Введение 1 страница. Предисловие

Предисловие

В настоящее время сохранение и возвращение в естественную природную среду обитания редких и исчезающих сельскохозяйственных животных становится актуальной проблемой мирового масштаба, требующих серьезных интеллектуальных усилий. Не случайно задачи сохранения аборигенных малочисленных пород животных, как генетического ресурса будущего животноводства, выделены в специальной программе ООН «Сохранение генетического ресурса животных».

В современных условиях, когда для селекционной работы требуются большие генетические резервы, проблема сохранения местных отечественных и аборигенных пород приобретает еще большую актуальность и значимость. Мировое сообщество в настоящее время уделяет большое внимание проблеме изучения т сохранения генетических ресурсов домашних животных.

В данном контексте монография Аджаева В.И. «Номадное животноводство калмыков» прослеживает историю номадного животноводства со времен прихода ойрат-калмыков в Россию до нынешнего времени. Факт того, что калмыцкий этнос единственный из народов многонациональной России, обладает уникальным памятником природы и живым культурным наследием народа: калмыцким мясным крупным рогатым скотом, калмыцкими лошадьми, курдючными калмыцкими овцами и калмыцким двугорбым верблюдом – бесспорен. И в то же время понятна тревога и обеспокоенность автора будущим калмыцких пород сельскохозяйственных животных.

Аджаев В.И. даст подробнейшую характеристику калмыцким видам скота и на основании анализа научных работ в области сохранения генетического разнообразия и охраны животных предлагает формы и пути сохранения уникальных калмыцких животных.

Общеизвестно, что с царских времен являлась и является «скотным двором России». Не случайно в дореволюционной России в ее столице в Санкт-Петербурге забывалось ежегодно более 100 тысяч голов калмыцкого скота, а царская кавалерия использовала калмыцких лошадей и верблюдов-бактрианов.

Непреходящее значение для России имеет то, что калмыцкие виды скота являются мясными животными, и рост производства мяса в Калмыкии является весомым вкладом в обеспечении населения России экологически чистыми и высокоценными мясными продуктами.

Труд Аджаева В.И. является актуальной работой имеющей большое значение для сохранения и улучшения четырех видов калмыцких животных являющейся достоянием не только Калмыкии, но и России.

Академик РАСХН П.Н. Прохоренко

Памяти

отца Аджаева Ивана Аджаевича

и матери Басанговой Надежды Убушаевны

п о с в я щ а ю

Введение

Калмыки – выходцы из Центральной Азии. Предки – ойраты – принадлежали к западной ветки монгольских народов и представляли некогда могущественный союз племен, образовавший раннефеодальное государство, под властью которого в первой половине XV века находилась вся Монголия. Впоследствии междоусобные распри и полоса военных неудач сократили ойратские владения. В конце XVI века часть ойратов, проживавших в Джунгарии, в поисках новых пастбищ и торговых партнеров, преодолев долгий путь через Южную и Западную Сибирь, обосновалась в низовьях Волги. «Отделившиеся» ойраты стали называться калмыками. В начале XVII века калмыки вошли в состав Российского Государства, став надежными стражами его южных границ. Получив обширные кочевья в междуречье Яика и Волги, Придонье и Прикаспии, калмыки образовали Калмыцкое ханство.

Прикочевавшие из далекой Джунгарии калмыки, привели с собой четыре вида номадных (кочевых) животных, которые состояли из калмыцкого мясного крупного рогатого скота, калмыцкой лошади, калмыцкой овцы и калмыцких двугорбых верблюдов – бактрианов. Все эти виды животных были выведены народной селекцией и много веков разводились в суровых условиях кочевого животноводства.

Цивилизация кочевых народов, их навыки рационального природопользования создали высокую культуру ведения номадного животноводства.

Огромное незаселенное пространство аридной степи в пределах калмыцкого ханства наиболее полно отвечало требованиям кочевого животноводства. Имелись значительные площади летних пастбищ, места зимовок – так называемые зимники и строго определенные маршруты кочевок.

