Откровения

Вечерами, или в воскресные дни, когда все были дома, мы дискуссировали на самые различные темы. Но в те первые месяцы нашего проживания, когда ещё были так свежи воспоминания о доме и о том, что с ним связано, почти все наши разговоры, так или иначе, были именно об этом, причём особой темой были наши первые влюблённости. Так уж получилось, что фотокарточки девчонок, с коими у нас были связаны эти воспоминания, оказались только у Евгения и Валентина, нам с Володей показать было нечего. Что же касается рассказов, то здесь у каждого было, что поведать.

Рассказал и я про свою неудачную первую любовь, которую долгое время скрывал и однажды поделился своими терзаниями со своим школьным другом, который предложил мне выступить посредником. Сейчас, по прошествии стольких лет, всё это воспринимается с грустной улыбкой. Но как я переживал тогда, когда мой друг принёс мне её письмо и передал на словах, что Валя Черкасова, именно так звали мою избранницу, не может мне ответить тем же, поскольку у неё уже есть любимый человек. А потом было наше единственное свидание, когда мы, поздно вечером, более трёх часов бродили по заснеженным железнодорожным путям, что-то выясняя и в чём-то разбираясь.

Видно я рассказывал очень эмоционально и образно, поскольку мои друзья загорелись желанием увидеть фото той, что так пленила меня. И Валентин получил от Вали фотографию, написав ей, что слышал про неё от меня и хотел бы познакомиться! Меня обидело то, с какой лёгкостью она это сделала, а я, будучи с ней рядом, так и не отважился попросить её фото на память. Валентин отдал мне её фотографию, сказав, что не видит в ней ничего особенно, за что можно было так влюбиться, и потерял к ней всякий интерес.

Было много разговоров о девчонках вообще и о «доступных», в особенности. Ещё проживая в общежитии при поступлении в институт, я услышал в этом плане столько похабщины, что в какой-то мере даже растерялся от этого, боясь признаться, что почти всё услышанное было для меня абсолютно в новинку. Когда об этом говорили ребята, что поступали с производства или после армии, это воспринималось как-то спокойнее, а вот когда начинали говорить одногодки, что их первые сексуальные контакты были ещё в школе с одноклассницами, я не хотел этому верить, хотя слушал, слушал и слушал! Для меня, в то время, девчонки моих лет, были моими товарищи по учёбе, и, в то же время, нечто особенное, туманное. Мне представлялось, что такого рода контакты, могли просто поломать их жизнь. Свидания, встречи и поцелуи, воспринимались мною, как предел мечтаний.

Мир женщины, в моём сознании, резко отличался от миропонимания девушки. Это были две разные части, которые я даже в мыслях не пытался соединить воедино. Зачем спорить, что девушки могут или не могут быть распущенными и доступными? Зачем вводить в крайность то, что можно и не делать?!

На квартире, когда разговоры заходили на эту тему, я со всей убеждённостью отстаивал свои взгляды. Валентин и Евгений доказывали мне, ссылаясь на рассказы тех, что прошёл всё это, что девчонка после близких отношений теряет голову, а ребята идут на контакт, чаще всего, чтобы «получить и насытиться», что это основа, и меня брало зло на эти рассуждения.

- И ты со своей Катей встречался тоже только с этой целью? - поддел я Валентина.

- Конечно, нет, но мне всегда хотелось «этого».

- Но ты же не принуждал её?

- А зачем? Что я похож на дурака?

Нет, за дурака я его не считал, но покрасоваться Валентин любил, любил показать себя много знающим, кое что испытавшим, хотя это был обычный, нормальный парень, разве что с излишним, точнее, с завышенным самомнением.

Я верил, что для женщины - любовь это всё, что женщина любит сильнее мужчины (в большинстве случаев), и этим объясняется её страстная податливость, её неустойчивость, не твёрдость в этой её беде. И она, порой, не может сдержаться, да ещё при таких обстоятельствах, когда парень не даёт ей опомниться. Но ведь может быть и иначе!

В моей памяти были свежи воспоминания, когда в десятом классе, я в пику к своей первой любви стал ходить с другой, влюблённой в меня девчонкой, и как-то в майские праздники, проводив её домой со школьной вечеринки, целовался с ней до одури, понимая, что могу овладеть ею, обалдевшей от излишне выпитого вина, овладеть без всякого отпора с её стороны, поскольку в её доме, кроме нас, никого не было. Но мозг словно ожгла мысль: «А как завтра я посмотрю ей в глаза? Что я ей скажу?!» - и я, превозмогая себя, сел на кровати, где уже лежал рядом с ней, а потом встал. Она смотрела на меня в недоумении. Для неё уже всё было ясно, она уже была готова позволить мне всё. Я снова сел на постель.

