Старинные часы 8 страница

- Что ты сказал о палаче, Алисандро? - внезапно спросил Дракон, явно понимая ход мыслей парня.

- Нет..., - Ворон вновь покачал головой. - Палач уже покинул свой дом. Я слышал, как четыре солдата собирались за ним. Казнь же важный ритуал, к которому готовятся заранее. В сопровождении охранников он вот-вот прибудет на площадь.

- Для пущей важности, по главной дороге, - добавил Лис и странно улыбнулся.

XXVIX

Толпа — самый непостоянный союзник, так как не имеет ни личности, ни моральных убеждений. Толпа — всего лишь скопление инстинктов, которые подобно волне обрушиваются на предмет своего интереса. В данном случае, предметом такого интереса стал эшафот. Площадь, где обычно красовались пёстрые палатки торговцев, сегодня вместила в себя большую часть города. Люди стекались сюда целыми семьями, неся на руках младенцев и поддерживая своих стариков. Происходящее походило на мрачный праздник, который не поддавался описанию — столь зловещая атмосфера царила здесь. Напротив эшафота была сколочена трибуна для удобства нового короля и его придворных, а внизу бушующим морем волновалась толпа. Если посмотреть на город сверху, улицы, переполненные людьми, напоминали реки, впадающие в тревожный залив, а эшафот казался кораблем-призраком.

Люди с нетерпением ожидали речи нового короля и начала казни. Всё больше и больше раззадориваясь, они выкрикивали оскорбительные слова в свергнутого монарха и смеялись над первым рыцарем.

- Интересно, как этот Алисандро будет фехтовать теперь, когда его противник – палач, - выкрикнул кто-то, и в толпе прокатился хохот. Сами еще того не осознавая, народ желал выслужиться перед своим новым правителем. Им до сих пор верилось с трудом, что Салазар готов раздать часы любому, кто пойдет за ним, однако солдаты то и дело хвастались своими новыми «игрушками». «Дар Часовщика», - перешептывались люди, указывая пальцем на того или иного солдата, на груди которого поблескивала заветная вещица.

После речи Салазара выведут на эшафот выведут бывшего короля и его дочерей — красавицу Виаль и ее крошку-сестру. Королеве повезло не дожить до этого для. Она умерла при родах. А на десерт людям предлагалось еще одно зрелище — казнь первого рыцаря и его самозванца-брата. Толпа всегда любила зрелищ, и мало, кто действительно смотрел чуть дальше, чем призрачное поблескивание часов.

Когда Салазар занял свое место, толпа восторженно загудела. Не менее радостно они встретили новую принцессу, которая следовала за отцом, сопровождаемая стражником. Тот крепко держал девушку за локоть, но люди не занимали свои мысли тем, что раздумывали над отсутствием улыбки на губах Луэры.

- Я не знаю, как наказать собственную дочь…, - тихо произнес Часовщик, когда девушку насильно усадили подле него. – Даже высечь тебя равносильно тому, если бы я высек свое сердце. Ты – глупое упрямое дитя, посчитавшее, что в праве играть во взрослые игры. Твое упрямство и гордыню еще можно простить, но то, что ты позволила чужеземцам увидеть мои свитки, то, что поверила их россказням, то, что предала отца…

Луэра презрительно посмотрела на Салазара, храня молчание.

- И этот взгляд…, - продолжил он. – Именно этот взгляд ты должна изменить по отношению отцу.

- Отцу? Я вижу лишь убийцу…, - холодно произнесла она, но Салазар лишь улыбнулся. Прохладные пальцы мужчины ласково коснулись её щеки, но эта невесомая ласка внезапно обернулась хлесткой пощечиной. Девушка прижала ладонь к горящему лицу, и в ее глазах заблестели слезы. Однако она сдержалась. Люди были слишком заняты своим ожиданием, чтобы заметить происходящее в королевской ложе, но несколько придворных растерянно переглянулись и поспешно уставились куда-то в сторону. Никто не желал попасть под раздачу из-за своего любопытства и уж тем более лишиться возможности обрести часы, вступившись за принцессу.

- Я позволю тебе увидеть их смерть, - сказал Салазар, откидываясь на спинку своего кресла. - Таким будет твое наказание, Луэра.

