Глава 1. Ему казалось, что он находится совсем в другой реальности

Послание

Ему казалось, что он находится совсем в другой реальности, где нет возможности предугадать ход событий или хотя бы понять, что на самом деле происходит. Он лежал на каменистой почве без единой травинки. В ушах звенело, солдаты в форме бежали вперед, словно стараясь обогнать друг друга. В ушах звенело, только грохот снарядов прорывался сквозь гул и звон в ушах. Зрение не слушалось, раз за разом сбивался фокус, и все вокруг казалось расплывчатым и не понятным. Прогремел взрыв... солдаты упали как сорняки под косой. Ужас и боль повсюду. Он лежал на спине, глядя на все это. Рядом с ним беспомощно лежало его оружие, автомат, который почти полностью зарылся под каменистую и сухую землю. Взгляд скользнул вперед и в низ, в районе коленного сустава красовалась темное, алое пятно. Куски толи костей толи мышц были разбросаны неподалеку... затем резкая боль и тьма.

Открыв глаза, он увидел потолок каких-то коридоров. Над его головой склонились двое не понятных людей, людей ли... Они были похожи на врачей и на космонавтов одновременно, но единственное что в деталях смог он рассмотреть это глаза. А глаза человеческие, земные.

- Мы вас вылечим, только не шевелитесь, - словно раздалось эхом в голове.

Пациент хотел сказать "хорошо", но получилось какое-то сдавленное хрипение. Сухой комок застрял в горле. Пытаясь от него избавиться, он начал кашлять через шуршание и скрип колес носилок. И снова сильная боль собиралась комками в коленном суставе.

Светло, слишком светло в комнате. У нее отделка была целиком из блестящего кафеля, кругом белые лампы и стальные подносы на ножках. На одном из них, который был ближе всех к креслу, осторожно были уложены стальные пластины, шестеренки и прочие мелкие детали. Первым делом в глаза бросилась стальная деталь, похожая на наколенник для роллера... и снова тьма.

***

Ник проснулся не дергаясь. Он просто открыл глаза. Его спальный мешок был полон тепла, но из него, все же, нужно выбраться, что бы встать. Ник взглядом провел по своей палатке. Ничего не изменилось, все вещи на месте. В ассортименте имелись автомат с деревянными ручками и изогнутым рожком, рюкзак и прочие мелкие вещички.

Ник встал довольно быстро. Ему не нужно было долго одеваться, потому что он спал в одежде. Он выполз из палатки, вдохнул свежий воздух, потянулся и осмотрелся. У горизонта как всегда висел закат. Обычно под закатом понимают солнце, которое вот-вот уйдет за горизонт, оставляя свои рыжие лучи у самой земли. Но здесь это не совсем так. Уже несколько лет ядро земли греет своих обитателей, а обитатели щедро подкармливают ее что бы не потухло раньше времени.

Погода хорошая. Только совсем немного облачно и темно, как будто надвигались обычные земные сумерки. И так было всегда. Здешние люди не знали ночи и звездного неба. Многим рассказывали о красоте млечного пути, падающих звезд, о созвездиях, но этого, увы, никто не видел. Разве что когда солдаты, отслужив свою службу на Изнанке (в месте разлома планеты) говорили о странном, песочном сиянии волнистых форм, словно песок рассыпали на тусклую плоскую лампу. Говорят красотища. Ник знал, что и он скоро окажется на Изнанке. Его предупреждали, что скоро его очередь идти в отряд. Ник и не был против. Кругом развалины, разрушенные города с отсутствием всякой энергосистемы. Те, у кого есть автомат или какое-нибудь оружие имеют уважение и всеобщее признание среди многих обычных людей. Но, имея оружие, ты должен отслужить срок. Он наступал раз в год. А сколько служат, Ник, по всей видимости, не знал.

Вспомнив свое сновидение, хоть и обрывочно, он пощупал свое стальное калено. За штанами скрывался холодный металл, который заменял весь левый коленный сустав. Ник понятия не имел происхождения этого протеза, но главное что он есть, главное, что благодаря кому-то умному он не лежит в постели инвалидом, а добывает пищу для поселения. Однако были предположения, откуда и как он появился. Вполне возможно сон был проекцией утерянной или давней памяти. Подумав об этом, он сложил палатку, повесил автомат на плечо и пошел прочь, охотиться.

