Глава 4. Время – полное ностальгии

Время – полное ностальгии. Никогда в жизни я не ощущала себя так, как здесь. Никогда и нигде не было более запоминающихся событий, чем здесь, и никогда, приезжая сюда, - никогда! - я не вспоминала о плохом. Из ряда вон выходящие вещи, всегда происходили в поселке, - и хорошие, и плохие, но, в основном, выматывающие, - а поездки в деревню служили для того, чтобы отвлечься, очиститься от всего дурного, и успокоиться. Если в поселке, благодаря мне, «взрыв мозга» был у всех, кто меня окружал, то, когда мы приезжали сюда, происходящие события кружили голову мне.

Целью моего приезда было - вновь соприкоснуться с теми ощущениями, что подарило мне то, давно прошедшее лето. Последнее лето, проведенное здесь.

Раньше мне никогда не доводилось думать о плохом, в этих местах, - они просто не располагают к подобным, тяжелым размышлениям! - но сейчас … придется.

Все вокруг, как и тогда, было наполнено упоительным спокойствием: - и река вдали; и небо над головой; и ласкающий кожу ветерок; и музыка, рождаемая шелестом листвы и пением птиц, - и с щедростью этим делится. Вдохнув чистого, прохладного воздуха, я наполнила им легкие до краев, а когда выдохнула, то начала кружиться голова: после длительного использования свеже-загазованного вещества для дыхания - так бывает.

- А дом, все такой же! – я разговаривала с собой, но дедушка не пожелал оставаться в стороне.

- А что, собственно, должно было измениться? Городской девочке подавай евроремонт?

Я замялась, думая обидеться, - потому что, не считала себя падкой на предметы роскоши, - или подколоть, в отместку.

- Да нет же, мне наоборот интересно, как ты поддерживаешь жизнь в том, чему давно пора обветшать?

Все-таки выбор пал на второй вариант. Я, конечно, улыбалась, но не смеялась. За подобное рвение к работе, тяжелой работе, в его годы, только похвала и уважение.

- Дрова, печка и свечка! Что еще нужно, правда? – все с той же хитрой улыбкой я шла по направлению к нему, заметив, что ему явно польстило то, что я сказала.

- Эх, лиса! Правда. – подтвердил он верность моих слов и, миновав летнюю веранду, скрылся в глубине дома.

А ведь, действительно, правда. Здешняя атмосфера релаксирует лучше любых spa-процедур.

Прогулявшись по огороду и, по обыкновению, стырив пару самых крупных из крупных клубничек, оповестила своего надсмотрщика о том, что собралась прогуляться до реки, не думая, что он запротестует.

- Уже темнеет. Здесь улицы не освещаются, как в городе.

Эти слова я знала наизусть. Он говорил мне об этом каждый раз, по приезду сюда.

- Ну, вот что ты из меня совсем городскую девочку делаешь то? Я все помню. И вообще, была б моя воля, я бы здесь жить осталась. – аж запыхалась, бедная, но продолжила. – Приду еще до того, как стемнеет.

- Ладно, ладно. – он в примирительном жесте поднял руки вверх. - Только не ори. Чаю заварить?

- Да. – поблагодарив, я потопала к калитке. – Минут через пятнадцать вернусь.

- Иди уже. Жду.

На подходе к поляне, меня охватило чувство дежавю: - ровная, зеркальная гладь воды; поле, покрывшееся росой от, расползающегося по нему, тумана … Все вокруг окутано поразительным спокойствием.

Мне всегда нравилось думать, - как бы эгоистично это ни звучало, и какой бы самовлюбленной я ни показалась, - что все то, что находится сейчас вокруг, создано для меня. Это был мой личный, идеальный, волшебный мир. «Только здесь все так, как надо, и нет ничего лишнего» - я всегда так считала. По крайней мере, не было, до этого.

Неотъемлемая часть моего «Идеального мира» - мостик, никуда не делся, но его нагло кто-то занял. В оригинальном сценарии незванных гостей не было.

С твердым намерением решить недоразумение, я направилась туда, чтобы разобраться. Но, чем ближе подходила, тем интереснее мне становилось.

Внимательно разглядывая, сидящего на моем месте, человека - джинсовая рубашка, рваные голубые джинсы, закатанные до колен, отстраненное выражение лица … - было подумала, что это девушка, ибо темные волнистые волосы спускались аж до лопаток, но широкие плечи и большие руки вселяли сомнение. Я все приближалась, а сходство сидящего, с человеком «слабого» пола, становилось все меньше. Виденное мной, не вселяло опасений, скорее, содержало какую-то неоправданную мягкость; и я решила удостовериться в правильности своих догадок.

- Можно присесть рядом? - мой вопрос прозвучал уверенно, но сдержанно.

