Если желаемое выдают за действительное, значит, такова действительность. 16 страница

Но… страна свалилась на дно уголовной помойки и НИКАКИХ дорог для творцов не осталось, кроме кольцевой – по замкнутому кругу нищеты, бескультурия, смерти…
И никаких надежд на всё ту же древнеримскую мудрость: Habent sua fata libellee /хабэнт суа фата либэлли/ - Книги имеют свою судьбу.
Но я сдался не сразу. Нет! Я предпринял колоссальные усилия! Я рассылал свои произведения по старым и новым издательствам, обращался к местным и московским миллиардерам, присвоивших народные и мои деньги, предлагал: издайте хотя бы афоризмы, а? Вот, некоторые переводились на двадцать языков мира и распространялись в ста с лишним странах, а некоторые давно стали нашими народными пословицами. Издайте, такой литературы нет на прилавках, пойдет на расхват – как все мои прежде изданные книги! Будете иметь приличную прибыль, а я смогу продолжать заниматься литературным творчеством, создавать культурные ценности для страны и народа?

Но не все эти узколобые горилообразные понимали – что такое «афоризмы»…
«Анжелики», «Тарзаны», «Космические проститутки» да небольшое количество мировых бестселлеров столетней давности – вот что теперь издавалось.
Впрочем, стране никогда не нужны были писатели, кроме нескольких «членов», обслуживающих Систему и ее кремлевских князей.
Сейчас же, во времена беспрецедентного ограбления – воровского выкачивания фантастических природных ресурсов в несколько карманов, понятия КУЛЬТУРА, ЛИТЕРАТУРА, ИСКУССТВО, ЮМОР-САТИРА – стали для грабителей опаснейшими субстанциями, против которых они развернули тотальную дорогостоящую войну – на полное уничтожение. ВЕДЬ КУЛЬТУРНЫЙ НАРОД НЕ ПОЗВОЛИТ СЕБЯ ОБОКРАСТЬ И УНИЧТОЖИТЬ.
Но я поначалу, как большинство одураченного населения, не понимал, что страну захватили преступники – вместе с заокеанскими дядями и тетями…
Как я унижался, путешествуя по многочисленным местным новым печатным и электронным средствам информации, прося работу журналиста!
Я показывал список многолетних публикаций многомиллионными тиражами в центральных журналах и газетах, даже показывал пачки гонорарных талонов с бывшего Всесоюзного радио, телевидения и «Мосфильма»… И, конечно, показывал свои книги в пяти литжанрах.
Я рассказывал, что единственный в огромном регионе, а может, и во всей стране, имеющий опубликованные книги в ПЯТИ литжанрах! Говорил, что именно благодаря таким, как я, стали возможны частные газеты, теле- и радиостанции, потому что мои книги в свое время долгие годы были под запретом к изданию КГБ, как, якобы, антисоветские…

Но «новые русские», раскормленные молодые, дышащие коньяком холуи, выдававшие себя за владельцев этих «СМИ», а оказавшиеся лишь хорошо оплачиваемыми гарсонами у настоящих хозяев – заокеанских цэрэушных подонков – нехотя мычали сквозь зубы: нам нужны не культура и таланты, а реклама, баксы…
Я приходил в средства информации, принадлежащие власти. Там меня встречали всё те же – старые, вечные, несгораемые, но прожженные кадры. Еще вчера они восхваляли партию, коммунизм, равенство, братство, справедливость. А сегодня…
Махровые уголовники захватили страну не сразу. Первыми после распада были вчерашние секретари горкомов и обкомов. Они начали с воровства, хапанья, «приватизации». Для этого им пришлось «убирать» конкурентов и объединяться с настоящими уголовниками-убийцами. Которые потом официально и захватили – вместе со сказочными бездонными ресурсами – власть.
Бывшие «шепелявые», «виннипухи», «мохнатые», «косые», «джемы», и прочие мокрушники, уголовные «авторитеты», купили прокуроров, милицию, судей, а потом и должности губернаторов и мэров, депутатов и сенаторов, министров и президентов…
Старые шлюшьи бездарные журналистские кадры им стали не нужны, их вышвырнули. А настоящих, самых честных и талантливых перестреляли еще вначале «приватизации». Но взамен, на губернаторские и мэрские «гранты» - украденные из народных бюджетов деньги, были выращены и выучены новые «журналисты» - сопливые мальчики и девочки без комплексов – безмозглая ничтожная мразь с их «газетами» - туалетной бумагой, и электронными СМИ для дебилов.

