Плутая в дебрях 7 страница

– Как прошел твой день?

– Работал не покладая рук. – Пол развязал галстук. – Выглядит аппетитно. – Когда он встретился взглядом с женой, его кольнуло острое чувство вины. – Пойду переоденусь.

Сейчас ему хотелось выиграть время, а потом уж приступить к разговору о жалобах.

Юнис поставила противень в духовку.

– Какие‑то проблемы, Пол?

Говорила она ровно, спокойно. Прислонившись к столешнице, Юнис смотрела прямо на него. Взгляд ясный, открытый.

Проблема была в ней.

– Мы поговорим об этом позже, дай только переоденусь.

Кинув пиджак на кресло, стоящее рядом с окном, Пол вошел в гардеробную. Не стоит делать из мухи слона. Он должен как следует все растолковать. Она прислушается к голосу разума. Она всегда так поступает. Тогда почему его мучают эти неприятные ощущения где‑то в области желудка? Откуда эта уверенность, что после сегодняшнего вечера их отношения изменятся навсегда? Он всего–навсего собирается попросить ее более тщательно отбирать ту музыку, которая наилучшим образом соответствует вкусам современного прихожанина. Нет, она поймет.

Когда же на обеденном столе Пол увидел зажженные свечи, ему стало не по себе. Он сел на свое место во главе стола, произнес молитву, особо выделив предназначенную им обоим роль – приводить людей к Христу.

– Что беспокоит тебя, Пол?

– Давай сначала поедим.

Он отрезал кусочек куриной грудки и положил в рот. Сделал глоток воды со льдом.

– Может, мясо слишком сухое?

– Нет. Очень вкусно. Как всегда.

Юнис взяла со стола белую хлопчатобумажную салфетку и положила себе на колени.

– У тебя сегодня вечером собрание, не так ли?

– Да, начнется в восемь.

– В семь тридцать я ухожу.

– Куда это ты собралась?

– Сегодня среда.

–Ну и?

– Я же хожу на занятия по изучению Библии к Сэмюелю. Раздраженный, Пол глянул на нее:

– Я думал, мы пришли к согласию на этот счет. Люди могут неправильно истолковать твои походы туда.

– Люди, которые посещают эти занятия, уже давно не ходят в нашу церковь.

Его раздражение моментально переросло в ярость.

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего, Пол. – Юнис отрезала маленький кусочек куриного мяса.

Пол кинул вилку на тарелку:

– Что происходит, Юнис? С тобой‑то что?

Она удивленно посмотрела на мужа:

– В каком смысле?

– Какова истинная причина твоих визитов к Сэмюелю?

Она озадаченно вглядывалась Полу в глаза.

– Изучение Библии, желание проводить время с верующими, которые к тому же являются моими друзьями. Кроме того, это единственное место, где я чувствую себя в своей тарелке.

– К Стивену Декеру это, надеюсь, не имеет никакого отношения? Он ведь тоже ходит на эти библейские уроки, да?

Губы ее чуть приоткрылись.

– Больше нет. А что? – Юнис пристально смотрела на него. – На что ты намекаешь?

– Держись от него подальше.

Она тоже отложила свою вилку.

– Сразу после того, как я начала посещать эти занятия, Стивен перестал ходить на них. Он переехал в Роквилль. Я люблю тебя, Пол. Надеюсь, в этом ты не сомневаешься?

Пытливый взгляд Юнис нервировал его.

– Не сомневаюсь. – Пол отрезал еще один кусочек курицы.

– Тогда что ты имел в виду?

Пол подумал о Шиле и торопливо проглотил отрезанный кусочек.

– Ничего. Неважно. Забудь.

– Что происходит, Пол?

Нельзя сказать, что у него завязалась любовная интрижка с женой Роба Атертона. Так, только один поцелуй…

– Ничего. – Пол почувствовал, как жар разливается по телу, он залпом выпил полстакана воды, но это не помогло. Попытался сосредоточиться на еде. – Давай оставим это. Ладно?

