СУПРУЖЕСТВО НА НЕБЕ

27 Те, кто полагает, что люди после смерти есть души или духи,

и кто лелеет мысль, что души и духи есть не что иное, как сгуще­ние воздуха, или дыхание, — такие люди не могут себе предста­вить, что и на Небе бывают свадьбы. Они также думают, что лю­ди после смерти смогут вновь стать людьми только после Страшного Суда. Обычно они ничего не ведают о духовном мире, в котором обитают духи и ангелы, и даже не знают, где расположе­но Небо и где — ад. Тот мир не был известен до нынешних времен, и никто в мире не знал, что ангелы на Небе — это люди в челове­ческом обличье (таковы и духи ада, только обезображенные), так что ничего нельзя было сказать и о небесных браках. Ибо люди могли сказать: «Разве душа может соединиться с душой или дыха­ние с дыханием таким образом, как соединяются супруги на зем­ле?» Они могли сказать и многое другое, так что в самый момент произнесения тех слов всякая вера в небесное супружество долж­на была улетучиться.

Но теперь из книг «Небо и ад» и «Апокалипсис откровенный» стало известно многое о том мире и описано, каков он на самом деле. И по нижеследующим причинам можно считать установ­ленным, что на небесах заключаются браки:

(1) Человек после смерти продолжает жить как человек.

(2) Мужчина на Небе остается мужчиной, а женщина — женщиной.

(3) Любовь каждого человека остается с ним и после смер­ти.

(4) На Небе любовь между мужчинами и женщинами, так же, как и любовь супружеская, сохраняется.

(5) Все это я познал на собственном опыте.

Супружество на небе

(6) Следовательно, на небесах также существуют супру­жества.

(7) Утверждение Господа о том, что после воскрешения браков не заключают, касается духовного супружества.

Вот объяснение всему сказанному здесь, пункт за пунктом.

28 (1) Человек после смерти продолжает жить как человек. В силу изложенных выше причин, до нынешнего времени в мире не было известно, что человек продолжает жить после смерти как человек. Это удивительно, особенно для христианского мира, у которого есть Слово, а следовательно, он просвещен о вечной жизни, тем более что сам Господь говорит, что все мертвое вос­креснет и что «Бог не есть Бог мертвых, но живых» (Матфей 22:30—32; Лука 20:37—38). Кроме того, в отношении умственных чувствований и мыслей люди пребывают среди ангелов и духов и в их сообществе столь естественно, что их нельзя отделить от ангелов и духов, покуда они не умрут.

Еще более удивительно, что неизвестно, когда именно каж­дый человек, который когда-либо жил, начиная со времен творе­ния, приходит к своему собственному народу, или, как сказано в Писании, приобщался и приобщается. Сверх того, люди имеют некое представление, появившееся у них под влиянием Неба, ко­торое оказывает воздействие на их самые сокровенные мысли. Благодаря этому они ощущают в себе истину и видят ее внутрен­ним взором; истина гласит: человек продолжает жить как чело­век после смерти — счастливо, если жил добродетельно, и несча­стливо, если жил порочно. Поистине, каждый постигает сие, едва ему доводится вознестись в мыслях хотя бы ненамного выше собственного тела, то есть прочь от мыслей, сопровождающих физические чувствования. Так случается, когда он пребывает в священном состоянии богопочитания и когда лежит на смерт­ном одре в ожидании конца.

Так же случается, когда он слышит о мертвых и о том, что с ними случилось. Мне много доводилось рассказывать об этом — о том, что сталось с братьями, женами, друзьями знакомых мне людей. Я также писал о том, что сталось с англичанами, датчана­ми, католиками, евреями и нехристианами и что сталось с Люте­ром, Кальвином и Меланктоном. И до сих пор никто не спросил меня: «Как могло все это случиться с ними, ведь они не восстали

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Глава II

еще из гроба, потому что еще не свершился Страшный Суд?! Раз­ве не стали они душами безвременья, которые есть дыхание, и разве не находятся они в некоем месте, отведенном для ожида­ния, или в ином каком-либо пространстве?» До сего дня никто ни разу не задал мне таких вопросов, из чего я заключаю, что каж­дый чувствует в глубине души, что будет продолжать жить как человек и после смерти.

Какой человек, который любил свою жену и своих деток, не утешает себя, что они в руках Господа, когда они умирают или умерли, если мысли его способны подняться над физическими чувствами, когда он думает об этом? И разве он не предполагает, что увидит их снова после смерти и присоединится к ним в жиз­ни, полной любви и радости?

