Изд. ООО «Амир» 2009 г. 6 страница

Персонаж Митхунды, уличный торговец кокосами молодой южанин, выросший на тротуаре и с малых лет слышавший от людей лишь проклятия, появляется в картине не сразу, но в судьбоносный для главного героя момент. Кришнан спасает Виджая-Баччана, изрешеченного бандитскими пулями, и становится ему названым братом. Верный друг и добровольный телохранитель. он ещё не раз придёт на подмогу тому, кого уже спас однажды: «Мои ногти вспарывают даже кокосовые орехи Я всегда буду появляться на пять минут раньше». Гсроой Митхуна начисто лишён инстинкта самосохранения» он готов сбежать и из отделения реанимации: «Я обещал брату, что всегда буду с ним». Драматизм ситуации усугубляется тем, что мама Виджая души не чает в Кришнане, называя его «хорошим сыном». Сам же Виджай, пусть благородный, пусть с израненной душой, но бандит, и этому он для неё остаётся «сыном плохим».

Играя Кришнана, Митхун словно забывает о своем звёздном статусе «идола Джимми» и не боится показаться смешным или некрасивым. Его герой нарочито экзальтирован, поминутно бьёт себя в грудь, провинциальный говор молодого человека полон божбы и клятв. К тому же он суеверен, способен не на шутку испугаться перебежавшего дорогу кота. В одном из песенных номеров, Кришнан, незадолго до того пострадавший в бою с негодяями, танцует в неприглядном виде, с забинтованной головой.

А его танец на дискотеке, где герой, подпоясанный непомерно широким ремнём, самозабвенно распевает песню о себе, любимом и неповторимом, невольно выглядит злой пародией на хореографию диско-хитов Баппи Лахири времён «бархатного сезона». Впрочем, ирония здесь едва прослеживается: в целом фильм Мукула Ананда серьезен, как удар в лицо или выстрел. «Этот район со всех сторон окружён бандитскими посёлками», - говорит один из персонажей «Огненного пути». Здесь живут и умирают по-настоящему. Каждый, кто видел фильм, никогда не забудет финальный полёт-пробег вооружённого автоматом Кришнана по открытой галерее, под пулями врагов, к другу. Его звериный вопль отчаяния. И выстрелы в небо, последнее проклятие безмолвным и жестоким богам. Среди тех, кто не принял образ, созданный Амитабхом, оказалось и великое множество поклонников Митхуна. Муссировались глупые слухи, что Баччан, едва ли не лично вооружившись монтажными ножницами, намеренно сократил время пребывания Кришнана на экране. Каждый, кто видел «Огненный путь» понимает, что это вздор; Кришнана там достаточно.Слово самому Чакраборти: «Ерунда! Я обожаю этого человека. Баччан для меня почти что член семьи. Я снимался в «Огнепаде» лишь для него. Ведь это была такая незавидная роль... Я был одет в лунги и футболку весь фильм. Это так несогласовалось с моими внешними данными. Но я получил награду Filmfare как актёр второго плана за этот фильм. Как бы это могло произойти, если бы мою роль урезали? Ни одного кадра не было выкинуто, но люди всё равно болтают. Я бы работал с Амитом-джи в любое время дня и ночи, но это он больше не снимается, а не я». Действительно, вскоре после «Огненного пути» разочарованный своим провалом Баччан на время оставил кино. А в речи Митхуна содержится вся его мятущаяся душа справедливая, но страстно тоскующая по прежнему гламурному имиджу. После роскошных хитов середины 80-х ради высокого искусства Чакраборти пришлось променять костюмы с блёстками на рубище бедняка.

Зеркальное отражение противостояния двух «лидеров проката» мы видим в снятой чуть раньше картине «Ганга, Джамна...», не имеющей прямого отношения к старинной драме с Дилипом Кумаром, но нисколько не уступающей ей по своему пафосу и накалу страстей. Здесь Митхун - снова лучший друг Амитабха, однако его место на социальной лестнице значительно выше. Для неимущего шоферюги-дальнобойщика певец Шанкар Кавал - представитель закрытых и недоступных сфер: невозможно не запомнить взгляд героя Амитабха в тот момент, когда он видит афишу концерта своего любимого певца (подобным образом отреагировали бы и наши водители, слушающие номера из «Танцора диско). На выступление кумира Амитабх не попадает, и дружба их зарождается по-другому. Герой Митхуна отказывается петь на домашней вечеринке у негодяя: «Гордым хочется не жрать, а жить!» С этого момента его жизнь летит под откос. Ганга подбирает простреленного отравленными пулями, обвинённого в шпионаже Шанкара на какой-то просёлочной дороге. Приносит его к себе домой. Так зарождается верность двух представителей разных сословий, религий, каст. Усугублённая пронзительной музыкой Ану Малика, стилизующего свои темы даже не столько под Лаксмиканта-Пьярелала (прежних композиторов картин Десаи), сколько под мелодии кинофильмов советских лет; таким аранжировкам позавидовал бы и Евгений Дога. Ганга и Шанкар совершают немало героических и романтических подвигов. Ближе к финалу - опять «зеркалка» - Шанкар погибает, и Ганге остаётся в одиночестве замкнуть свой кровавый круг мести. Стоит заметить, что на экране герои Митхуна умирают не часто.

