Глава 2. Принципы уголовного судопроизводства

Статья 6. Назначение уголовного судопроизводства

Комментарий к статье 6

1. Синонимом слова "назначение" является понятие "цель" (Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1994. С. 373). Следовательно, в ст. 6 речь идет о цели судопроизводства. Как вытекает из содержания п. п. 1, 2 ч. 1 данной статьи, цель судопроизводства состоит в защите прав и законных интересов как потерпевших, так и лиц, незаконно и необоснованно обвиненных в совершении преступления. Однако данная правозащитная цель достигается лишь путем судопроизводства. Уголовное судопроизводство - это, согласно п. 56 ст. 5 УПК, досудебное и судебное производство по уголовному делу. Уголовное дело - это жизненный случай, требующий разрешения вопроса о необходимости применения к нему норм материального уголовного права и в отношении которого в этой связи осуществляются процессуальные действия. Таким образом, цель уголовного судопроизводства можно понимать как защиту прав и законных интересов путем выяснения и разрешения в процессуальных формах вопроса о необходимости применения норм уголовного права к конкретному жизненному случаю. В ст. 6 говорится о защите прав и интересов лишь физических и юридических лиц, однако уголовное судопроизводство - отрасль публичного права и деятельности, большинство уголовных дел являются делами не частного, а публичного обвинения (ст. 20 УПК). В ходе уголовно-процессуальной деятельности серьезно ограничиваются некоторые права и свободы граждан. На цели подобной деятельности прямо указывает ч. 3 ст. 55 Конституции РФ: "Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены ФЗ только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства". Поэтому ч. 1 ст. 6 следует толковать расширительно, а в уголовном процессе должна осуществляться защита не только частных, но и названных публичных интересов. По смыслу ч. 2 ст. 6 уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания, а также отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение от ответственности и реабилитация не являются целями уголовного судопроизводства как такового. Они лишь отвечают общей правозащитной цели судопроизводства, т.е. соответствуют ей, работают на нее, являясь особенными целями сторон обвинения или защиты.

2. Законные интересы наряду с правами являются самостоятельным объектом судебной защиты, т.к. иначе у правоприменителей может возникать соблазн для отказа в защите интересов лица, с той мотивацией, что его права нарушены не были. В законодательстве не раскрывается содержание и соотношение понятия "законные интересы", которое получило разработку лишь в юридической доктрине. Так, под законными интересами, в отличие от понятия субъективных прав, иногда понимают отраженное в объективном праве либо вытекающее из его общего смысла и гарантированное государством юридическое дозволение, выражающееся в стремлениях субъекта пользоваться конкретным социальным благом, а также обращаться за защитой к компетентным органам. По нашему мнению, такое определение не вполне точно, т.к. речь не всегда идет именно о дозволении. Напротив, часто это может быть предписание или запрет. Однако связь законного интереса с объективным правом несомненна. Представляется, что законный интерес лица есть его отношение к потенциальным субъективным правам или обязанностям, которые у него пока еще не возникли, но могут реально появиться на основе объективного права при определенных условиях, возможность возникновения которых вытекает из некоего состоявшегося или предстоящего правоприменительного акта. Например, у членов семьи лица, в отношении которого состоялся обвинительный приговор и удовлетворен гражданский иск, может быть законный интерес в отмене этого акта, поскольку их имущественные права (собственности, пользования) могут быть в будущем ограничены обращением взыскания на имущество осужденного.

3. В ч. 2 ст. 6 говорится об отказе от уголовного преследования невиновных и освобождении их от наказания. Однако следует иметь в виду, что невиновные подлежат оправданию и реабилитации, а не освобождению от наказания (ст. 302 УПК). В этой части ком. статьи также предусматривается реабилитация лишь тех, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию. Однако согласно положениям гл. 18 УПК, посвященной реабилитации, право на реабилитацию в порядке, установленном этой главой, имеют не только те, кто необоснованно стал жертвой уголовного преследования, но и любые лица, незаконно подвергнутые мерам процессуального принуждения (ч. 3 ст. 133). Кроме того, и фактически невиновное лицо может быть обоснованно подвергнуто уголовному преследованию, если говорить не о материально-правовых, а лишь о процессуальных основаниях преследования - наличии достаточных доказательств, дающих основание подозревать или даже обвинять данное лицо в совершении преступления. В дальнейшем эти доказательства могут отпасть, и такое лицо подлежит реабилитации.

Статья 6.1. Разумный срок уголовного судопроизводства

Комментарий к статье 6.1

1. Данная статья введена ФЗ от 30.04.2010 N 69-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок". Проблема соблюдения разумных и приемлемых сроков судопроизводства - одна из наиболее острых в уголовном процессе. "Justitia debet esse celeris, quia dilatio est quaedam negatio" (лат.) - правосудие должно быть скорым, ибо промедление есть вид отказа. Требование ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод соблюдать разумные сроки прохождения дел принадлежит к числу основных гарантий справедливого судопроизводства. Речь идет об императивном положении, предъявляемом ко всем видам судопроизводства. В Международном пакте о гражданских и политических правах от 16.12.1966 также установлено, что каждый имеет право "на основе полного равенства... быть судимым без неоправданной задержки" (п. "c" ч. 3 ст. 14). При этом каждый арестованный или задержанный "имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока" (ч. 3 ст. 9). Международный свод принципов защиты всех лиц, подвергнутых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, принятый Генеральной Ассамблеей ООН 09.12.1988, говорит о проведении судебных разбирательств в разумные сроки после ареста. Сроки уголовного разбирательства, принимаемые во внимание органами Конвенции, начинают отсчитываться dies a quo с момента, когда лицу предъявлено обвинение. Речь идет о дате, предшествующей направлению дела в суд, например дате ареста, предъявления обвинения и открытия предварительного следствия. Окончанием срока уголовного разбирательства считается дата вынесения окончательного приговора. То есть понятие срочности суда предполагает, во-первых, отсутствие неоправданной задержки в предварительном расследовании и передачу дела в суд, а во-вторых, разумность срока самого судебного разбирательства. Европейский суд установил, что обоснованность длительности судопроизводства должна оцениваться в свете всех обстоятельств дела и со ссылкой на следующие критерии: сложность дела, действия заявителя и соответствующих органов власти и важность рассматриваемого в рамках дела вопроса для заявителя (см. среди прочих Постановления Большой палаты Европейского суда по делам: "Сильва Понтеш против Португалии" (Silva Pontes v. Portugal) от 23.03.1994. Series A. N 286-A P. 15. § 39; "Комингерсолль С.А." против Португалии" (Comingersoll S.A. v. Portugal), жалоба N 35382/97, § 19, ECHR 2000-IV; "Фридлендер против Франции" (Frydlender v. France), жалоба N 30979/96, ECHR 2000-VII, § 43 и др.). Впрочем, Европейский суд выработал по данному вопросу определенный подход, согласно которому допустимым пределом, когда он признает рассмотрение дела в национальных инстанциях соответствующим требованию разумности, служит срок прохождения каждой инстанции до полутора лет. Однако такой подход является чисто эмпирическим, если не считать оговорки, что эти сроки могут быть сокращены, если Суд придет к выводу, что рассмотрение дела было затянуто по вине государства.

