|
Читайте также: |
Сама по себе попытка «примирить» посредством синтеза обозначенные подходы со всей очевидностью демонстрируют в Лаппо-Данилевском ученого, концепция которого не является неокантианской в чистом виде, как это нередко приписывают ему. Он, опираясь на теоретико-методологический опыт XIX века, был ориентирован на поиск оснований новой методологической системы. Как подчеркивают О.М. Медушевская и М.Ф. Румянцева[928], эпистемологический потенциал его теоретико-познавательной концепции формировался в историческую эпоху, знаменующую переход человечества от новой к новейшей истории. В основе этого перехода лежали механизмы глобальных процессов. Начало XX века привносит в сферу науки изменение представлений об объекте исторического знания: завершается время создания «национальных историй» и открывается эпоха формирования глобальных концепций.
Объясняя в этой связи новую ситуацию в науке, связанную с кризисом познавательных возможностей мировой истории, О.М. Медушевская подчеркивает, что в его основе лежала методологическая ограниченность господствовавшей позитивистской методологии, сложившейся на базе европоцентристской модели научно-исследовательского профессионализма, потенциал которой оказался бессильным перед вызовом глобальной истории. Обращаясь к известному комментарию этой ситуации Л. Февром – «Познания наши превысили меру нашего разумения <…>. Старые теории необходимо было заменить новыми», О.М. Медушевская подчеркивает, что область истории глобальных процессов требовала нетрадиционных методологий[929].
А.С. Лаппо-Данилевский был одним из первых российских мыслителей, осознавших этот методологический поворот. Понятия «мировое целое», «всеединое человечество», «индивидуальность» составляют основу его рассуждений. «Мировое целое» в построениях историка является, по его словам, «предельным» понятием для историка. Оно означает весь, окружающий человека мир – «целостную действительность», которая «заключает все эмпирически данные нам представления», составляющие части этой действительности, в контексте которой историк воспроизводит совокупность связанных между собой исторических фактов[930].
Понятие «исторический факт» подверглось в методологической системе А.С. Лаппо-Данилевского специальной разработке при рассмотрении вопросов об объекте исторического познания. Проблема «Что изучает историк?» всегда сохраняла и сохраняет теоретико-методологическую актуальность. Ответ на вопрос историка «Что такое исторический факт?» призван был определить предмет исторического изучения. Исходя из того, что объектом внимания ученого-историка является то, что изменяется («только бывание, изменение того, что пребывает, интересует историка…»), Лаппо-Данилевский уточняет, что историк, «главным образом, интересуется качественными изменениями», которые при этом «происходят в чужой психике»[931].
Корректируя свою мысль, Лаппо-Данилевский сосредоточивает внимание на проблеме исторического факта как явления психологической природы, полагая, что теоретический смысл исторического факта связан с «воспроизведением» (как познавательным актом историка) «чужой одушевленности». Речь идет о том, что историк, создавая в познавательной деятельности объект познания (Лаппо-Данилевский говорит о «конструкции объекта исторического познания»[932]), обращен, прежде всего, к изучению социальных явлений в индивидуальном или коллективном их выражении. Изучаемые историком индивидуумы и социальные группы, являясь носителями сознания и психологии, которые были свойственны определенным культурам прошлого, рассматриваются автором «Методологии истории» как выразители «чужой одушевленности»; ее, в первую очередь, и познает историк. Обращение к этимологии слова «факт» (factum) убеждает ученого в том, что для историка факт – это то, что является результатом «воздействия индивидуальности на окружающую его среду»: будь то кем-то сделанная вещь, или совершённое действие, или сказанное слово[933]. Рассматривая психику и сознание человека в качестве импульсов, определяющих событийную канву и смысл исторического процесса, Лаппо-Данилевский заключает: «под историческим фактом<…>следует преимущественно разуметь воздействие сознания данной индивидуальности на среду, в особенности на общественную среду»[934].
«Всеединое человечество» рассматривается ученым-методологом как категория, представляющая часть «мирового целого» и означающая «историю человечества», которая выступает в познавательном акте в качестве объекта исторического познания.
«Индивидуум/индивидуальность» предстают в «Методологии истории» персональными или коллективными акторами истории, являющимися создателями продуктов культуры. Именно они – «продукты», «произведения», «остатки» деятельности человека прошлого – становятся для историка информационной основой исследований – историческими источниками.
