Глава 24 Ожидание

Мы вышли в коридор из разгромленного зала. На моих руках тихо посапывала Белла, и через кожу я слышал биение ее сердца. Я был несказанно рад, что она способна забыться сном и отключиться от физических страданий и происшедшего.

От ее кожи исходил еле уловимый запах морфия. Я немного успокоился - значит, лекарство полностью распространилось по организму и боли она точно не чувствует.

Ее одежда перепачкалась кровью, которая уже начала свертываться и высыхать, но она меня не волновала. Я смог легко отгородиться от ее аромата и от голода, что она вызывала.

Скорее всего, из-за присутствия большого количества крови вокруг, я по-новому стал чувствовать и аромат любимой. Он стал слабее действовать на меня!

А еще что-то изменилось во мне самом, и я не мог объяснить что. Внутри себя я стал ощущать силу, которой раньше не было, и под ее напором мой внутренний зверь присмирел. О нет, он не стал ручным или дрессированным, но он потерял ту несгибаемую агрессию, которая раньше полностью подчиняла мой разум.

Я волновался, что Белла потеряла слишком много крови, и у нее могли быть внутренние повреждения.

- Карлайл, нам надо срочно отвести ее в больницу.

- Да, у нас еще есть пара минут, не беспокойся, с ней все будет в порядке. Самое страшное уже позади, - уверил он меня, - Подождите здесь.

И отец исчез в конце коридор за дверью, ведущей во второй зал. Я видел, что там Эмметт и Джаспер закончили собирать костер из мебели и паркета и бросали в кучу останки Джеймса. Отец помог им завершить начатое, и теперь осталось только уничтожить улики. Огонь... огонь сотрет все наши следы и испепелит все, что осталось от ищейки.

Во мне шевельнулось сожаление, что не я прикончил его. Но я попытался уверить себя, что это не столь существенно и самое важное достижение сейчас спит на моих руках.

Элис стояла за моей спиной и сжимала в руках камеру. Ее мысли снова блуждали по будущему, и я увидел, что видение об обращении Беллы не пропало, но стало далеким и с неопределенным временем исполнения. Опять мы выпросили у судьбы отсрочку...

Я слышал, что обдумывала сестра, и ответил, опередив ее вопрос:

- Нет, Элис, я не жалею, что не позволил яду подействовать. Как же ты не поймешь, я не хочу менять ее жизнь. Хочу, чтобы она осталась человеком, и я буду с ней, пока она не попросит уйти.

- Но почему Эдвард? Я же вижу, вы любите друг друга. Джаспер мне говорил, что рядом с вами он ощущает эйфорию. Ты обрекаешь ваши отношения на провал. Она стареет. Что для тебя пятьдесят лет с ней по сравнению с вечностью, если ты ее обратишь?

- Я не хочу об этом говорить, не сейчас.

- Хорошо, поговорим в другой раз, и не думай, что я забуду. - Она обижено отвернулась, но ее мысли уже изменили направление, она думала, как сделать алиби для Беллы.

- Слушай, нам нужна легенда. И лучше всего для этого подойдет общественное место.

Я застонал.

- Элис у нас на это нет времени. Беллу срочно надо отвести в больницу.

- Эдвард сам посуди, возникнут вопросы. И что ты скажешь Чарли, что на нее напал голодный вампир? Да и надо бы объяснить твое присутствие в больнице, когда ты заявишься туда с окровавленной девушкой на руках? Или ты хочешь оставить ее в приемной и уйти, как случайный спаситель?

В мыслях отца я увидел, как он поднес зажигалку к сорванной портьере, и сухая ткань бойко занялась. Я выдохнул, Элис права...

- Что ты предлагаешь?

- Как насчет падения с лестницы?

Я прочитал в ее мыслях заготовку истории, позволяющей объяснить и наше присутствие, и травмы Беллы. И еще туманный и колеблющийся от моего решения обрывок видения, о том, что у нас все получится и ни у кого не возникнет лишних подозрений.

- Ладно, согласен, но устрой все как можно быстрее.

Отец и братья вышли из зала.

Элис подлетела к Джасперу и, ухватив за руку, потащила к выходу. На ходу, очень быстро объясняя всем свою задумку.

- Двигайтесь на север. Я позвоню, когда все подготовлю, - бросила она напоследок, и исчезла за дверью с братом.

- Нам здесь больше делать нечего, пора уходить... и да, подождите меня на стоянке – сказал отец, направляясь к выходу. Он думал об очередном угоне.

Я чуть улыбнулся, похоже, я плохо влияю на собственного отца! Он старался никогда не нарушать правила, только в случае крайней необходимости. А использование при этом вампирских навыков он считал потаканием низменным желаниям. Он не хотел только из-за своей сущности возносить себя и свои действия выше человеческих законов и ценностей.

Эмметт придержал дверь, пока я выносил Беллу, и вышел последним.

Вход студии был накрыт тенью от соседнего здания, и мы могли свободно покинуть зал, и подождать отца, не опасаясь, что солнце выдаст нашу инаковость. На парковке никого не было, только угнанная мной машина.

Я слышал, что брат дико доволен выпавшим шансом уничтожить вампира. Он еще раз проигрывал в памяти моменты, когда плоть ищейки рвалась под натиском его железных мускулов. Эти воспоминания понравились и мне!

Я уловил приближение мыслей Карлайла и то, как огонь яростно начал поглощать дрова в глубине школы, и они затрещала. С секунды на секунду должна была сработать пожарная сигнализация.

- Уходим, - Карлайл подъехал на черной Тайоте Камри.

Эмметт помог мне сесть на заднее сидение. Сам он нырнул на пассажирское рядом с отцом, и мы тронулись.

- Не знал, что ты способен на угон, Карлайл, - ухмыльнулся брат.