Когда на площади наконец появилась телега, на которой возвышалась огромная клетка, толпа взвыла от предвкушения. Через прутья можно было во всех деталях разглядеть бледное лицо короля и заплаканное лицо принцессы. Отпечаток смерти уже оставил свою тень в глазах узников. Они сидели на телеге, низко склонив головы и согнув плечи, точно старики. Народ, который совсем недавно воспевал своего короля, теперь хохотал над ним и плевал в его сторону.

- Будь ты проклят!

- Собака!

- Смерть лживому королю!

Эти крики оглушали своей ненавистью, и для Виаль они были страшнее насмешки Салазара. Люди, на которых король возлагал последнюю надежду, не желали за него заступиться. Они проклинали его за тиранию, за голод, за самодержавие. Кто-то даже осмелился швырнуть в своего бывшего короля гнилой кочан капусты, который к счастью застрял между прутьями, не угодив королю в лицо. Пример оказался заразительным, и люди начали лихорадочно разыскивать под ногами камни, которыми можно швырнуть в пленников. Однако Салазар подал знак, и стража живо прекратила бесчинства.

Особенно жаль было маленькую сестренку Виаль. Той едва исполнилось десять лет, и она беспомощно жалась к ногам отца.

- Мужайся, моя милая, - прошептал он, поглаживая темные волосы девочки. - Скоро всё будет кончено. В царстве богини Иниз мы все наконец встретимся с королевой и воссоединимся.

Девочка грустно посмотрела на отца и обвила его ногу еще крепче, точно боясь, что он куда-то уйдет.

Но вот пришло время, когда замок их клетки открыли, и узников заставили подняться на эшафот. Палач и четверо стражников уже стояли, ожидая разрешения начать казнь, и Салазар поднялся с места, чтобы произнести короткую речь.

- Мой народ, - обратился он, и над площадью воцарилось гробовое молчание, точно кто-то выключил звук. - Сегодня мы собрались здесь, чтобы осудить погубную деятельность бывшего правителя нашего королевства. То равноправие, за которое я так отчаянно боролся, наконец дало плоды, и я научился создавать часы для каждого жителя нашего уровня. Теперь не будет хранителей и их «избранных», все будем равны — маркиз и крестьянин, рыцарь и пекарь. Я создам часы для каждого, если вы поддержите меня.

На этих словах толпа восторженно взвыла, и Салазар продолжал:

- Ваш прежний король был против выдачи часов каждому. Он считал, что эта привилегия должна оставаться в его семье и в семьях его придворных. Когда я воспротивился, король отдал приказ взять меня под стражу, но солдаты, наши храбрые мудрые солдаты, защитили меня.

- Это ложь! - в отчаянии выкрикнул король, но его слова остались неуслышанными в гуле недовольства, прокатившегося по площади.

- Пусть народ сам решит, как поступить со своим бывшим королем, - продолжил Салазар, прекрасно понимая, каким будет это решение. - Если вы пожелаете, я немедленно прикажу отпустить его и принцесс. Пусть живут среди вас с миром.

Но разве люди готовы были принять кого-то с миром, кто выступал против наличия часов у каждого? Даже если бы Салазар действительно отпустил узников, толпа бы растерзала их, не дожидаясь вечера.

Люди приняли свое решение, и как король не пытался перекричать их, обвиняя Салазара во лжи, огромная корзина с часами у ног нового правителя, была соблазнительнее доводов разума.

- Казнить короля на глазах их отпрысков! - кричали горожане, выбрасывая кулаки в небо. На губах Салазара мелькнула едва заметная улыбка.

- Ты не сделаешь этого, - уже с мольбой прошептала Луэра, но отец не обратил на нее ровным счетом никакого внимания. Он вскинул руки, приветствуя решение своего народа.

- Тогда я лично прошу пощадить короля. Покайтесь, Ваше Высочество, признайте меня новым королем и молите свой народ о прощении.

Несчастный узник в отчаянии оглядел кричащий народ.

- Я прошу лишь пощадить моих дочерей. Виаль — хорошая девушка, не причинившая никому зла. Она добра и трудолюбива. А маленькая принцесса Орэйя и вовсе не сотворила ничего дурного. Она вообще не смыслит в королевских делах. Будьте великодушны, люди. Зачем лишать жизни столь невинных созданий?

Крики толпы возобновились вновь, и от их слов Луэра не в силах была больше сдерживать слез. Эти люди требовали смерти всей проклятой семьи, и злоба, звучавшая в их голосах, была куда чернее, чем душа их нового короля.