Я все-таки устроился на работу. Сторожем – охранять автобазу, приватизированную бывшими советскими начальниками. Однажды, глухой ночью, я вышел из будки в поисках курева. Надеясь найти пару «бычков», я отомкнул раздевалку, забитую рундуками с робой и кирзачами шоферов.
От многонедельного голода привычно кружилась голова. Зарплату воры давали раз в три месяца, предварительно прокручивая ее на проценты в таких же воровских банках. Ее, сторожевой, хватало дней на пятнадцать…
Заглядывая на верх рундуков, нашел несколько окурков. Увидел какую-то растрепанную пропыленную книжицу. Снял ее, сдул пыль и … застыл на несколько минут.
Я смотрел и смотрел на захватанную, замусоленную, промасленную обложку. Книжка прозы. С моим именем и фамилией.
Я вернулся к себе в будку. Ссыпал из окурков на бумажку табак, сделал самокрутку, закурил. Перелистнул веером книжку, остановился на рассказе «Эксперимент».
В углу дремала собака. И я вслух прочитал дворняге Мухтару рассказ. Посидел, подумал, взял поломанный пастовик, которым мы расписываемся в приеме и сдаче смен, и приписал в книжке в конце рассказа фразу: супружество – это эксперимент, который вытворяешь над партнером, но все ядовитые результаты всегда выливаются тебе на голову.
А потом приписал еще: К а ж д ы й с х о д и т с у м а п о - с в о е м у, но в с е п о п а д а ю т в о д и н д у р д о м!
Книжку я бросил в ящик с дровами. А ближе к утру, когда мы с Мухтаром совсем продрогли, я растопил своей бывшей книгой прозы печку-буржуйку…

СОБРАНИЕ.

И у бездарности есть талант – умение объединяться.

Состоялось собрание членов Союза писателей СНГ. В повестке дня два вопроса: 1. В связи с новой аббревиатурой нашего государства возникла необходимость и в новой аббревиатуре членов Союза писателей и самого союза. 2. Переименование издательства «Советский писатель».
С докладом как всегда выступил председатель президиума товарищ Писун. Он сказал, в частности, что если каждый раз длинно расписывать: «Член союза советских писателей союза Независимых государств», то многим или, хотя бы, некоторым может не хватить бумаги на очередное переиздание их, безусловно талантливых и без преувеличения – где-то гениальных произведений, созданных в лучших традициях соцреализма. (Здесь товарищ Писун подробно остановился на своих знаменитых на весь бывший СССР «Писундах», написанных еще в самой ранней стадии самого начального творчества). В частности, он заметил, что у него-то ноу проблем и его непреходящие «Писунды» выходят в двухсотый раз в одном из самых интеллигентных, талантливых, где-то даже единственном в своем роде издательстве «Молодая рать».
– Но мы не можем не шагать в ногу со временем и мы должны измениться. Мы должны сократить свое название – продолжил докладчик.
– Ну что такое – член Союза советских писателей? Во-первых – «советских»... Не буду объяснять вам понятное... Надо сократить. Далее – «Союза»... Это нечто от старого, тоталитарного... хотя... мы еще будем посмотреть. Но пока на всякий случай сократим. Что у нас остаётся? «Член писателей». То есть, получается как бы: масло маслянное. Тавтология. И кроме того, мы, все сидящие здесь, прекрасно знаем, что всяких там п и с а т е л е й до хрена и больше, а вот Членов... Не мне вам здесь рассказывать, как это почётно – быть Членом, и как мы все сюда попали... И за сколько... Итак, я предлагаю: именоваться и подписываться нам просто и скромно – Член. Я кончил.