- Суровые времена, требуют суровых мер, - не улыбаясь, ответил он.

В то время как мы выехали на основную дорогу и проехали полквартала на север, зазвучал сотовый отца. Я чувствовал, что это Элис.

Карлайл молча выслушал ее и отключился.

- Элис ждет нас в гостинице в трех кварталах отсюда. - Он быстро проскочил на только что загоревшийся красный сигнал светофора, и за нами раздались раздраженные сигналы других водителей, но к тому моменту мы были уже далеко. Нам надо было спешить!

Злость и ярость немного отпустили меня. Кризис миновал, и мы успели. Едва успели, и расплатилась за наше опоздание Белла своим израненным телом и большой потерей крови. Я поморщился, ненависть на самого себя снова стала набирать обороты.

Чтобы заново успокоиться, я сосредоточился на сердце Беллы, бившемуся медленно, но уверенно, ее дыхание мягко касалось моей груди даже через рубашку. Я дотронулся губами до ее лба и вдохнул полной грудью, как наркоман не способный устоять перед очередной дозой.

Ее запах был таким же воспламеняющим и притягательным для меня, что и раньше, но стал настолько еле уловимым, что напоминал затухающие угли костра, который раньше пылал слишком ярко, а теперь готов угаснуть. Вроде бы тот же жар, но почти не осталось света! Значит там, в танцклассе я ошибся, и не кровь притупила мое обоняние, с Беллой действительно что-то не так.

Я снова заволновался:

- Карлайл, ее аромат... он как будто исчезает.

- Это все из-за большой кровопотери. Не волнуйся, Эдвард, поверь мне и моему многовековому опыту - успокоил он меня, ловко лавируя в плотном потоке машин.

Мы добрались до отеля в течение нескольких минут, и заняли место на парковке. Это было пятиэтажное здание, оформленное в классическом стиле, с внешней отделкой в духе раннего ренессанса.

Я слышал, что сестра ждет нас на площадке между первым и вторым этажами, и что она знала о нашем приезде. Элис четко и быстро прокрутила весь свой план в голове. Я знал, что нам надо делать и пересказал остальным.

- Карлайл, тебе нужно пройти к портье и отвлечь его чем-нибудь, заставив отвернуться, пока я пронесу Беллу наверх и да, оглядись, когда войдешь, чтобы не было посторонних. Элис сказала, что зарезервировала для нас два номера на фамилию Каллен, и предупредила портье, что остальные постояльцы прибудут чуть позже, можешь сослаться на это.

Карлайл кивнул и подумал: - Не перестаю удивляться, как же нам повезло с ней! Умница!

- Эмметт, ты поможешь мне войти, я не смогу быстро проскользнуть с Беллой на руках, если мне придется открывать дверь. Но ты за мной не последуешь, а останешься в холле с отцом, вы присоединитесь к нам уже на месте.

Элис забронировала билеты для тебя и Джаспера на рейс до Сиэтла. Она видит, что Виктория еще не знает о гибели Джемса и находится недалеко от Форкса. Вы попробуете ее нейтрализовать, также как и его. - Я снова почувствовал нарастающую злобу, но подавил его.

- И еще Джаспер ждет неподалеку. Когда мы будем внутри, он отгонит эту машину в аэропорт, чтобы не привлекать внимание к этому месту, а оттуда заберет наш Мерседес и поставит его на стоянке отеля. Он не может сейчас приблизиться из-за запаха крови, брат и так сегодня проявил чудеса самоконтроля.

Элис сказала, что все остальное уже продумала и подготовила, так что пора!

Карлайл вышел из машины и направился к центральному входу. Я неотрывно следил за тем, что он видел вокруг себя. Вот и вестибюль, разделенный на две зоны, стойка портье была в ближней его части, рядом с ней находился лифт. А вот сразу за ним начиналась широкая лестница, служащая одновременно и подъемом на этаж и украшением всего холла.

- Эмметт, поможешь мне выйти из машины? Не хочу лишний раз тревожить Беллу, переломы могут сместиться.

Он с радостью последовал моей просьбе и, оглядевшись, отрыл дверь. Сейчас нам надо было пройти незамеченными внутрь отеля, и мы замерли под широкой аркой входа, так что с улицы случайные пешеходы не могли нас заметить.

Карлайл в это время успел представиться портье и изложить суть дела.

- Эдвард, путь свободен, - подумал он, и я увидел его глазами, как служащий, невысокий блондин с сильно загорелым лицом и руками, отворачивается к ячейкам с почтой, чтобы что-то записать. Я кивнул брату, и он открыл дверь. Не теряя ни доли секунды, я пробежал мимо стойки, взлетел наверх и остановился около Элис.

Она взглянула на меня и кивнула на лестницы:

- Скажи, они тут шикарные! То, что нам сейчас и надо и тем более они выходит на окна, а портье будет нашим свидетелем. Неоспоримый набор!

- Элис, спасибо! На этот раз ты превзошла саму себя, в тебе явно скрыт талант по сокрытию преступлений! – поблагодарил я ее.

В это время отец и Эмметт поднялись к нам. Теперь командование приняла Элис и очень быстро заговорила:

- Эмметт, ты останешься в номере, так будет лучше, поднимайся на пятый этаж, комната 1712. Джаспер скоро к тебе присоединится. Брат подумал:

- Удачи вам, Эдвард! - И скрылся из вида. А сестра тем временем продолжила:

- Карлайл, ты окажешь Белле первую помощь. Как только портье поднимется сюда, скажешь ему, что это несчастный случай и попросишь его вызвать спасателей. А вот это, сделает зрелище еще более реалистичным, - хмыкнула Элис и достала из кармана маленькую бутылочку с чем-то красным. Бутафорская кровь! Она и это продумала.

