Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из трудовых и социальных правоотношений

В силу ч. 4 ст. 80 Трудового кодекса Российской Федерации до истечения срока предупреждения об увольнении работник имеет право в любое время отозвать свое заявление. Увольнение в этом случае не производится, если на его место не приглашен в письменной форме другой работник, которому в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации и иными федеральными законами не может быть отказано в заключении трудового договора.

Решением районного суда Д. отказано в удовлетворении иска к администрации муниципального образования о восстановлении на работе в должности специалиста, взыскании заработной платы. Суд посчитал правомерным непринятие ответчиком заявления Д. об отзыве своего заявления об увольнении в связи с согласованием с филиалом ОГУП «Челябинскавтодор» вопроса об увольнении в порядке перевода П. и наличия распоряжения главы администрации о приеме П. на работу на должность специалиста.

Отменяя решение суда, судебная коллегия указала на то, что на дату подачи истцом ответчику заявления об отзыве своего заявления об увольнении – 04 октября 2010 года другой работник на место истца принят не был, что письмо с просьбой уволить П. в порядке перевода работодателю истца было направлено только 05 октября 2010 года.

В силу ч. 4 ст. 64 Трудового кодекса Российской Федерации запрет отказывать в заключении трудового договора работникам, приглашенным в письменной форме на работу в порядке перевода от другого работодателя, начинает действовать со дня увольнения с прежнего места работы.

В данном случае Д. отозвала свое заявление об увольнении до момента направления ответчиком письма об увольнении П. в порядке перевода и до прекращения трудовых отношений П. по прежнему месту работы, поэтому в это время у администрации сельского поселения еще не возникла по закону обязанность принять П. на работу, в связи с чем у истца имелось право на отзыв заявления об увольнении, а распоряжение от 04 октября 2010 года о приеме П. на работу в администрацию сельского поселения с 07 октября 2010 года, вынесенное до прекращения трудовых отношений П. с прежним работодателем, не имеет правового значения.

Определение по делу № 33-3582/2011

Поскольку ни истец, ни члены ее семьи в улучшении жилищных условий на момент продажи жилого дома не нуждались, а средствами материнского капитала истец рассчитывала восстановить право собственности на жилой дом, а не улучшить жилищные условия, то решение Управления пенсионного фонда (УПФ) об отказе в удовлетворении заявления о распоряжении средствами материнского (семейного) капитала и направлении средства материнского (семейного) капитала на погашение долга по кредитному договору является законным.

Обращаясь в суд с иском к УПФ о признании незаконным и отмене указанного решения, Ш. указала на выдачу ей государственного сертификата на материнский (семейный) капитал, на то, что истцом и ее супругом были приобретены в долевую собственность жилой дом и приусадебный земельный участок за счет собственных и кредитных средств, предоставленных Банком по кредитному договору и на оформление нотариально удостоверенного обязательства в УПФ о передаче приобретенной недвижимости в общую долевую собственность детей в течение шести месяцев после снятия обременения с жилого помещения.

Отклоняя указанные исковые требования, суд первой инстанции руководствовался положениями ст. 10 Федерального закона «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» от 29.12.2006 года № 256-ФЗ и признал отказ УПФ в направлении средств материнского капитала на погашение долга истца перед Банком законным.

Соглашаясь с такими выводами суда, судебная коллегия указала в определении на то, что Ш., не нуждаясь в улучшении жилищных условий, проживая в собственном жилом доме, произвела его отчуждение, чем по собственному усмотрению искусственно ухудшила жилищные условия членов своей семьи, а приобретя вновь этот дом, таким образом восстановила ранее существовавшее положение, когда ни истец, ни члены ее семьи в улучшении жилищных условий на момент продажи жилого дома не нуждались; средствами материнского капитала истец рассчитывала восстановить право собственности на жилой дом, а не улучшить жилищные условия.

Определение по делу № 33-3201/2011

Включение судом в страховой стаж истца спорных периодов работы в крестьянском фермерском хозяйстве только на основании записи в трудовой книжке при отсутствии соответствующих сведений в данных персонифицированного учета о полной занятости истца и уплате за него страховых взносов признано незаконным и необоснованным.

Отменяя решение суда об удовлетворении иска У. к УПФ о включении в трудовой стаж периодов работы в крестьянском фермерском хозяйстве, судебная коллегия указала на несоответствие выводов суда обстоятельствам дела, неправильное применение норм материального права и на то, что обстоятельства по данному делу не могут быть подтверждены свидетельскими показаниями, а перерасчет пенсии не может быть произведен, поскольку к заявлению о перерасчете не были приложены документы, подтверждающие уплату страховых взносов.

Удовлетворяя исковые требования, суд признал доказанным, что весь спорный период с 01 января 1994 года по 14 ноября 1995 года и с 16 декабря 1995 года по 27 февраля 2002 года У. работал в крестьянском - фермерском хозяйстве и ассоциации крестьянско-фермерских хозяйств по трудовому договору (работник по найму); в связи с чем не должен нести ответственность за действия работодателя, главы крестьянского (фермерского) хозяйства, не перечислившего страховые взносы за оспариваемые периоды деятельности истца в хозяйстве.

Судебная коллегия не согласилась с таким выводом суда, поскольку из анализа представленных доказательств вывод о том, что весь юридически значимый период истец не только числился по трудовой книжке, но и фактически работал в крестьянском хозяйстве, как и то, что он работал в качестве работника по трудовому договору, а не члена КФХ, не вытекает.

В соответствии с п. 1 ст. 10 Федерального закона «О трудовых пенсиях в РФ» от 17 декабря 2001 года № 173 –ФЗ в страховой стаж включатся периоды работы и (или) иной деятельности, которые выполнялись на территории Российской Федерации лицами, указанными в части первой статьи 3 настоящего федерального закона, при условии, что за эти периоды уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Согласно ст. 7 Федерального закона от 15 декабря 2001 года № 167-ФЗ «Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации» застрахованные лица - лица, на которых распространяется обязательное пенсионное страхование в соответствии с настоящим федеральным законом. Застрахованными лицами являются граждане РФ, в том числе, являющиеся членами крестьянских (фермерских) хозяйств.