В течение XX века форсированное изменение привычного уклада жизни, потеря хозяйственной элиты степных скотопромышленников в результате войн, репрессий, вынужденной эмиграции, тринадцатилетней депортации калмыцкого народа, последующее административное внедрение на территории республики несвойственной практики привели к значительной утрате традиционной материально-хозяйственной культуры, в т.ч. опыта ведения пастбищного животноводства, исчезновению отдельных видов животных адаптированной калмыцкой породы, что в итоге привело к потере устойчивой среды обитания.

Отказ от кочевничества принес калмыцкому обществу прогрессивное развитие, но вместе с тем коренное изменение структуры хозяйства в 20-30 г.г. прошлого столетия, при общей неготовности народа к такому переходу, отсутствии кормовой обеспеченности животноводства закономерно привело к сегодняшнему опустыниванию значительных пространств Калмыцкой степи. Окончательная потеря хозяйственной культуры последовала в годы насильной депортации калмыцкого народа и частично пала на 1960-1970 г.г. Полностью были ликвидированы верблюдоводство, коневодство и разведение овец калмыцкой породы, составляющие в начале XX века соответственно 6,18 и 31% от общего поголовья животных. Ныне 70% калмыцких домашних животных в общественном стаде составляют тонкорунные овцы и 30% - крупный рогатый скот. В итоге из региона стабильного животноводства Калмыкия превратилась за советские годы в зону огромного затратного механизма сельскохозяйственного производства [53].

Причины случившегося мы постарались проанализировать и очертить пути рационального природопользования и определить формы и методы сохранения исключительного генофонда калмыцких видов скота.

Глава1

Номадное животноводство калмыков

1.1. История и современное состояние

Кочевое животноводство зародилось в бронзовом веке в среде обитания горно-степных племен Евразии на основе перехода от оседлого и полуоседлого содержания скота к пастбищному или подвижному животноводству. Ныне оно называется кочевым (полукочевым) или отгонно-пастбищным и сохраняется в ряде стран Центральной и Западной Азии, Северной и Южной Африки, а также в Австралии, в республиках бывшего Союза и Монголии [104].

Номадное животноводство представляло собой стройную систему кочевого животноводства, связанного с перемещением скотоводов с места на место со скотом и всем своим имуществом. Основу номадного животноводства составляли аборигенные породы скота, которые не изменяли природные ландшафты. Оно основывалось на наличии годичного цикла перекочевок, который длился по сезонам. Именно годичный цикл кочевок являлся непременным условием стабильности аграрного природопользования.

Существовала рациональная структура ведения животноводства и соотношение сельскохозяйственных животных с преобладанием лошадей и крупного рогатого скота. Последние, ввиду большой способности к перемещению на пастбищах, мало изменяли растительный покров. Поголовье овец сознательно сдерживалось на одном уровне, хотя кочевые народы вывели ряд пород овец, обладающих способностью к значительным передвижениям.

Цивилизация кочевых народов, их навыки рационального природопользования создали высокую культуру ведения номадного животноводства. Эта культура была основана на знаниях и наблюдениях местной природы, качества трав, умения организовать перекочевки и т.д.

В число кочевых народов, занимающихся номадным животноводством, входили и калмыки. Скотоводческое хозяйство и патриархальные отношения в калмыцком обществе определили характер материальной и духовной культуры.

На протяжении пяти тысяч лет северо-западная часть Прикаспия использовалась для занятий животноводством. Неотъемлемая часть Российского государства, историческая территория обитания калмыцкого этноса на протяжении XVII – XIX веков сформировалась как единый территориально-экономический и природно-климатический комплекс, именуемый «Калмыцкой степью», природно-ресурсный потенциал которого наиболее полно отвечал требованиям пастбищного животноводства – исторически сложившегося и веками соблюдаемого типа землепользования, основанного на разведении при минимальных затратах основных видов сельскохозяйственных животных. В этот период в среднем здесь выпасалось более 200 тысяч голов крупного рогатого скота, 100 тысяч лошадей, около 1 миллиона курдючных овец и 20 тысяч верблюдов – все калмыцкой породы.