29 Разве человек не может, исходя из собственного разумения, не видеть, если он того желает, что после смерти люди не пре­вращаются в дыхание, которое не может быть ничем иным, кро­ме как веянием ветра, или воздухом, или эфиром, который есть душа человека, и душа пребывает в нем, уповая и ожидая соеди­нения со своим телом, с тем чтобы наслаждаться его ощущения­ми и удовольствиями, существующими в мире как прежде? Разве он не понимает, что если бы люди были именно таковы, после смерти их состояние делалось бы хуже, чем состояние рыб, птиц и животных на земле, у которых нет души, а потому они не тре­вожатся в вожделении и ожидании? Если бы люди были просто дыханием и дуновением ветра после смерти, они бы перемеща­лись во Вселенной или, согласно преданию, собирались бы в спе­циальном месте, отведенном для ожидания, или — с Отцами — в преддверии ада, в ожидании Страшного Суда.

Всякий может разумно заключить из этого, что те, кто жил, на­чиная со времен творения, которое состоялось, как полагают, шесть тысяч лет назад*, все еще должны.пребывать в состоянии постоян­но усиливающейся тревоги, потому что всякое ожидание и вожде­ление порождает беспокойство и ежеминутно это беспокойство усиливает. Значит, они должны все еще носиться по Вселенной или пребывать где-то наверху в чрезвычайно жалком состоянии. То же

* По библейской хронологии архиепископа Юшера. Здесь и далее примеч. ред. '....... •...,:,...,.:

Супружество на небе

относится к Адаму и его жене, к Аврааму, Исааку и Иакову, и ко всем другим, кто окончил свой земной путь за этот срок. В таком случае нет более плачевной доли, чем быть рожденным человеком.

Но Господь, который есть Иегова превечный и Создатель Все­ленной, установил так, чтобы было как раз наоборот: чтобы люди, которые присоединились к Нему и жили в соответствии с Его ус­тановлениями, становились блаженнее и счастливее после смер­ти, чем они были в мире. И что делает их еще более блаженными и счастливыми — это то, что там они духовны, а человек духовный ощущает и воспринимает духовные удовольствия, которые много значительнее удовольствий земных, ибо в тысячу раз благостнее.

30 Вы можете видеть, что духи и ангелы суть люди, что извест­но от тех, которые являлись Аврааму, Гедеону, Даниилу и проро­кам, и особенно Иоанну, когда он писал Апокалипсис, и также от тех, которые явились к женам-мироносицам у гроба Господня. Действительно, ученики видели самого Господа после Его Вос­кресения. Причиной, по которой они увидели ангелов и духов, было то, что их духовное зрение было открыто. И когда ваше ду­ховное зрение открыто, вы можете видеть ангелов в их естест­венном виде — человеческом. Но когда это зрение закрыто, что означает, что оно омрачено видами, которые глаз получает от ма­териального мира, духи становятся невидимыми.

31 Однако следует заметить, что после смерти люди являются уже не природными людьми, но людьми духовными. Самим себе они кажутся прежними настолько, что человеку даже представ­ляется, что он все еще пребывает в природном мире с тем же те­лом, тем же лицом, тем же голосом, и теми же чувствами, потому что у него остаются те же ощущения и мысли, или та же воля и тот же разум.

На самом деле человек уже не тот, потому что он теперь чело­век духовный, а следовательно, сокровенный. Но он не замечает разницы, потому что не может сравнить свое нынешнее состоя­ние с состоянием, которое имел прежде, на земле, ибо то состоя­ние он уже оставил и пребывает в совсем ином.

Так, я часто слышал, как духи говорят, что, насколько им изве­стно, они все еще находятся в предыдущем мире, с единственной лишь разницей, что они не видят тех, кого в прежнем мире поки-

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Глава II

нули, и в то же время видят тех, кто из него ушел или, иными словами, умер. Действительная причина, по которой они видят теперь этих людей, а не иных, заключается в том, что они теперь являются не природными людьми, а духовными, или субстанци­альными*. А духовный, или субстанциальный человек видит духов­ных, или субстанциальных людей точно так же, как природный, то есть материальный человек видит природных, или материаль­ных людей. Но видеть друг друга они не могут из-за разницы меж­ду субстанцией и материей, которая точно такая, какова разница между причиной и следствием. А поскольку причина в собствен­ном смысле тоньше, или чище, она не можег явиться следствию, поскольку оно грубее, а следствие не может возникнуть перед при­чиной, которая тоньше, то есть ангел не может явиться человеку в этом мире, так же, как человек не может явиться ангелу.