За пару часов он добыл, наловил, насобирал много разнообразной пищи, начиная от ягод и грибов, заканчивая мясом дичи. Человек в военном камуфляже нес большой рюкзак и не смотря на его вес весело и бодро шагал, что то напевая себе под нос. Ник шел по сухой проселочной дороге прямо к вечному закату. Нужно было добраться до населенного пункта и отдать припасы в общий склад. Осталось только дойти.

Из-под крепких сапог, после каждого шага поднималась маленькая пыль. Не очень хорошо укатанная проселочная дорога уходила вперед, извиваясь и огибая торчащие из земли скалы. Такое можно увидеть, если взойти на вершину холма. А далеко, на тонком кончике дороги виднелся город. Полуразрушенный город, из далека напоминал чем то огромного ежа. Наверное, из-за своих серых почти полностью разрушенных домов. Ближе к центру мрачные здания были намного выше остальных. От куда-то, шел черный дым костров и печек.

Сухо. Дождей не было уже давно, а от не очень зеленого и местами даже гиблого пейзажа, хотелось пить. Как же досадно, что питьевая вода уже кончилась. Постепенно усталость привалила к ногам. Тело Ника все сильнее сопротивлялось этому длинному пути. Человек решил отдохнуть.

Сбросив с себя автомат и битком набитый рюкзак защитного цвета травы и с множеством ремешков, он плюхнулся на траву у маленького указательного столбика. На его вершине красовалась очень старая табличка в виде не аккуратно вырезанной стрелки серого цвета старой древесины. На ней красовалась надпись красного цвета краски "Поселение №1". И в низу мелким и кривым шрифтом "15 км".

Ник тяжело вздохнул. Далеко все же он ушел на поиски пищи. Ну а что делать, ведь поблизости от людей животных не встретишь. Ник сел по удобнее на не ровный травяной ковер у обочины и принялся живать сыроежку в надежде, что жажда хоть не надолго отступит. Пройденный путь хорошо просматривался из-за сильной холмистости местности и Ник без труда увидел темно зеленый грузовик, которого влево, то вправо швыряли колдобины. За грузовиком виднелся большой хвост поднимающейся пыли.

Не успел Ник доесть свою несчастную сыроежку, как грузовик уже остановился около него и того старого указателя. Обычный грузовик. Колеса грязные, местами от корпуса отваливалась краска, за которой уже виднелись ржавые пятна, деревянный кузов местами со сломанными перегородками, но главное что на ходу.

- Садись, подвезу, - сказал водитель, высунувшись из окна.

Ник, не долго думая, бросил рюкзак и автомат в деревянный кузов, а потом и сам залез на него.

- Спасибо, - устало сказал Ник водителю. Через заднее стекло у лобовых стекол он увидел его улыбку.

Сам водитель был уже стар. Седая щетина и морщинистое лицо Ник увидел сразу. Возраст водителя ничем не скроешь, даже низко натянутой кепкой.

- Что же ты так далеко от поселения ушел? Слыхал я тут недавно, что некоторые твари с Изнанки сюда лезут, - энергично, без всякого страха и волнения сказал водитель.

- Как так то? Оборону прорвали? - спокойно с оттенком усталости спросил Ник.

- Как-как! Да вот так, - водитель плюнул через окно, где давно не было стекла.

- Объявили набор бойцов, да такой что многие пойдут. У кого нет оружия, даже обещали выдать. Мда.

Ник взглянул на небо.

- Во дела..., - только и протянул он и улегся головой на свой не мягкий рюкзак.

От усталости жутко хотелось спать, но мысль о том, что набор бойцов будет уже завтра, не давала покоя. Да и эта обстановка на Изнанке немного отдавалась слабостью в коленках. Ну что ж... повоюем. Нам уже не в первой - подумал Ник и прикоснулся к своему стальному колену.

