Глава 4. Сталкеры по очереди выбрались из расщелины, Цыган с Падлой помогли вылезти Ботанику и

Сталкеры по очереди выбрались из расщелины, Цыган с Падлой помогли вылезти Ботанику и раненому Долгу, Сержант вскарабкался сам, таща мешок долговца.

Между редкими облаками горели звезды, черное небо казалось низким и твердым — будто агатовая крышка над горячим блюдцем Зоны. Луна сквозь облачную дымку освещала пустошь. Далеко впереди и справа темнела полоса леса, кое-где на равнине вспыхивали слабые голубые искры, на той стороне расщелины догорал вертолет.

Монолитовец стащил тела шестерых военсталов в кучу у зарослей колючки и встал рядом, скрестив руки на груди. Цыган поначалу принял его за каменного идола, и только когда монолитовец шевельнулся, двинувшись навстречу сталкерам, понял свою ошибку.

В голове шумело, от подъема Цыган ослабел. Он повернулся на восток, подставляя красное, покрытое потом лицо прохладному ветру. Сдвинул лямки рюкзака, и тот грохнулся на землю. Цыган опустился на рюкзак, облокотился на колени, свесив руки, и уставился в землю. Он знал, что не все выживут в этом походе, и был готов к жертвам. Но что погибнет именно Рваный, никак не ожидал. Вечно спорить с Долгом и не подчиняться приказам командира, мелочно наезжать на Цыгана, шумно возмущаться, как торговка на базаре, тут же соглашаться и снова спорить… Рваный был неутомим, и его смерть казалась самой неправильной.

Долг с трудом встал на колени возле своего рюкзака и достал аптечку. Его пошатывало.

— У нас очень мало времени, — хрипло сказал он, разворачивая брезентовый сверток, и сел на землю, вытянув раненую ногу. — Кто мне поможет?

Цыган поднялся, но Долг остановил его:

— С такими руками?

— Черт! — Рамир посмотрел на ладони. Повязка сбилась, обнажив разлохмаченную кожу. А он уже забыл! Столько навалилось в последние полчаса… Теперь шок проходил, и появилось жжение в израненных руках. — Вот дьявол! — Он повертел кистями. — Мне и самому нужна помощь!

Падла забрал у Долга сверток, разложил брезент на земле, разорвал упаковку пропитанных дезинфицирующим раствором салфеток, свернул одну и, положив на бедро командиру, начал бинтовать прямо поверх штанов. Монолитовец подошел к ним, включил фонарь на шлеме. Долг сжал зубы и не издал ни звука. Ботаник присел рядом с Цыганом:

— Я могу помочь. Где у вас аптечка?

Сержант скинул рюкзак, уселся сверху и, вынув из кармана разгрузочного жилета плитку шоколада, стал рассеянно жевать. Взгляд его плутал по ночной равнине, то и дело возвращаясь к мертвым военсталам.

— Нашли место для отдыха, — наконец проворчал он. Падла закончил бинтовать Долгу ногу и принялся за правую кисть.

— Повезло, пуля ударила по косточке и отскочила. На излете или по касательной, — сказал он, накладывая на подсохшую рану еще одну дезинфицирующую салфетку и закрепляя ее бинтом. — Работать рукой можешь?

— Справлюсь, — прошептал Долг, пошевелив пальцами. — Вколи мне «сталкерский коктейль», двойную дозу. — Он прикрыл набрякшие веки; асимметричное лицо его было совершенно белым.

— Тебе два литра крови надо вколоть, — пробормотал бандит, но просьбу выполнил: вогнал командиру в здоровое бедро один за другим два шприца специальной смеси, которой отряд запасся именно на такой случай. В состав этой ядерной смеси входила лошадиная доза анальгетика, антибиотики и амфетамин.

Ботаник закончил бинтовать ладони Цыгану. Мазь, которую лаборант наложил под повязку, приятно холодила разодранную кожу. Цыган покрутил кистями — на них как будто надели толстые белые перчатки без пальцев.

— Теперь у нас нет форы, — сказал Долг. Смесь уже начала действовать, глаза у командира заблестели, он сел ровно, затем встал, движения стали четкие, даже резкие. — На вертолетах могла работать связь, генерал уже знает про группу сталкеров в Могильнике. Даже если с вертушек не успели или не смогли радировать, что их сбили, в любом случае через час или два Протасов поймет это сам. Когда патруль должен возвращаться? Или это поисковая группа? Все равно у них есть контрольное время, и оно меньше, чем у наземного патруля. Поэтому у нас в лучшем случае два-три часа. За это время надо успеть дойти до леса.