- Это поддельная кровь, созданная для розыгрышей, Джаспер купил ее неподалеку, пока я подыскивала подходящий отель, - и она улыбнулась самой обаятельной своей улыбкой, потому что была довольна созданной ею легендой.

- Все, пора начинать.

И Элис стукнула по раме окна, так что все стекла вылетели из креплений и разбились, оглушив звоном падающих осколков.

Портье услышал шум и бросился наверх. Мысли его наполнились страхом и домыслами о произошедшем террористическом акте.

Я быстро положил Беллу на пол на вытянутых руках рядом с осколками, а Элис вылила искусственную кровь, вокруг ее тела. Портье подоспел вовремя:

- Что произошло? – спросил он. А его голубые глаза перебегали от разбитого окна на кровь, неподвижное тело Беллы и наши лица. Он видел меня и Беллу впервые и не мог понять, как мы могли пройти мимо него незамеченными.

- Она споткнулась, скатилась с лестницы и вылетела в окно, я – врач и окажу ей первую помощь, срочно позвоните 911, - Карлайл четко изложил историю, не оставив свободы для подозрений, но сделал это взволнованным голосом, чтобы создать элемент смятения.

Портье замутило от вида крови, он попятился, и был рад удалиться отсюда. Его мысли были бессвязны, но он безоговорочно поверил в наш рассказ. Через десять секунд я уже слышал, как он кричит в трубку, в панике объясняя, что случилось.

Отец положил руку мне на плечо.

- Не волнуйся Эдвард, мы все сделали правильно, она поправится.

- Я знаю, - вздохнул я. С момента, как Белла уснула, прошло одиннадцать минут, мы сработали более чем оперативно.

От этого знания не изменится причина, по которой нам пришлось все это придумывать. Вся суть в том, что Белла оказалась не в том месте, не в то время и была втянута в вампирскую охоту в качестве добычи.

Пока мы ждали приезда врачей, портье нервно мерил шагами холл, но не поднимался к нам. Он волновался, что девушка может умереть в его дежурство, и у него из-за этого будут проблемы. А еще переживал о том, кто оплатит стоимость разбитого окна.

В это время Карлайл еще раз осмотрел Беллу. Она была в таком же стабильном состоянии, что и в зале. Пульс, дыхание были очень замедлены.

- Ухудшений нет, это уже хорошо, - думал отец, - Скорее бы провести полное обследование.

Но у нас же был более точный диагностик грядущих событий:

- Элис, - позвал я, - Ты не могла бы... попытаться увидеть Беллу?

Она сконцентрировалась и увидела что-то неясное и напоминающее по очертаниям больничную палату, а в ней Беллу всю в бинтах, и неподвижно лежащую. Но тут и это видение стало тусклым и растаяло, как дымка. Сестра покачала головой:

- Прости, Эдвард, сейчас ничего нет! Слишком многое должно произойти, чтобы ее будущее определилось.

Ничего не поделаешь, придется ждать. К счастью вампирская вечность научила меня неиссякаемому источнику терпения.

- Я, пожалуй, пойду в номер, мне еще надо позвонить Чарли и Рене и рассказать им о несчастном случае - сказала сестра и, наклонившись над Беллой, погладила ее по голове.

Поднимаясь по лестнице, она внутренне произнесла, - Эдвард, я навещу вас в больнице через несколько часов и... все будет хорошо, она поправится, я в это верю!

Представляю, как перепугается отец Беллы и что за паника будет у ее матери, от известий, которые сообщит им сейчас моя сестра. Скольким людям я еще причиню боль вторжением в их жизни, страшно представить...

Скорая забрала Беллу, Карлайла и меня через пару минут и доставила в ближайшее отделение неотложной помощи.

В больнице ее срочно поместили в реанимацию. Я же остался в комнате ожидания, и, следил за ней через мысли персонала и отца. Карлайл пользуясь своим удостоверением, смог беспрепятственно получать все данные о состоянии ее здоровья. Я видел его глазами заключение осмотра, которое заняло почти три бланка - повреждений было очень много!

Через три с половиной часа Беллу перевели в отдельную палату интенсивной терапии, подключили к капельнице, и я смог побыть с ней. Она с ног до головы была в бинтах, фиксирующих повязках и датчиках приборов, и на ней почти не осталось живого места - сплошные синяки, ссадины, порезы и переломы.

На это было больно смотреть. И меня буквально выворачивало от отвращения и чувства вины:

- Любуйся, вот до чего довела ее твоя любовь! – мучила меня совесть. – Вот, что ты сделал с живой, здоровой девушкой, вмешавшись в ее жизнь!

Кожа Беллы на фоне белых простыней казалась еще бледней, а к губам не вернулся нормальный цвет. Она выглядела, как неподвижная восковая скульптура, очень хрупкая и нереальная. Единственными признаками жизни был монотонный писк прибора, выводящего пульс, и ее неглубокое дыхание.

Перед тем, как уйти в гостиницу, Карлайл зашел в палату:

- Эдвард, я сделал все, что мог, так что находиться здесь нет смысла. Нам остается только ждать, когда ее организм будет готов очнуться.

- Спасибо, отец! – поблагодарил его я, не отводя взгляда от Беллы.

Я слышал, о чем думал Карлайл, но дождался, пока он заговорит:

- Эдвард, я же вижу, ты взял всю вину за случившееся на себя и поэтому мучаешься. Не надо, прошу тебя, ты не виноват... ты же спас ее.

Я вздохнул и ответил:

- Знаю, но от этого видеть ее такой, - я обвел глазами израненное тело Беллы, - Не легче! Ты только представь, что она никогда не встретила бы меня и ее жизнь пошла нормально, понимаешь по нормальной человеческой судьбе. Я чувствую, что, находясь рядом с ней лишаю ее чего-то важного. Так не должно быть!