Начались прения по первому вопросу повестки.
Выступила известный Член-совбаснописец Умора.
– Мне, – сказала она, откашлявшись и смачно плюнув в зал, – хотя я и самая главная феминистка бывшего СССР, надоело быть Членом! Да на члену я это видела, кха, тьфу! И хотя все-таки я самая феминная феминистка, но пока все-таки женского рода! Предлагаю всех, кто у нас пока еще женского рода, называть всё-таки Членками. Предлагаю также слово «союз» в качестве исключения сохранить и называться таким образом: «Союз Членов и Членок», кха, тьфу!

Следующий оратор, Член Распупкин, сказал, что никакой бумаги не хватит, если подписываться так длинно, как предложила Членка Умора.
– Предлагаю объединить Членов и Членок в одно слово – Членарии. Полное название будет звучать, следовательно: «союз Членариев».
Далее выступил молодой сорокалетний Член Петя Иванов.
– Я благодарен родной Партии, родному Правительству, родному КГБ за то, что мне позволили вступить в ряды товарищей Членов! Ой, извините, я очень волнуюсь, я в первый раз и может не совсем то несу... Предлагаю следующее: чтоб нас, молодых Членов, отличать от других Членов, предлагаю нам тоже именоваться одним словом – Членарики.

На сцену выскочила Очень Молодая Членка Пипа Пипская. В мини-бикини. Она сказала, что представляет направление андербляжа, и от имени и по поручению андерблядовцев предлагает именовать женский род этого андерблядства Членушками.
Затем к трибуне под руки подвели старейшего Члена союза Членариев. (Фамилию вспомнить его не смогли). В первый час своего выступления он отметил свои несомненные, немыслимые, категорические и безапелляционные заслуги в Членарском деле. В третий час своего выступления он безусловно одобрил все вышеперечисленные новоименования и предложил: – Для особозаслуженных метров-ветеранов необходимо свое название. Я предлагаю – Членище

По второму вопросу повестки дня выступил директор бывшего издательства «Советский писатель» Ё. Флюгероид. Ё. Флюгероид отметил деятельную деятельность деятельности своего славного издательства.
Он сказал также: – Напрасно председатель президиума, уважаемый товарищ Писун, считает шибко интеллигентным издательство «Молодая рать», которое, кстати, давно пора переименовать в «Молодую члень» или просто в «Члень». Если в этой самой «Члени» у уважаемого Писуна выходит двухсотое переиздание его непреходящих «Писунд», то в нашем славном издательстве «Советский писатель», тьфу, миль пардон, «Советский член», тьфу, опять пардон! Да конечно же, конечно, дорогие мои! Просто «Член»! или «Членарий». Так вот, у нас выходит двести первое переиздание Ваших непреходящих «Писунд»!

Избранная редакционная комиссия подбила бабки и утвердила окончаельные названия.
Отныне именоваться Союз будет, как «Союз Членариев». Бывшее издательство «Советский писатель» – «Членарий».
Молодые члены мужского рода: Членарики, Членики, Членишки, Членята – в зависимости от возраста и направления.
Молодые Членки – в зависимости от направления и возраста: Членки, Членарки, Членухи, Членушки, Членёнки.
Заслуженные метры-ветераны: Членищи – мужского рода, и Членищихи – женского рода.
Если же в доблестных Членарских рядах окажется некто среднего рода, то именовать его в любом случае и возрасте просто: Члено.

С дополнением выступил председатель президиума, сказавший, что забыли переименовать бывший «Литфонд». Он предложил свое оригинальное название: «Членофонд». Все единогласно одобрили.
Голос из зала: – А как мы будем именовать тех ненормальных, которые тоже Члены Союза Членариев, но на наши достопочтенные собрания не ходють, а сидят дома и пишут свои романы и всякую разную их литературную литературу?!
Председатель президиума Писун: – Их можно называть, конечно, по-разному. Например, Членодурики. Но, надеюсь, мы совсем скоро всех этих шизочлеников окончательно вычленим из нашего междусобойного Членария. Поэтому предлагаю их так и называть – Вычленники!
Все единогласно одобрили.
Апофеозом достопочтенного собрания явилось прочтение собственноручного стиха Членишки Васи Сидорова.