В соответствии с Правилами подсчета и подтверждения страхового стажа для установления трудовых пенсий, утвержденного постановлением Правительства РФ от 24.07.2002 года № 555, основным документом о трудовом стаже является трудовая книжка. Периоды работы членов крестьянского (фермерского) хозяйства и граждан, работающих в крестьянском (фермерском) хозяйстве по договорам об использовании их труда, подтверждаются трудовой книжкой и документами территориального органа пенсионного фонда РФ или территориального налогового органа об уплате обязательных платежей. Те же условия подтверждения трудового стажа работы в крестьянском (фермерском) хозяйстве членов хозяйства и граждан, заключивших договор об использовании их труда, предусмотрены с п. 6 ст. 25 Закона РСФСР от 22.11.1990 года «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» № 348-1, утратившего силу с принятием Федерального закона от 11.06.2003 года № 74-ФЗ.

Крестьянское хозяйство имеет особый правовой статус. Имущество хозяйства принадлежит его членам на праве общей (долевой или совместной) собственности. Правовой статус наемного работника отличается от статуса члена крестьянского хозяйства, что влияет на условия подтверждения и включения тех или иных периодов в страховой стаж.

Законом Российской Федерации «О государственных пенсиях в Российской Федерации» № 340-1, действовавшим до 01.01.2002 года, предусматривалось, что финансирование выплаты пенсий, назначенных в соответствии с данным Законом, осуществляется Пенсионным фондом Российской Федерации за счет страховых взносов работодателей, граждан и ассигнований из федерального бюджета (статья 8); в общий трудовой стаж включается любая работа в качестве рабочего, служащего, члена колхоза или другой кооперативной организации, иная работа, на которой работник, не будучи рабочим или служащим, подлежал государственному социальному страхованию (статья 89).

Из этого следует, что уплату страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации в пользу граждан, работающих по трудовому договору (как и в настоящее время на основании Федерального закона "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации"), должен был производить работодатель.

То есть право застрахованных лиц, работающих по трудовому договору, на получение трудовой пенсии обеспечивалось (и обеспечивается в настоящее время) уплатой страхователями в их пользу страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Гарантируя права застрахованных лиц (работников), законодатель установил правило, согласно которому неуплата работодателями взносов на государственное социальное страхование не лишает работников права на обеспечение за счет средств государственного социального страхования, а значит, на пенсию (статья 237 КЗоТ РФ в редакции Закона Российской Федерации от 25 сентября 1992 года № 3543-1).

Предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации также являлись взаимосвязанные нормативные положения пункта 1 статьи 10 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» и абзаца третьего пункта 7 Правил учета страховых взносов, включаемых в расчетный пенсионный капитал, в той части, в какой они относятся к застрахованным лицам, работавшим по трудовому договору, и определяют условия приобретения ими права на трудовую пенсию и размер ее страховой части (п.. 1.4 постановления Конституционного Суда РФ № 9-П от 10 июля 2007 года).

В то же время постановлением Конституционного Суда РФ от 10 июля 2007 года № 9-П п. 1 ст. 10 ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» и абзац третий пункта 7 Правил учета страховых взносов, включаемых в расчетный пенсионный капитал, признаны не противоречащими Конституции РФ в части безусловной обязанности всех страхователей уплачивать страховые взносы.

Следовательно, правило об ответственности работодателей за неуплату страховых взносов не распространяется на лиц, самостоятельно обеспечивающих себя работой (индивидуальные предприниматели, адвокаты, главы, члены фермерских (крестьянских) хозяйств), осуществляющих свободно избранную ими деятельность на основе частной собственности и на свой страх и риск, которые уплачивают страховые взносы сами за себя. В силу требований статьи 89 Закона Российской Федерации «О государственных пенсиях в Российской Федерации» в общий трудовой стаж им засчитывались лишь те периоды, за которые они производили уплату страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации. Иное противоречило бы принципам пенсионного страхования.

Определение по делу № 33-780/2011

Решение суда об отказе в иске о взыскании невыплаченной части компенсации за неиспользованный отпуск отменено ввиду неправильного толкования судом п. 28 Правил об очередных и дополнительных отпусках.

Б. обратился в суд с иском к открытому акционерному обществу (ОАО) о взыскании невыплаченной части компенсации за неиспользованный отпуск, указывая, что, проработав у ответчика в период с 21 апреля 2008 года по 11 октября 2010 года, был уволен в связи с сокращением штата, однако при увольнении денежная компенсация за неиспользованный отпуск ему необоснованно была выплачена не в полном размере, а пропорционально отработанному времени.

Суд первой инстанции отклонил заявленные требования, признавая правильной позицию ответчика о том, что истец вправе получить компенсацию за неиспользованный отпуск пропорционально отработанному времени, поскольку истец проработал у работодателя более года.

Отменяя решение суда об отказе в удовлетворении иска, судебная коллегия указала на правильное применение судом к спорным правоотношениям п. 28 Правил об очередных и дополнительных отпусках, утвержденных Народным комиссариатом труда СССР 30 апреля 1930 года № 169 (Правила), поскольку указанная норма продолжает действовать в настоящее время, в соответствии со ст. 423 Трудового кодекса РФ и указанной нормой права, работникам предоставляются дополнительные гарантии при увольнении по сокращению штата, что также не противоречит ст.ст. 127, 165 Трудового кодекса РФ.

В то же время судебная коллегия не согласилась с выводом суда о том, что названная гарантия не распространяется на истца, поскольку непосредственно перед увольнением он находился в очередном отпуске и со дня завершения отдыха до дня увольнения по сокращению численности работников не прошло требуемых п. 28 Правил 5,5 месяцев.

