Глава 24. Преследование и попандос.

— Ух ты-ы-ы-! – буквально пропел я утром второго января, кое-что смотря на ноутбуке. Александр Андреевич вопросительно на меня глянул, оторвав взгляд от книги, которую читал. – У этого даже название есть! Ди…ди…диппольдизм! Сексуальное отклонение! «Разновидность бичевания партнёра, которое связано с получением сексуального удовлетворения учителем от физического истязания ученика»! – довольно заключил я. Александр Андреевич, изогнул бровь:
— Разве я тебя порол?
— Нет. Но, боюсь, всё впереди. – Мрачно заметил я, многозначительно замолчав.
— По каким сайтам ты там лазаешь? – обвиняюще спросил учитель, откладывая книгу и заглядывая ко мне в ноутбук. – «Статистика домогательств учителями»?
— Что? Интересно же мне знать, сколько ещё несчастных подверглись домогательствам со стороны учителя!
— По-моему, поздно говорить о «домогательствах», когда мы уже переспали и состоим… в отношениях, — англичанин лукаво улыбнулся, приближаясь к моему лицу.
— Я к тому, что ты – псих с фетишами и отклонениями! Ты в армии служил? Может, тебя там хорошенько контузило от учебного снаряда?
— Не было никаких снарядов… — задумчиво протянул учитель. А потом усмехнулся.
— Чего?
— Надо тебя научить какому-нибудь боевому искусству.
— Ммм… зачем? Нет, я, конечно, не против, очень даже «за», но почему ты вдруг об этом заговорил?
— Ты же не откосишь от армии?
— Конечно, нет! Я ж мужик! Причем здоровый! Хоть и немножко… встречаюсь с другим мужчиной. Так зачем?
— Ну, чтобы защищался. А не то, боюсь, натянут тебя там в первую же неделю, — англичанин рассмеялся, я же только хмыкнул.
— Так учи!
— Как только – так сразу, — согласно кивнул он.
— А отвезешь меня завтра в больницу к родителям? – да, надо всё узнать, а времени мало. Поэтому скачем с темы на тему.
— Ладно. А сейчас давай отвезу тебя домой.
— Что-о-о?! – обиженно вскрикнул я. – Зачем?
— Как зачем? Мне на работу, а пока оставлять тебя здесь я боюсь… — Александр Андреевич намекающее м-дэ’кнул.
— А разве вчера не работа была?
— У меня больше её появилось с новым учеником. Нужно все документы заполнить. На форму, на учебники, на учебные тетради, дополнить журнал и ведомости, ещё…
— Вот одни проблемы от этого Валеры! Говорил же – не нравится он мне!
Я, конечно, как это полагается капризному ребенку, задрал носик, надул губки, и т.д. и т.п., но всё-таки пришлось одеваться и грузиться в машину. Но зато в отместку, когда мы остановились у моего дома, и Александр Андреевич потянулся за поцелуем, я только хмыкнул и вышел из машины, а ещё громко хлопнул дверью, на что услышал тираду от учителя, что делать этого… нуу, не стоило. В общем, прогноз на сегодняшний вечер всё-таки диппольдизм, да… Умеешь же ты, Соколов, проблем на свою задницу находить…
Вот что-что, а пялиться в ящик с картинками весь день мне совершенно не хотелось, поэтому я решил прогуляться по заснеженным улицам в морозный денек. Сумку я всё равно с собой не взял, со мной были только мобильник с наушниками, ключи от дома, да и кинжальчик, который, ходя по своему району, я теперь буду иметь при себе… Нет, конечно, Волка я боялся не особо, хоть он и сказал, что запомнил меня, я на это даже не рассчитывал. Да, настолько его умственные способности мне показались малыми. Но его глаза не давали мне покоя. Они говорили, что Волк – определенно опасный человек, хитрый, умный, подлый… Но то, что он говорил своим друзьям совершенно с этим не вязалось. «Парни, у меня сейчас нет настроения избивать этого». Ну, и придурок поймет, что это отговорка, причем такая глупая. Неужели он так испугался того, что у меня было оружие? Или он испугался того, что я его не испугался? Он ведь привык быть принцесской, которую все боятся и ублажают, а тут появился принц с мечом на белом коне и … спас от ужасных лап принцессы не менее коварного, но всё же бедного дракона… М-дэ. Как-то всё не так должно было быть! Вообще не надо было спасать этого Валеру… Ну, побили бы. До школы зажило. Может быть… Меня это не касалось бы, но нет! Вот вышел же я раньше времени гулять! Как всё-таки иногда хочется вернуть время вспять и чуть-чуть изменить прошлое. Но, ясен пень, это невозможно. По крайней мере, человечество ещё не открыло этот способ.
Так со своими мыслями я прогуливался по аллее. Вымощенная плиткой дорожка, деревья без листвы, но с кучей гирлянд, детская площадочка с кучей малышни. Снежок хрустел под ногами, резал глаза от своего блеска, солнышко светило, но не припекало, конечно. Но надо было одеваться потеплее… Но всё это меня определенно радовало. Как уже говорил, люблю зиму, а снег только недавно ведь выпал. Так я и гулял, осматривая знакомые серые местечки, окрашенные в белоснежный (хотя кое-где и не очень) снег и разноцветные постеры. Нет, у нас не всегда их такое количество, просто именно в этот день, второго января в шесть вечера начинался какой-то опупенно крупный концерт пародистов в нашем Доме Культуры, вот везде и оглашали.
Хоть я и промерз, всё равно хотелось гулять до посинения и дышать выхлопными газами, только бы смотреть на снежок, тем более, это было куда интереснее того, что бы ждать Александра Андреевича дома. Я зашел и в кафе – согреться, скушать тортик, даже покатался со снежных горок в парке. Конечно, после этого всего я был жутко мокрым, мог заболеть, но домой всё равно не пошел. А вот когда стал чувствовать то самое посинение, до которого я был готов гулять, я и пошел домой, чтобы переодеться, некоторые вещи у меня там всё равно остались. Это было уже целых четыре часа дня. Точнее, наверное, вечера, тем более, зимой, поскольку уже довольно стемнело, ещё часок и начались бы зажигаться фонари. Но пройтись я всё же решил через аллею, пусть это и удлиняло мой путь минут на пятнадцать, всё равно – было хорошо. Снежок, снежок, повсюду блестящий снег – эх, радость для моего сердца. Но неожиданно моё настроение резко упало вниз. Среди всего этого белого великолепия стоял, должен признать, не менее белый, но совсем не такой великолепный… Валера! Что он там делал?! Ах, ну, да, он же рядом жил… Но тем не менее! Накопленный за полдня позитив мигом улетучился, хотелось сделать фэйспалм. Вот как так можно? Из-за одного маленького крысеныша. А стоял-то он не один. С каким-то высоким парнем. Сам Лера был ему по грудь, я бы был ему, наверное, по подбородок, чуть повыше. Издалека я разглядеть особо не мог, но точно увидел, что у него были волосы сливочного цвета, подстриженные «Бригом», цвета чуть потемнее куртка и черные брюки. На вид ему было… где-то двадцать два. Они спокойно, без особой эмоциональности переговаривались, потом пожали друг другу руки, Лера передал какой-то черно-белый пакет, и вместе они двинулись куда-то. Мне, в принципе, всё равно… Но, черт побери! Этот Лера ужасно странная личность, мне необходимо было разузнать о нем всё! Тем более, неожиданно для меня самого, холод как-то отступил – разогрел интерес.