– Почему ты так раскраснелся?

Пол с шумом положил на стол нож с вилкой.

– Потому что я зол! Понятно?

Юнис вздрогнула, глаза ее широко распахнулись.

Почему ей вдруг понадобилось так смотреть на него? Она точно знает, как управлять им, на какие кнопочки нажимать.

– Может, я все‑таки подвергаю сомнению твою преданность. Имеешь ли ты хоть малейшее представление, сколько неприятностей доставила мне за эту неделю?

А не делала ли она это специально?

Юнис перестала есть. Вскинув голову, снова пристально посмотрела на него:

– Тебе ничто не мешало сказать мне об этом. И если ты не поспешишь выговориться, тебя, по всей вероятности, сейчас хватит удар.

– Ладно. Ты шокировала нескольких очень важных людей гимнами, которые исполняла во время последних воскресных молитвенных собраний.

– Кого ты имеешь в виду под «очень важными людьми»? Толстосумов?

Пола окатило жаром. Сердце гулко забилось. Руки сжались в кулаки. Он уставился на жену немигающим тяжелым взглядом.

– Быть может, у тебя есть возможность быть беспристрастной, у меня же такой возможности нет. Люди приходят в замешательство, потом раздражаются. И, наконец, счета церкви остаются неоплаченными. Все останавливается. Ты этого хочешь?

– Неужели наше служение теперь зависит от денег?

– Ты нарываешься на ссору? С тех пор как Тим уехал к моей матери, ты ходишь мрачнее тучи, разобиженная на весь свет.

– Не разобиженная, а тоскующая. Опять она хочет вывести его из себя.

– Знаешь, я тоже скучаю по Тиму. Вообще‑то я его отец. – Пол продолжал в упор смотреть на нее. – Просто больше не делай этого, Юнис. Мне это совершенно ни к чему: пережить еще один такой день.

– Я должна поступать по совести, Пол.

Он не верил своим ушам. Неужели она ослушается его?

– А я не поступаю? Ты это имеешь в виду, не так ли? – Юнис опустила голову. Ее молчание было красноречивее слов. – Думаю, тебе следует отдохнуть от своих обязанностей по музыкальной части. Пока не придешь в себя. – Аппетит пропал полностью. Он даже не мог притворяться. – Послушай, я вовсе не хочу тебя обидеть, Юнис, но ты подорвала мое доверие к тебе. Ты противопоставила себя мне, моему профессионализму.

Юнис взяла с колен салфетку, сложила ее, положила обратно на стол.

– Ты не можешь всегда и всем угождать. Ты должен сделать выбор. Я тоже должна была сделать выбор.

Пол заерзал на стуле:

– Многие люди считают, что выбранные тобой гимны гнетущие и тягостные.

– Как они могут кого‑то угнетать? Ведь они о спасении.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Почему ты все усложняешь?

– У меня есть право защищаться? Или решение уже принято? Скажи мне, кого и как я шокировала.

– На предыдущей неделе ты выбрала два гимна о крови Христовой. Помнишь?

– Два из шести.

– А потом ты спела о распятии. Многие, очень многие – в том числе старейшины, не то чтобы простые прихожане – посчитали тему… скажем так, менее чем привлекательной. Теперь ты понимаешь?

Пол сожалел, что был резок с женой, но она сама вынудила его. Она вообще очень изменилась за последние месяцы. Обычно она всегда старалась ему угодить. Теперь же Полу было трудно избавиться от чувства, будто они схватились в смертельном поединке. Как ему хотелось вернуться в безмятежность старых времен. Тогда ему стоило лишь намекнуть, и она повиновалась. И никогда не мешала ему.

– Когда‑то ты прислушивался ко мне, Пол.

– Я и сейчас готов.

Выражение лица Юнис смягчилось.

