Сквозь заросли

Заросли выросли пред нами как черное лицо утеса; бесконечная стена из терновника, лиан и ветвей, цепляющихся за небо. С расстояния казалось, что они движутся, качаясь и корчась, никогда не стоя на месте. Из всех мест Волшебного Царства, Заросли были самыми таинственными, и самыми пугающими. Оно существовало до того, как первые фейри появились из человеческих грез, и поговаривали, что оно окружало все Небывалое. Никто не знал, как это могло быть. Но все знали об этом. В пределах зарослей были спрятаны и хорошо охранялись тропы к каждой двери и воротам в человеческом мире, ожидая, чтобы их обнаружили. Найдите правильную тропу и можете попасть куда угодно в мире. При условии, если сможете пережить встречу с теми, кто живет в зарослях. А Заросли сами по себе всегда голодны.

Никто никогда не проходил весь путь через заросли. Согласно слухам, лабиринт тянется вечность. Но если то, что сказала Ариэлла было правдой, и Край Света лежал за пределами Зарослей, то где-то за ним лежали Земли Испытаний.

Мы впятером – я, Ариэлла, Пак, Грималкин и Волк – стояли рядом на носу лодки, наблюдая за вырастающими перед нами Зарослями. Река сонно изгибалась к стене из колючек, в туннель из сцепившихся ветвей. Приблизившись, мы могли слышать, как движутся Заросли, поскрипывая и скользя, стремясь заключить нас в свои приветственные объятия.

– Короткий вопрос, – голос Пака прервал тишину. – Кто-нибудь догадался захватить открывалку?

Волк одарил его озадаченным взглядом, и я приподнял бровь.

– Захотим мы вообще узнать зачем?

– Мм, вероятно нет.

Ариэлла наклонилась вперед, пристально рассматривая нависающее пространство из черных зарослей, с явным благоговением на лице. На мгновение это напомнило мне о первой нашей встрече, о той симпатичной молодой девушке, глядящей на зимний дворец в изумлении, все еще нетронутой интригами Темного Двора.

Но теперь она была другой, не той девушкой, которую я знал когда-то.

Ариэлла заметила, что я смотрел на нее и улыбнулась.

– Я никогда прежде не видела Зарослей, – проговорила она, оглядываясь на стену из колючек. – Не так. В живую они на много больше.

Волк фыркнул, поморщив нос.

– Надеюсь, ты знаешь, куда идешь, девочка, – проговорил он с сомнением в голосе. – Если мы там заблудимся, ты будешь первой кого я съем, чтобы не умереть с голода. Ну, а после тебя кота, конечно.

Я впился взглядом в Волка, но Ариэлла покачала головой.

– Нам не нужно волноваться о том, что заблудимся, – сказала она отдаленным голосом, даже не посмотрев на нас. – Река приведет нас туда, куда нам надо. На Край Света.

– Здорово, – сказал Пак, ухмыляясь и потирая руки. – Звучит достаточно просто. Давайте просто надеется, что мы не свалимся с края.

Ухватившись за перила, я взглянул вверх на двигающуюся стену. Вот он. Последний барьер перед Краем Мира и я на один шаг ближе к выполнению обещания. Меган, я почти там. Просто подожди меня еще немного.

Когда паром скользнул под Заросли, тот тусклый свет погас, оставляя нас в кромешной тьме. Вытягивая руку, я притянул крошечную часть чар из воздуха, и шар волшебного огня появился в моей ладони, омывая все бледно-голубым светом. Я послал шар впереди нас, освещая путь вдоль туннеля, где он покачивался и петлял, отбрасывая странные тени на колючие стены.

Грималкин фыркнул.

– Надеюсь, что это не привлечет чьего-либо внимания, – размышлял он, наблюдая за пучком света, словно это была птица, но просто за его пределами досягаемости. – Мы же не блуждающие огоньки, заманивающие за собой различных существ, в конце концов. Возможно, тебе следует погасить его?

– Нет, – покачал я головой. – Если что-то нападет на нас здесь, я хочу видеть это.

– Хм. Полагаю, что не у всех может быть прекрасное ночное зрение как у кошек, но все же …

Пак фыркнул.

– Ага, твое прекрасное кошачье зрение нам не поможет, если ты не будешь предупреждать нас время от времени, что что-то приближается. Твое «пуф»–исчез – не считается. А так, мы можем быть, по крайней мере, настороже.