XXX

Благородных людей казнили при помощи меча, простолюдинов — при помощи топора, однако Салазар пожелал до конца обесчестить королевскую семью. Палач был уведомлен об этом приказе заранее, поэтому Часовщик несколько помрачнел, когда этот нерешительный трус всё-таки потянулся к рукояти меча.

- Начните с младшей принцессы, - произнес Салазар. - Будем милостивы к ребенку и позволим ей не смотреть на казнь отца и старшей сестры.

- Да здравствует Часовщик! – прогремела толпа, поглощая отчаянную попытку Луэры остановить своего отца.

- Она же ребенок, ребенок! - молила она. - Что ты хочешь за ее жизнь, отец? Я сделаю всё. Я даже готова ликовать с толпой, но отпусти принцессу. Отдай ее в храм богини Иниз в служительницы.

Советник лишь улыбнулся.

- Я не могу препятствовать воле своего народа, - спокойно обронил он, не замечая мольбы дочери. Ему было безразлично, любит ли она его или ненавидит, но девчонка будет слушаться своего отца. Даже под угрозой смерти.

Маленькую принцессу вывели вперед и поставили на колени. Беспомощная девочка испуганно обратила к отцу свое заплаканное лицо, и ее бирюзовое платьице выглядело особенно зловещим на черной ткани эшафота.

- Вы хотите что-то сказать, принцесса? – спросил Салазар, сощурившись, но та лишь судорожно всхлипнула и вновь обернулась на отца.

- Я люблю тебя! - одними губами прошептала она, и ее шепот лишил короля последних сил. Он упал на колени и в отчаянной попытке смягчить сердце Салазара, вновь начал просить о своих дочерях. Виаль едва держалась на ногах, и один из стражников бережно поддерживал ее, не давая упасть.

- Да совершится правосудие! - произнес Салазар и кивнул палачу.

- Мой господин, беда! - внезапно раздался крик, и люди обернулись к стражнику, который мчался к трибунам во весь опор. - У меня для вас срочная информация. Да пропустите же, чернь!

С этими словами всадник от души стеганул плетью одного из самых кровожадных зевак. Люди начали поспешно расступаться, и Салазар встревоженно поднялся с места, пытаясь узнать лицо солдата. Тот был еще совсем мальчишкой, и он поспешно взлетел на трибуны, забыв даже спросить позволения:

- Самозванцы сбежали! Они перебили всю стражу, мой лорд. Ваши часы полопались, как ореховая скорлупа. Ни одни не работают!

Последние слова парнишка буквально прокричал, отчего в толпе прокатился тревожный гул.

- А на стене замка они оставили вам послание..., - продолжал тараторить молодой стражник, крича и размахивая руками. Он выглядел таким напуганным, будто только что повстречался с самой смертью.

- Послание? Не кричи! Говори спокойно! - воскликнул Салазар, замечая волнение в толпе. Но парень продолжал орать так, словно его режут.

- Истинный Часовщик идет за самозванцем!

Салазар едва сдержался, чтобы не ударить этого истерика. Молодой солдатик махал руками, точно одержимый, сбиваясь, заикаясь, но при этом выкрикивая самые нежелательные слова особенно четко.

Слово «самозванец» эхом прокатилось среди горожан, и тогда Салазар принялся оглядывать собравшихся.

- Где ты, Нэральд? - в ярости закричал он. - Твои часы у меня, и я полагаю, ты захочешь их вернуть!

- Надеюсь, это сопляк не прирезал нашего Дракона. Старик ведь говорил, что останется на дороге, на случай, если нагрянет кто-то из стражников. Я начинаю всерьез беспокоиться, - тихо выругался один из стражников. Второй стражник начал нервно озираться по сторонам, словно пытаясь разглядеть, что происходит на дороге. А палач тем временем стоял, покручивая в руке меч, словно размышляя о чем-то своем. Приказ Салазара он явно не торопился выполнять.

Все, находящиеся на эшафоте, как и палач, должны были полностью скрывать свое лицо, чтобы не стать объектами мести каких-нибудь фанатиков, поэтому Виаль не могла знать, кто скрывается под колпаками, однако смутная надежда зародилась также стремительно, как когда-то отчаяние.

- Нэральд! - вновь выкрикнул Салазар, в гневе осматривая людей. - Покажись, или я разобью.

