Торжество. 15 страница

- Почему?

Мы припарковались возле моего дома, и он выключил двигатель. Было очень тихо и темно – луны не было. Свет на крыльце не горел, так что я знала, что моего отца еще нет дома.

- Ты вообще открывала глаза сегодня днем? – поддразнил он. – Ты думаешь, я спокойно могу разгуливать по улице при солнечном свете, не вызывая аварийных ситуаций? Именно по этой причине мы выбрали Олимпийский полуостров - одно из самых пасмурных мест в мире. Приятно, когда можешь спокойно выходить на улицу днем. Ты не поверишь, как можно устать от ночи за восемьдесят с чем-то лет.

- Так значит, вот откуда все эти легенды?

- Возможно.

- И Элис тоже пришла из другой семьи, как Джаспер?

- Нет, вот это - загадка. Элис вообще не помнит своей человеческой жизни. И она не знает, кто ее создал. Она очнулась в одиночестве. Кто бы ее ни создал, он ушел, и никто из нас не понимает, почему или как он смог. Если бы у нее не было этого дара, если бы она не видела Джаспера и Карлайла, и если бы не знала, что однажды станет одной из нас, вероятно, она бы совершенно одичала.

Было нужно над стольким поразмыслить, и еще столько хотелось у него спросить, но, к моему великому стыду, у меня заурчало в животе. Я была так заинтригована, что даже не заметила, как проголодалась, и только сейчас поняла, насколько сильно мне хочется есть.

- Извини, тебе нужно поужинать.

- Нет, все нормально, честно.

- Я никогда не проводил много времени с тем, кто ест человеческую еду. Я забыл.

- Я хочу остаться с тобой, - в темноте сказать это было легче, зная, что мой голос все равно меня выдаст, всю мою безнадежную зависимость от его присутствия.

- Могу я зайти? – спросил он.

- А ты хочешь? – я не могла себе этого представить - это богоподобное создание сидит в потертом кухонном кресле моего отца.

- Да, если можно, - я услышала, как закрылась дверь, и почти одновременно он уже стоял у моей двери, открывая ее для меня.

- Очень по-человечески, - похвалила его я.

- Это быстро вспоминается.

Он шел рядом со мной в темноте, так тихо, что мне приходилось постоянно на него поглядывать, чтобы убедиться, что он еще здесь. В ночи он выглядел намного более «нормальным». Все такой же бледный, все такой же сказочный в своей красоте, но вовсе не то фантастическое сияющее создание из сегодняшнего залитого солнцем полдня.

Он потянул ручку входной двери и распахнул ее передо мной. Я остановилась на пороге.

- Дверь была не заперта?

- Нет, я использовал ключ из-под навеса.

Я шагнула внутрь и, щелкнув выключателем на крыльце, повернулась к нему, приподняв бровь. Я была уверенна, что никогда не использовала этот ключ на его глазах.

- Мне было любопытно.

- Ты шпионил за мной? – но по какой-то причине у меня не получилось придать своему голосу нужного возмущения. Наоборот, я была польщена.

Он явно не раскаивался.

- Что еще делать ночью?

Я решила ненадолго оставить эту тему, и прошла из прихожей в кухню. Он оказался там раньше меня, не нуждаясь в подсказках, куда следует идти. Он сел именно в то кресло, в котором я недавно пыталась его представить. Его красота осветила кухню. Прошло пару секунд, прежде чем я смогла отвернуться.

Я сосредоточилась на своем ужине, вытаскивая вчерашнюю лазанью из холодильника, выкладывая кусочек на тарелку и ставя ее в микроволновую печь разогреваться. Кухня заполнилась ароматом помидоров и орегано. Я не отрывала глаз от печи, пока говорила.

- Как часто? – обычным голосом спросила я.

- М-м-м? – кажется, я оторвала его от других мыслей.

Я все еще стояла к нему спиной.

- Как часто ты сюда приходил?

- Почти каждую ночь.

У меня закружилась голова.

