Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Жизнь — борьба

Читайте также:
  1. II, 29. На долгую жизнь
  2. II. Жизнь св. Жанны д'Арк 1 страница
  3. II. Жизнь св. Жанны д'Арк 2 страница
  4. II. Жизнь св. Жанны д'Арк 3 страница
  5. II. Жизнь св. Жанны д'Арк 4 страница
  6. III ЖИЗНЬ ВДВОЕМ С СОБОЙ
  7. III. Материальная жизнь, сотворение Первого Мира, Вторая Война

 

Прибой шуршал галькой. Иногда волна лениво, но мощно била в береговые камни. Тогда брызги взлетали фонтаном. Падая на землю, они шумели весело и хлопотливо, как весенний дождь.

Но дождей теперь не будет долго. Кончилась теплая аляскинская осень. Через горы без конца шли темные тучи, иногда прорывался сухой и мелкий зимний снег.

Андрей стоял на валу Берегового редута. Были часы его дежурства. В полдень его сменит Македон Иванович. Они целыми днями следили, не покажется ли в океане корабль. Тогда будет зажжен сигнальный костер, зовущий корабль в редутную бухту. Они не теряли надежды купить оружие для индейцев через какого-нибудь лихого и не слишком уважающего законы шкипера. Но вот уже третий день в океане не видно ни паруса.

Андрей высунулся в амбразуру палисада и поднес к глазам старинную в медной оправе подзорную трубу. Бухту обступили сурово-прекрасные каменные громады, аспидно-черные, темно-красные и серые с зелеными прослойками скалы. Океанской волне тесно в этом каменном кольце. Она бурлит опасными водоворотами и беспокойно бьется о камни.

Андрей опустил трубу. Ему тоже тесно и душно, ему тоже нужно разорвать какое-то кольцо, сдавившее душу. Он сдвинул на затылок шапку и крепко потер ладонью лоб. Обрывки мыслей, обрывки фраз, лица людей, тени и проблески света горячечно сплетались, вертелись, перепутывались в голове. А в душе пустота и хаос. Все разрушено, опрокинуто, выжжено начисто и навеки, будто через душу его прошел огненный ураган.

Он вздрогнул и прислушался. Из океанских далей прилетел острый гудок невидимого парохода.

Великий океан! Он открывает перед Андреем двери мира! Ничто его не держит, все преграды пали и все связи порваны. Но что найдет он на далеких берегах? Опять чужая земля, чужое небо и чужие люди. У них своя жизнь, и сумеет ли он прижиться там? Душа так устала от одиночества, от хмурых дней, без ласки и любви.

Он привалился плечом к палисаду и начал думать о Громовой Стреле и Айвике. И тотчас сердце тоненько засаднило, как саднит порез осокой. Перед глазами встал молодой вождь, порывистый, беспокойный и по-своему, по-жестокому прямой и честный.

Юношу похоронили с разрешения отца Нарцисса на редутном кладбище. В могилу атаутла положили его оружие: лук, копье, томагавк, нож, чтобы не было ему стыдно перед тенями предков на полях Счастливой Охоты.

— Теперь мой кунак успокоится, — тихо и хрипло от охватившего волнения сказал Македон Иванович. — Есть с чем идти ему в последний поход.

Андрей, тоже взволнованный, снял с себя нательный золотой крест и положил его на грудь индейца.

— Это хорошо, — улыбнулся печально отец Нарцисс. — Может, и не по-православному закону, а поможет это индиану на пороге рая господнего…

Сразу же после похорон индейца отец Нарцисс погнал своих собак в Икогмют. Он с тревогой ждал появления в Миссии протестантских и католических попов.

А об Айвике пока ничего не слышно. Ново-архангельские друзья капитана обещали прислать весточку о ней с почтовой байдарой. А будет ли эта весточка? Жива ли Летящая Зорянка?..

Андрей снова приставил к глазу подзорную трубу. Бухта и залив Якутат за нею были по-прежнему пусты. Только неутомимые волны вздымались, опадали, исчезали, чтобы снова подняться. Океан был в вечном своем движении, в бурливом кипении, в вечной борьбе с берегами, и в истомленную тоской, измученную душу Андрея словно пахнуло свежим бодрящим ветром.

— Жизнь человека, как и океан, в вечной борьбе. Это хорошо. Будем бороться! — подумал он, спускаясь с палисада.