2. ФЗ от 30.04.2010 N 68-ФЗ "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" предусмотрел гарантии, обеспечивающие гражданам право на судопроизводство в разумный срок и право на исполнение судебного акта в разумный срок. Гарантии эти состоят в том, что нарушение указанных разумных сроков является основанием для присуждения справедливой компенсации. Участник уголовного процесса, который претерпевает неблагоприятные последствия в связи с допущенными нарушениями разумного срока судопроизводства или исполнения судебного акта, вправе обратиться с заявлением о присуждении компенсации в порядке гражданского судопроизводства (ст. 3 указан. ФЗ и ст. 244.1 ГПК РФ). Заявление о присуждении компенсации может быть подано в суд до прекращения уголовного преследования или до вступления в законную силу обвинительного приговора суда, если продолжительность производства по уголовному делу превысила 4 года. При этом в соответствии с ч. 3 ст. 244.8 ГПК РФ суд в порядке гражданского судопроизводства устанавливает факт нарушения права заявителя на уголовное судопроизводство в разумный срок, в том числе оценивая достаточность и эффективность действий суда, прокурора, должностных лиц органов расследования. Данный механизм, учитывая положения статьи 90 УПК об обязательности обстоятельств, установленных вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского судопроизводства, порождает проблему соотношения с друг другом компетенции видов судопроизводств, в том числе по вопросу о наличии существенного нарушения уголовно-процессуального закона как основания отмены судебных решений, например о продлении сроков содержания под стражей. В связи с этим в п. 46 Постановления Пленума ВС РФ N 30, Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 64 "О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" подчеркивается, что при рассмотрении дел о присуждении компенсации суды не вправе проверять законность и обоснованность принятых судебных актов по делу, с которым связаны основания заявления о присуждении компенсации <1>.

--------------------------------

<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2011. N 3.

3. Законодательство не дает надежного теоретического инструментария для того, чтобы иметь возможность определить, каков должен быть разумный срок судебной защиты, не дает таких критериев и сложившаяся судебная практика <1>. Можно ли считать таковым срок судопроизводства в 3 или 4 года, в то время как, например, обычный, исходный срок предварительного следствия равен всего лишь 2 месяцам? Следует учитывать, что принцип разумного срока издавна именуется в теории принципом срочности суда. "Срочный" же, по Далю, значит "совершаемый быстро, безотлагательно, спешно". Но срок судебной волокиты, близкий, хотя и не достигающий еще 3-х или 4-х лет, никак нельзя объявлять быстрым, спешным, а значит, и разумным! Необходимо отметить, что во многих устоявшихся правовых системах срочность обеспечивается прежде всего за счет резервов предварительного расследования. При этом используется не метод денежной компенсации, а жесткие пресекательные санкции, которые не компенсируют нарушение, а радикально предотвращают его "на корню". Так, в ряде государств срок, в течение которого должно начаться судебное разбирательство, жестко ограничивается законом. В уголовном процессе Шотландии действует так называемое правило 110 дней, в течение которого должно быть начато судебное разбирательство дела, в противном случае обвиняемый отпускается на свободу. В Англии и Уэльсе предварительное заключение до предания суду не может продолжаться более 70 дней и 112 дней с момента предания суду до начала судебного разбирательства. Ясно, что перспектива освобождения обвиняемого из-под стражи на практике будет сводить к указанным срокам и время реального расследования. В ряде случаев законодатель выражается еще более определенно. Так, в Нидерландах дело может быть рассмотрено судом, только если прокурор направит его в суд в течение 100 дней с начала ареста. Но особенно строги подобные правила в США. Согласно Акту о скором судопроизводстве (§ 3161 - 3174 разд. 18 Свода законов США) обвинительный акт должен быть предъявлен обвиняемому в течение 30 дней со дня его ареста или первого вызова повесткой, этот срок может быть продлен судом еще один раз - в противном случае дело просто прекращается, а обвиняемый реабилитируется.

--------------------------------

<1> Так, в п. 45 Постановления Пленума ВС РФ N 30, Пленума ВАС РФ N 64 от 23.12.2010 "О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" указывается, что превышение общей продолжительности судопроизводства по уголовному делу, равной четырем годам, не всегда свидетельствует о нарушении права на судопроизводство в разумный срок, так же как и осуществление судопроизводства по уголовному делу в срок менее четырех лет с учетом обстоятельств дела может свидетельствовать о нарушении права на судопроизводство в разумный срок.

Ключ к решению проблемы срочности процесса лежит "на дне" понятий состязательности, или состязания. Никакое состязание не будет справедливым и честным, если возможный проигрыш превышает ставку в самой игре. Другими словами, срок производства по делу в состязательном процессе не безграничен, а его максимальные пределы заранее заданы материальным уголовным законом, а именно: "Мера пресечения не может быть более строгой, чем грозящее обвиняемому уголовное наказание". Впрочем, выражение "грозящее обвиняемому наказание" можно понимать по-разному. Следует определиться, о каких границах относительно определенных санкций уголовно-правовых норм идет речь: максимальных или минимальных. Максимальные сроки наказания применять к подозреваемому в преступлении преждевременно. В силу принципа презумпции невиновности мы обязаны толковать все сомнения в пользу обвиняемого, следовательно, до вынесения судом приговора надо исходить из того, что теоретически обвиняемому может быть определено минимальное наказание из числа тех, что предусмотрены уголовным законом, причем за минимально наказуемый вид преступления. С этими-то сроками практически и должны были бы, на наш взгляд, коррелировать сроки производства в отношении арестованных обвиняемых по делу, как минимум в части предварительного расследования, т.е. до момента предания суду или начала судебного разбирательства, которые, как мы видели, в разных государствах колеблются в пределах от 30 до 182 дней, то есть приблизительно от 1 до 6 месяцев. Это, кстати, в целом соответствует во многих странах (Испания, Германия и др.) нижним границам санкций в виде лишения свободы. Такое сходство цифр не случайно. Не претендуя на математическую точность совпадений, оно тем не менее отражает некие общие нравственные представления о разумности и приемлемости срока для начала судебного разбирательства по уголовным делам.