Сержант пошевелился, оторвал тяжелый взгляд от едва видного вдалеке огонька — все, что осталось от второй вертушки, — и уточнил:

— К месту авагии должна быть выслана контгольная ггуппа, чтобы узнать, что случилось. Пага вегтушек с десантом и военным дознавателем.

— То есть теперь военсталы плотно сядут нам на хвост? — Падла уселся, скрестив ноги по-турецки, порылся в рюкзаке и вытащил полиэтиленовый пакет с бутербродами. — Фу, колбаса горячая!

— Весьма вегоятно. — Сержант отвернулся.

— Падла, а твои раны? — Цыган потянулся и, приподняв локоть бандита, посмотрел на разорванную, мокрую куртку.

— Да фигня! — отозвался тот, запуская зубы в бутерброд. — Мне главное пожрать, остальное мелочи…

— В нашем деле мелочей нет, — отрезал Долг, делая шаг к бандиту так решительно, что Падла немного отъехал на заду. — Снимай! Кузнецов, еще свет! Ботаник, дай бинт и салфетки!

— Э, братва, да что вы вокруг меня вьетесь, как мухи над говном, дайте пожрать! — взвыл Падла, но Долг уже срывал с него куртку, а лаборант стоял на подхвате с упаковкой дезинфицирующих салфеток в руках.

— Только не колите мне вашу гадость, я уколов с детства боюсь, могу и убить, — предупредил бандит, смиряясь с перевязкой. Он встал и поднял руки, не выпуская, однако, бутерброд и иногда откусывая, несмотря на недовольное ворчание Долга.

— Пока эта их контрольная группа выясняет, что произошло… Сейчас ночь, они не много увидят, подождут утра. — Цыган выудил из рюкзака колбасу с хлебом и тоже начал подкрепляться.

— Или не подождут, — откликнулся Долг. — И тогда на нас начнется настоящая охота. Считайте, что уже началась. Кузнецов, сколько отсюда до Припяти?

Монолитовец пошевелился, повертел головой в шлеме, словно высматривал там что-то.

— Я бы дошел за ночь, — сказал он. — Но вы…

— И мы дойдем, — пообещал Долг, перетягивая бинтом широкую грудь Падлы. Пуля задела ребра справа, похоже, одно треснуло, но бандит уверял, что с ним и не такое случалось, это все фигня и они только время теряют, перевязывая его. — Если надо будет — побежим.

— Мы доберемся до базы Протасова в лучшем случае утром, — напомнил Цыган. — Днем внутрь не полезем. За это время генерал если и не догадается, кто мы и какова наша цель, то что-то заподозрит. Он вышлет погоню, пустит патрули по всему Могильнику и найдет нас.

— Или не найдет, — поправил Долг.

— Это же Могильник, — напомнил Сержант. — Сюда лишний газ никто не сунется. Патгули здесь не ходят, вегтолетам летать опасно, даже стганно, что эти долетели.

— Генерал так не оставит пропавшие вертушки, — не согласился Цыган. — Военсталы будут у нас на хвосте. Нам придется где-то провести день. Так, чтобы нас не нашли патрули. Это раз. Два — у нас будет одна-единственная попытка проникнуть в лагерь. И мы сможем предпринять ее только следующей ночью. Генерал наверняка вызовет подкрепление — сегодня днем пошлет запрос, завтра придет катер с новым отрядом, а то и с двумя. Так что другого шанса не будет. Долг выпрямился, закончив перевязку. Сталкеры переглянулись.

— Короче, мне тоже две порции «сталкерского коктейля», — хмыкнул Цыган, указательным и средним пальцами неловко выуживая из помятой картонной коробки, которая служила ему аптечкой, пластиковый, шприц с надетой одноразовой иглой. Ладони у него не сгибались. — Ботаник, ты перестарался, как я такими медвежьими лапами стрелять буду?

— Итак, у нас два часа, чтобы добежать до леса до прилета вертушек. И часов пять-шесть, чтобы добраться до берега. Отряд, слушай приказ: снаряжаем все магазины, какие есть, еду, цинки и прочие вещи оставляем здесь. С собой только оружие и патроны!

