ноября 1916 г.

К полноценной политической деятельности В.М.Пуришкевич возвращается лишь в 1916 г. В ноябре этого года он приехал в Петроград, чтобы участвовать в сессии IV Думы и, как можно полагать, из столицы уже не выезжал. В связи с обострением и политической и экономической ситуации в стране он принял решение выступить с речью в Думе и 18 ноября предложил произнести ее от имени всей правой фракции.

Вечером того же дня во фракционной комнате Думы Пуришкевич конспективно изложил свою речь фракции. После продолжительного обмена мнениями фракция правых выразила сочувствие желанию оратора указать на расстройство и непорядки в тылу, но остальная часть доклада вызвала многочисленные возражения. Софракционеры Пуришкевича считали, что своим выступлением он только сыграет на руку врагам режима, которые стремятся лишь к захвату власти[88].

После продолжительных обсуждений вопрос об избрании фракционного оратора был поставлен на баллотировку, путем закрытого голосования записками, и фракция высказалась, что в данном случае, ввиду общего содержания речи и, в частности, ее тона, быть выразителем мнения всей фракции Пуришкевич не может. Тем не менее это не остановило лидера СМА. Находясь в сильном волнении, он заявил, что предпочитает выйти из состава членов фракции, но быть услышанным.

19 ноября 1916 г. В.М.Пуришкевич произносит в Государственной Думе свою самую знаменитую речь. Подчеркнув, что он остается «самым правым», он обрушился на правительство, обвиняя его в том, что оно «сверху донизу болело и болеет болезнью воли[89]»; требовал предоставления твердой правительственной программы, которая бы показывала, что «оно (правительство) идет не наобум, не врозь и не вразброд», обличал бессистемность в действиях властей, указывая, что в России существует только одна система — «система тыловой разрухи[90]». Кроме обвинения министров в карьеризме, личных амбициях и бездарности, Пуришкевич не преминул намекнул на возможную измену. Главными бедствиями России он назвал бессмысленную цензуру, паралич власти, симптомы торжества германофильских идей среди правительственных органов, полную неизвестность будущего[91].

Досталось от Пуришкевича и его недавним софракционерам, которых он обвинил в недальновидности и бездействии. Он бичевал придворную «камарилью» в лице виднейших влиятельных сановников: дворцового коменданта генерала В. Н. Воейкова, графа А. А. Бобринского, которые якобы погрязли в спекуляциях, А. Д. Протопопова и, в конце концов, нанес удар по Распутину. По мнению Пуришкевича, все зло, творящееся в России, исходило от «темных сил», возглавляемых «страцем». Закончил же он свою речь призывом избавить Россию от самого «хлыста» и «распутинцев больших и малых»[92].

Речь В.М.Пуришкевича была полна хлесткими и бьющими на эффект сравнениями и вызвала шквал аплодисментов. Ему рукоплескали как умеренно-правые, так и либералы и левые, крики «браво» не смолкали несколько минут. «Я знаю, что я высказал то, что чувствовала Россия. Я знаю, что ни одного фальшивого звука не было в моей речи», - напишет Пуришкевич вечером того же в своем дневнике[93]

Позже, однако, выяснилось, что многие обвинения лидера СМА, что его разоблачения в большей степени основывались не на фактах, а на его личных тревогах, подозрениях, на непроверенных слухах и сплетнях. Он практически не мог привести никаких доказательств своей правоты, но в разгар политической борьбы никто не хотел устанавливать истину. Прав Пуришкевич был лишь в одном — Россия двигалась к революционному катаклизму. Его речь выразила всеобщее настроение, но особое ее значение было в том, что произнесена она была устами человека, считавшегося черносотенцем, истовым апологетом самодержавия, чем и объясняется эффект ее воздействия на оппозицию.

Неожиданный демарш В.М.Пуришкевича, по мнению А.А.Иванова, на самом деле абсолютно неожиданным не был, так как объяснялся тем, что к 1916 г. крайне правым лидер СМА уже фактически не являлся. При этом исследователь особо подчеркивает, что отношение Пуришкевича к последнему русскому Императору было далеко от верноподданнического: «Монархизм как идеальный принцип явно вступал у Пуришкевича в конфликт с реальным его воплощением. Император Николай определенно не устраивал монархиста Пуришкевича как Самодержец, в его глазах Царь не соответствовал своему призванию. Защищая монархический принцип, он не испытывал никакой симпатии (не говоря уже о любви) к последнему Царю, которого в 1917 г. стал публично провозглашать «слабовольным[94]».