Это были страшные минуты, ведь я тоже был пьян и был взвинчен до предела, я мог упасть до самого дна, вкусив от запретного плода! А она лежала безвольная и покорная. Впервые в жизни я чуть не уподобился животному. Может быть, всему этому и нашлось бы какое-то оправдание (слаб человек), но ведь от себя не уйдёшь! Сегодня ты сам себя оправдал, а вина никуда не ушла, она так с тобой и осталась!

То, что дано нам природой, никто от нас не отнимает. Основа взаимоотношений мужчины и женщины, так или иначе, связана с полом, пусть не явно, подспудно, но это так, и от этого никуда не уйдёшь. Без этого нет и жизни, но всё дело в том - когда? Время - вот основной оценщик и судья наших поступков. Почему, порой, с умилением, мы читаем про «тургеневских девушек»? - Потому, что возвышенное лежит в основе наших душ, и важно не испоганить и не потерять это. Возможно, что молодёжь сейчас думает иначе, и мои душевные терзания той поры вызывают критическую улыбку, но, тем не менее, я верю, что такие далеко не все.

Светлое и чистое дорого и тогда, и сейчас, только в разное время к этому пониманию приходят по-разному. Любой мальчишка теряет уважение к девчонке, если она сразу, или почти сразу, идёт с ним на сексуальный контакт, но ведь и он, в данной ситуации, демонстрирует свои «не самые лучшие» качества. Как-то при очередной нашей «дискуссии» Валентин в ответ на мои, как он говорил, «разглагольствования», заметил:

- Знаешь, Серёжка, брось трепаться, ты не Бог и не выше, и тебе, как и любому смертному, хочется попробовать этого запретного плода, так зачем же обманывать и сдерживать себя? Всё равно это когда-нибудь да случится!Зачем загонять себя в какие-то дурацкие рамки? Неужели лучше заниматься онанизмом, чем найти девчонку, которая позволит тебе «разрядку» без каких-либо хлопот? И потом, у тебя «через чур дружеские» отношения с твоей двоюродной сестрой, даю гарантию, что они пройдут и через это, если ты не найдёшь кого-то «на стороне».

Его слова задели меня чрезвычайно, распирала злость, но в то же время в голове клубок мыслей: «А если он прав? Если это действительно может произойти? Ведь я же простой смертный, и, как любому смертному, мне свойственно и это желание «познать женщину», и мне, человеку впечатлительному и эмоциональному, бывает, очень хочется этого, тем более при массе сопутствующих обстоятельств: это и книги, и кино, и постоянные разговоры на эту тему, да и сам вид девчонок при соответствующем настрое. И всё же спешить не к чему!» - подвёл я итог.

Что же касается Тамары, то я быстро и аргументировано разубедил своего партнёра. Разубедил, но собственные, внутренние колебания и сомнения осталось при мне. Более того, убеждая его, я сам всё больше сомневался в правильности своих доводов, словно, во мне сидели двое, и каждый из них был способен дать другому не менее аргументированное опровержение.

С одним из них я убеждал Алёхина настолько страстно, настолько взвешенно и аргументировано, что он изменил своё мнение, согласившись со мной. Здесь были и близкие родственные отношения, и смешение крови, и возможные осложнения с детьми. Но и доводы «второго», против меня самого, были не менее весомы: брак с кузеном обычное явление на Западе, церковь такие браки не запрещает и крайности с детьми выявлены только в случаях, если за первым родственным браком шёл второй. И потом, разве втайне я не был влюблён в свою сестрёнку? И не будь этих сдерживающих родственных связей, наши отношения вполне могли вылиться в любовный гейзер, и условий для этого было более чем предостаточно. Но, слава Богу, эта вторая дискуссия шла внутри меня.

Отношения с Тамарой, моим «милым другом», занимали в моей жизни особое и весьма весомое место. В них было всё, что я мог предоставить девушке в части духовной открытости. И то, что мы были так открыты в письмах и сдержанны при встречах, только подтверждало, что в наших отношениях было всё не так просто, как казалось внешне, и это понимали и я, и она. Когда меня спрашивали, может ли быть такая дружба между парнем и девушкой, как связанных, так и не связанных родственными узами, я однозначно и со знанием дела отвечал: «Да!» И такие отношения из-за ерунды прерваться не могут. Но если бы между ними всё-таки «что-то» произошло, это уже было бы не просто дружбой, это могло быть только любовью. А если это срыв, то продолжать дружить после этого было бы уже невозможно. Да и дружбой ли было бы это?

В наших дискуссиях о любви, об отношении к женщине Вовчик, почти, не принимал участия, хотя он один среди нас имел сексуальный опыт, но о нём он поведал далеко не сразу. Слушая наши споры, он долго колебался, сумеем ли мы понять его, но однажды решился.

Дата добавления: 2015-07-16