- Ты, что снова хочешь уехать?

Я покачал головой, признавая свою очередную слабость:

-Нет, боюсь, сейчас на это у меня не хватит сил.

Отец несколько секунд еще помолчал, думая о моих словах, но также как и я не нашел выхода из этого замкнутого круга.

- Знаешь, - наконец произнес он, - Время может многое изменить. То, что сейчас кажется непреодолимым препятствием для тебя, завтра может обернуться ступенькой лестницы, ведущей к лучшему.

- Возможно... Но мне трудно в это поверить!

- Давай верить вместе! – с улыбкой предложил отец, и я поддался его иронии:

- Знаешь, нас уже трое, таких надеющихся – Элис тоже с нами.

Карлайл предупредил, что Белла пробудет несколько дней в коме от большого количества лекарств. А еще сказал, что ей сделали несколько переливаний крови. Уникальность Беллы и здесь предъявила свои права. У нее оказалась самая редкая группа – АВ, четвертая положительная.

Да, я и сам чувствовал, что аромат любимой изменился. Его притягательность, что сводила меня с ума, и заставляла жадно вдыхать его, как опьяняющий эликсир ослабла, его, словно разбавили. Нотки того первоначального букета все еще присутствовали, но терялись на фоне чужих вкраплений. Но это все еще была моя Белла!

Карлайл ушел, а я остался ждать ее пробуждения. Но мне не удалось побыть в одиночестве и несколько минут. В коридоре отчетливо раздались мысли Элис, и она зашла в палату.

- Я встретила Карлайла, он поехал в отель, - сказала она.

- Да, он только что был здесь.

- Знаешь, Эмметт и Джаспер вылетели три часа назад, они скоро должны добраться домой. Я все еще вижу Викторию вблизи Форкса!

- Было бы отлично покончить и с ней, - кровожадно процедил я, - Она заслужила этого.

Мысли сестры неожиданно изменили направление, и я взглянул на нее.

- Эдвард, я знала, что ты захочешь увидеть эту запись, - она достала камеру из сумочки, ту самую на которую снимал ищейка в зеркальном зале. - Я даже зарядила аккумулятор, - виновато пробормотала она, - Пришлось несколько раз пересматривать начало... там, где он рассказывал обо мне...

Она странно вертела в руках аппарат, можно подумать, он был чем-то невероятным для нее. Что же ищейка мог сказать о ее прошлом, что так удивило сестру. Я никогда еще не видел Элис в таком престранном настроении.

- Элис с тобой все нормально?

- Да! – она задорно улыбнулась. – Просто трудно принять свою бытность человеком. На досуге займусь поисками прошлой себя. Может, найду живых родственников.

Она снова улыбнулась, только на этот раз улыбка получилась загадочной и предвкушающей. Как будто ребенок оказался перед кучей подарков в рождество. Знает, что все это презентовали ему, но до конца не верит.

Прошлое сестры всегда было тайной для нас и все ее попытки хоть что-то узнать, оканчивались плачевно. Она просто не знала, с чего начать и не могла найти отправную точку поисков. Будущее она видела прекрасно, а вот прошлое было закрыто от нее плотной пеленой неизвестности.

У каждого в нашей семье была жизнь до изменения сущности. Жизнь же Элис началась с момента, когда она очнулась в облике вампира. Ее ничего не тяготило из прошлого, она не помнила, не знала и не жалела о другой жизни, поэтому и была полностью счастлива в новой ипостаси.

Она передала мне камеру и чуть задержала мою руку. Я видел, что она подбирает слова, чтобы подготовить меня к зрелищу на ней.

- Эдвард... постарайся держать себя в руках. Помни, ищейка мертв, Белла жива, и ты находишься в больнице. Это всего лишь прошлое, которое не вернется.

Я опустил на секунду глаза на камеру и снова взглянул на сестру:

- Что все так плохо? – спросил я. Она старалась не думать о том, что видела, но ей это плохо удавалось. Я клацнул зубами, уловив фрагмент ее мысли. Она прогнала ее и отвернулась:

- Хочешь, чтобы я осталась с тобой? Или мне уйти?

Я на секунду заколебался: стоит ли смотреть? Этим я только подогрею свою ярость, результат же останется прежним. Белла в коме, но жива. Так зачем беспокоить призраков прошлого? Нет, я не хотел, чтобы что-то осталось недосказанным или неизвестным.

- Элис останься, пожалуйста. Если что, тебе придется меня усмирять. - Она не улыбнулась моей просьбе, но встала недалеко.

Сев в кресло и открыв экран, я нажал воспроизведение последнего эпизода.

На экране появился танцкласс, еще с целыми зеркалами и объектив переместился на лицо ищейки.

- Приветствую, Эдвард! – любезно начал он. – Это запись посвящается тебе и твоим жалким попыткам спасти того сладкого человечка, которого ты так яростно бросился защищать. Если ты смотришь эту запись, то вероятно обнаружил и мой тебе подарок. Как он тебе? Понравился? Прости, не смог оставить тебе ни капли, уж очень она аппетитно пахла. Могу сказать только одно – спасибо за вкусный обед!

Не говорю – Прощай! А, надеюсь, до скорой встречи.

И на экране застыл его победный оскал.

Джеймс явно провоцировал меня. Я нажал паузу и, бросив камеру на колени, зажал лицо руками. Стараясь сдержать злость и рычание, клокотавшие в груди, я глубоко вздохнул, выпуская вместе с воздухом сгусток гнева. Я слышал, что Элис хочет уговорить меня не смотреть дальше.

- Нет, Элис, я хочу видеть все! - И снова нажал просмотр.

Я видел, как ищейка разыгрывает свой сценарий, как по нотам.