В сознании масс Мит по-прежнему остаётся безукоризненным победителем. Сам Манмохан Десаи любил повторять, что самым недопустимым фактором в кино считает смерть. И тем не менее (как когда-то в «Куске хлеба») предпочёл угробить одного из своих наиболее тщательно выписанных героев: таким стал его огненный путь. Возможно, и из-за того, что просто не знал, что с ним делать дальше. Сценарий «Ганги, Джамны, Сарасвати» изначально считался проблемным, не подвластным магии кино. Изначально Десаи-джи хотел, чтобы его фильм стал прямым продолжением «Амара, Акбара, Антони» - ленты, сделавшей всех, кто хоть как-то участвовал в ней, любимцами Индии. Кадер Кхан (и причём справедливо) отказался от этой идеи, считая, что «об Амаре, Акбаре и уж, конечно, об Антони в кинематографе сказано всё». В итоге персонаж Риши Капура попросту выпал из контекста драмы, Винод же Кханна в те времена ещё не отошёл от своего рабства в тоталитарной секте Ошо и пребывал в состоянии унылого изумления. Так в фильме появился герой Митхунды: весёлый, ранимый, по-хорошему злой. Сотрудничество с Кадером Кханом Митхун продолжил в 1993 году. В результате чего на экраны вышел фильм «Шахматы / Shantranj» - долгий кинороман о заговоре вокруг шиномонтажного цеха, принадлежащего механику Джарамраджу (его играл сам маэстро Кхан). Фабула, как и во всех разработках Кадера-джи, однозначной трактовке не поддаётся. Чакраборти играет здесь Динки, одного из братьев чудо-ремонтника. Динки опекает младшего брата, в этой роли отметился Джеки Шрофф. Когда-то в детстве все трое были крепко обижены злой мачехой. С тех пор они боятся заглядываться на тех, говоря словами из фильма, «у кого длинные волосы, а на губах помада». Но тут на помощь приходит волшебная сила обстоятельств. В итоге, во многом благодаря стараниям героя Митхуна, вывеску мастерской приходится сменить. И вместо зловещего «Женщинам вход воспрещён» над воротами теперь красуется греющий душу лозунг «Любовь - это жизнь». Надо сказать, что зрители решительно не приняли этот эксперимент, сочтя сценарий «чистым незамутнённым безумием». Действительно, картина, в которой весь ход фабулы определяют разумный автомобиль «Дуг-Дуг» и столь же смышлёная обезьяна Гучи, (точнее - ребёнок или карлик, переодетый в шкуру животного), играющая в карты, курящая сигары и точным ударом шерстистого кулака отправляющая любого бандита в нокаут, вполне подпадает под эту категорию. Но что с того, если речь в ней так или иначе идёт о справедливости и защите семейных ценностей? Мы же с удовольствием отметим стремление Чакраборти играть в фильмах «хороших и разных» и оценим тот факт, что артист не побоялся «засветиться» в проекте, заранее обречённом на коммерческий неуспех. Чтобы закрыть тему Десаи и Кхана, вспомним ещё один неординарный фильм, который его создатель, Кавал Шарма, посвятил памяти великого Манмохана, своего гуру, научившего его ремеслу. Речь идёт о комедийном бурлеске «Хиралал и Панналал / Heeralal-Pannalal». На экраны он вышел в 1999 году, когда в моде были уже совсем другие тенденции. Режиссёры изо всех сил пытались догнать и перегнать Голливуд. Шарма же решил создать кино в манере - цитирую титры - «indian talkies», в старом индийском стиле, и не прогадал. Перед нами всё то, что принесло славу фильмам Десаи: двойничество, маскарад, тайны рождения, жгучий коктейль из комедии и социальной ярости. Вплоть до тигра, спасающего жизнь герою Чакраборти. Кадры с тигром явно взяты из другого фильма (возможно, из «Вечной сказки любви» того же Десаи), однако именно этот зверь протягивает лапу, чтобы вытащить Хиралала из пропасти. Здесь снова отсылка к образу Кали: восседающая на тигре богиня-мать как бы сама передаёт Митхуну-Хиралалу трезубец, который тот и вонзает в злодея, обидчика бедных, а значит - чистых душой.