Идти за парнями было довольно просто. Они не оглядывались, спокойно, но целенаправленно шли куда-то, я, натянув капюшон, следовал за ними. Услышать о чем они говорили, мне не позволяло расстояние и шум улицы, а подойти ближе я не решался. Конечно, если бы они шли в какое-то общественное место, мне бы было легче что-нибудь узнать. А вот если б они шли к кому-то в квартиру – да, моё расследование было провальным. Однако двигались мы совсем не в сторону дома Леры, а, значит, не к нему точно. Но вдруг меня осенило. Почему этот Валера идет вместе с каким-то парнем? Нет, я не про их возможные отношения, держались они вообще как коллеги по работе. Я вообще про факт их знакомства. Ведь, насколько я знал, блондинчик переехал из другого города совсем недавно. И он уже успел завести знакомого старше и куда выше? Как-то странно, что их могло объединять? Быть может, то, что находилось в черно-белом пакете? В таком случае, что там находилось? Уууххх, сколько тайн! И, конечно, я должен был всё разгадать!
Шли мы уже достаточно долго. Не то что бы дорога была особо длинная, просто они не спешили. Сначала они шли по довольно оживленным улицам, рядом с крупными магазинами и перекрестками, потом стали срезать дорогу по дворам, так петляя из одного в другой, что мне даже иногда начинало казаться, что они заметили меня и захотели запутать. Но с логической точки зрения, это было невозможным, поэтому-то я и старался отогнать от себя эти мысли. А, в конце концов, мы прошли к очень уж нелюдному переулку, что мне правда стало страшновато. Он был заставлен мусорными баками, ящиками, коробками – точно место жительства бомжей. Но я покрепче сжал кинжал в кармане и с уверенностью двинулся дальше.
«Концерт скоро начнется! – я даже вздрогнул от внезапно раздавшегося ужасно громкого голоса, будто отовсюду. – Лучшие пародисты во Дворце Культуры!»
Пародисты?! Что-то это… ох, точно! Везде же постеры висели… Скоро начнется? Значит, скоро шесть часов. Погодите… А почему это огласили так близко?.. Я пригляделся к небу и увидел на его уже темном фоне, чуть впереди и справа, лучи прожекторов. Как на Дворце Культуры! А значит… мы недалеко?! Если подумать… О, мы же идем к черному входу клуба «Космос»! Вернее, мы очень рядом с ним, идем в другую часть здания. Я внутри никогда не был – туда пускали с восемнадцати, но для всех, даже для моих знакомых, которые там бывали оставалось загадкой – что же странное продолжение здания там есть, хотя туда не пускают… И мы шли туда! Парни прошли к входу, откуда показался ещё один юноша. Я спрятался за ближайший ящик, стал всматриваться вперед, по-прежнему не слыша голосов… Однако! Я узнал того парня! Смугловатый, с ворохом светло-коричневых волос и проколотой губой… Он тогда был в переулке с Волком, один из его приспешников! И так легко общался у клуба с Валерой, которого чуть не убил сутками ранее… Ну и ну! Что-то здесь нечисто! Все трое, переговорив, зашли внутрь здания. Ааа!.. Соколов!.. Что же делать? Идти или не идти, идти или не идти… Идти или не идти – вот в чем вопрос! С одной стороны, нужно было продолжить расследование и мне было жутко интересно… А с другой – я ведь мог опять во что-то влипнуть! Хм, за «идти», между прочим, два повода, так что… Эх, пошел я. Сначала осторожно приоткрыв дверь и заглянув туда через щелку, я увидел угол комнаты: черно-белую шашечку плитки и на полу стояло растение в большом горшке. Рядом там никого вроде не было, поэтому я шмыгнул внутрь. Да, живой души ни единой не было в небольшой комнатке, похожей на прихожую. Там ещё стоял черный диван и два круглых кресла, ещё один цветок в горшке на полу. А из двери, которая выходила оттуда, доносился грохот клубной музыки. Может, из «Космоса»? Но нет, я находился в другой части здания, в неизвестной… Значит, там было что-то другое. Что-то… противозаконное?.. Если эта тайна так покрыта семью печатями! Я нервно сглотнул и приоткрыл ту дверку в неизвестный мир… Шум музыки сразу почти оглушил меня. Хм… это был клуб. Но… нет, подождите… Это стриптиз-клуб! Да и… Гей-клуб, маааама дорогаяяааа!!! Мужики, мужики, мужики… У шестов на каблуках, я уверен, ещё и размалеванные, в откровенных костюмчиках, некоторые даже косящие под баб… Диванчики, на которых сидели посетители, барная стойка… О, Господи, а что те трое делают! Прям у всех на виду! Я залился краской и прифигел от такого. Боже, моя детская психика… И… и, значит, Валера и тот парень из банды Волка и ещё один парень, мне незнакомый прошли сюда?!
— Ооо… какая милая попка! – я вскрикнул от внезапно раздавшегося голоса прямо над ухом.
Я, тяжело дыша, развернулся. Прямо надо мной возвышались… ладно, с натягом и фантазией их можно было назвать представителями мужского пола. Вот знаете певца Азиса, который поет Мразиша, или как его там? Вот, приблизительно такие «парни», совершенно одинаковые, похоже, близняшки-блондины, и стояли рядом со мной. С гладкой-гладкой загорелой кожей, прям как у девушек, с серёжками и накрашенными губами, ресницами, веками, но с мужской бородкой-эспаньолкой. Куртки у них были распахнуты, поэтому виднелись очень обтягивающие мышцы майки. Я аж икнул от страха.
— Ты к нааам?~ — пропели они вместе.
— А… а, нет! – я усиленно замотал головой. – Просто… просто…
— Какой милашка! – снова вместе сказали они, хлопнув в ладоши. – Мы тебе найдем применение!
— Ч-что? – только и успел спросить я, как меня взяли под локти и потащили в помещение клуба.
Каким попандосом кончилось моё расследование! Или не кончилось?
