Прощение. К обшарпанному дому на окраине я добрался на своих двоих

К обшарпанному дому на окраине я добрался на своих двоих, закоротив или вырубив по дороге всю человеческую технику. Возвысился я недавно, и только начал осваивать новые для меня способности. Иногда успешно, а иногда – нет. Впрочем, необязательно всё должно получаться с первого раза.

Бросив недокуренную сигарету, я зашёл в темноту подъезда. Снова вызвал из памяти записку, что привела меня сюда.

«Элесса, я хачу пагаварить с тобой. Приходи ка мне на квартиру, адрис ты знаишь. Бизопасность гарантирую. D'wairth ainoo. Габриэль».

Сначала я хотел её выбросить. Габи – не то существо, по чьему зову я готов явиться в любое время дня и ночи. Даже если это будет просьба о помощи. Точнее – особенно если это будет такая просьба. Поступок, совершённый им прорву времени назад, навсегда превратил этого ангела в моего личного врага. А врагов я не прощаю.

Вдавив для порядка кнопку звонка, я громко постучал в крашеную дверь. Габриэль открыл сразу – то ли ждал меня, то ли почуял, когда я подошёл.

- Ну здравствуй, – он улыбнулся и добавил после паузы. – Здравствуй, ангел.

- Привет, – я отодвинул Габи плечом и вошёл.

- Поздравляю, Элесса, – он тщательно закрыл за мной дверь, хотя особой надобности в этом не было. Квартира была похожа скорее на бомжатское логово, чем на приют ангела в людском понимании. Не хватало лишь кострища посреди комнаты.

- С чем, интересно?

- Ты теперь брат мне.

Я поперхнулся. Ну да. Если подходить формально, я – его брат. Не по родству, но по видовой принадлежности. Такой же, как и он, ainoo sapiens. Факт этот не привёл меня в восторг, о чём я и сообщил ангелу. Габи только хмыкнул:

- В том, что ты ainoo, есть не только плюсы, как видишь.

- Ну да. Как и во всём остальном. Зачем звал, Габриэль?

Он сухо улыбнулся.

- Да всё за тем же. Хочу попросить у тебя прощения за то, что сделал.

- И думаешь, теперь его получишь?

- Я давно заплатил за тот поступок, Элесса. Столетие в инферно… я только потом узнал, что это длилось целых сто лет.

Я посмотрел в его глаза, обманчиво-безмятежные, голубые – как небо, как сам эдемский «грех». Там не отражалось и сотой доли того, что пришлось пережить ангелу. Того, что пережил и я, после того, как Гийом меня распял.

Что это? Попытка сблизиться? Но зачем? Потому что я стал ainoo? Но как это изменило меня?

- Расплата тут ни при чём, Габриэль. Если бы я хотел, я бы простил тебя просто так. В инферно ты отправился не для меня, а для себя.

Ангел потупился.

- Вам, падшим, неведомо прощение, – наконец сказал он. – Равно как и понимание смысла поступков ангелов Света. Не пытайся думать за меня.

Я кивнул:

- Хорошо. Тогда не буду тратить твоё и своё время, – я повернулся, чтобы уйти. Ангел остановил меня, взяв за плечо.

- Нет.

Я вопросительно поднял бровь, перевёл взгляд на его руку.

- Ты падший, Элесса, но ты способен прощать, я вижу. Что мешает тебе простить меня? – Габриэль улыбнулся, и улыбка зажгла сияние в его глазах. – Как брата?

Я лишь фыркнул, ощущая, как изнутри поднимается новое для меня ощущение – тяга к такому же ainoo, как ты сам. Подсознательное влечение к брату своему. Так получилось, что, воплотив свою мечту, став ближе одному ангелу, я получил в нагрузку всё «семейство». Парадоксальное, как породивший их Создатель.

Взять хотя бы Габриэля. Светлый ангел, воплощённая справедливость, вместилище добродетелей. Но ради справедливости он готов делать то, что к добродетелям отнести никак нельзя. Однако это не мешает ему оставаться светлым.

Светлым, сияющим ангелом. С идеальным телом, будто вытканным из Света пополам с золотом самой высокой пробы – волосы, ресницы, ногти – всё было цвета золота различных оттенков, манило к себе, источало тепло и покой… Я прерывисто вздохнул, сжал кулаки, – ногти вонзились в ладони, – помотал головой. Держи себя в руках, Элесса. Ты теперь ainoo.

Ангел, которого будто магнитом тянет к своему сородичу.

Габриэль наконец отпустил моё плечо. По тому, как он прерывисто вздохнул, я понял – «магнит» действует и на него.

- Ты настоящий ainoo, – прошептал он. – А между братьями не может быть вражды.

Вспомнив, сколько интриг крутится сейчас в Эдеме, я фыркнул.

- Прости меня, брат. Я давно раскаялся в содеянном против тебя, – глаза Габриэля были честными и чистыми, как небо над раем. – И ответил за это по справедливости.

- Самому себе?

- Ты знаешь, что себя я сужу строже, чем прочих.

«Как и Рафаэль», – мелькнуло у меня в голове.

- Что тебе мешает простить меня?