Так, согласно п. 28 Правил при увольнении работника, не использовавшего своего права на отпуск, ему выплачивается компенсация за неиспользованный отпуск. При этом увольняемые по каким бы то ни было причинам работники, проработавшие у данного нанимателя не менее 11 месяцев, подлежащих зачету в срок работы, дающей право на отпуск, получают полную компенсацию. Полную компенсацию получают также работники, проработавшие от 5,5 до 11 месяцев, если они увольняются вследствие сокращения штатов. Во всех остальных случаях работники получают пропорциональную компенсацию. Таким образом, пропорциональную компенсацию получают работники, проработавшие от 5,5 до 11 месяцев, подлежащих зачету в срок работы, дающей право на отпуск, если они увольняются по каким-либо другим причинам, кроме указанных выше (в том числе по собственному желанию), а также все работники, проработавшие менее 5,5 месяцев, независимо от причин увольнения.

Признавая неправильным толкование судом указанной нормы права, судебная коллегия указала, что в п. 28 Правил отсутствует указание на то, что полная компенсация при увольнении по сокращению штатов работников, проработавших до увольнения от 5,5 до 11 месяцев, выплачивается только работникам, работающим первый год на предприятии или проработавшим такой срок после завершения отпуска, предоставленного за очередной рабочий год.

Данное судом первой инстанции толкование положений Правил приводит к ограничению конституционного принципа равенства всех перед законом, а также к ограничению принципа правового регулирования трудовых отношений - равенства прав работников (ст. 2 Трудового кодекса РФ). В этом случае работник, отработавший без отпуска более 5,5 месяцев в течение не первого года работы и увольняемый по сокращению штата, будет находиться в неравном положении с работником, также проработавшим без отпуска за очередной рабочий год более 5,5 месяцев, но в течение первого года работы.

Определение по делу №33-3172/2011

Нормы локальных нормативных актов, ухудшающие положение работников по сравнению с установленным трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, не подлежат применению.

Приказом директора МП от 24.04.2008 года установлена оплата труда кондукторов-контролеров в размере 13% от сданной выручки за проданные контрольные билеты, приказом от 24.03.2010 года введены в действие изменения к Положению об оплате труда кондукторов депо, согласно которым кондукторам установлена оплата труда в размере 9% от сданной выручки за проданные контрольные билеты, что согласно приказу произведено в целях дальнейшего усовершенствования системы по оплате труда и усиления материальной заинтересованности.

Отменяя решение суда первой инстанции об отказе в удовлетворении исковых требований кондуктора-контролера Ф. в части признания указанных изменений недействительными, судебная коллегия исходила из того, что работодателем изменены условия трудового договора в части оплаты труда в сторону ухудшения положения работника.

В силу ст.72 Трудового кодекса РФ изменение определенных сторонами условий трудового договора допускается только по соглашению сторон трудового договора, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом.

В соответствии с ч. 1 ст. 74 Трудового кодекса РФ в случае, когда по причинам, связанным с изменением организационных или технологических условий труда (изменения в технике и технологии производства, структурная реорганизация производства, другие причины), определенные сторонами условия трудового договора не могут быть сохранены, допускается их изменение по инициативе работодателя, за исключением изменения трудовой функции работника.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса РФ», разрешая дела о признании незаконным изменения определенных сторонами условий трудового договора при продолжении работником работы без изменения трудовой функции (статья 74 Трудового кодекса РФ), необходимо учитывать, что исходя из статьи 56 ГПК РФ работодатель обязан, в частности, представить доказательства, подтверждающие, что изменение определенных сторонами условий трудового договора явилось следствием изменений организационных или технологических условий труда, например изменений в технике и технологии производства, совершенствования рабочих мест на основе их аттестации, структурной реорганизации производства, и не ухудшало положения работника по сравнению с условиями коллективного договора, соглашения. При отсутствии таких доказательств изменение определенных сторонами условий трудового договора не может быть признано законным.

Как видно из материалов дела, МП «Маггортранс» не указало на основания, при наличии которых в соответствии со ст.74 Трудового кодекса РФ допускается изменение определенных сторонами условий трудового договора по инициативе работодателя при продолжении работником работы без изменения трудовой функции, а также не представило доказательства, подтверждающие, что изменение определенных сторонами условий трудового договора явилось следствием изменений организационных или технологических условий труда.

Определение по делу № 33-9/2011

Судебная коллегия согласилась с решением суда, которым отказано в удовлетворении иска П. о взыскании суммы возмещения вреда здоровью с учетом индексации в размере 10 576 рублей, поскольку право истца на получение ежемесячных выплат как инвалиду-чернобыльцу наступило только в 2010 году и на момент обращения его с настоящим иском установлен правовой порядок индексации указанных сумм исходя из уровня инфляции.

Истец является участником ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, с 16.03.2010 года ему установлена инвалидность 2 группы в связи с заболеванием, полученным вследствие работ по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, имеет соответствующее удостоверение; с 31.05.2010 года в статусе инвалида-чернобыльца он состоит на учете в УСЗН и получает данную компенсацию на сегодняшний день в размере 6191,93 руб.. До указанного периода он состоял на учете как участник ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС не ставший инвалидом, так как имел группу инвалидности по общему заболеванию не связанному с работой на ЧАЭС.

Судебная коллегия согласилась с решением суда об отказе в удовлетворении иска, поскольку право П. на получение ежемесячных выплат как инвалиду-чернобыльцу наступило только в 2010 году и на момент обращения его с настоящим иском установлен правовой порядок индексации указанных сумм исходя из уровня инфляции, оснований для применения временного порядка индексации, названного в постановлении Конституционного Суда РФ № 11 П от 19 июня 2002 года, у суда не имелось.

