Hearts of Ice 4 страница

Гарри закрыл дверь и вернулся к Луи, положив пиццу на кровать между ними, снова уютно устраиваясь на покрывале.

- Итак, - начал Гарри, открывая коробку и доставая кусок горячего сырного деликатеса. – С чего мы должны начать это наше «узнай друг друга получше»?

Луи подумал над этим, пока брал и себе кусок, откусывая. Не то чтобы он признает это вслух, но он был очень благодарен, что парень подумал купить им еды – после длинного школьного дня и тренировки он был нереально голоден.

- Как ты относишься к школе? – поинтересовался Луи, не заботясь о том, насколько глупым был вопрос. – Ну, учитывая, что ты сегодня прогулял, и прочее…

- Ты будешь припоминать мне это вечно. Да? – зыркнул на него Гарри. – Но я думаю так же, как и остальные – она охренительно ужасна.

- Я понимаю тебя. Мне всегда кажется, что я теряю время, - Луи улыбнулся краешком губ.

- Именно! Я не понимаю, зачем нам нужна половина всех этих вещей.

Вчерашний Луи, где-то в шесть утра, сказал бы что-то вроде «Вроде этого проекта», с огромной язвительностью, потому что он был таким человеком. Но нынешний Луи не хотел быть грубым.

- Какой твой любимый цвет? – спросил Гарри, прежде чем Луи попал впросак, задавая очередной болезненно-дурацкий вопрос.

- Я никогда об этом не думал, честно говоря, - брови Луи немного поднялись. – Думаю, фиолетовый неплох.

- Да, - кивнул Гарри. – У меня был красный, но, в последнее время, я люблю голубой.

Рука Луи, которая была на пути ко рту, чтобы он откусил пиццу, застыла:

- Голубой?

Гарри смотрел прямо ему в глаза, не моргая:

- Мгм. Ну, знаешь, не королевский синий или что-то вроде. Что-то более яркое, вроде лазурного.

Даже не думайте, что сердце Луи пропустило удар при этом. Это было совпадение, черт его подери. Идеально настоящее совпадение, что любимый цвет Гарри – точный цвет глаз Луи.

- Д-да, - пробормотал Луи, пытаясь заставить голос звучать ровно. – Этот хороший тоже. Какой твой любимый, эм… фильм?

- Обещаешь не смеяться? – глаза Гарри сузились

- О нет, ты один из тех тайных фанатов Дневника Памяти?

- Чтобы ты знал, этот фильм – работа гения-романтика! – Гарри пытался выглядеть оскорбленным, но засмеялся

Луи фыркнул:

- И они говорят это я Королева Льда.

- Как угодно. Томлинсон. Я не скажу тебе, пока ты не пообещаешь.

- Хорошо, - вздохнул Луи. – Я обещаю, но я не буду клятвенно заверять, потому что у меня нет вагины.

- Бэмби, - Гарри закатил глаза.

Луи ожидал услышать что угодно, кроме этого. Например, что любимый фильм Гарри об исследовании мертвых животных или о странных секс-фетишах, и он бы даже не был удивлен настолько, насколько был, когда Гарри произнес это слово.

- Тот, который про оленя?

- Ты сказал, что не будешь надо мной смеяться! – воскликнул Гарри, хлопая в ладоши перед лицом. – Я ребенок, хорошо?

- Нет-нет-нет, я не смеюсь над тобой. Тот факт, что твой любимый фильм… - На самом деле охренительно милый. - Просто удивил меня, это все.

Гарри выглянул на него из-за рук:

- Я уверен, что твой любимый – гораздо более мужской и подчеркивает твою мужественность.

Луи фыркнул:

- Вряд ли. Это Бриолин.

Как он и думал, Гарри взорвался смехом, даже не пытаясь скрыть тот факт, что это было смешно.

- Ладно, это гораздо хуже Бэмби.

- Как это?!

- Бриолин – это мюзикл, - пояснил Гарри. – А мюзиклы в три раза более женские, нежели диснеевские фильмы, это доказанный факт.

Как можно вообще доказать что-то подобное?

- Что насчет диснеевских фильмов-мюзиклов?