Вот Белла вбегает в зал и начинает искать маму, но ее крики смолкают, и в объектив попадает улыбающийся и довольный Джеймс. Он объясняет, что все было ложью – ее мамы здесь нет и Белла – расходный материал. Что она явилась к нему по своей глупости и только ради того, чтобы он, убив ее, вызвал мой гнев и желание отомстить.

По лицу было видно, что он наслаждается грязным триумфом: с каким самодовольством он открывал свои хитрые действия, описывал свои гениальные ходы. Он чувствовал себя на вершине успеха! Ублюдок!

А затем он упомянул Элис, и все встало на свои места. Вот почему он так заинтересовался сестрой на поле. Значит, это была не только охота, но и месть. Он устроил эту бойню в танцклассе, чтобы наказать нас за то, что Элис примкнула к нам.

Джеймс своими действиями доказал справедливость высказывания: месть – это блюдо, которое подают холодным. Мстительная тварь!

На записи разговор закончился, когда Белла попыталась убежать. С первым ударом ищейки, который обрушился на нее и отбросил на зеркальную стену, я перестал дышать, и жестко сжал челюсти, чтобы не выпустить рык.

Было видно, что он сломал ей ребра, и она не могла сделать вдох, но упорно пыталась подняться, пока Джеймс во всю радовался декорациям своего фильма. Чертов садист!

После этого он безжалостно сломал ей ногу, вызвав истошный крик. Как же моя девочка могла такое вынести? Господи, как же ей было больно в тот момент, даже представить нет сил!

Канадец лилейным голосом предложил Белле попросить меня отомстить за нее, а потом пнул только что сломанную им ногу, и Белла снова закричала. На этом месте я в воображении перенесся на стоянку перед студией. В тот момент я и услышал этот душераздирающий крик.

Ищейка не оставлял попыток заставить Беллу молить меня о мести. А на ее отказ ответил последним сокрушающим ударом, от которого она налетела на огромную зеркальную стену и упала на груду обломков стекла. Она все еще была в сознании и приподняла голову, но затем, видимо от шока и боли, ее тело обмякло, и она отключилась от реальности.

Раны от порезов стали сильно кровоточить, и Джеймс потерял голову от запаха крови. Это было заметно по появившемуся на его лице звериному оскалу и по тому, как он с остервенением тряс головой, стараясь сопротивляться и продлить игру, которая так его забавляла.

Но голод победил, и ищейка, метнувшись, как кобра, вцепился зубами в руку Беллы.

А мгновение спустя на записи появились мы.

Я мог наблюдать со стороны: как канадца утаскивали в другой зал, как Карлайл суетился над телом Беллы, как я пил ее кровь, высасывая яд. Со стороны это выглядело еще омерзительней, чем я представлял себе это. А потом все закончилось!

Картинка оборвалась, когда Элис потянулась к камере и отключила запись.

Я прижал одну руку к виску. Было трудно осознавать, что мы могли прибыть на пару минут раньше, и тогда Беллы бы не отведала огненной пытки ядом вампира, и не получила бы таких травм.

Меня разбивал гнев, и желание, чтобы ищейка ожил, и я мог сам разорвать его. Он нагло издевался над Беллой и намеренно причинял ей боль, получая при этом удовольствие и стремясь сделать колоритное шоу, только для того чтобы заполучить меня в качестве противника и спровоцировать на месть. Что же - он не просчитался, если бы все сложилось плохо, и он добился бы своего – убил Беллу, я бы перевернул небо и землю, нашел бы его и уничтожил, как паршивую пиявку. А затем... затем нашел бы способ умереть самому.

Я сжал камеру с такой силой, что она рассыпалась на детали, а затем закрыл глаза и замер, боясь, что если пошевелюсь, то сломаю что-нибудь, например, пару стен. Из моей груди рвался звериный рык, но я с усилием подавлял его до негромкого утробного рычания.

Элис наблюдала за мной со стороны, не решаясь подойти, и в ее мыслях я мог видеть себя оцепеневшего с выражением борьбы на лице. Сестра знала, что мне надо время, чтобы переварить увиденное и взять себя в руки.

Я снова стал дышать часто и неглубоко. Палата была пропитана характерными запахами больницы, но это не мешало ощущать самый яркий амбре – зов Беллиной крови. Это успокоило меня. Реакция тела на этот аромат подняла меня из пропасти гнева в реальный мир. Огонь в горле и привкус яда во рту, напомнили, что Белла здесь, рядом, и ее кровь живая и страстная, все еще манит меня, как и в день нашей первой встречи.

Я открыл глаза и взглянул на сестру

- Ты как? – она подошла и присела передо мной на корточках, чтобы лучше видеть мои глаза.

- Если честно, готов воскресить этого ублюдка и очень долго убивать! А еще жалею, что не разорвал его там, на поле, тогда всего этого можно было бы избежать.

Она понимающе кивнула:

- Эдвард, все в прошлом! Сейчас самое главное для тебя – это Белла! - Она указала на моего спящего ангелочка. – Прошу отпусти и забудь. С ищейкой покончено!

Я глубоко вдохнул и попытался с выдохом выпустить всю ярость из моего тела. Это помогло успокоиться, хоть и не сильно.

- Прости, что так получилось с камерой. Тебе, наверно, еще была нужна запись.

Она подмигнула мне:

- Не волнуйся, карта памяти цела и невредима. И еще, вот тебе мой подарок!

Она показала мне видение, в котором была эта же самая палата, только там Белла смотрела на меня самыми любимыми в мире шоколадными глазами, а я, склонившись над ней, прикасался к ее лицу.

- Ждать осталось немного, чуть больше суток - добавила она.

Я выдохнул и улыбнулся:

- Спасибо Элис, ты моя самая любимая сестра! Я твой вечный должник.

