Глава 7. - Красное вино в граненом стакане, звездная ночь и ветер ласкает обнаженное тело

- Красное вино в граненом стакане, звездная ночь … и ветер ласкает обнаженное тело, что столь горячо … Романтика! – вещала я, лежа головой в противоположную сторону от обессиленного тела Александра. – Прямо как в женских романах!

- Как я и говорил, девушка, ты бесстыжая, хоть и не рыжая! - он засмеялся и ощутимо ущипнул мой большой палец на ноге.

- Хм …а знаешь, я же была рыжей, когда-то. А своей бесстыжести я не стыжусь. Ай! – теперь он укусил за тот же палец и глядел на меня с довольной ухмылкой.

- Вина?

- Не откажусь.

- Так тебе нравятся девушки? – спросил он вдруг, заинтересованно улыбаясь. – Экспериментировала?

- Я просто люблю красоту. А женское тело красиво. Оно мне нравится, да. Просто думала, раз с мужчинами у меня так не сложилось … И вообще, можно хоть что-то я оставлю при себе, а?

Саша лишь весело рассмеялся и не стал настаивать на продолжении. Я мысленно его поблагодарила.

Странная штука! Этим вечером мне нравилось за всем наблюдать, за каждой мелочью: - за сменой своего настроения; происходящими внутри меня изменениями; за любыми своими и Сашкиными действиями; за каждой фразой, словом, и их цветовой окраской … Даже сейчас, сидя на покрывале, наблюдала за тем, как вино из бутылки переливается в стеклянный стакан, размышляя о том, что только что произошло.

Я была уверена, что приятно удивила Александра.

- Слушай, Рит. – он протянул стакан и было заметно, что он чем-то озабочен. – А тебе было приятно делать … ну … то, что ты делала?

- А что я делала? Взрослый мальчик, а стесняешься называть вещи своими именами? – я нашла это забавным, а ему слова показались вызовом.

- Ладно! Тебе было приятно, делать мне минет?

- Так-то лучше. Да, мне было приятно. Возбуждающе. И не только это.

Вообще все, что произошло за последние сутки, - освобождение от бремени ненужных отношений, разговор с мамой, два долгих переезда… – все это можно было назвать спасительной терапией, а сейчас, происходил завершительный этап регенерации. Было не важно, сколько это займет времени, - я потеряла его счет и пока, совсем не хотела его находить. Меня переполняло желание просто раствориться в этом застывшем мгновении, насладиться магией этих мест, которая поглощает все ненужное, темное и одаряет умиротворенностью, радостью и новой жизненной энергией. Она очищает и исцеляет.

Происходящее вновь было необъяснимо, впрочем, как и всегда. Это свойство перманентно! Так было всегда и так оно и останется. Здесь все так, как и должно быть. И мой новый знакомый не являлся исключением, а гармонировал с представлениями о том, как должен был проходить этот отрыв от реальности, и меня это уже вполне устраивало.

- А чем ты занимаешься?

- В смысле? – я еще не успела вернуться на землю.

- В смысле по жизни.

- А-а. Ну, тут все просто. Я человек творческий. В общем – лентяйка!

- Почему лентяйка? – он удивленно хмыкнул.

- Ну, потому что не могу держаться долго за что-то одно. Увлечений у меня много и я не могу выбрать, не могу определиться. Поэтому, быстро сменяю одно занятие на другое, и так по кругу. Получается такой вечный двигатель, от которого толку ни на грамм.

- А что за увлечения то?

Саша постоянно поправлял свою челку и меня это отвлекало. Хотелось вцепиться в нее и заколоть на затылке, чтобы смотреть в оба глаза, а не в один, как это чаще всего получалось. А еще лучше, косички заплести!

- Слушать долго придется.

Только последняя капля вина покинула стакан, как он вновь наполнился.

- Мы не торопимся.

Настроившись на разговор, я устроилась поудобнее напротив Саши.

- Ну … я люблю рисовать. Старалась поступить в художку, но не добрала балла на экзамене. Уже в четыре года мама отправила меня в музыкальную школу, которую, на восьмом году обучения, я чаще проходила мимо, чем готовилась к экзаменам.

- По классу чего училась?

- Скрипка, вокал. Как не странно, после всех прогулов, практически все экзамены сдала лучше всех.

- Ну так, талант не пропьешь, как говорится! – ораторствовал он с широкой улыбкой, поднимая стакан в воздух.