Правовое положение П. индексацией причитающихся ему платежей в соответствии со ст. 5 базового чернобыльского закона в редакции Федерального закона от 26 апреля 2004 года N 31-ФЗ не ухудшено, поскольку права на получение назначенных истцу в настоящее время ежемесячных выплат в 2002-2004 годах у него не было.

Определение по делу № 33-2705/2011)

Период работы З. в качестве секретаря комсомольской организации относился к периодам деятельности до 1 января 2002 года, то есть до установления нового правового регулирования назначения досрочных трудовых пенсий педагогическим работникам, поэтому указанный период работы подлежал включению в стаж работы по специальности при досрочном назначении трудовой пенсии по старости независимо от времени обращения истца за назначением пенсии и времени возникновения на это права.

З. обратилась в суд с иском к УПФ о включении в специальный стаж педагогической деятельности периода работы с 08.10.1986 по 11.05.1987 года секретарем комсомольской организации СГПТУ.

Отказывая в удовлетворении иска в указанной части, суд первой инстанции исходил из того, что на момент обращения истца за назначением досрочной трудовой пенсии постановление Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 года № 1397, действовавшее в спорный период работы, утратило силу, следовательно, условие о включении в специальный стаж периода работы в качестве секретаря комсомольской организации при наличии не менее 2/3 стажа работы на тех должностях, которые дают право на назначение такой пенсии, должно быть соблюдено не на момент обращения гражданина за пенсией, а на момент утраты силы названного постановления.

Отменяя решение суда в указанной части как принятое с нарушением норм материального права, судебная коллегия указала на то, что в соответствии с постановлением Конституционного Суда № 2-п от 29 января 2004 года при исчислении продолжительности стажа на соответствующих видах работ могут применяться правила и нормы, действовавшие до введения в действие нового правового регулирования.

Положения части 2 статьи 6, части 4 статьи 15, части 1 статьи 17, статей 18, 19 и части 1 статьи 55 Конституции РФ предполагают правовую определенность и связанную с ней предсказуемость законодательной политики в сфере пенсионного обеспечения, необходимых для того, чтобы участники соответствующих правоотношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в том, что приобретенное ими на основе действующего законодательства право будет уважаться властями и будет реализовано.

Период работы истца в качестве секретаря комсомольской организации СГПТУ в ГК ВЛКСМ относился к тому периоду, когда действовал Перечень учреждений, организаций и должностей, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет, утвержденный постановлением Совета Министров СССР от 17.12.1959 года № 1397.

Указанным постановлением утверждено Положение о порядке исчисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения, в соответствии с п. 1 которого учителям и другим работникам просвещения в стаж работы по специальности, кроме работы в учреждениях, организациях и должностях, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет, засчитывается выборная и другая ответственная работа в партийных и комсомольских органах.

В соответствии с п. 4 Положения время работы, указанной в пунктах 1, 2 и 3 Положения, засчитывается в стаж работы по специальности при условии, если не менее 2/3 стажа, требуемого для назначения пенсии в соответствии с настоящим постановлением, приходится на работу в учреждениях, организациях и должностях, работа в которых дает право на эту пенсию.

Период работы З. в качестве секретаря комсомольской организации относился к периодам деятельности до 1 января 2002 года, то есть до установления нового правового регулирования назначения досрочных трудовых пенсий педагогическим работникам, поэтому указанный период работы подлежал включению в стаж работы по специальности при досрочном назначении трудовой пенсии по старости независимо от времени обращения истца за назначением пенсии и времени возникновения на это права.

Спорный период работы составил 07 месяцев 03 дня. Для выполнения условия, предусмотренного п. 4 Положения, истцу необходим специальный стаж работы в учреждениях, организациях и должностях, работа в которых дает право на эту пенсию, не менее 16 лет 08 месяцев. Ответчиком включен в специальный стаж истца период работы продолжительностью 24 года 05 месяцев 12 дней, то есть более 16 лет 08 месяцев, таким образом, приведенное выше условие выполняется на день зачета указанного периода в специальный стаж.

Определение по делу № 33-311

Практика рассмотрения дел, возникающих из публичных правоотношений

При отсутствии в материалах дела данных, свидетельствующих о наличии по возникшим правоотношениям спора о праве, заявление об оспаривании решения об отказе в государственной регистрации перехода права собственности, подлежит разрешению в порядке главы 25 ГПК РФ.

Определением суда оставлено без рассмотрения в связи с наличием спора о праве, подлежащего рассмотрению в порядке искового производства, заявление А.О.Ю. об оспаривании решения Управления Росреестра по Челябинской области об отказе в государственной регистрации перехода права собственности и права собственности на земельный участок. Заявительница просила признать это решение незаконным и обязать произвести регистрацию перехода права собственности и права собственности на данный земельный участок.

Судебной коллегией определение суда первой инстанции было отменено в связи с неправильным применением норм процессуального права, а дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд.

В силу ст. 9 Гражданского кодекса РФ граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права. Выбор одного из способов защиты гражданских прав, предусмотренных ст. 12 ГК РФ, принадлежит не суду, а заявителю, который определил в заявлении избранный им способ защиты своего права.

В соответствии с ч. 3 ст. 247 ГПК РФ в случае, если при подаче заявления в суд будет установлено, что имеет место спор о праве, подведомственный суду, судья оставляет заявление без движения и разъясняет заявителю необходимость оформления искового заявления с соблюдением требований статей 131 и 132 настоящего Кодекса. В случае, если при этом нарушаются правила подсудности дела, судья возвращает заявление. В случае, если наличие спора о праве, подведомственного суду, установлено в ходе рассмотрения дела, суд выносит определение об оставлении заявления без рассмотрения, в котором разъясняет заявителю и другим заинтересованным лицам их право разрешить спор в порядке искового производства по аналогии с ч.3 ст.263 ГПК РФ.

