В.В.ИЛЬИН 8 страница

Служащим министерства юстиции Семеном Николаевичем Корсаковым был составлен список погибших 14 декабря 1825 года на Сенатской площади:

§ генералов - 1

§ штаб-офицеров - 1

§ обер-офицеров различных полков - 17

§ нижних чинов

лейб-гвардии Московского - 93

Гренадерского - 69

экипажа гвардии - 103

конного - 17

§ во фраках и шинелях - 39

§ женского пола - 9

§ малолетних - 19

§ черни - 903

Есть сомнения в точности этого списка: нет ли здесь преувеличения?

После разгрома движения декабристов в стране - политическая реакция. В идеологической области усиливаются различные формы идеализма и мистицизма. Официальные круги объясняли французскую революцию 1789-93 гг. и ее последствия как результат козней "идеологов" и "философов". Философия не отрицалась вообще, но утверждалось, что философия должна быть инструментом для воспитания людей в духе православия и самодержавия. А.С. Шишкову (1754-1848) принадлежит знаменитое изречение, что "польза философии не доказана, а вред возможен". Шишков выступает за консервацию существующих порядков, за незыблемость православия. Все неуки должны быть очищены от "вредных умствований". Стурдз, Рунич, Магницкий требовали "согласия" между "верою, ведением и властью", "чтобы дух вольнодумства ни открыто, ни скрытно не мог ослаблять учения Церкви в преподавании наук философских, исторических или литературы". Показательно, что в университетах были закрыты кафедры философии и вместо них открыты кафедры богословия.

В начале XIX в. в Россию приглашали много профессоров для Казанского, Московского, вновь открытых Харьковского и Петербургского университетов (1819). Среди них были специалисты по философии (Ф.И. Бильфингер, Е.Г.Шварц, И.Г. Буле, И.М. Шаден, И.Б. Шад, И.Ф.Фишер и др.). Вместе с ними в научную среду проникают идеи немецкой классической философии. Вначале было много приверженцев Шеллинга, позднее, в 30-х годах наибольший интерес направлен на Гегеля.

Начало пропаганде шеллингианства положил Данило Михайлович Велланский (1774-1847) - профессор анатомии и физиологии Петербургской Медико-хирургической академии. Вслед за Шеллингом Велланский утверждает, что многообразие вещественного мира имеет в своей основе Абсолют. Природа - выражение "мировой жизни". Абсолютная сущность постигается лишь сверхъестественной интуицией.

Александр Иванович Галич (1783-1848) обучался в Германии, занимал кафедру философии, логики и психологии Петербургского университета. Был уволен за пропаганду собственных взглядов.

Галич принимает шеллинговскую идею единства мира, тождества объекта и субъекта, всеобщей деятельной силы, пронизывающей жизнь. Вместе с тем, он отрицательно относится к некоторым искусственным натур- философским конструкциям Шеллинга и его мистическим наклонностям.

Галич ставит задачу создать "человекознание", антропологию. Главная работа Галича - "Картина человека" (1834). В антропологии должна быть дана "полная картина быта человеческого, открываемого наблюдением". "В состав такой картины принимается сколько то, что мы есть и значим от природы столько и то, что мы делаем из себя в истории, или позволяем из себя сделать влиянием общежития, к которому мы призваны".

Сначала нужно понять как вообще человек "включен" в общую жизнь природы. Галич говорит о целостности природы. В природе есть различные простые и "особенные" тела. К последним относится человек. Человек продолжает природу, он - "сборное место" мироздания, гармонизирующее "средоточие" мира. "В организме человеческом жизнь на земле дает себе решительные порывы к свободе и тем достигает цели, к которой стремится через все степени исторического своего развития".

Галич говорит, что самое трудное в человекоучении - определение "отношений между телесною и духовною сторонами человека". В человеке есть душа, которая "составляет Я каждого и возводит человека в достоинство лица". Душа существует в теле и вместе с телом. Побуждая человека к деятельности и мышлению, душа - домоправительница тела. Она не "предсуществует в умственном, неведомом мире", не творится Богом, а возникает через "рождение" и связана с природой проникнутой "животворящими силами".