Я смотрел в эти бездонные глаза и думал – действительно, что? Габи не лгал мне, не пытался использовать, мы друг для друга были, есть и останемся противниками, между которыми есть вражда, но нет обид… И то, что он сделал когда-то, что едва не сломало юного эльмайну – было превратностью войны, а не злокозненным умыслом. Будь на моём месте кто-то другой, Габриэль поступил бы точно так же. Не потому что ему это нравилось, а потому что это казалось тогда необходимым.

- Ничего. Я… я прощаю тебя, брат мой…

Ангел вздрогнул и обнял меня порывисто. Я почти физически ощутил, какая тяжесть ушла с его души. И понял, что он ласкает губами моё лицо.

- Габриэль… – я попытался оттолкнуть его, и тут же изнутри, из Света, пришло ощущение неправильности того, что я хочу делать.

- Не сопротивляйся, котёнок. Иначе это сожжёт тебя, – шептал ангел, забираясь ладонями ко мне под одежду.

- Габриэль, я не с тобой… Я не хочу…

- Ты не хочешь? – он рассмеялся, глядя мне в глаза. Рука поглаживала сквозь джинсы вздыбленный член.

- Это всего лишь тело…Его можно держать в руках… – меня колотило, и я с трудом верил в то, что говорю.

- О да. Буквально, – рассмеялся Габриэль. – В одном ты прав. Это всего лишь тело. Не оно реагирует на меня, а твоя душа, твой Свет. А он управляет материей, которая так вот отражает твою реакцию… – его руки легли мне на талию, и я не удержался, провёл ладонями по его плечам.

- Ты привык вести себя как человек, – жарко зашептал ангел в самое ухо. – Доверяться инстинктам там, где не успевает среагировать разум. Но мы, ainoo, другие. Сначала реагирует наш Свет, материя уже потом. Нет инстинктов. Нет никаких наработанных поколениями, впечатанных в тело программ… – руки Габриэля скользили у меня под одеждой, расстёгивая болты и молнии, жадно оглаживая моё дрожащее тело. – Ведь у нас нет поколений…

Я не удержался и провёл языком по его губам, ровным и приторно-сладким. Лекция Габи была безумно интересной, вот только время для неё он выбрал неподходящее. Ангел прижался к моим губам, поцеловал нежно – и тело моё скрутило от желания. Или то было желание Света, запертого в моей плоти, как в тюрьме? Желание духа избавиться от оков материи? Но почему меня тянет к Габи? Неужели Свету всё равно, кто из ainoo рядом?

Это было выше моего понимания. А Габриэль тихо смеялся, раздевая меня и раздеваясь сам. И что-то во мне сопротивлялось этому, а что-то, напротив, притягивало к нему всё сильнее.

- Наш Свет хочет соединиться, котёнок, не препятствуй ему, – шептал ангел, лаская пальцами мой вход. Опустив глаза, я увидел его член: налитой и толстый, с алой, блестящей от смазки головкой. – Мы зовём это oum, слияние… и его нельзя достигнуть иным способом. Только так.

Я обнял его ногой, и он, обхватив моё бедро, задрал его ещё выше. Накрыл ладонями ягодицы и насадил на себя. Застонав от удовольствия, мы слаженно двинулись навстречу друг другу, как давние любовники, знающие, как испытать взаимное удовольствие. Всё чаще и чаще, сильнее и сильнее, губы и ладони ласкают кожу, заставляя разум забыться. Одно тело всё глубже проникает в другое, утверждая не свою власть, но взаимное согласие. И вот уже оба тела дрожат и выгибаются, и материя падает под напором Света как дырявая плотина…

Долгое мгновение невыносимого счастья и тепла, рядом с которым всё остальное – арктический холод.

Я всхлипнул, закусил губу. Почему это случилось и с Габриэлем? Я ведь не стремился быть с ним. И это были другие счастье и тепло, не такие, как с Рафаэлем, с которым хотелось сливаться опять и опять, перетекая друг в друга, становясь единым целым на мгновение, которое мы мечтали растянуть до бесконечности. Оказывается, даже у абсолютного счастья есть оттенки.

Габи нежно погладил меня по голове, не понимая, что меня тревожит:

- Успокойся. Oum между нами ничего не меняет. Это нормально для ainoo.

- Нормально? – я дёрнулся, забыв, что он ещё во мне. Обмякший член выскользнул, по бёдрам потекло тёплое семя, и мне стало не по себе. – Ты хочешь сказать – там, в Эдеме, вы занимаетесь этим часто, не разбирая с кем?

- Зачем разбирать, когда мы – одно целое? – ангел вытащил упаковку влажных салфеток и протянул мне. – Возьми. Ты ведь ещё не умеешь чиститься Светом.

Ангел вспыхнул на миг, уничтожая следы нашего стихийного oum.

- Не рай, а бляддом какой-то, – пробурчал я, вытираясь. – Расскажешь – не поверят. Впрочем, и в остальное тоже.

Габриэль только хмыкнул, одеваясь. Вёл он себя так, будто между нами и не было ничего. А единственное, что заслуживало внимания – то, что я его простил. Как брата. За совершённый когда-то поступок.

Кроме этого, между нами ничего не изменилось. Мы – противники. На данный момент. Как показывает мой опыт, расстановка сил в интригах ainoo меняется чаще и парадоксальнее, чем капризы блондинок.

Дата добавления: 2015-07-19