Содержание подобного количественного и видового соотношения сельскохозяйственных животных калмыцкой породы, на основе пастбищной технологии, поддерживало равновесно – устойчивое состояние степи и исторической аграрной специализации. Этнический и хозяйственный опыт и традиции рационального природопользования передавались из поколения в поколение и обеспечивали воспроизводство естественного плодородия сезонных пастбищных угодий [5]. Калмыки, как и все кочевые народы, являются прирожденными животноводами. Методами народной селекции ими выведено и веками содержались четыре уникальных вида скота, приспособленные к круглогодовому пастбищному содержанию и способные к длительным переходам. Это калмыцкая мясная порода крупного рогатого скота, калмыцкая лошадь, калмыцкая мясосальная курдючная овца и двугорбый верблюд – калмыцкий бактриан [6]. Массовое разведение скота было возможно при условии содержания его на подножном корме. Для такого большого количества животных, которое имели калмыки, нужны были большие незаселенные пространства, пригодные для летних и зимних пастбищ. По мнению Л. Потапова (далее цитировано по У. Эрдниеву [110]), для содержания одной головы скота в зимнее время требовалось примерно 8-10 га естественных пастбищ. Поэтому совершались периодические перекочевки с места на место не только летом, но и в другое время года. Судя по данным, относящимся еще к XVIII в., зимой они останавливались на Черных Землях. В зимнее время на этих пастбищах не выпадает снег. Поэтому они в народе называются Черными Землями, т.е. пастбища, свободные от снега.

Исследователь калмыцкой степи П. Паллас [84[ в 1858 г. писал, что «калмыки со стадами своими зимою кочуют в полуденной стороне Волжской степи и вдоль берега Каспийского моря, но всегда в некотором отдалении от реки Яика (Урала), при которой кочуют киргизы (казахи). При Каспийском море они довольно имеют камышу для употребления вместо дров, и снегу там выпадает столь мало, что скотина сама себе находит корм на полях. По наступлению весны подаются они помалу к северу, и стараются в то время, когда Волга уберется в свои берега, и оставляет в лощинах богатый корм, сыскать холмистые и ключами обильные места в средней степи». Другой исследователь быта и хозяйства калмыков И.Житецкий [37] в 1892г. писал: «Всякое, более или менее крупное скотоводческое хозяйство степей с востока от берегов Волги, с северо-востока Эргенских гор (Ергени), стягиваются к зиме на так называемые «Черные Земли», где сгруппируется со всех концов степи огромное количество скота со всеми пастушескими хотонами, а на лето весь этот скот расходился по разным углам степи».

Экономика калмыцкого номадного животноводства, основой которого явилось кочевое и полукочевое ведение хозяйства являлось по сути своей натуральным животноводством. Наиболее характерной была форма хозяйствования, когда скот круглый год содержался на подножном корме путем перекочевок с летних на зимние пастбища. В Калмыкии одними из таковых являлись “Чёрные земли”, где снега зимой не было или выпадало очень мало.

Применительно к условиям кочевого и полукочевого скотоводческого хозяйства существовала и повидовая дифференциация калмыцкого стада. Давним традиционным видом скота у кочевников были овцы, которых разводили ради мяса, кожи и шерсти. Калмыцкая курдючная порода овец отличалась высокой мясной продуктивностью, была крепка и вынослива, способна к дальним переходам. Грубая шерсть этих овец, хотя и не годилась для выработки тонких тканей, но вполне была пригодна для изготовления войлоков, веревок и грубых тканей, крайне необходимых для кочевого хозяйства (изготовление кибиток и т.д.). Овцы составляли абсолютное большинство калмыцкого стада – свыше 60% всего поголовья.

Важное место в калмыцком хозяйстве занимало разведение крупного рогатого скота калмыцкой породы, также отличавшегося высокой мясной продуктивностью; оно составляло около 20% поголовья всего скота. Большое значение в кочевом скотоводческом хозяйстве имела лошадь, с использованием которой как верхового и вьючного животного связано все развитие кочевой системы хозяйства. Калмыцкие лошади составляли около 10% поголовья скота в Калмыцкой степи. В калмыцких улусах разводились и верблюды, славившиеся большой выносливостью и использовавшиеся у кочевников как вьючное животное. Они хотя и составляли незначительный процент (2-3%) от всего поголовья скота Калмыцкой степи, в абсолютном выражении в этот период их насчитывалось в среднем около 25 тыс.голов. Верблюдоводство в Астраханской губернии было сосредоточено, главным образом, у калмыков и жителей Внутренней киргизской орды.