Учение об исторических источниках составляет сердцевину его методологии[935]. Центральным элементом этого учения является знаменитое определение Лаппо-Данилевским исторического источника. Исходя из того, что любой реально существующий объект можно называть историческим источником и замечая попутно, что в определенном смысле всякий исторический источник является историческим фактом, он акцентирует внимание на «психологическую» точку зрения в понимании природы исторического источника. С этой позиции, по Лаппо-Данилевскому, «исторический источник есть…продукт человеческой психики». Этого, однако, замечает он, недостаточно, чтобы полностью понять данный феномен, поскольку и «мысль есть психический продукт мыслящего субъекта». Поэтому Лаппо-Данилевский поясняет, что источником «психический продукт» может стать при условии его доступности восприятию историка. А это значит, что источником может выступать только тот «продукт», который реализуется и запечатлевается «в каком-либо материальном образе», то есть «лишь тот психический продукт, который реализован, становится историческим источником». На основе этой цепочки рассуждений Лаппо-Данилевский подводит итог своей дефиниции: «Под историческим источником …должно разуметь доступный чужому восприятию, т.е. реализованный продукт человеческой психики»[936]. По мнению многих ученых, подобное понимание природы исторического источника сближает его теоретические построения с философской концепцией В. Дильтея.
В то же время, по мысли О.М. Медушевской, вся методологическая система Лаппо-Данилевского может восприниматься в парадигме феноменологической философии [937]. Сопоставляя идеи одного из виднейших основателей феноменологии Э. Гуссерля с теоретическими воззрениями А.С. Лаппо-Данилевского, она подчеркивает принципиальное их сходство, называя российского ученого феноменологом. О.М. Медушевская, исходит из факта творческого синтеза в его методологии идей, выраженных в ряде теоретико-методологических доктрин, актуальных для своего времени и альтернативных позитивизму. На этой основе она делает вывод о создании им «оригинальной, не имеющей аналогов в других направлениях западной или отечественной науки парадигмы: особого учения о методах, обеспечивающих строгую научность исторического – шире – гуманитарного знания».
Определяя и поясняя смысл методологии Лаппо-Данилевского, Медушевская посредством собственного комментирования подчеркивает, прежде всего, важнейшее положение историка-методолога о том, что «феномен человеческого общения – «признание чужой одушевленности» познаваем в его материализованной форме. Человек реализует свое мышление через создание произведений; они, в свою очередь, расширяют хронологические и пространственные пределы общения, информационного обмена. Источник в определении ученого – «реализованный продукт человеческой психики», и в этом смысле он реален<…>Реализованный продукт – исторический источник – восстанавливается в ходе исследовательских изысканий таким, каким, возможно, не осознавали современники и сам автор: как явление культуры (данной эпохи, страны, народа, государства, личности). В свою очередь, воссоздав культурное явление как целое, гуманитарное знание получает новые возможности для постижения породившей данный феномен культуры»[938].
Нельзя не заметить, что инновационные для начала XX в. теоретико-методологические идеи А.С. Лаппо-Данилевского остаются востребованными и в современной науке, что является показателем того факта, что его наследие, оставаясь актуальным, еще не ушло в лету времени и историографии.
Методологический опыт петербургских историков свидетельствует, что С.Ф. Платонов и А.С. Лаппо-Данилевский являлись яркими выразителями известной источниковедческой специфики Петербургской школы историков. И тот, и другой в своей научной деятельности выступали активистами на поле источниковедческих разысканий. Но, как вытекает из обзора их методологических позиций, природа и теория источника, а также смысл источниковедения, как научного знания и дисциплинарной культуры, воспринимались ими как представителями оппозиционных методологических систем. Несомненно: источник расхождений между этими учеными и причину охлаждения межличностных отношений следует искать в приверженности их различным методологиям.
С.Ф. Платонов – ученый, нацеленный на эмпирическое освоение историко-научного и исследовательского пространства – оставался верным позитивизму и соответствующему его методологическим установкам пониманию научного смысла исторического источника и задач историка в объяснении истории.
А.С. Лаппо-Данилевский предстает как ученый-теоретик и методолог-новатор, своими идеями проложивший дорогу к новому историческому знанию, основанному на выработке научных принципов достижения историей образа «строгой науки», и пониманию того, что основу этого образа составляет иное в сравнении с позитивизмом представление о социально-информационной природе исторического источника как познавательной основы для историка.
Современные научные оценки источниковедческих достижений С.Ф. Платонова и А.С. Лаппо-Данилевского, например, у О.М. Медушевской и С.О. Шмидта, основаны на различающихся научных подходах, свойственных изучаемым историкам: О.М. Медушевская видит в Лаппо-Данилевском ученого-новатора феноменологического типа; фигура Платонова, представленная С.О. Шмидтом, выглядит как высшее достижение отечественной науки в области источниковедческих и исторических построений, но выполненных в традиционной (позитивистской) парадигме.
Дата добавления: 2015-07-11; просмотров: 152 | Нарушение авторских прав