Однако из заявления А.О.Ю. следует, что ею оспариваются действия регистрирующего органа, допустившего, по ее мнению, нарушения действующих правил регистрации прав на недвижимое имущество. Спора относительно принадлежности земельного участка нет, что не принято во внимание судом первой инстанцией при рассмотрении дела. В материалах дела отсутствуют данные, свидетельствующие о наличии по возникшим правоотношениям (государственная регистрация перехода права собственности) спора о праве. А.О.Ю. в заявлении не указывает, что ее право собственности кем-либо оспаривается.

Проверка законности действий Управления Росреестра по Челябинской области осуществляется по правилам главы 25 ГПК РФ.

Материал возвращен на новое рассмотрение в порядке, предусмотренном главой 25 ГПК РФ, в ходе которого суду следует проверить законность отказа в государственной регистрации перехода права собственности и права собственности заявителя и наличие нарушения права заявителя.

Определение по делу № 33-261/2011

Признание объекта недвижимости жилым помещением осуществляется соответствующими органами местного самоуправления при соблюдении требований, установленных градостроительным и жилищным законодательством, а не судом.

С.Н.А. обратилась с заявлением об оспаривании отказа Управления Федеральной миграционной службы РФ по Челябинской области в признании за ней права на регистрацию по месту жительства в жилом строении, возведенном на принадлежащем ей на праве собственности садовом земельном участке, расположенном в садоводческом товариществе в черте города Челябинска, указав на то, что фактически постоянно проживает в этом доме, который является единственным возможным местом ее жительства и по заключению специализированной проектной организации пригоден для постоянного круглогодичного проживания. Отказ в регистрации по месту жительства противоречит постановлению Конституционного Суда РФ № 7-П от 14 апреля 2008 г.

Суд постановил решение об отказе в удовлетворении заявленных требований, которое определением судебной коллегии оставлено без изменения.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, С. Н.А. на праве собственности принадлежит земельный участок и садовый дом на нем, расположенный в г. Челябинске в садоводческом товариществе.

Садовый дом, возведенный на вышеуказанном земельном участке, является нежилым, что подтверждено выпиской из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним о правах отдельного лица на имеющиеся у него объекты недвижимого имущества и не оспаривается сторонами.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции правильно исходил из того, что для регистрации по месту жительства в садовом доме заявительницей не представлены документы, подтверждающие, что строение, возведенное на садовом участке, признано жилым помещением.

Согласно ч. 1 ст. 6 Закона Российской Федерации от 25 июня 1993 года «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» регистрация гражданина по месту жительства производится при предъявлении им должностному лицу, ответственному за регистрацию, паспорта или иного заменяющего его документа, удостоверяющего личность гражданина, и документа, являющегося основанием для вселения гражданина в жилое помещение.

При этом предоставление гражданином соответствующих документов порождает у органа регистрационного учета обязанность зарегистрировать гражданина в жилом помещении.

Каких-либо доказательств, подтверждающих, что строение, возведенное на садовом участке, признано жилым помещением, заявителем не представлено в регистрирующий орган - Управление Федеральной миграционной службы РФ по Челябинской области в Советском районе г. Челябинска. Согласно ст. 60 ГПК РФ обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут быть подтверждены иными другими доказательствами.

Суд не согласился с тем, что документы, в частности заключение ОАО Института «Челябинский Промстройкомплект» по соблюдению санитарных, гигиенических требований, требований по соблюдению радиационного, шумового, вибрационного воздействий, гигиенических требований, подтверждающие пригодность для круглосуточного проживания в садовом доме и его соответствие жилому дому, могут являться основанием для регистрации заявителя по месту жительства.

Действующим законодательством установлено, что объектами жилищных прав являются только жилые строения и гражданин может быть зарегистрирован лишь только в жилом помещении, отвечающем принципу пригодности для постоянного проживания, за исключением установленных законом случаев. В полномочия миграционной службы при решении вопроса о регистрации по месту жительства не входит разрешение вопроса отнесения объекта недвижимости к жилому строению.

Так, и в позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в постановлении от 14 апреля 2008 года № 7-П, единственным признаком необходимого для регистрации гражданина по месту жительства является признание строения, пригодного для постоянного проживания, жилым.

Органы Федеральной миграционной службы РФ в соответствии с действующим законодательством не уполномочены разрешать вопросы о пригодности объекта недвижимости для постоянного проживания (признании его жилым).

Признание объекта недвижимости жилым помещением осуществляется соответствующими органами местного самоуправления при соблюдении требований, установленных градостроительным и жилищным законодательством, а не судом.

Суд обоснованно разъяснил порядок признания помещения жилым помещением в административном порядке, ссылаясь на Положение «О признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции», утвержденное постановлением Правительства РФ № 47 от 28 января 2006 года, которым и установлен указанный порядок и общие требования, предъявляемые к жилому помещению.

То обстоятельство, что садовый домик фактически используется как жилой дом и что он является единственным местом жительства, не является основанием для регистрации заявителя по месту жительства в этом садовом доме, так как эти обстоятельства не имеют юридического значения.

Определение по делу № 33-264/2011

Примененная налоговым органом в порядке, предусмотренном подпунктом 7 пункта 1 статьи 31 Налогового кодекса РФ, методика расчетного метода при обоснованности его применения не может рассматриваться как ущемление прав налогоплательщика.

Н., бывший индивидуальный предприниматель, обратилась в суд с заявлением об оспаривании решения Инспекции Федеральной налоговой службы в части привлечения ее к налоговой ответственности в соответствии с п. 2 ст. 119 Налогового кодекса РФ за непредставление в установленный срок налоговых деклараций по единому социальному налогу (далее ЕСН) за 2006г., по налогу на добавленную стоимость (далее НДС) за март 2007г., в виде штрафа, в части предложения уплатить доначисленные суммы налогов, пени.

