Глава 27. Снова в школу и снова в неприятности.

* Никто не узнал мужчину на лестнице =< а их с Соколовым встреча играет немаловажную роль…

Что-то резко подскочило… или я подскочил… но я очень сильно дернулся. А открыв глаза, ничего не увидел, будто и не открывал. Хотя нет… что-то, неярко, но я видел…
— Ты чего? – услышал я сонный хриплый голос. Я повернулся на него:
— Александр Андреевич?
— А кто ж ещё… Э… — он поднялся на локтях. – Ты чего рыдаешь?
— Я? – я дотронулся до щек… Странно…
— Кошмар приснился? – учитель сел, я за ним тоже.
— Да не знаю… Не совсем… Ты никуда не уходил?
— Куда мне идти посреди ночи? – я увидел, как он поморщился. – Чего снилось-то?
— Ничего, — я всхлипнул, вытирая слёзы, он усмехнулся:
— Ну, что ты, не плачь… — гаденьким тоном произнес учитель, затаскивая меня к себе на колени, как маленького начиная качать. – Я же с тобой, малы-ы-ыш…
— Александр Андреевич… — угрожающе начал я. – Алекса-а-андр Андреевич… — он лишь засмеялся и снова улегся, снова обняв меня, как игрушку.
— Спи спокойно… — уже нормально сказал он. Я ещё раз всхлипнул и вскоре и правда уснул. Вот бывают же такие сны!
***

Остальную часть каникул ничего примечательного не происходило. Ни встреч с Валерой, ничего о гей-клубе, в общем, всё спокойно. Проводил я всё время с Александром Андреевичем у него в номере, довольно часто мы выходили прогуляться. Как-то раз я даже сумел его разозлить и вовлечь в битву снежками, за что потом был… ну, в общем, было и больно и хорошо. Но я не об этом! Короче, так или иначе, а зимние каникулы проходили, приближался первый учебный день и в один роковой миг он настал…
***

В класс английского я вошел с унылым настроем, всё же каникулы надо делать определенно больше. С другой стороны, было интересно, как же поведет себя Александр Андреевич со мной. Вообще, мы договорились не показывать ничего в школе, не давать ни намека, дабы не расползались слухи об учителе-педофиле и ученике-гее. И всё-таки сердце немного начало биться быстрее от мысли, что я увижу моего… кхм, нашего англичанина. Я ведь стал жить дома, мама была в больнице с папой, когда я учился, остаться «у друга» мне не разрешили. Однако учителя в классе не оказалось. Зато была толпа, собравшаяся около… моей парты? Нет, у второй, которая была прямо за моей, перед учительским столом. Я подошел, желая протиснуться на своё место, да и узнать, в чем дело.
— Чего тут столпились? – спросил я своего одноклассника.
— А, да у нас новенький! – ответил он.
— Новенький? Новенький?! О, черт, новенький… — я со вздохом протиснулся между учеников и уселся на свой стул. К несчастью, посмотрел в сторону новичка.
— О, привет, — он, мило улыбнувшись, помахал мне рукой.
— Ага, — грубо отозвался я.
— Вы знакомы? – сразу отовсюду запричитали голоса.
— Немного, — вежливо ответил Валера. Хах, что, хочешь завоевать их расположение? Но нет, от меня ты ничего не дождешься, я-то знаю про тебя куда больше, озабоченный сученок!
— Всем доброе утро, поздравляю с началом самой длинной и холодной четверти, — раздался мужской голос. Я прям расцвел, растянув лыбу на пол-лица, но взял себя в руки, пытаясь сохранить невозмутимость. Александр Андреевич положил на стол какие-то учебники, глянув на меня, но быстро перевел взгляд дальше. – Смотрю, с новым учеником вы уже познакомились… Хорошо… Думаю, подружитесь, хоть вам учиться вместе всего полтора года. Но это тоже срок.
— Конечно, Александр Андреевич! – мило-премило отозвался Валера, я лишь скрежетнул зубами. Ох, держи себя в руках, Соколов… Тем более, что учитель на каникулах таки показал тебе пару приемчиков…

