Глава 7. Перевод: lightrainbow, znaika, Dikon85, NDobshikoVa, Helen_S, dreamer8120, tati92

Перевод: lightrainbow, znaika, Dikon85, NDobshikoVa, Helen_S, dreamer8120, tati92

Бета ридер: Антонова Анастасия, Светик Ползикова

Редактор и оформитель: Aileen

Переведено специально для группы: http://vk.com/e_books_vk

Уиллоу тихонько напевает себе под нос какую-то мелодию, роясь во всевозможных, выставленных на продажу, косметических товарах в магазине. На этот раз она в хорошем настроении. А почему бы и нет? Со школы их отпустили пораньше, и сегодня ей не нужно работать в библиотеке. У нее в распоряжении почти целый день, чтобы делать все, что она захочет.

Она хочет пополнить свой запас.

Поэтому она пришла в тот магазин, мимо которого проходила с Лори и Гаем. Покупать лезвия всегда было непросто. Раньше она покупала их в художественных магазинах, но так как она бросила акварель, она не особенно любила посещать их, поэтому было бы неплохо найти новый источник.

Конечно, она могла бы использовать любые остроконечные принадлежности, и Уиллоу пользовалась ими: ножницы для ногтей, нож для мяса, мужская бритва – если, конечно, мужчина не использовал безопасные лезвия — именно такие она использовала, когда ее обнаружил Гай. Но Уиллоу пуристка. Она предпочитала наносить себе порезы в одиночестве. Она просто не может резать свою кожу тем же, чем она обычно режет свой обед.

Уиллоу остановилась на коробке "Огненно-Рыжего". Купить ли ей эту коробку? Не то чтобы у нее было желание покрасить волосы, но она всегда берет несколько вещей, просто чтобы не привлечь внимания на кассе.

У нее должна быть дюжина альбомов в доме. Все с пустыми страницами.

Этим временем Уиллоу схватила шампунь — по крайней мере, это то, что ей понадобится — и поспешила к кассе. Просьба продать ей бритву всегда заставляла ее нервничать. Почему они должны быть за прилавком? Ее сердце бьется немного быстрее, в то время как она складывает свои вещи. Она пытается выглядеть невинной, насколько это возможно, но она не может не чувствовать себя преступницей.

— Могу ли я приобрести три коробки бритвенных лезвий, пожалуйста?

— Три коробки? Почему вы хотите три коробки? — Продавец одаряет ее странным взглядом.

Двадцать в каждой коробке, шестьдесят лезвий! Он знает!

— Я, ну… я просто. — Уиллоу затрудняется ответить. Должна ли она просто убраться оттуда? Сбежать? Мог он что-то сделать?

Я имею в виду, он же не собирается звонить в полицию, ведь так?

— Потому, что четыре коробки стоят два доллара, — невозмутимо продолжает он.

Фу-ух.

—Да, я имею в виду, я знаю это, просто... Конечно. Четыре коробки — было бы здорово. Спасибо. — Худшее уже позади. Она чувствует себя почти легкомысленной, расслабленной, она напевает про себя, оплачивая свои покупки и направляясь к двери.

И что теперь?

Уиллоу засовывает покупки в рюкзак, спускаясь по улице. Она пока не знает куда направляется. Может, ей следовало бы пойти в кампус и посидеть на лужайке. Не лучшая идея. Она качает головой, когда вспоминает, что произошло в последний раз, когда она сделала это. Она просто могла пойти домой и позаниматься, закончить Булфинча и начать делать ту работу, которую должна написать к уроку.

Это случится.

Конечно, она всегда может пойти в парк. Он гораздо лучше, чем лужайка в кампусе, и не вызывает плохих ассоциаций.

Забавно, она думает, что, то, что ее обнаружил Гай плохо, но, то, как он перевязывал ее… ну, не совсем плохо, во всяком случае. Уиллоу машинально коснулась повязки. Повязка стала немного грязной, и девушке, действительно, следовало бы ее сменить. Почему-то у нее не было на это времени.

Она немного неуверенно направляется к парку. Одной идти в парк... Она была так одинока последние несколько месяцев, в большей степени, по ее собственному выбору, но, всё же… Уиллоу вспомнила тот день в книгохранилище с Гаем. И хоть многое из их разговора было болезненным, в то же время, было и что-то интересное. Конечно, удовольствие от одиночества начинает таять.

Это ощущение только усилилось, когда она увидела группу девушек из школы, направляющихся в парк. И Вики среди них. Уиллоу задается вопросом, как бы поступила Вики, если бы она подошла и попыталась присоединиться к ним. Она будет милой, или же снова скажет нечто обидное?

Ну, в любом случае, у нее нет никакого желания общаться с Вики и ее друзьями.

Уиллоу сворачивает с парка и идет обратно к школе. Здесь много уличных кафе, разброшенных в окрестностях, и, может быть, выпить что-нибудь в одном из них не было бы такой уж плохой идеей.

Она останавливается рядом с навесом в зеленую и белую полоску и изучает меню. Но у нее не так много денег. Она отдает Дэвиду и Кэти почти все, что зарабатывает, но, всё же, у нее достаточно средств, чтобы купить хоть что-то.

—Уиллоу!

Дэвид? Что он здесь делает?

Разве ее брат не должен быть в школе или работать дома? Что он здесь делает, попивая кофе со льдом в уличном кафе средь бела дня?

Первая мысль Уиллоу, после того как она оправилась от удивления, состояла в том, что, конечно, конечно, была вероятность столкнуться с ним. Причина того, что со школы отпустили рано, заключалась в том, что сегодня проводилось родительские собрания. То самое, о котором Дэвиду пришло письмо.

Как раз, когда Уиллоу подумала об этом, что она замечает других студентов, идущих со своими родителями, останавливаясь в других кафе.

— Дэвид, — говорит Уиллоу неуверенно, когда подходит к месту, где он сидит.

