Глава 30. – Что ж, тетрадки нам рассказали все, что нужно, – подытожил Сэм

– Что ж, тетрадки нам рассказали все, что нужно, – подытожил Сэм. – Если это действительно заклинание, а не проклятие, нужно найти способ обратить его.

– Ага, – согласился Дин. – Давайте уже выбираться из этой помойки.

Он взглянул на Байрда, который, кажется, опечалился, что его любимую школу так нелестно охарактеризовали. Хотя, по мнению самого Дина, «помойка» было еще мягко сказано.

– Простите.

Сэм сложил тетради обратно в сундук и опустил крышку:

– Может, когда все закончится, отвезем их к вам? – спросил он у Байрда. – Эти записи должны уцелеть, даже если остальное рассыплется в прах.

– Да, разумеется, – ожил старик. – Было бы чудесно.

Дин подобрал дробовик и направился к выходу. С тех пор, как они вошли, свет на улице нисколько не изменился. Байрд, похоже, спешил уйти: наверное, он разочаровался в этом месте, как бывает с людьми, которые снова оказываются там, где когда‑то были в детстве, и обнаруживают, что картинка из памяти и реальность не слишком‑то совпадают. Однако, не успел старик выйти, как дал задний ход и страшно заторопился обратно.

– Что еще? – не понял Дин.

– У нас гость, – выпалил Байрд. – И отнюдь не с благими намерениями.

– Гость? – Дин убедился, что дробовик заряжен и подошел к дверному проему.

Байрд не шутил. В этом медведе, стоящем на задних лапах, было футов семь роста. Такой вид гризли наверняка давно уничтожили в здешних краях, но все‑таки медведь был здесь: светло‑коричневый мех, угрожающие клыки и когти, как кинжалы.

– Дин? – подал голос Сэм. – Что там?

– Явно не Смоки[88].

– Смоки? Дин, там что, медведь?

Дин хотел ответить, но тут гризли безмолвно взревел (если бы в голос, остатки школьного здания содрогнулись бы) и, откинув голову, замахал лапами в воздухе, будто отгоняя невидимых пчел.

– Это было «да»? – Сэм прислонился к косяку рядом с братом и уставился на зверя. – Ого.

– Ага, – в тон откликнулся Дин. – Убедительно.

– Выглядит злобно, – заметил Сэм. – Но ведь можно подстрелить его, так?

– Да, если это призрак, но если он настоящий, мы его только разозлим.

– Надеюсь, призрак, – и Сэм пальнул из обреза.

В классной комнате отозвалось эхо, в нос Дину ударил горький запах дыма. Медведь мигнул, когда соль попала в него, и стал черным силуэтом, но не исчез. Вместо этого он вернулся к прежнему облику, опустился на четыре лапы и уставился на Винчестеров, как на обед из трех блюд.

– Вот повезло, – вымолвил Сэм. – Он все‑таки призрак, но мы его все равно разозлили.

Дин поднял дробовик и тоже выстрелил. Заряд угодил гризли прямо в морду. На расстоянии в двадцать футов медведь должен был потерять голову в буквальном смысле, но он только снова замигал, а когда перестал, это был уже индейский воин в боевой раскраске. В руке он держал копье с искусно выточенным каменным наконечником. В груди индейца зияла рана, нанесенная, вероятно, похожим оружием. Он хмуро глянул на братьев, как будто почувствовал заряд соли и кайфа от этого не словил.

– И еще разок, – Сэм выстрелил из второго ствола.

Индеец замигал, выронил копье, на секунду исчез и снова вернулся медведем. Копье растворилось.

– Это не есть хорошо, – выговорил Дин.

Больше ничего он сказать не успел, потому что гризли бросился к ним. Не желая столкнуться с ним в дверном проеме, Дин метнулся налево, Сэм – направо. Медведь резко притормозил, посмотрел туда, посмотрел сюда, и, что‑то для себя решив, припустил за Дином.

«Чудненько, – подумал старший Винчестер. – Я его, может, и обгоню, но надолго ли это?»

Он решил остановиться и драться. Едва медведь приблизился, Дин перезарядил дробовик и ждал, ждал… Медведь пах – грязью и застарелой смертью, могилой, куда хуже, чем воняло в школе. Он приближался, скрежеща клыками и роняя слюну. Дин прижал дуло к шее зверя и выстрелил. Глухо бумкнуло. Медведь замигал – и вот уже на снегу сидит индеец, но потом снова вернулся гризли. Если выстрелы и наносили какой‑то ущерб, Дин его не видел. Тем временем зверь опустился на четвереньки и встряхнулся, как мокрая собака, потом сердито заворчал. И бросился. Дин попытался отскочить, но поскользнулся на мерзлом снегу и упал на колено. Слюнявая медвежья пасть оказалась прямо перед ним, обдав горячим дыханием. Дин отшатнулся, но тут зверь ударил его всей массой обтянутых лохматой шкурой мышц и подмял под себя. Острые клыки бились о землю вокруг Дина, а он мог только извиваться, пытаясь увернуться. Долго так не протянуть. Они словно играли в твистер[89], причем старшему Винчестеру отвели роль коврика. Левая лапа на желтое – и «коврику» размозжит череп. Но пока Дин крутился, как вьюн на сковородке, силясь не попасть под медвежьи лапы.