Но повторюсь. Да, Соколов, умеешь же ты неприятности на свою задницу находить!

*следующая глава будет куда больше…)) (да-да, бедный Соколик, ему долго мучиться придется xD)

Глава 25. Когда мы в клубе – чиксы танцуют…

Они потащили меня в другую дверь, находящуюся на противоположной стороне от выхода. Затолкнули меня туда так же силой.
Там была неплохая звукоизоляция, музыки слышно почти не было. Это была комнатка с диваном справа, напротив – шкафом, ещё одной дверью и ещё одним диваном, а напротив двери из которой мы показались, стоял стол, а за ним стоял мужчина.
— Бо-о-сс!~ — снова вместе пропели схватившие меня, и мужчина обернулся.
Этот был вполне себе мужиком. Черные, чуть волнистые волосы в ворохе высокой прически, с аккуратной козлиной бородкой и черными глазами. На вид ему было лет тридцать, одет он был в распахнутую голубую безрукавку на голое мускулистое тело и в обтягивающие черные брюки с множеством серебряных заклепок. Если не смотреть на одежду – и не скажешь, что педик, очень даже красивый. Девушки бы толпами бегали. Да и мужчины, наверное, тоже. Так вот, «босс» удивленно посмотрел на меня, задав немой вопрос.
— Смотри, какой котеночек! Можно мы его себе оставим?
Я аж воздухом поперхнулся. Я что, зверушка?! Хотя в их глазах, похоже, да.
— Я вам не котенок! И я несовершеннолетний! И… мне даже шестнадцати нет, вас посадят! – хоть мне уже весной и исполнится семнадцать, ради спасения своей задницы во всех смыслах я мог и не такое наврать.
— Где вы его достали? – и голос «босса» был красивым, ничего не скажешь.
— Он стоял у входа, стеснялся войти! – радостно пропищал один из них.
— Ничего подобного! Просто я… мне нужно было кое-кого выследить! – решил сказать правду.
— Да ну? И за кем же? – брюнет облокотился на стол, сложив руки на груди.
— Ну… за парнем брата моего друга! – даешь Санта-Барбару! – Он ему, кажется, изменяет! Я это… вообще натурал, вы не подумайте… — решил сказать я. Ну, да. По сравнению с ними я самый натуральный натурал!
«Босс» лишь хмыкнул, а близнецы наперебой друг другу заболтали:
— Ну, можно он с нами побудет!
— Устроим его танцором!
— Или девочкой на заказ!
— Он такой милый!
— От желающих отбоя не будет!
— Он наверняка гибкий!
— А отсюда столько возможностей!..
— Хмм… а что, хорошая идея, — протянул «босс», потирая подбородок.
НЕ ПОНЯЛ. Меня что, хотят сделать стриптизером или шлюхой?!
— Эй-эй! Я, вообще-то не соглашался ни на что!
— А кто тебя спрашивать будет? – втроем спросили педики.
— Че?! Вы не имеете права! – на это все лишь хмыкнули, а близнецы начали в четыре руки раздевать меня. Только сверху. Сняли куртку, водолазку, оставив в одной простой белой майке.
— Ммм, какой! – педики вдвоем начали лапать меня, щупать, щипать, в общем, как зверька какого-то.
— Не тро… — я извернулся и отскочил к шкафу, прижимаясь к нему всей силой. – Не смейте меня лапать!
Но близнецы лишь игриво хмыкнули, снова направляясь ко мне. Выпутаться на этот раз я не смог. В конце концов, они накаченные, и их двое! Педики потащили меня куда-то обратно в зал, волоча между диванчиков с посетителями, сцен с шестами и стриптизерами, несли к какому-то столику с диванчиком в углу. Меня пропихнули в самый угол, с двух сторон были стены, с одной – стол, а с четвертой – продолжение дивана, на котором расположился один из близнецов, пока второй куда-то удалился.
— Какой ты всё же ла-а-апушка! – хлопая в ладошки, пропел он.
Я лишь огрызнулся, двигаясь в противоположную от него сторону.
— А вот и я!~ — второй му… блин, я даже не знаю, как их называть. На мужиков они… ну, мягко говоря, не тянут. Ладно, значит, так и будем называть – педиками. В общем, второй педик подошел к столику, поставив передо мной какой-то коктейль. Я недоверчиво глянул на братьев.
— Пей, пей! Он вкусненький!
— Алкогольный? – настороженно спросил я. Близнецы как-то странно что-то пробормотали, потом вместе сказав:
— Пей, малыш!
Э, ну, нет! На Новый Год меня от слабоалкогольного хорошо снесло, и Александр Андреевич этим воспользовался. Нет, я, конечно, не против был, но это-то не Александры Андреевичи! В общем, что со мной будет от, я уверен, сильноалкогольного коктейля?! Я отрицательно помотал головой, не желая пить. На это один из близнецов нахмурился, а второй пошел в сторону бара. Неужели за ещё одной порцией? Оставшийся брат взял стакан в свои руки и придвинулся ближе ко мне.
— Если не выпьешь – возьму в рот я и волью в тебя через поцелуй!~ – радостно улыбнувшись, сказал он.
Повесишься сам или тебе помочь – вот моя ситуация! Но я с ужасом понимал, что меня ждет, если, так или иначе, а алкоголь будет в меня влит. И так не пойдет! Долбиться мне в зад можно только Александру Андреевичу! А педик, пока я размышлял, тяжко выдохнул, взял стакан с коктейлем в свои руки и придвинулся ко мне, схватив за подбородок.
— Я сам! – крикнул я, пытаясь отвернуть голову.
Близнец, решив поверить мне, вручил алкоголь.
Я нерешительно посмотрел на напиток. Поднес стакан к губам, будто собираясь отпить, но только обмакнул губы.
— Ну? – нетерпеливо сложил руки на груди гей.
Но я всё же не решался вешаться добровольно – жизнь только начала приобретать самые веселые, пусть и извращенные краски. Хотя в этом подпольном клубе извращений куда больше. Александр Андреевич, да ты просто скромная монашка, ей-богу!
И тут педик попытался вырвать стакан у меня из рук, чтобы самому напоить, однако я прочно вцепился в него, не желая отпускать. Мы тянули – каждый на себя. Будучи полной доверху, емкость растеряла несколько граммов своего напитка, что лично меня только радовало. Однако отдавать его я всё равно был не намерен! Так продолжалось наше сражение, пока в один момент брат с силой не дернул на себя, а мои руки не соскользнули, и стакан, разбившись о голову педика, вылил на него всё содержимое. Если от пролитого коктейля ему ничего и не было бы… то разбить стекло о голову… Один из близнецов сидел, хлопая глазами, непонимающе смотря в одну точку. Я даже испугался. Нет, правда испугался. Мало ли…
— Э-эй… — в нерешительности позвал я гея. На что, к моему удивлению, раздался странный… всхлип?