В обоснование своих требований заявитель указала на то, что оспариваемое решение вынесено по результатам выездной налоговой проверки, отраженным в акте выездной налоговой проверки, основанном на недопустимых доказательствах. В нарушение требований подп. 7 п.1 ст. 31 и ст. 166 Налогового кодекса РФ налоговый орган не исчислил суммы налога, подлежащие уплате в бюджет, расчетным путем на основании имеющейся информации о налогоплательщике, а также данных об иных аналогичных налогоплательщиках, в связи с утратой заявителем документов, служащих основанием для исчисления и уплаты налогов, необоснованно определил размер профессионального налогового вычета, не ознакомил заявителя со сведениями, содержащимися в выписках по счету, представленными банком, и произвел проверку банковских документов без участия налогоплательщика. Заявитель также указала на то, что налоговая проверка является повторной.

Суд постановил решение об удовлетворении заявленных требований.

Отменяя решение суда, судебная коллегия указала следующее.

Как установлено судом первой инстанции, решением ИФНС по району была назначена проверка индивидуального предпринимателя по вопросам соблюдения налогового законодательства по налогу на доходы, единому социальному налогу, страховым взносам, налогу на добавленную стоимость, единому налогу на вмененный доход для отдельных видов деятельности, единому налогу по упрощенной системе налогообложения, земельному налогу, своевременности предоставления сведений о выплаченных доходах физлицам, полноты оприходования выручки, полученной с применением ККТ, налогу на доходы физических лиц с выплат работникам за период с 01.01.2006 года по 31.12.2008 года. Проверка проводилась в течение 5 месяцев, при этом неоднократно приостанавливалась для предоставления времени заявителю для восстановления бухгалтерского учета и предоставления документов.

Решением ИФНС района, с учетом изменений, внесенных решением Управления ФНС по Челябинской области, заявитель привлечена к налоговой ответственности за совершение налогового правонарушения по ст. 123, по п. 2 ст. 119 и ч.1 ст.119 Налогового кодекса РФ. В привлечении к налоговой ответственности по п.4 и п.2 ст.109 Налогового кодекса РФ отказано в связи с отсутствием вины лица в совершении налогового правонарушения.

Признавая оспариваемое решение незаконным, суд первой инстанции мотивировал свой вывод недостоверностью выполненного налоговым органом расчета сумм налогов, подлежащих уплате заявителем в бюджет в связи с отсутствием достоверных доказательств получения ею доходов, указанных в акте выездной налоговой проверки, а также тем, что выездная налоговая проверка является повторной и проведена за тот же период, что и проверка, ранее назначенная другим решением и по тем же вопросам. Также исходил из того, что налоговый орган воспользовался правом, предусмотренным подпунктом 7 пункта 1 статьи 31 Налогового кодекса РФ, исчислил суммы налогов способом, не обеспечивающим достоверность финансовых показателей деятельности индивидуального предпринимателя.

В ходе судебного разбирательства установлено и не оспаривается сторонами, что заявительница в проверяемом периоде осуществляла предпринимательскую деятельность по оптовой торговле мебелью, мебельными тканями, портьерами и аксессуарами к ним, налогообложение которой осуществляется по общей системе налогообложения, и розничную торговлю мебелью, мебельными тканями, портьерами и аксессуарами к ним с уплатой единого налога на вмененный доход.

В соответствии с подпунктами 3, 8 пункта 1 статьи 23 Налогового Кодекса РФ налогоплательщики обязаны вести в установленном порядке учет своих доходов (расходов) и объектов налогообложения, если такая обязанность предусмотрена законодательством о налогах и сборах; в течение четырех лет обеспечивать сохранность данных бухгалтерского и налогового учета и других документов, необходимых для исчисления и уплаты налогов, в том числе документов, подтверждающих получение доходов, осуществление расходов (для организаций и индивидуальных предпринимателей), а также уплату (удержание) налогов. Это гарантирует налогоплательщику начисление налогов в том размере, в котором они подлежат начислению в соответствии с действующим налоговым законодательством.

Отсутствие документов первичного бухгалтерского учета мотивировано заявительницей их утратой при аварии на водоводе, в результате которой складские помещения, оказались затопленными. При этом, как указано в акте проверки, факт утраты в ходе аварии документов не отражен ни в актах обследования помещений, ни в постановлении органом милиции об отказе в возбуждении уголовного дела.

В соответствии с подп. 7 п.1 ст. 31 Налогового кодекса РФ налоговый орган вправе определять суммы налогов, подлежащих уплате налогоплательщиками в бюджетную систему Российской Федерации, расчетным путем на основании имеющейся у них информации о налогоплательщике, а также данных об иных аналогичных налогоплательщиках в случаях отказа налогоплательщика допустить должностных лиц налогового органа к осмотру производственных, складских, торговых и иных помещений и территорий, используемых налогоплательщиком для извлечения дохода либо связанных с содержанием объектов налогообложения, непредставления в течение более двух месяцев налоговому органу необходимых для расчета налогов документов, отсутствия учета доходов и расходов, учета объектов налогообложения или ведения учета с нарушением установленного порядка, приведшим к невозможности исчислить налоги.

Отсутствие документов бухгалтерского учета, отсутствие раздельного учета налогообложения деятельности за проверяемый период, подтверждающих факт расходов налогоплательщика, послужили основаниями для определения налоговым органом дохода заявительницы расчетным методом в порядке, предусмотренном подпунктом 7 пункта 1 статьи 31 Кодекса.

По существу заявленных требований оспаривается примененная налоговым органом методика расчетного метода, в соответствии с которым налогооблагаемая база исчислена как разница между полученными доходами и суммой профессионального налогового вычета. Заявитель полагает, что для определения налогооблагаемой базы налоговый орган должен был использовать иной расчетный метод – исходя из усредненных показателей, рассчитанных по данным налогоплательщиков, осуществляющих аналогичные виды экономической деятельности.