Его дежурство кончилось.

 

СНОВА «СЮРПРИЗ»

 

В избе Андрей молча сел и привалился к стене. Подумал, что хорошо бы заснуть надолго-надолго. Во сне меньше давила душу тоска.

Македон Иванович, собиравшийся на вал, покосился на Андрея. Сидит неподвижный, молчаливый, ко всему безучастный. Лицо побледнело, под глазами темные круги. И глаза нехорошие, странные какие-то. Не то он напрягает все силы, чтобы сосредоточиться на какой-то мысли, не то, наоборот, пытается что-то забыть, вырвать из души. Капитан чувствовал, что в Андрее совершается большая и тяжелая внутренняя борьба. Всегда открытый нараспашку, весь для людей, сейчас он никого не впустит в свою душу. И все же Македон Иванович не утерпел. Вздохнув, сказал бережно:

— Закостенели вы, ангелуша! Нехорошо это.

Не меняя позы, Андрей рассмеялся жестким неприятным смехом.

— Почему нехорошо? Теперь я свободен, по крайней мере.

«Чувствую я, какая у тебя свобода!» — хотелось сказать капитану, но сказал он другое: — Вам бы опять в леса, в пустыню уйти. Там сквознячки славные! Снова задышите во всю грудь.

Андрей не ответил. Македон Иванович взял лежавшую на столе подзорную трубу и вышел, почему-то на цыпочках.

Андрей снова откинулся к стене и закрыл глаза. Над головой уютно, убаюкивающе тикали часы. Деревянная кукушка скрипуче прокуковала двенадцать раз. Его начало охватывать тревожное забытье. Но вдруг хлопнула оглушительно дверь. Македон Иванович не умел закрывать двери по-человечески. От порога он закричал:

— Андрей Федорович, гости к нам пожаловали!

Андрей вскочил и подбежал к окну. Над палисадом виднелись верхушки двух мачт. Они медленно двигались.

— Кто пришел? Шкипер вам знаком? — обернулся Андрей.

— Он и вам знаком. Снова нам сюрприз преподнесли. «Сюрприз» и пришел.

Вслед за капитаном Андрей выскочил из избы и бегом взлетел на вал. С первого взгляда ему показалось, будто черный бриг подошел так близко к берегу, что сейчас его длинный, тонкий бушприт заденет кресты редутного кладбища. А бриг все двигался. Но вот послышался протяжный грохот железной цепи, пробегающей через клюз, затем резкий всплеск падающего якоря, и «Сюрприз» остановился.

Минуты через две от правого борта отвалила шкиперская гичка, а за нею две большие китобойки, набитые людьми. Лодочная флотилия подошла к редутной пристани. Из гички вылезли трое: Пинк, Шапрон и Живолуп. Черная борода Джона Петельки развевалась по ветру, как пиратский флаг. Китобойки зацепились баграми за пристань, но люди из них не высадились. Пинк, Шапрон и Живолуп, отойдя от пристани шагов на сто, остановились и начали привязывать к стволу ружья белый парламентерский флаг.

— Эй, Пинк, брось комедию с белым флагом! — проревел, сложив руки рупором, Македон Иванович. — Подходи, не тронем!

Шкипер, сняв шляпу, приветливо помахал ею и развалистым моряцким шагом направился к редуту. Маленький, щупленький, в огромных, выше колен, морских «роббер-бутсах», он походил на сказочного кота в сапогах. Шапрон шел рядом с ним, Живолуп сзади них. Подойдя вплотную к редутному валу, Пинк, задрав голову, крикнул дружелюбно:

— Хэллоу, мистер Мак-Эдон! Хэллоу, мистер Гагарин! Рад вас видеть в добром здоровье!

— Спасибо, пират! — крикнул с вала Македон Иванович. — Говори сразу о деле! Зачем пожаловал?

— Дело вот в чем, мистер Мак-Эдон! Сейчас я закон. Закон с большой буквы! — Пинк показал на серебряную звезду, приколотую к его морской куртке. — Я шериф. Видите?

— Вижу, — улыбнулся Македон Иванович. — А ты не украл эту звезду, Петелька?