Есть нерушимый творческий Союз!
Он эталон для подражанья и примеров!
Попасть в него непросто и для муз:
Союз Членариев, союз Членищионеров!

Пытался, правда, испортить общее веселое и благостное настроение какой-то худой оборванный тип с голодным блеском в глазах. Мало того, что он непонятным образом попал в это хорошо охраняемое собрание Членищ, Членариев, Членок, Членух, Членишек и Членёнок, но еще и выскочил на сцену! Хотя основная масса Членионеров уже и устремилась к выходу в бар, но этот облезлый тип возопил со сцены: – Граждане Членарии! А как же быть таким, как я?! Я, к примеру, написал пять книг в разных литжанрах, и три из них мне даже удалось опубликовать на оберточной бумаге шрифтом кегель! Но я не член вашего Членария, не получаю из вашего «Членофонда» ничего – ни пайков, ни путевок за границу, ни субсидий! Ничего! И живу в подвале. Так почему же с каждой моей публикации, с каждой книги высчитывают проценты в ваш «Членофонд»?! Мало того, что так называемые «гонорары» для таких как я – сплошное надувательство и унижение, они мизерны сами по себе, а сейчас совсем обесценились, а я и такие как я жизнь положили за литературу, за то,
чтобы люди читали и плакали, смеялись и умнели, за то...
Но в ответ этот странный тип услышал только сытый игривый смех Членов и Членок из зала и окрик из президиума: – Эй, вы! Вы как сюда попали?! Кто позволил?! Вам неясно – здесь собрание Членов! А вы кто?! Вы же обыкновенный, простой п и с а т е л ь! Вам не место здесь! Эй, охрана!...

Post scriptum. Прошли, как это пишется в романах, годы. От СССР и СНГ осталось только Г. От «Союза Членариев», Членищ, Членов, Членок и даже Членишек – тоже мало что осталось.
Как и от их «Членофонда», прихваченного каким-то прохиндеем-бандюганом. «Лес рубят – макулатура летит», – говорит бывший читатель, глядя на кучи графомании, обряженной в цветные обложки.
От голода и досрочных болезней умерли н а с т о я щ и е п и с ат е л и, и погибли вместе с ними их неопубликованные гениальные рукописи.
Удостоверения Членов и Членок сейчас выдают своим людям губернаторы, мэры и прочие братаны-«авторитеты»...
Но всё проходит. «И э т о п р о й д ё т».
Впрочем, если бы царь Соломон жил в нынешнее время, он бы, возможно, дополнил свой перстень еще одной фразой: «Рожденные квакать – петь не могут, но могут всех заквакать».
А теперь, уважаемый читатель, главы, в которые должен был поверить Станиславский: оправдание «любви» КГБ к автору…

М О Й Д Я Д Я – С А М Ы Х Ч Е С Т Н Ы Х П Р А В И Л…

Дурак - он и с мандатом депутата дурак, только ещё мандатнее...

«Были письма от врачей, которые касались отдельных его странностей, они утверждали, что Горбачёв в силу своих личных психических и психологических данных для поста первого человека страны не подходит».
«Горбачёв всегда был предателем партии и страны. Горбачев выступил в Турции с обширной лекцией. Там он говорил о том, что еще в ранние свои годы вынашивал теребящую его идею борьбы с коммунизмом и что она, оказывается, была главной целью его жизни».
23 номер «Литературной газеты» от 2001 года. Из интервью с экс-председателем КГВ СССР Владимиром Крючковым: «Нельзя было поступить иначе».
Там Крючков в очередной раз рассказывает, что так называемый ГКЧП был организован непосредственно Горбачевым.