После смерти человек может стать духовным, или субстан­циальным, потому что духовное было в нем всегда, невидное при­родному, или материальному человеку, что можно сравнить с одеждой или кожей, которая его покрывает и из которой он выходит духовным, или субстанциальным, а следовательно, чище, глубже и совершеннее.

Духовный человек есть всегда человек совершенный, хотя природный человек его не видит. Это очевидно, ибо апостолы видели Господа после Его Воскресения. Он явился, а потом исчез. И Он был все тем же, видимый и невидимый. И они также ут­верждали, что когда видели Его, глаза их-были открыты.

(2) Мужчина на Небе остается мужчиной, а женщина — женщиной. Люди продолжают оставаться людьми после смерти, и они остаются мужчинами и женщинами, ибо мужское остается мужским, а женское — женским, и они не могут обращаться одно в другое. Следовательно, мужчина должен жить как мужчина, а женщина — как женщина и дальше, став духовными.

Сказав, что мужское не может обратиться в женское и что жен­ское не может обратиться в мужское, я должен вкратце объяснить, чем различаются мужская и женская сущность, ибо это неизвестно.

Вот в чем заключается их основное различие. Самое сокровен­ное в мужчине — любовь_; а ее скрывает мудрость, или, иными

* Состоящими из субстанции, предшествовавшей всем формам материи.

Супружество на небе

словами, любовь, облаченная в мудрость. Самое сокровенное в женщине — это мужская мудрость, а ее покров — любовь. Но эта любовь — женская, и Господь дает ее жене через мудрость супруга. Иная любовь, мужская есть любовь к тому, чтобы стано­виться мудрым, и Господь наделяет ею мужа через восприятие им премудрости. Вот почему мужское — это мудрость, которая при­надлежит любви, в то время как женское—любовь к этой мудро­сти. Итак, от сотворения мира, любовь к слиянию воедино укоре­нена в обоих. Но об этом позже.

Эти слова из книги Бытия показывают, что женское происхо­дит из мужского, или что женщина взята из мужчины-. «Господь Бог... взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию... И сказал человек-, вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от му­жа [своего]» (Бытие 2:21, 23).

Значение слов «ребро» и «плоть» будет объяснено позже.

33 Из этого творения проистекает то, что мужчина рождается быть разумным, а женщина — водящей, или, иными словами, муж­чина рождается с наклонностью к знанию, в то время как женщи­на рождается в любви к тому, чтобы сочетать себя с этой наклон­ностью мужчины. Поскольку по внутренним формам образуются внешние, формой мужчины является форма разума, в то время как формой женщины является форма любви к этому разуму, вот почему у мужчины иное лицо, иной голос, иное тело, чем у жен­щины, ибо каждый знает — жесткое лицо, грубый голос, крепкое тело, и к тому же борода во всех отношениях намного менее пре­красны, чем внешность женщины. Мужчина и женщина разнятся также в поведении и привычках. Словом, нет у них ничего такого же, но между тем они во всем подобны.

Конечно, мужское проявляется в мужчине в каждой части его тела, самой сокровенной, так же как в его образе мыслей и в каж­дом проявлении чувств. То же относится и к женскому в женщи­не. И поскольку одно не может превратиться в другое, отсюда следует, что после смерти мужчина остается мужчиной, а жен­щина — женщиной.

34 (3) Любовь каждого человека остается с ним и после смер­ти. Люди знают, что любовь существует, но они не знают, что

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Глава II

это такое. Они могут сказать, что любовь существует, ибо так при­нято говорить, ибо мы говорим: «Он любит меня», и «Король лю­бит своих подданных», «Подданные любят своего короля», «Муж любит свою жену, а мать — своих детей» — и наоборот; а также что тот или иной человек любит свою страну, соотечественников и своих ближних. То же относится к неодушевленным предме­там, вроде: «Он любит эту или иную вещь».