Таким образом, если говорить о сроках содержания под стражей в качестве меры пресечения, а значит, фактически и о сроках судопроизводства (хотя бы в части предварительного расследования) по арестным делам, то их естественная и справедливая граница, задаваемая уголовным правом, должна находиться где-то в районе 6 месяцев. Если принять, что судебное разбирательство обычно короче предварительной подготовки (например, 4 месяца), то пропорциональный срок для разумного процесса должен был бы составлять 1 год. В противном случае теоретически возможны два различных варианта правового регулирования - мягкий и жесткий. Согласно первому при превышении арестантского срока обвиняемый в любом случае подлежит освобождению, во втором прекращается само уголовное преследование. На наш взгляд, только таким образом проблема судебной волокиты может быть решена быстро и окончательно.

4. О практике применения ком. статьи см. пункты 4, 35, 37, 42 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 30, Пленума ВАС РФ N 64 от 23.12.2010 года "О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" <1>.

--------------------------------

<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2011. N 3.

Статья 7. Законность при производстве по уголовному делу

Комментарий к статье 7

1. Часть 1 данной статьи устанавливает приоритет УПК над другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами в том, что касается порядка уголовного судопроизводства. В случае коллизии норм других федеральных законов, иных нормативных правовых актов и норм УПК применяются нормы последнего. Однако нормы УПК не имеют приоритета над Конституцией и конституционными федеральными законами, напротив, не могут им противоречить (ч. 1 ст. 15, ч. 3 ст. 76 Конституции РФ). Рассмотрев этот вопрос, Конституционный Суд РФ признал приоритет федеральных конституционных законов над УПК, части 1 и 2 ст. 7 которого распространяются лишь на случаи, когда положения иных федеральных законов, непосредственно регулирующие порядок производства по уголовным делам, противоречат УПК. Если же в ходе производства по уголовному делу будет установлено несоответствие между федеральным конституционным законом (либо международным договором РФ) и УПК (который является обычным ФЗ), применению подлежит именно федеральный конституционный закон или соответственно международный договор РФ, как обладающие большей юридической силой по отношению к обычному федеральному закону <1>. Вместе с тем, в уголовном судопроизводстве могут решаться вопросы, связанные с применением гражданского права (разрешение гражданского иска, возмещение имущественного вреда при реабилитации). Следует иметь в виду, что и в ГК (ч. 2 ст. 3) имеется норма о приоритете Гражданского кодекса над нормами гражданского права, содержащимися в других законах, т.е. и в таком, как УПК. Однако некоторые важные вопросы, связанные с возмещением имущественного вреда при реабилитации, в УПК решаются существенно иначе, чем в ГК РФ (см. об этом ком. к статьям главы 18). Следует исходить из того, что в случае коллизии между различными законами равной юридической силы приоритетными признаются последующий закон и закон, который специально предназначен для регулирования соответствующих отношений <2>. О безусловном приоритете норм УПК не может идти речь в случаях, когда в иных (помимо УПК, закрепляющего общие правила уголовного судопроизводства) законодательных актах устанавливаются дополнительные гарантии прав и законных интересов отдельных категорий лиц, обусловленные в том числе их особым правовым статусом. Так, в частности, применяется ст. 8 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", которая допускает производство обыска в служебном помещении адвоката только по судебному решению, а не ст. 450 УПК, позволяющая проводить такой обыск на общих основаниях.

--------------------------------

<1> См.: Постановление КС РФ от 29.06.2004 N 13-П по делу о проверке конституционности отдельных положений ст. ст. 7, 15, 107, 234 и 450 УПК РФ в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы // РГ. 07.07.2004. N 143.

<2> См.: Определение КС РФ от 08.11.2005 N 439-О по жалобе гр. С.В. Бородина, В.Н. Буробина, А.В. Быковского и др. на нарушение их конституционных прав ст. ст. 7, 29, 182 и 183 УПК РФ // РГ. 31.01.2006. N 18.

2. Часть третья ком. статьи содержит положение, аналогичное тому, которое зафиксировано в п. 2 ст. 50 Конституции РФ и ч. 1 ст. 75 УПК РФ. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что в названной статье Конституции РФ речь идет о недопустимости использования при осуществлении правосудия доказательств, полученных с нарушением любого федерального закона, в то время как в УПК говорится о нарушении лишь норм самого Кодекса. Однако известно, что доказательства могут быть получены и в итоге некоторых оперативно-розыскных мероприятий (проверочная закупка, оперативный эксперимент и т.д.) в случае, когда результаты такой деятельности (изъятые наркотические вещества, акты о передаче участникам закупки меченных денежных купюр, аудио- и видеозаписи и т.п.) в дальнейшем оформлены и приобщены к делу в соответствии с процессуальными требованиями, предъявляемыми к доказательствам. Процедура проведения подобных оперативно-розыскных мероприятий регулируется нормами Закона "Об оперативно-розыскной деятельности" (ст. ст. 6 - 9, 11). Если в процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий нарушены требования данного Закона (например, мероприятия, ограничивающие конституционные права граждан, проведены без получения судебного решения), полученные материалы в соответствии с ч. 2 ст. 50 Конституции недопустимы. По буквальному же смыслу соответствующих норм УПК их можно использовать в качестве доказательств, ибо формально они добыты без нарушения норм Кодекса. Представляется, что положения ч. 3 ст. 7 и ч. 1 ст. 75 необходимо толковать расширительно в том смысле, что к недопустимости доказательств ведет получение их с нарушением требований не только УПК, но и любого федерального закона. Более подробно о недопустимости доказательств, полученных с нарушением закона, см. ком. к ст. 75 настоящего Кодекса.

В части 4 данной статьи содержится требование законности, обоснованности и мотивированности процессуальных решений. К сожалению, в ней указаны далеко не все виды процессуальных решений, которые должны отвечать указанным требованиям. Так, не только определения суда и постановления судей, но и постановления президиумов судов, вынесенные при пересмотре судебных решений, вступивших в законную силу, безусловно, также должны быть законными, обоснованными и мотивированными (ч. 3 ст. 408 УПК). То же самое относится к обвинительному заключению и, конечно, к приговору. С учетом данного положения следует толковать нормы, содержащиеся в ч. 3 ст. 159 и ч. 2 ст. 271 УПК, где речь идет о решениях следователя, дознавателя и суда в отношении заявленных ходатайств. В указанных статьях ничего не говорится о том, что постановления следователя, дознавателя, определения суда, постановления судьи об отказе в удовлетворении ходатайств должны быть мотивированными. Как следует из ч. 4 ст. 7 УПК, эти решения также должны быть мотивированными, что неоднократно было отмечено КС РФ (см.: Определения от 08.07.2004 N 237-О и от 25.01.2005 N 42-О).