- Зачем?

- Интересно смотреть на тебя, когда ты спишь, - спокойно ответил он. – Ты разговариваешь.

- Нет! – выдохнула я, заливаясь краской до самых корней волос. Я схватилась за кухонную стойку для опоры. Конечно, я знала, что говорю, когда сплю, мама меня постоянно из-за этого дразнила. Но, тем не менее, я не думала, что мне следует из-за этого переживать.

Выражение его лица сменилось досадой.

- Ты очень сердишься на меня?

- Зависит от…, - я с трудом могла дышать.

Он ждал.

- От? – поторопил он.

- От того, что ты слышал, - я была готова расплакаться.

Немедленно, совершенно бесшумно он уже стоял рядом со мной, держа мои ладони в своих руках.

- Не расстраивайся, - умоляюще попросил он. Затем, удерживая мой взгляд, склонился ко мне, чтобы его лицо оказалось на уровне моих глаз. Мне было ужасно стыдно. Я тщетно пыталась отвернуться или хотя бы не смотреть на него.

- Ты скучаешь по своей маме, - прошептал он. – Ты за нее беспокоишься. А еще когда идет дождь, его шум заставляет тебя беспокойно ворочаться. Раньше ты много говорила о доме, но теперь меньше. Однажды ты сказала: «Здесь слишком зелено», - он мягко рассмеялся, стараясь – я догадалась – не задеть моих чувств.

- Что-нибудь еще? – потребовала я.

Он знал, чего я требовала.

- Ты произносила мое имя, - признался он.

Я вздохнула, признавая свое поражение.

- Много раз?

- Какое конкретно число ты подразумеваешь под «много»?

- О, нет! – я повесила голову.

Он мягко прижал меня к своей груди.

- Не смущайся, - прошептал он мне на ухо. – Если бы я мог видеть сны, все они были бы только о тебе. И я этого не стыжусь.

А затем мы оба услышали, как заскрипели шины на подъездной дорожке, свет фар «мазнул» по стеклу входной двери в прихожей. Я застыла в его объятиях.

- Твой отец должен знать, что я здесь? – спросил он.

- Я не уверена…, - я пыталась быстро принять решение.

- Что ж, тогда в другой раз…

И я оказалась одна.

- Эдвард! – прошипела я.

В ответ я услышала призрачный смешок – и ничего больше.

Ключ моего отца повернулся в замочной скважине.

- Белла? – позвал он. Меня раньше это раздражало – ну кто еще здесь мог быть? Но неожиданно этот вопрос оказался не лишенным смысла.

- Я здесь, - я надеялась, что он не услышит истерических ноток в моем голосе. Я вытащила свой ужин из микроволновой печи и села за стол в тот момент, когда он вошел в комнату. Звук его шагов казался таким громким после дня, проведенного с Эдвардом.

- Можешь мне тоже положить? Совершенно вымотался, - он снимал ботинки, придерживаясь за спинку кресла Эдварда для равновесия.

Встав, чтобы разогреть его порцию, я прихватила свою тарелку с собой, торопясь быстрее закончить с едой. Откусила кусочек и обожгла язык. Я налила два стакана молока, и быстро выпила свой, чтобы потушить пожар. Поставив второй бокал на стол, я заметила, что молоко дрожит, и поняла, что у меня трясутся руки. Чарли сел в кресло, и контраст между ним и предыдущим «обитателем» был комическим.

- Спасибо, - поблагодарил он, когда я поставила перед ним тарелку.

- Как прошел день? – торопливо спросила я, умирая от желания сбежать в свою комнату.

- Хорошо. Рыба хорошо клевала… Как у тебя? Сделала все, что хотела?

- Нет – на улице было слишком хорошо, чтобы сидеть дома, - я откусила еще один громадный кусок.

- Хороший был день, - согласился он. «Еще слабо сказано», - про себя подумала я.

Я закончила с последним куском лазаньи и залпом выпила остатки молока.