Сущность души находит выражение в познании. Знание существует либо в форме чувствования, либо в форме мышления. В чувственной деятельности Галич указывает не три "степени движения": чувственное созерцание, чувственное воображение (представление) и чувственное сцепление представлений. В мышлении - понятия, суждения и умозаключения. Понятия высшего единства - категории (пространство, время, движение количество, качество, отношение). От категорий - переход к разуму, который оперирует идеями. Идеи охватывают целостность бытия; например "идее принадлежит человечество, о понятию предоставлены люди".

Познавая действительность, человек определяет свое место в природном бытии, а познавая самого себя - овладевает "идеей доброго" - законами и принципами нравственности.

Видным пропагандистом шеллингианства был Михаил Григорьевич Павлов (1804-1856), профессор агрономии и сельского хозяйства Московского университета. Идеи Шеллинга влияли на формирование мировоззрения Николая Ивановичи Надеждина(1804-1856), профессора Московского университета: с 1831г. Надеждин издавал журнал "Телескоп", в котором сотрудничали В.Г.Белинский, А.И. Станкевич, В.И. Красов, А.В. Кольцов, К.С. Аксаков. В журнале были напечатаны в 1836 г. "Философические письма" П.Я. Чаадаева, после чего журнал был закрыт, а Надеждин сослан в Усть-Сысольск.

В 1823 году возник кружок "любомудров". Во главе его был князь Владимир Федорович Одоевский (1803-1869), в кружок входили Д.В.Веневитинов (секретарь), И.В. Киреевский, А.И. Кошелев, Н.М. Рожалин, А.В. Веневитинов, В.П. Титов, С.П. Шевырев, Н. Мельчунов, М.П. Погодин. Начальная цель кружка - изучение немецкой классической философии и немецкого романизма.

В кружке развивали идеи идеалистической диалектики, говорилось о "противоборстве" противоположных сил и тенденций, придерживались идеи развития в гносеологии, эстетике. "Любомудров"интересовала "чистая" философия. Из Шеллинга их интересовал его трансцендентный идеализм, при этом они не придавали особого значения его натурфилософии. "Любомудров" глубоко интересовал вопрос о соотношении философии и религии. Решался он в плане их сближения.

В этике было две позиции. Одоевский защищает индивидуализм. Напротив, Д.Веневитинов рассуждает об "общем" благе, без чего немыслима "нравственная свобода" человека. В эстетике "любомудры" критиковали классицизм и развивали эстетику романтизма.

Но кружок не ограничился этим. Ставится вопрос об отношении России к Европе. Выдвигается идея об особом призвании России - быть связующим звеном между Западом и Востоком. На сцену истории вступает новый народ со свежими силами, не отягощенный традициями европейского прошлого. Это - русский народ. И здесь - спасение Европы. Эту же идею проводит Одоевский в романе "Русская ночь"(1846).

"Любомудры" сначала ограничивались самообразованием. Затем они стали выпускать альманах "Мнемозина"; в 1824-25 гг. вышли 4 книги. Задача альманаха была следующим образом сформулирована Одоевским: "Распространить несколько новых мыслей, блеснувших в Германии... положить пределы нашему пристрастию к французским теоретикам". Но издательская деятельность "любомудров" не нашла поддержки в обществе. За недостатком подписчиков альманах прекратился. Кружок "любомудров" перестал существовать после восстания декабристов.

Во второй четверти XIX века в России идет медленная, но неуклонная капитализация. Крепостничество все более изживает себя. Осознание несправедливости всего социального строя России распространяется во всех слоях общества. Правительство применяет ужесточающие охранительные меры. При Николае I (1796-1855) преследуется всякое свободомыслие. Учреждается корпус жандармов. Политический сыск и доносы превращаются в систему. Закрываются журналы "Европеец", "Московский телеграф", "Телескоп". Литература становится под жесткий контроль цензуры.

