Зал предсказаний. 19 страница

Эрагон с сомнением посмотрел на залитый светом участок, где стояла она с Эльвой и Сапфирой. Потом заговорила Сапфира:
"Если он снова захочет перерезать тебе горло, перережь ему подколенные сухожилия и убедись, что он не сможет выполнить свое желание вновь".

Эрагон кивнул, прислушиваясь к их словам.

Он и Муртаг разошлись и снова заняли свои позиции друг напротив друга, в то время как Гальбаторикс одобрительно наблюдал за ними.

На этот раз Эрагон начал атаку первым.

По его ощущениям они боролись несколько часов. Муртаг больше не делал смертельных ударов, в то время как Эрагон - по своему усмотрению - смог коснуться мечом ключицы Муртага, хотя он и не сделал удара, чтобы Гальбаторикс не счел нужным сделать это сам. Муртаг беспокойно посмотрел на меч, касавшийся его ключицы, и Эрагон позволил себе улыбнуться на мгновение в ответ на реацию Муртага.

Были и другие удары, которые они не могли отразить. Несмотря на их скорость и умения, ни тот, ни другой не были неуязвимы, даже и в легком бою ошибки были неизбежны, которые могли бы привести к травмам.

Первое ранение было получено Эрагоном на правом бедре, в незащищенном кольчугой и наголенниками участком кожи. Это был мелкий порез, но чрезвычайно болезненный, и каждый раз, стоило Эрагону перенести вес на правую ногу, кровь сильнее лилась из раны.

Также у Эрагона было второе ранение: рана над бровью после удара Муртага по его шлему, край которого вьехал в его плоть. Из двух ран, Эрагон нашёл вторую более тяжёлой, потому что кровь капала в глаза, скрывая обзор.

Затем Эрагон попал Муртагу по руке снова и на этот раз прорезал весь путь через манжету его перчатки, рукав рубашки, и тонкий слой кожи до кости под ним. Он не смог разорвать мышцы но рана, казалось, причинила сильную боль Муртагу, и кровь которая просочилась в его перчатку заставила его потереть хватку не менее чем в два раза.

Эрагон ждал удобного случая для попытки повалить его на пол. Когда Муртаг остановился после неудавшейся атаки, он тут же атаковал его со стороны щита и, стремительно опустив Брисингр, со всей доступной ему силой, прорезал сталь на его голени.

Муртаг завыл и отсочил назад на одной ноге. Эрагон следовал, размахивая Брисингром в попытке повалить его на пол. Несмотря на свою травму, Муртаг был в состоянии защитить себя, и через несколько секунд Эрагон с трудом мог остатся на ногах.

Какоето время их щиты сталкиваясь неустанно стучали - Галтбаторикс, Эрагону было приятно осозновать,оставил нетронутыми чары на их мечах и броне, но затем заклинание на щите Эрагона уступили ровно как и у Муртага, это было видно из стружки и осколков, которые летели каждый раз, когда мечи приземлялись. Вскоре после этого Эрагон потрескал щит Муртага особенно тяжёлым ударом. Его победа была не долгой, ибо Муртаг схватил Заррок обеими руками и в быстрой последовательности два раза ударил в собственный щит Эрагона, и он раскололся, снова оставляя их в равной степени соответствующими.

Пока они сражались, камень под ними покрылся брызгами и мазками крови, и им всё становилось труднее держать равновесие. Огромная комната вернула далёкие отголоски столкновения их оружия, как звуки давно забытой битвы, и он чувствовал как будто они были в центре всего, что существовало, ибо кроме них был только свет, и двое остались одни в пределах (компаса?)

И все время, Гальбаторикс и Шрюкн продолжали наблюдать за ними из тени.

Без своего щита, Эрагону было легче обрушиваться на Муртага у земли - в основном по его рукам и ногам, также, как легче было Муртагу поступить также с ним. По большей части броня защищала их от порезов, но она не защищала их от синяков и ушибов которых они накопили множество.