Мужчина, - теперь я была уверенна в его половой принадлежности, - с широко открытыми глазами, в которых читалось «Откуда ты взялось, чудо невиданное?» обернулся в мою сторону. Даже стало немного неловко от того, что напугала беднягу.

- Простите, я напугала вас?

- Немного. – теперь он улыбался. – Присаживайтесь, пожалуйста.

«А он еще и вежливости обучен! Ладно». Села, и следуя его примеру, сняла кроссовки и окунула ноги в воду.

Немного полюбовавшись красой нетронутых просторов, решила полюбопытствовать. Ну, не молчать же, в самом деле!

- А вы всегда такой вежливый? Не каждый предложит присесть рядом незнакомому человеку.

- А вы что-то замышляете? – его лицо аж просияло!

- Нет.

- Ну, вот и я привык нормально общаться, а не посылать всех, кто желает составить мне компанию, через поле лесом.

«Туше!» - подумала я с непроизвольной улыбкой на губах.

- Чему вы улыбаетесь, если не секрет?

- Просто … недавно, мне хотелось вас выгнать.

Сказанное заставило его, и без того большие, глаза округлиться до пятирублевых монет.

- И почему же?

- А просто так!

Мой новый знакомый не нашелся с ответом. На моих губах играла улыбка, которую я пыталась скрыть, а увидев напротив лицо, застывшее в недоумении, не сдержалась и рассмеялась.

- Шучу я! Просто … это мой мостик.

А теперь по его лицу расползлась гримаса удивления, а в глазах … в них отражались последние лучи заходящего солнца, и не возможно было рассмотреть, какого они цвета.

- Эм … а вы его подписали? – поинтересовался мужчина с саркастической ухмылкой.

И брови … такие густые, высоко приподнятые, четко очерченные.

- Вообще-то, да. Иначе был ли смысл называть его своим?

- Да ты шутишь! - от удивления, он резко перешел на «ты». В прищуренных глазах мелькнуло недоверие.

- Так! Давай ка развеем сомнения, некоторым недоверчивым людям. - я разговаривала скорее с собой, чем с ним.

Поднявшись с ногами на мостик, я принялась считать дощечки. Обветшалый вид моста говорил о том, что все должно было быть на своих местах. Ну, а если нет, то попадания впросак не избежать.

… Три, четыре, пять! Найдя нужную доску, опустилась на колени и ногтями поддела два, насквозь проржавевших, гвоздя и без труда вытащила их. Промыв поверхность от тины и слизи, с облегчением выдохнула, обнаружив буквы там, где они и должны были быть, и не смогла скрыть улыбки. По всему телу распространилось невесомое чувство нежности, но меня грубо вырвали из этой нирваны.

- Ну и что там такое? – незнакомец бесцеремонно перехватил дощечку, которая гласила:

Год

«Мечты не уходят, они откладываются в ячейки нашей памяти,

чтобы вновь раскрыться в нужный момент!»

Рита.

- Я вырезала эту надпись около пяти часов, когда только строили мост и … - меня снова оборвали на полуслове. Наверно, выводы, о вежливости моего собеседника, оказались слишком поспешными.

- Ты Рита?

Мы, некоторое время играли в гляделки, а потом я решилась заговорить.

- Ты так смотришь на меня, как будто я приведение какое. Да, я Рита. Приятно познакомиться. – и протянула раскрытую ладонь.

Не отрывая взгляда от моих глаз, мужчина пожал мою маленькую, своей большой лапой.

- Просто, мне рассказывали про тебя.

- Да что вы говорите! – не удивилась я. – И много рассказывали?

Я смеялась от офигея, что до сих пор кто-то, где-то, кому-то что-то рассказывает. Прошло немало времени, а обо мне, судя по всему, по местным слухам и сплетням, можно было мемуары писать: - «Правда или ложь? Или похождения девочки Риты!».

- Я не слушал. Просто, то тут, то там услышу «Рита то, Рита это …» так и запомнилось. По всей видимости, ты одна тут такая. – он ухмыльнулся и я его поддержала.

- Понятно.

- А что, настолько все было интересно? – и глаза … такие добрые, располагающие к доверию.

Пока я смотрела в них, как во что-то загадочное и бездонное, то не могла проронить ни слова, поэтому, чтобы отвлечься, перевела взгляд на воду в том месте, где была дощечка.

- Хм … иначе была бы я так примечательна, для столь словоохотливых людей?

Забрав памятную вещь из его рук, бережно возвратила ее на прежнее место.

- Мм … тайна? А мне расскажешь?

- Не расскажу. Для тебя – это плохая чужая тайна. А кому нужны чужие проблемы, когда своих навалом, правда? Мне пора.