И вдруг нижняя губа блондина задрожала, а на лице отразилась вселенская печаль, перемешанная с обидой. И снова всхлип.
— Ууу… — завыл гей, широко раскрыв глаза, подняв зрачки вверх, обмахиваясь ладонями, чтобы, похоже, не потекли слезы. – Так, маленький, только не плачь, красоточка, только не плачь… Всё хорошо… Хорошо… Помни о макияже…
Не надо объяснять, какое выражение у меня было на лице. Долгое, протяжное, с неким отвращением «Э…».
— О, Господи! – быстро подлетел второй брат, поставив новый коктейль за которым ходил, на стол. – Что с тобой, маленький? – он присел рядом с близнецом, обеспокоенно на него глядя и хлопая глазками.
— Этот… этот противный мальчишка!.. – обессилено похлопал себя по щечкам первый.
— Ухх, какой гадкий котенок! – покачал головой второй. – Но ты, моя лапушка, моя бабочка, моя рыбка, мой пупсик, не плачь! Не пла-а-ачь! Он не стоит твоих драгоценных слезок! – о, Господи…
— Зн-а-аю… Н-но… — и близнец разрыдался, как ребенок, надувая губки, вытирая слезы кулачками.
— Ню, ти моя прелесть, прекрати, прекрати, — второй обнял брата, гладя его по голове и спине.
Я смотрел на это, как на селедку в сгущенке. Меня чуть не вырвало, ну, правда. Как хорошо, что мы с Александром Андреевичем не такие… СОВСЕМ не такие… Да и вообще, педиками нас назвать нельзя, если уж мы пришли к этому разговору. Мы просто мужчины, которые любят другого мужчину. Вот меня раньше к мужикам вообще не тянуло, до того, как меня не совратили. Мы же просто любим друг друга, ну, занимаемся сексом, да… Но любим же! Чистая, светлая любовь, какая может быть у парня с девушкой. А эти… этих легко можно назвать именно пидорасами. Они показушники какие-то, трансвеститы! Вот таких и надо… презирать, может? Но это лишь моё мнение. Вдруг им, бррр, действительно нравится вот так… вот такими вот быть… Но мне этого не понять.
Неожиданно для меня (только для меня) близнецы разомкнули объятия, секунду смотрели друг другу в глаза и… Матерь Божья! Начали сосаться! Другого слова и не подберешь. У меня аж дыхание перехватило от отвращения и неожиданности. А близнецы… ну, тот, который рыдал, мне почему-то казался всё же младшеньким, в общем, старшенький перешел в наступление… Он залез под и так почти ничего не скрывающую майку брата, начиная бегать пальчиками по его груди и животу. Да и младший времени не терял! Уже начал расстегивать на себе и брате штаны. А мне и правда начинало казаться, что я съел сельдь в сгущенке – тошнило и было страшно за последствия столь опрометчивого действия. А маек на братьях уже не было. О, Господи! Ну, не на моих же глазах! Я жался к стенке как мог, ведь близнецы завалились на неширокий диванчик, чуть ли не на меня залезая. Мама дорогая, мама! Спасите! Куда деться, что делать?! А из-под спущенных штанов обоих уже виднеются розовые стринги со стразами и кое-что сильно выпирающее! Аааа!!! Нетнетнетнетнет, делать это куда приятнее, чем смотреть! Стойте! Поберегите мою детскую психику! Мне же всего шестнадцать! А для вас мне ещё меньше! Агрегат близнеца сверху уже начал доставаться из трусов… Хоспади, оружие массового поражения!
(— А-а-авто-о-ор!!! – завопил я в последней надежде. – Куда ещё предупреждения-я-а-а-а?! \OоО”/ — (все поняли, что это смайлик, с поднятыми ручками, да? И что это Соколов?:D)
— Не знаю, Соколик, не знаю, меня понесло от этой песни xD
— И флафф пора тоже в предупреждения ставить! О__о’’’
— Согласна! Флафф чем-то на кинк смахивает! />o<\
— И не смей нас c Александром Андреевичем такими делать! О,о
— Я, конечно, себе на уме, но не настолько! =.< Не боись этого, Соколик, всё пучком! Александр Андреевич как всегда извращенец, ты – как всегда невинная жертва! Напоминаю – боись тех двух сопливых педиков! -3-
— О, да-да, точно! ……… Че-е-е-ерт!!! Спасите-е-е-е!!!\OоО”/)
Блять! Ну, спасите меня уже кто-нибудь! Я был совсем зажат между этой парочкой и стенами, деться было совершенно некуда. Но тут… Стол же не препятствие! Я перемахнул через него как через муравья и поспешил ретироваться, пока увлеченные близнецы не заметили моей пропажи. Я уже ясно видел дверь выхода и несся к ней напрямик, но тут меня схватили буквально за шиворот, утягивая куда-то наверх. Я поднял глаза и чуть не сдох – на меня смотрело нечто намалеванное с розовыми волосами до плеч и оно утягивало меня к себе для… поцелуя! Ну, нет, я извернулся, встав спиной к маньяку и тут понял, что нахожусь над полом… Э, нет, это… я на… сцене? Ёпть! Меня схватили за майку, развернулись вместе со мной на сто восемьдесят градусов и буквально впечатали во что-то длинное… в шест! Я с ужасом отметил, что на нас смотрят десятки загоревшихся глаз, посетители начали поддерживать стриптизера в одних только розовых стрингах на подтяжках и с ошейником! Это нечто обняло пилон, будто меня там и не было, начало тереться об меня угадайте чем. Вы просто представить не можете, что я испытал! Какой-то извращенец начал гладить мою грудь в такт своим подниманиям-опусканиям, что мне надоело, я хотел сбежать, да вот только был вновь зажат! Только не было стола, через который можно было бы перелезть. Но я всё же нашел выход (вот она, сила мысли в экстремальных условиях) – с силой отдавил ногу в туфле на высоченном каблуке, так, что её хозяин взвыл от боли, ну, а я мигом спрыгнул со сцены, вновь нацеливаясь на выход. Но, видимо, не суждено! Какой-то мужик за руку схватил меня, притянув в свои объятия.
— Какой малыш… — прошептал он мне на ухо. – Люблю таких, как ты…
Ну, уж нет, спасибо! Меня уже любят, мои сердце, рука и задница уже заняты моим учителем!
— Сверхсекретный удар! – завопил я, на что мужик странно на меня посмотрел. – Удар по й-й-й-й-а-а-цам! – точным ударом ноги по тому самому месту я чуть не выудил глаза того гея из орбит. Ну, зато я высвободился!