3. Требование мотивированности названных решений не случайно стоит в одном ряду с требованиями их законности и обоснованности. Мотивированность решений состоит в письменном анализе законности или незаконности, а также обоснованности или необоснованности тех или иных действий, решений и ходатайств. Поскольку обоснованность есть требование наличия достаточных данных или фактических обстоятельств, указывающих на необходимость принятия соответствующих решений и действий, мотивированное решение - лишь то, в котором приводятся эти обстоятельства, а в случаях, предусмотренных законом, - и данные (как правило, доказательства). Так, не могут считаться мотивированными обвинительное заключение, приговор, постановление (определение) о прекращении дела, если в них не указано, почему одни из имеющихся в деле доказательств были приняты за основу решения, а другие отвергнуты. В подобных случаях мотивированность есть внешнее проявление требования оценки доказательств в их совокупности (ст. 88 УПК).

Статья 8. Осуществление правосудия только судом

Комментарий к статье 8

1. Правосудие - емкое понятие, которое не сводится лишь к деятельности в судебном разбирательстве по первой инстанции. По смыслу конституционных норм, посвященных судебной власти (глава 7 Конституции РФ), термином "правосудие" обозначается содержание судебной деятельности по конкретным юридическим делам, соответствующей всем требованиям закона. Поэтому в понятие правосудия входит не только деятельность судов первой инстанции по рассмотрению и разрешению дел по существу (см. об этом: п. 28 ком. к ст. 5), но и рассмотрение дел в апелляционном, кассационном порядке, в порядке надзора и ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. Кроме того, в понятие правосудия включен в новом Кодексе и такой вид деятельности, как судебный контроль на досудебных стадиях процесса, в тех случаях, когда он осуществляется в судебных заседаниях (п. 50 ст. 5).

2. Центральным моментом судебной деятельности по осуществлению правосудия является признание подсудимого в судебном разбирательстве виновным в совершении преступления и назначение ему в случаях, предусмотренных законом, наказания либо оправдания. В части второй ком. статьи подтвержден принцип, согласно которому "никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в порядке, установленном настоящим Кодексом". Это означает, в частности, что лишь суд может признать лицо виновным в совершении преступления. Признание виновным следует отличать от установления виновности лица в совершении преступления (ст. ст. 75 - 78, 84 УК), которое может иметь место и по постановлению следователя или дознавателя, когда они с согласия руководителя СО или прокурора прекращают уголовное дело по т.н. нереабилитирующим основаниям, т.е. таким, которые не влекут за собой реабилитации подозреваемого или обвиняемого (см. об этом ком. к ст. ст. 24 - 28, 133 настоящего Кодекса). Установление следователем или дознавателем виновности не может порождать тех юридических последствий, что признание виновности судом - назначения наказания и судимости.

3. В части третьей ст. 8 закреплено положение, которое в теории уголовного процесса известно как право на естественный суд. Однако если ч. 1 ст. 47 Конституции РФ устанавливает, что данного права не может быть лишен "никто", то ч. 3 ст. 8 УПК оставляет его только за "подсудимым". Таким образом, по буквальному смыслу данной статьи может сложиться впечатление, что в ходе досудебного производства (когда еще нет подсудимого) судебный контроль может осуществлять всякий произвольно определенный судья. Однако, во-первых, в ч. 9 ст. 31 УПК оговаривается, что в ходе досудебного производства по уголовному делу решения, указанные в частях второй и третьей статьи 29 настоящего Кодекса, принимают районный суд и военный суд соответствующего уровня. Во-вторых, в ч. 4 ст. 108 и ч. 1 ст. 125 сказано, что рассмотрением вопроса о даче разрешения на заключение под стражу и жалоб на решения и действия (бездействие) дознавателя, следователя, прокурора занимается лишь суд по месту производства предварительного расследования либо (в случае заключения под стражу) также и суд по месту задержания подозреваемого.

4. Конституционное право на естественный суд не всегда выдерживается в УПК РФ. Так, согласно подпункту "а" пункта 2 ч. 1 ст. 35 территориальная подсудность уголовного дела все же может быть изменена председателем вышестоящего суда или его заместителем, "если все судьи данного суда ранее принимали участие в производстве по рассматриваемому уголовному делу, что является основанием для их отвода в соответствии со статьей 63 настоящего Кодекса". Как видим, подсудность здесь законом не определена - напротив, говорится о ее изменении судебным чиновником, который определяет другой суд, где будет рассматриваться дело, фактически по своему усмотрению. Согласия обвиняемого в данном случае не требуется, что также, на наш взгляд, противоречит ч. 1 ст. 47 Конституции РФ.

Статья 9. Уважение чести и достоинства личности

Комментарий к статье 9

1. Честь - это хорошая, незапятнанная репутация либо достойные уважения моральные качества человека, его соответствующие принципы. Достоинство - совокупность высоких моральных качеств человека, а также уважение их в самом себе (Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1994. С. 172, 870). Если толковать часть первую данной статьи буквально, то вынесение любого обвинительного приговора невозможно, ибо хорошая репутация человека в результате его осуждения за совершение преступления неизбежно страдает, а моральные качества подвергаются сомнению. Точно так же может страдать и уважение к самому себе (например, в случае раскаяния обвиняемого). Следовательно, данную норму необходимо толковать ограничительно: запрещаются лишь такие действия, которые неправомерно и незаслуженно умаляют репутацию человека и его самоуважение.

2. В части второй этой статьи УПК содержится конкретизация данного положения. Насилие - это по смыслу данной статьи не только физическое, но и психическое насилие, т.е. угрозы как средство подавления воли человека (действия или высказывания, выражающие намерение немедленно применить силу). Согласно ст. 3 Кодекса поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка, принятого Генеральной Ассамблеей ООН 17.12.1979, "должностные лица по поддержанию правопорядка могут применять силу только в случае крайней необходимости и в той мере, в какой это требуется для выполнения их обязанностей". Подчеркивается, что "применение силы должностными лицами по поддержанию правопорядка должно носить исключительный характер; хотя оно подразумевает, что должностные лица по поддержанию правопорядка могут быть уполномочены на применение силы, какая является разумно необходимой при данных обстоятельствах, в целях предупреждения преступления или при проведении правомерного задержания правонарушителей или подозреваемых правонарушителей или при оказании помощи при таком задержании; не может применяться сила, превышающая необходимые для этих целей пределы... Применение огнестрельного оружия считается крайней мерой. Следует приложить все усилия к тому, чтобы исключить применение огнестрельного оружия, особенно против детей. Как правило, огнестрельное оружие не должно применяться, за исключением случаев, когда подозреваемый правонарушитель оказывает вооруженное сопротивление или иным образом ставит под угрозу жизнь других и когда другие меры, имеющие менее исключительный характер, недостаточны для осуждения или задержания подозреваемого правонарушителя. О каждом случае применения огнестрельного оружия должно быть незамедлительно сообщено компетентным властям".