Гарри задумался:

- Ну, если никто не видит, как ты их смотришь…

Они засмеялись вместе, их голоса создавали удивительно-прекрасную гармонию, и Луи дивился невероятному смеху Гарри. Конечно, это имело смысл, на самом деле его обычный голос был также весьма приятным, но смех – это просто нечто особенное. Он был похож на… Луи даже не знал. На солнечный свет, счастье и другие гейские вещи.

Разговор пошел на самом деле легко, с того момента, естественно и без затруднений темы сменяли одна другую. К моменту, когда Лиам ввалился через дверь, разговаривая по телефону с очень взволнованным Найлом, они оба уже прикончили пиццу – Луи послал к черту строгую диету фигуриста на сегодня. Он сидел на кровати, гораздо ближе к Гарри, их руки даже несколько раз соприкоснулись. Щеки болели от постоянного смеха, а желудки переворачивало от количества еды.

Луи, с улыбкой на лице, попрощался в девять вечера, думая о том, что он узнал о Гарри за несколько коротких часов вместе. У него был самый длинный в мире торс, его сестра заставила его сходить на полуночную премьеру первых двух частей Сумерек (“Они не были настолько плохи.”), и его любимая еда была пицца, откуда и их ужин. Неожиданно Луи почувствовал себя настолько уютно, что признался, что его любимый человек в мире (кроме Зейна, конечно) – его мама, не заботясь о том, как это глупо или по-детски прозвучало. Гарри не смеялся над ним. Он только посмотрел с неподдельной искренностью и сказал: «Мой тоже».

Это было чудесно, в это время они перестали быть Гарри Стайлсом и Луи Томлинсоном, звездными спортсменами из Академии Эмеральд Хиллс, а стали Гарри и Луи… просто знакомыми.

Не нужно было быть гением, чтобы понять, что они становятся ближе, у них зарождается что-то вроде дружбы. И это не было плохо, он практически желал этого. Но когда Луи понял, что их общение продлится всего неделю, улыбка медленно сползла с его лица.

Через неделю все станет по-прежнему. Гарри не будет с ним зависать. Их не будут принуждать разговаривать, так что они снова будут ненавидеть друг друга. Луи чувствовал себя идиотом из-за мысли, что они могут быть друзьями. Гарри просто хороший собеседник, вот и все. Луи его не волнует. Его вообще ничего не волнует.

Часть 5.1

Утро пятницы

Луи был в отвратительном настроении. Прошлой ночью он отправился на каток прямо из комнаты Гарри, не замечая удивленных его поздним появлением. Все прошло хорошо, как он думал. Его работа ногами должна была быть более четкой, а тройной Аксель – начать слаженно работать с ним прежде, чем парень найдет того, кто придумал этот прыжок и убьет его, но он вел себя прилично.

Напротив, этим утром была совершенно иная история. Это была худшая тренировка Луи за долгое время – несколько лет, наверное. Практически все его прыжки были с пере- либо недокрутами, каждое вращение неудачным, а его хореография была просто… не слишком приятным зрелищем. Еще хуже было то, что каток был переполнен этим утром, всеми этими фигуристами, которые должны были прийти на одну последнюю тренировку, чтобы лениться все выходные, и все они видели, как Луи лажает. Он мог бы справиться с этим, если бы не сочувствующие взгляды, которые он мог чувствовать кожей, будто бы они были выше и лучше него. Это было смешно – даже в свои худшие дни Луи был в два раза лучше, чем любой другой фигурист.

Нет необходимости говорить, что когда Зейн появился этим утром с завтраком Луи в руке, и обнаружил друга уже переодетым и готовым идти (потому что, привет, такого никогда не было), это было шоком.

- Лу? – спросил Зейн, вопросительно подняв бровь, когда Луи прошел мимо него, вырвав еду.

- Да? – тон был более резким, чем должен был быть.

- Есть причина тому, что ты - экстра-язва с ПМС этим утром?

Луи сжал руки в кулаки:

- На самом деле, нет, - даже он сам слышал, что это звучит неправдоподобно.

Неудивительно, что Зейн не купился на это:

- Что не так?