Домой я возвращался пешком (мне недалеко) уставший и понурый, поскольку мы с классом решили скрасить начало новой четверти в пиццерии, что хорошо, но Валера тоже был приглашен… Поэтому-то у меня и такое состояние. Но как-никак, а темное вечернее небо, с которого падали редкие снежинки, хрустящий под ногами снег, блестящий в свете фонарей, чуть морозный воздух меня безумно радовали и успокаивали. Я даже шаг замедлил, наслаждаясь такой погодой.
— О, ну, надо же, кого я вижу.
Я сначала не понял, что это за голос, только когда обернулся на него, понял, что попал. Янтарно-желтые глаза, белые волосы желтоватого оттенка, сережка в правом ухе и дорогая одежда…
— Волк!
— Хм, узнал… — он двинулся на меня, я же от него. Кинжала у меня с собой не было (в школу брать побоялся), хоть парень, к моему удивлению, был один, тем не менее, это не уменьшало его опасности, всё же глаза как-никак выдают человека.
— Чего тебе от меня надо? – грубо выкрикнул я.
— Я же сказал, что запомню тебя. Запомнил. Увидел. Пора бы расквитаться.
— Я спас этого Валеру только из чувства справедливости. Но теперь, знаешь… по отношению к нему оно притупилось, так что прошу – избивай сколько влезет! Я не против! – он хмыкнул:
— А ты всё равно поплатишься за то, что посмел остановить меня, — угрожающе процедил он. Мне показалось, или его глаза сверкнули?
В следующее же секунду он бросился на меня, замахнувшись кулаком. Завязалась потасовка, частая для подростков, поэтому я вполне мог постоять за себя. Дрались мы в рукопашную, нанося удары лишь вскользь, несильно, но в какой-то момент мы, сцепившись, не устояли на ногах и повалились в снег. Я, среагировав первый, уселся на Волка, схватив его за куртку, приподнимая голову и нанося удар кулаком по щеке. Это словно отрезвило его, он зацепился за меня, остановил руку и, улучив момент, опрокинул меня, теперь садясь сверху. Два незамедлительных удара встретила моя левая скула, во рту сразу появился металлический привкус крови, но тогда и я извернулся, ударил его ногой в живот, опрокинув на спину. Я сразу же набросился на парня, но Волк выставил руки вперед, не давая мне возможности атаковать. И, когда я не ожидал, он использовал мой же прием – толкнул меня ногой в грудь, заставив согнуться от боли, а потом и прижал меня к земле. Я хотел как-то вывернуться, но в его руке что-то блеснуло, и шею обжег холодный металл.
— Сука… — выпалил я сквозь тяжелое дыхание. – Так нечестно…
— Молчи, щенок… — процедил он сквозь зубы. Хоть по его подбородку текла кровь, в глазах уже читалось явное празднование победы.
— Что, прирежешь меня? – с издевкой спросил я, хотя злить врага нельзя, ой как нельзя. Он хмыкнул:
— А кто мне помешает?
В этот раз хмыкнул я:
— Ну, попробуй. Только моя смерть тебе с рук не сойдет.
— Да ну? – иронично спросил он.
— Не хочешь – не верь. Но вспомнишь потом. У меня есть тот, кто стоит выше твоего отца! – что ж… помирать-то молодому не хотелось! А Александр Андреевич, я уверен, богаче его папаши! И точно спас бы меня…
Волк презренно на меня посмотрел:
— Блефуешь.
— Думаешь? Я бы говорил это так уверенно?
— Ты хочешь сказать, что у тебя есть знакомый, который благодаря своим деньгам с легкостью меня заложит?
— И ещё все твои грешки припишет.
Парень посмотрел на меня так, будто я сказал ему, что я – его мать и предъявил доказательства – и неверующе, и ужасаясь, и охреневши. Потом фыркнул, слез с меня, поднявшись, убрал ножик. Бросил последний взгляд, тихо сказав «Проверим». Волк ушел, от его пребывания остались лишь следы его дорогих ботинок, стоптанный снег с впитывающимися в него парами красных капель и мой помятый вид. Не надо говорить, как ахала и охала мама, увидев меня. Но это даже не самое страшное. Всё интересное было впереди…
После той стычки я стал замечать Волка везде. Нет, мне не казалось, это действительно был он. Стоял где-то неподалеку, где я проходил. Например, я на остановке, а он на противоположной. Я иду в школу, а он стоит неподалеку, под деревом. В общем, я был уверен, что он следил за мной, исполнялось это его «проверим». Хотя было странно, что он сам этим занимался, не наняв каких-нибудь супер-крутых детективов, которые делали бы это в сотню раз лучше и незаметнее. Ещё напрягало, что он совершенно не скрывался. Может, хотел надавить на меня? Типа что бы я думал, что за мной где угодно следят? Ну, честно говоря, не знал, что этот тип задумал, поэтому даже мыться, ходить в туалет, дрочить в ванной по утрам стало немного неловко. В любом случае, вряд ли бы слежка дала хоть какие-либо результаты, поскольку с Александром Андреевичем мы вели себя только как учитель-ученик. Может, англичанин и хотел бы после учебы вновь возвращаться к нашим отношениям (конечно, хотел – как так пять дней без траха?!), но я специально держался от него подальше, дабы не вызывать подозрений. Ещё всегда носил с собой кинжал, в рюкзаке или в куртке. А в остальном всё было как всегда. То же расписание, те же люди, всё то же.
Спустя девять дней таких преследований (даже в выходные), меня уже сильно начала волновать его слежка. Я даже подумывал о том, что бы рассказать всё Александру Андреевичу, но как-то не решался. Надеялся, что скоро он отстанет. Но, хм, не судьба.

То был вторник, число – 24 января. Я как обычно возвращался домой, тоже поздно – задержался с друзьями. Похрустывающий блестящий снег, мелкий снежок, морозность… лепота. Но скрип шагов справа заставил сердце ёкнуть, подбрасывая чувство дежавю. Я резко развернулся, запуская руку в карман, приготавливаясь вытащить свой кинжал. И правильно делал – передо мной показался Волк.
— Чего тебе? – прошипел я.
— Да, черт, я не драться, — он замахал руками. – Вот, смотри, никакого оружия, — он вывернул карманы куртки, на штанах их не было. – Просто поговорить.
— Что тебе от меня надо? – чеканя слова, спросил я, так и не убрав руку от кинжала.
— Ну, ты, наверное, видел, что я несколько… следил за тобой?
— Предположим. – Я выпрямился, оставив руки в карманах. Специально встал так, будто бы я расслабился, но нет, каждый мой мускул был напряжен, я в любую секунду готов был отразить нападение.
Волк же улыбнулся и подошел ко мне вплотную:
— Я серьезно. Следил за тобой больше недели, сам следил… — как-то тише сказал он. – В общем, — теперь Волк произнес это твердо, так же смотря не в глаза, а потом опустил свои руки мне на плечи, резко дернув вперед. Неожиданно он впился в мои губы, без языка, но крепко прижимаясь к моим своими. Он с громким чмоком оторвался от меня, заглянув прямо в глаза:
— Давай встречаться!
ЧТО-О-О-О???

Дата добавления: 2015-09-04