Чарли удивил меня своей наблюдательностью.

- Торопишься?

- Да, устала. Собираюсь пораньше лечь спать.

- Ты выглядишь какой-то нервной, - заметил он. Почему, ну почему именно сегодня он решил проявить бдительность?!

- Правда? – только и смогла выдавить из себя я. Я быстро вымыла свою посуду и положила ее на полотенце сушиться.

- Сегодня суббота, - задумчиво произнес Чарли.

Я не ответила.

- Никаких планов на сегодня? – неожиданно спросил он.

- Нет, пап. Я просто хочу выспаться.

- Никто из местных парней не в твоем вкусе, да? – он что-то подозревал, но старался это скрыть, говоря беззаботным тоном.

- Нет, никто из парней все еще не приглянулся, - я очень осторожно постаралась не выделять слово «парни», чтобы быть честнее с Чарли.

- Я думал, что может этот Майк Ньютон… Ты говорила, что он дружелюбный.

- Он - только друг, папа.

- Ну, в любом случае, ты для них всех слишком хороша. Подожди, пока поступишь в колледж, там и начнешь присматриваться повнимательнее, - каждый отец мечтает, что дочь уедет из дома прежде, чем начнут бушевать гормоны.

- Да, звучит неплохо, - согласилась я, направляясь к лестнице.

- Доброй ночи, милая, - пожелал он мне вслед. Без сомнений, теперь он будет весь вечер внимательно прислушиваться, ожидая, что я попытаюсь улизнуть.

- Увидимся утром, пап, - увидимся, когда ты прокрадешься в мою комнату в районе полуночи, чтобы проверить, на месте ли я.

Я постаралась, чтобы мои шаги звучали медленно и устало, когда поднималась по лестнице. Захлопнула дверь достаточно громко, чтобы он услышал, а затем на цыпочках подбежала к окну, открыла его и выглянула в ночь. Мои глаза старательно вглядывались в темноту, в непроницаемые тени деревьев.

- Эдвард? – прошептала я, чувствуя себя полной идиоткой.

Тихий смех послышался за моей спиной.

- Да?

Я резко развернулась, инстинктивно прижав руку к груди от удивления.

Широко улыбаясь, он лежал на моей кровати, сцепив руки за головой и свесив ноги вниз – картина блаженного покоя.

- О, - выдохнула я.

- Прости, - он сжал губы, пытаясь скрыть свое веселье.

- Дай мне минутку, чтобы перезапустить сердце.

Он медленно сел, стараясь не напугать меня снова, затем наклонился вперед и, обняв меня за плечи, посадил меня рядом с собой на кровать.

- Посиди со мной, - предложил он, накрыв своей прохладной рукой мою. – Как сердце?

- Это ты мне скажи – уверена, ты слышишь его намного лучше, чем я.

Он тихо засмеялся.

Мы некоторое время сидели в тишине, слушая, как успокаивается мое сердцебиение. Я думала о том, что Эдвард сейчас в моей комнате, в то время, как мой отец находится в доме.

- Можно мне минуту побыть человеком? – попросила я.

- Разумеется.

- Сиди здесь! – сказала я, стараясь говорить строгим тоном.

- Да, мэм, - и превратился в каменную статую на краешке моей кровати.

Я вскочила, схватила свою пижаму, упавшую на пол, и косметичку со стола, оставила свет выключенным и выскользнула, закрыв за собой дверь.

Мне был слышен звук включенного телевизора со стороны лестницы. Я громко хлопнула дверью ванной, чтобы Чарли не решил сейчас подняться наверх и проверить, где я.