В 30-40-е годы широко культивируется теория "официальной народности". Эта правительственная идеология была сформулирована министром С.С. Уваровым (1786-1855) и поддержана С.П.Шевыревым и М.П.Погодиным. Уваров - автор формулы официальной идеологии: православие, самодержавие, народность.

В теории "официальной народности" утверждалось, что уклад русской жизни коренным образом отличается от западноевропейского. Для России характерны "семейное равенство", "патриархальное равенство", "взаимная любовь" между крестьянами и помещиками. Говорилось о том, что у нас полный союз между самодержавием, представляющим собой исконную форму государственной власти, православием, которое составляет "моральный дух" и образ мышления народа, и народом, боготворящим царя за отеческую заботу о нем.

Министр просвещения Уваров выступал против "учености". "Не ученость составляет доброго гражданина, верноподданного своему государю, а нравственность его и добродетель. Они служат первым и твердым основанием общественного благосостояния.". Уваров говорил о том, что надо "исцелить новейшее поколение от слепого и необдуманного пристрастия к иноземному, распространения в оных душах радушного уважения к отечественному". В одной из своих речей (1835) Уваров говорил: "Мы, т.е. люди XIX века, в затруднительном положении: мы живем среди бурь и волнений политических. Народы изменяют свой быт, обновляются, волнуются, идут вперед. Но Россия еще пока девственная и не должна вкусить, по крайней мере теперь, сих кровавых тревог. Надобно продлить ее юность и тем временем воспитать ее. Вот моя политическая система... Если мне удастся отодвинуть Россию на 50 лет от того, что готовят ей теории, то я исполню свой долг и умру спокойно."

Официальная идеология стремилась пресечь распространение революционных идей и остановить пробуждение общества. Против освободительных идей использовались чувства патриотизма, а также концепция панславизма (господства России в славянском мире).

Михаил Петрович Погодин (1800-1875) ставил задачу подвести под идеологию "официальной народности" историческую базу. Он считает, что в истории все идет к единству, гармонии двух начал - государства и народа. Воля монарха - сила истории, носитель ее "духа". Используя идею Карамзина о самобытности русской души, Погодин говорит об особых "началах" русской истории и русской жизни в отличие от западных государств. Славяне, как народ северный, "были и есть народ тихий, спокойный, терпеливый". Эти черты народного характера прирождены и неизменны. Погодин считает, что у русского народа есть особое чувство религиозности и надо его поддерживать религиозно-нравственным воспитанием. Он говорил о том, что у нас - единство и взаимопонимание между всеми слоями общества, нет реальной почвы для социальной борьбы. Вместе с тем, он с тревогой и ненавистью говорит о наличии революционного "семени" в русском обществе.

Степан Петрович Шевырев (1806-1864) - единомышленник Погодина. В борьбе против материализма и науки, дабы "отвратить" революцию, он насаждает мистицизм и иррационализм. "Циркуль логического силлогизма не приходится к мысли духовной", разум человека ничто без веры. Шевырев приписывает русскому народу религиозность, смирение и покорность.

Шевырев против реалистического направления в русском искусстве, за независимость мира искусства от жизни. Творческую фантазию он рассматривает как некий результат религиозного озарения.

"Официальную народность" утверждали и крупные представители теистической философии - Ф.А. Голубинский (1797-1854), Ф.Ф. Сидонский (1805-1873), В.Н. Карпов(1798-1867); архимандрит Гавриил(1798-1868).

Против официальной идеологии сформировалась оппозиция, включавшая в себя различные течения и группировки. Во второй половине 30-х годов дворянская молодежь увлеклась немецкой идеалистической философией.

Философия истории Гегеля утверждала тезис о том, что каждая народность воплощает в себе какую-либо из сторон абсолютной идеи. Гегель утверждал избранность германского народа и превосходство созданной им культуры. Другие народы как бы выпадали из современной истории. Такая концепция вызвала в России двоякую реакцию. Одни считали, что Россия - исторический пустоцвет. Другие же стали подчеркивать особую миссию России.