Кот ударил хвостом.

– А в дополнение, вы можете нарисовать неоновую вывеску над головами, гласящую: «Легка еда, следуйте за сигнальными огнями».

– Или мы могли бы использовать тебя в качестве приманки …

– Кто-нибудь еще слышал это? – спросила Ариэлла.

Мы застыли, притихнув.

Заросли никогда не были спокойными, всегда шелестели, скользили или скрипели вокруг нас, но над колючками и помимо хлюпанья воды о ветви, я услышал что-то еще. Слабый чирикающий шум, словно когти царапающие древесину. Становящийся ближе …

Волк издал низкий гортанный рык, шерсть на его спине начала вставать дыбом.

– Что-то приближается, – прогрохотал он прежде, чем Грималкин исчез.

Я выхватил меч.

– Пак, немного света туда сейчас же.

Волшебный огонь изумрудно-зеленого цвета вспыхнул наверху, освещая проход позади нас. В неровном свете сотни сверкающих, восьминогих существ удрали назад от внезапной вспышки. Туннель кишел ими: бледными с выпуклыми телами размером с дыню и многочисленными ногами. Но их лица, эльфийские и прекрасные, холодно взирали на нас сверху, их открытые рты были полны кривых черных клыков.

– Пауки, – простонал Пак, и обнажил кинжалы. Рычание Волка обернулось в оскал. – Почему всегда это должны быть пауки?

– Приготовьтесь, – пробормотал я, притягивая к себе чары в холодном облаке, чувствуя, что Пак делает то же самое. – Это может стать малоприятным.

Шипя, рой напал сверху с приглушенными ударами, ноги цокали по палубе. Они были удивительно быстры, запрыгивая на нас с обнаженными клыками и с распрямленными ногами, пролетая сквозь воздух.

Я швырнул шквал ледяных осколков в нападавший рой, убив нескольких в середине полета, и поднял меч, когда остальные приблизились. Я разрубил паука на лету, увернувшись от другого, летящего мне в лицо и пронзил третьего, сбросив у ног. Ариэлла стояла возле меня, стреляя из лука в рой. Волк ревел, прыгая и кружась, срывая пауков со шкуры и дробя их в своей пасти. Пак, покрытый черным ихором[2], уворачивался от пауков, которые прыгали на него, и отпихивал тех, которые подобрались слишком близко, запуская их в воду.

– Агрессивные маленькие гаденыши, – отозвался он, сдергивая паука со своей ноги и швыряя его в перила. – Что-то типа отпрысков красных колпаков, только уродливее. – Он нырнул, уворачиваясь от пролетающего сверху шипящего паука, которого сцапал в воздухе Волк. – Эй, принц, помнишь тот раз, когда мы наткнулись на гнездо гидры, как раз тогда, когда все яйца были высижены? Я не знал, что гидры могут откладывать до шестидесяти яиц за один раз.

Я разрезал двух паукообразных существ на лету и мгновенно, черный ихор забрызгал мое лицо и шею.

– Сейчас действительно не время, чтобы предаваться воспоминаниям, Плут.

Пак вскрикнул и выругался, отхлопывая паука с шеи, на его руке остался красный след.

– Я не придаюсь воспоминаниям, снежный мальчик, – огрызнулся он, яростно отшвыривая паука ногой. – Помнишь тот не большой прикольный трюк, который мы сделали? Думаю, мы должны проделать его сейчас!

Количество пауков росло. Я зарубил лишь одного, а вместо него четверо других приближались ко мне со всех сторон. Теперь они были повсюду, сползая по перилам и стремительно двигаясь по «крыше». Мы с Ариэллой стояли спина к спине, защищая друг друга. Волк пришел в бешенство, брыкаясь и катаясь кубарем. Пауки ползали по всему его телу словно покрывало из монстра.

– Ну же, принц! Не говори, что забыл!

Я не забыл. И точно знал, что он хотел, чтобы я сделал. Это было опасно и потребует от нас обоих много сил. И если пауки продолжать прибывать, у нас может не остаться выбора.

– Ясень!

– Хорошо! – прокричал я в ответ. – Давай сделаем это. Ари, стой рядом. Все остальные, немедленно прячьтесь!