Я торопилась изо всех сил. Яростно чистила зубы, пытаясь делать все тщательно и быстро, старательно уничтожая все следы лазаньи. Но под горячим душем торопиться не стала. Вода расслабляла затекшие мышцы, ее привычный шум успокаивал. Знакомый запах шампуня заставил меня почувствовать, что, возможно, я все еще тот же человек, которым была утром. Я пыталась не думать об Эдварде, сидящем в моей комнате и ожидающим моего возвращения, потому что тогда пришлось бы начать весь процесс релаксации сначала. Наконец, больше задерживаться я не могла. Выключила воду, вытерлась полотенцем, снова торопясь. Натянула свою дырявую футболку и серые тренировочные брюки. Слишком поздно сожалеть о так и не распакованной шелковой пижаме Victoria’s Secret, которую мне подарила мама два года тому назад, и которая все еще лежала где-то дома в комоде, с не отрезанными этикетками.

Я снова вытерла волосы полотенцем, быстро расчесалась, затем закинула полотенце в корзину для белья и положила зубную пасту и щетку в косметичку. Потом спустилась вниз по лестнице, чтобы Чарли мог увидеть меня в пижаме и с мокрыми волосами.

- Спокойной ночи, папа

- Спокойной ночи, Белла, - его удивило мое появление. Может, это удержит его от проверки сегодня ночью.

Я быстро поднялась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, стараясь не шуметь, и влетела в свою комнату, крепко закрыв за собой дверь.

Эдвард не сдвинулся с места ни на миллиметр – статуя Адониса на моем вылинявшем одеяле. Я улыбнулась, и уголки его губ приподнялись в улыбке – изваяние вернулось к жизни.

Он внимательно оглядел меня, пару раз задержав взгляд на мокрых спутанных волосах и старенькой футболке. Затем приподнял одну бровь.

- Мило.

Я скорчила рожицу.

- Нет, тебе идет.

- Спасибо, - прошептала я. Я подошла к кровати и, сев рядом, начала изучать взглядом паркетный пол.

- Для чего все это было?

- Чарли думает, что я сбегу.

- О, - он задумался. – Почему? – Как будто он не знает мыслей Чарли намного лучше меня!

- Наверное, я выгляжу чересчур перевозбужденной.

Он приподнял мой подбородок, пристально изучая мое лицо.

- Вообще-то, ты выглядишь очень теплой.

Он медленно приблизил свое лицо к моему, прижавшись холодной щекой к моей коже. Я старалась не шевелиться.

- Ммммм….

Когда он прикасался ко мне, было очень сложно сформулировать внятный и вразумительный вопрос. Мне потребовалось время собрать разрозненные мысли и сконцентрироваться, чтобы начать.

- Кажется…тебе сейчас намного легче находится рядом со мной.

- А как думаешь ты? – пробормотал он. Его губы скользнули к моей шее. Я почувствовала прикосновение его руки – хотя и не так отчетливо, как прикосновение губ – откидывающей прядь моих мокрых волос назад, чтобы его губы могли коснуться ямки за моих ухом.

- Намного, намного легче, - ответила я, пытаясь дышать.

- Хм-м.

- Так вот, мне интересно…, - начала я снова, но его пальцы медленно скользнули по моей ключице, и я снова потеряла свою мысль.

- Да? – выдохнул он.

- Почему так? – мой голос задрожал, и я смутилась. – Как ты думаешь?

Я чувствовала, как дрожало его дыхание на моей шее, пока он смеялся.

- Разум над инстинктом.

Я отодвинулась назад. Как только я начала двигаться, он застыл – и я не услышала звука его дыхания.

Мы настороженно смотрели друг на друга несколько секунд, а затем, когда его крепко стиснутые челюсти расслабились, выражение его лица стало озадаченным.

- Я сделал что-то не так?

- Нет, напротив – ты сводишь меня с ума, - объяснила я.

Он быстро это обдумал, и когда заговорил, его голос звучал довольно.

- Правда? – торжествующая улыбка озарила его лицо.

- Хочешь аплодисментов? – с сарказмом спросила я.

Он усмехнулся.

- Я просто приятно удивлен, - объяснил он. – За последнюю сотню лет или около того, я никогда не мог представить себе нечто подобное. Я не верил, что когда-нибудь встречу кого-то, с кем захочу быть рядом…не так, как с моими братьями и сестрами. И узнать что, хоть для меня все это ново, у меня хорошо получается…быть вместе с тобой….