Как быть? Стоит ли ей показывать, что она знает, почему он в этом районе? Она уверена, что он не хочет, чтобы она была в курсе. Если бы хотел, он бы просто рассказал ей обо всем этом. Она должна была быть с ним на встрече.

— Разве у тебя нет занятий или чего-то подобного прямо сейчас? — спрашивает Уиллоу. Дэвид убирает пиджак и стопку книг с другого стула, и она садится рядом с ним. — Я имею в виду, что ты делаешь здесь?

Если он не будет честен с ней, тогда она будет знать, как вести разговор. Она просто поведет разговор так, как они всегда общались с момента аварии, разговаривая друг с другом, не говоря ни слова.

— Нет, у меня нет занятий прямо сейчас… — Давид не смотрел на нее, пока говорил это. Он возится с салфеткой, протягивает ей меню, делает все, но встречается с ней глазами. — Я должен готовить лекцию, но мне понадобился перерыв. Так что я случайно забрел сюда… — Он замолкает. Уиллоу понимающе кивает, будто полностью купилась на его объяснения. Глубоко вздохнул, она открывает меню.

— И, как проходят твои занятия? — Спрашивает она, после заказа капучино со льдом.

Отлично, теперь ты говоришь так, будто пытаешься быть родителем!

— Неплохо. — Дэвид пожимает плечами.

Невероятно остроумный ответ от Дэвида в правом углу!

— Что преподаешь в этом году?

— Ой, ты же знаешь, все по-прежнему.

Как я могу знать? Ты никогда ничего мне не рассказывал! И как оно может быть прежним? Ты не так уж долго преподаешь!

— Да, верно. — Официант ставит перед ней напиток, и Уиллоу тратит много времени, добавляя сахар, помешивая, всячески пытаясь придумать тему для разговора. Но ей не о чем беспокоиться, потому что у Дэвида всегда заготовлена собственная тема.

— Как дела в школе? — Спрашивает он.

— Что там с твоим тестом по французскому? Ты уже должна была его получить.

Проблемы или все прошло хорошо? И как продвигается твоя работа, о которой ты упомянула? Булфинч?

А почему бы тебе не рассказать как у тебя сегодня дела в школе, о том, что был там!

Уиллоу пришлось закусить губу, лишь бы не произнести этого вслух. Почему он сидит здесь, притворяясь, что наслаждается своим напитком, делая вид, что единственной причиной, по которой он пришел в центр города, было то, что ему был нужен перерыв?

Она знает, почему он не хочет говорить об этом. Может быть, он справляется со всеми глупыми подробностями ее обучения, такими как письменные работы и экзамены, но приходиться сидеть на родительских собраниях, показывая, что, да, он — родитель сейчас…

Уиллоу понимает это. Она все понимает. Но все же...

Наори на меня! Ударь меня! Сделай хоть что-нибудь! Но перестань вести себя так!! Перестань вести себя так, будто ничего не произошло! Перестань притворяться, будто у тебя все хорошо!!

— Так, значит, ты получила свой тест? — Дэвид смотрит на нее выжидающе.

Уиллоу даже не потрудилась ответить. Она не собиралась сидеть и продолжать этот балаган, и если она не могла говорить о том, что происходит на самом деле, то, по крайней мере, могла поговорить о чем-нибудь более интересном. Она что-то говорит, но это не имеет значения, пока продолжается эта бессмысленная болтовня между двумя незнакомцами.

Она бросает взгляд на стопку книг рядом с его локтем, в надежде на вдохновение. — Что сейчас читаешь? — Спрашивает Уиллоу, и впервые за весь разговор ее голос звучит естественно. Это безопасно. Лучше, чем безопасно. Это привычно. Это разговор за обеденным столом, на протяжении всего ее детства. Почему она раньше никогда не задумывалась над этим?

— Ну, знаешь. На секунду лицо Дэвида освещается, на мгновение выглядит как раньше. — Я копался, снова рассматривал и задумывался над некоторыми теориями. Помнишь тот журнал, который я искал на днях? Он был мне нужен, потому что я точно уверен, что некоторые новые находки полностью опровергают принятое мнение, относящееся к обрядам захоронения. — Он казался более оживленным, чем раньше, настолько заинтересованным в своем предмете, что даже не заметил, что она так и не ответила на его вопрос.

Уиллоу не могла перестать смеяться. Она знает, что если бы любой из ее старых друзей были с ней, они бы ерзали на стульях, умирая от желания убраться отсюда. Раньше все умоляли поехать в город вместе с ней и чем-нибудь заняться с Дэвидом. Они все сходили по нему с ума, потому что он был милым, и ну, старше. Но стоит им узнать его лучше, интерес к ее эксцентричному, идеальному брату сразу же пропадает.

Уиллоу совсем не скучает. Может, не она выбрала тему погребальных обрядов, но кого это волнует? Он говорил и говорил о чем-то реальном для него, и она была счастлива этому.

— Это так смешно. — Уиллоу подается вперед. — Потому что знаешь, что я хотела прочитать снова? " Унылые тропики". Я не открывала их с тех пор... несколько лет. — Она аккуратно избегает упоминания их отца. — На днях я решила, что должна прочитать их снова. Это такая прекрасная книга.

— Потрясающая, — соглашается Дэвид. — Это так необычно, что в ней содержится не только антропологические сведения... Погоди минуту... Его улыбка гаснет так же внезапно, как выключенный свет. — Уиллоу. Не думаю, что прямо сейчас у тебя есть на это время. Ты точно наверстала школьную программу? Не отстаешь, верно? И ты не ответила, как продвигается твоя работа? У тебя уже есть черновой вариант? Почему ты вообще думаешь о том, чтобы перечитать " Унылые тропики"?