Пинк тоже засмеялся,

— Ты все шутишь, старина! Я получил ее из рук его чести губернатора Аляски. И по его приказу я предлагаю русскому подданному Андрею Гагарину, известному среди индейцев под именем Добрая Гагара, отдаться в руки правосудия! Он обвиняется в убийстве гражданина Соединенных Штатов, индейца из племени ттыне!

— По бороде тебя, Пинк, хоть и в рай, а по делам ты — ай-ай-ай! — покачал головой Македон Иванович. — Индиана убили твои варнаки, а не Андрей Гагарин.

— Слушай, висельник! Где краснокожая девушка? — крикнул, не утерпев, Андрей. — И ей горло перерезали?

— Потише, мистер Гагарин, — со спокойной враждебностью ответил Пинк. — Живущему в стеклянном доме не следует швыряться камнями. Я продолжаю! По этому же приказу его чести губернатора…

— Погоди, Петелька, — остановил его капитан. — Начинай с конца. Кого еще приказано тебе арестовать по приказу губернатора? Меня, что ли?

— Тебя, старина, — с ласковой ненавистью улыбнулся Ч Пинк. — Ты обвиняешься в соучастии. А это тоже пахнет каторгой.

— Что ж, вытаскивай меня отсюда, если тебе приказано! — засмеялся капитан.

— Вытащу! — Пинк тоже начал смеяться. — Вылезай, старый медведь, из своей берлоги, не то палкой выгоню! Нам известно, что вас на редуте только двое.

— Верно, только двое! И мы повесим тебя за бороду на палисаде. А индейские бабы будут кидать снежками в твой голый зад! — хохотал Македон Иванович.

Хохотал и Пинк, задрав бороду. Отсмеявшись, вытерев выступившие от смеха слезы, он сказал серьезно:

— Хэллоу, старина, а зачем нам ссориться? У меня есть к тебе хорошее деловое предложение. Почеши меня, а я почешу тебя, как говорят у нас в Штатах. Выдай нам Гагарина и ступай, куда хочешь, и живи, где хочешь. И будешь пользоваться всеми свободами, записанными в конституции Соединенных Штатов.

— Ты что?!. Ты что, акула! — заревел хрипло Македон Иванович. От гнева и оскорбления у него перехватило горло. — Предателем меня считаешь?! Уйди к дьяволу, убью!

Македон Иванович взмахнул раздвинутой подзорной трубой Пинк испуганно попятился, не спуская глаз с трубы. Он принял ее за ружье.

— Спокойней! Спокойней! Дядюшка Сэм не любит таких штучек! За меня закон и бог! — Джон Петелька вытащил из кармана библию и выставил ее перед собой, будто закрываясь от выстрела. — Спрашиваю в последний раз. Отказываетесь подчиниться закону?

Македон Иванович молча показал ему кулак.

— О-кей! — угрожающе прохрипел Пинк. — Сколько ни учи петуха псалмы петь, он все кукарекает!

Пинк поднес к губам боцманскую дудку. Пронзительный ее звук был сигналом. Сидевшие в китобойках люди с быстротой и сноровкой морских охотников выскочили на берег и побежали к редуту. В руках их поблескивали ружья.

— Пойми, Мак-Эдон, что черт связал нас короткой веревкой. Тебе от меня не вырваться! — твердо и резко сказал Петелька и указал на свою банду. — Видишь моих «акульих детей»? Всех на куски рвут! Что теперь скажешь?

— Скажу, что вам, акулам, не прожевать кусок, на который вы целитесь! Поперек горла встанет, подавитесь!

Пинк снова потянул к губам боцманскую дудку. Его второй свисток был бы, наверное, сигналом к атаке. Но свистнуть он не успел. Шапрон отвел дудку от его рта и выступил вперед.

 

ПЯТЬДЕСЯТ ПРОЦЕНТОВ ФИРМЫ «АСТОР И СЫН»

 

— Я обращаюсь к вам, господин Гагарин! — закричал Шапрон высоким взвинченным фальцетом. — Я имею полномочия от Генри Астора предложить вам следующие условия для разработки на компанейских началах известного вам месторождения золота!

— Ах, дьявол! — заорал Пинк, в ярости дергая себя за бороду. — Ты уже перебежал к Астору?! И за моей спиной делишь с ним мое золото! Берегись, Луи, с Петелькой не шутят!