На мгновение я прекратил сражаться, чувствуя как несколько существ приземлились на меня, их тонкие ноги разрывают мою одежду. Игнорируя их, я опустился на колени и воткнул меч в деревянный пол.

Вспышка голубого света и лед начал распространяться от моего клинка, покрывая все вокруг. В одно мгновение, он покрыл палубу, перила, скамейки, и даже нескольких пауков, заморозив на месте. Он покрыл ветви колючек вокруг нас и распространился тонким слоем льда по воде вокруг лодки. Хотя пауки продолжали валиться с колючих кустов, падая на палубу, на мгновение, воцарилась абсолютная, замороженная тишина.

– Сейчас, – пробормотал Пак. И я вынул свой клинок.

Лед треснул и разбился, со звуком бьющегося стекла, на тысячи острых как бритва осколков, сверкающих в темноте. И в тот момент, Пак развязал вихрь. С ревом Летних чар, ураган Пака хлестал колючки и с пронзительным криком окружил лодку, заставляя маленькое судно накрениться набок. Он подбирал на своем пути обломки, ветки, тела пауков и тысячи разбитых ледяных осколков, закрутив их в воздухе с силой торнадо. Я схватил Ариэллу и притянул ближе. Волк присел на корточки около нас, сгорбив плечи против ветра.

Когда ветер, наконец, стих, нас окружали ветки, сучки, тающий лед и части пауков, разбросанные повсюду. Сосульки торчали из скамеек и стен подобно кристаллическим шрапнелям, и всюду был разбрызган черный ихор.

– Да! – воскликнул Пак. Я сел на пол, прислонившись к перилам. – Хозяева поля – один, пауки – ноль!

Ариэлла взглянула на меня широко распахнутыми глазами.

– Я никогда не видела, что бы вы двое делали это раньше.

– Это было давным-давно, – устало проговорил я. – До нашей встречи. Когда Пак и я …, – я затих, вспоминая годы, когда Плутишка Робин и принц Ясень думали, что они могут завоевать весь мир. Безрассудные и дерзкие, отвергающие законы дворов, они искали новые и опасные приключения, всегда стремясь к большему, и ввязались в огромное количество передряг, из которых мало кто имел право выйти живым. Я покачал головой, рассеивая воспоминания. – Это было давным-давно, – закончил я.

– Невзирая на это, – Грималкин внезапно материализовался, сидя на скамье, как ни в чем не бывало, обвив хвост вокруг себя. – Если у вас двоих имеются трюки подобные этому, вам бы хорошо вспомнить о них. Летние и Зимние чары, используемые в сочетании, а не против друг друга, могут быть сильной вещью. К счастью, ни один из дворов никогда не понимал этого.

Волк встряхнулся, смахивая ихор и части пауков, заставляя Грималкина прижать ушки.

– Магия и светские трюки, – фыркнул Волк, поморщив морду, – не доставят нас на Край Света.

– Ну, еще бы, – ответил Пак. – Именно поэтому мы и находимся на лодке.

Волк одарил его зловещим взглядом, затем поковылял к передней части лодки, не заботясь о разбросанных по палубе частях пауков. Минуту он постоял там, принюхиваясь к воздуху, и навострив уши на случай какого-либо намека на проблемы. Не найдя ни одного, он свернулся калачиком на относительно чистом месте и закрыл глаза, игнорируя нас всех.

Ариэлла посмотрела на меня сверху вниз, а затем на зевающего Пака, который почесывал свой затылок.

– Это потребовало много сил, не так ли? – размышляла она. Я не спорил. Освобождения подобной вспышки чар, оставило бы любого истощенным. Ариэлла вздохнула и покачала головой. – Отдохните, оба, – приказала Ариэлла. – Мы с Гримом посторожим.

Я НЕ ДУМАЛ, ЧТО УСНУ, но задремал, пока паром проплавал через бесконечные переплетения колючих кустов. Не смотря на уверения Ариэллы и Волка, что ничто не следовало за нами, мне было трудно расслабиться. Каждый раз, от всплеска воды или хруста веток где-то в зарослях, крика какого-то несчастного существа, отзывающегося эхом сквозь кусты, я вздрагивал и просыпался. В конечном счете, все оставили попытки отдохнуть и провели путешествие в постоянном и утомительном состоянии тревоги. Кроме Грималкина, который постоянно исчезал, чем самым заставляя всех нервничать из-за его отсутствия.