– Тогда, надеюсь, ты поймешь меня правильно, поймешь, что только любовь стоит за моими словами. – Она перевела дыхание. – Если во время воскресных проповедей людям не рассказывают о том, как Иисус пролил Свою кровь ради них, пусть они узнают об этом из гимнов.

Несмотря на безбрежную кротость, с которой были произнесены эти слова, Полу показалось, что ему отвесили хорошую оплеуху.

– Мне жаль, что ты такого низкого мнения о моих профессиональных качествах.

– Я очень высокого мнения о тебе, Пол. Я люблю тебя.

– Тогда тебе пора на деле доказать это. Любовь означает преданность.

‑– Любовь также означает искренность в отношениях друг с другом.

– Может, пора напомнить тебе, где твое место? Я пастор, а не ты.

– Быть честной со своим мужем – вот моя обязанность.

Какое‑то время Пол смотрел на Юнис, не отводя взгляда.

– Ты ведь не собираешься идти на компромисс?

– Нет, думаю, я уже слишком много уступала.

– Хорошо, Юнис. Оставайся при своем. С сегодняшнего дня музыку будет подбирать Лавонн Локфорд.

У Юнис глаза наполнились слезами.

– Ты думаешь, Лавонн переживает за твое служение так же, как я?

– Я думаю, ты не понимаешь, какую роль играешь в моей жизни. Ты должна быть моим помощником. Вместо этого ты становишься помехой.

– Я не воюю с тобой, Пол.

– Нет, именно воюешь!

– Все мы участвуем в сражении, но это духовное сражение. Пола затрясло.

– И ты считаешь себя более духовной, чем я? Более праведной, чем я? А знаешь, что я обо всем этом думаю? Ты настроилась против меня с тех пор, как Тим уехал к моей матери. Думаю, это все из‑за обиды, ты жалеешь себя и поэтому нападаешь на меня, считая меня плохим отцом! Попробуй опровергни это! Только начни!

Слезы покатились по ее щекам.

– Как плохо ты меня знаешь.

– Понимаешь ты это или нет, но на борьбу со мной тебя подвигнул дьявол. – Пол увидел, как Юнис побледнела. Удовлетворенный, он нанес еще один удар: – Я поговорю утром с Ральфом, узнаю, нет ли другой сферы, где мы сможем тебя использовать.

В ее глазах вспыхнули огоньки.

– Не надо, пожалуйста.

– Что не надо? Рассчитывать, что ты будешь вести себя, как положено моей жене?

– Использовать меня. Больше не надо. Думаю, будет лучше, если я на какое‑то время отойду от дел.

У Пола снова появилось такое чувство, будто его ударили.

– А что я скажу людям?

– Что я больна.

– Разве?

– Да, Пол. У меня болит душа от всего, что я вижу в нашей церкви.

Пол швырнул салфетку в тарелку с недоеденным обедом и резко отодвинул стул.

– Пойду побегаю.

Но даже пробежав милю, он так и не сумел избавиться от преследующего его чувства вины.

* * *

Сэмюель закончил наводить глянец на свой «де сото» и решил, что денек весьма неплох для непродолжительной поездки. Прошло вот уже несколько недель с тех пор, как Стивен Декер в последний раз постучался в его дверь. Так что, подумал Сэмюель, никакого вреда не будет, если он поедет в Роквилль и посмотрит, как идут дела у Стивена. Сэмюель давненько не бывал в тех краях. С тех самых пор, как Бьорн Свенсон переехал в дом для престарелых.