Мне показалось странным, что Крючков, занимавший такую своеобразную высочайшую должность в организации, которую боялся весь мир, имевший неограниченные возможности выяснить всю подноготную л ю б о г о гражданина СССР, не упоминает в своем интервью о к р а е у г о л ь н о м камне в биографии М.С. Горбачева – о его р о д н о м, НАСТОЯЩЕМ отце...
Конечно, де-юре Крючков как бы и не имеет права упоминать сей факт, ибо с момента усыновления ребенка его отцом является только тот человек, который дал ему свою фамилию и отчество. И всё.
М. С. Горбачёв де-юре тоже абсолютно чист, когда говорил о своем отце, как о родном (всегда вскользь!), а не как об усыновившем его человеке. Нельзя упрекнуть его и в другой, природной сути: нам не дано выбирать своих родителей.
Однако, за много тысячелетий до недавнего открытия генома человека было прекрасно известно о значении и влиянии наследственности!
Увы, Р 0 Д Н 0 Й отец М. С. Горбачева, он же мой дед по матери, был ж у т ч а й ш и м человеком! Убил л и ч н о десятки, а мо
жет быть, сотни людей...
Как ни комбинируются гены, но мы знаем, что порой не только внешность, но и весь характер: привычки, ход мыслей практически полностью переходят от отца к сыну.

Разумеется, Крючков, как председатель КГБ СССР, не располагал полномочиями по фактам наследственности допускать или не допускать кого-то на высшую должность в государстве. Тем более, если этот «кто-то» занял такое положение, что КГБ над ним было уже не властно.
Это при вампире Сталине не помогло бы никакие усыновление и судили-рядили бы по родным родителям. И тогда в лучшем случае Горбачев пожизненно остался бы комбайнером, в худшем – сгинул бы в концлагере.

Но несколько слов о другом уровне «планки»: пресловутый вопрос – история и личность.
История ли выбирает определенную личность в определённые ключевые моменты, или личность делает историю? П о ч е м у в с ё п р о и с х о д и т т а к, к а к п р о и с х о д и т?!
Есть гениальнейшая, фантастически-провидческая английская пословица: Coming events cast their shadows before –
Грядущее отбрасывает свою тень на настоящее.
Если Прошлое и Будущее существуют одновременно, то время идет из Будущего в Прошлое, а значит, в с ё запланированно, в с ё у ж е с у щ е с т в у е т, ФИЛЬМ у ж е снят, и, возможно, крутится не в первый раз... Даётся ли нам хоть какой-то крохотный шанс с о з н а т е л ь н о г о участия?
Возможно, что мы всё-таки снимаемся с е й ч а с, но по суперстрожайшему сценарию, где запланированы каждый наш вздох, чих и каждый генчик наследственности. И уж тем более особенно тщательно с о з д а ю т с я главные персонажи истории человечества.
На примере исторических личностей мы наблюдаем их явную зомбированность, когда они действуют как бы против собственной воли и рубят сук, на который с таким трудом только что влезли.
Нам не нужно погружаться в пропыленные фолианты истории, чтобы убедиться в этой фантастической истине. Мы только что сами перенесли, испытали на собственной шкуре этот удивительный феномен глобальной ЗАПЛАНИРОВАННОСТИ! МЫ наблюдали необъяснимо-загадочную двуличность Горбачева, его дёрганья, словно куклы-марионетки, развал гигантской страны – и никто ничего не мог сделать!
Реформы, конечно, необходимы, реформы, а не полный разгром и превращение государства в дикую уголовную малину...
Не хваленное ЦРУ дёргало первого и последнего президента СССР за ниточки, а ЗАПЛАНИРОВАННОСТЬ. Или, если угодно, бесконечно мощная рука нашего Создателя и его помощников...