Но при том, что мы постоянно произносим это слово, вряд ли кто-либо понимает, что оно означает. Люди не могут соста­вить об этом внятного представления с помощью науки и, следо­вательно, не могут определить его в свете знания, ибо понятие это принадлежит теплу, а не свету. И когда они думают об этом, они решают, что любовь есть или ее нет, что она ничто или не­что, могущее передаваться во взгляде, а также восприниматься с помощью слуха, через общение и таким образом проникать в человека. Люди вовсе не сознают, что любовь есть их жизнь — не та жизнь, которая присуща человеческому телу в целом и да­же его обычным помыслам, но жизнь, пронизывающая каждую его частицу. Мыслящий человек может выразить это следующим образом: «Если устранить из жизни любовь, сможет ли человек думать о чем-либо или что-либо делать? Мысль, речь и готов­ность действовать успокаиваются вместе с чувствами, которые их сопровождают, и возбуждаются вместе с ними, не правда ли?» Итак, любовь — это тепло человеческой жизни, или жизненная теплота. Теплота крови и ее алый цвет происходят от нее. А производит ее Огонь ангельского солнца, который есть чистая любовь.

У каждого своя любовь, то есть одна любовь отличается от дру­гой. Это означает, что ни.у кого не может быть такой же любви, как у кого-то еще. Вы можете заключить это исходя из бесконеч­ного числа лиц, являющихся образами любви — ибо нам известно, что лица меняются от любви. Еще они меняются от желаний, ко­торые происходят от любви, а также от ее радостей и печалей, которые запечатлеваются на лицах. Это делает очевидным, что человек есть любовь, он — живой образ своей любви. Но по­скольку есть еще внутренний человек, или дух человека, который живет после смерти, он и есть образ своей любви; внешний же человек представляет себя иначе, ибо внешний человек с младен-

Супружество на небе

чества научился скрывать желания своей любви — равно как при­творяться и предпочитать чужое своему.

6 Поскольку любовь есть жизнь человека (см. п. 34), а следователь­но, сам человек, любовь живет после смерти вместе с ним. Мысль человека, и, следовательно, то, что он знает, и его восприятие то­же есть человек, но они взаимодействуют с его любовью, ибо че­ловек и мыслит в силу своей любви и совершает поступки, на­сколько это возможно, руководствуясь своей любовью. Это свидетельствует о том, что любовь составляет бытие, то есть сущ­ность человеческой жизни, из чего вытекает, что помышления, которые происходят от любви, суть видимое существование, или проявление его жизни. Следовательно, речь и действие, ко­торые вытекают из помышлений, на самом деле вытекают не из помышлений, но из любви, явленной через помышление.

Из многих случаев явствует, что после смерти человек стано­вится не своими мыслями, но чувствами и происходящими от них мыслями; иными словами, он есть его любовь и проистекающее из нее понимание. После смерти человек отказывается от всего, что не гармонирует с его любовью. Действительно, он постепен­но перенимает через лицо, голос, речь, жесты и манеры образ любви своей жизни. Вот почему все на Небе устроено в соответ­ствии с различными положениями, происходящими от любовно-го блага, а весь ад — в соответствии с положениями, происходя­щими от любовного зла.

37 (4) На Небе любовь между мужчинами и женщинами, также, как и любовь супружеская, сохраняется. Речь идет о тех, кто уже на земле стали духовными людьми. Любовь к противополож­ному полу остается у людей после смерти потому, что мужчина остается мужчиной, а женщина — женщиной, а мужское в муж­чине проявляется во всем его существе, и в каждой его частице. То же можно сказать о женском в женщине. И каждая частица — даже самая наималейшая — их существа жаждет соединения. Та­кое расположение к союзу было укоренено в человеке со времен творения, так что оно всегда присутствует в нем, а это означает, что первое (мужское) томится и жаждет соединения со вторым (женским). Любовь, рассматриваемая сама по себе, есть не что

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Глава II

иное, как желание, и от него происходит стремление соединить­ся, а в супружеской любви — стать одним целым.

В конце концов люди были созданы двуполыми именно с тем, чтобы двое могли быть как одно целое, ибо взятые вместе они и составляют совершенного человека. Без этого сопряжения они остаются каждый сам по себе, являясь частью — половинкой — целого. А поскольку такое стремление глубоко сокрыто в каждой частице мужчины и женщины и поскольку способность к соеди­нению в одно и воля к нему заключены в каждой частице их су­щества, обоюдная и взаимная любовь к противоположному полу остается у мужчин и женщин и после смерти.

