Читайте также: |
|
1) ФИЗИКА («собственник»)
2) ВОЛЯ («дворянин»)
3) ЭМОЦИЯ («сухарь»)
4) ЛОГИКА («школяр»)
Короткую, но едва ли не исчерпывающую характеристику всему порядку функций Чехова дал художник Илья Репин. Он писал: «Враг сантиментов и выспренных увлече- ний, он, казалось, держал себя в мундштуке холодной иронии и с удовольствием чувство- вал на себе кольчугу мужества.
Мне он казался несокрушимым силачом по складу тела и души».
Нам, Чехова лично не знавшим, представляющим его себе по поздним фотографиям и пьесам, характеристика Репина покажется, по меньшей мере, странной. В сегодняшних представлениях, Чехов — болезненный, рано состарившийся, рафинированный интелли- гент, человек милый, но слабый и телом и духом.
Однако на самом деле, описание Репина стоит гораздо ближе к оригиналу, нежели наши современные стереотипы. Во-первых, Чехов был красив, красив сочной мужествен- ной красотой. Об этом говорили женщины, хорошо его знавшие и вниманием красивых молодых мужчин не обделенные. Но из фотографий Чехова, пожалуй, только одна — Чехова девятнадцатилетнего (1879 г.), еще без бороды и пенсне, дает представление о необычайно привлекательной его наружности, рельефности и сочности лепки лица.
Отнюдь не равнодушен был Чехов, вопреки интеллигентской традиции, к деньгам, вещам, комфорту. Однако присущий ему собственнический инстинкт не сделал из Чехова ни скряги, ни эгоиста, недаром Горький называл чеховскую любовь к вещам «благород- ной».
Пожалуй, единственной сферой, в которой вполне явственно отразилась 1-я Физика писателя, была сексуальная сфера. Прежде, благодаря цензуре, Чехов выглядел безли- бидным певцом сумерек, страдающим половым индифферентизмом. Однако недавние публикации купюр из его писем дали совершенно иную картину. Перед нами предстал весьма жизнелюбивый джентльмен, делящийся в письмах с друзьями своими впечатле- ниями от посещения проституток, жалующийся на отсутствие в Сумах публичных домов и т.д.
Великая русская литература второй половины XIX века (Толстой, Достоевский, Куприн и т.д.) любила избирать себе в героини проституток и содержанок, посвящая им множество страниц, а иногда и целые произведения. Молчал на эту тему один великий писатель, может быть, лучше других знавший столь пикантный предмет, — это Чехов. Пожалуй, лишь однажды как-то высказался он на эту тему в писанном на заказ рассказе
«Припадок», однако высказался своеобразно. От начала до конца рассказа в нем сквозит плохо скрытая ирония по адресу тематически сходных писаний, прекраснодушных, ис- полненных гражданского пафоса и тайного вожделения. Герои рассказа — три студента: медик, художник и юрист. Если вспомнить, что сам Чехов был медиком, а два его брата художником и юристом, то ясно проглянет автобиографическая основа рассказа. Итак, три студента отправляются в поход по публичным домам. Для медика и художника (старших братьев) такого рода визиты — дело обычное, для юриста (Михаил — юрист- младший в чеховской семье) они в новинку. Заканчивается же студенческий поход по злачным местам тем, что целомудренный юрист разражается гневной филиппикой по адресу своих распутных спутников. И в ответ художник произносит нечто совершенно неприличное для русской литературы: «Так и знал, что этим кончится. Не следовало бы связываться с этим дураком и болваном! Ты думаешь, что теперь у тебя в голове великие мысли, идеи? Нет, черт знает что, а не идеи! Ты сейчас смотришь на меня с ненавистью и с отвращением, а по-моему, лучше бы ты построил еще двадцать таких домов, чем гля-
деть так. В этом твоем взгляде больше порока, чем во всем переулке!» Из рассказа не видно — по какую сторону находится автор, но, судя по чеховским письмам, в которых высказывалась симпатия к посетителям публичных домов и неудовольствие от отсутст- вия такого рода учреждений, отповедь художника в «Припадке» — отражение авторской позиции.
