Слезы под маской

После трагедии я пытался отвлечься, берясь за самую тяжелую работу, которую только мог находить.

Я искал физической усталости. Я таскал камни, колол дрова, копал колодцы, строил, рушил и строил заново. Телом же я был мертв.

С каждой пролитой каплей пота я все больше чувствовал, что должен найти противоядие этому жестокому страданию, которое душило меня.

Но никогда я не помышлял бросить петь. Я обнаружил, что этот дар, это мое призвание, является лучшим лекарством.

Я всегда много работал, а в эти черные дни работал еще больше. Нужно было реагировать на внешние обстоятельства. У меня оставались младшие дочки, и нужно было о них заботиться. Я больше не должен был думать о смерти, но, напротив, генерировать в себе жизненную энергию.

Я выпустил компакт-диск Concerto classico (Концерт классической музыки), получивший международный успехи и ознаменовавший мое возвращение к карьере солиста.

На этом диске я записал композиции из произведений Чайковского, Верди, Доницетти, Пуччини, Оффенбаха, Шопена, Бетховена, Гуно и Баха. Я исполнил их не как тенор, но в той своей манере, в которой исполнил еще в 1968 году Mattino (Утро). Этот стиль впоследствии взяли на вооружение многие мои коллеги – как итальянские, так и иностранные.

Этот альбом, помимо огромного удовлетворения, принес мне двойной платиновый диск, который мне вручили два легендарных тенора – Пласидо Доминго и Хосе Каррерас. Произошло сие знаменательное событие после концерта в Бад-Ишле близ Зальцбурга в Австрии. На этом концерте я пел вместе с этими мировыми знаменитостями.

По той же причине – чтобы хоть как-то сопротивляться всепоглощающему горю – в 1996 году я вернулся на фестиваль в Сан-Ремо с песней E` la mia vita (Это моя жизнь) и занял седьмое место.

Через год, в 1997-м, я снова вернулся в Сан-Ремо с песней Verso il sole (К солнцу), а в 1999-м – с композицией Ancora il volo (Все еще в полете).

В 2001 году я снова оказался в России, на фестивале итальянской музыки в Москве, который проходил в концертном зале Кремля (Кремлевский Дворец съездов – П.П.). В ноябре того же года на телеканале Rete 4 я вел передачу Una voce nel sole (Голос в лучах солнца) - программу, в которой рассказывалось об этапах моей артистической жизни. Программа получила высокий рейтинг, и телеканал Rete 4 повторил ее в 2002 году, уже под названием Al Bano. Storia d`amore e d`amicizia (Аль Бано. История любви и дружбы).

В 2003 году в Вене на церемонии Austrian Award мне была вручена престижная премия, которая в Австрии ежегодно вручается мировым музыкальным знаменитостям. В том же году, также в Австрии, я представил компакт-диск Carrisi canta Caruso (Карризи поет Карузо) – дань уважения великому тенору.

Постоянный неустанный труд. Но эти успехи – как пилюли от головной боли, которая (и ты это знаешь!) никогда не пройдет.

Закончился и мой брак с Роминой.

Уже с 1989 года наши отношения существенно испортились. Но я старался всеми способами спасти брак.

Таким образом, я был вынужден надеть на себя маску улыбающегося человека, а под ней жизнь выжимала из моих глаз слезы. Слезы сердца приходилось держать в себе: жизнь закалила меня.

Многие месяцы я не мог нормально спать. Флакон «Лексотана» (транквилизатор – П.П.) помогал облегчить эти страдания.

Моей дочери больше не существовало, и передо мной открывался новый мир, которого я никогда не мог себе даже представить. В том самом возрасте, когда, как я наивно думал, я смог бы ограничить свою артистическую деятельность, чтобы больше наслаждаться жизнью, семьей и предаться созерцанию… в этот самый момент мои отношения с Роминой полностью исчерпали себя.

Бессонница стала следствием всех этих кардинальных перемен в моей жизни.

В эти периоды ночных бдений я взвешивал и анализировал все возможности, искал варианты спасения моего брака, с тем чтобы попытаться спасти мою мечту. Я взывал у Господу, к человечности… все было бесполезно.

Ромина отдалялась от меня, и получалось, что я сражаюсь с ветряными мельницами.