Несмотря на раны которые он нанёс Муртагу, Эрагон начал подозревать, что из них двух муртаг был лучшим фехтовальщиком. Не намного, но достаточно, чтобы Эрагон никогда не мог взять верх. Если их дуэль продолжится, муртаг бы в конечном итоге победил, пока ему былобы с лишком больно или если бы он слишком устал, чтобы сражаться дальше -результат, который казалось быстро приближался. С каждым шагом Эрагон чувствовал, как кровь брызгала на колено из раны на бедре. И с каждой прошедшей минутой, становилось сложнее защищаться.

Он должен был закончить поединок сейчас, иначе потом он не смог бы взять на себя Гальбаторикса. Как было до этого, он сомневался, что сможет бросить много вызовов королю, но он должен был попробовать. Ему не оставалось ничего другого как попробовать.

Он осознал, что суть проблемы была в том, что причины для борьбы у Муртага были для него тайной, и до того как он их поймет, Муртаг продолжит, чтобы поймать его в расплох.

Эрагон мысленно вернулся к словам, произнесенным Глаэдром в Драс-Леоне. "Ты должен научиться видеть то, на что ты смотришь", а еще "Путь воина - это путь знания".

Поэтому он посмотрел на Муртага. Он посмотрел на него с той же напряженностью, с какой он всматривался в Арью во время их спарринга, с той же интенсивностью которой он научился сам во время его долгого самоанализа на Вренгарде. С помощью этого он хотел расшифровать скрытое значение в движениях тела Муртага.

Он несколько приуспел в этом; было ясно, что Муртагу было тяжело и он был истощен, и его плечи были сгорблены таким образом, что они говорили о его гневе, хотя возможно это был страх. А так же его жестокость, вряд ли новая характеристика, но снова примененная к Эрагону. Эти вещи, которые на ряду с другими тонкими деталями определил Эрагон, он начал сопоставлять их с тем, что знал о Муртаге из прошедших дней, с его дружбой и верностью и его возмущение контролем Гальбаторикса.

Это заняло несколько секунд. Секунд наполненных напряженным дыханием, парой неуклюжих ударов, принесших ему еще один синяк на локте, пока правда не открылась Эрагону. Она оказалась ужасно очевидной, как только он достиг ее. В жизни Муртага было что-то, влияющее на их поединок. Что-то очень важное, вынуждающее выиграть дуэль любой ценой, даже если это означает смерть его брата. Чем бы это ни было, Эрагон с тревогой подозревал, что из-за этого Муртаг не сдастся никогда. Это означало, что он будет сражаться, как загнанный в угол зверь, пока хватит его дыхания. Это также означало, что Эрагон никогда не сможет превзойти его обычным способом. Эта дуэль не была для него важна настолько, насколько она была важна для Муртага. Для Эрагона она была удобным способом отвлечься, его мало заботило, кто выиграет или проиграет, если в результате он все равно будет в состоянии сойтись в битве с Гальбаториксом. Но для Муртага дуэль была куда более важна, и из своего опыта Эрагон знал, что подобная решимость была бы для него дорогостоящей, если не существует способа преодолеть ее грубой силой.

Вопрос, таким образом, был в том как остановить человека который был решителено упорен и одерживал победу со злобой, не смотря на все препятствия, преграждающие ему путь.

Это было неразрешимой загадкой, пока, наконец, Эрагон не понял. что лучший способ к лучшему Муртагу - это дать ему то. что он хочет. Для достижения своих желаний Эрагону придется смириться с поражением.

Но не на совсем. Он не мог позволить Муртагу оставаться в подчинении у Гальбаторикса. Эрагон отдаст ему его победу, а потом вернет ее себе.

По мере того как Сапфира слышала его мысли ее мучительная тревога становилась все более выраженной. Она сказала: "Нет, Эрагон. Должен быть другой путь."

"Тогда покажи мне его, потому что я не вижу."