— Э, Долг, ты чего, нам же потом жрать захочется, — запротестовал Падла. — Днем-то мы чего делать будем, кору с деревьев обрывать?

— Никакого «потом» не будет, если мы не убьем генерала следующей ночью, — отрезал Долг. — Возьми «сталкерский коктейль». Это ко всем относится! Цыган успокаивающе похлопал Падлу по плечу:

— У генерала в лагере жратва найдется, братан, ты только доберись дотуда.

Ворча под нос, Падла начал разгружать рюкзак.

Сидящий на прежнем месте с отсутствующим видом Сержант встрепенулся, завернул остаток шоколада в фольгу и сунул обратно в карман.

— А ведь мы кгутые, — с кривой усмешкой сказал он. — Втогой патгуль военсталов положили, да еще вегтушки. Я когда «кгокодилов» увидел, гешил, что все, хана нам. А мы отбились, а? Как это у нас вышло?

Долг резко повернулся к нему:

— У нас не было другого выхода. Встали и побежали!

* * *

Над Зоной вставало солнце. С трудом пробившиеся сквозь облачный слой лучи позолотили верхушки деревьев, рассеяли царивший в лесу предрассветный полумрак. Между елками протянулись наклонные солнечные полосы.

«Возможно, это будет последний день в моей жизни», — подумал Цыган. Он устал как собака. Отряд бежал всю ночь, действие «сталкерского коктейля» заканчивалось, и нестерпимо хотелось спать.

Бежавший впереди сектант остановился. Падла прислонился плечом к стволу старой березы, бормоча под нос: «Вот это ночка…» Цыган расставил ноги и, наклонившись, оперся ладонями о колени, пытаясь отдышаться. Легкие горели, рот пересох, в горле саднило. Сержант опустился на землю, хватая ртом воздух. Рядом встал Долг, засунув руки в карманы шинели; его покачивало, лицо было бледнее обычного, а на щеках горели лихорадочные красные пятна.

Ботаник плелся последним, согнувшись чуть не пополам, споткнулся о корень и полетел носом в землю.

— Где мы? — выдохнул Цыган, выпрямляясь. Кровь еще стучала в висках, но в голове уже немного прояснилось, и он мог соображать. Он чувствовал опустошение — и вместе с тем решимость. Вспомнил, как генерал подавлял его волю — целенаправленно, безжалостно. Сегодня ночью все решится. Только перед решающей битвой надо — Цыган широко зевнул, едва не вывихнув челюсть, — как следует поспать.

Долг вытащил из-за ремня сложенную в несколько раз карту-двухсотку, вынул из кармана компас.

— До Припяти восемьсот метров, до базы генерала Протасова два километра по прямой, — сообщил Кузнецов.

— У тебя в башку джипиэс вделан, что ли? — усмехнулся Падла и закашлялся. Он отдышался, но еще сипел и часто сплевывал отходящую мокроту.

— А чего так далеко? — удивился Сержант. Долг изучил карту.

— Так и надо, — сказал он севшим от долгого бега голосом. — Если мы подойдем ближе, нас могут обнаружить.

Отряд остановился в леске на пригорке, где между высокими старыми березами росли молодые елочки. Кое-где стояли одинокие осины, последние желтые листья на ветках мелко дрожали. С трудом подняв голову, Ботаник осмотрелся мутными глазами.

— Уже можно спать? — слабо спросил он.

— Можно, — хмыкнул Цыган. — Прибежали.

Лаборант уронил голову на руки и затих. Падла ухмыльнулся:

— Эк мальца разморило, а?

— Сначала надо осмотреться и выбрать подходящее место, — возразил Долг. — Кто готов пойти на разведку?

Цыган с Падлой переглянулись и рассмеялись. Неодобрительно покосившись на весельчаков, Сержант поднялся, отряхнул штаны от налипших сухих листьев.

— Чего гжете, кони? — сказал он, прищурившись. — Командиг-то прав. Не хватало еще, чтобы нас во сне пгигезал патгуль какой-нибудь.

Монолитовец скрестил руки на груди, повернулся к сталкерам спиной и начал внимательно осматривать окрестности. Солнце поднялось выше, осветило ельник, в котором остановился отряд, но почти сразу набежали облака, и все вокруг посерело, стало мрачным, как всегда в Зоне. Словно сама земля потемнела, воздух помутнел, видимость упала, тени от деревьев, протянувшиеся по земле, стали чернее и глубже — как будто Зону накрыли невидимым колпаком из толстого стекла.

