Опыт реформ и контрреформ в России 5 страница

Аввакум в своем «Житии» писал: «Чудо, как в познание не хотят прийти. Огнем да кнутом да виселицей хотят веру утвердить! Которые апостолы – то научили так? Не знаю! Мой Христос не приказал нашим апостолам, еже бы огнем да кнутом да виселицей в веру приводить». Он сравнивал деятельность царских «борцов» с раскольниками с массовыми казнями первых христиан в Римской империи в период правления императоров Диоклетиана и Галерия. Не случайно сторонники раскола присвоили образованному «невежде» Аввакуму апостольский чин.

Австрийский посланник Мейерберг, путешествовавший по России в 1661 – 1664 годах, высокомерно заметил, что русские знают только самые простые молитвы, довольствовались по двести раз в день: «Господи, прости нам наши прегрешения!» На вопрос, известны ли им еще другие молитвы, они отвечали, что «Отче наш» и «Богородица» - это дело высшей науки, которую знают только царь, патриарх и бояре. Лишь один из опрошенных московитов знал, кто такой новозаветный Иуда. Этому не стоит удивляться – только один из тысячи жителей столицы умел читать по слогам».

На Великом церковном соборе 1666 – 1667 годов все священники - противники реформы были преданы анафеме [2]. В присутствии царя Алексея Михайловича, патриархов Антиохийского и Александрийского и избранного патриарха Московского Питирима все реформы, проведенные Никоном, были признаны правильными. На соборе была одобрена книга киевского иеромонаха Симеона Полоцкого «Жезл правления», где идеи Никона излагались в систематизированном виде и подлежали строгому исполнению. Те священнослужители, которые упорствовали в «старой вере» объявлялись раскольниками, и, как еретики, подлежали отлучению от церкви и суровому наказанию светскими властями, вплоть до сожжения на костре.

После этого собора раскол в русской церкви стал принимать новые организационные формы. Его идейными вдохновителями оставался Аввакум, точнее распространяемое в списках его «Житие», епископ Вятский Александр, диаконы Лазарь, Никита (Пустосвят), Федор и Феоктист.

Новшества осуждались раскольниками, потому что они были непривычны и всегда приносились в Россию ненавистными иностранцами. Священными единственными и боговдохновенными книгами для них были те, которые писались с разрешения первых пяти патриархов – Иова, Гермогена, Филарета, Иосафата и Иосифа. Материальным символом раскольников стал нашейный восьмиконечный крест, запрещенный Никоном, и отказ креститься перед вратами вновь освященных храмов.

Одни скрывались в северных лесах, где строили свои небольшие монастыри. Они обычно не имели денег для их обустройства. Раскольники сами расчищали площади для поселений, строили деревянные храмы, жилые и хозяйственные здания, разводили лошадей и домашний скот, иногда краденый, иногда приведенный как вклад единоверцев, сеяли рожь, ячмень и просо и дешево продавали их заезжим купцам, как правило, тоже староверам. У раскольников не было даже гвоздей, так как обычно они селились вдали от залежей руды. Строители обходилось без них, возводя свои храмы, хозяйственные постройки и жилые дома, что до сих пор восхищает исследователей. Миряне посвящались в монахи без обычной процедуры: достаточно было надеть скуфью и рясу. Игумены на литургии, не будучи образованными священниками, говорили с обидой о местных духовных властях, вспоминали как о старых православных ценностях, поруганных Никоном, так и о разрушенных государственных ценностях, испорченных царем. Они рассказывали, как сами их понимали, о сущности законов истинной веры, в том числе о правильном понимании религиозных истин. Так в густых северо-западных русских урочищах сохранялись семена робкого пассивного протеста тяглового населения против крепнущего самодержавия. Как правило, в таких отдаленных монастырях проживало от 20 до 100 человек. Они редко общались между собой, чаще всего тогда, если из Москвы приходило важное сообщение, которое касалось всех окрестных раскольников.

Другие бежали к донским, яицким и запорожским казакам, которые по-прежнему подчинялись заповедям пяти святых Московских патриархов, и реформы Никона не признавали. В донских землях в 1672 году игумен Иов Тимофеевич основал на реке Чир огромный раскольничий монастырь. После его смерти игуменами стали Корнилий и Досифей. В 1685 году эта обитель была дотла сожжена царскими стрельцами. Ими руководил не воевода, а митрополит Нижегородский Питирим.

Тогда Досифей создал религиозные раскольничьи «пустыни» в урочищах рек Хопра и Медведицы. Во главе этих «пустынь» находились протопопы Феодосий, Самуил и Кузьма Косой. Многие голутвенные, неимущие, казаки оставались староверами еще до середины XVII века. И в период крупнейших народных восстаний под руководством Разина, Булавина и Пугачева повстанцы шли в бой с царскими карательными войсками и погибали под знаменами с восьмиконечным крестом.

После поражения они обычно бежали в северные леса российского Поморья, на Урал и в Сибирь, где основывали поселения с выборным клиром, или селились в дальних скитах. Они отказывались от общения с мирскими традициями и придерживались идей аскетизма и регламентированного образа жизни, основанного на постоянной трудовой деятельности. Продовольствие и скромные доходы распределялись по качеству и объему произведенной каждым членом общины порученной работы, будь то охота, животноводство, обработка земли, ремесло, строительство или торговля.

Противоречивая реформа Никона принесла определенную пользу России. Благодаря раскольникам началось интенсивное освоение залежных земель северной России, Приуралья и Сибири.

Никон своими действиями не допустил, чтобы страна восприняла католическое или униатское вероисповедание, как и идеи эпохи Просвещения. Она, в общем, упростила европеизацию государства, в основе которой лежал общинный уклад.

Во всяком случае, патриархальная Россия пережила колоссальные духовные потрясения, и была готова к новым, может быть, более суровым испытаниям – преобразованиям Петра Великого. Учтя горький опыт Алексея Михайловича, который столкнулся с независимым и волевым Никоном, реформа которого привела не только к церковному расколу, но закончились серьезным государственным и социальным кризисом, Петр I после смерти местоблюстителя патриаршего престола Стефана Яворского упразднил патриаршество в России. Он учредил Святейший Синод – совет высших церковных иерархов, возглавляемый статским чиновником, обер-прокурором. Им был назначен граф Иван Алексеевич Мусин-Пушкин, управлявший до этого Монастырским приказом.

Дата добавления: 2015-08-02