Что не так? Луи хотел засмеяться. С чего бы начать?

У Луи было несколько причин для плохого настроения в этот день, меньшей из которых были его неудачи на утренней тренировке, однако это определенно не было вариантом.

Когда он ушел от Гарри вчера, груз затруднительного положения обрушился на его плечи. Луи не мог прекратить прокручивать слова тренера в голове. И все, что он мог думать - Что, если он не даст мне соревноваться? Что, если он знает? Что, если он удалит меня из команды? Эти мысли, сами по себе, вызвали ряд спорных эмоций внутри него. Если Саймон знает о ночных тренировках Луи, тогда логично было бы прекратить их. Однако если он не знает и думает, что Луи недостаточно хорош, чтобы соревноваться, тогда тренировки были необходимы. Более того, он должен был тренироваться лучше, потому что он не мог позволить себе не принимать участия в любых соревнованиях. Проблема заключалась в том, что он не знал – какая из теорий верна.

Другой причиной мерзкого настроения было… ну, он даже не хотел думать об этом. С того момента, как он ушел от Гарри, в голове на повторе крутилось Ты, на самом деле, ему не нравишься. Ему плевать на тебя. Он не хочет дружить с тобой. С чего бы? Эти мысли были корнем проблем. НАСТОЯЩЕЙ причиной того, что он злился, было то, – и это было одной из самой худших вещей, которую ему приходилось принять, после той, что блестящие комбинезоны, в которых он часто выступал, были удобными – что его это волновало. Его волновало то, что Гарри оставит его через неделю. И это он ненавидел больше всего. Эта ненависть только плюсовалась с той, что была еще давно к парню, и разгоралась в полную мощь.

Что возвращало нас к тому, почему тренировка Луи была отвратительной – из-за битвы внутри его головы, между я ему даже не нравлюсь и какого хрена это тебя волнует? К тому же, Луи злился еще больше на самого себя, потому что он был так погружен в проблемы с Гарри, что нарушил золотое правило фигурного катания: оставлять свои проблемы за пределами катка. В общем, Луи не горел желанием видеться с Гарри.

Но он, конечно же, не сказал Зейну ничего из этого. Он только глубоко вдохнул, стирая злость и раздражительность с лица и сказал:

- Я в порядке, Зейн. Правда. Просто тренировка была плохой.

- Это ненормально, для тебя, - нахмурился Зейн, его брови озабоченно сдвинулись.

Луи закатил глаза, чтобы облегчить ситуацию:

- У всех бывают плохие дни, дружище. Вот у меня – сегодня. Не переживай. Все в порядке, - он улыбнулся другу, этого было достаточно, чтобы убедить того, но как только он отвернулся, улыбка пропала с лица Луи. Не было смысла притворяться, если Зейн не обращает внимания.

Скоро они вновь были в классе английского, Луи сел, как обычно, сзади, в то время как Зейн прошел чтобы сесть с Лиамом. Луи заметил, как зажглись глаза Лиама при появлении его друга. Он так же уловил, что язык их тел показывал, как комфортно этим двоим вместе, несмотря на то, что они общались только несколько дней. Удачливые засранцы.

Луи сложно было застать врасплох – и он очень этим гордился – и нужно было потрудиться, чтобы на самом деле его удивить. Однако он не подумал даже об этом, когда увидел, как Гарри Стайлс входит в аудиторию, не меньше чем за две минуты до финального звонка на урок. Английский был не первым уроком, который у этих двоих был совместным на протяжении их обучения в Эмеральд Хиллс, но это был первый раз в жизни, когда Гарри пришел раньше на урок. Он всегда опаздывал или приходил со звонком, так что случилось?

Вида парня было достаточно, чтобы в груди образовался комок. Это все было отстойно, вот так. Он все еще ненавидел его, ненавидел этот шарм и улыбку, ненавидел то, как люди любили его, без малейших усилий с его стороны, его наглый вид, что сопровождал его, казалось, везде. Но Луи не мог отрицать, что ему нравились их разговоры. У Томлинсона было много друзей, это само собой, но никто из них не спрашивал его о таких вещах, как Гарри, или не разговаривал с ним о том, о чем Гарри. Но, опять же, это было просто выполнение работы.