- У тебя все хорошо получается, - заметила я.

Он пожал плечами, признавая это, и мы оба тихо рассмеялись.

- Но как это может быть так легко сейчас? – настаивала я. – Сегодня днем…

- Это не легко, - вздохнул он. – Но сегодня днем я все еще… не был уверен. Мне жаль, было непростительно с моей стороны вести себя подобным образом.

- Это не было непростительно, - возразила я.

- Спасибо, - он улыбнулся. – Видишь ли, - продолжил он, не поднимая глаз, - я не был уверен, что достаточно силен…, - он взял мою руку и прижал ее к своей щеке. – И пока была еще возможность того, что я могу… сорваться, - он вдохнул запах моего запястья, - я был… настороже. До тех пор, пока я не убедил себя, что я действительно достаточно силен, и что нет никакой вероятности того, что я могу…что я когда-нибудь смогу…

Я никогда не видела, чтобы ему требовалось столько усилий, чтобы подобрать слова. Это было так…по-человечески.

- Значит, сейчас никакой вероятности нет?

- Разум над инстинктом, - повторил он, улыбаясь. Его улыбка сияла даже в темноте.

- Вау, это было легко!

Он откинул голову и рассмеялся – тихо, почти беззвучно, но весело и неудержимо.

- Легко для тебя! – возразил он, дотрагиваясь до моего носа кончиком пальца.

А затем его лицо неожиданно стало серьезным.

- Я пытаюсь, - прошептал он, и в его голосе слышалась боль. – Если для меня этого станет…слишком, я уверен, что у меня хватит сил, чтобы уйти.

Я нахмурилась. Мне не нравилось говорить о расставании.

- И завтра будет еще труднее, - продолжал он. – Я чувствовал твой запах целый день, и моя чувствительность резко уменьшилась. Если я уйду от тебя хоть на какое-то время, мне придется все начать сначала. Хотя, может и не с самого начала.

- Тогда не уходи, - предложила я, не в силах скрывать слабость в своем голосе.

- Ты не оставляешь мне выбора, - его лицо расслабилось в нежной улыбке. – Неси кандалы – я твой пленник, - но его длинные руки образовали наручники вокруг моих запястий, пока он говорил. Он рассмеялся своим тихим, мелодичным смехом. Сегодня он смеялся намного больше, чем за все то время, что я находилась рядом с ним.

- Ты кажешься более… оптимистичным, чем обычно, - заметила я. – Никогда тебя таким раньше не видела.

- Разве так не должно быть? – он улыбнулся. – Торжество первой любви и все такое. Это невероятно, не правда ли – разница между тем, чтобы читать о чем-то, видеть это в фильмах и чувствовать это самому?

- Огромная разница, - согласилась я. – Намного сильнее, чем я себе представляла.

- Например, - он стал говорить быстрее, приходилось сконцентрироваться, чтобы понять их все, - чувство ревности. Я читал о нем сотни тысяч раз, видел, как актеры изображали его в тысяче разных пьес и в кино. Я верил, что очень хорошо его понимаю. Но оно шокировало меня… - он поморщился. – Помнишь тот день, когда Майк пригласил тебя на танцы?

Я кивнула, хотя мне тот день запомнился по другой причине.

- День, когда ты снова со мной заговорил.

- Я был удивлен той вспышкой негодования, почти гнева, которую почувствовал – сначала я даже не понял, что это. Я был раздражен даже больше, чем обычно, тем, что не могу прочесть твоих мыслей, и не знаю, почему ты ему отказала. Было ли это просто из-за твоей подруги? Или было что-то еще? Я знал, что не имею права думать об этом. Я пытался не думать.

- А затем что-то начало вырисовываться, - засмеялся он. Я нахмурилась в темноте.