Начиная с XVIII в., Черные Земли постоянно использовались для выпаса скота. Перегон скота на Черные Земли и обратно происходил по строго установленному маршруту, по местам, где имеются сочные травы и хорошие водопои. В то же время у калмыков веками сложилось неписанное правило тебеневки (пастьба по снегу) для домашних животных в период выпадения снегов. Вперед пускали табуны лошадей, которые разгребали своими копытами снежный покров, поедая верхушки трав, за ними следовал крупный рогатый скот, а затем шли овцы и козы. Такой же порядок выпаса скота применялся и в летние периоды в силу видовых особенностей использования пастбищных трав калмыцкими животными (В.А.).

В воспоминаниях о детстве и юности генерал-майор О.Городовиков [28] писал: «Кочевье – это вечная погоня за кормом для скота. Весной скотовод гонит свое стадо на пастбище на север, где и проводит с ним все лето до поздней осени, здесь много корма для скота… К зиме степь становится суровой. На ее открытых просторах разгуливают ветры. Трава за лето выгорает, и скоту нечем питаться. Надо подаваться на юг, где еще есть трава, и кочевник начинает перекочевывать к Манычу и дальше, к низовьям Терека и Кумы». Такие переходы (цоволгон) скота на зимние пастбища были большими и составляли 100 и более километров.

Кочевая жизнь калмыков рисуется исследователем Калмыцкой степи Житецким [37] не как “беспорядочное блуждание” по степи, а как строгое определение жителями улусов своих границ по урочищам. Между тем официальное поулусное размежевание было нечетким. Оно не соответствовало фактическому разделению кочевий, которое внутри улусов регулировалось самим населением. В Ергенинской части калмыцкой степи разграничение земель было более определенным. Здесь имелись сенокосы и лучше дело обстояло с водопоями. Поэтому в районе скот нередко оставался на зимовку (устойчивые “зимовники”) и четко определялись места кочевок. Весной во время роста трав скот перегоняли, выделяли места под сенокосы, к ним возвращались для заготовки кормов и оставались там на зиму.

Благодаря описанию Житецкого и других широкий читатель воспринимает жизнь кочевого калмыцкого общества не как идеалистическую картину патриархальной жизни. Вести кочевое хозяйство могли далеко не все, а как заметил исследователь, лишь лица “с определенным хозяйственным достатком”. Нужны были как минимум два верблюда, при стоимости каждого из них 50 руб. Без верблюдов нельзя было перевезти кибитку и вьюки.

Для кочевого хозяйства спасительной являлась чрезвычайная мобильность, т.е. способность производить скорые и дальние переходы в любое время года, группироваться у колодцев или напротив, расходиться после дождя, причем все это совершать в пределах нескольких суток. Наиболее подвижными являлись хозяйства, в которых преобладали лошади, верблюды и овцы: они кочевали по степному пространству, проходя в год не многим не меняя 400 верст. Крупные хозяйства с многочисленными табунами проходили до 1000 верст. В качестве примера Житецкий привел богатое хозяйство Онкорова в Багацохуровском улусе, которое передвигалось с севера улуса на Черные земли и обратно. Менее подвижными являлись хозяйства со смешанным стадом или с преобладанием крупного рогатого скота – около 220 верст в год. Эти расстояния определялись Житецким лишь по прямой линии: сюда не входили многочисленные “топтание” на одном месте, возвращение незад и т.п.

Использование Черных земель только в зимние месяцы Житецким представлялось весьма рациональным, и более того из-за недостатка там воды кочевникам пришлось бы столкнуться с большими трудностями, а слабая растительность, которой едва хватало на зиму, была бы уничтожена[53].

Тот факт, что Черные земли использовались нашими предками только в зимнее время еще раз доказывает бережное отношение к ее хрупкой экосистеме и навыки рационального природопользования номадов – калмыков.

Географические условия Калмыцкой степи оказали большое влияние на направление хозяйственной деятельности. Обширные степные пространства Приволжья, Дона и Северного Предкавказья с их роскошными лугами и тучными пастбищами благоприятствовали скотоводческому хозяйству.

Живовотноводство в Калмыцкой степи в период с 1803 по 1915 гг. показано в приложении 1.