Она зарычала и Торн ответил ей со стороны световой арены.

Выбирай мудро, сказала Арья. и Эрагон понял то, что она имеда ввиду.

Муртаг набросился на него, их мечи сошлись с лязгающим звуком. Затем они разошлись, чтобы собраться с силами. Как только они оказались напротив, Эрагон боком продвинулся к правой стороне Муртага, позволяя руке с мечом свободно свисать, чтобы создать впечатление усталости или беспечности. Это было нехитрым ходом, но он знал, что Муртаг заметит его и использует против него как только предоставится возможность.

В этот момент Эрагон не чувствовал ничего. Он все еще ощущал боль от ран, но отстраненно, как будто это были не его чувства. Его мысли были как водная гладь в солнечный день, глубокая и бездвижная, наполненная отражением всего, что его окружало. Все, что он видел, воспринималось им без анализирования. Необходимость в этом отпала. Он понимал все, что было перед ним, более детальное созерцание только мешало ему.

Как Эрагон и ожидал, Муртаг сделал выпад в его сторону, колющий в середину его живота.

Когда пришло время Эрагон обернулся. Он ударил ни быстро, ни медленно, но с нужной скоростью требуемой ситуацией. Движения были предрешены, как будто это было единственное действие, какое он мог предпринять.

Вместо того чтобы поразить его в живот, как Муртаг планировал, Зарок ударил Эрагона в мышцы правой стороны его грудной клетки. Удар был сокрушительным, сталь заскользила сквозь поломанные звенья кольчуги и плоть, что была под ней. Холод от металла заставил Эрагона задохнуться еще сильнее чем от боли.

Конец меча дрогнул, покидая его тело.

Видя это, Муртаг казалось бы опешил.

Прежде чем Муртаг смог вытащить меч, Эрагон отодвинул его руку и всадил Брисингр Муртагу в живот, ближе к пупку, нанеся рану гораздо более страшную, чем только что получил сам.

Лицо Муртага двигалось медленно. Его рот открылся как будто он собирался говорить, и он упал на колени, всё ещё сжимая Заррок.

В стороне ревел Торн.

Эрагон вытащил Брисингр на свободу, отступил и скривился в беззвучном вопле, когда Заррок выскользнул из его тела.

Громыхнуло, когда Муртаг выпустил Заррок из рук и он упал на пол. Затем он обнял себя за талию, согнулся пополам, и прижал его голову к полированному камню.

Теперь Эрагон мог видеть только одним глазом, на второй капала горячая кровь.

Со своего трона Гальбаторикс сказал: "Найна", и несколько десятков фонарей по всему залу ожили, снова раскрывая колонны и резьбу вдоль стен и каменный блок, где Насуада стояла в цепях.

Эрагон подошёл к Муртагу и встал на колени рядом с ним.

"И Эрагон выходит победителем", сказал король, его звучный голос заполнил большой зал.

Муртаг посмотрел на Эрагона, пот на его лице бисером исказился от боли. "Нельзя было просто дать мне выиграть, нельзя было?" прорычал он в пол голоса. "Вы не можете победить Гальбаторикса но вам всё равно нужно было доказать что вы лучше чем я....Ах!" он вздрогнул и начал качатся взад и вперёд на ногах.

Эрагон положил руку ему на плечо. "Почему?" спросил он, зная, что Муртаг поймёт вопрос.

Ответом стал едва слышный шёпот: "Потому что я надеялся получить его благоволение, чтобы я мог спасти её " Слёзы размыли глаза Муртага, и он отвёл глаза.

При этом, Эрагон понял, что Муртаг говорил правду ранее и он почувствовал тревогу.

Ещё мгновение прошло, Эрагон знал, Гальбаторикс наблюдает за ними с большим интиресом.

Затем Муртаг произнес, - Ты обманул меня.

- Другого пути не было.