Я обогнул его, собираясь бежать, но ёпт!
— Куда собрался? – остановив меня за локоть, поймавший меня «босс» грозно заглянул в мои глаза. А позади него стояли два близнеца с видом нашкодивших щенят.
Я хотел вновь выполнить сверхсекретный удар, но «босс», похоже, знал какое-то боевое искусство, поэтому меня мигом скрутили и забросили на плечо. Ну, Александр Андреевич, нужно было учить меня карате сразу, как предложил!
«Босс» потащил меня в комнату, в которой до этого мы встретились, оттуда мы прошли в дверь, которая была слева, у шкафа. Там был темный длинный коридор с ещё многими дверьми. Угадать в какую именно меня несут, а уж тем более, что меня там ждет – я даже представить боялся. Шли мы недалеко, направо через три двери.
Комната встретила нас приятным дневным светом от люстр, а пол был деревянным. Из светлого дерева, уложенный досками. Всё, что я смог увидеть. Но когда меня перевернули, то есть поставили на ноги и развернули, я смог уже получше разглядеть помещение. То было подобие тренировочного зала для танцев: светло, на всю стену зеркала, а так же… пилоны. Точно для тренировок…
— Оу, Жульен! – выскочил какой-то парень, похоже, обратился к «боссу».
У него были ярко-желтые кудрявые волосы, сильно взъерошенные, серые глаза. Одет он был в короткие черные шортики и черный топ на бретельках с блестящей надписью «Sex», открывающий живот. А вообще, он был худым, особенно по сравнению с близнецами и Жульеном. И, похоже, очень гибким, раз был в зале для стриптизеров…
— Вот, посмотри, какая конфетка, — довольно сказал глава, неосознанно сильно сжимая мои плечи.
— Я вам не конфетка! – грозно рявкнул я. — Вы вообще удерживаете меня здесь насильно!
— Какой лапочка! – взвизгнул кудрявоволосый. Ладно. Я понял, что говорить здесь что-то – бессмысленно… — На пилон его!
Почему это прозвучало как «на кол его»?! Жульен за подмышки дотащил меня до одного из шестов, поставил и отошел. Четыре пары глаз выжидающе на меня уставились. Я вообще боялся прикасаться к той штуке, поэтому переводил опасливый взгляд с него… на них… с него… на них…
— Ну?.. – вместе произнесли они.
— Что?
— Танцуй.
Я лишь пожал плечами с независимым видом – говорить-то бесполезно. Тогда близнецы, переглянувшись, двинулись ко мне. Они подхватили меня, перевернув вверх ногами.
— Держись! Иначе головой вниз полетишь!
Я инстинктивно схватился за… шест?! Я обнял его руками и ногами, чтобы и правда не полететь головой вниз. А вверх ногами было висеть ещё труднее. Да и этот… пилон противно вонял металлом и… ну, вы понимаете, чем ещё может разить от штуки, о которую трутся всеми частями тела.
— Он как бревно.
— Он просто не умеет! Винт, научи его! Это твоя работа! – обратился Жульен к, похоже, кудрявому парню.
— Что ж, котенок, переворачивайся, будем учиться!
— Ничему я учиться не буду! Я вообще… застрял…
Меня снова перевернули и поставили на ноги. Голова, конечно, закружилась, меня, кажется, даже начало шатать. Геи ждали, пока со мной все будет в порядке, чему я был рад – был шанс сбежать. И это было последним шансом. Я рванул к двери, что есть силы под негодующие возгласы педиков. К счастью, в какую дверь бежать – я помнил, уже открывал её, когда мои преследователи только открывали дверь зала. Я точно смог бы убежать! Но, черт побери! Когда я уже собирался вбежать в помещение клуба, меня отбросило назад так, что я свалился на пол.
— Ой-ой, я скинул на попу такую прелесть… — послышался немного рассеянный голос очередного извращенца. Я поднял голову, чтобы глянуть на него.
Это был парень лет двадцати двух, действительно рассеянный на вид – с добрыми янтарными глазами, отливающими болотно-зеленым и отстраненной улыбкой. И что совсем не вязалось к его характеру – у него были ярко-красные волосы, стриженные «шапочкой», зачесанные на правую сторону. Вся завитушка левого уха у него была в синих пирсингах – кольцах и хеликсах, – а одет он был в старый растянутый темно-зеленый свитер, черные джинсы. Только я прошелся взглядом по незнакомцу, как в дверь ворвались разъяренный Жульен и перепугавшиеся близнецы, следом – ворчащий что-то Винт.
— Джон! Хватай его! – прорычал босс, доставая из шкафа веревки. Я мигом подскочил, хотел попробовать обогнуть Джона, но тот, обняв, схватил меня.
— Нет! Отпустите! Я… я…!
Но меня, конечно, не послушали. Связали сзади руки, ноги. И посадили… в тазик. Не особо глубокий, мои ноги вылезали оттуда, но как раз из-за этого-то я и не мог подняться совсем.
— Каруселька! – радостно прокричали близнецы, естественно, начиная устраивать «карусельку» мне.
Они легко раскрутили таз на скользком полу. Я, конечно, не удержался внутри своего транспорта и завалился на живот, при этом находясь кверху попой. И братья не упустили возможности меня по ней похлопать. Но я сориентировался и, перевернувшись, дал им ногами по рукам, червячком отполз к шкафу, котом вздыбившись.
— Отстаньте от него пока… — Жульен поднял таз и поставил его на шкаф. – Он позже начнет работать. А вы отойдите, Джон, присмотри за ним.
Красноволосый кивнул боссу и устроился рядом со мной на полу, продолжая рассеянно улыбаться. Сначала я подозрительно косился на него – всё же не знаешь, что от этих педиков ждать, но потом понял, что он не играет, действительно ничего плохого мне не сделает, поэтому стал обращать внимание на действия троицы, оставшейся в комнате помимо нас – Винт ушел. Близнецы (имен которых я, кстати, ещё не знал) сидели на диване, о чем-то тихо переговариваясь, Жульен снова рылся на столе в каких-то бумажках.
— Эм… Джон?.. – решил я спросить. – А что со мной будут делать?..
Парень перевел на меня свой рассеянный взгляд, неопределенно пожав плечами:
— Смотря где ты им больше понравишься.
— Где больше понравлюсь?! – возмутился я. – Я вообще сюда случайно забрел! Я… они не имеют права держать меня в этом борделе…
— Им всё равно, — вновь пожал плечами Джон.
— Уроды! – закричал я и от злости двинул ногой шкаф, рядом с которым сидел.