Я разделяю любовь к противоположному полу и супружескую любовь, поскольку любовь к противоположному полу есть нечто иное, нежели любовь супружеская. Любовь к противоположному полу легко найти у людей, живущих в мире, а супружеская лю­бовь свойственна только духовным людям. Обычные люди любят и стремятся только к внешним союзам и тем удовольствиям, кото­рые из них проистекают. Духовный человек любит и стремится к внутреннему союзу и к тем разновидностям счастья, которые дух от такого союза получает. И он может сказать, что таких раз­новидностей счастья, которые можно познать с одной женой, с коей он соединяется в одно целое, не счесть. И чем прочнее они соединяются, тем выше, шаг за шагом, поднимается его счастье к вечности. Но обычные люди даже не помышляют об этом.

Вот почему можно сказать, что супружеская любовь остается после смерти с людьми, допущенными на Небо, — ибо они стано­вятся духовными людьми еще на земле.

(5) Все это я познал на собственном опыте. До сих пор я считал достаточным подтвердить эти суждения разумными дока­зательствами того, что люди после смерти остаются людьми, муж­чины — мужчинами, а женщины — женщинами, а также того, что любовь каждого остается с ним, — в особенности любовь к проти­воположному полу и супружеская любовь. Но с младенчества, от родителей и учителей, а позднее — благодаря учению Церкви и от священников—люди усваивают веру в то, что каждый из нас после смерти не сможет жить как человек до Судного Дня, и.не­которые ожидают его уже шесть тысяч лет. Более того, многие

Супружество на небе

восприняли это мнение как предмет веры, который недоступен пониманию. По этой причине следовало подтвердить эти ут­верждения рассказами о том, что я видел собственными глазами, в противном случае человек, доверяющий лишь собственным ощущениям, скажет, исходя из вкорененной в него веры: «Если бы люди после смерти продолжали оставаться людьми, я бы хоть что-нибудь увидел и услышал от них. К тому же не было еще та­кого, чтобы кто-нибудь спустился с небес или поднялся из ада, чтобы поведать нам о своей жизни».

Дело в том, что ныне невозможно и никогда не было возмож­ным, чтобы ангел сошел с Неба или какой-либо дух из ада поднял­ся для того, чтобы побеседовать с кем-либо из людей, если Гос­подь не раскрыл сокровенные возможности разума человека, то есть его духовную сущность. И-это в полной мере может про­изойти лишь с теми, кому Господом уготовано воспринять духов­ную премудрость. Следовательно, Господу было угодно сделать это со мной для того, чтобы знание о том, каковы Небо и ад, а так­же о том, как люди живут после смерти, стало общедоступным, а не оставалось в небрежении и не было бы в конце концов отри­нуто. Убедительные доказательства того, о чем и для чего я все это говорю, не могут быть здесь приведены. Однако они собраны в книге «О небесах и об аде», в ее продолжении «О духовном ми­ре» и, наконец, в «Апокалипсисе откровенном». Те же из них, ко­торые касаются непосредственно супружества, приведены в рас­сказах, помещенных в конце параграфов или глав настоящей книги.

40 (6) Следовательно, на небесах также существуют супру­жества. Ныне это подтверждено логически, а также на основе опыта, так что не нуждается в дальнейших доказательствах.

41 (7) Утверждение Господа о том, что после воскрешения браков не заключают, касается духовного супружества. Мы можем прочесть об этом в Евангелиях.

Некие саддукеи, отрицающие воскрешение, обратились к Ии­сусу с такими словами: «Учитель! Моисей написал нам, что ес­ли у кого умрет брат, имевший жену, и умрет бездетным, то брат его должен взять его жену и восстановить семя бра­ту своему. Было семь братьев, первый, взяв жену, умер бездет-

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Глава I!

нъщ взял ту жену второй, и тот умер бездетным; взял ее третий; также и все семеро, и умерли, не оставив детей; по­сле всех умерла и жена; итак, в воскресение которого из них будет она женою, ибо семеро имели ее женою?»

Но в ответ Иисус сказал: «Чада века сего женятся и выходят замуж; а сподобившиеся достигнуть того века и воскресения из мертвых ни женятся, ни замуж не выходят, и умереть уже не могут, ибо они равны Ангелам и суть сыны Божий, бу­дучи сынами воскресения. А что мертвые воскреснут, и Мои­сей показал при купине, когда назвал Господа Богом Авраама и Богом Исаака и Богом Иакова. Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы» (Лука 20:27—38; Матфей 22:23— 32; Марк 12:18-27).