- Я ждал, по какой-то причине жаждал, услышать, что ты им скажешь, чтобы увидеть твою реакцию. Я не мог отрицать того облегчения, которое почувствовал, наблюдая раздражение на твоем лице. Но не мог быть в этом уверен.

- Это была первая ночь, когда я пришел сюда. Всю ночь, наблюдая, как ты спишь, я боролся с пропастью между тем, что – я знал, – было правильно, морально, этично и между тем, чего я хотел. Я знал, что если продолжу игнорировать тебя, как и должен, или что если уеду отсюда на несколько лет, пока не уедешь ты, когда-нибудь ты скажешь «да» Майку, или кому-то вроде него. Это сводило меня с ума.

- А потом, - прошептал он, - пока ты спала, ты произнесла мое имя. Произнесла так четко, что сначала я подумал, что ты проснулась. Но ты беспокойно перевернулась и снова пробормотала мое имя, а потом вздохнула. Чувство, пронзившее насквозь, ошеломило меня, лишило всех сил. И я понял, что не смогу тебя больше игнорировать, - он замолчал на минуту, вероятно услышав как неровно забилось мое сердце.

- Но ревность…странное чувство. Настолько более сильное, чем я мог себе представить. И совершенно нелогичное! Только что, когда Чарли спросил тебя насчет этого отвратительного Майка Ньютона… - он раздраженно помотал головой.

- Я должна была знать, что ты будешь слушать, - простонала я.

- Конечно.

- И это заставило тебя ревновать? Серьезно?

- Для меня это ново. Ты воскресила во мне человека, и все чувствуется сильнее, потому что незнакомо мне.

- Но, честно, - поддразнила я, - если это тебя заставило нервничать, то какого должно быть мне, после того, как я услышала, что Розали – Розали, воплощение чистой красоты, – предназначалась тебе. И не важно - Эммет или не Эммет, - как я могу с этим сравниться?

- Это не соревнование, - его зубы сверкнули в темноте. Он отпустил мои руки и прижал меня к своей груди. Я старалась не двигаться, даже дышала с осторожностью.

- Я знаю, что это не соревнование, - пробормотала я. – В этом-то и проблема.

- Конечно, Розали действительно красива по-своему, но даже если бы она не была для меня словно сестра, даже если рядом с ней не было Эммета, она никогда не была бы для меня даже на одну десятую – нет, на одну сотую настолько привлекательной, как ты.

Теперь он говорил серьезно, задумчиво.

- Почти 90 лет я шел среди себе подобных и среди людей…. Все время думал, что самодостаточен, не понимая, чего ищу. И не находил ничего, потому что тебя еще не было.

- Это не кажется честным, - прошептала я. Моя голова все еще покоилась на его груди, и я прислушивалась к тому, как он дышит. – Мне вообще не пришлось ждать. Почему я получаю все так легко?

- Ты права, - весело согласился он. – Мне определенно нужно усложнить тебе задачу, - он аккуратно перехватил оба моих запястья одной рукой, свободной рукой проводя по моим мокрым волосам. – Тебе всего-то приходится рисковать свой жизнью каждую секунду, которую ты проводишь рядом со мной – совсем немного. Тебе всего лишь приходится отвергать свою истинную сущность – не быть человеком... И чего это все стоит?

- Очень немногого – я не чувствую, что лишена чего-то.

- Только пока, - его голос был полон хорошо знакомого мне горя.

Я попыталась отодвинуться, чтобы заглянуть ему в глаза, но его рука сжала мои кисти стальным кольцом.

- Что…, - начала я, когда он вдруг весь напрягся. Я застыла, но он вдруг отпустил мои руки и исчез. Я с трудом избежала приземления лицом об пол.

- Ложись! – прошипел он. Я не могла понять, откуда именно доносился его голос в темноте.

Я быстро нырнула под одеяло, свернувшись калачиком, как обычно сплю, и тут же услышала скрип двери – Чарли заглянул, чтобы убедиться, что я нахожусь там, где должна быть. Я изо всех сил старалась дышать ровно.

