Торжество. 24 страница

Он смотрел на меня, сначала смущенно, затем в его глазах появилась мука. Он нахмурился.

- Ты хочешь, чтобы я ушел?

- Нет! – запротестовала я, боясь только одной мыслью об этом. – Нет, я имела в виду, как ты объяснил это моей маме? Мне нужно узнать, что ты ей рассказал, прежде чем она вернется.

- А-а, - протянул он, успокаиваясь. – Я приехал в Феникс, чтобы поговорить с тобой и убедить тебя вернуться обратно в Форкс, - его глаза были настолько серьезными и искренними, что я сама чуть ему не поверила. – Ты согласилась встретиться со мной, и приехала в отель, где я остановился вместе с Карлайлом и Элис – конечно, я был здесь под родительским надзором, - виртуозно вставил он, - но ты споткнулась по пути в мой номер и… ну, остальное ты знаешь. Хотя, некоторые детали ты можешь и не помнить. У тебя есть хорошее извинение для небольших провалов в памяти.

Я подумала над этим пару секунд.

- В этой истории есть несколько изъянов. Вроде окон, которые не разбиты.

- Вообще-то, нет, - сказал он. – Элис даже немного чересчур повеселилась, подделывая доказательства. Обо всем позаботились, и все выглядит очень убедительно – ты можешь даже подать в суд на гостиницу, если захочешь. Тебе не о чем волноваться, - пообещал он, слегка касаясь моей щеки. – Единственное, о чем тебе следует думать, так это о том, чтобы поправляться.

Боль и лекарства не настолько затуманивали мое сознание, чтобы я не смогла отреагировать на его прикосновение. Пикающий монитор тут же начал пиликать почти не переставая – отлично, теперь он не единственный, кто может слышать, когда мое сердце начинает себя плохо вести.

- Просто замечательно, - буркнула я про себя.

Он захихикал, а затем в его глазах появилось нечто подозрительное.

- Хм-м-м, интересно…

Он медленно наклонился. Пиликающий монитор сходил с ума, прежде чем он прикоснулся ко мне, но когда он это сделал – легчайшее и нежное прикосновение – пиканье прекратилось разом.

Он тут же отдернулся назад, обеспокоенное выражение его лица сменилось облегчением, когда монитор снова начал фиксировать удары моего сердца.

- Похоже, теперь мне придется быть с тобой еще более осторожным, чем обычно, - он нахмурился.

- Я тебя еще не поцеловала, - потребовала я капризным тоном. – Не заставляй меня вставать.

Он ухмыльнулся и вновь прикоснулся своими губами к моим губам. Монитор сходил с ума.

Но затем он напрягся и отстранился.

- Думаю, я слышу твою маму, - сказал он, снова улыбаясь.

- Не оставляй меня, - безотчетная волна паники нахлынула на меня. Я не могла отпустить его – он может снова исчезнуть.

Он прочел ужас в моих глазах.

- Не оставлю, - торжественно пообещал он, а затем улыбнулся. – Я пока вздремну.

Он пересел с жесткого пластикового стула на бирюзовое кресло, обитое искусственной кожей, стоявшее в ногах моей кровати, откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Он был абсолютно неподвижен.

- Только дышать не забывай, - саркастически прошептала я. Он глубоко вздохнул, не открывая глаз.

Теперь и я услышала маму. Она с кем-то разговаривала, возможно с медсестрой, и ее голос звучал устало и расстроено. Я хотела подскочить с кровати и побежать к ней, чтобы успокоить ее, пообещать, что все будет в порядке. Но сейчас я была не в форме для какого-либо рода перемещений, и поэтому просто ждала в нетерпении.

Дверь со скрипом приоткрылась, и она заглянула внутрь.

- Мам! – прошептала я с любовью и облегчением.

Она взглянула на застывшую фигуру Эдварда в кресле и на цыпочках подошла к моей кровати.

- Он от тебя ни на шаг не отходит, - тихо пробормотала она.