— По мне, так здесь место вполне зае… подходит, короче, — обводя лесок рукой, заявил Падла. — Мы на горке, ельник молодой, густой, нас ни хрена не видно снаружи, чё еще надо?

Долг колебался недолго.

— Хорошо, остаемся здесь, — скомандовал он. — Отряд, встать лагерем!

— Встали уже, встали, — проворчал Падла, усаживаясь по-турецки там, где стоял. — Еще бы пожрать…

Цыган толкнул Ботаника:

— Вова, укройся, а то простудишься! Октябрь на дворе, земля холодная. Эй! — Он потряс лаборанта за плечо, тот не отзывался. Цыган толкнул Ботаника, переворачивая. Покрасневшие веки у парня были сомкнуты, в тонкую щель между ними виднелась полоска желтоватого белка, из приоткрытого рта вырывался тихий храп.

— Цыган, Кузнецов, запихните его в спальник, — приказал Долг и посмотрел на свои командирские часы с треснувшим стеклом. — Даю на сон восемь часов. Дежурим по трое. Кузнецов бессменно и двое сменами по два часа. Первыми мы с Цыганом, — (Рамир застонал сквозь зубы), — затем Сержант и Падла, потом я и Ботаник. Кузнецов со стороны Припяти, Цыган, ты со стороны базы, я со стороны Могильника. Всем соблюдать повышенную осторожность! Стрелять только в случае самой крайней необходимости. — Он подумал и добавил: — Нужник будет с южной стороны холма. Вопросы, предложения есть?

— Пожрать бы, — вздохнул Падла, снял со спины скрученный рулоном спальник, развернул его и расстелил под молодой елочкой. Сержант уже лежал, укрывшись с головой.

Ботаника растрясли и заставили влезть в спальный мешок. Цыган застегнул на нем молнию, оставив небольшую щель возле лица, отошел к Долгу. Монолитовец уже скрылся среди нежно-зеленых елочек на восточном склоне холма.

— Почему нас не преследуют? — спросил Рамир. Он перекинул через голову ремень «винтореза» и положил снайперку на свой спальник, «скар» перетянул со спины на грудь.

— Меня это тоже беспокоит. — Челюсть Долга задрожала: он мужественно сдерживал зевок. — Ни одной патрульной группы, ни одной вертушки…

Сержант поднял голову, откинул с лица капюшон спального мешка.

— Это же Могильник, говогю вам, сюда так пгосто не сунешься, — сказал он недовольно. — Расходитесь по постам, пагни, дайте поспать.

— Не похоже на генерала, — покачал головой Цыган.

— Может, генегала вообще в лагеге нет, — предположил Сержант. — Или ггуппа исследования еще не закончила осматгивать место, или пгосто генегалу не доложили о гезультатах осмотга. Куча вагиантов, пагни, так что не пагьтесь и дайте уже заснуть, мать вашу!

Сталкеры разошлись. Цыган удалился от лагеря, если можно было так назвать троих спящих, на несколько метров и сел на склоне холма между пушистыми елочками. Стволом раздвинул колючие ветки и осмотрелся.

Базу генерала отсюда, конечно, видно не было. Прямо перед Цыганом расстилалось озеро тумана, из которого тут и там торчали вершины холмов, между ними маячили кроны деревьев — самые макушки. Цыган смог разобрать смутные тени, бродящие там, внизу. Он приложил «скар» к плечу, высматривая врага, однако быстро понял, что эти «тени» принадлежат не мутантам и не людям. Это туман искажал кусты и деревья, превращая привычные очертания в зловещие, угрожающие силуэты.

Цыган поставил «скар» на предохранитель, упер приклад в землю, положил на ствол ладони, а на них подбородок и задумался. Ветер слабо шевелил зеленые лапы елок перед лицом. Остался ли кто-нибудь в живых из пленных сталкеров? Почему нет погони? Генерал потерял два патруля и два вертолета. Зная его, Цыган не мог поверить, что Протасов не попытается наказать тех, кто в этом виновен. Может быть, он послал отряд к расщелине, к этой Лестнице-в-Ад, но военсталов перебили бюреры? Или еще один псевдогигант вылез из пещеры, которых там полно…

Чувствуя, что засыпает, Рамир потряс головой, вытащил из нагрудного кармана мятую пачку «Житан» и заглянул внутрь. Осталось только четыре сигареты, надо беречь. Он умел не курить в Зоне, например, во время ходки, когда не известно, насколько задержишься, но хотя бы одну сигарету в день ему надо было высмолить. Сейчас самое время — мозги прочистятся, он взбодрится. А потом не факт, что еще будет возможность покурить.