Вскользь бросив на парня взгляд и, поднявшись, я потопала к своей обуви.

- А ты где живешь?

- У поворота.

- Заглянуть можно завтра?

Усмехнувшись, я взглянула на улыбчивую физиономию, ожидающую ответа.

- Сначала скажи, как тебя зовут, а там видно будет.

- Ах, да! Саша.

Я аж замерла, всматриваясь в багровеющий горизонт и думая о случайностях и совпадениях. И отмерла только тогда, когда меня окликнули «Прием!» и перекрестили, щелкая пальцами, привлекая внимание.

- Что-то случилось?

- Нет, все прекрасно. Только интересно, вот вы, Сашки, почкованием размножаетесь что ли? – задумчиво пролепетала, втаскивая мокрые ноги в кроссы.

- Хм … почему?

- Да, чувство дежавю накрыло.

- От чего вдруг? - а парень то, любопытный до раздражения оказался.

- Да был тут один, тоже Сашей звали. – «Ооо… чудило ты, Ритка! Кто ж тебя за язык то тянет?» - молча ругала сама себя за самопроизвольно вырвавшееся откровение.

- Любовь или постель?

Я стояла, как вкопанная, молча принимая подачу. Ну а чего, собственно, я ожидала? Сама виновата. Теперь нужно было как-то выпутываться.

- Интимные подробности потому и называются интимными, что о них умалчивают. – сказала и направилась в сторону дома.

- Слушай, Ритка! Может чувство дежавю продлится у тебя до конца твоего пребывания здесь, а? – донеслось уже мне в спину.

«Гад! Ведь просек! Нужно поставить его на место».

- Тогда я уеду огорченная.

- Почему?

- Потому что тот эксперимент был неудачным.

Сказала и припустила прочь, перепрыгивая булыжники.

Пока бежала спринт, поймала себя на том, что, находясь здесь первый раз не в одиночестве, ощущаю что-то, чего раньше не испытывала. И не могу разобраться, то ли мне мешает присутствие другого человека, то ли это что-то другое, но определенно мне не знакомое.

Чуть сладковатый запах смородинового отвара я нагнала уже очень скоро, - метров за сто до дома. Отяжелевшее от бега тело наплевало на все препятствия и просто вломилось в калитку - лишь бы быстрей вкусить божественного напитка.

- Набегалась?- донесся до ушей вопрос невидимого кого-то.

Оторвав стакан от, жадных до жидкости, губ, я огляделась и лишь краем глаза приметила, приютившегося на краю лавки за дверью, деда.

- Прячешься? – улыбнулась и вновь присосалась к стакану, осушила его и вновь наполнила.

- Что, так жажда мучит?

- Так, вкусно! Слушай, а кто такой Саша? – невинным голосом спросила я, налила третий стакан настоя, и села рядом.

- Кто?

- Вот и я спрашиваю, кто? Высокий, широкоплечий, даже чересчур, длинноволосый, темноволосый …

Тут дед не слабо поперхнулся.

- Ты же только на пятнадцать минут убегала, шустрая какая!

- Так ты его знаешь? Я его раньше не видела.

- Знаю. У них дом на другой стороне реки, и обитает он здесь побольше твоего. – и, уже себе под нос «И волосы свои девчачьи, видать с детства отращивает. Обрезать бы!».

Было всегда забавно наблюдать за тем, как он выказывает свое недовольство чем-то. Он никогда не находил подобную волосатость у мужчин приемлемой, и считал их всех, поголовно, … людьми не традиционной ориентации, в общем. А мне нравилось! Длинноволосые, в банданах и кожаных штанах, байкеры – это же так круто!

- Где ты его откопала то?

- Ааа … эта кучерявая неведома зверюшка, занял мой мостик.

Дед разразился сиплым, добрым смехом.

- Вон оно что! Ну да, это противозаконное действие!

- Само собой!

Отсмеявшись, мы просидели еще минут … десять? Двадцать? В общем, неважно сколько, – в местах, подобных этому, время теряет свое значение. Мы сидели, вслушивались в невидимое, и всматривались в отдаленные багрово-оранжевые мазки исчезающего заката, а потом горизонт слился с темным зеркалом реки и, не дав похозяйничать сумеркам, наступила ночь. Нащупав телефон в кармане, я вытащила его, чтобы отключить и поняла, что спать ложиться еще рано, несмотря на сгущающуюся темень. Девятый час вечера, июль месяц, а темно и звездно, как днем в колодце.

- Ладно, я пошел. Не забудь дверь закрыть, как соберешься.

- Хорошо. Спокойной ночи, сурок!

- Так, не надо! Хороший сон еще никогда никому не мешал.- возразил он моему веселью и скрылся за дверью.

И, наконец, я осталась одна.

Дата добавления: 2015-09-02