Панналала сыграл Джонни Левер, ведущий на сегодняшний день комик Болливуда. Об их с Митхуном потешном дуэте впору бы написать отдельный трактат. Зрители с нетерпением ждали нового совместного появления смуглолицых балагуров-южан... И не дождались, ибо господин Левер наотрез отказывается сниматься в главных ролях, боясь скатиться к актёрским штампам. Для «Хиралала и Панналала» он, однако, почему-то сделал исключение, и индоманы (фильм не так давно вышел у нас на диске) смогут оценить все эскапады Мита и Джонни, их непрерывную словесную пикировку, их забавные, а порой и смертельно опасные дела. Особенно удачными получились песенно-танцевальные вставки. В «Ekka Dukka Уееуа» мы видим эту пару в малиновых пиджаках, сделавших бы честь всем русским нуворишам тех лет. С врагами они расправляются прямо в танце, совмещая приятное с полезным. А в незабываемой песне-дразнилке, которая так и называется «Aye Mithun», сильно выпивший Панналал подначивает пьяного Хиралала, тыча ему в нос афиши знаменитых митхуновских фильмов. Впрочем, и Митхун не остаётся в долгу, на свой лад подхватывая припев: «Aye Johnny!» Звёзды дурачатся и в буквальном смысле слова выкаблучиваются друг перед другом в дыму обычного бомбейского кабака, но никто из засидевшихся до ночи посетителей не удивляется. Ведь это Индия! «Ты смеешься над моей одеждой, но я индиец! А индийцы носят такую одежду. Все, даже лауреаты Нобелевской премии». Слова Кришнана из «Огненного пути» как нельзя лучше характеризуют ещё одну из актёрских тем Чакраборти. Действительно, его герой может быть полицейским или нищим, солдатом или изгоем общества, но всех их объединяет одно - они беззаветно преданы своей стране. Принципиальные и благородные герои Митхуна не привыкли спекулировать на патриотизме. Они просто живут в этом чувстве, как в родном доме. В двух из огромного ряда классических фильмов Митхунды об этом говорится с подкупающей прямотой. Речь идёт о «Защитниках родины / Watan Ke Rakhwale» (1987) и необычайно популярном в нашей стране фильме «Коммандос / Kommando» (1989). Защитник неимущих и обездоленных, Митхун сделал всё, чтобы привлечь внимание населения к тревоге, разлившейся над отчизной. Террористы решили уничтожить всё, что дорого горячему сердцу индийца. Кто же сможет противостоять им, если не Арун, простой молодой патриот своей страны? Расклад прост: луки и стрелы против винтовок с оптическим прицелом. А если надо, то и рискованное восхождение по отвесной стене вражьей крепости: этому трюку позавидовал бы и Акшай Кумар. Чего не сделаешь ради Индии? Уже сами титры, разворачивающиеся на фоне живописи в стиле соцреализма, показывают, что борьба будет вестись до победного конца.

Пацифизм, рефлексия на тему сложности межгосударственных отношений, свойственная, к примеру, некоторым героям Шахрукха - всё это не для Митхуна. Если враг не сдаётся, его уничтожают. Активная жизненная позиция здесь подкрепляется диалогами, сочными, смачными, выверенными до абсолюта. Именно так и следует разговаривать в местности, раздираемой враждой: «Если кто-то двинется, то свадебный костёр тут же превратится в погребальный». Диалоги писал всё тот же Кадер Кхан, который, как теперь выясняется, сделал для актёрской манеры Митхунды едва ли не больше, чем для экранного образа его главного соперника, Амитабха. Фантомный мир, созданный Кадером-джи, мог творить чудеса: каждый индиец, сходив в кино, с того самого дня искренне ненавидел империалистов, захватчиков и, само собой разумеется, Пакистан. Тенденция продержалась долго. До тех пор, пока Индия, уставшая от своих проблем, не решила забыться в гламурных грёзах 90-х. Как уже было сказано, это время оказалось для нашего героя непростым. Но он пережил его с честью. Вы думаете, Индия забыла своего героя? Нет, она просто впала в спячку. В большой сон Рипа Ван Винкля. Проснувшись, страна обнаружила, что Мит по-прежнему на коне.