Ник пытался вздремнуть, тщетно, но кочки, колдобины и другие разнообразные причуды дороги швыряли старый грузовик из стороны в сторону, раскачивая его, чтобы Ник не заснул. Грузовик громыхал сталью так, что казалось он, звенит каждой своей мелкой деталью.

Когда Ник встал и посмотрел вперед, он увидел почти разрушенный город с серыми от копоти и времени домами. Множество людей делало множество полезных дел. Кто-то убирался в своих трущобах, сделанные на основе развалившихся кирпичных домов, кто-то стирал одежды в пластиковых тазиках и вешал свежевыстиранное белье сушиться, какой-то старик усердно подметал улицу с кое-где побитым, словно от снарядов, асфальтом, тем самым поднимая пыль. Какой-то мужчина вежливо и естественно попросил постирать свои вещи. И видно... видно, что люди даже в такой разрухе чувствуют себя хорошо, они счастливы, что есть рядом кто-нибудь, желающий помочь своему ближнему. Здесь, в этом забытом Богами куске земли почти нет соперничества и междоусобных войн. Здесь не было понятия "деньги", избыток которых затмевает даже самые сильные чувства. Нет... Здесь такого нет. Некоторые, совсем старые обыватели помнят те времена, когда планета была еще идеальным шаром. Но о прошлой эпохе старались не вспоминать. Наперебой этим мыслям выступали воспоминания о звездном небе и теплом солнце.

Грохот грузовика немного утих, когда водитель, резко повернув, выехал на улицу с почти целым асфальтным покрытием. Город постепенно просыпался. На улице часто встречались люди в военных костюмах с закинутыми на спину автоматами или винтовками. На их лицах можно было увидеть то ли глубокое раздумье, то ли скрытый глубоко в душе навязчивый страх вперемешку с доблестью. Ник старался не думать о наборе в отряд, а он уже грядет. Завтра приедут люди в форме, на зеленых грузовиках и станут набирать людей на войну с тварями.

Неприятную цепочку размышлений, что может ждать на Изнанке бедных вояк и самого Ника, прервала резкая остановка грузовика.

- Приехали, - протянул водитель, откинувшись в кресле.

- Спасибо, - сухо сказал Ник и тут же спрыгнул с деревянного кузова, прихватив свои вещи.

Через улицу на почти целом здании с разбитыми окнами на первом этаже весела вывеска огромная вывеска с надписью "НОЧЛЕГ". Ник уже сорвался с места, однако он услышал "Погоди" и звук захлопывающейся стальной двери. Водитель в потрепанном балахоне стоял пред Ником, засунув руку в передний карман синих джинсов. Изогнутый козырек кепки по-прежнему был сильно опущен, кидая на лицо легкую тьму. Были видны только щеки и подбородок с седой щетиной.

- Вот держи, - водитель протянул руку с маленьким конвертом. - Мне велели передать тебе это. Только не открывай его пока.

- Благодарю... Письмо? От кого? - удивился Ник и глянул на конверт, держа его в руках.

Он был запечатан воском красного цвета, как в 18 веке, однако бумага была белоснежной, она почти источала свет, отражая со своей поверхности слабые лучи местного светила.

- Что-то вроде того. Я точно не знаю. Велели передать, - вздохнул водитель и сунул обе руки в свои карманы. - Ты сам поймешь, когда его стоит, будет открыть.

После этих слов, водитель развернулся, сел в свой грузовик, хлопнул скрипучей дверью и уехал.

Ник проводил грузовичок взглядом и с конвертом в руках пошел прочь с улицы. Теперь ему есть над, чем поразмышлять ближайшие несколько часов. То здание с вывеской было и складом пищи и приютом одновременно. Там совершенно бесплатно можно поесть, поспать, отдохнуть. Фасад был с делан с уклоном на старину, а гнет времени, который погрыз каменную поверхность, придал зданию особую атмосферу древности.