- Мам, я так рада тебя видеть!

Она нежно обняла меня, и я почувствовала, как теплые слезы побежали по моим щекам.

- Белла, я так расстроилась!

- Прости, мам. Но теперь все в порядке, - успокоила я ее.

- Я просто рада, что ты наконец-то открыла глаза, - она присела на краешек моей кровати.

Неожиданно до меня дошло, что я понятия не имею, когда это случилось.

- И как давно я так лежала?

- Сегодня пятница, милая.

- Пятница? – в ужасе повторила я. Попыталась вспомнить, какой был день тогда… но сейчас думать об этом не хотелось.

- Какое-то время им придется продолжать давать тебе лекарства, милая - у тебя много травм.

- Я знаю.

- Тебе повезло, что доктор Каллен был здесь. Он такой замечательный человек… хотя и очень молод. И он скорее похож модель, чем на врача…

- Ты познакомилась с Карлайлом?

- Да, и с сестрой Эдварда, Элис. Прелестная девочка.

- Да, она такая, - я была согласна целиком и полностью.

Она обернулась через плечо, чтобы посмотреть на Эдварда, лежавшего в кресле.

- Ты не говорила мне, что в Форксе у тебя такие хорошие друзья.

Я поежилась и застонала.

- Что болит? – обеспокоено спросила она, снова поворачиваясь ко мне. Эдвард бросил быстрый взгляд на мое лицо.

- Все нормально, - успокоила я их обоих. – Мне просто нужно помнить, что мне нельзя двигаться, - он снова погрузился в свой фальшивый сон.

Я воспользовалась преимуществом, чтобы уйти от темы моего неприглядного поведения.

- Где Фил? – быстро спросила я.

- Во Флориде – о, Белла! Ты никогда не догадаешься! Мы уже почти собирались уезжать, как появились новости – замечательные новости!

- Фил подписал контракт? – догадалась я.

- Да! Как ты догадалась?! С «Санс», можешь в это поверить?

- Великолепно, мам, - сказала я со всем энтузиазмом, который только могла изобразить, хотя у меня появилась идея о том, что это может значить.

- И тебе так понравится Джексонвилль, - изливала она, пока я рассеянно на нее смотрела. – Я немного забеспокоилась, когда Фил начал говорить об Экроне, со всем этим снегом и все такое – ты же знаешь, как я ненавижу холод – но теперь есть Джексонвилль! Там всегда солнечно, и влажность действительно не такая уж сильная. Мы нашли очень милый дом, желтый, с белой отделкой, и верандой, как в старых фильмах, и там есть такой громадный дуб, и это всего в нескольких минутах ходьбы от океана, и у тебя будет твоя собственная ванная, и....

- Подожди, мам! – перебила я ее. Глаза Эдварда были все еще прикрыты, но он выглядел слишком напряженным, чтобы сойти за спящего. – О чем ты говоришь? Я не поеду во Флориду. Я живу в Форксе.

- Но в этом больше нет необходимости, глупышка, - засмеялась она. – Фил сможет быть дома намного чаще…. Мы много об этом говорили, теперь я смогу пропускать некоторые из его игр вне дома, проводя половину времени с тобой, а половину – с ним.

- Мам, - я колебалась, думая о том, как более дипломатично это сказать. – Я хочу жить в Форксе. Я уже освоилась в школе, и у меня появилось несколько подруг…, - она снова посмотрела на Эдварда, когда я это говорила, так что пришлось перевести разговор в другую сторону, - и Чарли нуждается во мне. Он все время один, и он вообще не умеет готовить.

- Ты хочешь остаться в Форксе? – в замешательстве спросила она. Для нее эта идея казалась невообразимой. А затем ее взгляд снова метнулся в сторону Эдварда. – Почему?

- Я же говорила тебе – Чарли, школа… Ой! – я вздрогнула. Не нужно было дергаться.

Она хотела прикоснуться ко мне, но колебалась, не зная, где можно дотрагиваться. Наконец она положила руку мне на лоб – там пластырей не было.