Будто и не было того короткого приятного перерыва. — Верно, ты прав, — говорит Уиллоу, слишком удрученная, даже чтобы спорить. — Мне следует разбираться со школьными делами. Вот, — говорит она, копаясь в сумке. Вчера я обналичила свой чек и забыла отдать Кэти деньги на домашнее хозяйство перед тем, как утром уйти в школу.

Она протягивает маленькую пачку денег через стол. Дэвид смотрит на них так, будто они отравлены, затем, неохотно, кладет их в свой кошелек.

— Спасибо, — бормочет он.

— Всегда, пожалуйста. — Уиллоу столь же холодна. Уиллоу ненавидит, когда он благодарит ее за жалкий вклад. Ненавидит.

— Эй. — Дэвид пристально смотрит на ее руку, его теперь знакомый хмурый взгляд на месте. — Ты порезалась?

На мгновение Уиллоу пугается. Она опускает взгляд на руку.

Она пытается посмотреть на повязку Гая с точки зрения Дэвида. Точно грязная, но не более того. Одна повязка — довольно невинная вещь.

— Да, Дэвид. — Она смотрит прямо на него. — Я порезалась.

Просто потрясающая ирония. Просто сидеть с ним — в этом есть своего рода ирония. Она больше не может оставаться с ним и разговаривать, не произнося ничего. Ей нужно уйти, но как? Внезапно Уиллоу отвлекает группа людей, смеющихся и разговаривающих особенно громко на другой стороне улицы.

Гай.

Лори тоже там, так же как и Адриан — по крайне мере Уиллоу думает, что узнала парня, чья рука на талии Лори. Уиллоу не знает остальных людей, которые с ними.

— Мне надо идти. — Уиллоу оглядывается на брата. — Я встречаюсь с друзьями. Она едва вздрагивает ото лжи. Они определенно не ждут ее. И они определенно не ее друзья. Ну, Гай кто-то большее, чем друг, хотя, кто он — не ясно. Но они правдоподобная отговорка, они помогут ей выбраться.

Уиллоу спешит по улице. Она уверена, что ее брат наблюдает за ней, и она надеется, что если ее не встретят с распростертыми объятиями, то, по крайней мере, разрешат присоединиться к своей маленькой группе.

Она беспокоится о том, что Гай не захочет ее видеть. В конце концов, почему он должен? Она для него ничто кроме проблем. Обычно их общение ограничивалось порезами и звонками.

Сейчас Уиллоу в нескольких шагах от них. Они не видели ее, и не смотря на тот факт, что она ощущает себя одинокой, она знает, если бы ее брат не наблюдал, она бы ушла в другом направлении настолько быстро, насколько могла.

Уиллоу делает глубокий вздох.

Час от часу не легче...

— Привет, — произносит она, трогая рукав Гая.

Гай поворачивается, как и все остальные. Для этого требуется все ее мужество, просто стоять и держаться на ногах, но это того стоило, потому что Гай улыбается ей, а Лори ведет себя так, будто ее появление — самая естественная вещь в мире.

— Эй, Уиллоу, не хочешь прогуляться с нами по парку? Можешь помочь мне убедить Адриана, что мне следует покрасить волосы.

Уиллоу не волнует, что круг интересов Лори, мягко говоря, ограничен. Она чувствует сильное облегчение от того, что ее свободно приняли, чтобы быть к ней критичной.

— Привет. — Не очень содержательно. Гай тратит некоторое время, чтобы представить ее остальным. — Помнишь Адриана? Это Хлоя и Энди. — Он указывает в сторону остальных из группы.

— Ребята, вы уже знаете Уиллоу?

— О да, я видел тебя у школы. — Энди кивает. Хлоя даже не обращает на нее внимания. Она слишком занята поиском чего-то в своей сумке. — Кто-нибудь может одолжить мне деньги?

— На что? — Энди копается в кармане.

— На мороженое. — Хлоя кивает в сторону маленького грузовика у входа в парк.

— Возьми мне тоже. — Энди даёт ей горсть мелочи.

— Хочешь? — Гай спрашивает Уиллоу.

— О, нет... — Уиллоу качает головой. Ей интересно, считает ли Гай странным, что она присоединилась к ним. Она смотрит со стороны. Он, кажется, воспринимает ее присутствие как должное.

— Куда? — спрашивает Энди, когда Хлоя возвращается с мороженым.

— Поверить не могу, что ты ешь эту гадость. — Лори качает головой в сторону Хлои.

— Почему нет? Никаких углеводов. — Хлоя машет Попсиклом цвета фуксии на Лори.

— Попытайся не растолстеть. Одни углеводы, — произносит Лори, но Хлоя просто пожимает плечами.

— Как насчет реки. — Энди смотрит на Гая. — Я хочу проверить лодки.

— Никакой реки, — твердо говорит Адриан. — Мне нужно прилечь. Знаешь, на травку.

— Вам ребята было мало реки сегодня? — спрашивает Хлоя, пока быстро расправляется с Попсикл.

— А ведь дело говоришь. — Гай смотрит на Уиллоу. — Энди со мной в команде. Думаю, я говорил тебе, что у нас гребля по три утра в неделю.

— Ага, впрочем, это утро было довольно плохим. — Энди хмурится. — Я хотел сократить наше время, не знаю, примерно на десять секунд.

— Тогда тебе надо выполнить несколько дополнительных кардиоупражнений, — говорит Гай. — Говорю тебе, это то, что нас останавливает. Но у меня есть новости для тебя, мне не интересно проводить больше времени в спортзале.

— Никаких разговоров о гребле! — настаивает Хлоя. — Это уже порядком наскучило.

— Она идеально подходит, — говорит Лори, указывая на поляну вишневых деревьев. Она плюхается на траву, прежде чем кто—либо успевает возразить.

— Ты принесла маникюрные принадлежности? — Она смотрит на Хлою, берет пилочку из своей сумки и приступает к работе.

— Принесла. — Хлоя начинает разгружать свою сумку. — Но я не знаю, какой цвет тебе нравится.