В русском либеральном дворянстве образовалось две партии. Те из писателей и общественных деятелей, кто считал западноевропейскую культуру последним словом мировой цивилизации, что дальнейшее движение России вперед невозможно без усвоения европейского образования и буржуазных форм жизни, примкнули к западническому направлению (известные западники - Чаадаев, Грановский, Белинский, Герцен, Боткин, И.С. Тургенев, К.Д. Кавелин, П.В.Анненков и др.).

Славянофилами стали называть тех, кто считал, что Россия обладает особой культурой и пойдет по пути, отличному от того, каким шли страны Западной Европы. Отсюда - идеализация русских самобытных начал, проповедь национальной исключительности России. Это иногда приобретало мистическую окраску, что точно выразил Тютчев:

"Умом Россию не понять;

Аршином общим не измерить:

У ней особенная стать,

В Россию можно только верить."

(Наиболее известные славянофилы - Киреевский, Хомяков, К.С. Аксаков, Самарин и др.). Хотя славянофилы считали, что развитие России отлично от развития стран Западной Европы, их позиция не тождественна официальной идеологии. Многие из них считали, что в России должно быть отменено крепостное право, критиковали бюрократическую государственную машину. В этом с ними были солидарны западники. Но в философии между ними были существенные различия. И прежде всего в том, что славянофилы тяготели к теизму и иррационализму, а многие западники - к материализму и атеизму, к революционному демократизму, к идеям социализма.

У истоков западничества был Чаадаев. Петр Яковлевич Чаадаев (1794-1856) участвовал в Отечественной войне, служил в Ахтырском полку в 1812-14 гг., дошел до Парижа. В 1817 г. (в 23 года) назначен адъютантом командира гвардейского корпуса. В свете это был блистательный молодой человек. В конце 1820 года неожиданно, будучи в чине ротмистра, подает в отставку (через два месяца после встречи с императором в Троппау, где проходил конгресс Священного Союза). В июле 1823 года выехал за границу; три года провел в Англии, Франции, Швейцарии, Италии, Австрии, Германии. В 20-е годы Чаадаев пережил длительный духовный кризис.

Он негативно оценил восстание декабристов, считая, что оно отодвинуло страну на полстолетия назад. Считает, что ему предназначена высокая роль. В написанных в 1828-30х гг. "Философических письмах" утверждает, что ему предназначается "изъяснение моральной личности отдельных народов и всего человечества". В его оценке России выражено чувство горечи и негодования, вызванное сознанием отсталости родины и бедствий ее народа. Когда в 1836 г. появился русский перевод первого "Философического письма", разразился скандал. В Чаадаеве увидели ниспровергателя национальных святынь. В результате проведенного следствия из двух вариантов: преступник или умалишенный, - император Николай I решил выбрать второй.

Чаадаев говорит, что Россия, находясь между Западом и Востоком, между Германией и Китаем, могла бы синтезировать положительные стороны двух миров. Но она осталась не принадлежащей ни Западу, ни Востоку. Она как бы выпала из исторического прогресса. В России сложились условия, при которых невозможна нормальная жизнь человека. Безрадостное, лишенное человеческого смысла существование, в котором нет места личности, Чаадаев выводит из не менее печального прошлого русского народа. Если и было какое-то движение, то - в нарастании рабства. Освободившись от татарского ига, русские попали в новое рабство - крепостничество. Вот некоторые фрагменты из "Философических писем": "Одна из самых печальных особенностей нашей цивилизации состоит в том, что мы все еще открываем истины, ставшие избитыми в других странах и даже у народов, в некоторых отношениях более нас отсталых. Дело в том, что мы никогда не шли вместе с другими народами, мы не принадлежим ни к одному из известных семейств человеческого рода, ни к Западу, ни к Востоку, и не имеем традиций ни того, ни другого. Мы стоим как бы вне времени, всемирное воспитание человеческого рода на нас не распространилось."