Цыган щелкнул зажигалкой, спрятал ее в карман штанов, глубоко затянулся. Под веками пекло — роговица от усталости пересыхала. Он плюнул на палец и помазал слюной один глаз, потом другой, стало легче. Где-то там, впереди, генерал режет очередного беднягу, вживляет ему артефакты вместо органов… Цыгана передернуло от этой мысли. Вот черт! Экая тишина в Зоне даже днем! Из-за этого в голову хрень всякая лезет.

Поднявшись, он прошелся по склону, разминая ноги. Докурил, кинул окурок, раздавил подошвой, затем поднял и спрятал в карман. Суеверие, конечно, но лучше лишний раз подстраховаться, чем потом неожиданно вляпаться в неприятности — Зона не любит тех, кто плохо к ней относится. А если учесть, что им предстоит… Какая теперь охрана вокруг базы Протасова? Какая защита, есть ли электроника? Как это все определить? Насколько близко получится подобраться? А если какие-нибудь камеры засекут их раньше, чем сталкеры поймут, что ведется наблюдение? Цыган надеялся, что Протасов не станет расставлять камеры и датчики в Могильнике — здесь все равно никто не ходит. Но все-таки…

От усталости и недосыпа в груди что-то предательски дрожало. Цыган споткнулся и понял, что спит на ходу, веки закрылись сами собой. Он тряхнул головой, яростно потер глаза. Черт возьми, они должны победить! Иначе просто быть не может. У них нет другого выхода. Они просто сделают это…

Или не сделают. Тогда генерал нашпигует их артефактами, как рождественскую колбасу салом — ее когда-то так вкусно делала Ма, — и превратит в болванчиков, безропотно приносящих ему эти самые артефакты с поля аномалий. Потом генерал засадит аномалиями всю Зону, чтобы артефактов было больше, больше… И все оставшиеся в живых сталкеры станут зомбособирателями, будут зарабатывать своими руками и жизнями для генерала Протасова бешеные бабки.

«Хрен тебе, — сердито подумал Цыган. — Я не отдам тебе нашу Зону!» От гнева он очнулся, зорко огляделся, прислушался. Но Зона, эта непостоянная злая красавица, спала — улегся ветер, верхушки деревьев, выступающие из тумана, замерли, солнце за облаками не двигалось, мрачное небо нависало над холмами, едва не цепляясь за макушки елок. Все застыло, словно в ожидании. «Скоро, скоро грянет буря», — пообещал генералу Цыган.

* * *

На разведку вышли засветло. Цыган понял, что волнуется: слишком многое зависело от результатов их вылазки. Тогда он глубоко вдохнул, медленно выдохнул и постарался сосредоточиться. Ноги увязали в густой жиже, почти ничего не было видно — но хуже всего было то, что плотно окутывающий сталкеров туман вел себя как живой. Словно бы поглаживал холодной ладонью по щеке или залезал мокрыми пальцами за шиворот, так что Рамир невольно вздрагивал каждый раз от легкого прикосновения. Постоянно слышался какой-то шелест, хотя ветра не было, это будто сам туман нашептывал что-то; казалось, прислушайся повнимательней — и поймешь. А еще как будто глаза отводил — разведгруппа постоянно сбивалась с направления. Долг часто смотрел на компас и возвращался на нужный азимут. Туман был такой густой, что все предметы за два шага уже растворялись в серой дымке и исчезали из виду. Невысокие, корявые, полумертвые деревья появлялись неожиданно, словно выскакивали, и Цыган дергался, наставляя ствол на очередную ольху или елочку.

Сначала Цыган с Падлой залезли на березу на холме, где они заночевали, — невысоко, чтобы их самих не заметили с базы Протасова, — и в бинокль изучили окрестности. Сквозь туман ничего разглядеть не удалось, зато часовые на гряде, отгораживающей базу генерала от Могильника, были как на ладони.

— Странно, что Протасов с этой стороны не подстраховался, — сказал Цыган, спустившись.

— Он же не мог предвидеть наше появление, не экстрасенс же он, в конце концов, — заметил Падла.