С этими словами Часовщик стремительно расстегнул ворот своего плаща, и на его груди мелькнули двое часов. Он сорвал с шеи часы Нейта и поднял руку, демонстрируя блестящую вещицу, и тогда один из стражников, стоящих на эшафоте медленно стянул с себя колпак.

Всё опять пошло не по плану. Нейт собирался попытаться внушить толпе, что Часовщик — всего лишь обманщик, и люди сами растерзают своего горе-короля и его стражу. Сделать это было довольно просто: бросить вызов, сказав, что часы истинного создателя нельзя остановить взглядом. Если бы Салазар отказался от такой проверки, то моментально лишился благосклонности своего народа. Но как назло появился этот проклятый охранник. От его воплей толпа, бесспорно, разогрелась, но сам Нейт оказался полностью неготов.

Узнав молодого чужеземца, люди растерянно притихли, наблюдая за тем, как он медленно выходит вперед. Салазар криво усмехнулся, заметив радость на лицах королевской семьи и собственной дочери.

- Ну что же, самозванец, - спокойно произнес он. - Не знаю, как тебе удалось бежать, но ты всего лишь ускорил неизбежное. Я могу разбить твои часы в любую минуту.

В тот же миг молодой стражник, который так неудачно явился со своим докладом, стремительно выхватил меч и замахнулся на Часовщика. Салазар был бы уже мертв, однако клинок разлетелся в пыль по самую рукоять. Паренька отшвырнуло в сторону с такой силой, что тот рухнул с высоты трибун на головы горожан. Такая же участь ожидала и кинжал, который метнул стражник, несколько минут назад поддерживавший Виаль.

- Что за..., - вырвалось у него, когда рукоять упала к ногам Часовщика.

- Неужели вы думали, что за столько лет покушений, я не найду способа, как защитить себя? - произнес Часовщик, словно отец, обратившись к своим неразумным детям. - Годы своей мудрости я направил на то, чтобы деления моих часов стирались только при переводе часов. Иными словами, никакое другое вмешательство не может лишить меня жизни! Чего я не могу сказать о тебе, Нэральд!

С этими словами Часовщик бросил часы Нейта себе под ноги и каблуком сапога разбил их.

XXXI

В этот миг Нейту показалось, что что-то хрустнуло у него внутри в области сердца. Он почувствовал, что начинает задыхаться и инстинктивно попробовал сделать вздох. Парень несколько раз судорожно глотнул воздух, точно рыба, выброшенная на берег, и пошатнулся. Маркиз Фокс успел едва подхватить его, не позволяя рухнуть на черное покрытия эшафота.

- Ну же, мальчик! - пробормотал он, не зная, что делать.

Алекс и Ворон бросились к Нейту, растерянные и напуганные. Они не предполагали, что Часовщик испугается настолько, что попросту разобьет часы. Салазар был любителем поиграться — убивать он решался в самую последнюю очередь. Но только не сейчас.

- Вот и конец вашему самозванцу, - насмешливо произнес Часовщик, носком сапога отбрасывая от себя разбитую безделушку. - А я ведь до последнего верил, что в тебе есть что-то особенное...

В голосе Салазара даже послышалась досада. В какой-то миг он действительно ощутил разочарование, так как этот мальчишка ворвался в его жизнь ярким, как молния, а умер так глупо, что даже неинтересно. - Охрана, приберитесь здесь, и мы продолжим.

Его слова, точно отрезвили стражников, и те решительно направились к эшафоту. Алекс стянул с себя колпак, приготовился защищаться. Ворон, лишенный лука и стрел, с досадой взял в руки топор, наличие которого при казне так лихо проигнорировал «палач».

- Алекс, не надо. Я переношу нас наверх, - сказал Лис и хотел было снять свои часы, как вдруг различил едва различимое тиканье. На секунду он оторопел, пытаясь понять, откуда этот посторонний звук, и его глаза расширились от изумления. Грудь Нэральда вновь вздымалась.

- Слабый из тебя создатель часов, Салазар, если ты даже раздавить их не можешь! - выкрикнул Лис, стягивая с себя колпак и шутливо раскланиваясь. - Ну что, бараны, давайте определяться, кто тут шарлатан, а кто истинный. Ваш клоун не смог убить настоящего Часовщика таким примитивным способом, и ему никогда не хватит смелости показать свои часы Создателю! А знаете почему, бараны? - вот тут-то Лис разошелся не не шутку, и Ворон встревоженно схватил его за плечо.