И тут сквозь пыхтящее дыхание зверя (обжигающая слюна капала Дину на лицо), он услышал шаги Сэма. Потом брат прыгнул и оказался у гризли на спине. Медведь подался назад, и Дин таки выскользнул из‑под него. Гризли пытался стряхнуть Сэма, а тот бил его ножом. Тогда и Дин подобрал дробовик и, так как выстрелы все равно не действовали, перехватил его за ствол и принялся колотить медведя прикладом по голове. Гризли беззвучно взвыл от боли, мигнул и превратился в индейца, а потом опять в медведя. Во время превращения, Сэм, естественно, слетел с него. И вот медведь наступает уже на Сэма, замахиваясь тяжелыми лапами. Один удар таких – и Сэму крышка. Дин возмутился в мыслях, что там себе думает Байрд, но быстрые превращения призрака подсказали ему идею.

– Продержись еще чуть‑чуть, Сэмми!

– А у меня есть выбор? – Сэм отступал, размахивая ножом, но его рука казалась слабым оружием против огромных когтей.

Воспользовавшись тем, что медведь повернулся спиной, Дин загнал в дробовик еще один патрон, прицелился зверю в голову и выстрелил. Как и раньше, соль едва проникла сквозь густой мех, но зверь все же превратился в индейца. Безоружного. Сэм ткнул в него ножом, но воин, проворный настолько, насколько была сильна его звериная форма, увернулся. Проявилось и копье на земле. Дин бросился к нему и подобрал. Индеец тем временем снова стал медведем, подцепил Сэма за куртку и принялся подтаскивать к себе. Тогда Дин метнулся к нему и, собрав все силы, выбросил копье вперед. Каменный наконечник прошил шкуру и вошел в плоть гризли со звуком, будто кто‑то рвал мокрую ткань. Почувствовав сопротивление, Дин нажал сильнее. Копье вошло еще глубже в тело зверя. Казалось, прошли сутки, прежде чем медведь завалился на вытоптанный снег, мигая все быстрее и быстрее. Медведь – индеец – медведь – индеец… Копье временами исчезало, но Дин чувствовал его тяжесть. Затем оно снова проявилось – и выходило из спины воина. Дин не стал переворачивать его и проверять, но догадывался, что наконечник попал ровнехонько в старую рану. Потом индеец исчез.

Дин бросился в снег, пытаясь отдышаться. Сэм наклонился и оперся руками о колени.

– В по… ряд… ке? – выговорил старший Винчестер между судорожными вдохами.

– А… ага, – выдохнул брат. – Спасибо.

– Да без… без проблем.

– И все‑таки, – немного очухавшись, возмутился Сэм. – Какого черта?

– В смысле?

– Я думал, призраков легко убить солью. Но, похоже, этот оказался исключением.

– Не легко.

Длинные предложения пока еще оставались непосильной задачей для Дина. Он громко выдохнул и снова набрал полные легкие воздуха.

– Может быть… – еще один вдох. – Может, это потому, что мы были близко?

– Как это, близко?

– Близко от места, где ведьма сказала заклинание. Может, расстояние играет какую‑то роль? Чем дальше от хижины и ранчо, тем призраки слабее. А ближе – сильнее, потому что магия все еще держится, – Дин ухмыльнулся, радуясь, что во время своей тирады не грохнулся в обморок.

Осмелев, он попытался подняться. Ноги слегка подгибались, но вес тела держали.

– Возможно, – согласился Сэм. – В этом тоже есть смысл.

– Ваше понятие смысла кажется чуточку расплывчатым, – встрял Байрд, который так и не отошел от дверного проема. – Я своим чувствам полностью доверяю, но я давно перестал думать о смысле.

Дин пожал плечами, отметив, что старик в сражение даже не сунулся:

– Мы уже давно об этом не волнуемся. В любом случае, надо взять из машины папин дневник и посмотреть, нельзя ли снять заклинание.

– И поскорее, – добавил Сэм. – Торговый центр открывается меньше, чем через час.

– Поспешим, как можем, – заверил Дин. – Уверен, коленки у меня перестанут трястись уже сегодня.

Он очень надеялся, что не был настроен чрезмерно оптимистично.

Дата добавления: 2015-10-16