— Протасову никакие сверхспособности не нужны, он и без них слишком умный, — поежился Ботаник, который спал хуже всех, опять страдал от кошмаров и был похож уже на привидение. Он сидел, обхватив себя руками, и трясся в ознобе, поэтому его в разведку решили не брать, оставили на холме под присмотром Сержанта. Кузнецов сказал, что у него подробная электронная карта в шлеме, так что он тоже подождет здесь и свяжется пока что с командованием. В итоге пошли Цыган с Падлой и Долг.

Они шли медленно, меся грязь, опасаясь растяжек и сигналок. Бредущий впереди Падла держал перед собой палку, прощупывая жижу, чтобы не наткнуться на протянутую у самой земли проволоку. Цыган иногда бросал гайку и затем подбирал, если находил. Долг настороженно смотрел по сторонам с «калашом» на изготовку.

Повешенную между деревьями колючку первым заметил Падла. Он встал как вкопанный, за ним остановились и Долг с Цыганом.

— Что там? — напряженно спросил Долг, сделав шаг к бандиту. Тот поднял руку, требуя внимания. Затем кивнул лохматой головой в туман перед собой.

— Видите? — спросил он свистящим шепотом и, не удержавшись, добавил: — Сука!

— Ты о чем? — Цыган посмотрел поверх его плеча и разглядел проволоку.

ПДА на руке тихо пискнул. Электра, понял Цыган. И только после этого заметил слабый голубой отблеск в тумане.

Цыган повесил «скар» на шею, спрятал гайку, которую подбрасывал на ладони, в карман на «разгрузке», сделал осторожный шаг вперед. Падла схватил его за локоть:

— Куда полез?!

— Да подожди ты! — Цыган высвободился. Его не отпускало желание развести туман руками — таким густым, почти осязаемым было это атмосферное явление тут, в Могильнике. Казалось, он даже ощущает вкус тумана — кисло-соленый, с нотками перечной мяты. Интересно, это запах какой-то растущей здесь травы так действует или начинаются галлюцинации? В этом странном месте все что угодно может быть!

Подергивая себя за мочку, Цыган еще немного продвинулся в тумане, разглядывая заграждение. Опять предупреждающе пискнул ПДА на два разных тона, но Рамир и без этого все понял — чутье бывалого сталкера подсказало, что перед ним. Три ряда колючки тянулись поперек дороги, опутывая деревья и кусты, а за ними лежала полоса аномалий. Цыган различил электру — в тумане слабый отблеск голубых молний, стелющихся по земле, был неплохо заметен; рядом туман закручивался воронкой, сдирая с соседнего куста сухие листья и кружа их около невидимого центра; с другой стороны электры воздух подозрительно плавился.

— Не подходи! — прошипел Падла. Цыган благоразумно отступил на шаг, и аномалии скрылись в тумане.

— Затопчи меня гигант, как мы через это пройдем? — Бандит громко поскреб подбородок.

— Надо проверить, как далеко тянется заграждение, — сказал Долг.

…Они вернулись на холм затемно, уставшие, злые.

— Я не понимаю, как Протасов это сделал? — возмущался Падла. Он пнул спальник, и тот отлетел на несколько шагов.

Цыган опустился на свой, скрестив ноги по-турецки, подтянул поближе сумку с ноутбуком.

— У него агрегат какой-то есть, — сказал он. — Его надо будет в первую очередь уничтожить. Без этой своей штуки Протасов — обычный чел.

Сержант нетерпеливо повернулся к Долгу:

— Какая обстановка на фгонте, какой будет план? Вгемя не тегпит.

* * *

— Обстановка следующая, — сказал Цыган, когда все сели в круг на вершине холма среди елочек. Один монолитовец по своему обыкновению остался стоять, скрестив руки, только придвинулся ближе. — Вокруг базы Протасова тянется полоса аномалий в коридоре из колючки. Мы прошли вдоль нее до самой Припяти, затем обратно довольно далеко — ее не обойти.

— Но вроде раньше ее не было! — с тревогой воскликнул Ботаник. От близости решающей битвы у него лихорадочно горели глаза и тряслись руки, он опять пытался поправлять давно потерянные очки.

— По-моему, не было, — кивнул Цыган. — Мне кажется, генерал поставил эту штуку к нашему приходу. Нас ждут.