МИТХУН ПРЕОБРАЖЁННЫЙ

Обратный путь часто кажется намного длиннее. Известно и то, что скатиться с горы легче, чем вскарабкаться на неё. Митхунда это знал. Постепенно, не сразу, но его имя вновь начало мелькать в прессе: сначала в небольших заметках, затем ярче и ярче - на страницах передовиц. Ну а 2005 год и вовсе стал временем триумфального возвращения Чакраборти на экраны. Причём сразу с тремя заметными фильмами. Крепкий, по-западному скроенный боевик «Схватка / Elaan», сельская драма «Классический танец любви / Classis Dance of Love», а также «Лаки. Не время для любви / Lucky. No Time for Love», пожалуй, наиболее внятное произведение из всей этой многообещающей триады хитов. Фильм Викрама Бхатта «Схватка» появился на экранах первым и вызвал фурор прежде всего участием в нём Митхуна. В Болливуде нашего героя не видели уже с десяток лет. Приняли его неожиданно тепло, у журналистов Чакраборти шёл нарасхват, газеты пестрели фоторепортажами. Не только пресса, но и толпы фанов были официально приглашены Митом на первый съёмочный день - махурат. Сам же фильм, несмотря на неслыханный бюджет (а может быть, как раз и из-за него), оказался достаточно специальным зрелищем. Взрывались джипы, неслись на полной скорости катера, гремела и ухала канонада перестрелок. Съёмочная группа в поисках подходящей натуры колесила по всему миру, включая Мюнхен, Венецию, Москву. А сумбурный и судорожный монтаж, применённый здесь группой Бхатта, был явно заточен под модные голливудские блокбастеры. Примечательно, что главным украшением фильма оказался не Арджун Рампал или Джон Абрахам, тем более не Лара Датта или Амиша Патель, а наш старый знакомец Митхунда в отрицательной роли. С толикой необходимого юмора он изобразил здесь гипертрофированно карикатурного злодея, террориста и шантажиста, поминутно размахивающего двумя пистолетами сразу. Такой «плохой парень» оказался бы уместен в любой из серий саги о Джеймсе Бонде. Однако, хотелось большего. Шанс сыграть нечто по-настоящему новое неожиданно предложил продюсер Сохайл Кхан. Фильм «Лаки», повествующий о любви школьницы Лаки и Адитьи, смазливого парня из дип-корпуса, «мальчика-мажора» и циника (разумеется, его сыграл Салман Кхан), которого перевоспитало нежданное чувство, поразил зрительское воображение. Прежде всего, конечно, тем, что он не только был снят в нашей стране (такое бывало и раньше, вспомним танцевальные кульбиты Акшая Кумара на фоне павильонов ВДНХ в ленте «Король игроков»), но и претендовал на спектральный анализ её современной жизни. Перед съёмками авторы явно насмотрелись «Доктора Живаго», а солидный бюджет картины позволил задействовать уйму танков, бронетранспортёров, вертолётов и живого дрессированного медведя Фунтика. В результате получившийся фильм также вызвал жаркие споры.