Заросли простирались все дальше, не изменяясь, всегда беспокойные. Я мельком увидел различные двери сквозь заросли, тропы к местам в мире смертных, выходы из Небывалого. Видимые и невидимые существа проносились сквозь ветви, пушистые или блестящие с множеством ног, наблюдающие за нами сквозь колючки. Гигантская многоножка, более чем двадцать футов длинной, цеплялась за крышу туннеля, когда мы проплывали под ней, достаточно близко, чтобы услышать медленное цоканье ее огромной нижней челюсти. К счастью, мы ее не интересовали. Но Пак держал кинжалы наготове еще несколько миль. Грималкин не появлялся вновь в течение долгого, долгого времени.

Прошли часы. Или дни – было невозможно сказать точно. Мы с Волком стояли в конце лодки, наблюдая, как огромная змея скользила сверху сквозь ветви, когда утомленный голос Ариэллы раздался спереди.

– Вот оно.

Я повернулся в тот момент, когда туннель распахнулся в огромную пещеру, образованную колючками, ветками закрывающими небо. Крошечные огоньки заполнили пещеру, плавая по воздуху и раскачиваясь над темными водами, словно непредсказуемые светлячки. Факелы торчали из реки, некоторые накренились или склонились под странными углами, мерцая сине-оранжевым огнем. Они освещали путь к массивному каменному храму, вырисовывающему в конце тоннеля. Он вырастал из темных вод за пределы потолка пещеры, простираясь сквозь ветви дальше, чем мы могли бы увидеть. Лианы, мох и тернистые вьюнки покрывали рушащиеся стены, обвиваясь, подобно цепким когтям, вокруг колон и смеющихся горгулий. Даже в вечных местах, таких как Небывалое и Глубокие Дебри, где время не существовало, а «древний», было всего лишь словом, этот храм был самым старым.

Я сделал медленный глубокий вдох.

– Мы сделали это? – мягко спросил я, не в силах отвести взгляда от массивных каменных стен, которые вырисовывались перед нами, словно сторона горы. – Это и есть Земли Испытаний?

Ариэлла покачала головой возле меня.

– Нет, – прошептала она, почти в оцепенении. – Еще нет. Хотя я видела это в своих видениях. Земли Испытаний лежат за пределами храма. Это врата на Край Света.

– Большие ворота, – пробормотал Пак, вытягивая шею, чтобы посмотреть на них. Никто ему не ответил.

Река Грез простиралась дальше, мимо храма, в заросли, что окружали пещеру. Лодка лениво плыла, пока не натолкнулась на огромные каменные ступени, ведущие вверх, к дверям, и остановилась.

– Полагаю, это наша остановка, – сказал Пак, и фактически выпрыгнул из парома на ступеньки.

– Гмм, хорошо снова вернуться на твердую почву, – размышлял он, потягиваясь. Все остальные последовали следом, слегка столпившись на нижних ступенях. Грималкин показался из-под одной из скамеек, запрыгнув на ступеньки и начал усиленно намывать хвост.

Пристально рассматривая длинный лестничный пролет к храму, Пак покачал головой и вздохнул.

– Лестница, – скривился он. – Клянусь, это должно походить на некий секретный код. У всех таинственных древних храмов должно быть, по крайней мере, как минимум семь тысяч ступеней к парадной двери.

Я проследил за его пристальным взглядом, хмурясь, поскольку понял, что мы были не одни.

– Там кто-то наверху, – спокойно проговорил я. – Я чувствую его. Ощущение … как будто он ожидает меня.

Все остальные переглянулись, за исключением Ариэллы, которая стояла немного в стороне, уставившись вновь на реку.

– Ну, тогда … – вздохнул Пак с преувеличенной жизнерадостностью – полагаю, будет грубо заставлять его ждать.

Он, Волк и Грималкин начали подниматься вверх по лестнице, но остановились, когда я не последовал за ними.

– Мм, принц, разве ты не идешь? – проговорил Пак, оглядываясь на меня. – По моим наблюдениям, ты знаешь, что это все же твоя вечеринка.

– Продолжайте идти, – ответил я, махая им. – Мы нагоним. Кричите, если что-то нападет на вас.

– О, поверь мне, я закричу, – сказал Пак и продолжил подниматься по лестнице. Грим и Волк идущие впереди.