3. Согласно ст. 1 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10.12.1984, принятой Генеральной Ассамблеей ООН и вступившей в силу (в т.ч. для России) 26.06.1987, понятие пытки "означает любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, наказать его за действие, которое совершило оно или третье лицо или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняются государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия. В это определение не включается боль или страдания, которые возникают лишь в результате законных санкций, неотделимы от этих санкций или вызываются ими случайно... Никакие исключительные обстоятельства, какими бы они ни были, будь то состояние войны или угроза войны, внутренняя политическая нестабильность или любое другое чрезвычайное положение, не могут служить оправданием пыток. Приказ вышестоящего начальника или государственной власти не может служить оправданием пыток". Конвенция также устанавливает, что "каждое государство-участник обеспечивает любому лицу, которое утверждает, что оно было подвергнуто пыткам на любой территории, находящейся под юрисдикцией этого государства, право на предъявление жалобы компетентным властям этого государства и на быстрое и беспристрастное рассмотрение ими такой жалобы. Предпринимаются меры для обеспечения защиты истца и свидетелей от любых форм плохого обращения или запугивания в связи с его жалобой или любыми свидетельскими показаниями" (ст. 13). Статья 16 данной Конвенции предусматривает также, что "каждое государство-участник обязуется предотвращать на любой территории, находящейся под его юрисдикцией, другие акты жестокого, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания, которые не подпадают под определение пытки, содержащееся в статье 1, когда такие акты совершаются государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия" (ст. 16). Выражение "жестокие, бесчеловечные или унижающие достоинство виды обращения и наказания" не было определено Генеральной Ассамблеей, но его следует истолковывать таким образом, чтобы предоставлялась по возможности наиболее широкая защита от злоупотреблений как физического, так и психологического характера. В этой связи представляются особенно практически важными положения, закрепленные в Своде принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, утвержденном Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН N 43/173. Так, согласно принципу 21 Свода "запрещается злоупотреблять положением задержанного или находящегося в заключении лица с целью принуждения его к признанию, какому-либо иному изобличению самого себя или даче показаний против любого другого лица. Ни одно задержанное лицо не должно подвергаться во время допроса насилию, угрозам или таким методам дознания, которые нарушают его способность принимать решения или выносить суждения ". Исходя из смысла данной нормы неправомерны: понуждение к даче показаний под угрозой применения к лицу задержания либо заключения под стражу; проведение допроса такой чрезмерной длительности или при таком физическом состоянии допрашиваемого, что это лишает его адекватной способности к отстаиванию своей позиции; использование следователем в ходе допроса оскорбительных и нецензурных выражений и т.п.

4. С учетом положений ч. 3 ст. 7 и ч. 1 ст. 75 УПК применение в ходе процессуальных действий насилия, пыток или другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения влечет за собой признание полученных таким путем доказательств недопустимыми.

Статья 10. Неприкосновенность личности

Комментарий к статье 10

1. Неприкосновенность личности усматривается в том, что никто не может подвергнуться задержанию или заключению под стражу иначе как в случаях, предусмотренным законом, и при соблюдении процессуальных форм, предписанных законом. В ст. 5 Римской конвенции о защите прав человека и основных свобод сказано:

"Каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом:

a) законное содержание лица под стражей после его осуждения компетентным судом;

b) законный арест или задержание лица за невыполнение законного решения суда или с целью обеспечения выполнения любого обязательства, предписанного законом;

c) законный арест или задержание лица, произведенные с тем, чтобы оно предстало перед компетентным судебным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения;

d) задержание несовершеннолетнего лица на основании законного постановления для воспитательного надзора или его законное задержание, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом;

e) законное задержание лиц с целью предотвращения распространения инфекционных заболеваний, а также душевнобольных, алкоголиков, наркоманов или бродяг;

f) законный арест или задержание лица с целью предотвращения его незаконного въезда в страну или лица, против которого принимаются меры по его высылке или выдаче.

...Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение.

...Каждое лицо, подвергнутое аресту или задержанию в соответствии с положениями подпункта "c" пункта 1 настоящей статьи, незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному лицу, уполномоченному законом осуществлять судебные функции, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Освобождение может ставиться в зависимость от предоставления гарантий явки в суд.

...Каждый, кто лишен свободы путем ареста или задержания, имеет право на разбирательство, в ходе которого суд безотлагательно решает вопрос о законности его задержания и выносит постановление о его освобождении, если задержание незаконно.

...Каждый, кто стал жертвой ареста или задержания в нарушение положений настоящей статьи, имеет право на компенсацию".

Однако не все из названных положений обязательной для России Римской Конвенции нашли воплощение в новом Кодексе. Так, в случае заключения под стражу подозреваемого обвинение может быть предъявлено ему в пределах 10, а в некоторых случаях - 30 суток (ст. 100). Это вряд ли можно назвать незамедлительным сообщением арестованному " любого предъявляемого ему обвинения". УПК ни словом не упоминает и о праве арестованного на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение до суда. Не так решается данный вопрос в процессуальных системах, где данное право реализовано. Например, в Англии и Уэльсе предварительное заключение до предания суду не может продолжаться более 70 дней и более 112 дней с момента предания суду до начала судебного разбирательства; в Шотландии обвиняемый, содержащийся под стражей, должен быть освобожден, если на 110-й день не было начато судебное рассмотрение его дела. В Нидерландах дело может быть рассмотрено судом, только если прокурор направит его в суд в течение 100 дней с начала ареста. В США согласно акту "О скором судопроизводстве" (§ 3161 - 3174 разд. 18 Свода законов США) обвинительный акт должен быть предъявлен обвиняемому в течение 30 дней со дня его ареста или первого вызова повесткой, в противном случае дело должно быть прекращено.

2. Соблюдение требования ч. 3 ст. 10 УПК содержать задержанного подозреваемого или лицо, заключенное под стражу "в условиях, исключающих угрозу его жизни и здоровью", может быть проверено, в частности, с помощью медицинского обследования, право на которое у всякого лица, содержащегося под стражей, предусматривает Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме (принципы 24 - 26). В этих случаях действия или бездействие должностных лиц, приведшие к возникновению такой угрозы, могут быть обжалованы в суд в порядке, установленном главой 16 УПК. Суд должен обязать их устранить допущенное нарушение, а если это в ближайшее время объективно невозможно (например, ввиду недостатка площадей в следственном изоляторе), то, как нам представляется, - освободить арестованного.