Кто-то, и в их числе автор этой книги, полагает, что Сохайлу Кхану (и подвластным мановению его руки режиссёрам-дебютантам) удалось адекватно воспроизвести картину умирающего, утомлённого гражданской войной гиблого места: с ментами, солдатнёй, блокпостами, постоянной угрозой комендантского часа и разлитой в воздухе сусальной патокой, плавно переходящей в измождённую слабость. Нечто в стиле романов Дмитрия Быкова «ЖД» и «Эвакуатор». Были и другие суждения. Многие посчитали фильм очередной развесистой клюквой. Так, одна из подписчиц «Мира индийского кино» прислала гневное письмо-жалобу: «Существует в этом фильме нечто, что заставляет протестовать. Думаю, я не единственная, кто оскорбился за свою страну. Паровоз с вагонами-теплушками, куда люди набиваются, как скот. Террористы, больше похожие на партизан времён Второй Мировой, ватники и ушанки...» В чём же цо мнению уважаемой читательницы ходят люди в России? В фесках? В сомбреро? В кимоно? Да и Митхун, неоднократно провозглашавший свою пылкую любовь к нашей стране, едва ли дал бы согласие на участие в антирусской поделке. Впрочем, пора вернуться к его персонажу. Полковник контрразведки Пинининдас Капур, больше известный как «Пинди», мастер своего дела, прилежный ученик Шерлока Холмса. От отшельника с Бейкер-стрит он унаследовал не дедуктивный метод, не скрипичные экзерсисы, не кокаиновую зависимость, но страса к переодеваниям. Едва ли не в каждом кадре Митхун фигурирует в новом облике и чувствуется, что он буквально купается в этой роли. Вот его первое появление перед родителями, чьи дочь и сын потерялись в хаосе войны. Дверь распахивается и мы видим странного малого. На нём диковатого вида шляпа, пальто, явно подобранное на свалке, клетчатая рубаха и умопомрачительный шарф. Это и есть самодовольный и милый Пинининдас, легенда индийских спецслужб. Человек, предваряющий любую свою речь зачином: «Кто-то из великих сказал...» Спев короткую, но бравурную песенку на мотив шлягера из «Дона» (а вполне подошла бы и «Я гениальный сыщик, мне помощь не нужна»), виртуоз камуфляжа мигом берётся за дело. В ход идут парики и накладные лысины, приклеенные бороды и личины карнавальных шутов. Митхун последовательно предстаёт перед нами в облике русского солдата, телефонного мастера, крестьянина, забулдыги-бомжа. Вся его роль по сути представляет собой сплошной маскарад. Но это не водевиль, не самодельный аттракцион для потехи. Действия Пининдаса продиктованы искренним желанием помочь влюблённым, оказавшимся на чужбине, ставшей адом и для её коренных жителей. В конце Пинди оказывается на волоске от гибели, но остаётся в живых и, процитировав напоследок очередной афоризм «кого-то из великих» (на сей раз автором оказывается он сам), исчезает. Возможно для того, чтобы в нужный момент появиться вновь. Не человек, а живая служба спасения.

Появление Чакраборти на съёмках в Санкт-Петербурге вызвало ажиотаж, сравнимый со всплесками «митхун-бума» героических прошлых лет. Мит не появлялся в России полтора десятилетия, но оказалось, что фаны-индоманы и не думали забывать его. И вновь, как в дни Ташкентских и Московских фестивалей, караулили его в аэропорту и возле гостиницы, всеми правдами и неправдами узнавали его рабочее расписание и очертя голову бросались в погоню за заветным автографом. «В эти дни я и не вспоминал, что мне уже, в общем-то, за пятьдесят», - взволнованно говорит Митхунда корреспонденту Filmfare. В голосе чувствуется радость от того, что удалось вернуться в места, где его любят и ценят. Ну и, конечно, гордость за свою зрелую и матёрую артистическую работу.

Впрочем, и «Классический танец любви» открыл нам Чакраборти, невиданного доселе. После того, как возвращение Мита в Бомбей стало достоянием гласности, к нему не обращался с предложениями лишь самый глупый из импресарио. Вновь, как в забытые времена, приходилось фильтровать сценарии, отказываться от многих, ссылаясь на нехватку времени. Но когда старые друзья Баббар Субхаш и Баппи Лахири предложили вновь поработать вместе, Митхун с радостью пошёл им навстречу. Поначалу, услыхав о новом проекте этой сплочённой команды (да ещё и с таким названием), можно было испытывать лишь сладкую тоску по ушедшим дням. Диско-музыка, песни, драки. Добро опять побеждает зло. Вскоре, однако, пронёсся слух, что Митхун выступит в амплуа антигероя. Это уже выглядело не столь типично для господина Субхаша. С другой стороны, злодеев на своём веку Чакраборти переиграл тоже немало. Однако ситуация, о которой говорят нам Чакраборти и его давние преданные соратники, может, как мы увидим чуть позже, восприниматься далеко не столь примитивно. Ибо здесь нет однозначно «хороших» и однозначно «плохих».