Я повернулся к Ариэлле, которая все еще продолжала пристально смотреть на Реку Грез, не оборачиваясь.

– Ари, – спокойно произнес я, становясь позади нее, – что это?

Несколько секунд она молчала. И я начал сомневаться, слышала ли она меня вообще, когда она сделала короткий вдох и закрыла глаза.

– Мы почти там, – прошептала она, и дрожь прошла по ее телу. – Я не думала, что это произойдет так скоро. Полагаю … теперь пути назад нет.

– Ари, – я подошел ближе, положив руку на ее плечо. – Поговори со мною. Я хочу помочь тебе, но я не смогу, если ты не позволишь мне этого. Я мог бы …

Она внезапно повернулась, и прежде, чем я мог отреагировать, обхватила руками мое лицо и прижалась своими губами к моим.

Я застыл, главным образом от шока, но через мгновение мое тело размякло и я закрыл глаза, растворяясь в ней. Я помнил: чувство ее губ на моих, прохладных и мягких, прикосновение ее пальцев на моей коже. Я помнил ее аромат, и те долгие ночи, когда мы лежали под холодными, замерзшими звездами, мечтающими в объятиях друг друга.

В течение секунды мое тело реагировало инстинктивно. Я начал привлекать ее ближе, обхватив ее руками и отвечать на поцелуй с равной страстью … но, затем остановился.

Я отлично это помнил; каждый яркий момент с Ариэллой был навсегда запечатлен в моей памяти. Что было у нас, что мы разделяли – все. Я выстроил ей святилище в своих воспоминаниях, за которым тщательно ухаживал с горем, гневом и сожалением. Я знал каждый дюйм наших отношений, страсть, чувство пустоты, когда мы не были вместе, тоску и … любовь. Я был влюблен в Ариэллу. Я помнил, что она значила для меня когда-то, что я чувствовал к ней тогда…

… и что не чувствовал к ней теперь.

Я мягко положил руки на ее плечи и отстранился, прерывая поцелуй.

– Ари –

– Я люблю тебя, Ясень, – пробормотала она прежде, чем я успел сказать что-нибудь еще. Мое сердце защемило. Ее голос был отчаянным, как будто она стремилась высказаться прежде, чем я мог заговорить. – Я никогда не прекращала. Никогда. Даже когда знала, что ты влюбишься в Меган, когда была настолько сердита, что желала, чтобы мы оба были мертвы, даже тогда я не могла перестать любить тебя.

У меня в горле пересохло. Я с трудом сглотнул, чтобы заговорить.

– Почему ты говоришь мне это теперь?

– Поскольку у меня не будет другого шанса, – продолжала Ариэлла, ее глаза наполнились слезами. – И знаю, после твоего обещания Меган, после всего через что мы прошли, чтобы добраться сюда, я знаю, ты не можешь повернуть назад, но … – Она прижалась ближе, пристально взирая на меня. – Ты все еще любишь меня? Я не могу … Мне нужно знать прежде, чем мы пойдем дальше. Я заслужила знать хотя бы это.

Я закрыл глаза. Меня раздирали эмоции: вина, горе и сожаление. Но на этот раз, мысли были ясны.

– Ариэлла, – пробормотал я, беря ее руку в свою и чувствуя ее бешеный пульс. Это было трудно произнести, но я должен был сказать, а она должна была услышать. Даже если она возненавидит меня в конце. – Когда я потерял тебя в тот день, моя жизнь закончилась. Я думал, что умру. Я хотел умереть, но только после того, как забрал бы Пака с собой. Единственное для чего я жил – была месть. И я почти уничтожил себя, потому что не мог отпустить тебя. Даже когда я встретил Меган, я чувствовал, что предаю память о тебе.

– Но теперь все по-другому. – Я открыл глаза, встречая ее пристальный звездный взгляд. – Я сожалею о многих вещах. Мне бы хотелось, чтобы я был там ради тебя, и чтоб никогда не было того дня. Но единственное, о чем я не жалею, единственная хорошая вещь во всем этом – она.

– Ари… я всегда буду любить тебя. Я всегда любил. Ничто не изменит этого. – Я сжал ее руку, затем нежно отпустил. – Ты всегда будешь частью меня. Но… Я не влюблен в тебя… более. И, несмотря на свое обещание, несмотря на то, что вижу тебя снова, я делаю это, потому что хочу быть с Меган, и не из-за чего другого. – Глаза Ариэллы потускнели, и я отстранился, говоря так мягко, как только мог. – Я не могу быть твоим, Ариэлла, мне жаль.