Статья 11. Охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве

Комментарий к статье 11

1. В части первой данной статьи говорится о разъяснении прав, обязанностей, ответственности и обеспечении возможности осуществления прав подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику, а также другим участникам уголовного судопроизводства. Разъяснение должно производиться, во-первых, сразу после ознакомления участника процесса с решением о признании за ним соответствующего процессуального статуса, а во-вторых, при проведении конкретного следственного и иного процессуального действия с его участием - о правах и обязанностях в ходе этого действия. Невыполнение лицом, ведущим процесс, этой обязанности может привести к аннулированию процессуального действия и признанию его результатов юридически ничтожными. Неразъяснение судом, прокурором, следователем, дознавателем прав участникам процесса - физическим лицам, выступающим как на стороне обвинения, так и стороне защиты, которые могут и не знать эти права сами, должно рассматриваться как посягательство на принцип равенства сторон, основополагающий для состязательного построения процесса, следовательно, как существенное процессуальное нарушение <1>. Полученные с такими нарушениями доказательства, на наш взгляд, должны быть признаны недопустимыми, если только не будет доказано, что неразъяснение прав не причинило реального вреда равенству сторон. Положения ч. 1 ст. 11 необходимо учитывать и при производстве тех процессуальных действий, описание которых в статьях Особенной части Кодекса не содержит упоминания о разъяснении прав и обязанностей участвующим в них лицам. Так, например, сравнительный анализ ст. ст. 42, 54, 44, 215 - 218, 225 УПК показывает, что в них прямо не предусмотрена обязанность следователя разъяснять потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику и их представителям их права и обязанности при вынесении решения о признании за ними соответствующего процессуального статуса, а также при окончании предварительного расследования. Представляется, что в указанные моменты разъяснение прав и обязанностей обязательно (потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику и их представителям при ознакомлении с материалами дела - при условии заявления ими ходатайств о таком ознакомлении), тем более что это предусмотрено в ряде других случаев - при производстве следственных действий (ч. 5 ст. 164, ч. 4 ст. 170), в начале судебной проверки по жалобам на решения и действия дознавателя, следователя и прокурора (ч. 4 ст. 125) и др.

--------------------------------

<1> См.: пункт 3 мотивировочной части Постановления КС РФ от 25.04.2001 N 6-П по делу о проверке конституционности ст. 265 УК РФ в связи с жалобой гр. А.А. Шевякова // РГ. 15.06.2001. N 112.

2. Права должны разъясняться не только в случае формального признания за участником процесса соответствующего процессуального статуса, но и с учетом его фактического положения в процессе. Конституционный Суд РФ в Постановлении от 27.06.2000 N 11-П указал, что "поскольку конституционное право на помощь адвоката (защитника) не может быть ограничено ФЗ, то применительно к его обеспечению понятия "задержанный", "обвиняемый", "предъявление обвинения" должны толковаться в их конституционно-правовом, а не в придаваемом им Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР более узком смысле. В целях реализации названного конституционного права необходимо учитывать не только формальное процессуальное, но и фактическое положение лица (выделено мной. - А.С.), в отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование. При этом факт уголовного преследования и, следовательно, направленная против конкретного лица обвинительная деятельность могут подтверждаться актом о возбуждении в отношении данного лица уголовного дела, проведением в отношении его следственных действий (обыска, опознания, допроса и др.) и иными мерами, предпринимаемыми в целях его изобличения или свидетельствующими о наличии подозрений против него (в частности, разъяснением в соответствии со статьей 51 (часть 1) Конституции РФ права не давать показаний против себя самого). Поскольку такие действия направлены на выявление уличающих лицо, в отношении которого ведется уголовное преследование, фактов и обстоятельств, ему должна быть безотлагательно предоставлена возможность обратиться за помощью к адвокату (защитнику)". Представляется, что право на помощь адвоката в таких случаях должно быть разъяснено.

Статья 12. Неприкосновенность жилища

Комментарий к статье 12

1. В действующем УПК впервые прямо сформулировано положение, которое и ранее вытекало из толкования закона: осмотр жилища производится только с согласия проживающих в нем лиц. В случае если в период действия УПК РСФСР следователь или орган дознания пытались произвести осмотр в жилище до возбуждения дела, то при отсутствии такого согласия им приходилось выносить постановление об обыске, для чего, как известно, необходимо сначала возбудить уголовное дело. Принять же решение о возбуждении дела без данных осмотра зачастую весьма затруднительно, что создавало предпосылки для попыток обойти закон. Теперь при отсутствии согласия проживающих в жилище лиц осмотр может быть проведен на основании судебного решения. Однако сохраняется неопределенность в том, можно ли до возбуждения дела произвести осмотр жилища против воли проживающих в нем лиц, если это жилище является местом происшествия. Смотрите об этом ком. к ст. 176.

2. Особенности производства обыска, выемки и осмотра помещений в отношении лиц, пользующихся служебным иммунитетом, предусмотрены гл. 52 УПК и рядом других ФЗ: ст. 16 Закона РФ "О статусе судей в Российской Федерации"; ст. 15 ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации"; ст. 8 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации". Депутаты Государственной Думы и члены Совета Федерации не могут в связи с действиями по осуществлению депутатской деятельности подвергаться обыску без согласия соответствующей палаты Федерального Собрания, за исключением случаев задержания на месте преступления. Неприкосновенность депутата Государственной Думы и члена Совета Федерации распространяется на занимаемые ими жилые и служебные транспортные средства, их документы и багаж (ст. 98 Конституции РФ, ст. 19 ФКЗ "О статусе депутата Федерального Собрания и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания РФ"). Президент России неприкосновенен (ст. 91 Конституции РФ). Его нельзя подвергать обыску и другим принудительным мерам. Неприкосновенность Президента распространяется на его жилье, служебные помещения, принадлежащие или используемые им вещи. Уполномоченный по правам человека в РФ пользуется неприкосновенностью в течение всего срока своих полномочий. Он, в частности, не может без согласия Государственной Думы быть подвергнут обыску (ч. 1 ст. 12 ФКЗ "Об Уполномоченном по правам человека в российской Федерации"). Согласно ч. 3 ст. 8 ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" проведение любых следственных действий в отношении адвоката допускается только на основании судебного решения, причем независимо от того, производятся они в его жилище или в служебном помещении.