- Белла, милая, ты ненавидишь Форкс, - напомнила она мне.

- Так не так уж плохо.

Она нахмурилась и перевела взгляд с меня на Эдварда, на этот раз очень тщательно все обдумывая.

- Это из-за этого мальчика? – прошептала она.

Я открыла рот, чтобы солгать, но ее глаза пристально изучали мое лицо, и я знала, что она догадается.

- Да, частично, - подтвердила я. Признаваться насчет того, насколько много это «частично» не следует. – Значит, ты говорила с Эдвардом? – спросила я.

- Да, - она колебалась, глядя на его неподвижную фигуру. – И я хотела с тобой об этом поговорить.

Ой-ой-ой.

- О чем именно?

- Я думаю, что этот мальчик в тебя влюблен, - осуждающе сказала она, продолжая говорить тихо.

- Я тоже так думаю, - согласилась я.

- А что ты чувствуешь по отношению к нему? – она с трудом пыталась скрыть свое невероятное любопытство.

Я вздохнула, отводя глаза. Несмотря на то, как сильно я люблю свою маму, это не тот разговор, который я бы хотела с ней вести. – Я немного схожу по нему с ума, - замечательно, звучит так, как должна говорить девушка о своем первом парне.

- Ну, он кажется очень милым, и, боже мой, он невероятно красив, но ты так молода, Белла…, - ее голос звучал неуверенно. Насколько я помнила, это первый раз с того времени, когда мне было восемь, когда она постаралась говорить с родительским авторитетом. Я узнала этот «благоразумный, но твердый» тон ее голоса, каким она говорила со мной о парнях.

- Я знаю, мам. Не волнуйся насчет этого. Это всего лишь влюбленность, увлечение, - успокоила я ее.

- Да, верно, - согласилась она, смирившись.

Затем она вздохнула и виновато посмотрела через плечо на большие круглые часы на стене.

- Тебе нужно идти?

Она прикусила губу.

- Фил должен скоро позвонить… Я не знала, что ты проснешься…

- Без проблем, мам, - я попыталась не выказать своего облегчения, чтобы она не обиделась. – Я не буду одна.

- Я скоро вернусь. Знаешь, я даже спала здесь, - сказала она, гордясь собой.

- Мам, тебе не нужно этого делать! Ты можешь спать дома – я все равно не замечу, - обезболивающие действовали на мой мозг, сосредоточиться было трудно даже сейчас. Похоже, потом я буду спать целыми днями.

- Я волновалась, - робко призналась она. – Было совершено несколько преступлений по соседству, и мне не хотелось быть одной.

- Преступления? – с тревогой переспросила я.

- Кто-то вломился в танцевальную студию за углом и сжег ее дотла – там ничего не осталось. И они оставили угнанную машину и обочины. Помнишь, как ты ходила туда на танцы, милая?

- Помню, - меня передернуло.

- Я могу остаться, детка, если нужно.

- Нет, мам, я буду в порядке. Со мной будет Эдвард.

Она выглядела так, словно хочет остаться именно поэтому.

- Я вернусь сегодня вечером, - это звучало скорее как предупреждение, чем как обещание, и она снова посмотрела на Эдварда.

- Я люблю тебя, мам.

- Я тоже люблю тебя, Белла. И попытайся быть более осторожной, когда ходишь, милая, я не хочу тебя потерять.

Глаза Эдварда оставались закрытыми, но широкая улыбка мелькнула на его лице.

Вошла медсестра, чтобы проверить мои капельницы и трубки. Мама поцеловала меня в лоб, погладила моя перебинтованную руку и ушла.

Медсестра проверила распечатку моей кардиограммы.

- Тебе нехорошо, дорогая? Твой пульс немного нестабилен.

- Я в порядке, - убедила я ее.

- Я скажу дежурной сестре, что ты проснулась. Она зайдет к тебе через минутку.

Дверь только-только успела закрыться, как Эдвард вновь сидел у моей кровати.