Сам по себе разговор о сексуальных предпочтениях Чехова не имел бы никакого смысла, если бы в этой частности не отразилось целое — 1-я Физика писателя. Нужно обладать избыточной, результативной, монологовой, толстокожей и абсолютно бес- страшной плотью, чтобы почти весь зрелый период жизни обходиться услугами прости- туток. От 1-й Физики, дополненной 3-й Эмоцией, происходит и та неспешность, с кото- рой Чехов решал вопрос о браке. Когда же писатель надумал-таки связать себя узами Гименея, полноценная семейная жизнь оказалась для него невозможной, и подобная си- туация вообще характерна для «чеховского» порядка функций.
1-я Физика могла бы сделать из Чехова эгоиста, скрягу, потребителя, человека, рав- нодушного к нуждам и страданиям людей, если бы ее постоянно не придерживала раз- вернутая вовне 2-я Воля. Куприн находил такое сочетание загадочным, он писал, что Че- хов «мог быть добрым и щедрым не любя, ласковым и участливым — без привязанности, благодетелем — не рассчитывая на благодарность. И в этих чертах, которые всегда оста- вались неясными для окружающих, кроется, может быть, главная разгадка его личности». Еще ближе к пониманию природы чеховского альтруизма стоял другой писатель (Пота- пенко), по мнению которого «не может быть подвергнуто сомнению, что искреннего вле- чения к врачебной деятельности А.П. не питал. Заблуждения же наблюдателей объясня- ется тем, что за влечение они принимали исключительно развитое в нем чувство долга, которое заставляло его с улыбкой на губах делать то, что было ему неприятно и даже противно...»
Действительно, обостренное чувство долга — производное от 2-й Воли толкало к людям эгоистичную 1-ю Физику Чехова. Не нутром, не кожей сочувствовал он нуждаю- щимся и страдающим, а сильным, гибким духом своего «я». Именно 2-я Воля заставляла Чехова бесплатно лечить, строить деревенскую школу, помогать материально семье, со- бирать библиотеку для родного города Таганрога. К той же 2-й Воле восходят лучшие стороны чеховской натуры: порядочность, деликатность, демократизм, скромность и т.д. Но бессмертием своим Чехов обязан 3-й Эмоции.
* * *
В том, что у него была 3-я Эмоция сомнений нет. О ней, только в других терминах, сообщали люди, хорошо Чехова знавшие: «Его всегдашнее спокойствие, ровность, внешний холод какой-то, казавшейся непроницаемой, броней окружали его личность. Казалось, что этот человек тщательно бережет свою душу от постороннего глаза.
Но это не та скрытность, когда человек сознательно прячет что-то такое, что ему неудобно показать и выгодней держать под прикрытием».
«Сухари», в качестве главного занятия, редко избирают артистическое поприще. Обычно литература, музыка, искусство — для них хобби, а не профессия. Сам Чехов, как бы намекая на несерьезность своих литературных занятий, любил говорить, что медицина ему жена, а литература — любовница. Впрочем, начало его писательской карьеры дейст- вительно выглядело несерьезным по содержанию и форме и преследовало одну цель — приработок. То, что поначалу Чехов избрал себе юмористический жанр, очень понятно:1- я Физика окрашивала его мировоззрение в светлые жизнелюбивые, веселые тона, фиго- вый листок 3-й Эмоции — ирония — во всем окружающем находила повод для насмеш- ки, однако добродушие 2-й Воли делало эту насмешку беззлобной. Таким образом, из
всей суммы порядка функций и сложился первый юмористический период творчества Чехова, точнее, еще не Чехова, а Антоши Чехонте.
Однако по прошествии времен, знакомства с серьезной литературой и серьезными писателями, накопления невеселого жизненного опыта, туберкулеза и общего истощения сил многое переменилось, и Чехов постепенно превратился в того Чехова, каким мы при- выкли его себе представлять: классического певца сумерек, писателя тихой светлой печа- ли. 1-я Физика истончилась и в самом Чехове, и в его творчестве. Остались беззлобие, честность и стыдливость 2-й Воли, равнодушие к умозрительной проблематике 4-й Логи- ки, и доминантой его творчества стала нежная, еле слышная свирель 3-й Эмоции.