Ник открыл скрипучую деревянную дверь и вошел, глядя в пол. За стойкой у входа стоял человек в синей джинсовой куртке. В руках он держал тряпочку, которой усердно протирал гладкую поверхность стойки. Ник, сам не свой, начал выкладывать все продукты, которые ему удалось насобирать. В голове у него вертелись догадки, мысли об только что полученном конверте. Ему хотелось быстрее открыть его.

- Ай да молодец, Ник. Много ты принес. Как всегда больше всех приносишь. - Обрадовался человек за стойкой.

Ник молчал.

Только после того, как он положил все продукты на гладкую стойку, ему стало легче. Однако человек за стойкой спросил:

- Ты как Ник? Волнуешься. Скоро призыв в отряд.

- Мда, да и не только из-за этого...

Человек за стойкой подался вперед с вопросительным выражением лица. Ник не хотел ничего рассказывать о странном конверте. Он даже не хотел говорить. Ник просто устал, однако мысли в его голове крутились как неукротимый смерч. Молчание затянулось. Что бы сгладить не ловкую паузу, Ник достал из помятого и легкого теперь рюкзака старую потрепанную карточку и положил на стойку. На бумажке были напечатаны таблицы три на три. Первая была полностью заполнена разными черточками и буквами, а вторая была пуста. Человек за стойкой зачеркнул одну ячейку и аккуратно спросил:

- Переночуешь?

Ник лишь молча кивнул.

- Да и поесть бы. С самого утра ничего не ел и не пил, - вздохнул он.

Человек за стойкой зачеркнул еще одну клетку.

- Будет тебе плотный завтрак! Заслужил. Я принесу тебе его в комнату. А ты иди, отдыхай. - Улыбнулся человек за стойкой и отдал карточку Нику.

Он лишь слабо улыбнулся и ушел. Перед гладкой, деревянной стойкой стояло множество столов. Здесь целый зал с огромным количеством круглых столиков и стульев с высокими спинками. Но тут было темно. Лишь слабый свет здешнего светила проникал через разбитые окна, тем самым предавая этому месту еще более жуткую атмосферу. Похоже, раньше тут был красивый ресторан... а сейчас...

Ник поспешил на второй этаж, по старой скрипучей лестнице. Вот он уже добрался до уборной. Ему так хотелось пить, что он был готов глотать из под крана, не задумываясь о качестве воды. Так он и сделал. Напился, торопливо умылся и посмотрел в зеркало, которое висело перед ним над стальной раковиной. Из зазеркалья на Ника смотрел человек с небольшой щетиной и уставшими глазами. Слегка мокрые и не очень длинные темные волосы прикрыли уши и лоб. Взгляд немного печальный, растерянный. Кто же мог велеть тому водителю передать мне конверт? Да и вряд ли он подвез меня случайно... так было задумано, но кем? Ник теперь знал, что за ним следили, или до сих пор следят... кто же? Ни каких подозрений на хвост он не имел. Видать те неведомые ему люди профессиональны в своем деле. Да и еще вертелись в голове слова "Ты сам поймешь, когда его стоит будет открывать".

И тут Ника словно передернуло. Он быстрым шагом вышел из уборной, хлопнув громко дверью. Зашел первую попавшуюся свободную комнату с кроватью и тумбочками, бросил в угол рюкзак, но автомат остался висеть на его плече. Ник, почти неслышно закрыл дверь, но давно не смазанные петли предательски скрипнули. Не беда. Он плавно уселся на край кровати, которая была застелена пушистым пледом, достал из кармана куртки белоснежный конверт. Нику стало интересно, что же там. Конверт очень тонкий, там явно нет никакого предмета, возможно там письмо, написанное не аккуратным почерком, как в старину, от родственника или других близких. Но у Ника нет родных и близких. Самым лучшим другом является его автомат с деревянными рукоятками и изогнутым рожком.

Ник постарался его открыть... безуспешно. Красное пятно воска слишком сильно запечатала его. Он попробовал снова, зацепившись длинными, давно не стрижеными ногтями... опять безуспешно. Странно, они же легко должны открываться. Подумал про себя Ник. Он чуял подвох. И опять в голове сплыли слова водителя: Сам поймешь, когда стоит будет открыть. Ник хотел уже сдаться и убрать конверт с глаз долой до лучших времен, однако ему на глаза попались ножницы, которые лежали на тумбочке рядом с кроватью. Охваченный интересом Ник схватил их и попытался обрезать боковую сторону этого крепкого белоснежного конверта. Но опять провал. Пальцы Ника чувствовали сильнейшее сопротивление, словно он режет камень, а не бумагу.