3. Правила о неприкосновенности жилища распространяются на любое проникновение в него, в т.ч. с целью проведения других следственных действий - допроса, проверки показаний на месте, осмотра отдельных предметов и документов и т.д., - а также на оперативно-розыскные мероприятия.

4. Согласно ч. 3 статьи 15 ФЗ от 07.02.2011 N 3-ФЗ "О полиции" принудительное проникновение сотрудников полиции в жилые помещения допускается в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, а также для спасения жизни граждан и (или) их имущества, обеспечения безопасности граждан или общественной безопасности при массовых беспорядках и чрезвычайных ситуациях; для задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления; для пресечения преступления; для установления обстоятельств несчастного случая). При этом применение норм указанного Закона не должно подменять уголовно-процессуальные действия и умалять гарантии, предусмотренные УПК.

Статья 13. Тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений

Комментарий к статье 13

1. Тайна переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, т.е. тайна связи, состоит в том, что информация о почтовых отправлениях, телефонных переговорах, телеграфных и иных сообщениях, а также сами эти отправления (сообщения) могут выдаваться только отправителям и адресатам или их законным представителям. Задержка, осмотр и выемка почтовых отправлений и документальной корреспонденции, прослушивание телефонных переговоров и ознакомление с сообщениями электросвязи, а также иные ограничения тайны связи допускаются лишь на основании судебного решения (ст. ст. 63 - 64 ФЗ от 07.06.2003 N 126-ФЗ "О связи"; ст. 15 ФЗ от 17.07.1999 N 176-ФЗ "О почтовой связи").

2. Как установил Конституционный суд РФ, информацией, составляющей охраняемую Конституцией РФ и действующими на территории Российской Федерации законами тайну телефонных переговоров, считаются любые сведения, передаваемые, сохраняемые и устанавливаемые с помощью телефонной аппаратуры, включая данные о входящих и исходящих сигналах соединения телефонных аппаратов конкретных пользователей связи. Для доступа к указанным сведениям органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, необходимо получение судебного решения. Иное означало бы несоблюдение требования статьи 23 (часть 2) Конституции Российской Федерации о возможности ограничения права на тайну телефонных переговоров только на основании судебного решения <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение КС РФ от 02.10.2003 N 345-О об отказе в принятии к рассмотрению запроса Советского районного суда города Липецка о проверке конституционности ч. 4 ст. 32 ФЗ от 16.02.1995 "О связи" // Российская газета. 10.12.2003. N 250.

3. В судебной и следственной практике возникает вопрос <1>: ограничивает ли право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений осмотр изъятого у лица мобильного телефона, направленный на получение сведений, содержащихся в его электронной памяти ("записной книжке")? Следует иметь в виду, что принцип сохранения тайны телефонных переговоров, требующий особой гарантии в виде судебного разрешения на доступ третьих лиц (органов дознания, предварительного следствия и суда) к передаваемой информации, защищает лишь те сведения, которые охватываются трех- или двусторонним правоотношением с участием оператора связи (абоненты - оператор связи). Это объясняется, во-первых, тем, что именно оператору связи клиенты, ведя телефонные и иные переговоры по сетям электросвязи (аналогично тому, как они делают это по почтовым сетям), вверяют конфиденциальную информацию, а такое доверие должно быть особо защищено законом против возможной измены. Во-вторых, оператор связи технически наиболее готов к тому, чтобы быстро и полно передать информацию об абоненте третьим лицам, чем представляет для абонентов повышенную опасность в случае своей недобросовестности. Следовательно, информация о соединениях, выбывшая из сферы ответственности оператора связи (правоотношения с его участием) путем фиксации ее в памяти телефона, как таковая уже не подлежит защите с помощью судебного контроля, если для этого, конечно, нет других юридических оснований (производство обыска в жилище, личного обыска, не связанного с задержанием подозреваемого, и т.д.).

--------------------------------

<1> См.: п. 1 Определения КС РФ от 08.04.2010 N 433-О-О.

Статья 14. Презумпция невиновности

Комментарий к статье 14

1. Презумпция - это условное признание юридическим фактом положения, связываемого с наличием другого юридического факта, пока нет доводов в пользу обратного. Согласно презумпции невиновности лицо, обвиняемое в совершении преступления, условно предполагается невиновным, пока окончательно не доказано обратное. То есть презумпция невиновности не равнозначна утверждению, что обвиняемый действительно невиновен или что он является невиновным, - она лишь требует считать его невиновным до тех пор, пока в обвинительном приговоре суда, вступившем в законную силу, он не будет признан виновным. Считает обвиняемого невиновным, конечно, не сторона обвинения, а часто и не он сам (например, когда обвиняемый в самом деле виновен) и т.д.; невиновным его считает закон. Это выражается в том, что: а) бремя доказывания лежит на обвинителе, а не на обвиняемом; б) все неустранимые сомнения относительно виновности и других фактических обстоятельств дела толкуются в пользу обвиняемого; в) обвиняемый не должен подвергаться неоправданным строгостям и ограничениям (например, при применении к нему мер принуждения), которые бы преждевременно исходили из цели наказания его за содеянное; г) никто не вправе публично распространять информацию, которая создавала бы представление о данном обвиняемом как установленном преступнике.

2. Понятие "обвиняемый" используется в данной статье в широком смысле, охватывая также и подозреваемого, а также всех прочих лиц, в отношении которых фактически ведутся действия инкриминирующего характера (например, свидетеля, которого допрашивают об обстоятельствах, могущих быть использованными против него).

3. Прекращение уголовного дела или уголовного преследования по т.н. нереабилитирующим основаниям - ввиду истечения сроков давности, недостижения лицом возраста уголовной ответственности, смерти подозреваемого и обвиняемого, акта амнистии, примирения сторон, в связи с деятельным раскаянием (см. о них ком. к главам 4 и 18) - не означает, что презумпция невиновности после этого полностью прекращает свое действие, и лица, в отношении которых состоялись подобные решения, считаются виновными. Поскольку в этих случаях имеет место лишь установление виновности лица для целей прекращения дела или преследования, а не признание его виновным в совершении преступления приговором суда (см. об этом ком. к ст. 8), презумпция невиновности не прекращает своего действия. Это выражается, например, в том, что такие лица не имеют судимости (ст. 86 УК); не могут именоваться совершившими преступление, а лишь теми, против которых осуществлялось уголовное преследование (ст. ст. 25, 26, 28 УПК), не могут быть уволенными со службы за совершение преступления, не могут быть подвергнуты дискриминации при решении вопроса о выдаче им заграничного паспорта, предоставлении российского гражданства и т.д. Конституционный Суд РФ в Постановлении от 28.10.1996 по делу о проверке конституционности статьи 6 УПК РСФСР в связи с жалобой гражданина О.В. Сушкова указал, что "решение о прекращении уголовного дела (по нереабилитирующему основанию. - А.С.) не подменяет собой приговор суда и, следовательно, не является актом, который устанавливает виновность обвиняемого в том смысле, как это предусмотрено статьей 49 Конституции Российской Федерации". Вместе с тем действие презумпции невиновности после прекращения дела или преследования по нереабилитирующим основаниям как бы ослаблено, неполно. Так, согласно положениям ст. 133 у названных лиц право на реабилитацию, в т.ч. на возмещение вреда, причиненного уголовным преследованием, не возникает.