— Тебе удобно? — Гай спрашивает Уиллоу, когда она пытается устроить свой рюкзак как подушку.

— Не совсем. — Она вытаскивает Булфича в надежде, что без него рюкзак будет более мягким.

— У меня липкие руки. — Энди строит гримасу.

— Ага, у меня тоже. — Хлоя выглядит поникшей.

— Вот, попробуй это. — Гай протягивает Уиллоу скрученный свитер из собственной сумки.

— Спасибо. — Уиллоу аккуратно кладет его на землю, затем поворачивается к Энди. — У меня есть салфетки, — предлагает Уиллоу. — Она носит их с собой повсюду, они идеально подходят для обработки порезов.

— Здорово. — Энди хватает маленькие пакетики из фольги.

— Ты даешь ей свой грязный, старый свитер? — Адриан смеется.

— Еще не слишком холодно, чтобы одевать его. — Гай смотрит на него.

Уиллоу откидывается на скрученный свитер. Он стал прекрасной подушкой, и точно неплохо пахнет.

— Ты не передашь мне жидкость для снятия лака? — Лори откладывает свою пилку для ногтей и протягивает руку.

— Вот, передай это ей. — Хлоя пихает Энди локтем.

— Что насчет тебя, Уиллоу? — Она делает жест в сторону лака.

— Нет, все нормально. — Уиллоу кладет руку ладонью вверх, чтобы скрыть свои ногти, обкусанные до мяса.

— Разве мы не собираемся в кино? — Адриан вытягивает ноги и кладет обутые ступни на колени Лори.

— Еще не вечер. — Она награждает его пинком. — Уберись! Ты слишком тяжелый.

— Ты хочешь в кино? — Голос Гая слишком тих, чтобы его услышал кто-нибудь еще.

— Возможно, — Уиллоу удивлена тем, что говорит.

— Кто читает Булфинча? — спрашивает Хлоя. Она размахивает руками в воздухе, чтобы высушить ногти.

— Мифы и герои! — Лори вытаскивает книгу и пробегается по ней. — Мне нравится этот предмет!

— Им следует поменять имена Богам и Богиням, — замечает Хлоя.

— Ты права, — соглашается Гай. — Именно об этом урок.

— Тебе нравятся греческие мифы? — Уиллоу смотрит на Лори.

— Оу, знаешь, они нормальные. В этом классе несложно преуспеть. Мне нравятся легко зарабатываемые пятерки. Жаль, что у меня нет таких же предметов в этом году. — Она кладет книгу и берет лак. — Этот семестр главный. Школа как бы проверяет, до сих пор ли ты заинтересован в учебе.

— Нет! Нет! — Энди начинает хлопать ладонями по ушам. — Останови её, Адриан! Я не могу слушать, как она говорит о таких вещах еще раз! Она помешанная! Боже, и вы ребята думает, что гребля это скучно?

Лори строит гримасу, но Адриан просто смеется и поворачивается к Уиллоу. — Так, как на счет тебя? — Спрашивает он. — Тебе нравится предмет?

— Должен быть, — Уиллоу говорит с кривой улыбкой. — Потому что я, правда, люблю классику, но вообще-то, у меня с этим проблемы.

— Правда? — Гай кажется удивленным. — Брось, ты должна была расти на таких вещах. Поверить не могу, что ты находишь это трудным.

— Расти? — Хлоя выглядит сбитой с толку. — Что ты имеешь в виду? — Она выжидающе смотрит на Уиллоу.

— Ну, я... — Уиллоу останавливается. — Мои родители оба были профессорами. — Слова сами слетали с губ. Достаточно. С нее хватит. Они все могут вернуться к разговору о Мифах и героях.

— Какими? — говорит Адриан.

— Были? — говорит Энди.

Нет. Она не закончила. От этого не убежать. Она будет слышать такого рода вопросы до того дня, пока сама не умрет. Краем глаза Уиллоу видит, что Гай готовится что-то сказать. Ей кажется, что он вот-вот сменит тему. Погасить огонь, так же, как поступил с Лори в прошлый раз.

Но в этот раз она ему не позволит. Она заслуживает этого вопроса, это наказание.

— Они мертвы, — уныло произносит она.

— Это довольно неприятно, да? — Энди качает головой. — Знаешь, я думаю, что слышал что-то вроде этого.

Довольно неприятно? Довольно неприятно? Ты идиот! Неприятно — это то, что Лори не попала в школу, которую хотела. Неприятно — это то, что ты не можешь сократить время своей гребли! Это не неприятно!

— Мне очень жаль. Я не знала. — Голос Лори едва громче шепота, пока она тянется и ненадолго сжимает руку Уиллоу.

Уиллоу просто кивает, но она тронута. Она никогда бы не искала какой—либо поддержки от Лори.

Остальные из группы молчат. Уиллоу рада, что не она является объектом взгляда, которым Гай одаривает Энди.

— Так, — Адриан прочищает горло. — Возможно, сейчас нам следует проверить расписание в кино.

— Ага, хорошая идея. — Хлоя кивает. Она покопалась в своей сумке, вытащила телефон и начала вбивать номер. — Мне нужна ручка. — Она хмурится.

— Одну секунду. — Энди заглядывает в свой рюкзак. но ничего не находит, и его взгляд падает на Уиллоу, который лежит наполовину открытый, высыпая ее вещи на траву.

— Не возражаешь? — Он протягивает руку за ручкой.

— Извини? — Уиллоу испугана. Она не имела понятия, что большинство ее вещей были на виду.

— Давай, позволь мне достать ее для тебя... — Она пытается остановить его, просто дать ему ручку, чтобы он не рылся в ее рюкзаке. Но она задевает коробки с лезвиями, и они все высыпаются на траву. Коробки совершенно простые, коричневые, но яркая красная надпись на них выглядела как кровь, пролитая на траву.

Энди поднимает бровь, но Гай находит подходящие слова.