Казалось, минута длилась целую вечность. Я напрягала слух, стараясь понять, показалось ли мне, или дверь действительно закрылась. А затем почувствовала, как холодная рука Эдварда обнимает меня под одеялом, его губы шептали мне на ухо:

- Ты ужасная актриса! Я бы сказал, что эта карьера тебе точно не светит.

- Черт, - проворчала я. Мое сердце продолжало бешено стучать о ребра.

Он мурлыкал себе под нос мелодию, которой я раньше никогда не слышала – она звучала словно колыбельная.

Он остановился.

- Спеть тебе, чтобы ты уснула?

- Ну да, - рассмеялась я. – Как будто я могу спать, когда ты здесь!

- Ты делала это все время, - напомнил он мне.

- Но я не знала, что ты был здесь, - холодно ответила я.

- Итак, если ты не хочешь спать…, - предложил он, игнорируя мой тон. У меня перехватило дыхание.

- Если я не хочу спать…?

Он засмеялся.

- То что ты тогда хочешь делать?

Сначала я не могла ответить.

- Не уверена, - наконец выдавила я из себя.

- Тогда скажешь мне, когда решишь.

Я чувствовала его холодное дыхание на своей шее, чувствовала, как кончик его носа скользит по моему подбородку, жадно вдыхая аромат.

- Я думала, что ты потерял чувствительность.

- Только потому, что я сопротивляюсь желанию попробовать вино, еще не значит, что я не могу оценить букет, - прошептал он. – У тебя очень «цветочный» запах, как лаванда…или фрезии, - заметил он. – Очень вкусный!

- Да, у меня крайне редко бывает день, когда кто-либо не говорит мне, как съедобно я пахну!

Он засмеялся.

- Я решила, чем хочу заняться. Я хочу больше узнать о тебе.

- Спрашивай обо всем, что угодно.

Я выделила из своих вопросов самый жизненно важный.

- Так зачем ты это делаешь? Я все еще не понимаю, как ты можешь настолько сильно сопротивляться… себе. Не пойми меня неправильно - конечно, я рада, что ты это делаешь. Я только не понимаю, почему именно это волнует тебя в первую очередь.

Он колебался, прежде чем ответить.

- Это хороший вопрос, и ты не первая, кто его задает. Другие – большинство нам подобных, которых устраивает их участь – тоже интересуются тем, как мы живем. Но, видишь ли, только потому, что мы…стали теми, кто мы есть с чужой помощью… еще не означает, что мы не можем выбрать что-то высшее – преодолеть границы судьбы, которой не желал ни один из нас. Попытаться сохранить в себе всю человечность, насколько это возможно.

Я лежала неподвижно, стараясь не нарушить благоговейную тишину.

- Ты уснула? – прошептал он через несколько минут.

- Нет.

- Это все, что тебя интересовало?

Я закатила глаза.

- Конечно нет.

- Что еще ты хочешь знать?

- Почему ты можешь читать мысли – почему только ты? И Элис, видящая будущее…почему такое происходит?

Я поняла, что он пожал плечами.

- Мы сами точно не знаем. У Карлайла есть теория… Он думает, что мы все переносим несколько своих самых сильных человеческих качеств в следующую жизнь, где они усиливаются – наш разум, наши чувства. Он думает, что еще при жизни я уже легко чувствовал мысли людей вокруг меня. И что у Элис уже было нечто вроде интуиции, предчувствия, где бы она не находилась.

- А что он сам перенес в новую жизнь? И остальные?

- Карлайл – свою способность сострадать, Эсме – способность страстно любить, Эммет – свою силу, Розали – свое…упорство. Или, скорее, упрямство, - он захихикал. – Джаспер тоже интересен. Он был чрезвычайно харизматичной личностью в своей первой жизни, мог повлиять на других, чтобы они приняли его точку зрения. Сейчас он способен управлять эмоциями тех, кто вокруг него – успокоить множество разозленных людей, или, наоборот, «разбудить» апатичную толпу. Это очень изысканный дар.