На мгновение она уставилась на меня с абсолютно непроницаемым выражением. Затем, неожиданно, печальная улыбка соскользнула с ее губ.

– Вот и все, тогда, – пробормотала она, больше себе, чем мне. – Для нас, по крайней мере. – Я моргнул, и она поглядела на меня своими ясными звездными глазами. – Я не хотела, что бы у тебя были какие-либо сомнения в конце.

– Это то, чего ты хотела? – Я уставился на нее, ошеломленный. – Ты просто вынуждала меня принять решение?

– Нет, Ясень. Нет. – Ариэлла положила свою руку на мою. – Я имела в виду то, что сказала. Я всегда любила тебя, и я хотела знать прежде … – Она задрожала, обхватывая себя и отстраняясь. – Я рада за тебя, – прошептала она, хотя ее глаза снова заблестели от слез. – Ты знаешь, чего хочешь, и это хорошо. Это облегчит…

– О чем ты говоришь?

– Эй, снежный мальчик! – раздался сверху грубый голос Пака с неодобрением. – Думаю, что ты должен подняться сюда немедленно!

Я сердито взглянул на Пака, проклиная неудачно выбранное им время, и поглядел на Ариэллу. Она пристально разглядывала ступени, ее щеки сухие, выражение ее лица – решительное. Я ощутил, что она успокоилась, придя к некоторому важному решению.

– А р и …

– Все в порядке, Ясень. – Ариэлла подняла руку, не встречаясь со мной взглядом. – Не волнуйся за меня. В конечном счете, я знала, что все идет к этому. – Она сделала вздоха, и медленно выдохнула. – Пора идти дальше. Нам обоим.

– И так, пойдем, – проговорила она, повернувшись и одарив меня храброй улыбкой. – Мы, наконец, подошли к концу. Мы не можем остановиться теперь.

ПАК ОЖИДАЛ НАС ПОЧТИ на самом верху лестницы. Волк тихо рычал около него. Грималкин был с ними, спокойно облизывая переднюю лапку в промежутках бросая презрительные взгляды на Волка, поэтому я немного расслабился. Когда кот исчезнет, тогда настанет время беспокоиться.

Однако Пак выглядел серьезным, когда мы присоединились к нему. Он кивком указал наверх лестницы.

– У нас компания, – пробормотал он. Я посмотрел вверх.

На верхних ступеньках стояла фигура, облаченная в балахон, почти восемь футов высотой. Его лицо было скрыто в темноте капюшона, а бледная, костлявая рука сжимала мерцающий посох из искривленного черного дерева.

И, хотя я не мог видеть его лица, я чувствовал, что он смотрел прямо на меня.

– Я знаю, почему вы пришли, рыцарь Железного Двора.

Низкий голос задрожал внутри меня, разносящийся отовсюду: из зарослей, реки и самого храма. Он отозвался эхом в моей голове и в моих костях, холодный и властный и более старый, чем звезды. Потребовалась вся моя сила воли, чтобы не пасть на одно колено перед облаченной фигурой. Отсутствие непочтительной ухмылки Пака и вставшей на дыбы шерсти Волка, говорили, что они ощущали это тоже.

– Кто вы? – спросил я.

– Я Хранитель у Края Мира, – интонировала фигура. – Я хранитель Земель Испытаний. Тот, которого вы должны впечатлить, чтобы обрести душу.

– И вы вышли только для того, чтобы сказать «привет»? Это ужасно любезно с вашей стороны, – усмешка Пака возвратилась, и он повернулся ко мне. – Разве ты не чувствуешь себя особенным, снежный мальчик? Нам даже не пришлось идти на Край Света. Будь вежлив к хорошему человеку в капюшоне, и, может быть, ты получишь душу.

– Но сначала, чтобы достичь Края Мира, доказать, что вы достойны, вам придется принять вызов.

– Я так и знал, – покачал головой Пак. – Всегда есть какая-то уловка.

Я проигнорировал Пака, подходя ближе к человеку в балахоне.

