Глава 11. Мудаки.

Вот уже неделю я общаюсь с Джерардом. Вот уже неделю я по-настоящему счастлив. Мы вместе играем, разговариваем, а сидение после школы на стройке стало нашей традицией. Я не знаю, что в голове у этого мальчишки, но я знаю, что у него в сердце. Там такая же печаль, как и у меня. Он пытается скрывать это, и у него, честно говоря, хорошо получалось, до одного момента.
В тот день мы, как обычно, сидели после школы на стройке, но на этот раз все было немного не так, как обычно. Мы находились под пледом, «чтобы сделать темноту», как выразился Джерард. Был уже вечер, а мы, веселые и счастливые, рассказывали друг другу истории из жизни. Ну, Джерард рассказывал, а я слушал.

- Фрэнк, а тебе нравится твоя школа? - внезапно спросил он.
- Ну, думаю, да. Одноклассники, конечно, обязывают, но зато миссис Нестор меня жалеет, - он улыбнулся. Я знал, что он тоже такого мнения о школе. С тех пор, как мы стали общаться, к Джерарду больше не подходят, вместо этого на него так же, как и на меня, кидают презрительные взгляды, которые мальчик, кажется, не замечает, ну, или старается не замечать.
- Мне тоже тут нравится. Знаешь, это моя пятая школа, и скажу честно, у меня ни в одной не было друга, тем более такого хорошего, как ты, - не знаю, что больше меня поразило, то, что Джерард сказал, что я хороший друг или то, что это его ПЯТАЯ школа.
Мальчик, видимо, не заметил моего недоумевающе-удивленного лица, так как продолжил рисовать ручкой на своем запястье.
- Пятая школа? - спросил я. Интересно, почему? Он же хороший! Не хулиганит, хотя это же Джерард. Во вторник он отказался играть в мяч с детьми под предлогом того, что ужасно боится того, что в любой момент мяч может лопнуть и его глаза от большого давления воздуха на них могут вытечь... интересно, а такое вообще возможно? Он оторвался от своего занятия и вновь повернулся ко мне лицом.
- Да, до этого я учился а Марселе - это во Франции, а до этого в Нью-Йорке, а до этого в Париже, а до этого в Сент-Луисе, а до этого в Шербуре, - как ни в чем не бывало, перечислял мальчик. Франция. Он был во Франции! Он учился во Франции! Интересно, а лягушек он ел? А от француженок действительно неприятно пахнет? Я хотел это спросить, но тут в голову пришел совершенно другой вопрос.
- Ты что, совершал тур «Америка-Франция»? - нет, ну серьезно, ведь все подходит. Сначала Французский город, потом Американский и так далее. Он хихикнул, смешно сморщив нос, и его губы растянулись в небольшой улыбке.
- Нет, я совершал тур «мама-папа», - он снова опустил голову, буравя взглядом свое запястье. Улыбка сползла с его лица. Сказать, что я ничего не понял, значит, ничего не сказать.
- Они развелись три года назад, и с тех пор началось. Я и мой брат стали чем-то вроде оружия на войне. "Сделай больно противнику через ребенка" - девиз моих родителей. Мама с папой стараются насолить друг другу и никто не хочет отступать, несмотря на то, что нам плохо, - я подсел ближе к мальчику и обнял его за плечи, видя, что сейчас ему действительно трудно рассказывать все это.
- Они не обращают внимания ни на то, что я ненавижу самолеты, ни на то, что я каждый раз плачу, когда они просто зовут меня к себе и просят решать, кого я люблю больше. А я их обоих одинаково ненавижу за это, - Джерард всхлипнул, а я крепче обнял его.
- Каждый раз, когда я нахожусь с кем-нибудь из них, они спрашивают друг о друге. Они дети даже больше, чем я! Я устал, Фрэнк. Я не хочу снова лететь во Францию к маме. Я хочу остаться здесь, с тобой. Хочу сидеть на этой дурацкой стройке, разговаривать на переменах, провожать тебя до дома. Я не хочу приходить домой, зная, что им обоим на меня не пофиг только тогда, когда рядом есть противник. Я люблю их, Фрэнк. Они действительно замечательные, когда не стараются насолить друг другу, - Джерард положил голову мне на плечо и снова всхлипнул.

Знаете, у меня вопрос. Все родители такие....блин, да такого слова даже нет! Хотя нет, есть - эгоисты! Что за бред творится вокруг? Почему никто не обращает внимания на детей?
- Они - мудаки! - констатировал Джерард.
- К-кто?
- Я не знаю, но папа всегда называет так людей, которые ему чем-то не угодили, - я хихикнул. Вот оно, то слово, которое мне еще долго будет помогать в жизни характеризовать людей.
- Фрэнк, - спустя некоторое время позвал меня Джерард, так и не убрав голову с моего плеча.
- Да?
- Ты – первый, кому я про это рассказал. Спасибо тебе, - он выговорился. Теперь и ему на сердце стало легче. Может быть, мне тоже стоит что-нибудь рассказать. Нет, я не стану говорить ему о том, что дома меня унижают. Я выражу весь тот кошмар, что творится у меня в семье, одним предложением.
- Моя мама - мудак.
- Почему? - он приподнял голову с моего плеча и посмотрел мне в глаза, словно надеясь прочитать в них ответ.
- Она меня не любит.
- С чего ты это решил? - и в этот момент мне захотелось рассказать про все её издевки, про все её слова в мой адрес, но потом я понял, что после этого наши с Джерардом отношения могут измениться не в лучшую сторону.
- С тех пор, как отец ушел, она меня не замечает, - соврал я.
- Мудачка, - произнес он, снова кладя голову мне на плечо.
- Что?
- Мудачка - это мудак в женском роде.
В тот день мы просидели на стройке еще долго, болтая о разных вещах, но думая об одном: о том, как нам не хочется возвращаться домой. Может быть, нас с Джерардом свела судьба, а, может, двум мальчикам с проблемами в семье суждено было быть рядом? Я не знаю, да и какая разница? Пусть все будет так, как есть, даже несмотря на то, что очень тяжело идти по жизни, зная, что дома тебя никто не ждет.

Дата добавления: 2015-07-20