- Смотря, о каком таланте речь вести. - я искоса поглядела на мужчину, ожидая реакции.

- Ты думаешь, что этим поставила меня в тупик? – в его глазах играла смешинка. – Я знаю и второе значение этого слова. Но эта валюта сейчас уже не используется.

- Ну да. Просто было интересно.

- Так ты поешь?

- Да, водится за мной такое. Даже как-то песню написала, только сейчас уже ни одного слова не вспомню.

- Сейчас не пишешь?

- Песен? Нет. Только стихи, иногда.

- Так те же песни, только без музыки.

- Да нет, это другое. Не все стихи можно положить на музыку.

- Расскажи что-нибудь. Можно из раннего, или из позднего.

- Раннее давно уже разорвано или сожжено, а позднее слишком тяжелое, на мой взгляд. Знаешь, как бывает? Долгое время не посещает вдохновение, а потом случается что-то из ряда вон выходящее, - плохое, хорошее, не важно! – и эмоции начинают плескаться через край. Мы тогда с Димкой поссорились. Хреново было. Благодаря чему и появилось на свет печальное произведение.

- Мне все равно интересно. А кто такой Димка?

- Мой молодой человек.

Ответ вырвался на автопилоте, поэтому и поняла я сказанное поздно. Но завидев ошарашенную физиономию напротив, мне стало смешно. Видимо, у меня входило в привычку, шокировать Сашу, - это было приятно, правда, приятно. Но, все-таки, нужно было уточнить.

- Бывший молодой человек, скорее даже просто сожитель. Я конечно бесстыжая, как ты говоришь, но не до такой степени.

Он с облегчением выдохнул.

- У тебя чувство стыда вообще отсутствует, нестандартная мадам.

- И что это значит?

Честно, я даже немного обиделась, так как совершенно не представляла, что он мог под этим подразумевать.

- Ритка, это же был комплимент.

- Где? По поводу «нестандартной мадам»? И в чем же он заключался?

- Ну вот, обиделась. Как тебе объяснить? Понимаешь, на мой взгляд, стандартных девушек много, и они наиболее предпочитаемы мужским полом.

- Что значит стандартных?

- Таких, как все, ни чем не примечательных. Делающих все так, как требуется, так, как от них того ждут в обществе. Понятно?

- Вроде как.

- Вот. А у тебя наоборот, - никогда не знаешь, каковыми будут твои действия в следующую минуту. Ты можешь посмеяться над собой и не считаешь это унизительным. Порой, бываешь неадекватна, но это со всеми случается.

А вот сейчас ему удалось меня смутить. Он первый, кто оценил мой внутренний мир, смотря мне прямо в глаза, когда перед взором красовалось ничем не прикрытое тело. Я сидела, взглядом искала рыбок,- порой всплывающих на поверхность, чтобы слопать мошку, - по образующимся кругам на воде, стараясь не показывать розовых щек. А взглянув на Сашку, - на расправленные плечи, развеваемые ветром волнистые длинные волосы, - не смогла сдержать улыбки.

- Ты чего лыбишься?

- Да вот смотрю на тебя и думаю, что ты на кентавра недоделанного похож.

Он лишь улыбнулся в ответ.

- А меня спросить не хочешь?

- О чем?

- Чем я занимаюсь.

- Предполагаю, что еще учишься. Возможно, совмещаешь работу и учебу. Но если честно, не хочу интересоваться. Когда узнаешь о человеке все больше, начинаешь привязываться. А мне и так сегодня хватает яркой гаммы новых ощущений. Извини.

- Отгораживаешься, значит. Не за что извиняться. – он сделал большой глоток вина. - Так что там со стихами?

- А что с ними?

- Расскажи, хоть одно.

- Я только одно и помню. Последнее. Его даже в интернете забраковали. Стоит ли рассказывать?

- Почему забраковали?

- Сказали, что слишком много правды – это плохо.

- Ну, расскажи! Ведь на вкус и цвет …

- М-да …

Понимая, что его хваленое любопытство не позволит ему оставить меня в покое, я начала припоминать точную последовательность четверостиший, - всегда путала третье с пятым! - закрыла глаза и начала читать.

Зачем мы говорим НЕЛЬЗЯ,

Когда хотим, чтоб было можно?

Зачем сбегаем от любви?

Сбежать от чувства невозможно!

Мы ограничиваем взор,

Чтоб четче вещи нам казались.