Чаадаев говорит, что в истории других народов есть период "великих побуждений, обширных предприятий, сильных отраслей... Мы, напротив, не имели ничего подобного. Сначала дикое варварство, затем грубое суеверие, далее - иноземное владычество, жестокое, унизительное, дух которого национальная власть впоследствии унаследовала, - вот печальная история нашей юности."

"Начиная с самых первых мгновений нашего социального существования, от нас не вышло ничего пригодного для общего блага людей, ни одна полезная мысль не дала ростка на бесплодной почве нашей родины, ни одна великая истина не была выдвинута из нашей среды; мы не дали себе труда ничего создать в области воображения, и из того, что создано воображением других, мы заимствовали одну лишь обманчивую внешность и бесполезную роскошь".

В современной русской действительности - произвол, беззаконие, крепостное право, отсутствуют идеи долга, справедливости, права, порядка, которые, считает Чаадаев, прочно вошли в сознание и быт западноевропейских народов. В России нет позитивной идейной традиции, т.к. в свое время она приняла христианство в его византийской форме и оказалась исключенной из единства европейских народов, основанного на католицизме. Прогресс возможен на базе истинного христианства, католицизма, и Россия должна идти по пути Запада.

Все это вызвало ярость казенных, "квасных", по выражению Чаадаева, патриотов. С другой стороны, Пушкин написал Чаадаеву, что он тоже чувствует "боль и ужас" за унизительное рабство, за жалкое положение народа. Но, "что касается нашей исторической ничтожности, то я решительно не могу с вами согласиться." Чаадаев позднее признал справедливость упрека Пушкина, говоря, что он сгустил краски из-за любви к Отечеству, желания лучшей участи для него. "Я предпочитаю бичевать свою родину, предпочитаю огорчать ее, предпочитаю унижать ее, только бы ее не обманывать." Чаадаев говорил, что Россия стоит перед лицом опередившего ее Запада, что "мы пришли после других", а значит, "можем делать лучше их", если сумеем "правильно оценить" свое преимущество. "У меня есть глубокое убеждение, что мы призваны решить большую часть идей, возникших в старых обществах, ответить на важнейшие вопросы, какие занимают человечество". Чаадаев говорил о преимуществе отставших народов, к которым относил и Россию. Учась на чужом историческом опыте, Россия способна дать ответ на вопросы, поставленные народами, до сих пор идущими во главе исторического процесса.

В написанной в 1837 г. работе "Апология сумасшедшего" Чаадаев говорит, что бесплодность исторического прошлого России является в известном смысле благом. Русский народ, не будучи скованным окаменелыми формами жизни, обладает свободой духа для выполнения великих задач грядущего. Православная церковь сохранила сущность христианства во всей первоначальной чистоте. Призвание России - в осуществлении религиозного синтеза. Чаадаев утверждал, что в католичестве заложено некое объединяющее начало, которое сформировало западный мир. Оно создало политический уклад, философию, науку и литературу, улучшило нравы, приблизило к царству божьему. В России нужно сблизить православие и католицизм. Россия станет центром интеллектуальной жизни Европы, если она усвоит все, что есть ценного на Западе.

В философском плане Чаадаев примыкал к объективному идеализму. Человек познает явления природы, их законы. "Эти законы, эти истины будут относиться лишь к одной части всей жизни человека, к его земной жизни." Кроме мира физического, есть и мир духовный, нравственный. Оба мира имеют некую общую основу; "движение в мире нравственном, как и движение в мире физическом, - последствие изначального толчка", "божественной силы".

Поскольку мир физический и мир духовный имеют одну и ту же причину своего существования, можно установить аналогию (параллелизм) между явлениями этих двух миров. "Подобно тому как столкновение тел в природе служит продолжением этого первого толчка, сообщенного материи, столкновение сознаний также продолжает движение духа; подобно тому как в природе всякая вещь связана со всем, что ей предшествует и что за ней следует, так и всякий отдельный человек и всякая мысль людей связаны со всеми людьми и со всеми человеческими мыслями, предшествующими и последующими".