При анализе цифрового материала следует помнить, что официальные данные, используемые исследователями, не отражали действительного количества скота в калмыцкой степи, а приведенные данные относятся только к калмыкам Астраханской губернии. По мнению видного калмыцкого учёного Н. Очирова судить по официальным данным об увеличении или сокращении численности скота невозможно, ибо богатые калмыки всегда скрывали количество поголовья, стремясь уменьшить сумму налога и число повинностей, исчисляющихся тогда из его количества. Но, тем не менее, цифры, приведенные в таблицы, дают нам основание сделать анализ развития калмыцкого скотоводства (В.А.).

В 1803 году у калмыков Астраханской губернии насчитывалось 60452 головы верблюдов, 288330 лошадей, 166628 голов крупного рогатого скота и 737398 голов овец. В течение 10 лет с 1827 по 1847 гг., калмыки потеряли около четверти всех своих стад. По данным профессора А.Попова [96] в 1833 году из-за гололедицы и связанной с ней бескормицей скот был изнурен, вспыхнули эпизоотии, вследствие чего в одном только Малодербетовском улусе погибло 13025 лошадей, 2881 верблюд, 44218 овец и коз, а также 13900 голов КРС. Потери скота в других улусах также были велики. По данным другого исследователя калмыцкой степи Костенкова [54], который писал: «Ежегодно гибнет у калмыков несколько тысяч голов скота от болезней, шурганов и бескормицы, только в страшную зиму 1798 года погибло более полумиллиона голов скота». Но уже через семь лет, начиная с 1844 г. общее поголовье скота начало увеличиваться и составило 18161 гол. Верблюдов, 46796 лошадей, 128246 крупного рогатого скота и 725917 овец.

Интересные сведения приводит А.Н.Команджаев [53] по доле среднего ежегодного отхода животных, на тот период в калмыцком животноводстве. Он пишет: “доля продаваемого скота равнялась 12,3%. Кроме того, основываясь на материалах обследования 1909 года следует, что 5,2% скота жители Калмыкии употребляли в пищу и 0,3-0,5% - жертвовали церкви. Если к этому добавить ежегодный падеж скота (6%),то общая доля “отхода” животноводства составляла около 24%. По его утверждению, это и есть та выведенная нашими предками допустимая норма расхода, которая позволяла животноводству дооктябрьской Калмыкии не только самовосстанавливаться, но и наращивать прирост. Конечно, приведенные цифры могут быть заниженными, поскольку часть реализованного скота могла не отразиться в официальных сводках. Ориентировочно можно считать, что для нормального самовосстановления и некоторого прироста животноводства без напряжения расход может составить около 25% от общей численности скота.” С выводами ученого невозможно не согласиться, так они основаны на достоверных исторических и статистических данных.

Во второй половине XIX - начале XX в.в. общее поголовье скота возросло и несколько стабилизировалось. Так, если в 1863 году у калмыков было 1090588 голов скота, то в 1903 году – 1160786. Это, по мнению профессора У.Эрдниева [110] объясняется переходом калмыков к полуосёдлому образу жизни и началом заготовок на зиму страховых запасов кормов. К 1915г. поголовье скота возросло и составило 1255065 голов. Количество верблюдов равнялось 20552 гол., крупного рогатого скота насчитывалось 223016 гол., лошадей 75980 гол. и овец 915782 гол., которое в основном было представлено калмыцкими грубошерстными овцами.

Дополнительные сведения по общему количеству скота дают данные о количестве животных в Большедербетовском улусе Ставропольской губернии приведено в приложении 2.

При использовании сведений из статистических и других источников прошлого следует быть осторожными, поскольку достоверность отчетных данных обуславливалась степенью осведомленности конкретного управления или соответствующего органа. Большим недостатком отчетных материалов является недостаточность и непроверенность статистических данных. Сбор сведений был многоступенчатым, осуществлялся зачастую на основании показаний самих владельцев скота, заинтересованных в преуменьшении истинного поголовья в целях уплаты меньшего налога. В частности, во время переписи скота в 1915г. скотопромышленник Ц.Д.Онкоров «описать с нами (пунктовыми стражниками – А.Команджаев) количество лошадей……отказался, а просил нас записать старое число, за которое он платил албан (налог) и добавить только 100 лошадей», т.е. немногим более 3 тыс.гол. На самом же деле, у него оказалось 4850 только взрослых лошадей. Это предуменьшение имело место, начиная особенно с 1901г., т.е. замены покибиточного налога налогом на скот. На наш взгляд, у скотовладельцев не было ранее большой необходимости в этом. В целом, отчетные данные заслуживают доверия, поскольку преуменьшение поголовья скота носило с 1901 г. повсеместный характер и по ним вполне можно судить о динамике развития животноводства [53].