Зачем? – спросите вы. Ответ ищите в книге, которая называется «Новый Завет», ей около двух тысяч лет и написана она под диктовку посланцев Высшего Разума. В ней вы найдете не только науку и технику будущего: и машины времени, и материализаторы материи, но и сам ответ. «Вы овцы, а я ваш пастырь», – неоднократно напоминает нам Иисус Христос, посланец Высшего Разума. Нравится нам или нет, но пока мы действительно ЧЬИ-ТО овцы. А овец стригут и кушают...
А нам в утешение даётся эта материальная жизнь в настоящем, вечное присутствие в вечном прошлом и, возможно, очень долгая энергетическая жизнь после смерти.
Примерно так утверждает «Новый завет» и современная наука.
А тот многосерийный ф и л ь м, который идет из будущего в прошлое, который мы называем жизнью и в котором у каждого своя, с т р о г о запланированная роль, то эта и л ю з и я изменчивости и различных событий даны нам, вероятно, для развития и развлечения – даже иногда при всей их трагичности.
«Жизнь – вечная игра: не зарасти чтоб мохом! Что было хорошо вчера, то сегодня – плохо!»

Если Будущее У Ж Е существует, то никаких экспромтов нет, ВСЁ запланированно и ВСЕ запланированны.
В это можно верить или не верить, (электричества не видно, но попробуйте его потрогать! Или побыть рядом с невидимой радиацией!), но только что мы испытали на себе этот феномен ЗАПЛАНИРОВАННОСТИ и загадочной управляемости первого лица государства. Примеров исторических личностей, которые как бы подчинялись некоей неведомой непреодолимой силе, масса: Наполеон, Ленин, Сталин, Гитлер и вся известная человечеству история...

Возможно, далеко не каждому по душе придется этот мой вариант объяснения истории, похожий на Deus ex machina – Бога из машины, который появлялся в конце античных театральных действ из машины и сказочным образом разрешал все сложные коллизии действующих лиц.
Не принимая мой вариант, остаётся другой: не зная об открытиях в
дальней астрономии, в современной физике и математике, которые доказывают и п о к а з ы в а ю т, что ВСЁ ВОКРУГ СУПЕРГЕНИАЛЬНО И РАЗУМНО С О 3 Д А Н О, можно утверждать, что тот перманентный спектакль, идущий на планете Земля, – глупая нелепая случайная цепь событий. А все наши планетарные наполеончики – шизики, обделывающие свои делишки, делающие историю, которая в свою очередь обделывает их.

Но к т о ж е т о г д а в с е о с т а л ь н ы е, выполняющие больную или преступную волю безумцев?! В том числе, и мы с вами?!
Придется признать, что НЕНОРМАЛЬНЫ В С Е.
Но из этого нелестного для нас открытия тем более следует, что мы – всего лишь з а п р о г р а м м и р о в а н н ы е к у к л ы - а р т и с т ы на ЧЬЁМ-ТО ЭКРАНЕ.

МАХНО, ТАЧАНКА И... ЛЮБОВЬ!

Любовь – добровольное сумасшедствие, в период которого совершаешь самые разумные поступки!

А теперь я вернусь на землю к более прозаическим и, порой, низменным материям, и расскажу то, что мне известно о тщательно замалчиваемом факте из биографии М.С. Горбачева.
Начну с начала – с эпизода, в результате которого мне дано было появиться на Этот Свет, а сам эпизод – при всей его как будто частности и незначительности – одно из звеньев цепи событий, приведших к разрушению гигантской страны и к досрочному убытию уже на другой, Тот Свет автора этих строк и миллионов граждан бывшего СССР...
Итак, попробуйте представить себе раннее солнечное утро украинского села, ориентировочно лето 1918 года.
Большинство жителей России родом из далекой древней Киевской Руси, а нынешнее население всего Дальнего востока и Сибири – это дети, внуки и правнуки переселенцев из Украины начала двадцатого века. Поэтому многим россиянам, даже никогда не бывавшим на своей прародине Украине, нетрудно представить украинское село начала двадцатого века, тот ушедший быт, ушедших людей, ибо в детстве им довелось общаться со своими украинскими бабушками и дедушками.
Итак, утро, украинское село, плетни, хаты, но пустынно, безлюдно. Только петух прокричит или замычит корова в хлеву, не выгнанная на пастбище.
Народ попрятался. Ждут банду Махно.
И действительно, вот она, банда! Врывается в село и несется лавиной по главной улице в облаке пыли: гарные хлопцы на конях с шашками наголо!
А вот и тяжелое вооружение: знаменитая древнеримская колесница, переиначенная на новый лад – тачанка. Пара лошадей и тележка на двух колесах. Впереди – возница, а сзади – не менее знаменитый станковый немецкий пулемёт «максим», а по-русски – «максим». А за пулемётом – мой будущий дед, будущий отец моей матери и... М. С. Горбачёва, Саввелий Гладкий.