Материализм (эмпиризм) Чаадаев называл "поверхностной", "слепой" и "упрямой" философией, которая в развитии человеческого духа не обнаруживает "никаких признаков вмешательства божьего промысла" и сводит его к динамическим силам природы.

Как и поздний Шеллинг, Чаадаев за всеобщее примирение науки с религией. Наука направлена на изучение физической действительности. Знание физического мира достигается путем опыта и логического познания. Но физический мир - творение божества и общий закон природы открывается только "сверхъестественному озарению благочестивой жизни". Аналогичным образом, в духовной области знание нравственного закона может быть достигнуто лишь путем откровения. И вообще, между знанием и верой нет резкой границы, "знание всегда предполагает известную долю веры точно так же, как вера всегда предполагает известную долю знания".

В мировоззрении Чаадаева сильно выражены религиозные мотивы. Он подчеркивает, что желающие сочетать идеи истины и добра должны "стремиться проникнуться истинами откровения". Смысл истории, в целом, определен Провидением.

Чаадаев считает, что физическая история человечества начинается с сотворения человека. Но сущность исторического процесса состоит не в физическом существовании, а в развитии духа. Бог дает религиозную идею, которая воплощается во всеобщий разум людей. История мысли - вот подлинная история. "Общество шло вперед лишь силою мысли. Интересы всегда следовали там за идеями, а не предшествовали им; убеждения никогда не возникали там из интересов, а всегда интересы рождались из убеждений".

Чаадаев сочетает провиденциализм с идеей человеческой свободы. Действие человека свободно тогда, когда не зависит не от каких иных побуждений, кроме нравственного закона. "Покоряясь божественной силе, мы никогда не имеем полного сознания этой силы; поэтому она никогда не может попирать нашей свободы"; "наша свобода заключается лишь в том, что мы не ощущаем нашей зависимости." Человек ответственен за ход истории. В истории - и следование людьми велениям нравственного закона, и отступления от него.

Прогресс человечества в целом осуществляется путем преемственной передачи идей, начальным источником которых является божественный разум. В прогрессивном развитии человечества активная роль принадлежит немногим избранным передовым умам. Народ принимает участие в общем движении, но "импульс" он получает от сил, стоящих "вверху общества".

Чаадаев утверждает, что история движется к определенной цели - осуществлению "царства Божия на земле" - порядка, основанного на принципах всеобщего благоденствия, братства, любви, мира, единства различных народов. Заметим, что эта мысль расходится с традиционным христианским учением о том, что блаженство человечества может быть достигнуто лишь в потустороннем мире.

Поздний период жизни в социологии у Чаадаева - новые мотивы. Так, он говорит о том что важнейшим фактом, определяющим характер всей русской истории является "факт географический". "Вся наша история - продукт природы того необъятного края, который достался нам в удел". Идейная разобщенность и покорность народа власти царя и помещиков объясняются географическими причинами, а также влиянием татарского ига и православия, как такой религии, которая воспитывает народ в духе подчинения земным властям. Приведем еще некоторые мысли Чаадаева.

"Религиозное чувство, пробужденное хотя бы частично в любом сердце, какие бы оно ни причинило ему муки, все же лучше полного омертвения".

"Высший Разум, выражая Свой закон на языке человека, нисходя к нашей слабой природе, предписал нам только одно: поступать с другими так, как мы желаем, чтобы они поступали с нами."

"Нет ничего легче, как полюбить тех, кого любишь; но надо немножечко любить и тех, кого не любишь".

"Главный рычаг образования душ, без сомнения, слово: без него нельзя себе представить ни происхождения сознания в отдельной личности, ни его развития в человеческом роде".

"Разум, логика, анализ - дают хорошие результаты." Но "величайшие открытия в естественных науках - чистые интуиции, совершенно самостоятельные".

"Болезнь одна лишь заразительна, здоровье не заразительно; то же самое с заблуждением и истиной. Вот почему заблуждения распространяются быстро, а истина так медленно".

