Часть 1 41 страница

…И вот, стоит она – прекрасная женщина, чем-то напоминает мне Мерлин Монро. Забываю все слова, о том, что вокруг фотографы, просто любуясь ею издалека, как фанатка. Тихая, скромная, трусливая. Смешно и абсурдно бояться некогда самого близкого человека на земле. А она улыбается, счастливая. Ровные, белые зубы, пухлые губы, накрашенные красной помадой. Брюнеткам идет красный цвет. А за руку держит ее парень, все тот же – лысый. Я никогда не найду в себе смелости признаться в чем-то, что играла не в любовь, а в ее отсутствие… И никогда не подойду к ней. А сегодня повод. Вышел тот самый фильм, который мы снимали столько лет назад. Шесть? Я не помню, я по-прежнему путаюсь в датах. Как бы мне хотелось сейчас подойти к ней и просто поговорить, но в последнее время у нас нет тем для разговоров. Наверное, это потому что мы совсем не разговариваем. И я, глядя на ее добродушную, аристократскую улыбку, глядя на людей вокруг нее, в которых нет меня, думаю – почему же все так? Именно так, а не иначе… И почему мой мозг не хочет ее отпускать, мое сознание так зацепилось за нее, что теперь у меня нет выбора…

«…Что-то всегда возвращает меня к тебе. Не проходит и дня. И не важно, что я говорю или делаю, всё равно буду чувствовать твоё присутствие до последнего момента. Ты держишь меня не прикасаясь. Ты удерживаешь меня без пут. И я никогда ничего не хотела так сильно, как утонуть в твоей любви, и не чувствовать твоей грусти. Освободи меня, позволь мне уйти. Я больше ни секунды не хочу чувствовать силу твоего притяжения. Это я и мне нечего стыдиться. Всё именно так, как и должно быть. Но ты меня раскусила и остаёшься во всём, что меня окружает… Ты любила меня потому что я хрупкая. Когда я думала, что я сильная. Но ты прикасаешься ко мне на мгновение и вся моя хрупкая сила исчезает. Я живу стоя на коленях и пытаюсь открыть тебе глаза на то, что ты единственное, что мне нужно на земле. Но ты не друг и не враг, хотя я не могу тебя отпустить. Единственное, что я ещё знаю, что ты мне отказываешь... Ты меня раскусил и остаёшься во всём, что меня окружает. Что-то всегда возвращает меня к тебе. Не проходит и дня…»

Это странное ощущение пожирает меня изнутри. Холодное, безразличное. Не выразить словами то, что я чувствую, когда понимаю – нам совсем не о чем разговаривать. Ее скудное, обычные, стандартное: «Как дела?», и мое: «Нормально». Мы никогда не станем такими же близкими, как раньше, нас больше ничего не связывает. Никакие любовные приключения, ни тексты песен, ни гастроли, ни бутылки вид, ни гостиницы, ни люди, ни ссоры, ни радость, ни походы по магазинам, ни одинокие ночи, ни дневники, ни общие приколы, ни воспоминания – ничего. И я ненавижу все это. Ненавижу, когда поднимаюсь на сцену, а она подает мне руку. И моя рука в ее руке. Ненавижу ее улыбку, которая должна быть только для меня. Она сама сделала из меня эгоистку. И я уже не та, и она не та…
Как много людей думают, что знают нас, но не знают о нас ничего. Но каковы бы мы не были, свои победы и поражения мы должны пережить, потому что очень скоро поднимется новая волна, но это будет уже другая история… Нет ни одной девушки или женщины в мире, которая бы не вторглась в вашу жизнь. И иногда это относительно мягко, а иногда это чертовски больно, но вы и понятие не имеете, на что это похоже.