Молодой Сурадж, юноша, как говорится, из хорошей семьи полюбил танцовщицу, то есть в глазах любого благочестивого индуса - почти проститутку. Отец его, разумеется, не был рад такому поведению дел и обратился за помощью к господину Ачарье, столпу духовной жизни деревенской общины. Именно Ачарья является здесь главным действующим лицом; именно его и играет Митхун. Доктор Рам Гопал Ачарья - неистовый проповедник воздержания, искоренитель греха, гуру-джи в белых одеждах, на фоне которых так хорошо выделяется смуглое лицо артиста. Ачарья со злобной яростью вмешивается в историю возлюбленных: общественное порицание заставляет Сураджа покинуть село. В отместку танцовщица соблазняет аскета, пробуждая в его сердце и чреслах неведомый мудрецу огонь. Дальнейший ход событий вполне укладывается в строки известной песни: «Увидел деву, что красивее картинки, и тут же справил по себе поминки». Молния страсти поразила былого поборника нравственности. И вот уже он кувшинами пьёт вино и, как одержимый, бегает по лесу, ища и зовя свою Долли. И лишь бездонные глаза Чакраборти отражают всю гамму произошедшей с его персонажем перемены. Финал картины залит кровью и опалён огнём сгоревшего храма. Ачарья попадает в тюрьму, откуда выходит с цепями на руках и ногах, ибо он стал опасен. После всего пережитого разум покинул его. В этих веригах, сбивая ноги в кровь, он под хохот праздных зевак танцует свой последний танец. Тот самый, который авторы, показывающие разрушительную силу страсти, назвали «классическим». Ведь так было во все времена. В прологе и эпилоге фильма Митхун в гневной молитве обращается к алому закату: «Я всё потерял! Агни, бог солнца, скажи мне, что есть грех, а что добродетель?» Вопрос из разряда вечных, и лучшим подтверждением его уместности оказалась зрительская реакция на фильм, удивившая тем, сколь разными могут оказаться представления об этике. «Рам Гопал Ачарья - сволочь с похотливыми лапами», - категорически высказалась одна из читательниц «МИКа». А вот фрагмент другого письма: «Вилять задом перед аскетом и уверять юнца в своей непорочности может только законченная мразь. Это она-то истинная индианка и положительная героиня?» Страсти накалились нешуточным образом. И лишь одно не вызывало сомнений - мастерство перевоплощений, которым владеет Мит. Возможно, шквал полемики был вызван и тем, что выход на экраны «Классического танца любви» совпал с окончательной оккупацией Болливуда кинематографом эротического толка. То, что во время оно вызывало протесты и табуировалось, вдруг стало не только допустимым, но и желанным. Мы помним, что хотя индийское кино прежде всего рассказывает о любви, первый поцелуй героев в губы произошёл лишь на рубеже 80-х. Теперь же хинди экран без смущения показывает и одержимых зовом плоти Джона Абрахама и Бипашу Басу в» Тёмной стороне желания / Jism», и подробности судебного дела о сексуальном домогательстве в «Противостоянии / Aitraaz», и многое другое, прежде невиданное. Впрочем, фильмы, подобные «Классическому танцу любви», при всей их эпатажности, рисуют скорее социально-философский аспект преломления «мужского-женского». Ещё ярче он проявился в следующей работе Митхуна, картине «Огонь любви / Chingaari. Spark of Revolution» (2006), снятом бескомпромиссной женщиной-режиссёром Калпаной Ладжми, боевой фурией социального фронта.

Казалось бы, схожий образ - вновь духовный наставник, на сей раз жрец, служитель тёмного культа богини Кали. Мы помним, что в давнем фильме «Вечность» богиня эта, вняв молитвам женского населения, выручила и Митхуна, и его родных и близких. Но здесь расстановка сил иная и о победе справедливости остаётся только мечтать. Бхуван Панда пользуется в своём селе непререкаемым авторитетом и полной властью. Обстановка фильма поражает мрачностью и выдержана в двух тонах: языки огня в чёрных глубинах храма, где Бхуван совершает свои обряды. Под стать этим цветам и одеяние самого пандита. Однако (в отличие от Ачарьи) Бхуван изначально порочен и развращён. По ночам жрец ходит в квартал красных фонарей. День и ночь - две стороны его души: Но сам пандит не испытывает неудобств от этого раздвоения, будучи уверен, что неподсуден и непогрешим, тем более, что вся деревня зажата у него в кулаке.

Священнослужитель охвачен манией величия в её самой запущенной форме. Он уже не считает себя простым смертным. «Я сам - негасимый святой огонь!» - устами Митхуна восклицает Бхуван в одной из ключевых сцен фильма. Первобытная мощь игры Чакраборти, пристальный взгляд жестоких глаз ещё больше подчёркивается зловещей и торжественной музыкой Адеша Шривастана. Это сочетание даёт незабываемый, хотя и тяжёлый эффект. Эффект присутствия в странном мире, где одному единственному тирану доступно всё. Имя угнетённой деревни даже не названо, ибо необходимости в этом нет. Фильм предваряется словами о том, что в Индии подобная история могла произойти когда угодно и где угодно.