— Спасибо, что купила их для меня. Что я тебе должен?

Уиллоу удивлена, но она подыгрывает. — О, не волнуйся насчет этого, они едва чего-то стоят. — Она уверена, что ничего страшного не произошло в том, что Гай приобрел лезвия. Новые лезвия выглядели менее подозрительно, чем одно окровавленное, упавшее прямо перед ним. Мало ли, но ей кажется, что Энди не так проницателен. Он никогда бы ни о чем не догадался.

Но она рада, что ей не нужно волноваться о возможности. Она рада, что Гай избавил ее от этого. На секунду она чувствует, будто она и Гай в заговоре против всех.

— Для чего тебе нужны все этими лезвия? — Лори смотрит на Гая.

— Просто кое—что над чем я работаю. — Он отмахивается от вопроса.

— Дополнительный проект? — Она выглядит заинтересованной.

— Хорошо. — Хлоя с хлопком закрывает мобильник. — Сеанс через двадцать минут. Мы можем успеть, если поторопимся. — Она вскакивает на ноги и начинает собирать свои вещи.

Так считают все, кроме Уиллоу, которая молчит, все еще думая о том, что Гай прикрыл ее, и Гай, который смотрит на нее.

— Ты идешь? — Адриан смотрит на Уиллоу.

— Ты просто хочешь остаться в парке? — Гай кладет коробки с лезвиями в свой рюкзак.

Уиллоу не понимает, продолжает ли он прикрывать ее или, и вправду, его целью было конфисковать у нее лезвия. Но зачем ему делать это? Еще тогда, в библиотеке, она сказала ему, что бесполезно избавляться от ее лезвий.

Ну, сейчас она должна остаться с ним. Просто чтобы получить обратно лезвия.

Поэтому он сделал это? Из-за того, что я бы осталась с ним?

— Ты остаешься? — спрашивает она.

— Если ты остаешься.

— Я остаюсь, — через мгновение сказала она.

— Думаю, мы не идём в кино. — Гай откидывается на локти.

— Ладно. — Адриану, кажется, все равно.

Хлоя занята чисткой джинсов от травы, а Энди и Лори уже идут к выходу из парка.

— Тебе не нужно было этого делать. — Уиллоу поворачивается к Гаю, как только все ушли. — Я имею в виду лезвия. Он никогда бы не догадался. Я уверена. — Она немного покраснела, как только поняла, насколько неблагодарно звучит. — Впрочем, спасибо. За то, что в любом случае это сделал.

— Мне пришлось. — Гай качает головой. — О, ты права, он бы никогда не догадался, но я был зол на себя. Я поставил тебя в такое положение, что тебе пришлось рассказать каждому о родителях. — Он на секунду останавливается. — Я вижу, как это тяжело для тебя. — Его тон очень нежен, когда он произносит это.

Но Уиллоу уязвлена симпатией в его голосе.

— Для тебя было бы проще, если бы он выяснил это каким-то другим образом? — она говорит это настолько громко, что проходящая пара поворачивается и смотрит. Она знает, что он добрый, чуткий, не такой как этот придурок Энди, но она ненавидит быть объектом чьей-то жалости. — Это было бы лучше? Тогда бы тебе не пришлось волноваться за сохранность моего секрета. Кто-нибудь еще мог рассказать моему брату.

— Да, может ты права, — Гай откидывается назад. — Это было бы проще для меня. Но что-то подсказывает мне, что Энди лучше не посвящать в это.

— Извини, — через несколько мгновений произносит Уиллоу.

— Все нормально. Внезапно Гай приподнимается. Он поднимает прутик и начинает рисовать им по грязи.

— Ты единственный, кто прав, — продолжает Уиллоу. — Он был бы худшим вариантом. Он такой грубый, откуда вы друг друга знаете?

— Я не знаю его так уж хорошо – в смысле, мы вместе занимаемся греблей и иногда тусуемся, но никогда особо не говорим. Он смеется над Лори, но сам он такой же. Только у него, вместо экзаменов и рекомендаций, всё вертится вокруг гребли и студенческого братства, в которое он собирается вступить.

— Лори не так уж плоха, — задумчиво произносит Уиллоу, вспоминая сочувственный жест девушки. Она переворачивается на живот и кладет подбородок на кулаки; ее локти лежат на скрученном свитере.

— Да, она нормальная, возможно, немного помешанная...

— Ты думаешь? — Уиллоу смеется. — Откуда ты ее знаешь? Она не в команде, верно?

— Нет. Я узнал о ней от Адриана. — Гай отбрасывает прутик и ложится рядом. — Мы всегда были друзьями. Я обычно видел Лори в коридорах, но никогда не разговаривал с ней до того момента, пока они не начали общаться на втором курсе. То же самое с Хлоей, я знаю ее через Лори. Думаю, она нравится Энди, и он понял, что с тех пор как мы в одной команде — это было хорошим оправданием тусоваться с нами. — Он пожимает плечами.

— Лори ведь ничего обо мне не говорила, да? — Спрашивает Уиллоу, теребя в руках одуванчик.

— Например, о чём? Она знает о твоих порезах? — Гай захвачен врасплох.

— Нет! Нет. Я просто говорила с ней и с некоторыми другими девчонками в нашей школе пару дней назад. И, ну, как обычно все пошло не так. Я наговорила действительно много глупых вещей. Я подумала, что, может, она пересказала это.

— Знаешь, Уиллоу, не думаю, что люди действительно о тебе говорят. В конце концов, не в том смысле, что ты имеешь в виду. Я точно не слышал, чтобы кто-то что-то говорил. — Гай забирает уже искалеченный одуванчик из руки Уиллоу. — Думаю, может, все это у тебя в голове.

— Казалось, Энди знает обо мне все, — бормочет Уиллоу. Она начинает грызть свои ногти, затем меняет позу так, что может засунуть руки в карманы. — Та девчонка, в лаборатории физики, как ее имя? Вики? Она тоже что-то говорила.

