Причины «малых» войн

Для чего же всё-таки советские войска были введены в Афганистан? За что советские парни воевали и гибли в 70-х гг. во Вьетнаме, в 68-м в Чехословакии, в 56-м в Венгрии, в начале 50-х в Корее, в середине 30-х гг. в Испании? С войнами «большими» всё понятно: в Первую Мировую мы были втянуты всей логикой «большой» политики; воевать пришлось поневоле. Но ради чего наших парней и военную технику посылали (и сейчас продолжают посылать) в страны, с которыми у нас зачастую и общих-то границ нет? Проще всего это было бы объяснить, так называемыми, «геополитическими» интересами: дескать, наши интересы где-то ущемили, нашего стратегического партнера или союзника «обидели». Ну, с «мировым жандармом» США всё понятно: там, где «пахнет» нефтью или даже дешёвыми бананами, там и «стратегические интересы» Америки. Или где-нибудь правитель страны становится независимым от американских «кукловодов» и отказывается отдавать свою кровную нефть или другие полезные ресурсы за американские долговые обязательства, которые по сути своей являются просто резаной бумагой – туда сразу идут американские войска, а правителя называют врагом демократии. Мы видели таковых: Слободан Милошевич в Югославии, Саддам Хусейн в Ираке, Муамар Каддафи в Ливии – все были убиты, и ресурсы оккупанты теперь качают из страны беспрепятственно.

Но рубль-то никогда не был мировой конвертируемой валютой, никому мы свои долговые расписки не навязывали, паутиной своих военных баз земной шар не опутывали и всемирные военные агрессивные союзы не создавали. А войска, тем не менее, в разные страны вводили. Для чего? Видимо, интересы были какие-то другие. Попробуем разобраться.

Политические резоны сбрасывать со счетов, конечно, нельзя, но, начав рассуждение о них, мы уйдём в область догадок и предположений, ибо документы, в которых могут быть отражены мотивы высшего политического руководства страны, никогда не становятся достоянием публики, такие базы данных рассекречиваются лишь фрагментарно, и из этих обрывочных сведений разные писатели складывают свои собственные «мозаики».

*

Всякая страна, всякое правительство и в официальных речах, и в СМИ всегда декларирует свою волю к миру и стремление ко всеобщему благу. Подчеркнём: это всего лишь риторика, то есть пропаганда. В реальности, всякое государство с библейских времён в качестве своего атрибута имеет армию, как организацию «особенных» людей, которым не только дозволено, но и по функционалу предписано преступление заповеди «не убий». Государство без армии устоять не может. А что же армия? А вот армия не может существовать без войны. Отсюда парадоксальный тезис: для того, чтобы сохранять мир, всякое государство вынуждено периодически тренировать свою армию в условиях реального боя, т.е. устраивать войны. Лишь при этом руководство страны может быть уверено, что, сдав экзамен в войне «малой», армия не подкачает и в условиях войны «большой», глобальной.

Посмотрите на историю нашей страны, хотя бы в XX веке: между войнами глобальными, Мировыми, с периодичностью, примерно, 15 лет, вооружённым силам организовывались «проверки» в форме участия их в «локальных» военных конфликтах. Каждое поколение солдат имело «свою» войну. Так, участие наших военных в испанской гражданской войне, «освободительный» поход в Западную Украину и Белоруссию (а по сути, оккупация Восточной Польши), война зимы 1940 г. с Финляндией (которую после называли «незнаменитой») – всё это явные репетиции действий Красной армии против главного противника – вермахта. Именно в ходе этих «малых» войн руководство РККА через военную разведку получило данные о тактико-технических характеристиках (ТТХ) танков и самолётов, боевой тактике войск стран, с которыми и предстояло воевать в ходе Великой Отечественной. (Вкладка, Рис. 1,2,3.)

«Малые» войны, которые «главные» противники ведут на чужой территории, характерны тем, что используются в качестве боевого полигона для испытаний военной техники. Конечно, самые новые, перспективные образцы вооружений туда не попадают, так как велик шанс их утраты, захвата противником и рассекречивания новых перспективных разработок. Но рядовых, штатных образцов там бывает, хоть отбавляй. Так, например, известно, что первые образцы автоматического карабина АК47 (более известного у нас под именем «автомата Калашникова») массово стали доступны для исследования на западе именно после того, как советские войска были введены в Венгрию в 1956 году, а там, по всей видимости, спецслужбы противника провели несколько операций по изъятию оружия у наших солдат.