Ник присвистнул, выронив ножницы. Те со стальным лязгом упали на пол.

Глава 2

Призыв

Он открыл глаза. Перед его еще не проснувшимся взором, красовался белый потолок, в некоторых местах с облезлой штукатуркой. В животе чувствовалась, казалось недавно съеденная еда, обещанная человеком за стойкой. Так и есть. Серебристый поднос с грязными, пустыми блюдцами и чашками стоял на столике перед зеркальцем неподалеку от кровати.

Ник неохотно встал и сел на край своей промятой кровати. Он сладко спал... и наверно ему, что-то приснилось, снова какие-нибудь страшные картины из прошлого или просто из игр сознания. Но ничего такого не было. Весь сон казался ему секундной тьмой и забвением. Ник потер глаза и в этот момент он думал, что все странное, что приключилось с ним это всего лишь сон, обрывки сна среди непроглядной тьмы забвения. Никакого конверта, никакого загадочного водителя не было, и нет. Все это лишь дурное воображение во сне.

Ножницы лежали на деревянном полу, разинув свои острые лезвия, как хищница готовая нанести смертельный укус своей беззащитной жертве. Взгляд Ника скользнул к тумбочке с маленьким светильником. На ней лежал белоснежный конверт, запечатанный красным кружком воска в центре.

Ник поморщился, он не мог сам себе признаться, что он боится таких вот странностей. Человек всегда боится неведомого... каждый знает, но бояться маленького конвертика это считалось для него высшей степенью трусости! Подумаешь всего лишь конверт! И что?

Ник был уже одет, потому что он опять спал в своей одежде, похоже, было холодно, но в маленькой тусклой комнатке, где в каждом углу сидел густой мрак, было тепло. Он неспешно, сонно волоча ноги, подошел к окну, резким движением руки отдернул шторы. За окном было светло. Светлее чем раньше. Облака полностью сдуло ветром и здешнее светило над горизонтом теперь видно, как идеальный жаркий огненный шар. Ник открыл скрипучее окно с деревянной рамой, в лицо ударил свежий воздух, ворвавшись в уже не очень тусклую комнатку, он разбавил духоту между четырьмя стенами.

Облокотившись на подоконник, он устало смотрел в низ, на привычно разрушенные улицы и дома. Бегали дети, играя в рыцарей, дерясь на палках или воображаемых мечах, кто-то делал свои обычные работы по уходу за трущобами, но чаще всего Нику попадались на глаза люди в камуфляже с автоматами в руках. В разных уголках улиц они разговаривали с женщинами, бабушками с женщинами с детьми. Похоже, они их матери. Ведь скоро призыв, скоро приедут военные грузовики и заберут воевать на Изнанку. Родители, со слезами на глазах обнимали своих детей, которые в состоянии уже воевать. Они шептали в объятиях напутствующие слова. По выражению их лиц казалось, что они обнимают свое чадо в последний раз. А глубоко в их сердцах жила надежда, что дети вернутся... что это не в последний раз...

Вдруг стало очень тихо. Перестали петь птицы, и сами улицы с множеством народа не издавали больше звуков, словно вокруг разом возник вакуум. Не успел Ник осмотреться по сторонам, как далеко за городом раздался грохот, гром как от грозы, которая вот-вот будет метать во все стороны свои синие молнии... но на небе не облачка. Потом раздался треск, глухой треск, а после сильнейший трубный звук с устрашающими частотами. Очень похоже на гигантский горн. Тишина пропала. Народ взорвался быстрыми разговорами, в которых Ник ничего не мог разобрать. Все побежали к центральной площади, приговаривая со слезами в разнобой: Призыв, призыв... военные! Призыв на изнанку!