В эти ночи я много раз прокручивал в своей памяти мою жизнь. В свете сложившейся ситуации никакие, даже самые громкие, мои успехи не имели более ни малейшей ценности. Я смотрел на них со стороны, как будто бы я не имел к ним отношения.

Но и здесь я не сдался. Даже если в итоге смирился и с этим ударом судьбы.

В марте 1999 года я и Ромина развелись.

«Золотой дуэт» легкой музыки был уничтожен судьбой. И не только на сцене, но и вообще в жизни.

Журналистам я сказал: «Никто даже не может представить, как мы были счастливы в эти двадцать шесть лет». И сейчас повторяю то же самое – поскольку это правда.

В Вене я познакомился с профессором Пино Арлакки, известным культурным и политическим деятелем, видным борцом с мафией (соратником Фальконе), который в 1997 году был назначен Генеральным директором венского офиса Организации Объединенных Наций и исполнительным директором Отдела ООН по борьбе с наркотиками и организованной преступностью.

Арлакки предложил мне стать послом движения против наркотиков под эгидой ООН.

Наркотики. Я сразу же вспомнил о моей дочери.

Я абсолютно не верю в то, что наркотики могут стимулировать артистический талант и вообще что-либо улучшать, даже при том, что многие, кто их использует, были признаны великими артистами.

Каждый расслабляется, как может.

Я – по-своему. Единственный наркотик, который я могу себе позволить – стакан доброго вина: это всегда пожалуйста!

В моей среде, где я живу и работаю, некоторые считают, что я тоже употребляю наркотики. А вот нет! Помню, в Испании мне предлагали это после каждого концерта, считая, что раз я артист, то обязательно наркоман. Часто это действительно так. И все же не должны подобные вещи иметь общее с музыкой.

Предложение Пино Арлакки позволило мне принять на себя миссию по защите множества молодых людей, которые оказываются в аду только потому, что однажды доверились преступникам с улыбкой на губах.

Начался новый этап моей деятельности. Спустя несколько недель я оказался в Нью-Йорке, в Стеклянном дворце. Вместе со мной - Кофи Аннан, Мия Фарроу, Мохаммед Али, Майкл Дуглас, Петер Устинов, Гарри Беллафонте, Анджелина Джоли и другие знаменитые участники миссии.

Цель – громко заявить свое «нет» наркотикам. То, что, по правде говоря, я делал всегда – в моих песнях и в моей работе.

Я всегда заявлял, что лучший наркотик – это жизнь. И сейчас, в качестве «посла ООН», я использую любую возможность, чтобы напомнить, особенно молодым людям, о том, насколько опасны наркотики. Известный человек имеет больше влияния, а значит, и больше возможностей делать это, и я испытываю гордость за то, что тоже выполняю такую миссию.

Это великое дело, даже если не во всех странах правительства понимают всю величину проблемы. Между тем, по значимости последствия этой опасности можно сравнить с третьей мировой войной.

Когда я выступал в Китае, руководители страны хотели, чтобы я посетил тюрьмы, где содержались наркоманы, демонстрируя мне восстановительные программы для них. Я понял, что здесь правительство делает все, чтобы предохранить свою молодежь от наркотиков. Но это бывает не везде: к примеру, настораживает тот факт, что в некоторых европейских странах за несколько лет вчетверо увеличилось употребление кокаина.

Полное попустительство. Обесценивание признанных ценностей. Настораживающие факты.

Исламский мир – гораздо более однородный, чем мы себе его представляем. Мы вдруг узнаем, что в Турции женщина, имевшая сексуальные отношения вне брака, была доведена до самоубийства. Жестокость, преувеличение – да, но и знак в то же время. Ведь в Европе женщины все более превращаются в товар и прекрасно об этом знают.

Пустые храмы, но переполненные дискотеки. Вместе с тем мусульмане вооружены догмами и бомбами, а христиане не имеют ни веры, ни оружия и, кажется, не воспринимают всерьез ту опасность, которая была нам продемонстрирована в тот день 11 сентября. Похоже, скоро произойдет что-то ужасное. Мне приходят на ум Содом и Гоморра.

Поэтому нужно срочно возвращаться к истинным ценностям, чтобы потом не было поздно бежать в укрытие.

Дата добавления: 2015-10-16