Необходимо отметить, фактический налог с одной кибитки составлял немногим более 10 рублей [63]. Тогда как новый налог, принятый 10 июня 1900г. “О замене у калмыков Астраханской губернии кибиточной подати с принадлежащего им скота” было оговорено, что новый налог были обязаны платить все скотовладельцы без различия сословий. Согласно нового налога с одной головы верблюда взималось75 копеек, лошади и крупного рогатого скота 40 копеек, мелкого скота- 5 копеек и это было на наш взгляд основной причиной сокрытия скота. Неслучайно попечитель Яндыко-Мочажного улуса в 1900г. указывал на необходимость сохранения круговой поруки в “законе о введении налога со скота” для того, чтобы сбор со скота поступал безнедоимочно. Правительство России и не помышляло хотя бы несколько уменьшить размеры налога со скота, тогда как даже некоторые чины администрации (попечитель Багацохуровского улуса В.Зварковский) еще в момент обсуждения проекта закона о введении нового налога в 1900г. указывал, что «самая цифра обложения головы скота слишком высока и непосильна к оплате».

За анализируемый период (более110 лет) поголовье верблюдов варьировало от 7377 до 60452 гол., лошадей от 19024 до 288030 гол., крупного рогатого скота от 15000 до 236163 гол., а количество калмыцких курдючных овец от 700000 до 1111497 гол. Среднее количество скота соответственно видов скота составляло 20000,65000,150000 и 700000 голов.

С учетом факта повсеместного сокрытия поголовья скота и животноводства Большедербетовского улуса Ставропольской губернии, в Калмыцкой степи в среднем выпасалось более 20000 верблюдов, свыше 100000 лошадей, более 200000 голов мясного скота и около 1000000 голов калмыцких грубошерстных овец.

Важные качественные изменения, происходившие в конце XIX начале XX веков коснулись и традиционно основной отрасли хозяйства Калмыкии – животноводства. В данный период происходил и завершался переход от кочевого (номадного) к полукочевому скотоводству и находился в стадии развития перехода к оседлому хозяйству. Для этого времени характерно уже полукочевое животноводство как переходный этап к оседлому, и порой даже для некоторых улусов как Большедербетовского, отдельных аймаков Малодербетовского, Яндыко-Мочажного, Александровского – оседлое. В 1898 г. из имевшегося у калмыков Александровского и Багацохуровского улуса поголовье скота более половины были оставлены на зиму на своих постоянных пастбищах. В зиму 1906-1907 гг. у жителей южной части Малодербетовского улуса количество скота, оставленного зимовать в улусе, составило свыше 90% всего поголовья.

Выходом из сложившейся эколого – экономической ситуации является восстановление исторического опыта землепользования, характерного для территории единого природно – экологического комплекса, экономически наиболее целесообразно и экологически наиболее безопасного пастбищного животноводства, специализирующегося на комплексном разведении в рациональной пропорции четырех видов сельскохозяйственных животных калмыцкой породы – мясного скота, лошадей, овец и верблюдов, наиболее приспособленных к природно – климатическим условиям аридной степи Юга России.

1.2. Калмыцкий мясной крупный рогатый скот

Калмыцкая порода крупного рогатого скота – одна из древних, единственная и лучшая в России отечественная порода скота мясного направления. Она выведена калмыками-кочевниками много веков назад в суровых условиях горных и степных пастбищ Китая, Средней и Центральной Азии. Этот скот вместе с калмыцкими племенами получил распространение в России более 400 лет назад, от Сибири до берегов Волги и Дона по пути миграции калмыков.

Научную основу в изучении калмыцкого скота положил известный отечественный ученый П.Н. Кулешов, который обстоятельно изучил породу и впервые высказался о его древнем и азиатским происхождением.