- Если в тебя сейчас выпустят стрелу..., - быстро зашептал он, пока стражники с интересом вылупились на крикуна, но Лис только отмахнулся.

- Знаете почему? Ха! Молчите! Вспомните своего первого рыцаря, чьи часы остановились от одного лишь взгляда. Может, и тебе пора подкрутить винтики, Салазар?

Лис весело рассмеялся и рывком стащил с Ворона капюшон.

- Да хватит прятаться... Посмотри, он дышит!

Ворон быстро посмотрел на Нейта и невольно склонил голову на бок от удивления, тем самым еще больше походя на птицу. Нэральд открыл глаза и осторожно коснулся груди, нащупывая свои серебристые часы. Теперь он их слышал также отчетливо, как и те. Они повторяли один и тот же ритм, и Нейт наконец понял, что он означает.

Ри-суй-по-зем--ле... Ри-суй-по-зем-ле... Ри-суй по-зем-ле...

Эта головоломка оказалась настолько простой, что вначале Нейт даже не поверил. Так вот почему ни один чертеж Салазара не стал истинным, хотя последние были идеально правильными. Так вот почему они будут трескаться, как бракованная китайская подделка.

- Ну же, отец! Покажи Нэральду свои часы! - насмешливо выкрикнула Луэра. Она никак не могла осознать, что парень жив, и даже назвав его по имени, девушка недоверчиво посмотрела в его сторону. Тем временем Нейт поднялся. Он выглядел странно, таким, как бывало, когда задумается настолько глубоко, что не слышит своего имени.

Зеленые глаза Салазара встретились с его взглядом, и в этот миг Луэра испугалась. Как ни зла она была на отца, как ни была разочарована и напугана, девушка никак не хотела его смерти.

- Нейт, не делай этого. Он — просто старик, - сказала она, пытаясь помешать парню. Девушка решительно загородила собой отца, надеясь, что воспрепятствует Нэральду, но Нейт уже не видел ее. Парень смотрел точно сквозь, слыша, как глухо тикают старые часы Салазара. Он четко видел ржавый механизм в сердце Часовщика, как двигается каждая деталь, приводя в движение другую.

- Ты ничего не сделаешь. Деления не могут стереться под влиянием! - повторил Часовщик. Его сердце забилось чаще, но он не верил, что мальчишка остановит их взглядом. Однако Нейт не собирался этого делать. Часовщик действительно, обретя мудрость, подправил свои часы и тем самым защитил себя. И всё-таки он не учел одного.

Внезапно часы Салазара глухо щелкнули и открылись, позволяя Часовщику увидеть циферблат и стрелки, которым оставалось пройти еще немалое количество делений. Стрелки замерли, находясь на шестьдесят пятом году жизни, однако не двигались они недолго. По велению какой-то потусторонней силы, они начали двигаться вперед, быстро сменяя одно деление на другое. Луэра посмотрела на отца и тихо вскрикнула. Он стремительно старел.

- Нэральд, остановись! - в отчаянии крикнула она, но парень безжалостно закончил начатое. Глубокий старик схватился за плечо своей дочери и рухнул к ее ногам мертвым.

Люди в испуге бросились в россыпную, боясь, что чужеземец обратит свои холодные глаза на них. Однако Нейт сам уцепился за плащ Лиса, чтобы не упасть. Он ослабел настолько, что его стало подташнивать, а голова болела так, что готова была взорваться. Часы мучительно громко выбивали свой ритм в его сознании. Казалось, в голову забивают гвозди, и Нейт с трудом сдерживался, чтобы не закричать. Парень даже не заметил, как у него из носа хлынула кровь. Всё потемнело перед глазами, и он потерял сознание.

Очнулся он лишь под вечер. Кровотечение прекратилось, но ощущение было таким, будто Нейт всё это время жевал металлическую стружку. Ему мутило от привкуса крови во рту.

Едва открыв глаза, он первый момент лихорадочно соображал, где находится, но потом понял, что это комната Алисандро, которую ему так любезно выделил благодарный король. Оглядевшись, Нейт увидел сидящего у окна Алекса, который растерянно теребил свою рыцарскую брошь.

- Тебе ее всё-таки вернули? - поинтересовался Нейт, пытаясь придать своего голосу максимум веселости. - Где маркизы? Что-то выяснилось на тему Дракона?