Господь хотел сказать этими словами, во-первых, что люди восстают после смерти, и во-вторых, что они не вступают в брак на Небе.

О том, что люди восстают после смерти, Он учил, говоря, что Бог не есть Бог мертвых, но живых, и что Авраам, Исаак и Иаков живы. Он говорил об этом снова в притче о богатом человеке в аду и о Лазаре на небесах (Лука 16:22—31).

О том, что на Небе не вступают в брак, Он учил следующими словами: «Сподобившиеся тою века и воскресения из мертвых ни женятся, ни замуж не выходят». Далее идут слова о том, что они не могут больше умереть, ибо они как ангелы и сыновья Господа, сыновья Воскресения; это свидетельствует о том, что Он имел в виду не какие-то иные, а лишь духовные браки. «Духов­ные браки» соотносятся с представлением о соединении с Госпо­дом, а это происходит на земле. Коли это происходит на земле, это продолжается и на Небе, то есть браки не заключаются на не­бесах, ни супружеству там не предаются. Вот как следует пони­мать слова: «Чада века сего женятся и выходят замуж; а сподобившиеся достигнуть того века и воскресения из мертвых ни женятся, ни замуж не выходят». Господь также называет их «дети брачные» (Матфей 9:15; Марк 2:19). В этом же фрагменте Он зовет их «сынами чертога брачного», «сыновьями Божьими» и «сыновьями воскресения».

Из следующих стихов понятно, что «жениться» означает со­единяться с Господом, а «идти на брачный пир»' означает быть принятым Господом в царствии небесном. •..

Супружество на небе

У Матфея (22:1—14) царствие небесное уподоблено царю, ко­торый устроил брачный пир для сына своего и послал рабов сво­их звать гостей на брачный пир.

У Матфея (25:1 ел) царствие небесное уподоблено десяти де­вам, которые вышли навстречу жениху, и пять из них готовы всту­пить в брак. Это следует из стиха 25:13, где сказано: «Бодрствуй­те, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий»; здесь Господь разумеет себя.

В Апокалипсисе {19:7,9) сказано: «Наступил брак Агнца, и же­на Его приготовила себя. Блаженны званные на вечерю Агнца». В «Учении Нового Иерусалима о Священном Писании» (издано в Амстердаме в 1763 г.) исчерпывающе объясняется, что каждое слово, сказанное Господом, необходимо понимать исключитель­но в духовном смысле.

42 Я прибавляю к сказанному два рассказа о том, что видел в ду­ховном мире. Первый таков.

Однажды утром, взглянув на небо, я увидел отверстия в небес­ном своде, одно в другом. И заметил, как первое, ближайшее, разда­лось, за ним показалось второе, повыше, а еще выше—третье. Бла­годаря свету, падавшему сверху, я увидел, что на первом уровне были ангелы, составляющие первое, самое низкое небо, на втором— ангелы, составляющие второе, среднее небо, а на третьем уровне были ангелы, которые составляют третье, самое высокое небо.

Вначале я поинтересовался, что это такое и зачем это, и тогда с неба раздался трубный глас: «Мы узнали, что ты размышляешь о любви супружеской, — сказали мне, — и теперь видим, каков ты. И еще мы видим, что никому на земле не известно в действитель­ности о том, что такое супружеская любовь, из чего она происхо­дит и в чем ее сущность. Но это следует знать! Поэтому Господь решил открыть тебе Небо, с тем, чтобы свет, который его осве­щает, мог проникнуть в глубины твоего разума и ты смог это по­стичь. Для нас, обитающих на Небе, особенно на третьем, небес­ные радости открываются главным образом через супружескую любовь, и теперь нам дозволено ниспослать тебе супружескую чету, чтобы ты сам в этом убедился».

И я увидел колесницу, спускающуюся с самого верхнего, тре­тьего неба, и мне показалось, что на ней спускается один ангел. Но по мере того, как она приближалась, я различил, что их двое.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Глава II

Издали колесница сверкала, как бриллиант, а везли ее два же­ребенка, белых как снег. Чета, которая сидела в колеснице, дер­жала в руках двух горлиц. Они громко сказали мне: «Ты хочешь, чтобы мы приблизились. Берегись, пламенное сияние нашего не­ба, из которого мы снизошли, не должно проникнуть в тебя слишком глубоко. Оно озарит твои высокие умственные пред­ставления светом, — ибо они имеют небесную основу. Но ты ни­когда не сможешь изъяснить это в мире, в котором сейчас пребы­ваешь. И ты должен принимать разумно все то, что услышишь, и так же разумно объяснять это с тем, чтобы быть понятым».