Гарри прошел в конец комнаты, окидывая глазами учеников, прежде чем остановился на Луи. Он улыбнулся ему, и Луи ответил ему автоматически, не в состоянии удержаться, прежде чем понял, что он все еще зол. Вид Гарри стал сконфуженным, когда он увидел неожиданные изменения в лице Луи, и осторожно сел на стул рядом с ним.

- Привет, - сказал он, глядя на Луи. – Ты в порядке?

- Превосходно, - ледяной тон и натянутая улыбка были достаточно грубыми, чтобы Гарри насупился. Впервые за годы Луи жалел о том, как относится к капитану хоккейной команды.

- Эм, хорошо, - ответил Гарри, глядя в сторону и кусая щеку изнутри. Это прозвучало сконфуженно, и у него было на это полное право. В конце концов, они поладили неожиданно хорошо вчера, и неожиданно все вернулось к тому, что было. Но у Луи было полное право вести себя так, как он вел до этого! Он просто расставлял вещи по местам, прежде чем у него появился шанс привязаться к идее подружиться с ним.

Прозвенел звонок, и мистер Тернер передвинул какие-то бумаги на своем столе очень громко и показательно, привлекая к себе внимание класса:

- Доброе утро, мои юные школьники, - он хорошо знал, что никто из сидевших перед ним не был школьником. – Я надеюсь, вы провели чудное время, узнавая друг друга, - засранец быстро глянул на Луи. – Поскольку это будет последний день работы над проектом в классе. С этого момента вам нужно будет закончить ваши сочинения во внеурочное время.

Студенты вокруг Луи загалдели в ответ на это, но учитель проигнорировал их.

- Теперь, поскольку у вас было два полных дня с вашими партнерами, я думаю, это будет абсолютно великолепно, если мы проверим ваши знания с помощью теста.

Он отвернулся от них, порылся в шкафу и достал оттуда стопку бланков размером с папку. Со звуком – чем-то средним между шлепком и ударом, он кинул их на парту и положил руку на них.

- Это, - сказал он, - для маленькой игры, в которую мы сегодня поиграем. Вы с вашим партнером должны решить, кто из вас знает другого лучше. Этот человек получит набор карточек, в то время как другой будет отправлен в коридор. После этого я задам оставшемуся в комнате ряд вопросов, ответы на которые они должны знать, учитывая количество проведенного вместе времени, ответы будут записаны на карточках, - Луи почувствовал, как во рту пересохло, а в горле возник комок. – После того, как я закончу, партнер вернется из коридора и даст свои ответы, а мы сравним – совпадут ли они. Эта работа влияет на оценку. Не может быть, чтобы вы не знали такие вещи друг о друге. У вас тридцать секунд, чтобы решить, кто будет что делать. Начинайте.

Возмущения начались мгновенно, люди паниковали, пытаясь решить, кто куда идет. Луи паниковал так же, но он скрывал это от Гарри, который был почему-то абсолютно спокоен.

Черт, черт, черт.. Достаточно ли они знают друг о друге? Что, если мистер Тернер задаст какой-то коварный вопрос, на который они не смогут ответить? Луи думал, что та информация, которой они обменялись, углубила их связь, но сейчас это казалось таким обыденным…

- Я остаюсь в классе, - сказал Гарри, выдергивая Луи из его мыслей. Старший парень посмотрел на него, удивленный тому, что он вызвался добровольно. Тогда как Луи был взволнован заданием, Гарри был безмятежным, словно картинка.

- Ты уверен? – предполагалось, что это прозвучит цинично – касательно способностей Гарри, но вместо этого вышло лишь взволнованно, черт подери.

- Да, - Гарри расплылся в улыбке. – Но при одном условии.

Луи хотел вздохнуть и закатить глаза – потому что ну конечно тут было какое-то условие:

- При каком?

- Ты скажешь, что тебя беспокоит.