«Год за годом проходили мимо, и я наконец то стала понимать её. Понимать так как не понимает никто. Я наконец то изучила всю её сущность, но стоило мне только обрадоваться. как она с лёгкой душой и не с лёгкими переговорами решил покинуть проект. Для неё это было плёвое дело. потому что душа её просила оторваться от рамок тату которые сковывали её творческую натуру, а я... А что я? Я только привыкла ко всему этому, только сейчас я стала отдавать всю свою душу в проект, а Юлька отдала её вначале. И в душе моей тёплая грусть. Я наблюдаю за Юлькой. я знаю что она обо мне говорит, но разве я могу обижаться на неё. Это же Волкова, это тот самый человек который помог мне раскрепостится. Именно она прошла со мной весь путь на сцену. держа меня крепко за руку, а я всегда смотрела на неё восхищёнными глазами. Теперь я наверное больше никогда не почувствую её руки. Теперь мы идём в разные стороны, она полна амбициями, а я пою наши песни, не из корыстных целей конечно, я пою их для того чтобы хотя бы на сцене мысленно ощущать себя вместе с ней...»

Но этот человек никогда и никому не мог принадлежать полностью.
По определению.
Даже сейчас.

…Беззвучно уезжаю оттуда, где меня никто не ждет. И никогда не ждал. Людям плевать на тебя и на то, что ты чувствуешь.
- Зачем ты едешь туда на поезде? - Спрашивают меня, удивляясь такой глупости.
Люди не привыкли к глупостям. Все ведь такие правильные, а стоит тебе отличиться от других – как это может закончится не в твою сторону.
- Не знаю, устала от самолетов. – Грустно выдыхаю я, полная безразличия ко всему окружающему.
Люкс на двоих, но я одна. Мягко разливается песня Red - Hymn for the Missing, только она может выразить мое душевное состояние и ничего больше.
За окном быстро мелькают заснеженные пейзажи. Сижу, отодвинув шторку рукой, думая о том, сколько с нами всего случалось. Но теперь я одна. Еду в холодном купе, убегая от проблем. Она всегда говорила мне: "Не беги от проблем, сами они не решатся". Не решатся, повторяю я себе, уезжая, как можно дальше.
Ничего не вернуть.
Никогда....
Все так, как должно быть…
Я вспоминаю, как много лет назад она вошла ко мне в купе, перевернула все мое сознание, мировоззрение, перевернулась весь чертом мир с ног на голову. Мы. Мы перевернулись весь чертов мир с ног на голову. Но теперь я еду одна, и она не зайдет... и ничего уже не будет. Меня отвлек звук открывающейся двери, и на секунду мое сердце со сладким ужасом защемило, ведь бывает же так, в книгах, в самом конце, случается чудо... ведь бывает же. И я за долю секунды готовлю речь, в том случае если столкнусь с ней взглядом, я за долю секунды прощаю ей все. все, чего она не совершала. Прощаю ей все злые шутки, прощаю свои слезы, свою обиду, прощаю паршивую риоху, и неловкие прикосновения в ванне, прощаю ей за то, что она забрала кулон, который никогда не принадлежал ей, прощаю ей то, что открыв его, я расплакалась так, как никогда не плакала раньше, ведь там, в самом запретном кулоне, под самой запретной фотографией была еще одна, мы в гостиничном номере 2006, спим, свернувшись клубочком, моя голова под ее, сбившееся одеяло, волосы, переплетенные руки и ноги. Я простила ей и ту тайну, ту фотографию, подняв которую я случайным образом заметила гравировку: "Мне всегда будет 16 и я всегда буду любить тебя". И в ту самую минуту, когда скрипнула дверь, я готова была забыть все, начать все заново, я придумала слова, которые скажу ей, я придумала, как взгляну в ее ледяные голубые глаза, как в ответ она посмотрит на меня, беззвучно шепча своими губами какие-то ненужные слова...
Боже, это какое-то сумасшествие. Нужно только оторваться от окна...
И я поворачиваюсь, заранее пытаясь предугадать все...
...Передо мною стоит проводница, дружелюбно улыбаясь.
- Девушка, чай будете?...
Мое сердце рухнуло вниз.

Последняя запись в дневнике Юли:
"Она уезжает, и я ничего не могу с этим поделать. Я не в силах остановить ее, хоть и всегда говорила не бежать от проблем
сами по себе они не решатся. Она уезжает, и это последняя нить, которая обрывается. Больше ничего не будет, никогда.. И, кажется, это последняя моя запись. В этом больше нет необходимости».

Дата добавления: 2015-08-17