— Придется отложить проникновение на базу, — сказал Долг с неподвижным лицом, но левое веко у него дернулось. Сержант обвел удивленным взглядом мрачные лица сталкеров:

— Да вы чего, пагни? Думаете, Пготасов телепат и вообще свегхчеловек какой-то? Все знает, все может? Да он думает, что Цыган с Ботаником в болоте сгинули! А остальных газбомбили его военсталы. Никто нас не ждет! Вы с какого-то пегепугу чего-то там себе насочиняли, а все не так!

— Ты откуда знаешь? — Падла поднял голову и сердито посмотрел на вояку.

— Да эта линия обогоны тут всегда стояла! — горячо сказал Сержант. — Откуда вам знать? На ней что, дата обозначена? Яглык на колючку пгивешен: сделано в Китае, число сегодняшнее? Такую линию за ночь не обустгоишь!

— Ты-то чего так выступаешь? — Падла сжал кулаки. — Разорался, как снорк на отдыхе…

Сержант скрестил руки на груди, выпрямился.

— Потому что я, пагни, так легко от цели не отступаю. И из-за фигни панику не газвожу. Ты, бандит, колючку тянул когда-нибудь? Падла метнул на него сердитый взгляд из-под лохматых бровей:

— Да ты чё?! Я тебе кто?

— Ну вот. А я за свою жизнь не одну колючку пготянул, не один заслон поставил. Когоче, я в этом кое-чего понимаю, побольше вашего. Долг, ну ты-то скажи, ты человек военный, должен сообгажать! Можно такую штуку в секунду обустгоить?

Долг покачал головой:

— В штатном порядке нет, но в авральном… — Он пожал плечами.

— Да ну! — Сержант презрительно фыркнул. — Вы слишком много о себе думаете, пагни. Где вы и где генегал? Кучка сталкегов, о котогых Пготасов даже не знает! Что, будет он ночами вас бояться и пол-лагегя ставить на уши, чтобы колючку тянули? А главное, на фига ему оггаждение, если он вас ждет? Да такое, котогое не одолеть? В его интегесах было бы убгать эту полосу аномалий, если она тут ганьше стояла! Чтоб вы наконец до него добгались. Была эта полоса всегда, пгосто в пегвый газ вы ее в тумане не газглядели, пагни.

Цыган с Ботаником переглянулись.

— Ну, в принципе могли не разглядеть, — протянул Ботаник задумчиво, посматривая на Цыгана. Тот с сомнением покачал головой:

— Не знаю, я бы почуял. Бывалого сталкера на аномалии не проведешь.

— Ты их за километг, что ли, чуешь? — рассердился Сержант. — Еще один уникум в коллекцию экстгасенса Пготасова!

— За километр, конечно, никто не чует, — вмешался Падла, — но если их столько, у меня бы тоже под ложечкой заныло.

— Если б тебя в это вгемя на мушку взяли, у тебя бы в штанах заныло, — отрезал Сержант. — Пагни, мы пгактически у цели. Отступать нельзя. А если отложим опегацию, что это нам даст? Аномалии гассосутся? Скогей уж выбгос начнется — куда мы тогда денемся? Здесь небось ни одного подходящего укгытия на несколько километгов!

— За это время мы придумаем, как преодолеть аномалии, — резко возразил Долг. Цыган прокашлялся.

— Э, Долг… аномалии-то мы пройдем, у меня есть кое-что в запасе, — он похлопал по сумке с ноутбуком. — Не зря я таскал это по всей Зоне. Меня смущает другое, и пусть Сержант скажет, что нам с этим делать. — Он посмотрел на раскрасневшегося вояку. — Холмы поделены на два участка, на каждом по два часовых дежурят. Конечно, они ходят по самой вершине и для нас как на ладони, я сниму из «винтореза» обоих. Но они также прекрасно видны с вышки у берега, и за ними наблюдают часовые с другого участка. Если хоть один из военсталов на холмах упадет — это заметят и поднимут тревогу. Мы не сможем незаметно пробраться там.

— Это-то не пгоблема, — нахмурился Сержант. — Дайте мне пагу минут, чтобы обмозговать, и я найду гешение.

Кузнецов сделал шаг вперед:

— От моего командования поступило предложение. Они могут вызвать гон и направить мутантов на минное поле.

Падла заерзал на своем спальнике.