Мысль о маркизе Дрэго моментально омрачила его и так отвратительное настроение. На миг парень пожалел, что проснулся. Мысли о Луэре, Часовщике, храбром маркизе хлынули в голову стремительным потоком, который нельзя было ослабить или выплеснуть избыток через левое ухо.

- Едят! - ответил Алекс и радостно улыбнулся. - Живой?

- Живой, - подтвердил Нейт. - Мне бы только колы сейчас, а то во рту привкус просто отвратный.

- Колы нет, но могу предложить вина. Нас уже несколько раз звали на ужин. Хочешь, присоединимся. Король не может дождаться встречи с тобой.

- Скажи мне лучше, что с маркизом Дрэго? Он погиб, да?

- Его надо в Феникса переименовать. Не понимаю, почему ему дали такое странное прозвище. Если с Вороном и Лисом всё понятно, но Дракон тут причем... Разве что из-за возраста, - Алекс невольно рассмеялся своим мыслям.

Стук в дверь заставил их прерваться, и к ним заглянул Лис.

- А вот и наш кудесник ожил! - весело воскликнул он. - Пойдемте есть. Нам не разрешают, пока вы не спуститесь, а я голоден настолько, что готов проглотить целую утку. Ворон себе хоть тыквенных семечек схватил со стола.

XXXII

Никто точно нарочно так и не ответил Нейту на его вопрос. Что случилось с маркизом Дрэго оставалось для него загадкой ровно до тех пор, пока Нейт не увидел его за столом. Точнее, молодого парня, который сердито отчитывал прислугу за то, что ему не дают есть. Это был тот самый стражник, который попытался убить Салазара своим мечом.

- Маркиз Дракон? - воскликнул Нейт, на радостях забыв даже поприветствовать поклоном короля. Он бросился к молодому парню, не веря своим глазам. - Каким образом?

- Каким образом? - передразнил его маркиз. - Из-за всё. Вас тут нарожали, а мне помереть спокойно не дают. Как только я доживаю до старости, кто-то обязательно что-то вычудит, и приходится снова молодеть.

Нейт с нескрываемым интересом рассматривал маркиза Дрэго, молодого сероглазого мужчину с непослушными черными волосами.

- Вы переводите часы назад и молодеете?

- Да, - проворчал парень. - У многих хранителей есть такие фокусы в запасе. Это зависит от того, какой особенностью обладал мастер часов, прежде чем подкинуть их в колыбель. Твой, видимо, мог силой мысли переводить часы или останавливать их. Мой — мог перевести стрелки и омолодиться. А создатель часов Ворона был вообще слепым. Попробуй собери такую штуковину вслепую. Вот наш маркиз и получился метким. А часовщик Лиса был придворным шутом. Серьезно. Лукавый был настолько, что мог обдурить любого. А вот мастер Салазара явно мог регулировать количество делений на часах. Чаще всего хранители раздавали часы детям своих друзей, отсюда и получилось такое неравенство, но среди простолюдин тоже попадаются хранители.

Нейт удивленно вскинул брови и без приглашения занял свободный стул.

- Допустим. Но по вашим словам, мастером мог стать любой. Так почему же никто не мог до Салазара не задавался этим вопросом?

- Потому что Салазар перебил всех хранителей, оставив только самых жирных и ленивых. А на нашем уровне таких ребят пруд-пруди. Поэтому этот чокнутый и задумал идти на нас с войной.

- А что насчет Серединного Уровня?

- В Швейцарии у вас хорошие часы.

- Я не об этом, - удивился и чуть рассердился одновременно Нейт. - Есть ли на Серединном Уровне хранители?

- Если я тебя там нашел, значит, есть. Думаешь, ты там один сидел? Тоже мне, особенный... После одной истории в Серединном Городе, наш четвертый друг-маркиз изволил там остаться, на прощание наградив нас характерными кличками. В его память мы решили поменять фамилии на эти дурацкие прозвища. Дракон я потому, что до неприличного богатый, старый, злой и много знаю. Только вот не знал, что ты таким дуралеем вырастешь! Да где же еда?! Ваше высочество, я так состарюсь, пока буду ждать свой кусок свинины! А я ведь заслужил!