Услышав это, Ник потупился, но потом быстро, по-армейски накинул на себя рюкзак и автомат. Осматриваясь по сторонам, не забыл ли он что то важное, Ник шел к выходу. Но его взгляд притянул маленький белоснежный конверт, который так беззащитно лежал на том же месте, на тумбочке у светильника.

Ник выбежал из здания, как ошпаренный кипятком, захлопнув деревянную дверь. Но она потом снова открылась, и в дверях стоял тот парень, который вечно протирает деревянную стойку в своей джинсовой куртке.

- Хорошо повоевать Ник!!! - крикнул он, но Ник уже скрылся, свернув за кирпичный переулок с серыми углами.

Он бежал на площадь. Именно там всегда проводилась процедура призыва на Изнанку, но раньше Ник всегда только наблюдал, потому, что его очереди служить, еще не было. Автомат за спиной неприятно бил по спине, словно подгоняя: БЫСТРЕЕ, БЫСТРЕЕ!

Выбежав через переулки на широкие улицы, где парни, готовые воевать, шли вперемешку с обычными людьми, Ник перешел на быстрый шаг. Не было сил и желания обгонять народ, лавируя между ними с выпирающим из спины рюкзаком и автоматом. Вот прошли уже несколько кварталов, площадь совсем рядом, и удивительно, что Ника не посещали сверлящие мысли о том, что он может умереть, погибнуть на войне... странно. В его ногах и в остальном теле бушевала бодрость и сила, как духовная, так и физическая. Ему казалось, что он даже готов на подвиг ценой своей жизни.

Ник остановился. Вот он уже на площади.

Традиционно покрытие на таких центральных местах, конечно же, было из тщательно подобранных булыжников. Полукругом на заднем плане припарковались огромные грузовики Уралы защитных цветов, пока еще плюющиеся выхлопами из задних выхлопных труб. С грузовика с полностью закрытым корпусом, с окнами как у вагончика, быстро, с армейскими повадками и серьезными лицами выпрыгнули люди в форме с пагонами старших званий. Один из них, худощавый высокий парнишка, держал в руке огромный свиток.

Вокруг этой всей суматохи собрались люди; дедушки, бабушки, женщины и дети и само собой разумеется, парни в камуфляжах с автоматами за спиной. Весь народ так же устроился полукругом, как те, внушающие мощь грузовики. Кстати, некоторые были совсем пусты, а в каких то сидели солдаты с оружием и касками, готовые в любой момент ринутся в бой. Похоже со всех городов насобирали. - угрюмо подумал Ник, останавливая круговорот неприятных мыслей.

Высокий вояка с огромным свитком в руках двумя шагами забрался на пьедестал, наскоро сделанный военными из попавшихся под руку деревянных ящиков. Не смотря на нелепость конструкции, они держали его, даже не расшатываясь. Еще трое солдат с высокими званиями встали в линию по правое плече человека на пьедестале. Тот уже приступил к разворачиванию огромного свитка.

Толпа все время галдела, словно на базаре. Почти каждые говорили о своем, но когда Ник пробирался через всех, задевая кого-то то стволом автомата, то своей стальной коленке, он понял что все говорят в принципе об одном и том же: Как укрепления прорвали? На Изнанке ужасно! Вы слышали... да, да, да... Кошмар какой!

Лучше бы молчали... от таких тем служащим и тем, кто только-только будет заступать на службу, станет только хуже. Вот где-то слышался горький плач не молодой мамы, которая не хотела, что бы ее сын пошел воевать в самое пекло... но, увы. Долг!

Ник пробрался в первые ряды. Все кто чуял, что именно сегодня пойдут служить, выбирались в первые ряды, кто-то с угрюмыми лицами, полными боли и даже отчаянья, а кто-то с явно выраженным героизмом. Ник не принадлежал ни к тем, ни к другим, он просто стоял, уткнувшись взглядом на каменные кладки площади с совершенно равнодушным лицом. Ему на самом деле было все равно, выживет он или нет... он не боялся умирать. Ник не помнил и не знал, что он уже умирал однажды. Человек со стальным коленом просто чувствовал всем своим нутром, что он погибал, отдавал душу смерти, испивая из чаши невыносимой предсмертной боли. Он относился к костлявой старухе, как к прочитанной книге ужасов, когда читаешь второй раз, уже не так страшно.