В конце концов добро восторжествует, и женщины деревни, устав наблюдать, как творится произвол и льётся кровь, соберутся в войско, штурмом возьмут жуткий храм и проткнут мерзавца священным трезубцем. Конечно, английское название картины - «Искры революции» более точно отражает суть происходящего в ней. Но и «Огонь любви», если понимать под этим силу тёмную, необузданную, заставляющую терять здравый рассудок и человеческий облик, тоже подходит вполне. Хотя финансирование фильма и осуществляла компания Бхаттов «Venus», ранее выпустившая вполне коммерческую «Схватку», фильм этот - яркий пример кино «параллельного», ориентированного на думающую элиту. Характерно и то, что картина госпожи Ладжми представляет собой киноверсию литературного произведения, рассказа Бхупена Хазарика «Почтальон и проститутка». На индийских экранах экранизация - по-прежнему чрезвычайно редкая птица. Мировая премьера «Огня любви» состоялась на фестивале в Торонто, в Индии же отличную ленту Калпаны Ладжми по достоинству не оценили, отметив лишь игру Сушмиты Сен. Жёлтая пресса долго смаковала скандал, якобы имевший место во время съёмок интимной сцены между Митхуном и Суш, а также подстрекала актрису во всеуслышание признать невысокое актёрское умение партнёра. Впрочем, что взять с прессы? Вот мнение самой Сушмиты, которой довелось играть с Чакраборти впервые в жизни: «Могу сказать, что мы даже не догадываемся о его способностях. Он может пройти сквозь фильм с закрытыми глазами и при этом быть фантастически одарённым. Работать с ним - настоящий подарок судьбы. Он безгранично талантлив». Сушмите вторит и Калпана Лакшми: «Обычно на съёмках все называю меня Гитлером. Но даже Гитлеру пришлось склонить голову перед гением Митхуна Чакраборти, который очень мало говорит в фильме. И 99 процентов выразительности передаются лицом и говорящими глазами. Просто изумительная и чёткая игра!»

Итак, всё возвращается на свои круги. И ныне, как во времена триумфального шествия «Королевской охоты» по киносмотрам мира, на Митхуна вновь смотрят как на серьёзного актёра, способного обогатить своей игрой индийское авторское кино. Чакраборти и сам всё более склонен работать именно в этом направлении: «Я воспринимаю фильмы, как угасающее искусство, дающее мне шансы понять себя». Такова и его совсем недавняя роль стареющего газетчика в картине «Гуру / Guru» (2007), снятой Мани Ратнамом, человеком, считающим, что неореализм жив. Социальное кино можно делать и в наши дни. Ещё об одном из таких «параллельных» фильмов пойдёт речь в нашей маленькой завершающей главе.

