Приманка насажена на крючок

Уже сгущались серые зимние сумерки, когда заговорщики обсудили все

детали и закончили все приготовления. На дворе стало так холодно, что Кэт,

отказавшись от своей попытки привести в порядок клумбу, поднялась к себе в

спальню. Эзра оставил отца и Бурта у камина, вышел в прихожую и, распахнув

дверь, стал на пороге. Дул резкий ветер, раскачивая голые ветви мрачных,

похожих на призраки старых деревьев. Наползавший с моря туман окутывал их

верхушки и свисал с ветвей подобно газовому покрывалу. При виде этой унылой

картины по телу Эзры пробежала дрожь. Внезапно он почувствовал чью-то руку

у себя на плече и, оглянувшись, увидел, что рядом с ним стоит Ребекка.

- Неужто вы ни словечка мне не скажете? - грустно сказала девушка,

заглядывая ему в лицо. - И так уж приезжаете только раз в неделю - и ни

одного ласкового слова.

- Я сегодня что-то еще не видел тебя, моя красавица, - сказал Эзра. -

Ну, как тебе живется в этой обители?

- Что здесь, что там - для меня везде одинаково, - угрюмо сказала

девушка. - Вы велели мне приехать сюда, и я приехала. Вы же говорили, что я

могу вам тут чем-то услужить. Когда же вы скажете, что надо для вас

сделать?

- Да тут нет никакого секрета. Ты уже услужила мне тем, что ухаживаешь

за моим отцом. Эта старуха никак не могла бы одна справиться со всем домом.

- Нет, у вас тогда что-то другое было на уме, - сказала девушка,

пытливо вглядываясь в его лицо. - Я помню, как вы на меня тогда посмотрели.

Да и сейчас у вас тоже что-то другое на уме, только вы не хотите сказать.

Почему вы не доверяете мне?

- Не мели чепуху! - резко оборвал ее Эзра. - Ты же знаешь: у меня

дела, мало ли что может меня тревожить. Не хватает еще, чтобы я говорил с

тобой о делах фирмы, много ты в них смыслишь!

- Дела-то делами, - проговорила Ребекка упрямо, - только тут еще

что-то. Что это за человек приехал с вами?

- Один коммерсант из Лондона. Приехал посоветоваться с моим отцом по

коммерческим вопросам. Ну, что тебе еще хочется знать?

- А долго мы будем торчать здесь, и зачем все это понадобилось?

- Пробудем мы здесь до конца зимы, а приехали сюда потому, что мисс

Харстон нездорова и ей необходимо было переменить обстановку. Надеюсь,

теперь все?

Эзра изо всех сил старался рассеять подозрения, которые могли

зародиться у девушки.

- А вы зачем ездите сюда? - спросила она, все так же пытливо

заглядывая ему в глаза. - Вы-то без причины в такую дыру не поедете. Я

подумала было, что вы и вправду хотите встречаться со мной, а теперь вижу -

нет. Прошло то время, когда вы были от меня без ума.

- Я и сейчас от тебя без ума, моя радость.

- Оно и похоже! Прошлый раз, как приехали, - ни словечка. Даже не

поглядели на меня! А что-то вас все-таки сюда тянет.

- Что же тут странного, если сын приезжает проведать своего родного

отца?

- А в Лондоне вы не очень-то о нем пеклись, - с недоброй усмешкой

промолвила горничная. - Да лежи он сейчас в могиле, это бы вас ничуть не

опечалило. А я так считаю: приезжаете вы сюда ради этой куклы, что сидит

там, наверху.

- А ну замолчи! - грубо прикрикнул на нее Эзра. - Надоело мне, черт

побери, слушать твою дурацкую болтовню.