Она фыркнула:

- Это ты сейчас так говоришь, посмотрим, что будет завтра, - я увидел, фрагмент какого-то воспоминания, где Элис и Белла вместе в незнакомой мне комнате, но сестра быстро сменила тему:

- Кстати, Рене приедет через пару часов, ее самолет уже на полпути сюда, так что готовься познакомиться с мамой Беллы. Будь само очарование и само совершенство.

Я с укором взглянул на сестру: - И чего она так старается? Но потом услышал, что она просто хочет переключить мои мысли на что-то другое, кроме виденной только что записи.

Я не стал ничего говорить, и кивнул ее попыткам.

– А я через пять часов отправляюсь домой, вы и без меня тут не плохо справитесь, – она чуть задумалась, оглядывая ближайшее будущее, - Хм, наверно будет лучше, если я еще раз заскочу сюда перед отлетом, мне тоже хочется познакомиться с мамой Беллы.

- Смотрю, тебе последнее время нравится знакомиться с людьми! – улыбнулся я ее энтузиазму.

- Хочешь, я посижу с Беллой, - предложила она, - Тебе же надо привести себя в порядок к приезду Рене. Твоя одежда вся в крови и это, если честно, выглядит несколько пугающе!

- Да, так будет лучше... и еще раз спасибо, Элис! – поблагодарил я сестру и, поцеловав спящую Беллу в лоб, вышел из палаты.

***

В отеле я быстро переоделся и поговорил с Карлайлом. Он решил пока остаться здесь, потребность в охоте могла возникнуть только через неделю, а я же собирался покинуть Финикс только с любимой.

Я рассказал отцу о видении Элис и что Белла должна очнуться в течение суток. Карлайл был рад это слышать и уверил, что ее можно будет перевести в Форкс через несколько дней, если состояние будет стабильным. Он сможет это легко устроить и договориться с лечащим врачом Беллы о переезде. А дома он будет сам следить за ее выздоровлением. Тем более, скоро конец учебного года и Белле надо закончить его, хотя бы на домашнем обучении.

- Джаспер звонил, - делился отец, - Сказал, что Викторию так и не удалось отследить. Она сбежала, как только поняла, что Джеймс мертв, а на нее началась охота.

- Это неважно, - отозвался я. – Без него она ни на что не способна. Кроме того, смерть ищейки должна показать ей, что с нами опасно связываться.

- В Форксе снова остались только мы, больше никаких чужаков, - продолжил он, - Эмметт естественно очень расстроился, он рассчитывал разделаться еще и с напарницей Джеймса. - Карлайл улыбнулся запалу брата.

Через полчаса, я вернулся в больницу, застав Элис листающей какой-то модный журнал.

Почему-то я рассчитывал, что она побудет со мной еще немного времени до отлета. Но сестра быстро выпорхнула из палаты, предварительно чмокнув меня в щеку и думая о последних тенденциях в моде, что-то о насыщено-синем цвете и о платье из летней коллекции Прадо, которое ей безумно захотелось купить

Хм, странно, так она обычно поступала, когда хотела что-то от меня утаить. Я отмахнулся от своей параноидальной мысли и подошел к Белле.

До приезда ее матери остался примерно час, а мне надо было о многом подумать.

Мне надо было сделать выбор и принять решение относительно будущего, моего будущего рядом с Беллой. Я хотел найти ответ... в свете последних событий.

Надо признать главное - ангел-хранитель не справился со своей миссией, не смог спасти и уберечь. Я почти опоздал!

Белла - моя жизнь, моя душа, мое солнце и тепло. Она подарила мне так много, а что дал ей я? Из-за меня, из-за моей глупой самонадеянности, что можно безопасно для нее общаться с вампирами, сейчас ее тело напоминает развалину. Страшно было подумать, какую боль она будет испытывать, когда очнется, даже не смотря на действие лекарств.

Я мечтал, что мое присутствие, моя любовь и ласки наполнят ее жизнь удовольствиями. Она мне сама говорила, что счастлива со мной, и это было правдой – я же видел, как горят ее глаза и сколько нежности появляется в них, когда она смотрит на меня.

И что теперь? Мои мечты, мои лучшие намерения - или правильнее сказать мой непроходимый эгоизм - залиты ее кровью и болью. Казалось, ненависть к самому себе растет постоянно.

Если б только было можно стереть ее память или повернуть время вспять, чтобы не было нашей встречи, чтобы она жила нормально и счастливо в мире людей. Нет, я не просит забвения для себя. Это было бы слишком большой щедростью, для проклятого убийцы.

А может, судьба подбросила мне встречу с Беллой в наказание за мои прошлые грехи. Да что я говорю, какие прошлые? Само мое существование – самый страшный грех... вечное проклятие. Злой рок решил открыть мне, что такое любовь и как она способна вознести до небес, чтобы потом, лишив ее за одно мгновение, сбросить из рая в ад земной, указывая, где мне самое место!

А Белла всего лишь инструмент в руках высшего разума, чтобы показать, как только своим присутствием я способен уничтожить что-то столь красивое.

Как я мог говорить, что люблю ее, если моя любовь принесла ей опасности и страх. А я просто хотел верить, что та тонкая тропа, которую я проложил между двумя возможными будущими, виденными Элис, приведет к чему-то прекрасному, что я так хотел подарить Белле.

Взамен мне от нее ничего не было надо, только осознавать, что она счастлива. Такие люди, как она, редкость и им положено получать от жизни лучшее только за то, что они существуют. Не может быть, чтобы самым лучшим для Беллы судьба посчитала эгоистичного вампира.

Но я же изменился! Белла изменила меня, когда пробудила во мне любовь, и в тот момент я стал смертным душой и телом. Да, рядом с Беллой я действительно чувствовал себя смертным... с душой! и это пугало и восхищало меня одновременно...

