Пленник

Он лежал ничком на животе, расслабленный, ничего не сознающий. Со стороны могло показаться, что его опоили чем-то – но это не так. Дурманить чьё-то сознание было ниже достоинства ainoo.

Голем был таким с самого начала. Ещё вытаскивая обмякшее тело из заваленной пещеры, Хель понял: у парня не всё в порядке с головой. Слуги, на которых он оставил голема, говорили, что большую часть времени он был апатичен и безволен, а в приступах буйства пытается то разнести всё вокруг, то навредить себе. Из-за чего им и пришлось его заковать.

Хель задумчиво смотрел на лежащего. Лица видно не было, но ангел и так помнил его, до мельчайшей чёрточки. Серебристо-серые глаза, упорно сжатые губы, нахмуренные брови… короткие волосы, похожие на серебряный мех.

Он сам не заметил, как провёл пальцами по загорелой коже, в который раз подивившись её упругости и гладкости. Такой не бывает у людей, а тем более – у големов. «Возможно ли?.. – в который раз задавался ангел вопросом, и снова отвечал себе: – Нет. Можно изготовить голема с идеальными формами, можно наделить его способностями идеального воина, можно даже одарить его начатками разума, но без Света он будет всего лишь игрушкой. А наделить существо Светом может один лишь Создатель. Ты сделал голема, брат». Погружённый в размышления Хель зарылся пальцами в короткие волосы.

«Зачем ты здесь?»

Будто отвечая на невысказанный вопрос, голем зашевелился. Дёрнул руками и ногами – оковы зазвенели. Повернул голову, уставился на ангела мутным взглядом. Взглядом того, кто не вполне понимает, где он и что с ним происходит.

- Где я?.. – раздался его голос.

- Ты в надёжном месте. Не волнуйся. Всё идёт как надо.

- Что – всё?

Хель грустно улыбнулся:

- Мы обсудим это потом. Ты помнишь своё имя?

- Да.

- А моё?

Серые глаза прояснились на мгновение, и ангел ощутил, как напряглись мышцы под его рукой.

- Помнишь, - кивнул Хель. – Что ж, отлично. Может, скажешь, для чего он подослал тебя ко мне?

- Меня никто не подсылал. Я вообще не просил меня спасать. Никого. А тебя – тем более.

- Тем не менее, голем, я вытащил тебя из заваленной пещеры.

Парень сжал кулаки:

- Я не голем.

- Ты можешь быть уверен в чём угодно. Я знаю правду, - ангел грустно улыбнулся. Его ладонь задумчиво гладила спину парня. Тихо и уверенно он продолжал рассуждать вслух: - Не понимаю, отчего меня тянет к созданию Тьмы. Как вообще ангельский Свет может тянуться к голему? В этом есть что-то ненормальное. Мне кажется, брат создал тебя специально, чтобы смутить меня. Такого прекрасного, с совершенным телом, в котором можно отыскать бездну наслаждений. Голем, тёмный инкуб, неутомимый в любовных утехах, пробуждающий низменное желание.

- Я не голем, - повторил парень.

- Ну конечно, - усмехнулся ангел. – Может, ты человек?

- Нет.

- Ты не человек, не дэмайну, и уж тем более не ангел. Ты – искусственное создание, порождение Сатаны. Брат сотворил тебя специально, чтобы соблазнить меня. Хотел сделать тебя приманкой мне, а угодил в неё сам. Влюбился в собственную игрушку… такую красивую… такую притягательную… – Хель положил руку на ягодицы парня, и тут же убрал её, будто обжёгшись.

- Я не игрушка, - процедил тот.

- Неважно, что ты думаешь, голем. Важно то, что есть на самом деле. Брат пал жертвой своей же ловушки. А когда ты ему надоел - он тебя выкинул. Отдал мне. Чтобы ты сделал то, для чего предназначен.

- Это не так!

- Так. Ты, кусок плоти с собачьим прозвищем, веришь в то, что тебя можно выкинуть и отшвырнуть, как надоевшую игрушку. – Рука Хеля вновь легла на ягодицы парня, развела их в стороны, ощупала по-хозяйски вход. Прикованный сжался и вздрогнул так, что зазвенели цепи. – А раз ты веришь в это, значит – так оно и есть. Не смущайся, ведь тебе предназначено быть игрушкой и подстилкой. На какое-то время ты сменишь хозяина. Побудешь моим, пока тоже не надоешь. И тогда я тебя освобожу.

- Я не голем, не игрушка и не подстилка. И я не верю в то, что Рафаэль мог так поступить! То, что ты говоришь мне – ерунда, глупость. Отпусти меня сейчас же!

Ангел тихо рассмеялся. Наклонил голову к плечу, любуясь стройным телом.

- Я слышу твой страх, сатанинское отродье. Страх быть брошенным, отлучённым. Такое чувство не может испытывать самостоятельная личность, голем. И обожание моего брата – той же природы.

Пальцы Хеля вновь заскользили меж ягодиц, пробираясь всё глубже. Парень сопротивлялся, как мог, но с прикованными руками и ногами трудно избавиться от навязанной ласки.

- А твоё обожание меня, - процедил он через сжатые зубы, - какой природы?

- Ты моё искушение, инкуб. Совершенная приманка для меня. – Ангел дышал часто и хрипло. Похоже, желая возбудить парня, Хель возбудился и сам. Усмехнувшись, он снял тунику и сел верхом на бёдра пленника. Ощутив это движение, тот начал вырываться, как в приступе безумия. Цепи гремели, сильное тело извивалось – и ангел пытался удержаться на нём, словно на необъезженном жеребце. Сильные мышцы играли под загорелой кожей, когда Хель двигался. Его член был огромен, и выгибался к пупку от желания. Пленник рычал и ругался, проклиная всё светлое воинство и конкретного ангела впридачу. Проклинаемый лишь смеялся в ответ.