Впрочем, были и другие причины, более личного характера, заставлявшие Пуришкевича не на шутку беспокоиться. Проявление особой политической нервности обнаруживается у Пуришкевича именно осенью 1916 г., т. е. как раз тогда, когда после вступления в войну Румынии на стороне России немецкие войска заняли ее территорию и началось вторжение в Бессарабию, родную губернию лидера правых, где у рода Пуришкевичей имелись достаточно крупные земельные владения. Незадолго до своего выступления в Думе Пуришкевич лишился своих бессарабских имений. Более чем остро почувствовал он необходимость продолжения войны до победного конца и борьбы против тех, кто, как ему казалось, помышлял о сепаратном мире. Из всего вышесказанного очевидно, что знаменитая речь Пуришкевича не была столь уж неожиданной, а во многом лишь органически продолжала его предшествующие выступления и явилась неким закономерным итогом эволюции его взглядов.

В.М.Пуришкевич, обладавший хорошим политическим чутьем, осознавал, что правительственная политика делает его борьбу безнадежной, а потому, возможно в порыве отчаяния, предельно деятельный и экспрессивный, он ухватился за последний шанс спасти монархию. Ему казалось, что совместно с деятелями Прогрессивного блока можно хоть в какой-то мере исправить положение. Косвенным доказательством тому служит тот факт, что позднее, в 1917 г., когда началась подготовка к выборам в Учредительное собрание, Пуришкевич заявил, что Партия народной свободы (т. е. кадеты) «получит и свои голоса всех тех, кто идет правее», и что он сам отдаст свой голос кадетам[95]. Более того, в июле того же года он заявил на одном из частных совещаний членов Государственной думы: «Я — монархист, я — убежденнейший монархист, но, будучи монархистом, я готов служить последнему умному социал-демократу, стоящему у власти, если буду верить, если буду знать, что этот социал-демократ поведет Россию к спасению[96]».

Речь Пуришкевича, а именно та ее часть, где содержался призыв к расправе с Распутиным сыграла еще одну важную роль в его жизни: именно после этого выступления Ф.Ф,Юсупов наметил лидера СМА себе в сообщники для организации убийства старца, о чем позже писал в своих воспоминаниях[97]. Роль В.М.Пуришкевича в этом преступлении спорна и неоднозначна: одни видели в его участии в заговоре искреннее желание спасти монархию, другие же считали, что таким образом он помог произвести «первый выстрел русской революции»[98]. Однако, так как данный вопрос выходит за рамки темы нашей работы, мы не будем касаться его подробнее.

Стремительность февральского переворота, его массовая поддержка в России, полуторамесячная эйфория в стране внесли растерянность и уныние в стан сторонников павшего режима или критиков этого режима справа. Отречение Николая II, а затем отказ великого князя Михаила Александровича воспринять престол до решения Учредительного собрания освободили правых от присяги и оказали сдерживающее воздействие на защитников престола. Падение монархии практически лишило политическую борьбу правых смысла.

Пуришкевич же не отходит от дел: он объезжал войска, призывая офицеров и солдат повиноваться Временному правительству как власти, единственно законной до созыва Учредительного собрания, а также вести борьбу с внутренними врагами, разлагавшими тыл и действующую армию. Позже, после победы большевиков на основе бывшего «Русского народного союза имени Михаила Архангела» он создаст новую монархическую организацию, будет арестован и судим за подготовку контрреволюционного переворота… Однако с роспуском Государственной Думы 6 октября 1917 г., по большему счету, завершилась его политическая карьера и все, за что боролся В.М.Пуришкевич, так и не было воплощено в жизнь.

Заключение

В данной работе нами была предпринята попытка рассмотреть роль и деятельность В.М.Пуришкевича во Государственной Думе II-IV созывов. Один из самых ярких политиков своего времени, он зачастую оценивается исследователями несколько односторонне, рассматривается с точки зрения устоявшихся стереотипов. Между тем, Пуришкевич был сложной и неоднозначной личностью. «Убежденный монархист» и в то же время человек, принявший Февральскую революцию; организатор военно-санитарных поездов в годы Первой мировой войны и один из убийц Григория Распутина… Как же все-таки можно его охарактеризовать?

С нашей точки зрения, наиболее точную оценку личности В.М.Пуришкевича дал член «Союза Михаила Архангела» Ф.В.Винберг: «Чрезвычайно жаль, что этот человек, взысканный Богом дарами, граничившими с гениальностью (но никогда границу не переходившими), был чрезмерно обуян личными чувствами, как то—надменным самомнением, любовью к популярности и стремлением к исключительному преобладанию над всеми другими, большой пристрастностью и нетерпимостью к чужим мнениям, а потому и неуживчивостью характера, склонностью, под влиянием своих увлечений и чувств, не разбираться в средствах для достижения целей, и недостаточно обдуманно и осторожно относиться к тем или другим действиям своим. Главным недостатком его было поклонение своему „Я", шедшему в его психике впереди и выше, всего остального. Увы, этот порок вообще свойствен, как никому, именно русским крупным людям и часто парализует ту пользу, которую эти люди могли бы принести своей Родине[99]».