- Ты угнал машину? – я приподняла бровь.

Он невозмутимо улыбнулся:

- Это была очень хорошая машина, очень быстрая.

- Как поспал?

- Интересно, - он нахмурился.

- Что?

Он смотрел вниз, пока говорил.

- Я удивлен. Я думал, что Флорида… и твоя мама… ну, я думал, что это то, чего ты хочешь.

Я непонимающе смотрела на него.

- Но во Флориде тебе придется все время торчать дома. Ты сможешь выходить на улицу только ночью, как настоящий вампир.

Он почти улыбался, но молчал. А потом его лицо словно погасло.

- Я бы остался в Форксе, Белла. Или где-то еще, - объяснил он. – Где-то, где уже не смогу причинить тебе вреда.

Сначала я не поняла. Я просто смотрела на него, пока слова одно за другим вставали на место в моей голове, как в паззле. Я не замечала, что мой пульс участился и дышать стало труднее, пока не почувствовала острую боль в ребрах.

Он ничего не говорил, он молча смотрел на меня, пока ко мне подступала другая боль, которая не имела ничего общего со сломанными ребрами, и которая была намного страшнее.

А затем в комнату вошла другая медсестра. Эдвард продолжал сидеть неподвижно, пока она быстрым, внимательным взглядом изучила выражение моего лица, прежде чем повернулась к мониторам.

- Примем обезболивающее, дорогая? – мягко спросила она, постукивая по капельнице.

- Нет, нет, - пробормотала я, пытаясь скрыть агонию в своем голосе. – Мне ничего не нужно, - сейчас я не могла позволить себе закрыть глаза.

- Не нужно храбриться, милая. Будет лучше, если ты не будешь сейчас перенапрягаться, тебе нужно отдохнуть, - она ждала моего согласия, но я упорно замотала головой.

- Хорошо, - она вздохнула. – Нажми кнопку вызова, если передумаешь.

Она строго посмотрела на Эдварда, затем бросила еще один любопытный взгляд на монитор и вышла.

Его холодные руки касались моего лица, я смотрела на него отчаянными глазами.

- Ш-ш-ш, Белла, успокойся.

- Не оставляй меня! – умоляла я срывающимся голосом.

- Не буду, - пообещал он. – А теперь расслабься, потом я вызову медсестру, чтобы дать тебе лекарства.

Но мой пульс не успокаивался.

- Белла, - он строго посмотрел на меня. – Я никуда не ухожу. Я буду рядом, пока буду нужен тебе.

- Ты клянешься, что не оставишь меня? – прошептала я. Боль в ребрах утихала – я старалась контролировать свое дыхание.

Он взял мое лицо в ладони и наклонился ко мне. Его глаза были серьезными.

- Клянусь.

Его аромат действовал успокаивающе, казалось, что он даже унял боль. Он продолжал смотреть мне в глаза, пока мое тело постепенно расслаблялось и пиканье монитора приходило в норму. Сегодня его глаза были темными, ближе к темному, чем к светло-золотому.

- Лучше? - спросил он.

- Да, - осторожно ответила я.

Он помотал головой и произнес что-то неразборчивое. Мне показалось, что я расслышала «слишком остро реагировать».

- Почему ты это сказал? – прошептала я, стараясь говорить так, чтобы голос не дрожал. – Ты устал спасать меня все время? Ты хочешь, чтобы я была от тебя как можно дальше?

- Нет, Белла, конечно нет. Я не хочу жить без тебя. Будь благоразумна. И нет никаких проблем в том, что тебя нужно спасать – если не считать того, что именно я подверг тебя опасности…что я – та причина, по которой ты здесь.

- Да, именно ты, - я нахмурилась. – Причина, по которой я здесь – живая.

- Почти, - его голос перешел на шепот, - опутанная бинтами, пластырями, с трудом способная двигаться.