Избегая пробок на автострадах, Сэмюель поехал по тихой сельской дороге. Он до конца открыл окно и выставил в него локоть, наслаждаясь теплым ветерком. В воздухе витал запах горячего песка вперемежку с ароматом уже созревшего миндаля. На въезде в Роквилль Сэмюель еще раз задался вопросом, почему Стивен Декер вдруг решил покинуть Сентервилль и переехать в город, хорошие времена которого остались далеко в прошлом. Найти дом Стивена оказалось проще простого. Вид этого дома вызвал короткий смешок у Сэмюеля. Интересно, Стивен отдает себе отчет в том, что делает? Или у Бога такое своеобразное чувство юмора? Сэмюель припарковался. Как только он вышел из машины, до его слуха долетел пронзительный визг пилы, всеми своими зубьями впившейся в дерево. Входная дверь была открыта, в воздухе стоял сильный запах деревянных опилок. Внизу кто‑то постукивал молотком.

Гигантского роста плотник приподнял свои защитные очки: – Кого‑нибудь ищете?

Сэмюель на глазок прикинул, что росту в нем больше шести футов.

– Стивена Декера.

– Эй, босс, у тебя гость.

– Спроси, что он продает! – подал голос Стивен.

Гигант пригляделся к Сэмюелю:

– Коммивояжер?

– Нет. Меня зовут Сэмюель Мейсон. Я друг…

– Да ну! Я вас знаю. – Плотник живо стащил с руки перчатку и поздоровался с гостем. – Вы тот самый учитель Библии, о котором Стивен нам все уши прожужжал. Имя мое Карл, но все называют Каланчой. – Он крикнул Стивену: – Эй, босс! Это Сэмюель!

– Тогда прояви гостеприимство, верзила! Предложи ему содовой! Проводи вниз, в цоколь. Попроси его прихватить с собой пару баночек.

– Ладно! Ладно! – Улыбаясь Сэмюелю, он кивком головы указал, куда идти. – Вон там стоит холодильник. Распоряжайтесь. Лестница сзади.

Сэмюель достал три банки содовой. Душная жара на первом этаже сменилась прохладой каменных блоков и бетона. Стивен стоял, склонившись над кульманом, поставив одну ногу на невысокий ящик, и изучал чертежи в обществе молодого человека с длинными волосами, схваченными резинкой. Завидев гостя, Стивен выпрямился и заулыбался.

– Сэмюель! Здорово, что заехали. – Он передал содовую парню и открыл свою банку. – Сэмюель, познакомьтесь с Джеком Боденом. Джек, это Сэмюель Мейсон, мой наставник по изучению Библии.

Они пожали друг другу руки.

– Рад встрече с вами, Сэмюель.

– Взаимно.

Парень был молод, но глаза у него были как у старика.

– Итак, что вы подумали о доме, когда подъехали? – Стивен поднял банку содовой. – То же, что и все остальное население городка, – парень выжил из ума?

– Не–а.

– Что понапрасну трачу свое время и деньги?

– Все зависит…

– От чего?

– От Божьей воли. Стивен рассмеялся:

– Даже не задумывался на этот счет. Давайте я покажу вам дом.

Наверху Сэмюель встретился с Гектором Мендозой и Кэлом Дэвисом.

Прямо в сердце города это здание в скором будущем должно было стать сверкающим бриллиантом посреди каменной свалки, не меньше. Ничто не происходит случайно. Против собственной воли Сэмюель широко улыбнулся. В последнее время он очень нуждался в напоминании, что Бог – владыка всего. И вот, пожалуйста. Твердый в своей вере, как скала, Стивен все еще держится. Слава Богу. Человек предполагает, но все происходит по воле Божьей.

Стивен предложил всем немного отдохнуть. Каланча, Джек, Гектор и Кэл спустились к ним в подвал. Все разместились на складных стульях, наслаждаясь прохладой каменных стен.

– Знаете, о чем я тут подумал? – Стивен хитро улыбнулся.

– Внимание, amigos[57]. El hombre[58]родил еще одну безумную идею.

– Предлагаешь крышу покрыть парусиной? Стивен усмехнулся:

– Смогу я вас уговорить приезжать сюда раз в неделю и проводить занятия по чтению и изучению Библии?

– Я слишком стар, чтобы пускаться в путь поздно вечером.