[1] Степанов С.А. Черная сотня в России 1905-1914 гг. М., 1992. С. 91

[2] Хаустова Р. Дело об убийстве Распутина. М., 2007. С. 44

[3] Иванов А.А. "Он был лучше своей репутации…" Владимир Пуришкевич глазами современников: штрихи к портрету политического деятеля // КЛИО. Журнал для ученых. 2004. N2 (25). С. 228

[4] Хаустова Р. Дело об убийстве Распутина. М., 2007. С.44

[5] Маклаков В.А. Вторая Государственная Дума (Воспоминания современника). Лондон, 1991. С.194

[6] Маклаков В.А. Указ. соч. С. 194

[7] Винберг Ф.В. Крестный путь. Часть первая. Корни зла. СПб., 1997. С. 83

[8] Винберг Ф.В. Указ. соч. С. 90

[9] Пуришкевич В.М. Дневник «Как я убил Распутина». М., 1990. С. 5

[10] Юсупов Ф.Ф. Конец Распутина. М., 2008. С. 82

[11] Государственная Дума. Второй созыв. Стенографические отчёты. 1907 год. Сессия вторая. Т.1. СПб, 1907. С. 1276

[12] Кирьянов Ю.И. Правые партии в России. 1911-1917 гг. М., 2001. С. 353-354

[13] Буржуазия и помещики в 1917 г. Частные совещания членов Государственной Думы. М. – Л., 1932. С. 275

[14] Аврех А.Я. Распад третьеиюньской системы. М., 1985. С. 85

[15] Аврех А.Я. Указ. соч. С. 11

[16] Аврех А.Я. Указ. соч. С. 85

[17] Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР (1917-1925 гг.). М., 1975. С. 104

[18] Кирьянов Ю.И. Правые партии в России. 1911-1917 гг. М., 2001. С. 421

[19] Голинков Д.Л. Указ соч. С. 108

[20] Кожинов В.В.Загадочные страницы истории XX века. «Черносотенцы» и революция. М., 1995. С. 67.

[21] Кожинов В.В. Указ. соч. С. 69

[22] Кожино.в В.В. Указ. соч. С. 82

[23] Спирин Л.М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX в. – 1920 г.). М., 1977. С. 212

[24] Стогов Д.И. Черносотенцы: жизнь и смерть за великую Россию. М., 2012. С. 212

[25] Стогов Д.И. Указ. соч. С.227

[26] Стогов Д.И. Указ. соч.С.228

[27] Стогов Д.И. Указ. соч. С.244

[28] Иванов А.А. Владимир Пуришкевич: опыт биографии правого политика (1870-1920). СПб, 2011. С. 402

[29] Иванов А.А. Указ. соч. С. 218

[30] Иванов А.А. Указ. соч. С.286-287

[31] Стогов Д.И. Черносотенцы: жизнь и смерть за великую Россию. М., 2012. С. 211

[32] Степанов Черная сотня. М., 2005. С. 119

[33] Иванов А.А. Владимир Пуришкевич: Опыт биографии правого политика (1870-1920). М., 2011. С. 164

[34] Степанов С.А. Указ. соч. С. 119

[35] Иванов А.А. Указ. соч. С. 399

[36] Спирин Л.М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX в. – 1920 г). М., 1977. С. 157

[37] Спирин Л.М. Указ. соч. С. 159

[38] Спирин Л.М. Указ. соч. С. 159

[39] Иванов А.А. Владимир Пуришкевич: опыт биографии правого политика (1870-1920). М., 2011. С. 43

[40] Стогов Д.И. Черносотенцы: жизнь и смерть за великую Россию. М., 2012. С. 213

[41] Стогов Д.И. Указ. соч. С. 214

[42] Иванов А.А. «Он был лучше своей репутации…». Владимир Пуришкевич глазами современников: штрихи к портрету политического деятеля // КЛИО. Журнал для ученых. 2004. N2 (25). С. 229

[43] Степанов Черная сотня. М., 2005. С. 186

[44] Государственная Дума. Второй созыв. Стенографические отчёты. 1907 год. Сессия вторая. Т.1. СПб, 1907. С. 1520