- Я не имела в виду свой последний «почти летальный» эксперимент, - сказала я, сердясь. – Я имела в виду другие – у тебя есть, из чего выбрать. Если бы не ты, я бы уже разлагалась на кладбище Форкса.

Его передернуло, но в его глазах было все то же виноватое выражение.

- Это еще не было самым худшим, - продолжил он шепотом, словно не слыша моих слов. – Не было самым худшим видеть тебя на полу…сломленную, истекающую кровью, - он задыхался. – Не было самым худшим думать, что я опоздал. Не было самым худшим даже слышать, как ты кричишь от боли – все эти невыносимые воспоминания, которые останутся со мной до конца вечности. Нет, хуже всего было чувство…осознания, что я не могу остановиться. Я думал, что убью тебя сам.

- Но ты этого не сделал.

- Я мог. Это было так просто.

Я знала, что мне нужно оставаться спокойной…но он пытался уговорить себя оставить меня, и на меня нахлынула паника.

- Пообещай мне, - прошептала я.

- Что?

- Ты знаешь, что, - теперь я начала злиться.

Он услышал, как изменился мой тон. Его взгляд стал строже.

- Похоже, я недостаточно силен, чтобы оставить тебя в покое, так что, полагаю, ты все равно будешь поступать по-своему… не важно, убьет это тебя или нет, - жестко добавил он.

- Хорошо, - он так и не пообещал – факт, который не укрылся от меня. Паника лишь слегка унялась. А вот контролировать гнев я уже не могла. – Ты рассказал мне, как смог остановиться…теперь я хочу знать, почему, - потребовала я.

- Почему? – настороженно повторил он.

- Почему ты это сделал? Почему ты не дал яду распространиться? Сейчас я бы уже была такой, как ты.

Глаза Эдварда словно стали непроницаемо-черными, и я вспомнила, что он вообще не хотел, чтобы я знала об этих вещах. Должно быть, Элис слишком занята собственными мыслями о том, что узнала о себе…или она очень осторожна в своих мыслях в его присутствии – ясно, что он понятия не имел, что она просветила меня о механике превращения. Он был удивлен и крайне зол. Его ноздри раздувались, губы были словно высечены из камня.

И он не собирался отвечать, это было ясно.

- Я буду первой, кто признается, что у меня нет опыта в отношениях, - сказала я. – Но это кажется логичным…мужчина и женщина должны быть в чем-то равны…в частности, один не может постоянно спасать другого. Оба должны быть одинаковы.

Он скрестил руки на кровати и опустил на них голову. Он расслабился, его гнев унялся. Видимо, он решил не злиться на меня. Надеюсь, у меня будет шанс предупредить Элис, прежде чем он ее найдет.

- Ты спасла меня, - тихо сказал он.

- Я не могу всегда быть Лоис Лейн, подружкой Супермена, - настаивала я. – Я тоже хочу им быть.

- Ты не знаешь, о чем просишь, - его голос был мягким. Он напряженно смотрел на край моей подушки.

- Думаю, знаю.

- Белла, ты не знаешь. У меня было почти 90 лет, чтобы подумать об этом, и я все еще не уверен.

- Ты бы хотел, чтобы Карлайл не спас тебя тогда?

- Нет, я не хотел бы этого, - он помолчал пару секунд, прежде чем продолжить. – Но моя жизнь была закончена. Мне было уже нечего терять.

- Ты – моя жизнь. Ты – единственное, что я боюсь потерять, - сказать это было несложно. Легко было признать, как сильно я в нем нуждаюсь.

Он сидел очень тихо. Решался.

- Я не могу сделать этого, Белла. Я не сделаю этого с тобой.

- Почему нет? – в горле пересохло, и слова звучали тише, чем я того хотела. – Не говори мне, что это слишком сложно! После того, что было сегодня, или, полагаю, несколько дней назад…короче, после этого, это не будет сложно.

Он внимательно смотрел на меня.

- А боль? – спросил он.

Я заколебалась. Ничего не смогла с собой поделать. Но попыталась не выдать того, как четко помню то чувство…огонь, растекающийся по венам.