- Небось, с ней-то вы не так разговариваете! - горячо воскликнула

девушка. - Вы смеетесь надо мной, а я вам вот что скажу: если ваша любовь

не для меня, так и никому она не достанется. Во мне ведь есть цыганская

кровь, небось, знаете. Не получит вас эта девчонка. Зарежу ее, да и вас

заодно! - Она погрозила ему кулаком, и в лице ее было столько страсти и

мстительной злобы, что Эзра отшатнулся пораженный.

- Я всегда знал, что ты злючка, - сказал он, - но до такого ты еще

никогда не доходила.

Однако девушка уже опомнилась, и слезы покатились по ее щекам.

- Только не бросайте меня! Не бросите, нет? - вскричала она, схватив

его за руку. - Лучше уж я буду делить вас с другой, лишь бы вы не

отвернулись от меня совсем.

- Не ори так! Не хватало еще, чтобы отец прибежал сюда на твои

дурацкие вопли! - сказал Эзра. - Ступай умойся.

Его приказ был для нее законом, и, продолжая горестно всхлипывать, она

направилась к двери. Внимание, которое молодой коммерсант время от времени

оказывал ей, было единственным ярким пятном в ее тусклой, безрадостной

жизни. В своем воображении она наделяла его небывалыми качествами, он

казался ей лучшим из мужчин, героем, достойным обожания и преклонения. Она

готова была ради него на все. Но, преданная ему, как собачонка, она, как

собачонка, свирепо ощеривала зубы, если замечала, что кто-то другой

посягает на любовь ее хозяина. Душу ее вечно терзало подозрение, что между

мужчиной, которого она любила, и женщиной, которую она ненавидела,

существует тайный сговор, и никакие заверения не могли ее в этом

разубедить.

Поднявшись к себе в комнату, Ребекка приняла твердое решение: на этот

раз она выследит их, не дав им обменяться ни словом, ни взглядом за ее

спиной. Она знала, что шпионить за Эзрой опасно и что ее пол - как она уже

убедилась - не послужит ей защитой от его грубости. И все же она принялась

за выполнение своего плана с упорством и хитростью снедаемой ревностью

женщины.

Когда последние дневные лучи померкли и серые сумерки перешли в ночь,

Кэт в терпеливом ожидании продолжала сидеть в своей маленькой полупустой

каморке. За ржавой решеткой камина, потрескивая, мерцал огонь, рядом стояло

жестяное ведерко с углем, чтобы огонь можно было поддерживать, и все же в

комнате было холодно, и Кэт, придвинув свой единственный стул поближе к

камину, грела руки над огнем. Тоскливо тянулись часы в одиноком ожидании;

ветер уныло завывал за окном в ветвях деревьев и жалобно стонал во всех

щелях и закоулках старого здания. Когда же наконец прибудут ее друзья? Быть

может, что-то задержало их, помешало им приехать сегодня? Утром такое

предположение казалось бы Кэт невероятным, но теперь, когда уже пришло

время им появиться, Кэт стала допускать возможность какой-то задержки. Но

завтра-то уж, во всяком случае, они приедут. Она старалась предугадать, как

они поступят, прибыв сюда. Храбро направятся по аллее прямо к дому и

потребуют у Гердлстона, чтобы он выдал им ее, или постараются сначала

увидеться с ней тайком? Но все равно, какое бы решение они ни приняли, оно,

несомненно, будет самым лучшим.

Кэт подошла к окну и выглянула наружу. Ночь обещала быть ветреной и

ненастной. В юго-западной части неба у горизонта клубились тяжелые,

грозовые тучи, и оттуда ветер разметал по небу темные клочья облаков,

похожие на летящие пики. Лишь кое-где в просветах между облаками тускло

мерцала одинокая звезда. Грозным казалось потемневшее небо, а мрак уже так

сгустился, что море пропало из глаз и напоминало о себе лишь глухим, мерным

шумом разбивавшихся о берег волн да солеными брызгами, то и дело

залетавшими в распахнутое окно. Кэт притворила окно и снова села поближе к

огню: ее пробирала дрожь - то ли от ночной прохлады, то ли от каких-то

неясных, но дурных предчувствий.