Между тем наделение налоговых органов правом исчислять налоги расчетным путем вытекает из возложенной на них обязанности по осуществлению налогового контроля в целях реализации основанных на Конституции Российской Федерации и законах общеправовых принципов налогообложения - всеобщности и справедливости налогообложения, юридического равенства налогоплательщиков, равного финансового бремени. Допустимость применения расчетного метода исчисления налогов непосредственно связана с обязанностью правильной, полной и своевременной их уплаты и обусловливается неправомерными действиями (бездействием) налогоплательщика. Поэтому сам по себе избранный налоговым органом метод исчисления налогов, при обоснованном его применении, не может рассматриваться как ущемление прав налогоплательщиков.

Вывод суда о том, что налоговый орган исчислил налоги недостоверно, не учитывает, что при расчетном методе начисления налогов достоверное исчисление налогов невозможно по объективным причинам. Налоги могут быть исчислены достоверно только при надлежащем оформлении учета доходов и расходов, в то время как применение расчетного метода предполагает исчисление налогов с той или иной степенью вероятности. Поэтому вывод суда о том, что исчисление налогов в ходе налоговой проверки с применением сведений о доходах за минусом профессионального налогового вычета является изначально недостоверным, противоречит самой сути расчетного метода исчисления налога.

При определении расчетным методом налоговых обязательств налоговый орган использовал как данные самого заявителя, так и данные, полученные по запросам налогового органа из кредитных учреждений, обслуживающих счета налогоплательщика.

Заявитель не представила доказательств, опровергающих доводы налогового органа, в том числе контррасчета своих налоговых обязательств, которые не были представлены ни в ходе проведения проверки, ни в суд.

Поскольку заявитель не обеспечила сохранности документов бухгалтерского учета и не опровергла правильности расчета суммы налогов, произведенного инспекцией, считать необоснованным размер ее налоговой обязанности, определенный налоговым органом в порядке, установленном подпунктом 7 пункта 1 статьи 31 Кодекса, оснований не имеется.

Что касается выводов суда о недействительности оспариваемого решения по мотиву повторности проведения налоговой проверки, то суд первой инстанции не учел следующего.

Ранее решением было назначено проведение в отношении заявительницы выездной налоговой проверки соблюдения налогового законодательства за этот же период, однако сведения о том, что в рамках этой проверки налоговым органом проводились мероприятия налогового контроля и принимались решения по ее результатам, в материалах дела отсутствуют. По данным налогового органа выездная налоговая проверка не проводились, а решение было погашено как несостоявшееся.

Системный анализ положений ст. 89 Налогового кодекса РФ, правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 17.03.2009 № 5-П, позволяет сделать вывод о том, что повторность проведения выездной налоговой проверки предполагает наличие результатов первоначальной проверки, оценка которых вышестоящим налоговым органом позволяла бы определить, насколько эффективны, законны и обоснованны решения, принимаемые инспекцией, с точки зрения существа выявленных нарушений и их оценки.

Статья 89 Налогового кодекса РФ не содержит запрета на назначение и проведение первичной выездной налоговой проверки на общих основаниях, если ранее решение налогового органа о проведении такой проверки не было реализовано по процедурным основаниям, в частности по мотиву отсутствия информации о вручении копии решения налогоплательщику, и не является препятствием для назначения новой налоговой проверки. Иной подход противоречил бы принципу обеспечения налогового контроля со стороны государства.

Допущенные судом первой инстанции нарушения процессуальных требований и норм материального права повлекли отмену постановленного по делу решения.

Определение по делу № 33-1472 /2011

Процессуальные вопросы

Иск о признании договора беспроцентного займа незаключенным является имущественным спором, не подлежащим оценке. Соответственно, государственная пошлина при подаче иска в суд гражданином оплачивается согласно подпункту 3 пункта 1 статьи 333.19 Налогового кодекса РФ в размере 200 руб.

Определением суда исковое заявление Ч. о признании договора беспроцентного займа незаключенным оставлено без движения в связи с отсутствием доказательств уплаты государственной пошлины в размере 60000 руб.

При этом судья исходил из того, что спор о признании договора беспроцентного займа незаключенным является имущественным, подлежащим оценке, следовательно, при подаче иска подлежит уплате государственная пошлина, исходя из цены иска.

С таким выводом согласился и суд кассационной инстанции.

Однако такой вывод судов первой и кассационной инстанций сделан с существенным нарушением норм процессуального права, поскольку иск о признании договора незаключенным не связан с признанием права собственности на деньги за лицом, обратившимся в суд с таким иском. В данном случае предъявление такого иска преследует цель оспаривания договора для определения, не является ли договор безденежным. Если в процессе оспаривания заемщиком договора займа по его безденежности будет установлено, что деньги или другие вещи в действительности не были получены от заимодавца, договор займа считается незаключенным.

По результатам рассмотрения такого требования судом истец не становится собственником спорного имущества.

Следовательно, такой иск является имущественным, не подлежащим оценке, а государственная пошлина гражданином оплачивается согласно подп. 3 п.1 ст. 333.19 Налогового кодекса РФ в размере 200 руб.

По изложенным основаниям состоявшиеся по делу судебные постановления были отменены, материал направлен в суд первой инстанции для рассмотрения со стадии принятия заявления.

Постановление президиума № 44-Г-22/2011

Прекращая производство по делу в связи с утверждением мирового соглашения, суд первой инстанции не учел, что стороны не вправе договариваться о недействительности сделки, поскольку любое соглашение направлено на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей. Соглашение о признании сделки недействительной невозможно, поскольку такое соглашение, в отличие от самой недействительной сделки, не является юридическим фактом и не порождает никаких последствий.

Г. обратился в суд с иском к Б. о признании недействительным заключенного сторонами договора дарения 3/4 доли в праве собственности на квартиру, применении последствий недействительности сделки, указывая на совершение сделки под влиянием обмана со стороны ответчика.