К удивлению и привлечению внимания всех, шкаф сильно покачнулся. Вместе с поставленным туда на край тазиком… А дверь, возле которой он стоял, открылась, ещё сильнее долбанув по нему, отчего таз всё-таки сорвался оттуда и… «Бааам» — звонко огласил встречу он с головой девчонки, вошедшей в комнату, та, естественно грохнулась, похоже, потеряв сознание. Не повезло е… погодите… Это же Валера!!! Он был одет в светлые джинсы и такую же безрукавку на светло-розовую футболку.
— Кенни! – взвыли все одновременно, близнецы и Жульен метнулись к нему.
— О, Боже! Они убили Кенни! Сволочи! – воскликнул один из братьев. Звук удара.
— Да хватит прикалываться! – взревел босс. – Может, у него сотрясение мозга?!
— Кенни? – переспросил я рядом сидящего Джона.
— А, ну да. Это Кенни.
— Почему Кенни? – сморгнул я. Валера он и есть Валера?
— Это его прозвище. Да, это парень. А Кенни… ну, знаешь Кенни из «Южного парка»? Вот в честь него и прозван. Он такой же немного… странный и сексуально озабоченный. А ещё он в курсе всех секс-связей, точно как Кенни. И он тоже умный. И… — он вздохнул. – Ему постоянно прилетает. Он, конечно, не умирает, но… сам видишь.
Вот это да! Сексуально озабоченный! Ну, всё, я его и на сто метров к моему Александру Андреевичу не подпущу! Надо будет несчастный случай подстроить… Да-да! Все поверят!
— А что он здесь делает?! Он, что… стриптизер? Ш… шлюха?.. Хотя одет прилично…
— Вообще-то он…
— Джон!!! Иди, помоги!
— Иду, – кивнул парень, поднимаясь.
— Эй-эй! – окликнул я парня.
— Я мед заканчивал, должен помочь, — он немного задумался. — Не скучай, — вынес свою мысль он, и мой шанс узнать, кто же такой Валера, скрылся за дверью.
Я насупился. Ну, как так можно?! Оставил меня! На растерзание этой твари, Жульена! (он и близнецы остались в комнате) Их босс снова принялся рыться в бумажках, однако иногда довольно на меня поглядывал, я лишь огрызался и судорожно пытался придумать, как же мне выкрутиться. И в голову, конечно, ничего не шло! Кинжал и телефон были в куртке, которая валялась на диване, так что ни средств защиты, ни связи у меня не было. Хотя Александр Андреевич должен был позвонить! Он же обещал меня забрать около шести! Почему он не звонил? Или звонил, когда меня не было в комнате? Но если меня не было дома, и я не отвечал, он ведь что-то заподозрил бы? Он ведь детектив, смог бы найти своего любимого? Д-да?..
— Я закончил, — неожиданно произнес Жульен, потянувшись. Близнецы взвизгнули и захлопали в ладоши, вскочив, взяв стулья и усевшись посередине комнаты. – Опробуем новичка.
Новичка? Это я, что ли? «Опробуем»… как-то пошло прозвучало… Или не только прозвучало?! Меня рывком подняли и развязали руки с ногами. Это, однако, не сильно меня выручило – легко подхватив, босс бросил меня на диван, сняв свою жилетку. Он тут же навис надо мной, пробираясь своими пошлыми пальчиками под мою майку, шаря по груди, и точно пытаясь меня поцеловать. Но я, упираясь обеими ладонями ему в подбородок, пытался это предотвратить, тем не менее, педик силен! Я мысленно взывал к небесам, к пришествию Ангела, к помощи Бога, но они не являлись! Вот и верь в них! Нет, конечно, на Бога надейся, но сам не плошай… Но не в такой ситуации! Тогда я, когда лапы насильника стали пробираться ниже, непозволительно ниже, я уже даже мысленно воззвал к Дьяволу! Да! Сатана, где же ты?! И тут, ну, надо же: дверь распахивается с ноги и благополучно слетает с петель. У! Дьявол явился! С приподнятой от открывания двери ногой, со сверкающими прищуренными от злости зелеными глазами, с как всегда коротким хвостиком, в сексуально распахнутой белой рубашке, обтягивающих джинсах, с сигаретой, зажатой в зубах, настолько сильно, что он её, кажется, вот-вот перегрыз бы. Ааа… у меня аж слюни потекли… Дьявол… дааа… я всегда подозревал, что он Дьявол! С момента нашего знакомства! И тем не менее…
— Ангел мой! – завопил я в избытке чувств, так, что на меня офигевши покосились… все. – Любимый! Ты пришел меня спасти! Спасти! От грязных лап этих извращенцев, пусть и сам из их числа!
Александр Андреевич только раздраженно закатил глаза и грозно зыркнув на нависшего надо мной Жульена, двинулся к нам. Естественно, босс в следующую же секунду полетел к противоположной стенке благодаря так любезно предоставленному учителем пинку под зад. Меня сразу грубо подняли за руку, что не показалось мне уж настолько грубым, скорее, очень властным.
— Позволь поинтересоваться, — вкрадчиво, но плохо скрывая раздражение, начал Александр Андреевич. – Что ты здесь делаешь?
— Ммм… какой мальчик! – не дав мне оправдаться, на свою беду сказали близнецы.
Он хотел и им двинуть, но я придержал его за рукав, на что он на меня удивленно и недовольно воззрился:
— Ну… это… я хотел сказать… — начал, помявшись я. Да хотя! Чего ж я мямлю? Надо мстить! И начал слезно тараторить: — Они… они… эти твари заставляли танцевать меня такие непристойные танцы! А ещё такие непристойности говорили! И делали такие извратные вещи…
Англичанин, премило улыбнувшись оскалом дьявола двинулся на застывших геев…

А я всегда подозревал, что Александр Андреевич крутой чел! То ли это педики такие слабые… то ли он в гневе такой… А, может, всё сразу! Но я, обвив ногами талию, а руками шею моего спасителя сидел у него на спине, чуть не пища от восторга. Кстати, уже в водолазке и куртке, причем ни одна моя вещь не пострадала. А вот на счет вещей учителя – оказалось, зимой в распахнутой рубашке он ходил не просто так. Я понял, в чем все дело, когда увидел, что по залу клуба валялись избитые когда-то-клиенты и остатки порванной безрукавки и куртки англичанина… Видимо, не только я пищал от восторга от его вида. Но мне, в отличие от них, за это ничего не бу-у-удет! Хе-хе-хе!
Когда мы вышли из переулка, я увидел стоящую Бугатти, куда на переднее сидение меня и запихнули. Учитель сел за руль, захлопнул дверь и тяжело вздохнул.
— А как ты меня нашел? – решил спросить я.
— По запаху. – Я расстроился:
— Что-о… я так плохо пахну?
— Да нет, хорошо ты пахнешь.