«Я буду осторожен, — ответил я, — приблизьтесь!»

И они приблизились, и оказалось, что это муж и жена. «Мы су­пруги, — сказали они. — Мы живем блаженно на Небе с первого века, который вы называете золотым, и всегда пребываем в цвете­нии юности, как ты видишь это сейчас».

Я внимательно посмотрел на них, и должен сказать, что они представляли собой супружескую любовь в ее жизненном вопло­щении и внешнем великолепии: в жизненном воплощении, яв­ленном в лицах, и во внешнем великолепии, явленном через их одежду. Ибо все ангелы представляют собой проявление любви в человеческом облике. И преобладающее в них чувство сияет на их лицах, а одеяния они для себя выбирают в соответствии со сво­им нравом. На Небе говорят, что каждый облачается в свой нрав.

Возраст мужа представлялся посередине между отрочеством и юностью. В глазах его светился свет премудрой любви, и от это­го казалось, что все лицо излучало сияние, а от того сияния кожа на его лице словно тоже светилась, и все лицо представлялось сиятельно-утонченным. На нем был длинный плащ с синей туни­кой, опоясанной золотым поясом с тремя драгоценными камня­ми — двумя сапфирами и огненным камнем посредине. Чулки на нем были из серебристого льна, а башмаки парчовые. Вот как муж представлял супружескую любовь.

А вот как выглядела жена. Я видел еелицо — и не видел его. Мне оно представилось воплощением красоты, но я не рассмот­рел его, поскольку красота неизъяснима. Ибо лицо ее блистало пламенным светом — разновидностью того света, которым обла­дают ангелы третьего неба, — и свет этот слепил меня... Заметив это, она спросила меня: «Что ты видишь?»

Супружество на небе

«Все, что я вижу, — это супружеская любовь и то, как она мо­жет быть представлена, — ответил я. — Но я вижу и не вижу».

При сих словах она слегка отвернулась от своего мужа, и тог­да я смог получше разглядеть ее. Глаза ее светились небесным светом, который, как я уже сказал, является пламенным, ибо про­истекает из любви к премудрости. Действительно, жены на этом небе любят своих мужей из премудрости и в связи с их премудро­стью, а мужья любят своих жен в соответствии с этой обращен­ной на них любовью и в соотнесении с нею, и именно это их объ­единяет.

Из этого происходила у нее такая красота, что никакой худож­ник не смог бы даже попытаться передать ее, ибо те краски, ко­торыми он располагает, не обладают подобающим колоритом, а его искусство — такой мощью, какая необходима, чтобы пере­дать эту красоту. Волосы ее были уложены так, чтобы подчерк­нуть красоту лица, и они были украшены цветами из драгоценных камней. Ожерелье было из огненных камней с вкраплениями хри­золита, а браслеты — с крупными жемчужинами. На ней были алый плащ с пурпурной туникой и рубиновыми застежками. Но более всего меня восхитило то, что все цвета на ней перелива­лись, когда она глядела на мужа, и были то ярче, то бледнее: яр­че, когда они смотрели друг на друга, и бледнее, когда они смот­рели по сторонам.

После того, как я все это рассмотрел, они вновь со мной заго­ворили, и когда говорил муж, у меня было ощущение, что слова его исходят и от жены. Когда же говорила жена, возникало чув­ство, будто то была речь мужа, ибо таково было их единомыслие. И в том усмотрел я также воплощение супружеской любви. Она была безмолвно целокупной с радостью, которая венчала их со­стояние покоя и невинности. И изливалась от них на меня.

Напоследок они сказали: «Нас призывают обратно. Мы тебя покидаем». И они вновь появились на колеснице, и она повлекла их по мощеной дороге меж цветников, окруженных оливами и померанцевыми деревьями. И когда они приблизились к своему небу, им навстречу вышли девы и, поприветствовав, впустили.