– Это не проблема. Можете оставаться здесь. Отдам вам самую лучшую в доме комнату.

– Послушайтесь моего совета: выбирайте подвальный этаж, – сказал Каланча.

Сэмюель понял, что Стивен не шутит.

– Почему бы тебе самому не проводить занятия?

– Я пробовал, но у этих парней больше вопросов, чем у меня ответов.

Сэмюель окинул взглядом небольшое мужское собрание. Было бы неплохо организовать здесь еще одну группу, но вдруг он почувствовал легкий толчок, будто Господь указывал ему другое направление.

– Давай поговорим на эту тему позже.

Стивен понимающе кивнул, настаивать не стал.

Сэмюель посидел еще с полчаса.

– Я лучше поеду, а то ребята не могут работать из‑за меня.

Стивен вышел из дому следом за Сэмюелем и снова спросил о библейских уроках.

– Знаешь, мой дорогой друг, если Господь дает тебе поручение, Он и снабдит тебя всем необходимым для его исполнения.

– У вас за плечами годы опыта. Вы анализировали и изучали Библию всю жизнь.

– Когда‑нибудь тебе нужно будет начинать, Стивен. Сейчас самое подходящее время.

– Мне не хватает наших библейских уроков по средам. Та группа стала моей семьей.

– Мы тоже по тебе скучаем.

– Все собираются по–прежнему?

– Салли и Чарли приходят. И Юнис… – Ой!..

Стивен тихо рассмеялся:

– Не смотрите так на меня, Сэмюель. Мне лучше держать дистанцию. Эбби знала.

– Да. Эбби знала. Мы оба знали. Только вот я забыл.

– Ну и хорошо. Сделайте одолжение и забудьте снова. Ладно?

Сэмюель понял, что помимо Юнис что‑то еще удерживало Стивена от посещения его занятий.

– Что еще беспокоит тебя?

– Пол меня беспокоит. Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибет.

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего. Не берите в голову. – Стивен криво усмехнулся. – Как сами видите, мне еще много нужно пройти, чтобы научиться любить своего врага.

Сэмюель и не предполагал, что Стивен настолько глубоко обижен.

– У меня тоже были сложности в отношениях с Полом.

– Да уж, наверняка вам пришлось повоевать с ним.

– Пол не враг, Стивен. Мы боремся не против крови и плоти[59].

– Знаю.

Они пожали друг другу руки, стоя у «де сото». Сэмюель сел в машину и приоткрыл окно:

– Молись за него.

– Легче сказать, чем сделать.

– На протяжении вот уже многих лет я неустанно молюсь за Пола. Пусть поначалу это станет актом послушания. И некоторое время ты будешь относиться к этому именно так. Но я скажу тебе, Стивен, одну вещь. Ты не сможешь продолжать ненавидеть Пола, если будешь молиться за него. Бог поможет тебе увидеть, каким человеком может быть Пол, если снова склонит голову. – Сэмюель включил зажигание. – Помни, Иисус принял страдания и умер ради людей, несмотря на то что они еще были грешниками.

– Скоро Полу придется за многое ответить.

По всему было видно – эта мысль не доставляла Стивену удовольствия.

Сэмюель вновь ощутил легкий толчок. Господь ждал от него чего‑то еще.

– Стивен, будь наготове.

– Для чего?

– Пока точно не знаю. Но, по–моему, в скором будущем Пол Хадсон будет нуждаться в нашей поддержке. Думаю, ждать осталось недолго. Когда настанет этот день, мы должны быть готовы сделать то, к чему призовет нас Иисус.

Сэмюель поднял руку на прощание и выехал на дорогу.

Ничто не происходит случайно. Даже импульсивные поступки чаще всего имеют под собой рациональное объяснение. Горячий ветер вновь ворвался в машину, принеся с собой запахи Большой Калифорнийской долины. Чувство полного умиротворения снизошло на Сэмюеля по дороге домой. Необъяснимого, драгоценного умиротворения.