Я усомнился в этом. Нет, не в том, что я хорошо пахну, а в том, что он именно так меня нашел. Ну, что ж… Александр Андреевич выкинул в открытое окно изжеванную сигарету.
— А я не знал, что ты куришь… — задумчиво протянул.
— А я и не курю. Это вредно для здоровья, а мне нужно быть в хорошей форме.
— А это что было? – недоверчиво покосился.
Учитель на это достал из кармана пачку сигарет, взяв одну в рот, зажав зубами. Он чуть откинул голову, локоть положил на бордюрчик окна, прикрыл глаза, надменно смотря на меня:
— Разве не круто выглядит?
Оооо, даааа!!! Я переместился на бок, положил голову на спинку сидения, смотрел на такого сексуального Александра Андреевича. Сигарета в зубах ему действительно шла… Он и правда так круто смотрелся! Прям мечта всех и каждого! Но поймал я себя на том, что как идиот мечтательно пялюсь на него, поэтому быстро сориентировался, сев нормально, хмыкнув:
— Как маленький, ей-богу.
— Что ж ты слюни тогда пускаешь? – я хотел что-то сказать, но действительно почувствовал слюну у рта и, смутившись, хотел её вытереть, но мою руку перехватили.
Англичанин, отбросив сигарету, приблизился ко мне, медленно слизнув дорожку слюны, заставив меня прикрыть глаза. Он медленно, маняще, провел языком по моим губам, заставляя подчиниться и открыть рот. Но проникать в него учитель не спешил – только кончиком, дразня, проводил по губам. Тогда я чуть высунул язык, прикасаясь к его языку и начиная проводить по нему, этого и хотел учитель. Он тоже стал переплетать свой язык с моим, мы то касались кончиками, то проводили по всей поверхности. С медленного темпа перешли на быстрый, всё же углубили поцелуй, лаская друг друга в теплом плену рта. Вот что должно значить «язык без костей»… Так круто целующегося учителя… Легкий стон дал понять, что я уже возбудился и в штанах стало ужасно неудобно. Англичанин, заметив это, резко отстранился, приподнимаясь с сидения, нависая надо мной, заставляя отклонится на дверцу, ставя свое колено между моих ног. Он потянул вниз ворот моей растягивающейся водолазки, открывая уже подставленную шею, всем языком медленно провел от ключицы до подбородка, быстро спустившись вниз, касаясь одними губами, вновь тягуче медленно и развратно провел языком. Он поднялся к моим губам, прошептав:
— До отеля… или прямо здесь?
— Быстро… — на выдохе ответил я.
— Пятнадцать минут… — обольщающе продолжил учитель.
— На Бугатти можно быстрее… — прошептал я, прикусывая его нижнюю губу.
Он лишь усмехнулся и быстро вернулся на своё место, сразу срываясь с места с визгом шин, уже на ходу закрывая окно и пристегиваясь. Конечно, было сложно держаться, в том месте так ныло… но хотелось всё же доехать до мягкой кровати. Я расслабился, закрыв глаза. Как долго… Но гнали мы быстро, точно превышая… Я даже и не заметил, как начал себя мягко поглаживать через оттопыренные штаны.
— Эй. Мне-то оставь, — сказал Александр Андреевич, заметив мои неосознанные действия и, держа левую руку на руле, правой сжал бугор в штанах. Я застонал и накрыл своей ладонью ладонь учителя, пытаясь приблизить это офигенное чувство, приподнял таз, навстречу.
— Потерпи… ещё чуть-чуть… — сам тяжело дыша, будто в бреду прошептал он, последний раз настойчиво погладив меня и убрав руку. Он ведь тоже был возбужден.
И – да. Скоро мы уже въехали на парковку. Из машины я вывалился будто из горящей. Мы быстрым шагом, насколько это вообще позволяло наше состояние, ринулись к лифту, где меня тут же прижали к зеркальной стенке. И плевать, что камеры снимали… За деньги никто и не пискнул бы… Я терся об подставленное колено, цепляясь за его плечи и подставляя шею под ласки. «Дзинь!» — оповестил лифт ещё шаг приближения к месту назначения. Еле прошли коридор до двери номера учителя. Пока он судорожно пытался попасть в замочную скважину ключами, я пристроился сзади, плотно прижавшись всем телом, трясь своим ноющим бугром в штанах, правой рукой поглаживая через джинсы и Александра Андреевича. Левой рукой я задрал его рубашку и покусывал кожу у лопаток. Никогда, никогда мне ещё так не хотелось… Громкий облегченный выдох прозвучал словно спасение – дверь поддалась и мы ввалились в номер. Водолазка и майка были сразу стянуты с меня, а я прижат к входной двери. Мы сцепились в страстном, яром поцелуе, я закинул ногу на бедро учителя, начиная тереться своим членом о его – англичанин чуть присел для этого. Впрочем, штаны были сразу стянуты, после того, как Александр Андреевич достал смазку из кармана своих – и его полетели на пол, вслед им – его рубашка. Я обеими ногами обвил талию учителя, тот, прижав меня к двери, выдавил на пальцы содержимое тюбика, вошел в меня сразу двумя пальцами, начиная быстро двигать ими, кусая мою шею. Это совсем не принесло боли, я только сам, оперевшись на плечи учителя, начал насаживаться, пытаясь протолкнуть их глубже, больше. Я вцеплялся в распустившиеся волосы учителя, с силой сжимая их, пытаясь удержать своё желание, пытаясь терпеть. И его пальцы неожиданно задели простату, заставляя меня выгнуться и без стеснения громко застонать. Но Александр Андреевич сразу вынул их, отчего я чуть ли не завыл, однако он поставил меня на пол, впившись в губы коротким поцелуем, оторвался и развернул лицом к двери. Говорить мне не надо было – я чуть выгнулся, положив руки на дверь, прильнув горящей щекой к её холодящей поверхности. Руки учителя сжались на моих бедрах, а твердая плоть медленно и уверенно вошла в меня, вынуждая прогибаться, чтобы принять больше и глубже. Я насаживался сам, англичанин толкался в меня, сильными, настойчивыми движениями проводя ладонями по моим ребрам. Долго не получилось – стоны сорвались с наших губ, по ногам потекла сперма, я развернулся к учителю, впившись в его губы. От слабости в ногах начал оседать, потянув Александра Андреевича за собой, тот, не отрывая наших губ друг от друга, подался за мной, садясь рядом, а потом потянув меня на себя. Он заставил меня сначала встать на колени, кусая мои соски, с силой сжимая ягодицы, я только стонал и за волосы прижимал его голову сильнее к своей груди, другой рукой сжимая, царапая его плечо от возбуждения и переизбытка всех чувств. Потом же он потянул