Пикник в покинутой деревне Сельцы.

Покинутая деревня с разрушенными домами. На развалинах сидят одетые не вполне по-городскому Жан и Элица и едят. Рядом стоит небольшой мотоцикл.

ЭЛИЦА: Жан! (Смотрит на нож.) Погляди! (Жан смотрит на нее.) Нож тяжелый, как гиря. Что-то его вниз тянет. (Жан пробует. Кивает.) Из-за чего это?

ЖАН: Магнетизм. (Пауза. Элица смотрит на него.) Под землей есть железная руда. Дождь идет. Магнетизм усиливается. Природное явление. (Доедает. Закуривает.)

ЭЛИЦА: Ты что-то не в духе. (Пауза.) Не веришь мне. (Пауза.) Что ты у меня второй. Хочешь еще баклажанной икры? (Жан мотает головой, отказываясь.) Вкусная была? (Кивает.) Сама делала.

ЖАН: Забудь прошлую жизнь, Элица. Мать, отца, подругу, приданое и баклажанную икру. Мы отправляемся в джунгли городов. Ты автоматически становишься другой личностью. Эстрада становится твоим вторым «я».

ЭЛИЦА: Значит, эстрада для меня готова, только готова ли я для эстрады?

ЖАН: (Показывает на свой нос.) Когда я кого-то выбираю для раскрутки, я всегда выбираю наверняка. Назови это третьим глазом, интуицией, телекинезом или по-простому нюхом, это все равно. У меня нет времени на ошибки.

ЭЛИЦА: Я не умею петь.

ЖАН: Бесспорно, но это не проблема.

ЭЛИЦА: А что я буду делать, если не петь?

ЖАН: Возможностей великое множество.

ЭЛИЦА: Ты, случаем, не думаешь о… (Жан смотрит на нее.) … ну, об этом… (Жан смотрит на нее.)

ЖАН: Ну, спасибо, Элица. Большое тебе спасибо. Я что, похож на сводника? Если ты считаешь, что похож, давай расстанемся сразу, здесь и сейчас. Чтобы время попусту не тратить. Будем играть, раскрыв карты.

ЭЛИЦА: Я ничего плохого не имела в виду. Хотела только сказать, что если нужно, значит нужно. Сказав «а», надо сказать и «б».

ЖАН: Мне нравится твое чувство реальности.

ЭЛИЦА: А все-таки в долгие ночные часы мне недостает журчания деревенского ручейка, запаха лип деревенской весной, веселого деревенского ржания деревенских жеребят, пасущихся на деревенских лугах.

ЖАН: Представь себе, что однажды ты на «Мерседесе» вернешься в деревню и построишь там больницу с физиотерапией. Пусть эта надежда поддерживает тебя в жизни.

ЭЛИЦА: Ты умеешь привести меня в хорошее настроение.

ЖАН: А ты меня? А ты его? А ты их?

Элица сначала скромно, потом все смелее демонстрирует свой репертуар техники соблазнения. Жан оценивающе смотрит на нее. Входит какой-то сомнительный небритый тип во фраке. В руках у него футляр от скрипки. Он смотрит на Элицу. Она смотрит на него.

ЧЕЛОВЕК ВО ФРАКЕ: Ты, курва, не мостись, меня не заведешь, времена сейчас суровые, ответственность велика, я на посту, а вы кто такие?

ЖАН: На каком еще посту?

ЧЕЛОВЕК ВО ФРАКЕ: Отвечайте, вопросы задаю я, предъявите документы, куда направляетесь?

ЖАН: В город. Остановились немного передохнуть.

ЧЕЛОВЕК ВО ФРАКЕ: Так вы здесь, именно здесь остановились отдохнуть? Как бы случайно, так мол, получилось, и вы хотите, чтобы я вам поверил, вы же, черт побери, не настолько наивны, не дети, в конце концов, здесь когда-то была деревня Сельцы, сейчас она заброшена, а вы сидите на фундаменте дома. (Пауза. Они смотрят, где сидят.) Здесь родился Чернодринский. (Жан и Елизавета смотрят непонимающе.) Не знали, да? Сначала послушайте, я по образованию скрипач, а работы нет, я безработный скрипач, фигляр, не зря меня звали Паганини, которому воткнули в спину двенадцать ножей.

ЖАН: Падение коммунизма – это всемирный процесс, оказавший влияние на всех нас.

ЭЛИЦА: Здесь есть магнетизм.

ЧЕЛОВЕК ВО ФРАКЕ: Вы думаете, это магнетизм?

ЭЛИЦА: Что?

ЧЕЛОВЕК ВО ФРАКЕ: Вы думаете, это магнетизм?

ЭЛИЦА: Вы нам что-нибудь сыграете?

ЧЕЛОВЕК ВО ФРАКЕ: Лучше не надо.

ЭЛИЦА: Не настроена?

ЧЕЛОВЕК ВО ФРАКЕ: Настроена, настроена. Настроена и отлажена. «Чернодринский возвращается домой», спектакль, в театре, видели?

ЖАН: Мы по театрам редко ходим.

ЧЕЛОВЕК ВО ФРАКЕ: Ваше счастье, у нас списки составлены, всех, кто ходил, всех зрителей. Всех… (Делает рукой жест, как будто перерезает горло.) Автора, режиссера, артистов вместе с родственниками до третьего колена. (Тот же жест.) Включая тех, кто у них на свадьбе плясал. (Тот же жест.)

ЖАН: Почему?

ЧЕЛОВЕК ВО ФРАКЕ: «Кто спрашивает, не знает, кто знает, не спрашивает», статья четвертая, общая теория защиты его самого и его творчества, мы ударная группа, карательная дивизия имени Чернодринского, раньше они нас мочили, теперь мы их будем, против нас вам никак, для вас будет лучше нам помочь, на этом этапе нашего развития нам потребуются такие люди, как вы, но сперва вас надо проверить, ты играть умеешь? (Дает скрипку Жану.) Ничего, научишься. Пошли в банк!

ЖАН: В банк?

ЧЕЛОВЕК ВО ФРАКЕ: Будем там твою шкуру спасать. (Садится на мотоцикл.) Троим места не хватит, мы потихоньку поедем, а ты сзади беги.

Элица садится позади него. Человек пытается завести мотоцикл, но тот не трогается.

ЧЕЛОВЕК ВО ФРАКЕ: Не хочет ехать.

ЭЛИЦА: Магнетизм.

ЖАН: Значит, мотоцикл навсегда останется здесь в этой пустыне?

ЧЕЛОВЕК ВО ФРАКЕ: (Падает на колени. Шепчет, пригнувшись к земле.) Чернодринский, отпусти нас, дай нам уехать.

Дата добавления: 2015-09-04