Я обдумывала множество тех невероятных вещей, о которых только что услышала, пытаясь понять. Он терпеливо ждал.

- Так, с чего все это началось? В смысле, Карлайл изменил тебя, значит, кто-то изменил его и так далее…

- Ну, откуда появилась ты? Эволюция? Божественное творение? Не могли ли мы просто выделиться, как другие разновидности, как охотники и их добыча? Или, если ты не веришь, что это мир мог сам собой возникнуть из ниоткуда, во что мне самому трудно поверить, неужели так трудно поверить, что та же сила, которая сотворила изящную рыбу – «морского ангела» и акулу, крошек-тюленей и смертоносных касаток, могла сотворить и нас с тобой?

- То есть, проще говоря, я – крошка-тюлень, да?

- Верно.

Он засмеялся, и затем что-то коснулось моих волос – его губы? Мне хотелось повернуться к нему лицом, но приходилось вести себя смирно – не хотелось усложнять его задачу, тем более, что ему и так непросто.

- Готова спать? – вновь нарушил он тишину. – Или у тебя есть еще вопросы?

- Всего-то миллион или два.

- У нас есть завтра, и послезавтра, и послепослезавтра…, - напомнил он мне. Я улыбнулась – эта мысль приводила в восторг.

- Ты уверен, что не исчезнешь утром? – мне хотелось быть в этом уверенной. – Ты ведь сказочный персонаж, в конце концов.

- Я не уйду, - твердо пообещал он.

- Тогда, еще кое-что…, - и я покраснела. Темнота не спасала – уверенна, что он мог чувствовать неожиданное тепло моей кожи.

- Что?

- Нет, забудь. Я передумала.

- Белла, ты можешь спросить у меня что угодно.

Я не ответила, и он простонал:

- Я думал, что со временем тот факт, что я не могу слышать твоих мыслей, будет разочаровывать меня все меньше. Но становится только хуже и хуже.

- Я рада, что ты не можешь слышать моих мыслей. И так уже достаточно того, что ты подслушивал мои разговоры во сне.

- Пожалуйста! – его голос был таким очаровательным, противостоять было невозможно.

Я помотала головой.

- Если ты мне не скажешь, я притворюсь, что это намного ужаснее, чем есть на самом деле, - мрачно предупредил он. – Пожалуйста! – и снова этот умоляющий голос.

- Ну…, - начала я, радуясь, что он не видит моего лица.

- Да?

- Ты сказал, что Розали и Эммет скоро поженятся… Этот брак…такой же, как и у людей?

Он засмеялся, поняв все.

- Так вот что ты имела в виду?

Я кивнула, не в силах говорить.

-Да, полагаю, что практически такой же. Я говорил тебе, большинство наших человеческих желаний остаются, просто скрываются за более сильными желаниями.

- О, - только и выдавила я.

- Ты спрашивала не просто из любопытства?

- Ну, я просто подумала…о тебе и мне…когда-нибудь…

Он тут же посерьезнел. Я тоже застыла, автоматически среагировав.

- Я не думаю, что…это…будет возможно для нас.

- Потому что для тебя будет слишком тяжело, если я буду…так близко?

- Да, это тоже проблема. Но я не это имел в виду. Все потому, что ты такая нежная, такая хрупкая. Мне приходится обдумывать каждое свое движение, когда мы вместе, чтобы не причинить тебе боли. Я очень легко могу убить тебя, Белла, совершенно случайно, - его голос превратился в мягкое бормотание. Он прижал свою холодную ладонь к моей щеке. – Если бы я повел себя слишком неосторожно… если бы хоть на одну секунду забылся, я бы мог потянуться к тебе, желая коснуться твоего лица, и случайно проломить тебе череп. Ты не понимаешь, как невероятно ты уязвима. Я никогда, никогда не имею права потерять над собой контроль, когда я с тобой.

Дата добавления: 2015-07-16