Муртаг проворчал. - Это всегда отличало нас друг от друга. - он взглянул на Эрагона. - Ты был готов пожертвовать собой. Я нет...Не тогда.

- Но теперь это так.

Я не тот кем был когда-то. Теперь у меня есть Торн, и..., - Муртаг колебался; затем он слегка пожал плечами. - Я больше не сражаюсь только за себя...Это имеет значение. - он неглубоко вдохнул и вздрогнул. - Раньше я считал тебя дураком из-за того, что ты продолжал рисковать собственной жизнью...теперь я знаю больше. Я понимаю...почему. Я понимаю... - его глаза расширились, а черты лица смягчились, словно он забыл о боли, и внутренний свет казалось освещал его лицо. - Я понимаю...мы понимаем, - прошептал он, а Торн издал странный звук, полу-всхлип, полу-рев.

Гальбаторикс поерзал на троне, будто ему было неудобно сидеть, а затем резким голосом произнес, - Довольно разговоров. Ваш поединок закончен, и Эрагон победил. А теперь настало время для наших гостей преклонить колени и принести мне клятву верности...Подойдите ближе, вы оба, и я излечу ваши раны, а затем мы продолжим.

Эрагон начал подниматься на ноги, но Муртаг остановил его, схватив за плечо.

- Сейчас же! - сказал Гальбаторикс, сдвинув свои тяжелые брови вместе. - Или я оставлю вас страдать от ран, пока мы не закончим.

Приготовься, - прошептал Эрагону Муртаг.

Эрагон колебался, не зная чего ожидать; затем он кивнул и предупредил Арью, Сапфиру, Глаэдра и остальных Эльдунари.

Муртаг оттолкнул Эрагона в сторону и поднялся на колени, все еще зажимая рукой рану в животе. Он перевел взгляд на Гальбаторикса. А затем выкрикнул Слово.

Гальбаторикс отскочил и поднял руку, словно пытаясь защититься.

Все еще крича Муртаг начал произносить другие слова на древнем языке, говоря так быстро, что Эрагон не мог понять смысла заклинания.

На мгновение воздух вокруг Гальбаторикса вспыхнул красным и черным, и казалось, что его тело было охвачено огнем. Звук был словно ветер в разгар лета шевелил ветки в вечнозеленом лесу.Затем Эрагон расслышал несколько слабых вскриков, когда двенадцать светящихся шаров появились вокруг головы Гальбаторикса, а затем пролетели сквозь него в сторону стен комнаты, где и исчезли. Они были похожи на духов, но Эрагон видел их всего мгновение, поэтому не мог сказать точно.

Торн резко крутанулся на месте словно кошка, которой наступили на хвост и набросился на огромную шею Шрюкна. Черный дракон заревел и отпрянул назад, мотая головой и пытаясь сбросить Торна. Его рев был оглушительно громким, а пол содрогался от веса обоих драконов.

Двое детей у подножия трона кричали и закрывали уши руками.

Эрагон увидел как Арья, Эльва и Сапфира подались вперёд, больше не связанные магией Гальбаторикса. Арья с Даутдаертом в руке направилась к престолу, в то время как Сапфира направилась туда, где Торн цеплялся за Шрюкна. Между тем, Эльва приложила руку ко рту и, казалось, пыталась что то сказать, но что ето было Эрагон не мог слышать за звуком драконов.

Капли крови размером с кулак падали вокруг них и дымились на камне.

Эрагон поднялся с того места, куда его оттолкнул Муртаг, и вслед за Арьей направился к трону.

Затем Гальбаторикс сказал имя древнего языка, вместе со словом Летта. Невидимые путы схватили конечности Эрагона, и по всему залу наступила тишина, так как магия короля сдерживала всех, даже Шрюкна.

