Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Большой бал в пансионе моррисон

МАЙОР ТОБИАС КЛАТТЕРБЕК | ВЕСТИ С УРАЛА | ГЛАВА XX | НЕОЖИДАННЫЙ УДАР | ГРАБИТЕЛИ И ОГРАБЛЕННЫЙ | ВАЖНЕЙШЕЕ РЕШЕНИЕ | ОПАСНОЕ ОБЕЩАНИЕ | ПЕРЕМЕНА ФРОНТА | ПОДГОТОВКА ПОЧВЫ | МИССИС СКЭЛЛИ ИЗ МЕБЛИРОВАННЫХ |


Читайте также:
  1. Blue Knights - самый большой клуб в мире
  2. А. Повороты на 45°, 90° и 180°, выполняемые на большой скорости.
  3. Большой адронный коллайдер
  4. Большой Взрыв
  5. Большой Взрыв и психология
  6. Большой Государственный Герб

 

 

Никогда еще за все время существования пансиона Моррисон не видели там

таких оживленных приготовлений к балу. Сама хозяйка предалась этим

приготовлениям душой и телом, и все жильцы, получив приглашение для себя и

своих друзей, старались как могли, чтобы вечер удался на славу. В большой

гостиной произвели генеральную уборку и натерли пол, доведя его до

неслыханного совершенства, в чем тотчас пришлось убедиться поварихе,

которая, вбежав в гостиную, со всего размаха упала навзничь и с такой

стремительностью описала при этом в воздухе полукруг, что уже наперед

затмила все чудеса проворства, какие предстояло показать танцорам вечером

на балу. Вестибюль был с большим вкусом декорирован и превращен в столовую,

а в нескольких маленьких комнатках зажгли свет и гостеприимно распахнули

двери, чтобы они могли служить местом отдыха для тех, кто почувствует себя

утомленным. В маленькой гостиной раскинули два карточных стола и

позаботились о прочих забавах для любителей сидячих развлечений.

Торжественный конклав всех жильцов во главе с миссис Моррисон, собравшись,

пришел к заключению, что все выглядит чрезвычайно заманчиво и бал,

несомненно, сделает честь пансиону.

Съехавшиеся гости были столь же разнообразны, как и поданные к столу

вина, хотя, быть может, и не столь отборны. Широкое гостеприимство миссис

Скэлли распространилось, как уже было отмечено выше, не только на ее

друзей, но и на друзей ее соседей по пансиону, так что помещение его стало

заполняться очень быстро, и к девяти часам для танцоров уже почти не

оставалось места. Беспрерывным потоком к подъезду с грохотом подкатывали

пролетки и кабриолеты и освобождались от своего груза. Поперек тротуара

перед крыльцом была постелена ковровая дорожка - "совсем как у королей",

заметила повариха, - а стоявший в дверях зеленщик выглядел столь

торжественно и величественно в своем великолепном одеянии, что собственные

кочаны капусты, вероятно, могли бы его не признать. Как ливрейный лакей он

обладал только одним крупным недостатком: был туговат на ухо и, стараясь

возместить этот недостаток, фантастически перевирал все, что ему

говорилось, с самыми неожиданными порой результатами. Так, например, когда

он, возвещая о прибытии одного весьма азартного игрока, капитана Сампергай,

громогласно объявил, что прибыл капитан Самсебепомогай, все сочли, что это

было не очень-то любезно, так как слишком походило на истину. Едва успело

общество оправиться от этого маленького конфуза, как появились двое наших

холостяков.

Миссис Скэлли, одетая с большим вкусом в черный шелк и кружева, стояла

в дверях гостиной, принимая гостей, и выглядела в высшей степени прелестно

и обольстительно. Так, во всяком случае, думал майор, когда он,

приблизившись к ней, пожал ей руку и ловко ввернул галантный комплимент.

- Разрешите мне представить вам моего друга господина фон Баумсера, -

добавил он.

Миссис Скэлли одарила немца такой очаровательной улыбкой, что сразу

покорила сердце этого тевтона.

- Возьмите вон там программку, - сказала она. - Если не ошибаюсь,

первый танец - кадриль. Нет, благодарю вас, майор, я должна остаться здесь,

иначе кто же будет принимать гостей. - И она поспешила навстречу вновь

прибывшим гостям, а майор и фон Баумсер отправились искать себе партнерш.