Рот фигуриста раскрылся, словно у рыбы, вытащенной на сушу, от абсолютно неожидаемой просьбы Гарри. Он думал, что тот захочет наркотиков или алкоголя, или другого, но никак не чувств и ощущения Луи (нет, не этого!). Вообще, Луи хотел воспротивиться, но мистер Тернер неожиданно очень строго решил придержаться этих тридцати секунд, так что у него не было шансов.

- Так, партнеры, прошу в коридор, - указал на дверь мистер Тернер. – Остальные – возьмите свои карточки, - Луи мысленно пожелал учителю смерти, покидая комнату, кидая последний взгляд через плечо, на Гарри, что лишь улыбнулся, словно хотел сказать – Не волнуйся.

Можно подумать, это было возможно.

Дверь в аудиторию захлопнулась, и Луи уже мог чувствовать, как его пульс ускоряется из-за волнения. Он нервничал из-за того, что его оценка зависела от Гарри, понятное дело, но также ощущал какое-то волнение (в положительном смысле, не то чтобы он это кому-то сказал) – как много Гарри на самом деле знает о нем? Это был хороший способ проверить его, и не с подачи самого Луи.

Еще хуже было то, что Зейн, как скотина, которой он был, вызвался остаться в классе, оставляя его одного на неограниченное количество времени. Луи облокотился спиной на холодную кирпичную стену и закрыл глаза, позволяя себе скользнуть вниз, чтобы сесть на пол. Кто знает, сколько времени это займет? Если он просто прикроет глаза…

- Это место свободно?

Луи встрепенулся, и увидел пару коричневых теплых глаз напротив своих, что смотрели на него. Лиам Пейн стоял перед Луи, его рука была вытянута, показывая на часть незанятого пола, рядом с парнем.

Сказать, что Луи был в шоке, было бы огромным преуменьшением. Он сказал всего слов пять хоккеисту за всю старшую школу, и он не ненавидел его, но они точно не были друзьями.

Впрочем, Луи не видел в нем ничего плохого, тем более, если они поладили с Зейном. Его глаза показывали, что мотивы были не иными, кроме как маликовскими – они были милыми и ярко горели, но не так ярко, как Гарри.

- Конечно, - услышал Луи самого себя, двигаясь, чтобы освободить парню место.

Лиам опустился на пол:

- Спасибо.

Они не говорили какое-то время, и Луи почувствовал, что его волнение возвращается, руки выкручивали одна другую, в попытке успокоить волнение. Он хотел быть в комнате, чтобы слышать вопросы. Возможно, он бы мог подсказать Гарри какие-то ответы, если бы он застрял. Однако, по уверенному лицу Гарри можно было сказать, что он либо был крайне уверен в себе, либо его это абсолютно не заботило.

- Ты же Луи, правильно? – Лиам поинтересовался, ниоткуда, возвращая Луи обратно в реальность.

- Что? – спросил Луи, более от неожиданности, потому что он все отлично расслышал.

- Ты партнер Гарри и друг Зейна, Луи, - в этот раз это не было вопросом – Лиам уже знал это.

Луи медленно кивнул, соглашаясь:

- Да, это я. И ты Лиам, партнер Зейна и друг Гарри?

Лиам улыбнулся тому, как он сымитировал его утверждение:

- Да. Последняя часть иногда не радует. Гарри может быть ужасным мудаком иногда.

Луи засмеялся, прежде чем смог остановить себя:

- Сложно найти более верное выражение. Мне жаль, что ты застрял с Зейном. Обычно я единственный, кто может выносить его на протяжении долгого времени.

- Он мне нравится, - покраснел Лиам, после того, как понял, как это прозвучало, и попытался исправиться: - В смысле, ты знаешь, он хороший парень, насколько парни…

- Да, не слишком плохой, - прервал его Луи, спасая от дальнейшего смущения – за что Лиам был ему благодарен.

- Гарри тоже не такой плохой, кстати.

Луи покосился на Лиама, подняв брови. Это было то, к чему он вел? Гарри послал его, чтобы убедить, что Гарри – нормальный парень? Какой в этом смысл? Им необязательно нравиться друг другу.

- Я знаю, о чем ты думаешь, - заговорил Лиам. – И нет, Гарри не заставлял меня это делать..

Луи не был уверен, поверил ли он этому:

- Тогда почему?...