Обобщая литературные данные по происхождению калмыцкого скота, калмыцкий ученый профессор М. Нармаев [77] пишет: «материалы приводят нас к выводу о том, что киргизская (кавказская), монгольская, калмыцкая, якутская, тувинская и сибирская породы скота, видимо, имеют общность происхождения, оформление их как пород относится к древним временам. И вероятным местом их формирования является Центральная Азия».

Калмыцкая порода скота – старейшая отечественная порода мясного направления. Суровые условия содержания на пастбищах, вызывающие иногда значительный отход скота, способствовали естественному и искусственному отбору животных [34].

Животные калмыцкой породы относительно долголетние, имеют крепкую конституцию, гармоничное сложение мясного типа. Породным признаком является отсутствие на голове затылочного гребня. Рога имеют форму полумесяца, направлены в стороны, вверх и внутрь. Масть скота чаще красная, с белыми отметинами, красно-пёстрая, реже – рыжая и буро-пёстрая. Примерно у 20% коров шерсть на голове белая. Вес взрослых коров 450-480 кг, быков 800-950 кг; в лучших хозяйствах, соответственно, 500-600 и 900-1100. Телята при рождении весят 20-25 кг. Молочная продуктивность коров калмыцкой породы составляет 800-1500 кг [94, 57]. Этого количества вполне достаточно, чтобы обеспечить обильное и полноценное кормление в молочный период, получать хорошо развитый молодняк.

Скот калмыцкой породы формировался под влиянием резко-континентального климата, при круглогодичном пастбищном их содержании. Долгое время ведущими факторами образования и поддержания хозяйственно-полезных качеств был естественный отбор. Калмыцкий скот хорошо переносит длительные перегоны, обладает высокими нагульными качествами. Скот при перемещении в более суровые климатические условия безболезненно адаптируется. В этом его главное преимущество перед другими породами, которые более требовательны к условиям содержания. Всё это обеспечивает преимущественное разведение калмыцкой породы в районах с суровыми климатическими условиями.

Калмыцкий скот всегда разводился для получения мяса и обладает ценными биологическими и хозяйственными качествами: высокой мясной продуктивностью, хорошей скороспелостью, исключительной приспособленностью к условиям резко-континентального климата сухих степей, способностью к быстрой нажировке и откорму. Эти качества всегда привлекали специалистов, в т.ч. и зарубежных.

Изучению калмыцкого скота посвящено большое количество исследований отечественных и зарубежных учёных. Наиболее ценными являются исследования патриархов отечественной зоотехнической науки П.К. Кулешова [58,59,60,61], М.И. Придорогина [89], Н.П. Чирвинского [109], Е.Ф. Лискуна [65,66,67,68].

Калмыцкому скоту посвятили свои труды также А. Гальперин [26], Ф.Г. Сохранов [97], Б.С. Сивчик [98], А.В. Заркевич [41,42,43,44,45], М.Б. Нармаев 73,74,75,76,77,78,79,80,81], Э.Н. Доротюк [32,33, Г.С. Азаров [10,11], Г.Н. Рындин [96], А.Г.Хараев [107], А.П. Басангов [18,19,20,21,22] и многие другие.

Первой, наиболее серьёзной научной работой о калмыцком скоте, по мнению М.Б.Нармаева, всё же следует признать книгу М.О. Новлянского “ О разведении и содержании крупного рогатого скота”, изданной ещё в 1875 году. В своем труде автор даёт обстоятельный материал о породах крупного рогатого скота в России того времени. Описав серую украинскую и киргизскую породу скота, учёный отмечает: “Третьей породой крупного рогатого скота, также вошедшей в основание отечественного скотоводства, является калмыцкая … она небольшого роста, довольно правильного сложения, превосходит в хозяйственном отношении породу скота, разводившегося в средней полосе России, но уступает малороссийскому, годна преимущественно для мяса, но содержится также и для молока. Особое достоинство этой породы заключается в её привычке к скудному зимнему кормлению и суровому содержанию; она у кочующих народов почти в продолжении всего года остается на пастбище, зимою достаёт пищу из-под снега” [80].

Дата добавления: 2015-07-25