Но будущий сын Миша у Саввелия ещё далеко впереди, а сейчас возница, лучший друг Саввелия Грицько, кричит: – Давай пальнем по этой богатой хате!
А хата между тем – моих будущих прадеда и прабабки по матери. И надо полагать, что «хата» действительно выглядела богатой на фоне других, ибо мои прапредки имели мельницу, маслобойку, землю, лошадей, постоянных работников, а в сезоны уборки нанимали еще несколько десятков временных!
Что же касается Махно, то известно, что его политические взгляды (если вообще уместно говорить о каких-то политических взглядах бандита-анархиста!) периодически менялись: то он за красных, от которых одним из первых получает знаменитый в будущем СССР орден «Красного знамени», то за белых, то встречается с Лениным, то воюет против него...
Махно неоднократно терпел поражения и его армия полностью уничтожалась, однако ему удавалось возрождать из пепла новые многотысячные банды-отряды из народных добровольцев.
И не только потому, что гражданская война, разруха, голод, безработица подталкивали многих его рекрутов к авантюризму, к единственно возможному способу существования – бандитизму, когда с помощью оружия забиралось материальное у тех, кто всё-таки предпочитал трудиться, а не грабить и убивать.
Но большинство крестьян примыкало к нему все-таки потому, что не желали быть батраками и холуями у богатеев и разделяли нелюбовь атамана к эксплуататорам.
И мой будущий дед, Савка, уже разворачивает пулемёт, чтобы пальнуть по крыше (черепице, оцинкованному железу?) богатого дома, но тут всё тот же лучший друг Грицько кричит: – Ой, дэвись, яка гарна дивчина у плетня стоит!
Действительно, у плетня этого богатого дома стоит юная красавица: высокая, стройная – породистая, по последней моде тех сельских времен одета – яркие ленты, бусы, вышитый сарафан... И самое поразительное – стоит эта черноокая с длинной, тоже чёрной косой, и эдак спокойно-равнодушно лузгает подсолнух, модно и элегантно (по тем представлениям), сплевывая шелуху. А мимо-то проносятся горячие парубки на горячих конях, и палят из наганов и винтовок в воздух, и сверкают наголо шашки...
Но мать, отец, сестра и шесть старших братьев сидят в хате и сквозь щелки закрытых ставень со страхом смотрят на улицу. А ее нарядили и послали сюда – может, отведет грозу от дома: так курица отводит хищника от своих циплят...
В те времена женщина в народной массе не считалась полноценным человеком, братья её были намного ценнее – как работники – для сохранения рода. Эта красавица до конца дней своих так и осталась неграмотна, не учили её, хотя имелись все возможности. Когда ее старшие братья выполняли дома уроки, она помогала им решать задачи и подсказывала правильные ответы – не зная арифметики.
Скачут мимо молодые махновцы, косятся на красотку, но никто не смеет прихватить ее с собой, ибо сие дозволено только либо самому атаману, либо его особо приближенным. А за самоуправство можно получить пулю в лоб или быть порубленному в капусту...
– Тпру! Стой! – Горячие кони, хрипя и закусывая удила, как вкопанные останавливаются рядом с красавицей, и спрыгивает с тачанки Савка – один из приближенных батьки Махно.
Он молод, ростом пониже красавицы, но очень ладно скроен, щеголевато и дорого по тем временам одет, а самое главное – красив необычайно! Очень правильные, утонченные некрестьянские черты лица, соломенного цвета волосы, но чёрные брови и усики!
А девица-то что в жизни видела? Всего-то ей шестнадцать лет, хотя, по тем временам – девушка на выданье. И смотрит она во все свои огромные глазищи на красавца блондина, а он на неё. Искра, из которой загораются костры, промелькнула...
– Да чья ж такая будешь? – спрашивает блондин на чистом русском языке.
– Матэрина да батькова, – отвечает она ему на чистой украинской
мове.
Они знакомятся. Саввелий запрыгивает в тачанку и уезжает: все-таки начальник, нужно помочь «батьке» с расквартированием, выпивкой и закуской.
В богатую усадьбу вернулся Саввелий со своим другом Грицько под вечер. Один из выживших братьев моей будущей бабушки, дядя Андрей, был тогда подростком, но хорошо запомнил этот эпизод: «Они зашли слегка навеселе, обвешанные оружием. Савка обратился к родителям, чтоб они отпустили с ним на гулянье Пелагею Тарасовну. Так уважительно он назвал шестнадцатилетнюю Полю! И он клянется, что ни один волос Пелагеи Тарасовны не упадет, и всё будет очень-очень пристойно и т. д.
Но родители были против. И у Савки в руках оказалась бомба, он поднял её над головой и стал орать, что взорвет к чертовой матери это кулацкое гнездо!
Что остаётся делать родителям? Только что «Пелагея Тарасовна» спасла их сыновей от возможной смерти, а дом – от разорения. Но спасла ли?
И они отпускают Полю, она уходит и возвращается только рано утром...
И находит ворота своего дома обмазанные дёгтем. Блюстители сельской нравственности не дремали! Но они ошиблись. Поля действительно всю ночь провела с Саввелием: они сидели рядом за обильным столом, рекой лилась горилка, поедалась колорийная украинская закусь, но парочка почти не пила и не ела. Всю ночь они смотрели друг на друга и говорили, говорили. О чём?
О чём мог говорить молодой красавец-бандит, человеческая сущность которого – душа, уже тонула в крови других жизней, зверски им прерванных? И молодая неграмотная шестнадцатилетняя девушка?
В сущности, каждое их слово было объяснением в любви. К утру они поклялись ждать друг друга, а когда закончится гражданская война, и пожениться.
Через три года Махно разгромили, он бежал в Париж. А Саввелий еще раньше вернулся и выполнил свое обещание, женился.