– Я готов, – проговорил я, пытаясь отыскать лицо под этим темным капюшоном, но ничего не нашел. – Чтобы вы не бросили мне – вызов, тест, что угодно – не имеет значения. Я готов. Что мне нужно делать?

Хранитель не казался удивленным.

– Это испытание не только для вас, рыцарь, – произнес он, указывая облаченной рукой на группу позади. – Любой, кто хочет увидеть Конец Мира, должен сначала пройти через состязание. В одиночку вы потерпите неудачу. Вместе у вас может быть шанс преодолеть трудности. Но знайте: не все кто войдет в храм, выйдет. В этом, можете быть уверены.

Мое сердце екнуло. Я не сомневался относительно его слов, так же как и не хотел принимать их. Хранитель говорил нам, что не все переживут состязание. Что один или несколько из нас умрут.

– Еще одно, – Хранитель поднял руку в тишине того признания. – У вас не так много времени, чтобы найти меня, рыцарь. Как только двери откроются с обоих концов состязаний, они не останутся в таком положении навсегда. Если вы все еще будете находиться в храме, когда они закроются, то вы окажетесь там пойманными в ловушку до скончания времен, присоединившись к тем, кто уже потерпел неудачу. Вы понимаете?

– Да, – онемев, ответил я. Капюшон разок кивнул.

– Тогда увидимся на Краю Мира, рыцарь. Где, если вам удастся пройти через состязания, начнутся ваши настоящие испытания.

И его не стало. Он не исчез или пропал в сгустке дыма или даже скрылся как Грималкин, становясь невидимым. Его просто там больше не было.

Я стоял наверху лестницы, чувствуя взгляды своих компаньонов на спине, и поднял голову.

– Любой, кто хочет повернуть назад, поворачивайте, – спокойно проговорил я, не оборачиваясь. – Вы слышали, что сказал Хранитель. Не все из нас выберутся живыми. Я никого не стану удерживать, если захотите уйти.

Я услышал фырканье Пака в отвращении, когда он поднялся на последнюю ступеньку и встал передо мной, скрестив руки.

– Что, и дать тебе одному повеселиться? Ты должен знать меня лучше, снежный мальчик. Хотя, признаюсь, от мысли быть пойманным с тобой в ловушку навеки – у меня по коже мурашки ползают. Полагаю, мы должны сделать все наверняка, чтобы этого не случилось, ага?

– Я зашел так далеко, – прорычал Волк, выступая вперед и становясь рядом с Паком. – Не хорошо поворачивать теперь. Я сказал, что провожу тебя до Края Мира, и я сделаю это. Кот может уйти, если хочет. Это соответствовало бы его трусости. Но история должна продолжаться.

– Пожалуйста. – Грималкин взобрался на ступени и повернулся, оглядываясь на меня, размахивая хвостом. – Как будто я позволю, чтобы меня поймали в ловушку с собакой до конца времен. – Он фыркнул и завил свои усики. – Не бойся, принц. Не сомневайся, что я уйду, если подумаю, что ты близок к провалу. Но в этих состязаниях всегда есть своего рода смехотворные бесцельные загадки или головоломки. И чтобы решить их, вам вероятно, потребуется кто-нибудь с интеллектом. Кроме того, ты все еще должен мне услугу.

Я кивнул. И повернулся к Ариэлле, все еще стоящей на несколько ступеней внизу, пристально смотря сквозь меня на храм.

– Ты не должна делать этого, – мягко сказал я ей. – Ты и так привела нас так далеко – ты сделала на много больше, чем я смог бы попросить. Тебе не нужно идти дальше.

Она улыбнулось той печальной, кроткой улыбкой и глубоко вздохнула.

– Да, – прошептала она, встречаясь со мной взглядом. – Я сделаю это. – Подымаясь по лестнице, она встала рядом со мною, беря за руку. – До конца, Ясень. Я провожу тебя до самого конца.

Я положил свою руку на ее и сжал. Пак ухмылялся нам, Волк фыркнул, покачивая головой. С Грималкиным впереди мы все пятеро приблизились к массивным каменным дверям храма. С сильным грохотом они медленно распахнулись, осыпая нас галькой и грязью. За дверью все было скрыто в темноте.

Мы не останавливались. С Ариэллой и Паком возле меня, Волк, замыкая, а Грималкин впереди, мы пересекли порог и вошли, чтобы принять вызов.

Дата добавления: 2015-08-02