- Ненавижу, - рычал парень. – Ненавижу тебя, светлый ангел!

Хель надавил ему на плечи, вжимая своим весом в жёсткое ложе:

- Не верю, голем. Ты инкуб, ты создан для секса. Вот что нужно тебе, сатанинское отродье. Только секс, инкуб. Ты так долго не был ни с кем. Наверное, это повредило твой разум. – Ангел лёг плашмя на пленника и стал двигать бёдрами, пытаясь втиснуть член меж стиснутых ягодиц. – Расслабься, я дам тебе то, чего ты хочешь.

- Оставь меня, - прорычал парень. Его держали цепи и чужое сильное тело, а он всё ещё вырвался. – Aesse, Heleh!

- Не трепыхайся, Эле, лежи спокойно. Так всё быстрее закончится. Странно, что ты сопротивляешься, инкуб. Раз ты приманка – то будь ей, играй до конца.

- Я не приманка!

Раздражённый сопротивлением Хель навалился на пленника всем весом, вдавил, рыча, его голову в ложе:

- А я сказал: приманка! Инкуб! Голем! Адское отродье, которое приятно иметь! Соблазн, грех во плоти. – Выкрикивая это, он ударил парня, давая выход накопившейся ярости. Хеля раздражало то, что всё шло не так, как он продумал. Что реальность расходилась с его расчётами. Он дёргал тело парня с такой силой, что железо оков не выдержало и порвалось. А инкуб не спешил сдаваться. Теперь, когда его не держали цепи, он вырывался с удвоенной силой. Силой отчаяния.

До тех пор, пока его оглушили точно просчитанным ударом. На какое-то время тело парня расслабилось, и Хель, пользуясь моментом, вогнал в него член. Он рычал, как голодный тигр – впрочем, он в самом деле был голоден. По этому телу, по запаху боли и страха, по сопротивлению, которое ему оказывали.

Всё, всё что есть в этом парне – на самом деле составляющие соблазна. Гибкая фигура, грация движений, взгляд серых глаз. Всё было создано, чтобы пленить двух близнецов-братьев. Интрига одного против другого. Живая приманка. Инкуб.

Голем.

Ангел часто двигал бёдрами, содрогаясь в экстазе. Парень, придя в сознание от шока, кричал и выгибался – от ярости, не от наслаждения. Что-то раскрылось внутри него, будто спрятанный до времени цветок, и Хель ощутил это.

Ощутил, как его Свет потянулся к другому, сокровенному и непонятному, но всё-таки – к Свету.

Хель вскрикнул и расслабился, получив удовольствие. Задышал тяжело и хрипло, прикрыл глаза… Лицо у него было растерянное.

Свет. Откуда в големе Свет?

Ангел медленно встал с парня. Его немного шатало. Совершив омовение, Хель начал одеваться. Как и раньше, он рассуждал вслух, не заботясь о том, что его слышат – и слушают.

- Зачем помещать Свет в куклу? Наверное, ты совсем двинулся от одиночества, брат, если решил оживить голема. Не ожидал от тебя такого. Странно, мне всегда казалось, что я понимаю тебя лучше всех, даже лучше, чем Габриэль – близнецы всё-таки – однако, похоже, я ошибся.

- Ты даже не понимаешь, насколько сильно, - прохрипел парень. Теперь, когда цепи разорваны, он получил возможность встать – и сделал это. Белые и узкие от ярости глаза смотрели на ангела, соразмеряя расстояние и оставшиеся силы. Его рука легла на горло железному кувшину из-под воды. – Я не кукла, я живой. И я тебя ненавижу. Всех вас ненавижу.

Ангел хмыкнул и улыбнулся. Он стоял к парню спиной, не веря в то, что тот может быть опасен – после случившегося.

Перехватив кувшин поудобнее, парень бросился на ангела с этим импровизированным оружием. Хорошего удара не вышло: Хель без видимого усилия перехватил руку парня и отшвырнул его от себя, в стену. Ударившись о неё затылком, парень рухнул на кровать и тихо застонал.

Хель немного постоял над пленником. После всего пережитого взгляд парня был так же туманен, как и в то время, когда ангел зашёл к нему.

- Сатанинское отродье, - сказал он грустно. – Моё проклятие. Отец, скажи – что я сделал, чтобы заслужить такую Тень? Желать инкуба… который, кажется, не совсем инкуб.

Михаэль тяжело вздохнул и вышел. В наступившей тишине раздался скрежет запираемого замка. Ангел растерялся, поняв – желанное существо оказалось не чужой игрушкой, а живой и чувствующей личностью. И что теперь делать с ним? Держать в этом доме и дальше, как он собирался сделать? Забыть, что в парне есть Свет, окончательно поддаться искушению – и тем самым усилить в себе Тень?

Или отпустить его?

Что выбрать – борьбу с непокорным инкубом или борьбу с самим собой?

«Я – ангел Света, - напомнил себе Михаэль, - я должен устоять перед искушением».

И ангел, протянув руку, отпер дверь.

Пройдёт несколько часов, прежде чем парень снова придёт в себя и поймёт, где он и что с ним. И тогда он сам покинет этот дом, постарается убежать как можно дальше от него. От ангела, которого он ненавидит.

«А я постараюсь забыть тебя, инкуб».

Дата добавления: 2015-07-19