ЛЮДИ ДЕЛАЮТ ИСТОРИЮ ТАК, КАК ОНА ПОЗВОЛЯЕТ
СЕБЯ ДЕЛАТЬ.

Белые пятна истории – всегда красные.

Гражданская война, как, впрочем, и любая другая – массовый психоз, когда люди возвращаются в своё дикарское каннибальское состояние, когда убить человека, изрубить его «в капусту» – удовольствие...
Жена Махно, Галина Кузьменко, в своём дневнике свидетельствовала: весной 1920 года только за одну неделю махновцы беспощадно расправились с пленными красноармейцами, потом сожгли немецкий хутор и порубили колонистов, убивших одного из махновцев. Затем постреляли по разным причинам и своих: один грабил население в своем селе, другой растратил казенные деньги.
Махно, анархист-коммунист, собирал под своими знаменами бедноту и его основные лозунги: «Свобода! Никакой власти! Грабь награбленное!» Естественно, что под такие принципы стекались и определенного сорта люди.
В начале своего пути Махно пытался поддерживать дисциплину и строго наказывал за самовольные грабежи и реквизиции. Взятые в боях трофеи шли в общий котел, иногда половина раздавалась бедному населению. Но поскольку отряды Махно, как и все остальные, жили на самообеспечении – изъятиях у многочисленных еще украинских помещиков и зажиточных крестьян, то дисциплина – вещь весьма условная!

Дата добавления: 2015-08-20