Боимся посмотреть назад, -

На что ушло, за что сражались…

Боимся, говорить ЛЮБЛЮ,

Ведь не взаимности страшимся.

Мы прячем сердце от людей.

Сердечной боли мы боимся.

Наше лекарство – алкоголь,

Когда страдают наши чувства.

Мы тайно прячемся в себе,

Когда на нашем сердце грустно.

Мы причиняем людям боль,

Хоть это делаем невольно,

И режем вены каждый раз,

Когда на сердце слишком больно.

Мы за бриллианты продаемся

И ищем выгоду во всем,

Плюем на чувства ради денег,

Завязывая их узлом …

Мы в казино играем жизнью!

Азарт захватывает нас!

Мы ставим все, что есть, на кон

И остаемся на нулях.

После прочтения стихотворения наступила тишина, которая долго длилась…

- Слушай, а ты поешь так же?

Напряжение улетучилось, и я была этому рада.

- Как так?

- С чувством и выражением.

- Хм … Ну это уже не мне решать, а людям, которые меня слушают. Я стараюсь говорить и петь так, как чувствую.

- Мм … - в воздухе запахло паленым табаком. – Грустно.

- Ты про что?

- Про стихотворение. Правды действительно много.

- Я же говорю, что это был неконтролируемый всплеск негативных эмоций, и только. Так получилось.

- Мне понравилось. А можешь спеть?

- Нет.

- Ладно.

Надо же, Александру каким-то образом удалось унять свое любопытство! «Это не к добру!» - подумалось мне. – «Сейчас дождь пойдет!»

Вглядываясь в непроглядную темень вокруг, казалось, что с момента нашей встречи у калитки, прошло неимоверное количество времени; а рассвет даже не думал заниматься. Лишь тучи заполоняли звезды. За последние несколько часов столько всего произошло! И я прокручивала в голове эти эпизоды, и задавала себе вопрос, - «А может ли жизнь быть интересной без таких подарков судьбы? Без таких сладких, хоть и полных греха моментов?»

У Александра, по всей видимости, в голове шел свой мозговой штурм.

- Саша, все в порядке?

Четко очерченные губы, расплылись в широкой улыбке, а взгляд встретился с моим.

- Да, все хорошо. – он щелкнул пальцами. – А ты, кстати, первый раз назвала меня по имени.

- Правда? Не заметила. Ты этого ждал?

- Конечно. Ведь это значит, что ты ко мне привыкаешь.

Может быть, он и прав. Как уже говорилось, что этот мужчина как-то легко вписывался в мои представления о долгожданном отрыве от реальности. Он легко подстраивался под смену моего настроения – будто какой-то человек-трансформер.

Опустевший стакан вновь наполнился остатками вина, а Саша молчал, и на его лице до сих пор присутствовало загадочное выражение.

- Я вот подумал, слушая тебя. Ты такая правильная, и здраво мыслить умеешь, однако … - он развел руками и оглядел меня с головы до ног и обратно. – Это же не правильно!

Уловив его мысль, я улыбнулась.

- Ну почему же? Это две стороны одной медали: с одной стороны все, что мы тут делаем, действительно бесстыдство; а с другой … мне это помогает. Понимаешь, я никогда не делала того, что я хочу. Мои инстинкты и желания всегда сидели под пяткой. После того акта вандализма, я просто не могла получать удовольствия от того, что должно было его доставлять, а при занятиях сексом все выходило машинально и по одному и тому же сценарию. Я совершенно безосновательно боялась того, что мне могут сделать больно, - по известным тебе причинам, - и не имела возможности поговорить о своих страхах с людьми, которые находились рядом, просто потому что ни к кому не было доверия. И все это венчалось чувством вины перед тем, с кем я была вынуждена так поступать, благодаря выработанному инстинкту самосохранения и собственному эгоизму. Он не желал мне зла, и я понимала это, но как не старалась, не могла переступить через себя и поступить иначе. Перед отъездом сюда, я таки сделала доброе дело – я оставила ему ключи с запиской, посчитав, что мучиться обоим …

- Да. Согласен.

- Я-то привыкла к такой жизни, а он нет. Поэтому было бы эгоистично, с моей стороны, продолжать подобные отношения. А ты … ты сам решил прибавить себе проблем! Ты, видимо, такой же не нормальный, как и я. – это умозаключение развеселило нас обоих. – Может то, что я делаю сейчас …

- То, что мы делаем. – с серьезным видом поправил Саша.

Дата добавления: 2015-09-02