— Ну, хорошо, Энди и Вики тоже, и, может, остальные говорят что-то, но думаю, это самое малое, о чем тебе нужно беспокоиться. Я серьезно, хоть и Энди был полным идиотом, разве день прошел плохо? Разве не интересно было с остальными? — Гай срывает другой одуванчик. — Вот, возьми этот. — Он вынимает ее руку из кармана и обвивает вокруг нее стебель одуванчика.

— Ты шутишь? — фыркает Уиллоу. Она начинает рвать цветок. — Ладно, итак, после того, как я рассказываю всем, что мои родители мертвы, и из-за того, что Энди такой сочувственный, все сбегают, будто я заразная! Их родители не умрут только потому, что они поговорили со мной!

— Не думаю, что сейчас произошло именно так, — задумчиво произносит Гай. — Я знаю, что с Адрианом было иначе. Он пытался быть полезным, сменить тему, отвести внимание от тебя.

— Оу, — Уиллоу на минуту задумывается об этом. Она не знает, верить ли ему, но ей хотелось бы верить, и она должна признать, что он говорит правильные вещи о том, что сейчас происходит, что чьи—либо сплетни не должны так волновать ее.

— Так что ты сказала Лори? Не могу представить, чтобы ты когда-нибудь делала что-то очень глупое.

— А ты попробуй. — Уиллоу глубоко вздыхает. — Это долгая история, я просто... Ну, я кое-что сказала о котятах.

— Котятах? — начинает смеяться Гай. — Это совсем не то, что я ожидал. Это потому, что сестра Лори работает в каком-то животном приюте или что?

— Я не хочу проходить через это снова! — Уиллоу толкает Гая рукой, но тоже смеется.

— Мне просто интересно, потому, что для меня ты не похожа на ту, кто любит кошек.

— Ну да, я их не люблю. Но что ты имеешь в виду? — Уиллоу спрашивает с любопытством.

— Ну, знаешь... Есть люди, которые любят кошек... — Гай замолкает и бросает на нее взгляд. Она сильно качает головой. — И люди, которые как ты. И я. Люди, которым нравятся собаки.

— Понятно. — Уиллоу кивает. — Ты имеешь в виду, что есть люди, которым нравится шоколадное мороженое, но еще есть, кому нравится ванильное... И, конечно, есть некоторые люди, которые любят многоцветный фруктовый лед. Она внимательно изучает его. — Кофе, верно?

— Неплохо сказано. — Гай заводит руки за голову. — Но слишком легко.

— Убирайся! Откуда мне знать?

— Ладно, ладно. Я дал тебе знак, пригласив на капучино.

— Отлично. — Уиллоу закатывает глаза. — Но если ты решил делить мир на два типа, неужели не можешь придумать категории поинтересней?

— Одиссея или Илиада, — быстро говорит он.

— Я тебя умоляю! Илиада!

— Точно. — Одобряет Гай.

— Ладно, послушай, как ты сказал, я росла на таких вещах, но какое оправдание у тебя?

— У тебя лист в волосах. — Гай протягивает руку и убирает его. На мгновение они замолкают.

— Давай. — Уиллоу тянет его за рукав. — Расскажи мне.

— Ладно. — Гай опускает руку. Он садится и вытягивает перед собой ноги. — Мои родители не были профессорами. Мой отец был банкиром, и мы много путешествовали, когда я был ребенком. Я имею в виду действительно далекие места. — Он останавливается.

— Продолжай. — Уиллоу ободряюще кивнула. Она усаживается удобнее. У нее затекла нога. Неприятное ощущение. Секунду спустя она снова лежала лицом на толстовке Гая и искоса смотрела на него.

— Произошло две вещи, — продолжает Гай. — Во-первых, там было плохое телевидение, но я всегда мог заказать книги. Во-вторых, чтобы я был готов к трудностям, так как школы не всегда были идеальными, моим родителям пришлось нанять мне репетитора. Этот человек действительно старой школы. Я имею в виду, мы же говорим о жилете и золотых часах на цепочке, верно? Ему должно быть около ста пятидесяти лет. Он был из Англии, и я подумал, что он тоже банкир, но он был в отставке несколько лет. Он учился в Оксфорде и Кэмбридже...

— Обычно люди не ходят в оба колледжа! — Протестует со смехом Уиллоу.

— Поверь мне, он ходил. Или может он ходил в один, а учился в другом. Кто знает. В любом случае, он пристрастил меня к книгам.

— Что ты читал? — заинтересовалась Уиллоу.

— Что угодно. Все. Он давал мне научную фантастику такую как Мильтон, например.

— Научную фантастику? — Корчит лицо Уиллоу.

— Что не так с научной фантастикой?

— Пробуй все. Милтон? Почему не Шекспир?

— Его читал тоже. Вот теперь это хорошая категория. — Гай выглядит задумчивым. — Люди, которые любят Шекспира и люди, которые любят Мильтона.

— Только люди, которые любят Милтона больше Шекспира — сумасшедшие! — Возмущается Уиллоу.

— Это правда, — ну, вообще-то, мой преподаватель любил Милтона больше.

— Ага, и он также давал тебе научную фантастику! Что у тебя любимое из Шекспира? — Уиллоу интересно, то же ли самое что у нее.

— Эмм, возможно, Макбет.

— О, умоляю! Это просто потому, что ты парень.

— Тебе она не нравится? — Гай смотрит на нее так, будто она сумасшедшая.

— Ну, конечно, нравится, но он ничто по сравнению с Бурей. Кому нужен старый, со сквозняком замок в Шотландии, когда тебя могло выбросить на очаровательный остров?

— Никогда не читал.

— О, но это самое лучшее произведение! Там потрясающие отношения между Фердинандом и Мирандой! Гораздо более романтичные, чему у Ромео и Джульетты... — Уиллоу внезапно останавливается. Она ничего не может с собой поделать. Ее лицо заливается краской.