Танцы были разнообразны, и веселье било ключом. Вальс исполнялся на

всевозможные лады: если акцизный чиновник мистер Сноддер танцевал по

старинке на три счета, как и положено, то молодой Баклбери из банка,

отвоевав местечко точнехонько под люстрой, с невероятной скоростью вращал

себя и партнершу вокруг своей оси, отчего они казались парой жуков,

насаженных на одну булавку, а мистер Смит из медицинского колледжа медленно

кружился в вальсе с мисс Кларой Тиммс, и на лицах у них застыло то

мучительно-напряженное, сосредоточенное выражение, которое появляется в

танце на лицах всех англичан, создавая впечатление, что их ноги вдруг по

собственному почину бросились отплясывать что-то и повлекли за собой тело

совершенно против его воли. Танцевал и наш майор, которому все-таки удалось

заполучить миссис Скэлли и который, как и подобает бравому офицеру,

прокладывал себе путь в толпе танцующих с легкостью, изобличавшей

многолетний опыт. В это же время в другом конце зала фон Баумсер с широкой

улыбкой на лице проделывал какие-то па с пожилой дамой, прижатой, словно

банджо, где-то под правой подмышкой. Короче говоря, все веселились до

упаду, и вальс сменялся полькой, и полька мазуркой в таком темпе, что ряды

танцующих слегка поредели за счет тех, кто послабее, а музыканты показали

свою выносливость.

Но вот открылись двери карточной комнаты, куда и направилась вдова

Скэлли вместе с майором и еще кое-кто из гостей постарше, для которых темп

танца оказался слишком бурным. Здесь все выглядело чрезвычайно уютно,

вокруг квадратных столов были чинно расставлены стулья, и на зеленом сукне

сверкающими веерами раскинулись колоды карт. Майор и хозяйка дома играли

против капитана Сампергая и одного пожилого джентльмена, приехавшего из

Ламбета, и по окончании игры бравый капитан и его партнер поднялись из-за

стола с облегченными карманами и опечаленной душой, что явилось довольно

неожиданным ударом для капитана, рассчитывавшего немного поправить здесь

свои дела и никак не ожидавшего встретить в лице майора такого понаторелого

в этом искусстве ветерана. Затем наш бравый воин вместе с капитаном играли

против хозяйки дома и еще одной дамы, и на этот раз наш прожженный хитрец -

майор - умудрился проигрывать, и при том весьма естественно, и

расплачиваться крайне непринужденно и галантно, с изысканнейшими

комплиментами и маленькими восторженными спичами по адресу своих противниц,

что явно произвело сильное впечатление на партнершу вдовы, но, как ни

странно, отнюдь не понравилось самой вдове. После этого игроки парами

направились ужинать и обнаружили, что танцоры уже завладели столом, в

результате чего снова возникла небольшая суматоха и давка, заставившая

отбросить всякую церемонность и чопорность и весьма способствовавшая тому,

чтобы непринужденное веселье не пошло на убыль.

Если в первую половину вечера майору удалось в какой-то мере завоевать

расположение миссис Лавинии Скэлли, то теперь он всячески закреплял и

развивал достигнутые успехи. Прежде всего он громогласно осведомился у

капитана Сампергая, сидевшего в другом конце стола, не доводилось ли ему

встречаться с покойным генерал-майором Скэлли, и, получив отрицательный

ответ, принялся весьма красноречиво распространяться о заслугах этого

порожденного его воображением воина. После такого несколько беспринципного

приема майор перешел к восхвалению вина, а затем начал предаваться

воспоминаниям. Это были воспоминания воина, охотника, путешественника и

светского льва, и все они неизменно вызывали восторг у слушателей. Когда же

ужин пришел к концу, и была откупорена последняя бутылка и наполнен

последний бокал, и танцоры вернулись к своим танцам, а игроки - к своим

карточным столам, майор с удвоенным усердием принялся обхаживать вдову.

- Не кажется ли вам, что здесь очень жарко, майор? - спросила вдова.

- Да, жара изрядная, - чистосердечно подтвердил майор.

- Тут есть комнатка, где, вероятно, прохладнее, - сказала вдова. - И

там вы можете выкурить папиросу. Эти комнатки мы решили превратить в

курительные.

- Но вы должны сопровождать меня туда.

- Нет, нет, майор. Не забывайте, что я хозяйка.

- Но вам совершенно не требуется никого развлекать. Все развлекаются

кто во что горазд. Вы слишком мало думаете о себе.

- Право же, майор...

- А я утверждаю, что вы устали и вам необходимо отдохнуть.

И майор распахнул перед ней дверь с таким настойчивым видом, что вдова

уступила. Они вошли в маленькую уютную комнату, расположенную несколько в

стороне от центра веселья. Здесь стояло два-три обитых ситцем стула и такая

же кушетка. Вдова присела на одном конце кушетки, майор водрузился на

другом; лицо его приняло еще более пунцовый оттенок, чем обычно, и, как

всегда в трудную минуту, он сдвинул брови и выпятил грудь.

- Почему вы не закуриваете вашу папиросу? - спросила миссис Скэлли.

- А как же дым?

- Я люблю запах табака.