Гнев и разочарование посетили Эрагона. Они были так близко от удара по королю, и всё же они были беспомощны перед его заклинаниями. "Взять его" кричал он с помощью мыслей и языка. Они уже пытались атаковать Гальбаториуса и Шрюкна, король убьёт двоих детей если они продолжат. Единственный путь оставался Эрагону и его соратникам - единственная надежда на победу, что ещё осталась, было сломать прошлые психологические барьеры Гальбаторикса и захватить контроль над своими мыслями.

Вместе с Сапфирой Арьей и Эльдунари которых он захватил с собой, Эрагон ударил своим сознанием навстречу к королю, выливая всю свою ненависть, гнев и боль в одном жгучем луче, чтобы он вьехал в центр бытия Гальбаторикса,

На мгновение Эрагон ощутил разум короля: ужасный вид, управляемый тенью, несущий в себе жесточайший мороз и иссушающую жару - управляемый брусками железа, жесткими и твердыми, которые разрывали на части его сознание.

Потом драконы под командой Гальбаторикса, безумные, воющие, убитые горем драконы, напали на ум Эрагона и заставили его закрытся в себе, чтобы не быть разорванным на куски.

За своей спиной, Эрагон услышал как Эльва начинала чтото говорить, но едва она произнесла звук, как Гальбаторикс сказал: "Тейна", и она остановилась с приглушённым бульканьем.

"Я лишил его защиты" Кричал Муртаг. "Он-"

Однако Гальбаторикс произнес слова, слишком быстро, чтобы Эрагон мог попытаться отменить их, и Муртаг прервался, а мгновение спустя Эрагон услышал, как тот упал на землю. Раздался звон его доспехов, шлем отскочил в сторону с пронзительным острым звуком, соприкоснувшись с каменным полом.

- У меня множество защит, - сказал Гальбаторикс с потемневшим от гнева лицом. – Ты не сможешь навредить мне. Он поднялся со своего трона и спустился по ступеням вниз к помосту, где стоял Эрагон. Его плащ развевался за ним, в руке он держал Врангр – бесцветный, как сама смерть.

На короткое время Эрагон подумал, что сможет захватить разум одного из драконов, долбящих его сознание, но их было слишком много и его попытка заставила его отчаянно отбиваться от орды Эльдунари, чтобы те не успели захватить его мысли.

Гальбаторикс остановился в шаге от него и впился взглядом, толстая, разветвленная вена выступила над его бровью, мускулы на его тяжелой нижней челюсти сжались.
-Ты думаешь, что можешь бросить мне вызов, мальчик? - прорычал он, шипя от гнева, -Ты думаешь, ты мне ровня? Что ты можешь перехитрить меня и забрать мой трон? - На шее Гальбаторикса проступили узлы, похожие на моток запутанной веревки. Он одёрнул края его плаща - Я сделал себе эту мантию из крыльев Бельгебада, как и мои перчатки. - Он поднял Врангр до уровня глаз Эрагона. - Я взял этот меч из руки Враиля и снял эту корону с головы слабака, что носил её до меня. И всё же ты думаешь, что можешь обвести меня вокруг пальца? Меня?! Ты приходишь в мой замок, убиваешь моих людей, и ты мнишь себя лучшим, чем я. Будто ты более благороден и добродетелен.

В голове Эрагона загудело и созвездие пульсирующих, вращающихся темно-красных пятнышек появилось перед его глазами - это Гальюаторикс ударил его по эфесом Врангра, разорвав кожу.

-Ты должен усвоить урок смирения, мальчик, - сказал Гальбаторикс, придвигаясь ближе, пока его глаза не оказались в дюйме от глаз Эрагона.

Он ударил Эрагона по другой щеке и на секунду всем, что Эрагон видел, была черная пустота с мигающими огнями.

-Будет большим наслаждением видеть тебя среди моих слуг, - промолвил Гальбаторикс.
Понизив голос, он сказал:
-Ганга, - и давление Эльдунари на разум Эрагона исчезло, предоставив ему возможность свободно подумать что с ним будет. Но давление не исчезло на других, это он понял по их лицам.