— Полагаю, этот очаровательный остров — один из воображаемых мест, которые так тебе нравятся?

— Верно. — Уиллоу кивает. — Говоря о разных местах, где ты жил, когда все это читал?

— На Дальнем Востоке. Сингапур. Куала-Лумпур.

— Ты говоришь на… — Уиллоу ищет правильное слово. — Куала-Лумпурском?

— Малайском. — Гай смеется. — Нет. Если бы.

— О, какое произношение! — Уиллоу слегка толкает его локтем.

— Именно! Думаю, я разговариваю достаточно неплохо, чтобы попросить кофейное мороженное. Но серьезно, там все говорят на английском.

— У тебя есть братья или сестры?

— Что это? Двадцать вопросов? Да, сестра. Ребекка, ей шесть лет. Давай, сейчас ты придумываешь категорию.

— Эмм. — Уиллоу задумывается на минуту. — Давай посмотрим... — Как на счет людей, которые предпочли бы жить в городе, и люди, которые предпочли бы жить в деревне... Поговорим о скучном. Люди, которые эмм... голосуют за Республиканцев и... Забудь об этом... Люди, которым нравится Энди и люди, которым нравится Гай. Верно, кому еще нравится Гай? Люди, которые убивают своих родителей или нет… Люди, которые режутся, и люди, которые прикрывают их...

Но сейчас Уиллоу не хочет думать об этом. Она хорошо проводит время, насколько это вообще возможно, поэтому продолжает всесильно мучить свой мозг, придумывая интересную категорию.

— Я придумала. — Она с триумфом смотрит на него. — Люди, которым нравятся Истории о Шерлоке Холмсе…

— Ага. — Гай наклоняется вперед.

— С Ватсоном — и люди, которым нравится без него.

— Никому не нравятся истории без Ватсона, — Гай скептичен.

— Откуда ты знаешь? — Уиллоу садится на колени.

— Ладно, ты когда-нибудь встречала кого-то, кому нравятся? — Спрашивает Гай.

— Нет, но это же не значит, что таких людей не существует! Кроме того, я не так много знаю людей, которые начинают читать их.

— Ладно, те, кто любит истории без Ватсона... — Гай гримасничает. — Погоди секунду, ты не одна из...

— Нет! — Восклицает Уиллоу. — Абсолютный фанат Ватсона. Я даже не могу читать другие.

— Что ж, это радует. — Гай откидывается на локти.

— Ладно, теперь расскажи мне больше о Куала—Лумпур.

— Ммм, погода действительно плохая.

— Это единственная вещь, которую ты узнал? — Уиллоу смеется. — Ладно, тогда расскажи мне больше о своей сестре. Вы близки?

— Ну, мы можем быть. Мы были. Но прямо сейчас? Ей двенадцать, так что знаешь, у нас всё по-разному.

— Я полностью понимаю. — Уиллоу кивает. — Дэвид и я были такими же, но когда я стала старше, все стало лучше. Только сейчас все хуже. Гораздо хуже.

— Мне жаль, — произносит Гай, и звучит он так же.

— Я... Я сидела с ним в кафе, когда увидела тебя и Лори, проходящих рядом. — Уиллоу говорит очень быстро, и слова выходят в спешке. — И, ну, я просто не могла больше сидеть с ним, это было слишком тяжело. Поэтому я сказала, что встречаюсь с вами. Надеюсь, ты не против. Я имею в виду, что я присоединилась к вам. — Уиллоу отворачивается от него.

— Хмм. Ну, позволь мне подумать секунду. — Гай делает вид, что обдумывает проблему. — О чем веселей разговаривать? О гребле? Лаке для ногтей? Или Шерлоке Холмсе? Сложный выбор, верно?

— Хорошо. — Уиллоу немного улыбается.

— Что происходило с вами двумя?

— Мы не разговаривали. — Уиллоу останавливается. — Мы сидели напротив друг друга и произносили слова, но мы не разговаривали. Как и все остальное сейчас. — Она ложится на свою сторону и смотрит в лицо Гая. — Всё не так.

— Что именно?

— Он сегодня был в школе. Он был на одном из тех собраний, ну знаешь, где обсуждают свои планы на жизнь или что-то в этом роде.

— Конечно, я знаю. Мои родители тоже были там сегодня. Мне пришлось пойти с ними. — Вдруг Гай останавливается. — Продолжай, — произносит от тихо.

— Он притворился, что никогда не ходил. — Уиллоу не может сдержать горечь в голосе. — Он мог поговорить об этом со мной. Почему он просто не может мне сказать, что иметь дело с подобными вещами, как заноза в заднице для него?

— Может, он не рассказывает тебе по какой-то другой причине. Возможно, он жалеет тебя. Если бы это были мы с Ребеккой через десять лет, то мне было бы жаль ее. Я бы сожалел, что мои родители были рядом, чтобы помочь мне повзрослеть, но не ей.

— Возможно. — Уиллоу не убеждена. — Но это не единственная вещь. Что насчет этого? Я отдаю Дэвиду ну, Дэвиду и Кэти, большую часть заработанных денег. Не так много, этого, вероятно, хватает только на то, чтобы оплатить за свет и одну пачку подгузников. Не думаю, что Изабель — моя племянница — была запланирована. — Она краснеет. Опять. — И я, живущая с ними, явно не была запланирована. Я имею в виду, столько дополнительных расходов. И, пока не придет страховка родителей, и просто обязана помочь. Но Дэвид всегда злится, когда берет мои деньги. Почему он просто не может сказать, что этого недостаточно?

— Я думаю, ты глубоко ошибаешься. — Гай качает головой. — Спорю, дело совершенно в другом, он, наверно, чувствует вину за то, что должен забирать твои деньги.