- Потому что он на самом деле не такой ужасный, как ты думаешь, - сказал Лиам, его брови чуть сошлись. – И он заслуживает шанса доказать тебе это.

Луи хмыкнул:

- Его не волнует, что я думаю.

- Нет, его волнует, - мягко сказал Лиам. – Он переживает об этом больше, чем ты думаешь.

Что, черт возьми, это значило? Луи ничего не ответил, и Лиам не делал попыток заговорить с ним о Гарри вновь. Он также не ушел, чтобы поговорить с другими, этот факт импонировал Луи. Может, у них было что-то общее: без своего лучшего друга (друзей, для Лиама), они были сами по себе.

Дверь в класс неожиданно распахнулась, и ученики рванули внутрь словно животные. Гарри сидел на том же месте, где Луи его оставил, выглядя исключительно довольным собой.

Он переживает больше, чем ты думаешь, он переживает больше, чем ты думаешь, он переживает больше, чем ты думаешь. Это предложение крутилось в его голове словно зажевавшая запись, когда Луи подошел к зеленоглазому. Что это значит?

- Я думаю, мы справились, - сказал Гарри, когда Луи скользнул на свое место.

Луи покосился на него, чтобы убедиться, что в его тоне не было фальши, что была бы признаком сарказма.

- Так ты теперь эксперт по мне?

- Конечно, нет, - усмехнулся Гарри. – Ты мой друг, и ты тайна, покрытая мраком. Но, думаю, основы я усвоил.

- Думаю, мы сейчас узнаем, - слова прозвучали легко, потому что Луи был слишком занят, думая об этих словах - мой друг. МОЙ ДРУГ. Но люди говорят такие вещи все время. Он не думает, что они на самом деле друзья

- И потом ты должен выполнить свою часть сделки.

Он переживает больше, чем ты думаешь. Поэтому Гарри хотел узнать, что его беспокоит?

- Пожалуйста, умерьте свой энтузиазм, - пронудел мистер Тернер со вздохом. Луи была понятна его просьба – старый жук не чувствовал энтузиазма в чем-то с тех пор, как динозавры вымерли, и просто завидовал. – Я буду называть каждый вопрос, чтобы начать. После – называть каждую группу и собирать ваши ответы, первыми – у тех, кто был в коридоре, после – от того, кто оставался, чтобы увидеть, совпадают ли ваши ответы. За каждый совпавший группа будет получать балл. В итоге, группа, у которой будет больше всего баллов, получит дополнительный бонус к проекту.

В комнате счастливо загалдели в ответ на информацию. Мистер Тернер редко давал бонусы, так что это был редкий и ценный подарок.

- Первый вопрос: когда день рождения вашего партнера?

Луи облегченно выдохнул – они обсуждали это, плюс было сложно забыть, потому что его день рождения был в канун Рождества. Так что он не был в шоке, когда Гарри перевернул карточку, чтобы показать, что его ответ совпадает с Луи.Тот почувствовал безосновательную радость, что растекалась по телу. Учитель поставил отметку там, где написал имена Луи и Гарри, чтобы вести счет.

Следующие несколько вопросов были довольно общими, большая часть из них – те, что они затронули вчера – любимый цвет и даже фильм. Когда некоторые идиоты из класса засмеялись над любимым фильмом Луи (и если бы тот обращал внимание, он бы заметил ядовитый взгляд Гарри в их направлении), Луи было абсолютно плевать, потому что они с Гарри были далеко впереди, каждый их ответ совпадал. Лиам и Зейн были на втором месте.

Луи постепенно успокаивался, пока не мог даже вспомнить, почему волновался – Гарри растоптал все его сомнения. Это было до того момента, пока мистер Тернер не попросил партнеров перечислить всех членов семьи, что жили с ними, дома. Он отдаленно вспомнил, что упоминал маму и четверых младших сестер, но у Зейна ушли месяцы на то, чтобы запомнить их имена, так что Луи даже не надеялся.

Когда была их очередь, Луи сказал:

- Я живу с мамой, Джей, и четырьмя младшими сестрами: Лотти, Фелисите, Дэйзи и Фиби.