Но разум подсказывал, что я сам себе врал, и моя ложь никогда не сможет обернуться правдой. У меня нет души, и нет надежды - вернуть ее. Моя сущность от моего самообмана не изменится. Я – убийца. И я мог убить Беллу в любой момент, стоит только отдаться во власть эмоций, которые она во мне пробуждала.

Но как же их не испытывать? Белла одним взглядом и одним прикосновением способна лишить меня здравого смысла и разрушить весь контроль и все стены разумности и правильности моего отъезда.

Я осознавал, что принял шаткое решение оставаться рядом. Надо признать – я просто уверил себя в правдивости сладкой лжи и обмана, которые придумал, оправдывая свое пребывание в ее жизни. Поверив в мечту рая на земле рядом с Беллой, я нежился в нем, но теперь понимаю, что этим я сам спровоцировал последние события.

Джеймс был только первым случаем, и я с содроганием подумал, какие другие превратности может подбросить нам злая судьба. А то, что они будут преследовать Беллу, если с ней останусь я, в этом сомнений не было.

Я знал, что она сильная и способна справиться со всем. Она доказала это отправившись одна на верную смерть. Ведь другого исхода не предвиделось. Она была готова пожертвовать собой ради матери. Она отдавала отчет в своих поступках и так спокойно написала об этом в письме.

О чем она только думала? Как, зная, что она значит для меня, могла просить «жить дальше», даже после ее смерти, надо ее об этом спросить.

Я чуть улыбнулся, так как понял, что не могу предугадать ее реакцию. Но я мог представить, что ее ответ, как всегда, нарушит всю мою логику и окажется единственным верным решением с ее стороны.

Но это не решало главного вопроса – что дальше?

Мысль – убедиться, что с Беллой все в порядке и уехать за тысячи километров ударила как молния, а тело уже начинало гореть и корчится в муках.

Да, это правильно, даже ждать нет смысла... это надо сделать сейчас же! Карлайл за ней присмотрит, я могу ему позвонить, и этого будет достаточно... достаточно для вмешательства в ее жизнь!

Нет, я не мог так просто от нее уехать. После всего произошедшего я обязан был попросить у нее прощения. Попробовать вымолить его, хотя не сомневаюсь, что Белла будет всячески отрицать мою вину.

И еще был один аргумент, за то, чтобы я остался... мой уход причинит ей боль.

Да что же за замкнутый круг образовался между нами? Я ничего не мог сделать, только оставить все как есть, пока не придет время принять правильное решение. Надеюсь, что оно не станет последним решением для Беллы.

А что если она очнется и скажет, что, даже не смотря на всю любовь, она не готова терпеть такую боль и ужас и рисковать жизнями своих родных. Вдруг она попросит меня оставить ее в покое. Разум подсказал, что это будет правильно и справедливо с ее стороны, и я покорюсь ее воле...

Но я только представил, как ее манящие губы произносят «уходи», и мне захотелось упасть на колени, чтобы молить ее о позволении остаться с ней.

Ведь больше всего страдаешь тогда, когда почти получил желанное, когда уже протянул руку, чтобы схватить его, но оно выскользнуло из-под самых кончиков пальцев и растаяло в небытие. Ведь труднее всего забыть ту мечту, которая почти стала явью.

Тут дверь палаты приоткрылась, застав меня врасплох, и я резко отпрянул от Беллы. На пороге стояла женщина чуть старше тридцати лет с бледной, но загорелой кожей с небольшими веснушками и карими глазами. А каштановые волосы были коротко подстрижены и уложены в естественные кудри.

- Это же Рене! - догадался я.

А в это время в ее мыслях возникло ощущение оплошности. Когда она увидела меня, то подумала, что ошиблась палатой, но ее взгляд скользнул по кровати, и она узнала свою дочь.

- Здравствуйте! – обратился к ней я, - Вы наверно, мама Беллы? Я – Эдвард Каллен, ее друг.

Она недоверчиво переводила взгляд с дочери на меня, а потом засмущалась из-за своего долгого молчания и подошла ко мне:

- Здравствуй, Эдвард! Приятно познакомиться, можешь называть меня Рене, - она улыбнулась, и я заметил, что Белла на нее очень похожа, как внешне, так и некоторыми манерами и чертами характера.

Мне было интересно встретиться с ней. Я ожидал, что если разгадаю ее мысли, то смогу услышать и мысли Беллы, как это не получилось с ее отцом, но опять ошибся. Тайна сознания Беллы была уникальна!

У Рене был странный рассудок, неглубокий и волнительный. Она как ребенок, целиком отдавалась эмоции, а через некоторое время полностью переключалась на другую.

Сначала она чувствовала себя со мной неловко. Как и остальные люди, она отметила мою физическую привлекательность, но ее больше волновало, что подразумевается под словом «друг», которым я ей представился при знакомстве. Она хотела бы знать больше, но стеснялась спросить, так что ей оставалось полагаться на свои домыслы.

Как и просила Элис, я вел себя безупречно, ничего лишнего. В меру дружелюбия и расположенности к общению. Но она зорко и изучающе следила за мной: как я поправляю подушки у головы Беллы, как я не отходил от нее почти круглосуточно, а спал в палате сидя в кресле. Замечая эти и другие мелочи, она решила для себя, что я люблю ее дочь. Вот от кого Белле досталась проницательность!

Элис, как и обещала, навестила Беллу еще раз перед отлетом в Форкс. Она была бесконечно рада познакомиться с Рене. Да и той Элис весьма приглянулась!

- Какая очаровательная и добрая девушка, - думала мама Беллы, - Никогда не встречала человека, от которого буквально разлетаются положительные флюиды!

Но визит сестры был коротким, и у меня в который раз возникло смутное ощущение, что она хочет что-то от меня утаить. Перед уходом, она серьезно посмотрела на меня и опять показала, как Белла вышла из комы!