Послание, с которым отправил его Господь, было получено.

* * *

Пол слушал членов строительного комитета и чувствовал, как усиливалось отчаяние, поднимающееся откуда‑то из желудка. Все, казалось, идет не так. Вместо того чтобы объединиться, все, напротив, отстранились друг от друга, каждый упорно гнул свою линию. Джеральд Боэм провел уик–энд в районе Ноб–Хилл в Сан–Франциско и посетил богослужение в соборе Милости Господней. Теперь он был всецело поглощен идеей создания лабиринта.

– Мы можем отвести под лабиринт новое многофункциональное помещение.

– Да на что нам это? – Марвин налил себе еще один стакан холодной воды.

– Идея заключается в том, чтобы люди могли пройти духовный путь. В лабиринте будут знаки для остановки на молитву.

Его оппонент презрительно фыркнул:

– Как во время «крестного пути»?[60]

– В католической церкви я подобного не видел.

– Но суть‑то в чем? – не успокаивался другой. – Разве лабиринт по определению не предназначен для того, чтобы ходящие по нему люди заблудились?

– Нет. Я увидел здесь совсем другое. Когда ты доходишь до конца, на тебя нисходит озарение.

– Только потому, что ты прогулялся по выложенному плиткой полу?

– Через каждые несколько футов ты останавливаешься, читаешь инструкции, размышляешь, ну, или следуешь написанному. Затем двигаешься дальше.

– Отдает оккультизмом «Новой эры»[61], – подал голос Пол.

– Вполне возможно, но разве наши усилия не направлены на привлечение приверженцев этой самой «Новой эры»? А писать инструкции ведь будем мы.

– Сколько будет стоить подобный проект? – Марвина всегда интересовала только основа основ – деньги. В этом и заключалась его, казначея церкви, работа.

– Пара тысяч, полагаю. Не более.

– Не более? – фыркнул Марвин. – Мы едва сводим концы с концами. На счету каждый входящий цент.

У Пола на лбу выступили капли пота.

– Я думал, в этом месяце пожертвования были немаленькими. Краска бросилась в лицо Марвина.

– Да. Безусловно, так оно и есть. Я не говорю, что денег у нас не хватает. Просто у нас нет лишних денег, которые можно тратить на новые проекты.

– Что ты хочешь этим сказать? – Лицо Джеральда потемнело. – Что моя идея дурацкая?

– Разве я произнес слово «дурацкая»? Дорогая. То есть обойдется недешево.

– Ладно, – резко прервал перепалку Пол. – Ладно! По крайней мере, над этой идеей стоит подумать, Джеральд. Ты тоже прав, Марвин. Нам следует придерживаться нашего бюджета. Возможно, мы сможем включить этот проект в список важных дел на следующий год.

Полу потребовалось некоторое время, чтобы утихомирить людей, но к этому моменту желудок его уже крутило так, что не было сил терпеть. Эмоции в тот вечер перехлестывали через край. Казалось, члены комитета уже не способны услышать друг друга. Все сошлись только в одном – предстоит много работы.

– Может, на тебя опять снизойдет озарение по поводу увеличения фондов, Джерри? – произнес Марвин воинственным тоном.

– Марвин, – Пол бросил на него укоризненный взгляд, – нам сейчас вовсе не до увеличения фондов.

– На носу Пасха, – заметил Джеральд. – Пожертвования всегда бывают более щедрыми во время Пасхи.

– А что, если на этот раз все окажется иначе? – Марвин всегда предрекал самое неблагоприятное развитие событий. – Мы же не можем дожидаться рождественских пожертвований, Пол?

– А в чем, собственно, проблема? – перешел в атаку Джеральд. – По–моему, на последнем совещании ты заявил, что денег у нас достаточно, чтобы спокойно пережить квартал.

– Ну, я тогда так думал. Но у нас появились непредвиденные расходы.