Разумеется, ТТХ вооружений и боеприпасов, которые испытываются на полигонах на открытом воздухе, от технической разведки противника никак не спрячешь. И скорость самолета, и калибр пушки танка – всё это фиксируется со спутников и вычисляется, т.к. даже полигонное применение вооружений оставляет массу следов и демаскирующих признаков. Однако, полигон – это одно дело, а боевое применение в условиях, когда пилот, танкист, пехотинец не просто прицеливается в мишень, которая, пусть даже и движется, но в ответ не стреляет, и боевая работа в окружении убитых и раненых товарищей – это совсем другое, не то, что тренировка на полигоне. Поэтому всякая армия такие вот «репетиции» периодически вынуждена устраивать себе, и в них участвует хотя бы некоторая часть армейской элиты: подразделения постоянной боевой готовности и перспективные командиры, которые передадут свой боевой опыт новичкам, и которым в случае «большой» войны и предстоит оказаться на самом передке. Разумеется, эти части даже на такую «репетицию» со старым вооружением не пошлёшь.

Таким образом, так называемый локальный конфликт, что ни говори, не только организуется целенаправленно, но и становится, как бы, «выгоден» едва ли не всем его участникам: все участники преследуют в нём свои цели. Представители «больших» армий, поставщики вооружений на них испытывают свои изделия в реальных условиях, а доказав работоспособность серии этих изделий в условиях локального конфликта, военно-промышленный комплекс получает от государства заказ на массовое производство «проверенных» образцов.

С другой стороны, «малые войны» являются средством утилизации морально устаревшего оружия. Помню, в те годы я видел на страницах молодёжной газеты фотографии черноволосых мальчишек и девчонок с пистолетами-пулемётами Шпагина (ППШ) на груди. Подписи к фото сообщали, что это – представители местных организаций юношества, по типу нашего Комсомола. Несмотря на то, что вооружённые девушки были без хиджаба и паранджи, скидка не местные условия была всё же сделана, и разделение по половому признаку соблюдено: парни состояли в Демократической организации молодёжи Афганистана, а девушки – в демократической организации молодых афганских женщин. Видимо, наша страна тогда поставила много ППШ «с хранения»: после я узнавал этот автомат в репортажных кадрах из Ирака, хотя у него и был снят кожух со ствола, сам ствол укорочен, а вместо приклада прилажено что-то вроде пистолетной рукояти. Но дисковый магазин на 70 патронов настолько характерен, что не спутаешь с другим.

Моджахеды близ города Герат. В центре справа- пистолет –пулемёт ППШ.

Видны несколько винтовок системы Мосина-Нагана.

Но если автоматы, винтовки и пушки в законсервированном виде на армейских складах в стандартных условиях можно хранить десятилетиями, то гарантийные сроки хранения боеприпасов – патронов, снарядов и ракет – гораздо короче. Помню, на Мехзаводе я нашёл на дальнем складе множество ящиков патронов для винтовок, пистолетов ТТ и малокалиберного оружия. Гарантийные сроки на них давно истекли, но патроны продолжали по инерции охранять в отдельной выгородке из колючей проволоки, и каждый день туда приводили сторожевых собак. Попробовали стрелять теми патронами в тире; они давали громкий звук выстрела, но пуля, вылетев из ствола, падала на пол метров за 10 и катилась в сторону мишени, а автоматика пулемётов и тех же ППШ на этих патронах не работала – импульс отдачи был недостаточен. Вот была морока с их утилизацией!

Всякое государство вынуждено хранить мобилизационный резерв боеприпасов на случай войны и периодически освежать его. Однако утилизировать, т.е. разобрать боеприпас на заводе – дело очень дорогое. Утилизация патрона стоит зачастую дороже, чем само его производство. Проще всего партии патронов, у которых подходит к исходу сроки хранения, выдать в войска и использовать их для учебных стрельб, или извести «неликвиды» в ходе «малой» войны. Историки, наверное, подсчитали, сколько миллионов или миллиардов патронов «сгорело» в горах Афганистана за 10 лет?

*

Ветеранов той войны на проводимых ими «Уроках мужества» часто спрашивают: что же всё-таки они делали там, далеко от Родины? Конечно, лётчик, который пускал ракеты и сыпал бомбы с высоты, результатов своей деятельности, как правило, не видел. Поэтому он и отвечает, что просто выполнял приказы, а Советская армия там выполняла свой интернациональный, т.е. международный долг. Но школьнику трудно понять логику столь «плоского» ответа, и у него остаётся недоумение: как эти измождённые бедняки на ишаках с мотыгами, а после и с автоматами, отобранными у наших солдат, в мозолистых руках, могли угрожать мировой стабильности?