- Это видится все яснее, Эдвард! Передавай ей от меня привет и пожелание скорейшего выздоровления.

И она вышла, сославшись, что ей пора на самолет.

Через несколько часов после Рене прибыл Чарли, рейс в Сиэтле отложили на полчаса, и он очень переживал из-за задержки. Рене в это время отправилась домой, переодеться и созвониться с Филом, так что в палате я был один.

Услышав волнения Чарли еще у стойки регистрации, я поспешил уйти из палаты. Подумал, что ему лучше сначала увидеть дочь, а потом вернусь я, чтобы выслушать все, что он обо мне думает. Но я не отправился далеко и подслушивал его размышления, когда он был у Беллы.

Его мысли отражали смесь эмоций – тревогу за дочь, небольшую радость, что самое страшное уже позади, злость на меня. А еще он очень страдал, что не удержал Беллу дома:

- Надо было запереть ее в комнате, и она была бы цела, - думал он.

Но слышать такие четкие мысли от Чарли было редкостью. Все остальные напоминали клубок спутанных ниток, обрываясь на полуслове одной и начинаясь с середины второй.

Дав Чарли десять минут, я вернулся в комнату. Если честно, я ожидал худшего. Видимо, Элис четко объяснила ему, что так же, как я был виновен в отъезде Беллы, настолько же я стремился исправить свою ошибку и вернуть ее в Форкс. А Карлайл и вовсе оказался спасителем и оказал Белле первую помощь. Все сложилось не так уж плохо.

Чарли разговаривал со мной, но очень сдержанно. Расспросил о состоянии Беллы и о том, какие прогнозы дают врачи, и я ему рассказал, что она очень скоро выйдет из комы. Хотя это были не слова медиков, а Элис, но факт должен был остаться фактом.

Скоро вернулась и мать Беллы.

- Чарли, - воскликнула Рене, заходя в палату, - Как я рада тебя видеть!

- Здравствуй, Рене, ты выглядишь просто очаровательно, - поприветствовал он ее, но я видел, что ему неловко со своей бывшей женой.

А потом Рене обняла его и заплакала:

- Чарли, это так ужасно, я так испугалась за Беллу!

- Да, знаю, это всех нас испугало. Самое страшное уже прошло, - утешал он ее, похлопывая по спине.

Через некоторое время Рене даже любезно предложила Чарли остановиться у нее, чтобы он не тратил деньги на гостиницу. И он согласился, хотя долго отказывался, ссылаясь, что не хочет причинять ей лишних беспокойств.

Прошло полтора дня. Отец и мать Беллы навестили ее по нескольку раз, они бы с радостью оставались здесь на все время, но правилами это было запрещено. Я же без угрызений совести нарушал их. Но не пойман - не вор, а персоналу поймать меня было невозможно.

Зато Рене оставалась ночевать в больнице, сославшись, что хочет быть ближе к дочери, но на самом беле боялась оставаться дома, хотя там с ней и находился Чарли.

Карлайл тоже приходил в больницу несколько раз:

- Все идет просто отлично, - успокаивал он меня, просматривая динамику показателей Беллы в один из визитов. – Она очень быстро восстанавливается. Осложнений не возникло!

- Я рад это слышать, - кивнул я.

Отец, глядя на меня, отметил, что мое лицо не выражает радости. Но ничего не сказал, и отправился в гостиницу, обещав вернуться завтра к обеду, когда, по словам Элис, Белла должна была очнуться.

Карлайл был прав, меня кое-что беспокоило.

За последний день, что Рене провела в больнице, я не раз улавливал в ее мыслях желание забрать Беллу к себе, в Тампу. Она думала, что если бы ранее предупредила дочь, что Фила ждет выгодный контракт, то этого несчастного случая можно было бы избежать.

- Если бы я раньше на неделю забрала малышку к себе, она не лежала бы сейчас в больнице, - переживала она, а мне было трудно слышать ее метания.

Боль от осознания, что любимая может уехать, растекалась по всему телу. И я не был готов оставить ее; я не желал этого, не хотел снова оставаться один на один с самим собой в пустом и бесцельном мире. Но мне НАДО было поступить правильно и честно по отношению к ней, она заслуживает большего, чем самовлюбленный вампир, ежечасно подвергающий ее жизнь опасности и едва ее не убивший.

Главное – узнать реакцию Беллы на слова матери. И ждать этого осталось недолго, всего пару часов до пробуждения, как видела сестра.

Если она с восторгом согласиться - она же так давно мечтала жить с мамой - то мне не найдется места в залитом солнце городе. Я вернусь в вечно хмурый Форкс один. От этой мысли в груди снова появилась ноющая боль.

Если же Белла откажется и вернется к отцу, то она поступится своим желанием жить с мамой и тогда больно будет ей. Видит Бог, сейчас я меньше всего на свете хотел причинять ей новые страдания.

Сердце подсказывало, что она не согласится на переезд, ведь она столько раз говорила, что любит меня. Расставание убьет ее!

Разум возразил:

- Если останется, шанс выжить будет еще меньше!

Там, в другом городе, после смены обстановки, ей может показаться, что нашей встречи не было совсем, что это был жуткий кошмар о вампирах, который закончился. Память сотрет последние воспоминания, и она сможет жить человеческой жизнью.

Даже если она откажется, я должен дать ей понять, что вдали от Форкса и меня ей будет лучше. Я поговорю с ней и объясню свои чувства. Если она поймет и уедет, значит, так тому и быть.

Она и так жертвовала слишком многим, оставаясь со мной. А последние события доказали, что чем дальше я буду от нее, тем лучше. Как ни крути, я не мог остаться с Беллой.

Последняя мысль поставила точку в моем внутреннем споре - я попрошу ее принять приглашение Рене.

Дата добавления: 2015-10-16