К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 20, М., 1961, стр. 25.

В. П. Волгина по истории социалистических идей домарксовского периода, в монографиях и статьях Ф. В. Потемкина, М. А. Алпатова по истории Франции и французской историографии первой половины XIX в. Большой интерес для понимания новых тенденций исторической мысли теоретиков французской демократии периода Июльской монархии представляют также научные публикации советских и зарубежных ученых, посвященные двухсотлетию со дня рождения Гракха Бабёфа 14. Однако вопрос этот в целом еще ждет своего исследователя в исторической науке. Мы позволили себе коснуться лишь нескольких, выборочно взятых фактов из истории французской исторической мысли прошлого века, необходимых для характеристики социально-политических идей демократического очерка 1830—1848 гг.

Решительный удар либерально-буржуазной доктрине французской историографии должна была нанести уже опубликованная в 1828 году книга Буонарроти — «Заговор во имя равенства, именуемый заговором Бабёфа», принадлежавшая к числу наиболее значительных произведений домарксовской социалистической литературы и оказавшая сильнейшее воздействие на историческую и социальную мысль французских революционеров 1830—1840-х годов. Рассказывая историю заговора Бабёфа, выражавшего возмущение пролетаризированных масс Франции конца XVIII в. против контрреволюционной термидорианской буржуазии, Буонарроти излагал, вместе с тем, основы учения бабувизма об истории, как о непрерывной борьбе «между плебеями и патрициями, между богатыми и бедными». Несмотря на абстрактность и наивную утопичность многих своих положений, автор «Заговора во имя равенства» на примере Великой французской буржуазной революции убедительно разоблачал эксплуататорскую сущность класса буржуазии и доказывал необходимость революционного переворота для достижения коммунизма.

Интерес к проблемам национальной истории, характерный для французской демократии уже в последние годы Реставрации, после революции 1830 г. особенно обострился и окончательно принял новое направление. Вопреки историкам-либералам, героизировавшим исторический опыт буржуазии, теоретики демократии, обращаясь к национальному прошлому, выделяли в нем опыт народных революционных движений. В университетских курсах прогрессивных историков и на страницах демократической печати в годы Июльской монархии выдвигается вопрос о необходимости решительно отказаться не только от дворянской «истории королей и сражении», но и от буржуазной «истории средних классов» ради изучения истории народных масс и традиций их освободительной борьбы. Из среды республиканских, социалистических и коммунистических обществ 30—40-х годов XIX в. вышли написанные в этом духе книги и брошюры о Первой французской революции и Конвенте, завоевавшие громадную популярность у демократического читателя.

14 См. «Французский ежегодник I960». М., Изд-во АН СССР, 1961,

Описывая парижские мастерские 1840 года, Гейне рассказывал, что французские рабочие зачитывались тогда «речами старого Робеспьера», «памфлетами Марата, выпусками по два су», а также «Учением и заговором Бабёфа» Буонарроти и популярной «Историей революции» Кабэ 15.

Бурное развитие рабочего движения в годы Июльской монархии помогало лучшим представителям французской демократии того времени приблизиться к пониманию конфликта между трудом и капиталом как основного фронта классовой борьбы в современном обществе. Один из авторов сорокатомной «Парламентской истории французской революции» (1833—1838), широко рекламировавшейся тогда в республиканской прессе — мелкобуржуазный демократ Филипп Бюше в своей историко-философской работе «Введение в науку истории» делил французское общество на два класса. Первый из них, по словам автора, владеет всеми орудиями труда, землями, фабриками, домами. Второй не имеет ничего, он работает для первого 16. Огюст Бланки в своих статьях и устных выступлениях начала 30-х годов блестяще опроверг пропагандируемую либералами легенду о едином потоке национальных интересов «третьего сословия» в «монархии, обставленной республиканскими учреждениями», как называли правительство Луи-Филиппа его приверженцы. «Нечего скрывать, — говорил Бланки в своей речи 2 февраля 1832 г. в «Обществе друзей народа», — что между классами, составляющими нацию, происходит война на смерть. Из этой истины вытекает, что подлинно национальной партией, в ряды которой должны вступать все патриоты, является партия масс» 17. В «Вопроснике для вступающего в «Общество семейств» — документе, отражающем политические и социальные идеи, свойственные группе Бланки-Барбеса в конце 30-х годов, прямо говорится о том, что подлинные враги трудящихся, «пролетариев», — это «денежные мешки, банкиры, поставщики, монополисты, крупные земельные собственники, биржевики, — одним словом, эксплуататоры, жиреющие за счет народа...». О «грозной проблеме» пролетариата много писали органы прессы французского утопического коммунизма 40-х годов.

Понимание исторического процесса и конечных целей преобразования общества у бабувиста Буонарроти, у мужественного революционера-социалиста Бланки, у социалиста христианского толка Бюше и у других приверженцев исторических взглядов французской демократии тех лет было социально и философски неоднородным, ограниченным и во всех случаях теоретически незрелым.

Дата добавления: 2015-08-02