43 И тогда я увидел ангела с того неба, который держал в руке свиток и, развернув его, сказал мне: «Я вижу, что ты размышля­ешь о супружеской любви. В этом свитке содержится неизвест-

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Глава II

ное о ней знание — тайны, кои никому прежде не были открыты. Теперь их откроют, ибо так нужно. На нашем небе таких тайн больше всего, ибо мы всегда пребываем в премудрости и супру­жеской любви. Но говорю тебе, что только те, кого Господь до­пустит в Новую Церковь, то есть Новый Иерусалим, смогут сде-' лать эту любовь частью самих себя».

После тех слов ангел обронил раскрытый свиток. Тогда ан­гельский дух поймал его и положил на столе в некоей комнате, -которую затем запер, а ключ протянул мне и сказал: «Пиши».

44 Вот вторая история. Однажды я увидел трех духов, недавно пришедших из природного мира, которые бродили повсюду, на все смотрели и все выведывали. Они удивлялись, что по-преж­нему остаются людьми и что видят вокруг себя все то же. Им бы­ло известно, что они покинули прежний, природный мир, и они были убеждены, что не смогут оставаться в мире ином людьми до самого Страшного Суда, когда все восстанут из могил во плоти и крови. И для того чтобы отмести все сомнения относительно того, являются ли они по-прежнему людьми, они изворачивались, осматривали и прикасались к себе и другим, тысячекратно удос­товеряясь, что они и теперь еще люди, такие же, какими были в прежнем мире, за исключением того, что они видели друг дру­га в более ярком свете, а предметы — в большем блеске и, следо­вательно, много более совершенными.

Тогда два ангельских духа попались им на пути и спросили, от­куда они.

Они отвечали: «Мы отошли из мира и вот мы снова живем в мире, только сменили один мир на другой. Нас это поражает».

Затем все трое вновь прибывших стали спрашивать двух ан­гельских духов о Небе, а поскольку двое из трех были юноши и в глазах их светился огонь желания, ангельские духи спросили: «Вы, должно быть, видели женщин?»

Те отвечали: «Да».

И поскольку они спрашивали о Небе, ангельские духи сказали: «На Небе все великолепно и блестяще, и человеческому глазу та­кое было недоступно. Здесь есть молодые женщины и мужчи­ны — и женщины столь прекрасны, что их можно назвать самой красотой, а мужчины столь благонравны, что их можно назвать

Супружество на небе

самим благонравием. И красота женщин и благонравие мужчин сочетаются друг с другом, как частицы целого».

Двое вновь прибывших спросили: «Неужели человеческое те­ло на Небе в точности такое же, как в природном мире?»

Ответ был: «В точности такое же. Ни мужчины, ни женщины здесь ничего не лишились. В природном мире мужчина есть муж­чина, а женщина есть женщина в полном соответствии с той со­вершенной формой, в какой они были сотворены. Отойдите в сто­рону и поглядите друг на друга, чтобы понять, все ли у вас на месте, и вы убедитесь, что остались мужчинами, как это было на земле».

И тогда вновь прибывшие опять заговорили: «В мире, из кото­рого мы отошли, мы слышали, что на Небе не бывает браков, ибо люди здесь становятся ангелами. Значит, здесь нет и любви по­лов?»

«Такой любви полов, какая была на земле, здесь нет, — отве­тил ангельский дух, — а есть здесь ангельская любовь, чистая и не знающая похоти».

Вновь прибывший сказал на это: «Если здесь любовь полов не подразумевает обольщения, разве это можно назвать половой любовью?»

И, помышляя о такой любви, они вздохнули и сказали: «О, до чего же суха небесная радость! Какой же юноша в таком слу­чае изберет для себя Небо? Такая любовь бесплодна и безжизнен­на, не так ли?»

Эти слова насмешили ангельских духов, и они воскликнули: «Половая любовь у ангелов, какая есть на Небе, полна глубочай­ших удовольствий. Она исполнена приятнейшего чувствования, как если бы каждая частица ума раздавалась вширь. И это распро­странение ума воздействует на состояние жизненных органов в груди таким образом, что сердце как бы играет с легкими, и из этой игры рождаются дыхание, голос и речь, которые и устанав­ливают дружественные отношения меж полами, то есть между молодыми мужчинами и женщинами, оставаясь непорочно чис­тыми небесными радостями.

Все вновь прибывшие проходят испытание, чтобы выяснить, какова их чистота; для этого их помещают в общество молодых женщин — небесных красавиц, — которые по их голосу, речи, ли­цу, глазам и жестам, а также по энергии, которую излучают муж­чины, определяют, что они из себя представляют с точки зрения

Дата добавления: 2015-08-02