Майор достал папиросу из своего плоского серебряного портсигара. Вдова

свернула бумажку и зажгла ее от газового рожка.

- Для того, кто так одинок, как я, - заметила она, - приятно

сознавать, что возле тебя есть кто-то расположенный к тебе и ты можешь

услужить кому-то, хотя бы в мелочах.

- Так одинок? - воскликнул майор, перемещаясь на кушетке. - Мне ли

этого не знать! Если я завтра отправлюсь к праотцам, ни одна живая душа

даже не вздохнет обо мне, разве что старик фон Баумсер.

- О, не говорите так! - с чувством произнесла миссис Скэлли.

- Но это факт. Однако порой мне хочется взбунтоваться против такой

судьбы. Последнее время я начинаю мечтать о том, чтобы сделать свою жизнь

более веселой и счастливой. Эти мечты появились у меня, когда я сидел вот

там, у своего окна. И теперь, сколько ни старайся, уже не вытравишь их из

сердца. А я знаю: это безумие - лелеять их, ведь если они не сбудутся, еще

невыносимее станет мое одиночество.

Майор умолк и откашлялся. Вдова молчала; голова ее была опущена, глаза

прикованы к узору ковра.

- Эти мечты о том, - сказал майор, понизив голос, наклоняясь вперед и

сжимая маленькую, унизанную кольцами руку своей загрубелой рукой, - что вы

сжалитесь надо мной, что вы согласитесь...

- Ах, вы здесь, мой очень добрый друг! - радостно воскликнул фон

Баумсер, неожиданно просовывая свою кудлатую голову в дверь и дружелюбно

улыбаясь.

- Подите к черту! - зарычал майор, в бешенстве вскакивая с кушетки, и

голова немца исчезла столь же внезапно, как и появилась. - Простите мою

горячность и грубость языка, - смущенно проговорил старый воин, - но я не

мог совладать со своими чувствами. Согласны ли вы стать моей, Лавиния? Я

простой солдат и почти ничего не могу предложить вам, кроме преданного

сердца, которое и так уже принадлежит вам и будет принадлежать вечно.

Согласны ли вы стать моей женой и сделать меня счастливым до конца моей

жизни?

Майору уж удалось обхватить вдовушку одной рукой за талию, но она

вскочила с кушетки и повернулась к нему; задорная и лукавая улыбка заиграла

на ее миловидном полном лице.

- Вот что, майор, - сказала она. - Я люблю говорить напрямик, так же

как мой покойный Том. Он всегда все говорил напрямик. И теперь я спрошу вас

прямо: вам нужна я или мои деньги?

Майор был так поражен этим откровенным вопросом, что с минуту

продолжал сидеть на софе, лишившись дара речи, но, как человек, бывавший в

разных переделках и умевший быстро принимать решения, он тотчас овладел

собой.

- Вы, конечно! - воскликнул он. - Если бы у вас не было ни гроша за

душой, это бы ничего не изменило.

- Берегитесь! Берегитесь! - произнесла вдова, предостерегающе погрозив

ему пальцем. - Слыхали вы о том, что банк Агра лопнул?

- Слышал. Но что из того?

- А то, что все мои деньги до последнего пенни, были вложены в этот

банк.

Это был уже второй удар - наотмашь. Впрочем, от этого удара наш воин

оправился быстрее и произнес с еще более важным видом, выпятив вперед

грудь.

- Лавиния, - сказал он, - вы были искренни со мной, и я, черт побери,

тоже буду откровенен с вами. Когда я впервые увидел вас, дела мои были

очень плохи, и, признаться, хоть я и восхищался вами, не только вы сама, но

и ваши деньги служили для меня приманкой. Я был тогда в таком положении,

что не мог помышлять о женщине, которая не внесла бы своей лепты хотя бы на

покрытие своих личных расходов. Но с тех пор мои обстоятельства изменились.

Каким образом - здесь об этом говорить не время и не место, но так или

иначе у меня есть кругленькая сумма в банке и возможность несколько ее

увеличить. Вы говорите, что у вас пропали все деньги, а я говорю вам, что у

меня теперь хватит на двоих. Так что скажите, что вы согласны, сердце мое,

- и по рукам.

- Как! Даже если без денег?

- К черту деньги! - воскликнул майор Тобиас Клаттербек, и его рука

вторично обвила талию дамы, и на этот раз так и осталась там. Что произошло

потом - это уже меня не касается да и читателя тоже. Парочки, пережившие

свою первую молодость, так же имеют право на счастье, как и более юные

создания, и порой их чувства бывают даже более пылки.

- Гадкий мальчишка, как вы смеете так ругаться! - промолвила наконец

вдова. - Теперь я должна воспользоваться случаем и прочитать вам нотацию.