- Внимание!!! - крикнул вояка со свитком, протягивая каждый слог. Его голос был силен, но в тоже время он имел оттенок суровости молодого солдата.

Толпа почти разом притихла, только вздохи и покашливания доносились изредка из разных уголков собравшейся толпы.

Ник оторвал свой взгляд от тщательно подобранных булыжников и устремил свой взор к читающему вояке.

- Сегодня состоится призыв на Изнанку! В связи с чрезвычайной ситуацией на блок постах, мы набираем больше людей, чем в том году! - Толпа заулюлюкала. - Все мужчины, которые умеют обращаться с оружием но своего не имеют, встанут в ряды отряда! Во имя всех! - Вояка читал, стараясь не заслонять свое лицо от толпы, здоровенным, даже не до конца развернутым свитком.

- Тварей на Изнанке стало на много больше! - продолжал он, - И как следствие нам нужно больше людей для защиты! Граждане, возьмите свои храбрые сердца и идите служить во имя всех, кто еще жив!

Вояка проглотил сухой комок в горле. После длинной речи, которая судя по всему, еще не закончилась, у него пересохло во рту.

- А так же, необходимо собрать топливо для нашего светила, что бы ни погасло! Кровь тех тварей крайне горюча и мы должны перелить ее в наши фляги до последней капли. - Ник поморщился, представив эту картину... наверно мерзко, подставлять горлышко фляжки к пробитой груди неведомой твари и собирать огненную жидкость. Ну да ладно, справимся.

Толпа завопила и зашумела как неспокойное море. Люди обеспокоены, они боятся. Похоже, этот вояка сказал слишком много лишнего, он будто не учел, что здесь, посреди взрослых, готовых воевать, есть женщины и дети... и старики. Где то завопил маленький ребенок, люди озлобленно, а где то и даже плача, переговаривались между собой. Матери со слезами на глазах обнимали своих сыновей в камуфляже... они не желали, они не хотели, что бы кто то, а именно их сыновья пошли в самое пекло. Тем кто заступает сейчас на службу оставалось только сдержаться... сдержать свой страх и ни в коем случае не выдать его.

У Ника бешено заколотилось сердце. Конечно, он знал это, что твари прорвали рубежи и все такое... но волновало его не это. Он оглянулся, его взгляд скользнул по всей, стоящей полукругом, разбушевавшейся толпе. Краем уха он услышал слова, которые пробивали непонятный гул этого сборища: Это же верная смерть! Они все погибнут!

И тут его ударил озноб. С некоторым опозданием по спине пробежали мурашки, сопровождаясь холодным потом. Ник посмотрел на всех ребят в камуфляжах, в форме, на тех, кто сидел в грузовиках и терпеливо ждал конца призыва на этой площади. Их лица слишком сильно застряли у него перед глазами, они в печатались в его сознание и разум.

Они все погибнут... пролетела мысль словно живая. Нет, нет.

После длинной паузы, вояка со свитком продолжил говорить, не обращая внимания на сбесившийся народ. Однако, как только он начал читать дальше, все разом утихли, и сделалось так тихо, что любое кладбище позавидовало бы такой гробовой тишине, только ветер гулял по закоулкам разрушенных домов.

- Всех кого я назову, встаньте в очередь за всем необходимым! - продолжил вояка и кивнул в сторону, словно отдавая приказ. Из грузовиков четверо солдат в полном обмундировании притащили деревянные ящики, по краям окованные железом.

И тут, вояка на пьедестале развернул свой свиток полностью, да так что ему пришлось полностью вытянуть руки в стороны. И тут посыпались фамилии и имена тех, кто должен служить. Он читал полные имена, с каким-то странным выражением, как будто он читал неведомое заклинание, состоящее из различных имен и фамилий.

Собралась огромная очередь, и все получили свое обмундирование на войну, слушая плач своих родных.

Дата добавления: 2015-10-16