– Какие расходы? – послышался чей‑то голос.

– Тот парень, что свалился с лестницы. Тиббитсон. Помните? Счета из больницы оказались довольно внушительными.

– А как же страховка?

– Как раз сейчас я занимаюсь этим. Хотя недавно Тиббитсон заявил, что ему в придачу ко всему нужна физиотерапия.

Все заговорили разом.

Полу начало казаться, будто он пожарный, который пытается спасти поле пшеницы от летящих на него искр. Когда стало очевидно, что никто никого не слушает, он с силой хватил кулаком по столу. Пораженные, все вмиг умолкли. Пол постарался улыбнуться.

– Давайте передохнем, ладно? Запишите все свои пожелания, и я тогда смогу их проанализировать. Теперь давайте просто остынем и насладимся пирожными.

– Неплохая мысль. – Марвин взял одно пирожное.

Все дружно согласились.

– На чем я остановился? – продолжил Пол, торопясь отдалиться от темы дискуссии и поговорить о чем‑нибудь более приятном. – Слышал, твоя дочь получила документы о зачислении в колледж, Кэл. С нас подарок.

– Она не будет там учиться, если мое слово хоть чего‑то стоит.

– Почему?

– Она прослушала какую‑то донкихотскую проповедь о значении миссионерской деятельности. Я сказал ей, что могу отправить ее учиться в Южнокалифорнийский университет, но я не собираюсь тратить двадцать пять тысяч долларов в год на то, чтобы она ходила в какой‑то безымянный христианский колледж, а потом зарабатывала меньше, чем почтовые работники. Никогда в жизни!

К концу совещания у Пола жесточайше раскалывалась голова. По пути к автостоянке мужчины разговорились о своих женах, которые этим вечером собрались на вечеринку с ароматическими свечами.

– Ароматерапия – это последний писк моды. С тех пор как Кристин занялась этим делом, она стала грести деньги лопатой.

– Да, моя жена по ее указке жжет эти свечи сутки напролет. Как только я переступаю через порог, могу с точностью определить, в каком настроении она пребывает. Если преобладает лавандовый запах, значит, она пытается успокоиться после какой‑нибудь встряски.

– Ну, а если в доме витает запах корицы – тебя ждет романтично настроенная жена, так, Дон?

Все рассмеялись.

– Как себя чувствует Юнис? Лучше?

– Немного. Она старается не придавать своему недомоганию слишком большого значения.

– Джесси сказала, что Юнис выглядит похудевшей. – Джеральд сказал еще несколько слов о своей жене, школьной медсестре, рассказавшей, как много сейчас девчонок в школе, которые выглядят как голодающие в Эфиопии только потому, что горят желанием быть похожими на кинозвезд.

Ларри похлопал Пола по спине:

– Скажу Кристин, чтобы она занесла вам парочку своих свечей. Юнис вмиг почувствует себя лучше. Кристин сейчас занялась какими‑то травяными отварами, которые стопроцентно положительно влияют на здоровье.

Полу даже не хотелось думать, как Юнис может отреагировать на приход Кристин с ароматизированными свечами.

– С тех пор как Юнис оставила хор, она много часов проводит за чтением Писания.

– Это хорошо. А моя Кристин медитирует. Она специально выделила для этого целую комнату, обставила ее. На прошлой неделе купила домашний фонтанчик. Говорит, звук журчащей воды обладает успокаивающим воздействием на душу. Она заставляет весь стол свечами, зажигает их, выключает свет и слушает Янни[62]. Говорит, помогает сконцентрироваться. Может, Юнис тоже именно этого и не хватает? Концентрации?

«Концентрации на чем?» – хотел спросить Пол, но не стал. Джеральд мог обидеться. Хадсон пожелал всем доброй ночи и направился к своему новенькому «лексусу», припаркованному в дальнем углу стоянки. До него все еще доносились их голоса, пока они разбредались по своим машинам.