- Это уже мои проблемы. Справлюсь.

- Можно храбриться до тех пор, пока боль не станет безумием.

- Это не проблема. Три дня – большое дело.

Эдвард снова поморщился, мои слова напомнили ему, что я осведомлена лучше, чем он надеялся. Я смотрела, как он пытается контролировать свой гнев.

- Чарли? – резко спросил он. – Рене?

Минуты шли в молчании, пока я пыталась ответить на этот вопрос. Я открыла рот, но не смогла произнесла ни звука, и снова закрыла. Он ждал, и выражение его лица было триумфальным, потому что он знал, что у меня нет правильного ответа.

- Смотри, это тоже не проблема, - наконец пробормотала я. Мой голос звучал неубедительно, как и всегда, когда я пыталась лгать. – Рене всегда принимала решения, которые были лучше для нее – она захочет, чтобы я поступила также. А Чарли одиночка, он привык жить сам. Я не могу заботиться о них вечно. У меня есть собственная жизнь, чтобы ее прожить.

- Именно, - отрезал он. – И я не собираю ее заканчивать, даже ради тебя.

- Если ты ждешь, чтобы увидеть меня на моем смертном одре, то у меня для тебя новость – я только что оттуда!

- Ты поправишься, - напомнил он мне.

Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, игнорируя боль. Я смотрела на него, он смотрел на меня, и в его глазах явно не было желания искать компромисс.

- Нет, - медленно сказала я. – Не поправлюсь.

Он нахмурился.

- Конечно поправишься. Возможно, у тебя останется шрам, может два…

- Ты ошибаешься, - настаивала я. – Я умру.

- Нет, серьезно, Белла, - теперь он забеспокоился. – Ты выпишешься отсюда через несколько дней, самое большее – через две недели.

Я посмотрела на него.

- Возможно, я не умираю сейчас…но когда-нибудь я умру. С каждой минутой я все ближе к концу. И я состарюсь.

Слушая меня, он нахмурился, прижал свои длинные пальцы к вискам и закрыл глаза.

- Так и должно быть. Так и должно происходить. Как это происходило бы, если бы меня не существовало – и меня не должно было существовать.

Я фыркнула. Он открыл глаза и удивленно посмотрел на меня.

- Это глупо. Все равно, как если бы кто-то выиграл в лотерею, забрал бы деньги, а потом сказал бы: «Эй, давайте вернемся к тому, как все должно было идти. Так лучше». И я не это не куплюсь.

- Меня с трудом можно назвать лотерейным призом, - пробурчал он.

- Именно. Ты намного лучше.

Он закатил глаза и сжал губы.

- Белла, мы больше не будем это обсуждать. Я отказываюсь обрекать тебя на вечность в ночи, и точка.

- Это ты думаешь, что это точка, но ты меня не знаешь настолько хорошо, - предупредила я его. – Ты не единственный вампир, которого я знаю.

Его глаза снова потемнели.

- Элис не посмеет.

В эту секунду он выглядел так грозно, что я почти поверила ему – не могла представить себе кого-то достаточно храброго, чтобы перечить ему.

- Элис уже видела это, так? – догадалась я. – Именно поэтому то, что она сказала, так расстроило тебя. Она знает, что я буду такой, как ты… когда-нибудь.

- Она ошибается. Еще она видела тебя мертвой, но этого, тем не менее, не произошло.

- Я никогда не поверю, что Элис может ошибиться.

Мы долго сверлили друг друга взглядами. Стояла полнейшая тишина, если не считать жужжания приборов, пиканья, тиканья часов на стене. Наконец, выражение его лица смягчилось.

- Итак, к чему мы пришли? – поинтересовалась я.

Он засмеялся.

- Думаю, это называется тупиком.

Я вздохнула.

- Ой, - пробормотала я.

- Как ты себя чувствуешь? – спросил он, бросив быстрый взгляд на кнопку вызова медсестры.

- Я в порядке, - солгала я.

