо которого внезапно слегка посуровело. — Я всегда делал только то, к чему у меня есть желание.

Пожав плечами, она прошла вместе с ним через зал к бару.

Мануэль заказал ей шампанского, а себе виски и предложил Джули сигарету. Когда оба закурили, он сказал:

— Полагаю, тот парень, с которым вы пришли, сейчас лопается от злости.

Джули вздрогнула. На какой-то момент она совсем забыла про Пола.

— О да, — ответила она с раскаянием. — Пожалуй, мне следует...

— Выбросите это из головы, — заметил Мануэль скучающим тоном. — Перестаньте беспокоиться о других. Живите в свое удовольствие.

— Мне случайно не безразлично, что думает Пол, — холодно ответила Джули.

— Разве? Вы что, помолвлены или как?

— Нет, но это подразумевается.

— Понятно. — Мануэль залпом осушил бокал. — Вам нравятся подобные вечеринки?

— Почему вы спрашиваете?

— Они меня буквально убивают. Делается неуклюжая попытка свести вместе начальников и подчиненных, парней вроде Парриша с ребятами вроде Пола, и при этом всем отлично известно, что утром в понедельник всякий вновь займет отведенное ему место.

— Довольно циничное суждение, мистер Кортес, — проговорила Джули, окинув Мануэля быстрым взглядом.

— Вероятно, вы правы, — пожал он плечами. — Но давайте бросим эту тему. Хотите еще выпить?

Джули отрицательно покачала головой. Тогда он заказал себе новую порцию и, проглотив добрую половину, сказал:

— И пусть у вас не возникает желания вступить в мир, оплачиваемый производителями кукурузных хлопьев.

— Что? О, вы имеете в виду телевидение, — улыбнулась Джули. — Об этом я вовсе не думаю. Кроме того, я ничего не умею. Я не пою, не танцую, даже на машинке печатаю неважно.

Рассмеявшись, Мануэль прислонился спиной к стойке бара и положил локти на ее поверхность.

— Всегда есть пути и средства, — пояснил он. — Такой красивой девушке, как вы, не составит большого труда...

— Если я правильно догадываюсь, о чем вы думаете, то выбросьте подобные мысли из головы! — воскликнула с горячностью Джули. — Я не променяю свою честь даже на карьеру телевизионной звезды.

— Женщины отдают ее и за меньшую цену, — резко заметил Мануэль Кортес.

— Кажется, мне пора идти, — беспокойно задвигалась Джули.

— Почему? Я вас шокировал? Едва ли. Вам должно быть известно, что происходит...

Ничего не ответив, Джули загасила в пепельнице сигарету и посмотрела на собеседника, подняв брови. Но ее надменный вид не произвел на Мануэля Кортеса ни малейшего впечатления.

— Извините, — проговорила Джули резко и, отвернувшись от Мануэля, быстрыми шагами пересекла зал. Только подойдя к Полу и увидев его испуганное лицо, она сообразила, что совершила что-то из ряда вон выходящее.

— Джули! — воскликнул он в ужасе. — Ты понимаешь, что ты наделала?

— Да, — раскраснелась рассерженная Джули. — Я ушла от человека, который позволил себе обращаться со мной, как с какой-то... э... (она судорожно пыталась найти подходящее слово)... Ну, он вел себя вызывающе.

— Каким образом, — нахмурился Пол.

— Его разговор. Ах, — вздохнула она с раздражением, — не только это. Его взгляды... Не могу точно объяснить.

Ей было невозможно объяснить Полу, что, несмотря на манеры Кортеса, она, по-прежнему, находила его красивым, и это обстоятельство вызывало наибольшую досаду.

— Быть может, мы пойдем? — предложила Джули.

Пол с беспокойством следил за Нейлом Парришем, который по другую сторону танцевальной площадки направлялся к Мануэлю Кортесу. Он выглядел расстроенным.

— Что ты сказала? — повернулся Пол к Джули. — Идти? О да, если ты хочешь. Мне кажется, так даже будет лучше. Одному богу известно, что скажет мистер Парриш в понедельник утром, — добавил он, довольно бесцеремонно подталкивая Джули к выходу.

Слушая Пола, она вспомнила реплику Мануэля. Конечно, он прав и, вероятно, в остальном тоже.

— Но почему ты так долго отсутствовал? — спросила Джули. — Я ждала целую вечность и уже думала, что ты совсем пропал.

— Объясню в машине. Сходи за своим пальто, Джули.

Маленький «остин» был холодным и немного влажным внутри, однако отопление скоро их согрело. Пол ехал медленно. Было еще сравнительно рано, и родители Джули ждали их возвращения лишь через пару часов.

— А теперь расскажи мне о шофере, — сказала Джули.

— Ну что ж, — состроил гримасу Пол. — На самом деле внизу был не только шофер, но и эта женщина, понимаешь?

— Женщина? Ты ее знаешь?

— По правде говоря, да. Долорес Арривера, танцовщица. Возможно, ты о ней слышала.

— Разумеется. По-моему, она выступала в программе «Городские разговоры».

— Совершенно верно. Она ожидала Кортеса, и когда я попытался объяснить, что его задержало, она устроила ужасную сцену и потребовала, чтобы я немедленно сопроводил ее к нему наверх. — Пол тяжело вздохнул. — Черт возьми! Я оказался в интересном положении. Просто не знал, что делать. Нейл Парриш дал перед этим ясно понять: наверху она абсолютно нежелательна. Как поступить? Потребовалось время, чтоб я ее немного успокоил, но и после этого она все еще рвала и метала, как дикая кошка. Господи, она просто неудержима в своем неистовстве!

— Она красивая?

— О да! У нее очень светлые, почти рыжие, волосы, она расчесывает их на пробор и завязывает узлом на затылке. В стиле Мадонны. Глаза у нее, как у самого Кортеса. Мне кажется, их можно назвать испанскими глазами. На ней было очень дорогое норковое манто.

— На тебя она, безусловно, произвела сильное впечатление, — рассмеялась Джули. Держу пари, ты не сможешь так детально описать, в чем сегодня вечером была одета Джейн.

— Наверно, не смогу, — согласился Пол, немного успокоившись. — Но честно, Джули, как можно заставить подобное создание ждать, а самому тратить время попусту на скучнейшие вечеринки!

— Здесь ты не прав. Скучным сегодняшний вечер назвать нельзя.

— Это так, но ты понимаешь, что я имею в виду. Взаимная зависть, сопоставления, сравнения и тому подобное. Тем не менее, по-моему, Мануэль Кортес знает, что Долорес от него без ума, и нарочно заставляет ее ждать, чтобы довести ее страсть до высшей точки кипения.

Джули почувствовала какую-то странную дрожь где-то под ложечкой и приложила внезапно к этому месту руку. «Должно быть, сказывается выпитое спиртное», — подумалось Джули. И хотя она понимала, что Пол, вероятно, шутил, тем не менее мысль о возможной любовной связи Мануэля Кортеса и Долорес Арриверы была ей неприятна, и именно в этом, как она сознавала в глубине души, крылась причина ее беспокойства.

Дата добавления: 2015-09-02