Напомним, что Афганистан «устроен» так, что война в нём велась на протяжении столетий. Множество народов и племён с разными языками, разными религиями живут здесь, в общем-то, своей жизнью, и центральная «власть» в Кабуле, откровенно говоря, является властью во многих аспектах лишь номинально. Примерно двести лет эту страну пытались «замирить» англичане, но убрались из неё, не добившись толку. В начале 1920-х годов здесь появилась дипломатическая миссия, посланная Советским правительством. Официально её возглавлял Ф.Ф. Ильин, более известный в нашей истории как Раскольников; тот самый командующий Волжской флотилии, побывавший к тому времени в плену в Англии. С именем Раскольникова связывают эпизод, в ходе которого 17 октября 1918 г. три миноносца и вспомогательный корабль Красных захватили у Прикамской пристани Гольяны баржу с советскими работниками, которых Ижевско-Воткинские повстанцы держали в качестве заложников и охраняли караулом из пятерых нестроевых солдат под началом юнкера-гимназиста. (См. об этом подробнее нашу книжку «О мичмане Ильине, его жене и Гольянской баржé).

Так вот, собственно о жене… На момент командировки в Афганистан таковой за Раскольниковым числилась Лариса Михайловна Рейснер, которая в ходе Гражданской войны не только опубликовала в газете «Известия» массу интереснейших репортажей с фронта, но и провела несколько смелых нелегальных рейдов в тыл противника, т.е. чехословаков и Каппелевцев, и, говорят, даже принимала на себя командование силами Волжской флотилии в критические моменты боя. И в Афганистане она, по факту, явилась главным действующим лицом той «миссии в Кабуле». Если глава делегации лишь присутствовал на приёмах, то его жена сработала оперативно. Лариса Рейснер была не только очень красива и знала языки, но и способна была мыслить и поступать нестандартно. Известно, что тогда она стала действовать через гарем: войдя в доверие к жёнам афганского хана, она убедила их, а они своего супруга, в необходимости подписания с Советской страной договора о сотрудничестве. Таковой был подписан, и Лариса Рейснер, выполнив задачу, немедленно оставила супруга, отправившись выполнять новое задание. Она поехала с Карлом Радеком в Германию разжигать там мировую революцию…

Упомянутый договор существовал недолго и был нарушен, возможно, вопреки воле афганского руководства, так как с территории СССР в Афганистан стали укрываться «банды басмачей». Тогда же несколько не вполне успешных походов на Кабул произвела Красная армия и про это сняли кино. (Вкладка, Рис. 7)

После «нашей» Афганской войны 1979-89 гг. в страну вошли американцы, а мирной жизни там как не было, так и нет. Тем не менее, принципиальная разница между поведением колонизаторов и деятельностью русских в экономически «слаборазвитых» регионах существует. Идеологию колониализма выразил английский поэт Редьярд Киплинг (тот самый, что написал историю мальчика Маугли, усыновлённого волчьей стаей). Он пропагандировал теорию о цивилизаторской «миссии белого человека». Всегда и везде эта «миссия» выливалась в выкачивание из захваченной страны ресурсов, вывозе из неё рабов, в спаивании туземцев алкоголем или наркотиками и диком подавлении какой бы то ни было оппозиции.

Разумеется, и покорение Кавказа и Средней Азии Российскими войсками – факт общеизвестный. Но вот какое дело: вовсе не зря говорят, что «русские полки беспардонно входили в мирные кишлаки и аулы, оставляя после себя школы, больницы и университеты…»

Что наши воины и гражданские специалисты делали в Афганистане? Да всё; современная инфраструктура страны (дороги, связь, мосты и тоннели) была создана именно трудом Советского солдата и инженера… Трудно поверить, но в десятилетний период «советской агрессии» в стране не только были сформированы местные кадры врачей, инженеров, учителей, но даже была создана и функционировала Афганская Академия Наук! В Кабуле периода «советской оккупации» действовали водопровод и телефонная связь, уличное освещение, и даже был общественный транспорт: по трём линиям ходили троллейбусы чехословацкого производства.

Именно остатками всего этого Афганистан живёт до сих пор; те, кто вошёл в страну после нас, ничего подобного уже не создавали…

А тогда война шла своим чередом; наши стратегические противники, в первую очередь США, снабжали повстанцев оружием, а Советское руководство пыталось дать афганцам возможности для мирного труда, и такой труд был организован внутри областей, охраняемых нашими войсками.

Из «Сборника материалов по контрпропагандистской работе», 1987 г.

Разумеется, в ситуации всякой войны в зоне фронта страдают местные жители, чей урожай на полях растоптали чужие танки, и, как ни парадоксально, встретив советских воинов, поначалу, как освободителей, местные жители, потерявшие всё свое имущество в ходе войны, симпатии свои к военным (любым военным) рано или поздно утрачивают. И сами становятся военной силой, участницей конфликта. Впрочем, если говорить об Афганистане, то, несмотря на заоблачную стоимость этой войны для бюджета нашей страны, и наши имиджевые потери, которые, напомним, вылились в бойкот многими странами московской Олимпиады-80 (Вкладка, Рис. 4,5,6.) в качестве позитивного результата для нас можно было бы назвать временное прекращение неконтролируемого наркотрафика в СССР? Правда, сам Союз, обескровленный военными расходами, вскоре «перестал быть живой»…

Дата добавления: 2015-08-10