- Я тебе не верю, - нежно сказал он.

- Я не собираюсь снова спать.

- Тебе нужен отдых. Все эти споры явно не идут тебе на пользу.

- Так сдайся, - намекнула я.

- Хорошая попытка, - он коснулся кнопки.

- Нет!

Он не обращал внимания.

- Да? – проскрипел динамик на стене.

- Думаю, мы готовы принять обезболивающее, - спокойно ответил он, игнорируя мое зверское выражение лица.

- Я пришлю сестру, - ответил скучающий голос.

- Я его не приму, - пообещала я.

Он посмотрел на капельницы.

- Не думаю, что они будут просить тебя проглотить что-нибудь.

Мой пульс тут же участился. Он прочел страх в моих глазах, и вздохнул.

- Белла, тебе больно. Тебе нужно успокоиться, чтобы пойти на поправку. Почему ты все так усложняешь? Они больше не будут тыкать в тебя иголки.

- Я не боюсь игл, - пробормотала я. – Я боюсь закрывать глаза.

Он улыбнулся своей коварной улыбкой и взял мое лицо в руки.

- Я говорил тебе – я никуда не уйду. Не бойся. Пока это будет делать тебя счастливой, я буду рядом.

Я улыбнулась, игнорируя боль.

- Знаешь, тогда ты говоришь о вечности.

- О, это пройдет – это всего лишь увлечение.

Я потрясла головой – перед глазами тут же все закружилось.

- Я была в шоке, когда Рене купилась на это. Ты знаешь лучше, как все обстоит на самом деле.

- Это одна из самых прекрасных вещей в том, чтобы быть человеком, - сказал он мне. – Все меняется.

Я прищурилась.

- Дышать не забывай.

Он смеялся, когда вошла медсестра, держа в руке ампулу.

- Прошу прощения, - строго сказала она Эдварду.

Он встал и прошел в другой конец комнаты, скрестил руки на груди и прислонился к стене. Я не отрывала от него глаз, он спокойно смотрел на меня.

- Вот так, дорогая, - медсестра улыбнулась, вводя лекарство. – Теперь будешь чувствовать себя лучше.

- Спасибо, - без энтузиазма пробормотала я. Не прошло много времени, как я почувствовала расслабленность, растекающуюся по венам.

- Это было нужно, - пробормотала она, в то время как мои веки наливались свинцом.

Должно быть, она вышла из комнаты, потому что что-то холодное и гладкое коснулось моего лица.

- Останься, - прошептала я.

- Конечно, - пообещал он. Его голос был прекрасен, как колыбельная. – Как я и сказал, пока это делает тебя счастливой… пока так будет лучше для тебя.

Я попыталась покачать головой, но она была слишком тяжелой.

- Эт не одно и то же, - пробормотала я.

Он засмеялся.

- Не волнуйся насчет этого Белла. Сможешь поспорить со мной, когда проснешься.

Кажется, я улыбнулась.

- Ага.

Я почувствовала, как его губы коснулись моего уха.

- Я люблю тебя, - прошептал он.

- Я тоже.

- Я знаю, - он тихо засмеялся.

Я слегка повернула голову – и он понял намек. Его губы нежно коснулись моих.

- Спасибо, - вздохнула я.

- В любое время.

Я уже отключалась, но слабо пыталась бороться со сном. Оставалась еще одна вещь, которую я хотела ему сказать.

- Эдвард? – я постаралась четко произнести его имя.

- Да?

- Я ставлю на Элис, - пробормотала я.

А затем меня накрыла ночь.

Удаленная глава

Бадминтон.

(Примечание Стефани Майер: Эта сцена была вырезана из 11-й главы – «Сложности». Мне не хотелось ее удалять, но я не могла просто указать пальцем, почему. Так что, в итоге, я ее убрала. А когда было уже слишком поздно что-либо исправлять, я вдруг поняла, что меня беспокоило. Хотя я несколько раз упоминала о неуклюжести Беллы в спортзале, на самом деле я никогда не показывала этого «в действии». Это тот раз, когда Эдвард «смотрел», и это прекрасное место, чтобы показать неуклюжесть. Ха-ха – и теперь мое объяснение длиннее, чем сам фрагмент!!)