4. Неустранимые сомнения, о которых сказано в части 3 настоящей статьи, это только неустранимые сомнения в существовании доказываемого обстоятельства, т.е. такие, которые остались, несмотря на использование всех средств и способов доказывания, которые были возможны по данному делу. При неустранимых сомнениях в виновности обвиняемого они толкуются в его пользу, т.е. он должен быть признан невиновным. Согласно позиции Конституционного Суда РФ, неустранимость сомнений в виновности обвиняемого имеет место не только тогда, когда установлено объективное отсутствие достаточных доказательств виновности, но и тогда, когда при возможном их существовании сторона обвинения не принимает мер к их получению. Суд в таких ситуациях не должен по собственной инициативе восполнять недостатки в доказательствах обвинения, поскольку не может выполнять обвинительной функции <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление КС РФ от 20.04.1999 по делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 3 части первой ст. 232, ч. 4 ст. 248 и ч. 1 ст. 258 УПК РСФСР в связи с запросами Иркутского районного суда Иркутской области и Советского районного суда города Нижний Новгород // РГ. 27.04.1999. N 80.

5. Бремя доказывания - это негативные последствия недоказанности стороной обстоятельств, положенных ей в обоснование своей процессуальной позиции. Согласно части второй ком. статьи бремя доказывания обвинения и опровержения доводов защиты лежит на стороне обвинения. Помимо бремени доказывания виновности, на обвинителе лежит общее бремя доказывания обстоятельств, относящихся ко всем элементам и признакам состава инкриминируемого преступления. Обвинитель несет также бремя опровержения доводов стороны защиты в отношении названных обстоятельств. Однако это касается не голословных утверждений обвиняемого, защитника и других лиц, выступающих на стороне защиты, а только тех, в подтверждение которых приводятся хотя бы какие-нибудь разумные аргументы и объяснения. В противном случае обвинению пришлось бы столкнуться с непосильной задачей опровержения любого, даже самого невероятного и фантастического довода защиты.

6. Презумпция невиновности защищает подозреваемого и обвиняемого, возлагая одностороннее бремя доказывания виновности на обвинителя, поскольку по своим возможностям сторона защиты, как правило, фактически слабее стороны публичного уголовного преследования, за которой стоит вся организационная и материальная мощь государства. Однако презумпция невиновности не всегда является односторонней. В некоторых критических ситуациях она может превратиться во встречную, а именно в случаях, когда можно предполагать, что доказанность виновности prima facie <1> в существенной степени может быть ослаблена представлением оправдательных объяснений (доводов) обвиняемого и, напротив, его отказ от выдвижения доводов в свою пользу следует расценивать как полную и всестороннюю доказанность виновности.

--------------------------------

<1> Prima facie (лат.) - на первый взгляд. Означает такую степень доказанности, которая основана на доказательствах, представленных одной из сторон (в данном случае обвинения) и представляющихся достаточными, пока не заявлены доводы другой стороны.

Так, Европейский суд по правам человека в решении по делу Джон Мюррей против Соединенного королевства, соглашаясь с тем, что в общем случае бремя доказывания лежит на стороне обвинения, тем не менее признал, что иногда специальное бремя доказывания частично может переходить и на сторону защиты, если без каких-либо объяснений (доводов) обвиняемого лица в пользу своей невиновности, хотя их и требует здравый смысл, факты очевидным образом свидетельствуют против него. При этом суд может делать умозаключения против обвиняемого из его неспособности, вопреки здравому смыслу, объяснить подобные обстоятельства: например, в случае отказа обвиняемого по делу о захвате заложника (полицейского осведомителя) вразумительно объяснить свое пребывание в том же помещении, где содержался заложник <1>.

--------------------------------

<1> См.: решение по делу Murrey (John) v. The United Kingdom от 08.02.1996 Reports 1996-1. P. 52. § 54.

В данном случае Европейским судом была, по существу, использована известная из английского доказательственного права презумпция неспособности обвиняемого дать объяснения по делу <1>. Аналогичная ситуация может складываться, например, и при неспособности подозреваемого в хищении правдоподобно объяснить происхождение обнаруженной у него крупной суммы денег и т.п. В приведенных выше случаях бремя доказывания, лежащее на стороне обвинения, дополняется ограниченным встречным бременем доказывания, возлагаемым на сторону защиты. В первом примере такое бремя требует от стороны защиты разумных доводов в пользу случайности нахождения лица в помещении, где содержался заложник, во втором - правомерности обладания лицом обнаруженными у него деньгами.

--------------------------------

<1> См.: Уолкер Р. Английская судебная система. М., 1980. С. 569.

Однако ситуация кардинально меняется в особых случаях, когда сторона защиты объективно находится в несравненно лучшем положении в доказывании, нежели сторона обвинения. Обычно это бывает, когда обвинителю приходится доказывать так называемый отрицательный факт. Известно, что отрицательные факты с трудом поддаются доказыванию с полной достоверностью (negativa non probantur, лат.). Отрицательный факт можно доказывать лишь тогда, когда он устанавливается с помощью иных, положительных, фактов, например, по делам о хранении или ношении огнестрельного оружия - фактом незаконного приобретения оружия у другого лица. Если подобные положительные факты не установлены, виновность лица, ссылающегося на отрицательный главный факт, обычно остается недоказанной.

Например, по делу Федака, рассмотренному Домодедовским городским судом Московской области, недоказанным явился источник незаконного приобретения оружия. Как следует из материалов данного дела, в автомашине "такси", водителем которой являлся Федак, сотрудники милиции обнаружили три автомата Калашникова, а рядом с автомашиной - сумку, в которой находились еще два автомата. Федак дал объяснения, что сумки, о содержимом которых он не знал, оставлены неизвестными лицами, а принадлежность оружия выяснить не удалось. Федаку было предъявлено лишь обвинение в хранении и ношении изъятых у него автоматных патронов, относительно которых Федак не ссылался на отрицательный факт <1>.

--------------------------------

<1> См.: БВС РФ. 01.02.1997. N 2.

Дата добавления: 2015-10-16