Затем мысли словно тончайшее лезвие пронзило сознание Эрагона и пыталось проникнуть в глубь его сущности. Лезвие извивалось подобно сорняку, оно рвало ткань его разум, стремясь уничтожить его волю, его личность, его сущность.

-Это нападение было отличным от всех, какие Эрагон когда-либо испытывал. Он сморщился от этого и сконцентрировался на одной единственной мысли - мести - изо всех сил пытаясь защитить себя. Через их контакт он чувствовал эмоции Гальбаторикса: в основном гнев, но также и дикая радость того, что он может причинить страдания Эрагону и наблюдать за тем, как он корчится.

Эрагон осазнал что причина по которой Гальботориск был настолько хорош в проникании в ума врагов заключалась в том что это доставляло ему извращённое удовольствие.

Клинок всё глубже проникал в сознание Эрагона и он завыл, неспособный помочь самому себе.

Гальботорикс улыбнулся, края его зубов были полупрозрачными, как обожённая глина.

Одной только обороны было недостаточно что бы выйграть бой поэтому несмотря на жгучую боль, Эрагон заставлял себя атакавать Гальботорикса в ответ. Он проник в сознание короля и захватил контроль над его чёткими мыслями, пытаясь держать их на месте и мешать королю двигаться или думать без его позволения.

Гальботорикс не пытался защититься, однако. Его жестокая улыбка стала шыре, и он вкрутил клинок ещё глубже в сознание Эрагона.

Ощущение было похоже на как если бы куст шиповника раздерал его изнутри. Крик изнурил его горло и он обмяк в тисках заклинания Гальботорикса.

"Подчинись" сказал Гальботорикс. Он схватил подбородок Эрагона стальными пальцами. Клинок вкрутился снова, Эрагон кричал до тех пор пока его голос не пропал.

король исследовал его мысли, оставив ему мельчайшую частичку разума, всем, что ему было оставлено - ощущение мрачного, возвышающегося над ним присутствия Гальбаторикса.

"Подчинись", король прошеплал почти ласково. "Тебе некуда убежать, негде спрятаться.... Эта жизнь кончена для тебя, Эрагон Убийцашейдов, но ждёт новая. Подчинись, и всё будет прощено."

Слезы искажали то, что Эрагон увидел, когда он пристально вгляделся в невыразительную бездну учеников Гальбаторикса.

Они проиграли... Он проиграл.

Знание было более мучительным чем любая из полученных им ран. Столетия потраченные на попытку - и всё впустую. Сапфира, Эльва, Арьчя, Элдунари: некто из них не мог приодолеть Гальботорикса. Он был слишком силён, слишком умным. Герроу и Бром и Оромис погибли напрасно, так же как множество войнов разных рас которые сложили их жизни входе борьбы с Империей.

Слёзы полились из глаз Эрагона.

"Подчинись" прошеплал король, и его хватка усилилась.

Больше чем что либо Эрагон ненавидел несправедливость ситуации. Казалось неправильным на фундаментальном уровне что столь многие страдали и умирали в погоне за безнадёжной целью. Казалось неправильным что один только Гальботорикс должен быть причиной столь многих страданий. И казалось неправильным что он должен избежать наказания за свои злодеяния.

"Почему?" - спросил себя Эрагон.

Он вспомнил, ведение старейшего из Элдунари, Валдра, которое он показал ему и Сапфире, где сны скворцов были равны заботам королей.

"Подчинись!"закричал Гальботорикс, его сознание навалилось на Эрагона с ещё большей силой как будто осколки льда и пламени прошли сквозь него со всех сторон.

Эрагон закричал, и в своем отчаянии он потянулся потянулся к Сапфире и Элдунари - их сознания были осажденны безумными драконами управляемыми Гальботориксом - и без раздумий, он зачерпнул их запасы энергии.

И при помощи этой энергии он начал колдовать.