Столь неслыханная дерзость вызвала лишь улыбку на губах короля. Он отдал слугам приказ заносить блюда, а сам подозвал к себе Нейта и Алекса. Восстановленный монарх впервые не скупился на слова, разговаривая с ним — настолько сильно он был благодарен. Обе принцессы также вскоре спустились к столу, и начался такой пир, которого за этим столом не было долгие годы. Лис постоянно веселил присутствующих остроумными шутками, маркиз Дракон сердито ворчал, каждый раз, когда что-то приходилось ему не по душе, а Ворон постоянно хватался за свои часы, точно боялся их потерять. И все-таки глядя на последнего, Нейт никак не мог избавиться от мысли, действительно ли Ворону было суждено предать его отца. Теперь это покрыто мраком времени. Только Луэра всё никак не появлялась.

- А где дочь советника? - в очередной раз поинтересовался Нейт у прислуги, и одна девушка сказала, что вроде бы она собирает вещи, чтобы покинуть дворец. Днем она была у ювелира и отдала свои украшения взамен на деньги. Услышав это, Нейт извинился и покинул застолье. Еще одна служанка сказала, что видела Луэру в конюшне, и парень поспешил туда. Девушка и впрямь сама седлала лошадь.

- Значит, уезжаешь. Не попрощавшись, - произнес Нейт, приближаясь к ней.

- Здесь мне не рады, а часов, чтобы сбежать на другой уровень у меня нет, - ответила Луэра. - Попробую укрыться в какой-нибудь деревеньке, наймусь кухаркой к какому-нибудь ремесленнику.

- Я могу переправить тебя на Верхний Уровень. Ты сможешь жить в замке моего отца.

Луэра с улыбкой посмотрела на Нейта.

- А там, ты думаешь, я буду желанным гостем? Спасибо, Нэральд, но не нужно тратить годы своей жизни, чтобы переправить меня. Алекс говорил, что ты хотел повидаться с отцом, но позволь мне тебе кое-что сказать... Для своего отца и матери ты еще даже не родился. Будет трудно доказать им, что ты их ребенок, и вряд ли встреча получится такой, какой ты ее ожидаешь. Судя по словам Алекса, вы переместились в прошлое.

А ведь Нейт даже не задумывался над тем, как встретят его родители. Его и впрямь не существовало на Верхнем уровне, поэтому парень даже несколько растерялся.

- Ты тысячу раз права... Да, насчет родителей. Я надеюсь, ты когда-нибудь сможешь перестать ненавидеть меня. Или хотя бы ненавидеть меньше, чем я себя сам.

Луэра отвела взгляд, не желая показывать свою грусть.

- На твоем месте я поступила бы точно так же. Будь это твой отец, для меня это не стало бы преградой. Он был слишком жесток. Значит, завтра тебя уже здесь не будет?

- Да. Я вернусь к себе домой, на Серединный уровень. Не знаю, присоединится ли ко мне Алекс. Уж слишком тепло он общается с принцессой. Да и король вряд ли охотно отпустит первого рыцаря. Так что, вероятнее всего, это перемещение будет стоить мне не только года жизни.

Луэра невольно затаила дыхание. Обычно резкая и нетерпеливая, сейчас она точно боялась спугнуть слова Нейта каким-то бессмысленным вопросом. Светловолосый мужчина, стоявший перед ней, сегодня заставил её повзрослеть, не переводя часы.

Нейт коснулся плеча девушки, затем погладил её по огненным волосам.

- До сегодняшнего дня я хотел забрать тебя с тобой, Луэра. Но сейчас я не уверен, позволишь ли ты?

- Нэральд… или как тебя там называют в твоем мире? - произнесла она, и в глубине зеленых глаз вспыхнули искорки гнева. – Сколько тебе еще нужно потерять лет жизни, чтобы понять, что я люблю тебя?

------------

Нейт проснулся под пронзительный вой сирены скорой помощи и поцеловал спящую Лару в висок. Жена продолжала сладко спать, а ему нужно было отправляться в музыкальную школу. Сегодня нужно всё еще раз отрепетировать со своими учениками перед предстоящим концертом.

Приведя себя в порядок, мужчина буквально на ходу выпил кофе и посмотрел на часы, надеясь, что автомобильные пробки позволят ему приехать вовремя. Однако что его удивило, все часы в квартире стояли. Теперь понятно, почему будильник не зазвонил, и если бы не сирена, то Нейт наверняка проспал бы до полудня. Единственные часики, которые продолжали тикать и помнить, лежали в кармане его пиджака.

Дата добавления: 2015-08-17