— Он чувствует вину? — Уиллоу недоверчива. — Он не единственный, кому следует чувствовать вину!

— Дело в этом? Я имею в виду, поэтому ты режешься? — Гай смотрит на нее. — Потому что чувствуешь себя виноватой?

— Дело совершенно не в этом, — говорит Уиллоу. Ей не нравится тот оборот, который принял разговор. Она думала, что они уже прекратили анализировать ее.

— Это...

— Могу я получить свои лезвия обратно?

— Конечно. Хорошо. Все что скажешь. — Гай внезапно привстает. Он лезет в рюкзак за ее вещами.

— Извини, но об этом нелегко говорить. Я не могу просто объяснить это тебе, и я даже не...

— Забудь, — прерывает Гай. — Я не могу поверить, что отдаю их тебе. Держи! — Он кидает ей коробки с лезвиями.

Уиллоу даже не пыталась поймать их. Она чувствует себя оскорбленной, наблюдая, как коробки, открываясь, падают на землю, как трава покрывается блеском металлических лезвий. Но она слишком нуждается в своих лезвиях и, не обращая внимания на смущение, начинает копошиться в земле, пока все до единого лезвия не оказываются у нее в руках.

— Я не должен был этого делать, — произносит Гай. — Просто... Я не понимаю. Я совсем ничего не понимаю.

— Я тоже не всегда это понимаю. — Уиллоу долго смотрит ему прямо в глаза. Потом она отворачивается и прячет лезвия в сумку, замечая про себя, что ей придется прочистить их перед тем, как использовать…

— Ты не делала этого с тех пор, как я увидел тебя в библиотеке, так? Что тебя остановило? Может тебе следует попытаться и разобраться в том, что тебя останавливает. Как тогда тебе удалось контролировать себя?

— Откуда ты знаешь, что я делала, а что — нет? — огрызается Уиллоу. — И что заставляет тебя думать, что ты можешь так легко меня раскусить?

— О, понятно. — Голос Гая более чем едкий. — Полагаю, я был глуп. Я просто подумал, что, поскольку дал слово и не рассказал твоему брату, ты выполнишь свою часть сделки.

— Я никогда тебе ничего не обещала, — злобно говорит Уиллоу.

— Ладно. Ты права. Нет, действительно. — Гай держит руки перед собой. — Думаешь, я ошивался у телефона, ожидая твоего звонка? Прости, но обычно со мной не происходят такие вещи. Я просто подумал, что ты сдержала свое слово, и был действительно рад, что ты больше не причиняла себе вред. — Он останавливается и делает глубокий вздох. — Слушай, это выше моих сил. Я могу попытаться быть твоим другом, но ты сама по себе со всем остальным.

— Я не резалась с тех пор, как увидела тебя. — Уиллоу вдруг отчаянно пыталась убедить его в этом, заполучить его хорошее расположение, заставить его снова улыбнуться ей. Она не знает, как именно разговор коснулся этой темы, но она точно знает, что не в восторге от этого.

— Хорошо. — Но он говорит так, будто бы ему действительно все равно. Он встает и начинает собирать свои вещи.

— Пожалуйста, не уходи, — выпаливает Уиллоу.

— Почему? — Он решительно смотрит на нее.

Почему?

Он прав, разве нет? Разве не она хотела быть одной? Разве не она хотела оттолкнуть его при первой встрече? Разве не она оградила себя от лишних эмоций и чувств?

Единственный за семь месяцев раз, когда она смеялась, был именно в его компании. Когда он с ней, она может забыть об искушении лезвием больше, чем на пять минут. И когда она разговаривает с ним, она действительно чувствует связь, не просто обмен словами как с другими.

Но Уиллоу не уверена, что может рассказать ему что-либо из этого. Она должна сказать что-нибудь, что послужило бы ему причиной. Что-нибудь, что возможно заставило бы его остаться, но ее разум пуст. Он отходит от нее, еще несколько секунд и будет слишком поздно.

— Подожди секунду! — Уиллоу хватает его за ногу. — Не уходи, ладно? Потому что, потому что...

— Потому что, что? — Он все еще говорит не очень дружелюбно, но, по крайней мере, никуда не уходит.

— Э, потому что знаешь что? Ты никогда не рассказывал мне, ну, какой рассказ о Шерлоке Холмсе твой любимый, — она запинается.

Уиллоу закрывает глаза. Она не может поверить в то, как это глупо звучит, как бессмысленно. Не дай Бог ему подумать, что она пытается казаться остроумной или что-то типа того. Почему она должна вынуждать единственного своего союзника? Она сжимает одно из лезвий, которые подобрала с травы.

— Ты серьезно? — спрашивает Гай. Уиллоу открывает глаза и поднимает на него взгляд. Она видит, что он начинает смеяться.

— Типа того, — произносит она слабым голосом.

— Ты просто...

Сумасшедшая, жалкая, странная.

— Ты просто так отличаешься от всех, разве нет? — Сейчас он действительно смеется, но в хорошем смысле.

— Это была твоя первая мысль?!

— Хорошо. — Гай снова присаживается. — Раз уж ты спросила, "Собака Баскервилей".

— Что?

— Мой любимый Шерлок.

— О! О, верно!

— Уиллоу?

— Мм?

— Я имел в виду то, что сказал...

— О том, что я не прекращаю делать порезы? О том, что всё это как бы выше тебя? Не беспокойся, я знаю, что...

— Нет, — прерывает ее Гай. Он поднимает ее руку, ту, в которой зажата бритва. Он не пытается забрать ее лезвие, он просто накрывает ее руку своей.

— Тогда о чем? — Уиллоу смущена. — Потому что я...

— О том, чтобы быть действительно счастливой тебе не надо причинять себе боль.

— О, — поизносит Уиллоу через секунду. Она не отпускает лезвие, она едва ослабляет хватку, но накрывает руку Гая своей рукой.

Дата добавления: 2015-10-16