Это было заклинание без слов, да и заклинание Гальботорикса не позволило бы иное, и не какие слова не смогли бы описать то что хотел Эрагон, ни то что он чувствовал. Целая библиотека книг была бы недостаточной для этой задачи. Это было заклинание инстинкта и эмоций; язык не мог его вмещать.

То что он хотел было одновременно простым и сложным: Он хотел что бы Гальботорикс понял...понял неправильность его действий. Заклинание небыло атакующим; это была попытка установления связи. Если Эрагон собирается провести остаток своей жизни вкачестве раба короля, тогда он хочет что бы Гальботорикс вполной мере и до конца понимал то что он делает.

Как только магия вступила в силу, Эрагон почувствова что Умрот и Элдунари направили своё внимание на его чары, игнорируя сражение с драконами Гальботорикса. Столетия безутешного горя и гнева хлынули в Элдунари, как ревущая волна, и драконы объединили свои сознания с Эрагоном и начали изиенять заклинание, углубляя его, расширяя его, и достраивая его до тех пор пока оно не охватило гораздо больше чем он первоначально предпологал.

Мало того, что заклинание показало Гальбаториксу неправильность его действий; теперь оно также заставляло его испытать все чувства, и хорошее и плохие, что он вызвал в других с того дня как он был рожден. Заклинание было сверх того что он смог бы придумать сам по себе, ибо оно содержало больше чем один человек или один дракон может содержать. Какждый Элдунари способствовал колдовству, и суммой их вкладов было заклинание которое распространялось не толькона всю Алагезию но и на всё прошедшее время между тем моментом и рождением Гальботорикса.

Это было, Эрагон подума, величайшее произведение магии над которым драконы когда-либо трудились, и он был их инструментом; он был их оружием.

Сила Элдунари ринулась сквозь него как река шириной как океан, он почувствовал себя полым и хрупким сосудом, как будто бы его кожа могла справиться с неистовством потока который он направляет. Если бы не Сапфира и другие драконы, он умер бы в одно мгновение, истощил все свои силы на ненасытный требования магии.

Свет фонарей потускнел вокруг них, и в своём сознании, Эрагон, казалось, слышал эхо тысяч голосов: невыносимые, бесчисленные какофонии боли и радости, отражающихся вперед одновременно с настоящего и прошлого.

Линии на лице Гальбаторикса углубились, и глаза его стали выпучились. "Что ты сделал?" ​​Сказал он, и голос его стал пустым и натянутыми. Он сделал шаг назад и положил кулаки к вискам. "Что ты наделал!"

Эрагон выдавил из себя:
- Я заставил вас всё понять.

Король уставился на него с ужасом. Мускулы его лица задёргались и всё его тело начало дрожать. Оскалив свои зубы он прорычал:
-Ты не можешь быть лучше меня, мальчик. Ты... ты... нет...
Он застонал и зашатался, и все чары, удерживающие Эрагона исчезли и он упал на пол, так же как и Эльва, Арья, Сапфира, Торн, Шрюкн и двое детей вновь могли нормально двиграться.

Оглушительный рев Шрюкна заполнил комнату, и огромный черный дракон стряхнул Торна со своей шеи, запустив ТОрна через всю комнату. Торн приземлился на левый бок и кости его крыла треснули с громким хрустом.

-Я... не... отступлюсь..., - сказал Гальбаторикс.
Позади короля Эрагон увидел Арью, которая была ближе к трону, чем Эрагон - она колебалась и оглядывалась на них. Затем она рванулась на возвышение и побежала с Сапфирой на Шрюкна.

Торн с трудом поднялся на ноги и пошёл.

Лицо Гальботорикса исказилось как у сумасшедшего, он зашагал к Эрагону и замахнулся на него Врангром.

Эрагон откатился в сторону и услышал, как меч ударился о камень в том месте, где только что была его голова. Он откатился еще немного и тогда поднялся на ноги. Только энергия Эльдунари удержала Эрагона в верикальном положении.