В спортзал я вошла на дрожащих ногах и в полубреду. Проскользнула в раздевалку, переоделась все еще в состоянии транса, смутно осознавая, что вокруг меня люди. Реальность была все такой же размытой до тех пор, пока мне не дали в руки ракетку. Она не была тяжелой, но все равно смотрелась крайне небезопасно в моих руках. Я заметила, что несколько ребят украдкой посматривали на меня. Тренер Клапп велел нам разбиться на команды по парам.

К счастью, остатки отваги в Майке все еще сохранились – он подошел ко мне.

- Хочешь, будем командой?

- Спасибо, Майк – ты не обязан это делать, ты же знаешь, - я сделала извиняющееся выражение лица.

- Не волнуйся, я не буду путаться у тебя под ногами, - улыбнулся он. Иногда любить Майка очень легко.

Конечно, не все прошло гладко. Я старалась не подходить близко к Майку, позволяя ему удерживать воланчик в игре, но тренер Клапп подошел и приказал ему оставаться на своей стороне корта, чтобы я также могла принимать участие. Он остался понаблюдать за исполнением своего приказания.

Тяжело вздохнув, я подошла ближе к центру корта, держа ракетку прямо, но при этом все также осторожно. Девочка из другой команды как-то нехорошо засмеялась, подавая воланчик - должно быть, это ее я травмировала во время баскетбольных тренировок - направив его на расстояние нескольких футов за сетку, прямо в мою сторону. Я неуклюже бросилась вперед, направляя свою ракетку в сторону маленького резинового вредителя, но забыла принять в расчет сетку. Моя ракетка отскочила от неё с удивительной силой, вылетела из моей руки, и отскочила от моего лба, прежде чем стукнуть Майка в плечо, как только он подбежал за воланчиком, который я упустила.

Тренер Клапп закашлял (или постарался подавить смех).

- Извини, Ньютон, - пробормотал он, уходя прочь, чтобы мы могли вернуться на свои прежние, менее опасные позиции

- Ты в порядке? - спросил Майк, массируя плечо, в то время как я потирала лоб.

- Да, а ты? - спросила я кротко, поднимая своё оружие.

- Думаю, я с этим справлюсь, - он прокрутил свою руку, чтобы удостоверится, что он всё ещё может полноценно двигаться.

- Лучше я буду стоять здесь, позади, - я вернулась в угол корта, осторожно держа ракетку за спиной.

Удаленная глава

Эммет и медведь.

(Примечание Стефани Майер: этот отрывок был вырезан из оригинального эпилога. Хотя я уже кратко описывала историю Эммета в 14-й главе – «Разум над инстинктом» - мне все же очень хотелось рассказать ее его собственными словами.)

Я была удивлена, заметив странное родство, которое росло между мной и Эмметом, особенно потому, что когда-то он был для меня самым пугающим из них всех. Многое было связано с тем, как мы попали в эту семью; мы оба любили и были любимы, когда были людьми, хотя для него это был весьма короткий период. Только Эммет помнил – только он один на самом деле понимал, каким чудом для меня являлся Эдвард.

Мы впервые заговорили об этом однажды вечером, когда все трое бездельничали, лежа на светлых софах в гостиной. Эммет развлекал меня своими воспоминаниями, которые были лучше любых сказок, пока Эдвард сосредоточенно смотрел кулинарный телеканал – он решил, что ему нужно научиться готовить, и сделать это было трудно без использования чувств вкуса и запаха. Наконец-то, именно это стало тем, что не давалось ему легко. Меж его идеальных бровей пролегла глубокая складка, пока известный шеф-повар приправлял очередное блюдо и пробовал его на вкус. Я подавила улыбку.

Дата добавления: 2015-07-16