- Нет, вы поглядите только на эти лукавые глазки! - воскликнул майор,

сияя от восторга. - Да бога ради, читайте мне нотации, пока не надоест.

- Вы должны быть умником, Тоби, если хотите стать моим мужем. Вы не

должны больше играть в бильярд на деньги.

- Не играть в бильярд? Это как же так? Бильярд приносит мне три-четыре

фунта в неделю.

- Все равно. Никаких бильярдов, никаких карт, никаких бегов и никаких

пари. Тоби должен быть паинькой и вести себя, как подобает почтенному,

заслуженному воину.

- Да что это вы такое выдумали? - вскричал майор. - Если я откажусь от

бильярда и от виста, так на какие же средства такой заслуженный воин, а

главное, жена такого заслуженного воина, будет существовать?

- Ну, как-нибудь проживем, мой милый, - сказала вдова, шаловливо

заглядывая ему в глаза. - Я ведь говорила вам, что все мои деньги были

помещены в банк Агра, который лопнул.

- Говорили, и очень жаль, что вам так не повезло!

- Да, но только я не сказала, что взяла оттуда все деньги, еще до

того, как банк лопнул, мой милый Тоби. Вероятно, это очень скверно -

подвергать вас такому испытанию, но я не могла устоять против соблазна.

Тоби не нужно играть в азартные игры - у него и без этого будет достаточно

денег, и он может сидеть себе спокойненько, рассказывать свои истории и

вообще делать все, что ему заблагорассудится, и не беспокоиться ни о чем.

- Да благословит вас небо! - с жаром воскликнул майор. Наконец-то

после стольких лет бурных скитаний по свету он был у тихой пристани! И

когда этот, уже потрепанный жизнью старый холостяк наклонился, чтобы

поцеловать вдову, он почувствовал, как слезы прихлынули к его глазам.

- Итак, никаких бильярдов, никаких карт на три месяца, - сказала эта

маленькая женщина твердо, сжимая в руках его большую руку. - Ничего,

запомните, друг мой! Я отправляюсь в Хампшир, в деревню, навестить мою

кузину, и нам придется расстаться на это время, но я разрешаю вам писать

мне. Если после моего возвращения вы сможете заверить меня честью, что

бросили свои гадкие привычки... ну, тогда...

- Что тогда?

- Подождем до тех пор, и вы увидите, - лукаво рассмеявшись, отвечала

вдова. - Нет, нет, ни секунды я здесь больше не останусь. Что скажут гости?

Право же, Тоби, я должна... Нет, в самом деле, я должна...

И она ускользнула, а майор остался один, и ему показалось, что его

душа очистилась от всего дурного, что могло загрязнить ее с тех пор, когда

он еще юным прапорщиком в последний раз поцеловал на прощание свою мать в

Портсмутской гавани, перед тем как сесть на большой транспортный корабль,

отплывавший в Индию.

Но все на свете рано или поздно приходит к концу, и бал миссис Скэлли

не был исключением из правил. Впрочем, уже занималась заря, когда последние

гости закутывались в шали и последний кабриолет отъезжал от крыльца. Майор

задержался дольше других, он попрощался с хозяйкой последним, затем

присоединился к своему приятелю, который, не имея ключа от двери, вынужден

был его дожидаться.

- Послушайте, майор, - сказал немец, когда они поднялись к себе в

комнату, - хорошо ли это, прусского офицера к черту посылать? Вы меня

крепко обидели. Честное слово, я поражен, что вы могли такое произносить!

- Мой дорогой друг, - сказал старый вояка, пожимая ему руку, - ни за

какие сокровища в мире не хотел бы я вас обидеть! Ей-богу, если я только

сунусь в комнату в тот момент, когда вы будете там делать предложение даме,

можете припечатать меня самым крепким немецким словцом, какое только

подвернется вам на язык!

- Так вы ей предложение сделали? - воскликнул добродушный немец,

тотчас забывая все свои обиды.

- Да, сделал.

- И она его взяла... приняла его?

- Да.

- Так это же великолепно! - воскликнул фон Баумсер и даже захлопал в

ладоши. - Ура, ура, ура, фрау Скэлли, и еще раз ура, фрау Клаттербек! Надо

же выпить по этому случаю, непременно надо!

- И мы обязательно выпьем, дружище, но сейчас пора на боковую. Она

прекрасная женщина и отлично понтирует. Черт побери, она сегодня так ловко

показала козырей - я еще в жизни не видал такой превосходной игры! - И с

этой оригинальной эклогой на устах майор повернулся к двери, пожелал

приятелю спокойной ночи и удалился к себе.

 

 


Дата добавления: 2015-07-21; просмотров: 73 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
СНОВА У ХОЛОСТЯКОВ| ГЛАВА XXX

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.03 сек.)