[45] Там же. С. 1520-1522

[46] Там же. С. 1532-1533

[47] Степанов С.А.Черная сотня. М., 2005. С. 187

[48] Государственная Дума. Второй созыв. Стенографические отчёты. 1907 год. Сессия вторая. Т.1. СПб,

1907. С. 1533

[49] Там же. С. 1276

[50] Глинка Я. В. Одиннадцать лет в Государственной Думе. 1906–1917. Дневник и воспоминания. М., 2001. С.51

[51] Государственная Дума. Второй созыв. Стенографические отчёты. 1907 год. Сессия вторая. Т.1. СПб,

1907. С.1829

[52] Спирин Л.М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало ХХ в. – 1920 г.). М., 1977. С. 171

[53] Союз русского народа. По материалам Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства 1917 г. Под ред. В.П.Викторова. М. – Л., 1929. С. 70

[54] Иванов А.А. Владимир Пуришкевич: опыт биографии правого политика (1870-1920). М., 2011. С. 46

[55] Кирьянов Ю.И. Правые партии в России. 1911-1917 гг. М., 2001. С. 353-354

[56] Степанов С.А.Черная сотня. М., 2005. С. 158

[57] Степанов С.А.Указ. соч. С. 188

[58] Степанов С.А. Указ. соч. С. 189

[59] Степанов С. А. Указ. соч. С. 191

[60] Степанов С.А. Указ. соч. С. 192

[61] Иванов А.А. Владимир Пуришкевич: опыт биографии правого политика (1870-1920). М., 2011. С. 92

[62] Иванов А.А.Указ. соч. С. 95-96

[63] Спирин Л.М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX в. – 1920 г.) М., 1977. С. 183

[64] Степанов С.А.Черная сотня. М., 2005. С. 248

[65] Спирин Л.М, Указ. соч. С. 185

[66] Иванов А.А. Указ. соч. С. 107

[67] Степанов С.А.Черная сотня. М., 2005. С. 231

[68] Степанов С.А. Указ соч. С. 232

[69] Государственная Дума, третий созыв, 1907-1908 г.г., сессия первая. Стенографические отчеты. СПб., 1908. С. 151

[70] Там же. С. 154

[71] Там же. С. 157

[72] Государственная Дума, третий созыв, сессия четвертая. Стенографические отчеты. СПб, 1910-1911. С. 791

[73] Государственная Дума, третий созыв, 1907-1908 г.г., сессия первая Стенографические отчеты. СПб., 1908. С. 370

[74] Та же. С. 704

[75] Степанов С.А. Черная сотня. М., 2005. С. 238

[76] Степанов С.А. Указ. соч. С. 330

[77] Степанов С.А. Указ. соч. С. 334

[78] Маклаков В.А. Вторая Государственная Дума (Воспоминания современника). Лондон, 1991. С.193

[79] Маклаков В.А. Указ. соч. С. 194

[80] Иванов А.А. "Он был лучше своей репутации…" Владимир Пуришкевич глазами современников: штрихи к портрету политического деятеля // КЛИО. Журнал для ученых. 2004. N2 (25). С. 228

[81] Маклаков В.А. Указ. соч. С. 194

[82] Аврех А.Я. Распад третьеиюньской системы. М., 1985. С. 11

[83] Аврех А.Я. Указ. соч. С. 11

[84] Аврех А.Я. Указ. соч. С. 12

[85] Аврех А.Я. Указ. соч. С. 100

[86] Стогов Д.И. Черносотенцы: жизнь и смерть за великую России. М., 2012. С. 219

[87] Винберг Ф.В. В плену у "обезьян". (Записки "контрреволюционера"). Киев, 1918. С.15.

[88] Кирьянов Ю.И. Правые партии в России. 1911-1917 гг. М., 2001. С. 273

[89] Государственная дума, четвертый созыв. 1916 г., сессия четвертая. Стенографические отчеты. Пг., 1916. С. 262.

[90] Там же. С. 264

[91] Там же. С. 270

[92] Там же. С. 287

[93] В.М.Пуришкевич. Дневник «Как я убил Распутина». М., 1990. С. 7

[94] Иванов А.А. Владимир Пуришкевич. Опыт биографии правого политика (1870-1920). М., 2011. С. 134

[95] Буржуазия и помещики в 1917 г. Частные совещания членов Государственной Думы. М. – Л., 1932. С. 284

[96] Там же. С. 199

[97] Юсупов Ф.Ф. Конец Распутина. М., 2008. С. 83

[98] Винберг Ф.В. Крестный путь. Часть первая. Корни зла. СПб., 1997. С. 90

[99] Винберг Ф.В. Крестный путь. Часть первая. Корни зла. СПб., 1997. С. 83

Дата добавления: 2015-08-17