меня вниз, направляя свой член, усаживая меня на него. Я, закричав от наслаждения и необычного для меня угла вторжения, резко откинулся назад, не упав только благодаря тому, что обвивал шею англичанина. Он, с силой сдавив мои ягодицы, помогал мне насаживаться на него, но и я сам пытался направлять его член внутри себя, почти сразу найдя простату, почти крича и чувствуя слёзы, бегущие по щекам и капельки пота, катящиеся по спине и груди, щекочущие, добавляющие взрывных ощущений. В какой-то момент я изогнулся, пачкая наши животы, оттягивая за волосы голову учителя, вцепляясь в него поцелуем, чувствуя его стон и впивающиеся в мои ягодицы ногти. Я приподнялся, освобождая член учителя, со стоном выдыхая, уже чувствуя дрожь и слабость в ногах. Англичанин укусил меня за шею, сразу укладывая на полу, нависая сверху, не сдерживаясь, страстно целуя, гладя мою грудь и раздвигая мои ноги широко в стороны. Ещё раз… последний раз. Мой сфинктер уже привычно за те несколько дней наших отношений с Александром Андреевичем принял плоть англичанина, сжимая, даря такое же удовольствие, как тот дарил его мне. Полностью войдя в меня, преподаватель остановился, обнимая меня за грудь, заставляя изогнуться над полом, он проводил языком по моему уху, я проводил руками по его мокрой спине. Движения начались, снося крышу окончательно, разрывая понятие реального мира, оставляя только безграничное наслаждение, а вскоре чувство близкого пика, почти сразу и его самого – восторгающего, восхищающего, будто нереального. Даже перед закрытыми глазами что-то забегало, в голове загудело, не больно, но совершенно спутывая мысли. Александр Андреевич продержался дольше, продлевая удовольствие, тяжело, с хрипом дыша мне на ухо, а его тихие стоны звучали для меня всё равно необычно и возбуждающе. И мой член терся о пресс учителя, ощущения были ничуть не хуже, чем, если бы я это делал рукой. Всё моё тело дернулось, я, не выдержав, закричал, просто, чтобы выместить нахлынувшие эмоции. И лишь почувствовал, как англичанин вышел из меня, принося холодящее чувство незаполненности, но потом крепче обнял и перекатился на спину, что я оказался лежащим на нем, мой нос касался его ключицы. Его грудь не меньше моей вздымалась, по его виску катились капли пота, весь он, как и я, был взмокшим. На его лице, повернутом в мою сторону, читалось удовлетворение, но брови были немного сдвинуты от усталости и, наверное, тоже накатившей мути. Ртом он хватал воздух, иногда вырывался хрип – настолько сильно нужно было дышать, а восстановиться было сложно. Я хотел погладить его по груди, даже приподнял лежащую на полу свободную правую руку, но та бессильно рухнула на грудную клетку учителя, не в силах двигаться, будто к ней привязали тяжеленную гирю. Англичанин, подняв свою левую руку, тоже хотел что-то сделать, но лишь положил её на мою и большим пальцем стал лениво поглаживать мои пальцы поперек. Тогда я перевернул кисть, переплетая пальцы с пальцами учителя, сильно сжимая их, до боли в костяшках, он так же. Обычно стало бы неприятно, но тогда было хорошо, будто вся усталость уходила, рассеивалась в крепкое пожатие.
— З… знаешь… — говорить было ужасно трудно, но мне не терпелось поделиться пришедшей мыслью, поэтому я силился сказать это сквозь рваное дыхание. – А…а… до… кровати… мы так и не добрались…
Да, мы так и лежали на полу. Точнее, на мягком и чистом ковре. Ну, после нас уже не особо чистом… Александр Андреевич хрипло, устало засмеялся, задержав на две секунды дыхание и выдохнув:
— Похуй…
— Какие… слова я… слышу… — я усмехнулся.
Англичанин лишь устало коротко застонал, я слабо рассмеялся.
Да. Определенно было просто охуенно и на всё похуй…

***

— Соколов… — позвал меня учитель, не отрываясь от очередной книги, он сидел на краю кровати, закинув одну ногу на другую. Я же лежал рядом, распластавшись на животе, совершенно без сил. Это было спустя три часа после нашей сумасшедшей гонки. Всё-таки задница боле-е-ела… И поясница, и спина… И вообще всё болело. Я был разбит, до сих пор осталась усталость. Но довольно приятная, должен заметить.
— Ааааа…?.. – утомлено отозвался я.
— Подай-ка мне… — не сказав что, попросил учитель. Я застонал, как бы намекая, что пролежу так ещё долго, но англичанин настоял: — Соколо-о-ов.
— Ааааа… — снова сокрушенно простонал я, но всё-таки поднялся, сначала на четвереньки, сполз с кровати и, покачиваясь, выпрямился.
— Подай мне отвертку.
Отвертку? Зачем ему отвертка, если он книгу читает? Я нахмурился, ничего не соображая, как после сна.
— Она вон в том, — он указал, — комоде, во втором сверху ящике.
— А самому никак было? – простонал я, медленно, пингвинчиком продвигаясь к указанному месту. – Вообще, зачем тебе отвертка?
— Кажется, на пассажирской двери Бугатти, которой ты так сильно хлопнул, отвинтился один болтик… Хочу закрутить…
— Что за бред? – я непонимающе нахмурился, точно, будто после сна всё воспринималось. – Какой болтик? Как он мог открутиться? Совсем ты заработался, ахинею несешь…
Я устало выдохнул, оперся ладонью на край комода, второй рукой открывая указанный ящичек. Усталость как-то мигом ушла. Моё лицо начало мееедленно вытягиваться, бледнеть, приближаясь к цвету мела, в глазах начал зарождаться ужас. Там… плетка, плетка, ещё одна, хлысты, наручники несколько штук, кляпы, повязки на глаза, фаллоимитаторы, вибраторы разные… плевать на цвета, разных размеров! Нет, РАЗМЕРОВ!!! Ошейник и браслеты с шипами, веревка для бондажа, анальная цепочка, анальные пробки, концы которых были в виде хвостиков животных (о, Боже, и такое бывает!), анальные шарики, кожаный костюмчик, ещё что-то…
— О, там отвертки нет? – совершенно невинно поинтересовался Александр Андреевич. Но на лице его был недобрый оскал, глаза были ехидно прищурены, он чуть нагнул голову. – Да… придется ездить с отвинченным болтиком… — будто всерьез сожалея о вообще несуществующем болтике, протянул он. – Но ты ведь не открутишь ещё один, да? Ты понимаешь, о чем я?
Я громко сглотнул комок в горле, кивнул и медленно (поскольку всё ещё ужасаясь) закрыл ящичек. От греха подальше.
Напомните мне больше никогда не хлопать дверью его машины!

Дата добавления: 2015-09-04