По ходатайству сторон суд первой инстанции постановил определение, которым утвердил мировое соглашение, по условиям которого: признал недействительным заключенный сторонами договор дарения в части дарения ½ доли в праве собственности на квартиру; признал за истцом право собственности на ½ доли в праве собственности на квартиру, за ответчиком - право собственности на 1/4 доли в праве; отменил государственную регистрацию права собственности ответчика на ¾ доли в праве собственности на квартиру.

Определение суда отменено судебной коллегией ввиду существенного нарушения судом первой инстанции норм процессуального права.

В соответствии со ст. 173 Гражданского процессуального кодекса РФ отказ истца от иска, признание иска ответчиком, мировое соглашение сторон поставлены под определенный контроль суда, что является проявлением принципа законности и судейского руководства гражданским процессом.

В соответствии с ч. 2 ст. 39 Гражданского процессуального кодекса РФ суд не утверждает мировое соглашение сторон, если это противоречит закону или нарушает права и законные интересы других лиц.

Судом не учтено, что стороны не вправе договариваться о недействительности сделки, поскольку любое соглашение направлено на возникновение, изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей (ст. 153 Гражданского кодекса РФ). Соглашение о признании сделки недействительной невозможно, поскольку такое соглашение, в отличие от самой недействительной сделки, не является юридическим фактом и не порождает никаких последствий.

Определение по делу № 33-2789/2011

Исковые требования о компенсации морального вреда за незаконное осуждение, предъявленные к городскому суду, не подлежат рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку законодательством предусмотрен иной порядок судебного обжалования указанных в заявлении действий.

Г. обратился в суд с иском к Саткинскому городскому суду Челябинской области о компенсации морального вреда, причиненного действиями судей, связанными с осуществлением правосудия, а также в связи с реабилитацией и незаконным нахождением в местах лишения свободы.

Судом первой инстанции заявление было принято к производству, в качестве соответчиков привлечены прокуратура Челябинской области, министерство финансов РФ в лице управления федерального казначейства по Челябинской области.

Разрешая заявленные требования Г. к Саткинскому городскому суду Челябинской области, суд не учел требования ст. 16 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации», ст. 1070 Гражданского кодекса РФ, п. 1 ч. 1 ст. 134 Гражданского процессуального кодекса РФ.

Так, в соответствии со ст. 16 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации», судья не может быть привлечен к какой-либо ответственности за действия, совершенные при осуществлении правосудия, если вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена его виновность в преступном злоупотреблении.

Согласно ст. 1070 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный гражданину при осуществлении правосудия, возмещается только в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу.

В данном случае вопрос об уголовной ответственности судей, рассматривавших 22 сентября 1998 года уголовное дело по обвинению Г. в совершении преступлений, в установленном законом порядке не решался.

Вопрос о возмещении государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) суда (судьи) при осуществлении правосудия применительно к иным случаям (кроме оснований ст. 1070 Гражданского кодекса РФ и Федерального закона от 30 апреля 2010 года № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» и Федерального закона от 30 апреля 2010 года № 69-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок»), в настоящее время в законодательном порядке не урегулирован, как и вопрос об основаниях и порядке такого возмещения, не определены подсудность и подведомственность дел данной категории.

Поэтому требования заявителя к Саткинскому городскому суду Челябинской области не подлежали рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку законодательством предусмотрен иной порядок судебного обжалования указанных в заявлении действий, а именно: путем оспаривания вступивших в законную силу судебных постановлений. Судье следовало отказать в принятии искового заявления.

Поскольку исковое заявление Г. к Саткинскому городскому суду не подлежало рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства и незаконно принято к производству суда, решение суда в части разрешения требований Г. к Саткинскому городскому суду о компенсации морального вреда отменено, производство по гражданскому делу в указанной части прекращено.

(Определение по делу № 33-3177/2011

23. Рассмотрев дело по иску, предъявленному к Верхнеуфалейскому почтамту, суд фактически разрешил вопрос о правах и обязанностях ФГУП «Почта России», не привлеченного к участию в деле, что в силу п. 4 ч. 2 ст. 364 и ст. 361 Гражданского процессуального кодекса РФ является безусловным основанием, влекущим отмену решения суда.

С. уволена с работы приказом начальника Верхнеуфалейского почтамта управления федеральной почтовой связи Челябинской области – филиала ФГУП «Почта России», обратилась в суд с иском к Верхнеуфалейскому почтамту о восстановлении на прежней работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда.

Отменяя решение суда об удовлетворении иска и передавая дело на новое рассмотрение, судебная коллегия указала на существенное нарушение судом норм процессуального права, поскольку, рассмотрев дело по иску, предъявленному к Верхнеуфалейскому почтамту, суд фактически разрешил вопрос о правах и обязанностях ФГУП «Почта России», не привлеченного к участию в деле.

Суд не учел положения п. 1 ст. 48 Гражданского кодекса РФ, согласно которому юридическим лицом признается организация, которая имеет в собственности, хозяйственном ведении или оперативном управлении обособленное имущество и отвечает по своим обязательствам этим имуществом, может от своего имени приобретать и осуществлять имущественные и личные неимущественные права, нести обязанности, быть истцом и ответчиком в суде.

Между тем Верхнеуфалейский почтамт не является юридическим лицом, поэтому не может быть ответчиком в суде, следовательно, не является стороной по настоящему делу.

Как видно из материалов дела, Верхнеуфалейский почтамт является обособленным структурным подразделением управления федеральной почтовой связи Челябинской области, которое в свою очередь является филиалом Федерального государственного унитарного предприятия «Почта России» (ФГУП «Почта России»).

В силу п. 2 и п. 3 ст. 55 Гражданского кодекса РФ филиалом является обособленное подразделение юридического лица, расположенное вне места его нахождения и осуществляющее все его функции или их часть, в том числе функции представительства. Филиалы не являются юридическими лицами и должны быть указаны в учредительных документах создавшего их юридического лица.

Определение по делу № 33-2817/2011

Дата добавления: 2015-07-16