Вскрикнув, Гальбаторикс бросился на него, но Эрагон отклонил неуклюжий удар короля. Их мечи зазвонили как колокола, звон был острым и ясным среди рева драконов и шепота мертвых.

Сапфира взмыла высоко в воздух и ударила по огромной морде Шрюкна, окровавливая ее, а затем приземлилась обратно на пол. Он замахнулся на нее лапой, вытянув когти, но она отскочила назад, наполовину расправив свои крылья.

Эрагон увернулся от дикого режущего удара и нанес удар в левую подмышку короля. К его удивлению, он достиг цели, окропив наконечник Брисингра кровью короля.

Судорога в руке Гальбаторикса не ндала ему нанести ему следующий удар, и они скрестили свои мечи у рукояток, оба пытались оттолкнуть друг друга, чтобы выбить из равновесия. Лицо короля исказилось до неузнаваемости, и на его щеках блестели слезы.

Языкт пламя вспыхнул над головой, и в воздух стал горячим вокруг них.

Где-то кричали дети.

Раненая нога Эрагона подогнулась и он он упал на руки и при этом разбив пальцы на руке, в которой он держал Брисингр.

Он ожидал, что король будет на нём в течение секунды, но вместо этого Гальбаторикс остался там где он был, покачиваясь из стороны в сторону.

"Нет!" воскликнул король. "Я этого не сделал...." Он посмотрел на Эрагона и закричал "Остановите это".

Когда эрагон встал обратно на ноги он отрицательно покачал головой.

Боль пронзила его левую руку, и он увидел, что левая нога Сапфиры окровавлена. На другой стороне комнаты, Торн погружал свои зубы в хвост Шрюкна, заставив черного дракона зауричат ьи повернуться к нему. Когда внимание Шрюкна направилось в другую сторону, Сапфира прыгнула на его шею, близко к основанию его костистого черепа. он вцепила свои ногти под его скулы и укусила в шею между двумя рядами шипов, бежавших вдоль его спинного хребта.

Шрюкн издал урчание, дико завопил и начал метаться еще больше.

Еще раз Гальбаторикс бросился на Эрагона, ударив так же, как и прежде. Эрагон отразил один удар, затем другой, и потом принял удар по своим ребрам, который почти заставил его потерять сознание.

- Останови это! - крикнул Гальбаторикс, больше умоляя, чем угрожая. - Боль...

Прозвучал еще один вопль Шрюкна, куда более бешенный, чем все предыдущие. Позади короля, Эрагон увидел Торна, вцепившегося в шею Шрюкна, напротив Сапфиры. Общий вес двух драконов заставил голову Шрюкна склониться почти до пола. Однако, черный дракон был слишком большим и сильным, чтобы они могли его одолеть. Кроме того, его шея была настолько толстой, что Эрагон сомневался, смогут ли Сапфира и Торн причинить ему сильную боль своими зубами.

Затем, как тень, мелькающая в лесу, Эрагон увидел Арью, выбежавшую из-за колонны и устремившуюся к драконам. В ее левой руке зеленый Даудаэрт светился своим звездным нимбом.

Шрюкн заметил ее приближение и тряхнул своим телом, пытаясь сбросить Сапфиру и Торна. Когда же они так и остались висеть, он зарычал и открыл свою пасть и наполнил воздух перед ним потоком огня.

Арья нырнула вперед, и на мгновение она исчезла из поля видимости Эрагона за стеной пламени. Затем она появилась вновь, недалеко от того места, где голова Шрюкна склонялась к полу. Концы ее волос были в огне, но она, казалось, не замечала этого.

Сделав три последних шага, она прыгнула на переднюю левую ногу Шрюкна, и оттуда бросилась к его голове, пылая как комета. Вскричав на весь тронный зал, Арья запустила Даудаэрт в центра большого, мерцающего холодным синим цветом, глаза Шрюкна, копье полностью вошло внутрь черепа.

Дата добавления: 2015-07-10