Возникновение западнического движения было связано, главным образом, с деятельностью кружка Станкевича. В условиях николаевской реакции после разгрома движения декабристов и польского восстания центром оппозиционных настроений был Московский университет. Здесь из студенческих интересов и споров выросли кружки, объединявшие мыслящую молодежь. Первый из них - кружок Герцена - Огарева, в который входили также Н.М. Сатин, Н.И. Сазонов, В.И. Соколовский, Н.Х. Кетчер, А.Н. Савич и др. Основные интересы кружка - политические и исторические проблемы. В 1834 г. члены его были арестованы и сосланы в различные города России.

Параллельно этому кружку в конце 1831 г. возник кружок Станкевича. Вначале в него входили Я. Неверов, И. Клюшников, В. Квасов, С. Строев, В. Почека, И. Оболенский. В 1833 г. к нему присоединились В. Белинский, К. Аксаков, О. Боднянский и др., в 1835 г. - В. Боткин, М. Бакунин, М. Катков, Т. Грановский, К. Кавелин. В центре внимания кружка философско-этические проблемы.

В идейном развитии ряда участников кружка заметную роль сыграл Н.И. Надеждин - объективный идеалист в духе Шеллинга. Он считал высшим итогом философской мысли примирение противоположности материи и духа в Абсолюте. Члены кружка Станкевича изучали Шеллинга; кроме философии они увлекались литературой и музыкой (в литературе - Гете, Шиллер, Гофман и особенно Шекспир, в музыке - Бетховен и Шуберт). Через некоторое время философские интересы членов кружка переориентируются на изучение Гегеля. Именно с деятельность кружка Станкевича связано первоначальное распространение гегельянства в России. Характерно, что преклонение перед Гегелем вначале доходило до крайностей; каждое положение из его сочинений воспринималось как абсолютная истина. Герцен вспоминал об увлечении Гегелем: ".... нет параграфа во всех трех частях "Логики", в двух "Эстетики", "Энциклопедии" и пр., который бы не был взят отчаянными спорами нескольких ночей. Люди, любившие друг друга, расходились на целые недели, не согласившись в определении "перехватывающего духа", принимали за обиды мнения об "абсолютной личности и ее по себе бытии".

"Все в самом деле непосредственное, всякое простое чувство было возводимо в отвлеченные категории и возвращалось оттуда без капли живой крови, бледной алгебраической тенью. Во всем этом была своего рода наивность, потому что все это было совершено искренно. Человек, который шел гулять в Сокольники, шел для того, чтоб отдаваться пантеистическому чувству своего единства с космосом; и если ему попадался по дороге какой-нибудь солдат под хмельком или баба, вступавшая в разговор, философ не просто говорил с ними, но определял субстанцию народную в ее непосредственном и случайном явлении".

Наибольшим влиянием в кружке пользовались Станкевич, Грановский, Бакунин и Белинский. В последующем члены кружка занимали разные идейные позиции. Белинский положил начало революционно-демократической идеологии, Грановский и Боткин стали либералами-западниками, Катков примкнул к "охранителям". В 1837 г. Станкевич уехал за границу, в 1839 г. Белинский - в Петербург. Собрания кружка прекратились.

Николай Владимирович Станкевич (1813-1840) в философии находился под влиянием объективного идеализма. Но, изучая немецкую философию, он тяготится абстрактностью логических конструкций, боится очутиться в "мире скелетов", лишенном конкретного живого содержания. Единство идей должно сочетаться с разнообразием фактов.

Станкевич считал, что вся природа является единым организмом, эволюционирующим в сторону разума. Жизнь человека выступает в трех формах: разум, воля, чувство. Разум осуществляет познание, воля - действие. Наиболее специфично для человека чувство, которое "обнаруживается любовью". Сама же любовь трактуется и в космическом, и в человеческом аспектах. "Жизнь есть любовь. Вечные законы ее и вечное их исполнение - разум и воля. Жизнь беспредельна в пространстве и времени, ибо она есть любовь." Женщину Станкевич считал священным существом.

Дата добавления: 2015-07-16