Мистер Тернер кивнул, со снисходительным видом, что принимал всегда, когда говорил с Луи. Конечно, он подбодрился, когда посмотрел на Гарри и сказал:

- Мистер Стайлс?

Гарри перевернул бумажку, избегая взгляда Луи. Сначала Луи подумал, что он стесняется неверного ответа, но потом увидел, что было написано на карточке, и его челюсть отвисла

Маму Луи зовут Джей. Он также живет с четырьмя маленькими сестрами: Лотти, Фелисите и близняшки, Дэйзи и Фиби.

Мистер Тернер издал впечатленный звук, в ответ и кивнул, добавляя балл под их именами, на доске. Луи просто пялился на Гарри, не в состоянии вернуть челюсть на место. Он запомнил. Зейн, его лучший друг, даже не начал запоминать, пока их дружба не стала крепкой, как скала.

Гарри увидел, что Луи пялится на него и пожал плечами:

- У меня хорошая память.

Хорошая память – не признак заботы, напомнил он себе. Он бы смог убедить себя в этом, если бы не следующий вопрос о любимом исполнителе/группе. Настроение Луи резко упало, когда он услышал это, потому что он знал, что эта тема не относилась к тем, что они обсуждали.

Ну, хорошо, подумал он, когда мистер Тернер вызвал его, и ответил:

- Эд Ширан.

Гарри, вместо того, чтобы выглядеть проигравшим, расплылся в ошеломляющей улыбке и повернул свою карточку, показывая аккуратно написанный (вау, у Гарри красивый почерк) ответ: Эд Ширан.

Мистер Тернер выглядел так, словно бы он не знал – радоваться за Гарри, или огорчаться, что Луи тоже получил балл, но в итоге просто добавил палочку под их именами и продолжил.

Луи с любопытством посмотрел на Гарри:

- Удачливая догадка?

- На самом деле, нет, - признал Гарри. – Я… определил это.

Это заинтересовало Луи, потому что он решил, что Гарри угадал Эда из-за того, что его музыка была любима публикой в общем.

- Как? – поинтересовался он шепотом, чтобы никто не услышал, хмуря брови в недоумении.

- Помнишь, как я вчера включил музыку фоном и началась ‘Give Me Love’? – Луи кивнул, неуверенный, к чем парень ведет. – Ну, это была твоя реакция. Вроде… твое лицо засияло, и ты сказал «я люблю эту песню», и было очевидно, что ты правда имел это в виду – не потому, что ты сказал, а из-за того, как ты это сказал. Она сильно влияет на тебя – и я знаю, что я реагирую так только на любимую музыку, - он пожал плечами.

Это пожатие плечами повлияло на Луи. Пожатие, что придало абсолютную обыденность его словам, словно он не сказал только что ничего невероятно глубокого про Луи. Он с трудом мог осмыслить это. Даже когда Гарри отвернулся, Луи смотрел на его профиль, пытаясь принять то, что он только что сказал, полный скептицизма.

Гарри сам что-то понял про Луи, без вопросов, даже не поднимая этой темы. Никто никогда такого не делал. Не имеет значения, что это было что-то обыденное, он все равно это сделал. Он смотрел, он видел, и он понял, словно бы это было так же легко, как дышать.

Лиам был прав. Гарри Стайлсу не было все равно – не могло быть – и Луи не мог его ненавидеть больше. Он ошибался, и он никогда в жизни не был так рад своей ошибке.

Ожидаемо, они двое выиграли игру, получая несколько неприязненных взглядов от студентов, но очень доброжелательные поздравления от Зейна и Лиама, что вплотную их догнали. Им было нечем заняться последние минуты урока, но никто не возражал, потому что – серьезно – это занятие.

- Значит, у нас есть время, - начал Гарри, глядя на Луи выжидающе. – Что беспокоило тебя раньше?

О, всего лишь тот факт, что я думал, тебя не заботит, когда я только начинал тебя не ненавидеть, а потом был так отвлечен, что провалил тренировку

- Это неважно уже, - Луи отмахнулся от своей печали. – Не переживай об этом.

Дата добавления: 2015-08-27