– У моей жены уже целая дюжина этих компакт–дисков с кельтской музыкой. Она слушает их круглосуточно.

– Это лучше рок–музыки, которую крутит мой отпрыск…

Пол щелкнул пультом сигнализации, открыл дверцу машины,

скользнул внутрь. Медленно выдохнув, открыл бардачок и достал выписанные доктором таблетки. Желудок снова мучил его. В кармане пиджака завибрировал сотовый. Пол достал его и швырнул на заднее кожаное сиденье, где тот угрожающе застрекотал, как гремучая змея. Сильный спазм заставил Пола со всей силой вцепиться в руль. Через несколько секунд телефон замолчал. Только тогда Пол взял его и нажал на кнопку. Мгновенно узнал последний номер из списка пропущенных звонков. Шила. Часы на приборной доске показывали 22.18.

Всем его существом завладело искушение. Полу казалось, что оно когтями вонзилось в его плоть, и от этого волны жара пробегали по всему его телу. Затем когти превратились в клыки.

Он может позвонить Юнис и сообщить, что у него срочный вызов.

Или может проигнорировать звонок.

Роб Атертон уехал в очередную командировку. Полу было это доподлинно известно, так как Шила упомянула об этом в воскресенье утром, когда разговаривала с Юнис.

– Юнис, тебе обязательно нужно зайти ко мне и поплескаться немного в бассейне. Я осталась совсем одна. Роба не будет всю неделю. Опять едет во Флориду. – Шила поцеловала Юнис в щеку. – Ты же такая бледная, дорогуша. Немного солнца сотворит с тобой чудо. – Потом она улыбнулась Полу, будто только сейчас вспомнила о его присутствии. – О, вы, разумеется, тоже приглашены, пастор Пол.

Он с готовностью посмеялся, сказал что‑то по поводу забытого мужа. Взглянуть на Юнис он не рискнул, боялся, что она может заметить чувство вины в его глазах.

На его совести маленькая оплошность. Вот и все. Но то, чего Юнис не знает, не может обидеть ее. И он не позволит себе повторить ошибку. Ухватившись покрепче за руль, он повернул ключ зажигания.

Войдя в дом, Пол увидел свет в гостиной. Юнис сидела, закинув голову, с закрытыми глазами, с раскрытой Библией на коленях. На секунду ему показалось, что у него дежа вю. Но тогда на месте Юнис была его мать. Может, все дело в том, что у его матери и Юнис так много общего? Юнис тоже все время читает Библию, и сейчас даже больше, чем когда они только поженились. Она открыла глаза и обнаружила стоящего перед собой мужа.

– Вид у тебя уставший. Трудное было совещание?

Полное фиаско! Пол чувствовал себя так, будто мерился силами с профессиональными борцами, стоя по колено в грязи. Но он не собирался делиться своими переживаниями с Юнис.

– Все нормально. Кое‑что сделали.

Да, он сумел установить контроль над ними.

Юнис закрыла Библию и положила ее на журнальный столик.

– Хочешь поговорить?

– Вообще‑то нет. – Последнее, чего ему хотелось, это затеять разговор по душам со своей женой. Он не желал обсуждать с ней то, что сейчас творилось с ним. Он все больше и больше влюблялся в Шилу Атертон и очень боялся, что был совершенно бессилен против этого чувства.

– Думаю, лучше пойду на боковую. Изнемогаю от усталости.

– Я молилась за тебя, Пол.

Он поднял голову.

Юнис смущенно улыбнулась.

– Вообще‑то я всегда молюсь за тебя. – Улыбка ее вмиг увяла, когда она встретилась с ним глазами. – У меня просто было такое ощущение, что сегодня ты нуждался в молитве как никогда.

Он был рад приглушенному освещению, которое услужливо скрыло появившийся румянец на его щеках.

– Почему ты так решила?

Дата добавления: 2015-11-16