Прошел час, а может быть, и более, и вот наконец она услышала на

лестнице чьи-то шаги, и в дверь постучали. Появилась Ребекка с чашкой чая и

ломтиком намазанного маслом хлеба на подносе. Кэт была тронута таким

проявлением внимания: ведь это спасало ее от необходимости спускаться вниз

в столовую, давало ей возможность избежать встречи с Эзрой и его неприятным

спутником. Ребекка поставила поднос, потом, к удивлению Кэт, повернулась и

поплотнее прикрыла дверь. Лицо ее было очень бледно, движения резки и

решительны.

- Тут для вас записка, - сказала она. - Миссис Джоррокс было велено

передать ее вам, но старухе трудно лазить по лестнице, ну она и отдала мне

записку... - И она протянула Кэт небольшой листок бумаги.

Записка? Неужели ее друзья уже прибыли и как-то ухитрились передать ей

весточку? Похоже, что так. Кэт взяла у Ребекки записку, заметив при этом,

что горничную трясет, как в лихорадке.

- Ты нездорова, Ребекка? - участливо спросила Кэт.

- Вовсе нет, с чего вы взяли? Читайте свою записку, а на меня не

обращайте внимания, - как всегда, угрюмо отвечала девушка. Однако вместо

того, чтобы покинуть комнату, она начала возиться возле постели, делая вид,

что наводит порядок.

Нетерпение Кэт было слишком велико, и она, не дожидаясь, когда

горничная уйдет, развернула сложенный пополам листок. В глубине души она

надеялась увидеть внизу послания подпись своего возлюбленного, но вместо

этого в глаза ей сразу бросилась подпись Эзры Гердлстона. О чем может он ей

писать? Она взяла свою единственную свечу, поставила ее на каминную полку и

прочла наспех нацарапанное на листке простой бумаги следующее послание:

"Дорогая мисс Харстон!

Боюсь, что пребывание здесь томит вас своей монотонностью и скукой. Я

неоднократно просил отца смягчить условия вашего заточения, внести какое-то

разнообразие в вашу жизнь, но неизменно получал отказ. Видя, что он упорен

и мне его не переубедить, я хочу предложить вам свою помощь и доказать, что

я ваш друг, невзирая ни на что. Постарайтесь незаметно ускользнуть из дому

сегодня в девять часов; я буду ждать вас у сухого дуба в конце аллеи и

провожу в Бедсворт, откуда вы, если пожелаете, можете направиться в

Портсмут со следующим поездом. Я устрою так, что входная дверь будет в этот

час открыта. Сопровождать вас в Портсмут я, разумеется, не могу: мне

придется после того, как я доставлю вас на станцию, вернуться домой. Я хочу

оказать вам эту маленькую услугу, дабы убедить вас, что мои чувства к вам,

даже если вы не оставляете мне никакой надежды, все так же искренни и

глубоки, как прежде.

Ваш Э.Гердлстон".

Это послание так поразило нашу героиню, что она некоторое время

сидела, погрузившись в размышления, сжимая в пальцах листок бумаги. Когда

она подняла голову и оглянулась, Ребекки в комнате уже не было. Кэт

скомкала записку и бросила ее в огонь. Эзра все же, по-видимому, не столь

жестокосерд, как ей казалось. Он пытался даже воздействовать на отца,

смягчить его сердце. Что же ей делать: воспользоваться этим неожиданным

предложением или ждать весточки от друзей? Быть может, они уже в Бедсворте,

но не знают, как дать ей о себе знать? Тогда предложение Эзры пришлось как

нельзя кстати. Но так или иначе она может добраться до Портсмута и послать

оттуда телеграмму Димсдейлам. Нет, нельзя упускать такую возможность. И Кэт

решила, что она примет предложение Эзры. Уже пробило восемь, а он будет

ждать ее в девять. Она встала - нужно было собраться, надеть плащ и капор.

Дата добавления: 2015-07-21