НЕРАЗМЕННАЯ БАБОЧКА. ЭПИЛОГ

И всё же, всё же... Насколько соответствует Митхун -муж и отец, «гостиничный монарх» и артист, гений Танца и крупнейший налогоплательщик Индии - своему экранному образу? Пусть столикому, но всегда отличающемуся от живого Чакраборти, всего лишь наделившего сыгранных персонажей рядом своих манер. Возможно, ответ таится в необычном для индийского кино фильме «Бабочка / Titli» (2002), доступном теперь и нашим ценителям продукции Болливуда. Впрочем, о Болливуде здесь следует говорить в самую последнюю очередь. «Бабочка» снята Ритупарно Гхошем, автором, принципиально независимым от крупных студий. Бенгалец, соотечественник Митхуна, маэстро Гхош локально известен у нас своим более поздним фильмом «Встреча нод дождём / Raincoat» (2004), вольным преломлением мотивов печальных новелл О.Генри с участием Аджая Девгана и Айшварьи Рай. Этот режиссёр принципиально ориентирован на камерные драмы, основанные на тонких и капризных человеческих чувствах. На ленты, разительно отличающиеся от кино, наполненного плясками и драками, в котором Митхун в своё время так преуспел. Массовый зритель фильмы Гхоша игнорирует, но на международных фестивалях им всегда гарантируется понимание и тёплый приём. IV международный смотр кино в Мумбаи принёс «Бабочке» высоко котирующийся у знатоков приз ФИПРЕССИ («Встреча под дождём» также была отмечена наградами кинопрессы). То, что Митхун вернулся в откровенно элитарное, обречённое на прокатный неуспех кино, ин-TpFiryer. Но дело не только в этом. В «Бабочке» Митхун сыграл знаменитого киноактёра в зените славы. Во многом - самого себя. Нынешнего, прошедшего крещение славой и почестями, мудрого, искушённого, а стало быть интересного нам. Людей, избравших своей профессией то или иное искусство, Чакраборти приходилось играть и раньше. В этом ряду и гордый ангел диско-музыки Джимми, и звезда эстрады Рави Шанкар в «Вечности», и исполнитель фолк-музыки Шанкар Кавал из предпоследней картины Манмохана Десаи. И так далее, вплоть до барабанщика эстрадного оркестра в «Материнской клятве». Но удивительно, что поместить Митхуна в самую естественную для него среду - производство фильмов, никому, кроме Ритупарно Гхоша, в голову не пришло. (По крайней мере, автор не может навскидку вспомнить хотя бы один подобный пример.) Участь кинозвезд, то есть фактически - свою «обыкновенную биографию в необыкновенное время», временами брались отыгрывать многие мастера экрана. Но в сценариях фильмов Митхуна для подобной саморефлексии по-прежнему не было места. И вот перед нами - «Бабочка». Фильм, на первый взгляд словно бы предназначенный для женского легиона поклонниц Митхуна. Смотреть его им, однако, не следует. Станет грустно. Титли (что на хинди как раз и означает - «бабочка») -имя нашей молодой героини. Её играет Конкона Сен Шарма; многие знают эту молодую актрису по сенсационному фильму «Омкара». Фильм Гхоша начинается с панорамы комнаты, в которой каждая вторая из наших читательниц моментально узнает свою. Любовно вырезанные маникюрными ножницами фотографии кумира - танцующего, страдающего, дерущегося -украшают её стены. Маленькая Титли не на шутку влюблена в него. Фильмы с его участием девушка смотрит на видео ежедневно. И когда она видит, как на него нападают ряженые бандиты, то от волнения зажмуривается. Когда наблюдает, как он ухаживает за дамой своего сердца, ревнует и плачет. Титли во власти подростковых грёз. Её мать с нарочитым бесстрастием наблюдает за увлечением дочери. Когда-то и мама не на шутку увлекалась кинематографом. Кумиром её молодости был Раджеш Кханна. Фильм «Преданность», сделавший из этого незаурядного актёра национального идола, она в порывах сентиментальности вспоминает и по сей день. Более того, однажды ей довелось воочию увидеть самого Дилипа Кумара! Великий актёр прятал глаза за стёклами огромных солнцезащитных очков. И о том, что это, оказывается, он, она узнала лишь благодаря внимательному глазу своего мужа, балбеса и никчёмного обывателя. Титли с детским интересом слушает рассказы матери о днях минувших. Но сердце её уже отдано тому-самому, единственному и неповторимому. В фильме актёра зовут Рохит Рой, но мы-то с вами знаем, что на самом деле это Митхун. Об этом свидетельствуют и плакаты, постоянно попадающиеся на пути: Титли с мамой едут в аэропорт. На всем маршруте следования автомобиля -реклама боевика «Vidhata»: Мит сжимает карающий меч правосудия, лицо его искажено гневом. Но стоп, минуточку... Вот и он, герой миллионов! Рохит Рой собственной персоной стоит у обочины. Его машина вышла из строя, и горе-менеджер слёзно умоляет простую индийскую семью доставить звезду к трапу самолёта. Титли в растерянности, Рохит-Митхун, кажется, тоже несколько смущён. Завязывается неизбежный в таких случаях дорожный разговор, знаменитость приглашает девушку погостить в своём особняке. Титли не знает, что когда-то очень давно, в «золотых семидесятых», её мама была влюблена в молодого человека, начинающего актёра, которому продюсеры, могущественные, словно боги Индии, тщательно всё обдумав, впоследствии определили карьеру кинозвезды - участь Рохита Роя. Бывшим возлюбленным выпадет краткий миг разговора. Но хэппи-энда у этой истории, как и у всех фильмов Ритупарно Гхоша, не может быть. Ведь звёзды кино зажигаются и гаснут, сначала их помнят все, затем лишь немногие. И в итоге от их игры остаётся лишь след, невесомый, как пыльца с крыльев бабочки. Но мы дожны помнить, что когда-то она летала так высоко! И воплощала собой красоту. Ту, которую не найти вне экрана.

THE EHD

Дата добавления: 2015-08-17