Именно 3-я Эмоция задала темы, тональность второго и последнего периода чехов- ского писательства, одновременно сделав Чехова крупнейшим реформатором театрально- го искусства. Суть реформы заключалась в том, что с его драматургии начался, по точно- му выражению, «театр настроений». Это театр — без фабулы, пафоса, назидательности, он — лишь приглушенное почти до ультразвука излучение и взаимодействие эмоций, акварель переживаний. И тут излишне говорить, сколь труден оказался чеховский театр для восприятия и исполнения. Толстой, пусть на ухо, но прямо говорил Чехову о своем неприятии его драм. Часто не принимали Чехова и большие актеры. Впрочем, взаимно. Одна хорошо знавшая театральный мир тех времен писательница считала, что Чехов «не любил ничего пафосного и свои переживания и своих героев целомудренно оберегал от красивых выражений, пафоса и художественных поз. В этом он, может быть, даже дохо- дил до крайности, это заставляло его не воспринимать трагедии: между прочим, он нико- гда не чувствовал М.Н.Ермолову, как и ей не был Чехов близок как писатель. Это было два полюса: реализм жизненный и реализм романтический».
От прозы Чехова также не все были в восторге. Ахматова, с высоты своей образцо- вой 2-й Эмоции, так судила о Чехове: «...его вселенная однообразна и скучна, солнце в ней никогда не светит, мечи не сверкают, все покрыто ужасающим серым туманом; мир Чехова — это море грязи, в котором барахтаются несчастные человеческие существа...» Оценка Ахматовой, конечно, не бесспорна, но что-то в ней есть. Проза Чехова действи- тельно бывает совсем уж обесцвечена, совсем уж запылена. Хотя быть слишком строгим к нему, как к писателю, памятуя о больной 3-й Эмоции, как-то не очень хочется.
* * *
4-я Логика Чехова также не вызывает сомнений. Из всего того, что можно назвать мировоззрением, определенность у него отличались только этика, идущая не от ума, а от 2-й Воли и эстетика — от 3-й Эмоции. Сам Чехов признавался, что меняет свои взгляды каждый день. Человеком неопределенных воззрений он выглядел и со стороны. В чехов- ском дневнике есть такая запись: «Между «есть Бог» и «нет Бога» лежит целое громад- ное поле, которое с трудом проходит истинный мудрец. Русский человек знает какую- либо одну из двух крайностей, середина же между ними не интересует его, и потому он обыкновенно не знает ничего или очень мало». Комментируя это место, один знакомый Чехова заметил: «Мне почему-то кажется, что сам Чехов, особенно последние годы, не переставал с трудом продвигаться по этому полю, и никто не знает, на каком пункте за- стала его смерть.»
* * *
Само сочетание 1-й Физики и 3-й Эмоции предполагает, что обладатель их неспе- шен в браке и размножении. История жизни Чехова — наглядное тому подтверждение. Поэтому «чеховы» редки в этом мире. Однако, как ни странно, есть целая страна, где этот тип занял господствующее положение и сформировал национальный характер.
Речь идет, как нетрудно догадаться, об Англии. Полная серьезность в вопросах здо- ровья, внешности, денег и быта («мой дом — моя крепость») — все это, а также множест- во других более мелких черт ясно указывают на 1-ю Физику англичан. Британия — роди- на демократии, нынешнего правосознания и свободомыслия — конечно, не могла стать таковой, без преобладания среди ее жителей 2-й Воли. О хладнокровии, суховатости и сдержанности англичан не писал только ленивый...
Надо ли после этого объяснять: почему в Англии так любят Чехова, любят даже больше, чем на родине, в России?
* * *
«Чехова» с его внешней стороны хочется описать так: рослый, атлетически сложен- ный, с сочной лепкой лица человек. Взгляд добродушен, рассеян, с какой-то внутренней улыбкой. Речь сдержана, иронична, монотонна. Жест и мимика без размаха, почти неза- метны. В обществе с легкостью молчит, больше всего любит веселье, шутку, но смех почти беззвучен. Одет добротно, но неброско, стрижка короткая. Женщины сдержаны по части макияжа.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 46 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
ЛЕВ ТОЛСТОЙ | | | БЛЕЗ ПАСКАЛЬ |