— А чё, идея! Пусть мутанты побегут через мины в лагерь, поднимется суматоха, военсталы рванут туда, часовые здесь отвлекутся, а может, их даже отзовут, чтобы помочь отбить мутантов… И мы внутри!

— Да, — кивнул монолитовец. — Это трудно, но они готовы сделать это.

Опустивший голову Сержант встрепенулся:

— Сгазу видно, ничего ты в военном деле не смыслишь! Чего с бандюги взять?

— Ты это, смотри у меня. — Падла набычился и потянулся за лежащим рядом на хвое «абаканом».

— Да ладно, пошутил я! — Сержант улыбнулся. — Только ты учитывай, бгаток, что по уставу на базе одна смена дежугит, дгугая в кагаулке ждет, пока тгетья спит, и по тгевоге бдящая смена усиливает все, заметь — все! — посты. Не будет такого, что кто-то с поста уйдет, наобогот получится.

— Кровосос тебе браток, — буркнул Падла, но «абакан» отложил.

— Нам не нужна суматоха, — вмешался Цыган. — Тревога поднимет и генерала — где мы его тогда найдем? К тому же если лагерь будет полон бегающих военсталов, нас быстрее обнаружат. Мы должны проникнуть внутрь тихо и незаметно.

По небу бежали рваные серые облака, то обнажая звезды, то вновь скрывая их. Лунный свет пробивался между облаками. Долг поднял голову и долго смотрел вверх, следя взглядом за игрой света и тени. Затем сказал:

— Лучше сделать так, как мы решили сразу. Дело даже не в том, прав Сержант или нет, ждут нас или не ждут. Проблема в том, что может подойти подкрепление. Поэтому время не терпит, и мы попытаемся проникнуть… — Он сделал едва заметную паузу и поправился: — Проникнем в лагерь генерала сегодня.

— Отлично! — оживился Сержант. — Часовых бегу на себя! Это надо делать гуками, я все пгидумал.

— Ботаник, ты точно помнишь, где живет генерал? — позвал Долг лаборанта, который сидел под елочкой, нахохлившись, спрятав лицо в ладонях.

— Да! — Ботаник выпрямился, сцепил пальцы на коленях. — Я покажу, расскажу хоть сейчас.

— Хорошо, — кивнул Долг. — Тогда действуем так. Сначала снимаем пулеметчика и наблюдателя на вышке у реки. Падла и Цыган, это работа для вас, больше ни у кого нет оптики, а ошибиться нельзя. По одному выстрелу, ясно? Цыган, ты берешь на себя проход через аномалии, я правильно понял?

— Есть одна идея, — кивнул Цыган и опять похлопал по сумке с ноутбуком. — Все получится.

— Сержант, ты снимаешь часовых на холмах на ближайшем к реке участке.

— Так точно, командиг! — ухмыльнулся вояка.

— После этого Сержант и Падла остаются вместо часовых патрулировать.

— Что?! — одновременно воскликнули Сержант и Падла, первый удивленно, второй возмущенно.

— Исчезновение караула не пройдет незамеченным, — пояснил Долг. — Военсталы на втором участке заметят, если часовые с первого участка не появятся через какое-то время в их поле зрения, и наверняка это время невелико.

— Мать вашу! — Падла запустил пальцы в волосы и гулко поскреб макушку. — Поцелуй меня кровосос, я пропущу самое интересное! Долг, давай ты останешься вместо меня? Ты за военного издалека сойдешь…

— В этой шинели? — улыбнулся Цыган. Падла бросил короткий взгляд на шинель Долга и с ворчанием отвернулся.

— Обложили, суки…

— Цыган и Ботаник пойдут к дому генерала, Кузнецов их прикрывает и защищает. Я освобожу пленных. Цыган, ты сказал, что видел у Протасова прибор, которым тот управляет аномалиями?

— Он был в брезенте, и я не уверен, но вроде да. Я узнаю его, если увижу еще раз.

— Уничтожьте его, — приказал Долг. — Ну, все готовы? Напоминаю: действовать тихо и с повышенной осторожностью. Попытка будет только одна.

Ботаник поежился, привычно обхватил себя трясущимися руками.

— А что будет, если что-то не получится? — спросил он, стуча зубами. Ночь тем не менее была теплая, необычная для октября.

— Тогда по обстановке, но чтобы каждое твое действие продвигало тебя к цели, — напряженно ответил Долг и поднялся. — За Зону!

Сталкеры начали собираться.

Дата добавления: 2015-07-25