— Не дури, Джонни, — поморщился Шапрон. — Ты будешь доволен. Все будут довольны. И в первую очередь вы, господин Гагарин. Слушайте предложение сэра Генри!.. Он обязуется оборудовать золотой прииск всеми необходимыми машинами и инструментами. Он обязуется также навербовать и доставить на прииск рабочих в нужном количестве. Оплачивать их работу будет также фирма «Генри Астор и Сын». За приисковые машины и на оплату рабочих Астор получает пятьдесят процентов добытого на прииске золота. Оставшуюся половину получают владельцы прииска, то есть я, мистер Пинк, вы, господин Гагарин, и ваш друг, который стоит сейчас рядом с вами. Я жду вашего ответа, господа!

— Дьявол, это неплохо! Над этим стоит подумать, — сказал Пинк, в раздумье разгребая бороду обеими руками. — Правда, целая шайка собирается выковыривать изюм из моего пудинга, но хватать все — потерять все. Хэллоу, Мак-Эдон! — крикнул Пинк, упершись в бока и задрав голову. — Нам с вами, старина, пора отдохнуть! А тут без всяких хлопот и затрат доллары посыплются к нам в карманы. Придется согласиться, а?

— Вот соглашение между нами и сэром Генри! — крикнул Шапрон все тем же визгливым фальцетом, подняв над головой сложенный вчетверо лист бумаги. — Но, подписав его, господин Гагарин должен будет передать карту золотого месторождения инженерам фирмы для…

Шапрон не договорил. Его оборвал выстрел Андрея. Бумага, которую держал Шапрон над головой, исчезла. Ветер уносил ее к бухте, и Живолуп побежал за нею. Македон Иванович громово хохотал, ухватившись за бока.

Шапрон вскинул в глаз монокль и посмотрел жестко и внимательно на Андрея, затем повернулся и пошел прочь от редута, величавый и спокойный, как античный секатор. Пинк и Живолуп пошли за ним, опасливо оглядываясь на редут.

— Переговоры кончились, начинается генеральное сражение, — сказал Македон Иванович. Поставив локти на низ амбразуры, он начал разглядывать в трубу врагов.

И он увидел, как после команды Пинка люди, высадившиеся из китобоек, развернулись в цепь и пошли на редут. Но пошли не все, не меньше десятка осталось у подножия берегового холма. Пинк свирепо орал на них, видно было, как тряслась от злости его борода, но люди у холма не двинулись, не сняли даже ружей с плеч

— К редуту «акульи дети» идут. Живолуп у них за ротного. А кто же у холма остался? — водил капитан трубой. — Ах, леший его возьми. Пинк и навербованных канадских трапперов на нас натравливает! Это они стоят у холма. Возьмите трубу, Андрей Федорович

— Вижу и без трубы, — ответил Андрей — На трапперах меховые шапки и куртки, на пинковских морских охотниках зюйд-вестки и непромокаемые плащи.

Македон Иванович продолжал смотреть в трубу. Он увидел, как на тот же холм полезли Петелька и Шапрон. «На холме их штаб будет — запомним!» — подумал капитан Затем он повел трубой в сторону брига — не готовится ли там подкрепление высаженному десанту. Андрей заметил, как труба в руках капитана дрогнула. Он медленно опустил ее и, дернув Андрея за рукав, указал глазами на бриг.

Палуба «Сюрприза» была пуста, лишь на ходовом мостике матрос расставлял парусиновый лонгшез. Рядом стояла в ожидании женщина. Она стояла спиной к берегу, и Андрей видел только сине-бархатную ротонду с пелериной, отороченной куницей. Женщина обернулась, садясь в лонгшез, и Андрей узнал баронессу Штакельдорф Она поднесла к глазам лорнет и со спокойным любопытством стала разглядывать редут. Андрей закрыл глаза и, качнувшись, привалился к палисаду.

— Что же это?.. Бесстыдство какое! — простонал яростно Македон Иванович. Щелкнул взведенный курок, и Андрей, открывший глаза, едва успел подтолкнуть под локоть прицелившегося капитана. Выстрел все же раздался. Андрей отчаянными глазами посмотрел на мостик брига. Баронесса бежала вниз по трапу, трусливо втянув голову в плечи. Синяя ротонда мелькнула в последний раз и скрылась за палубными надстройками. На стекле ходовой рубки, чуть выше спинки лонгшеза, чернела лучистая пулевая пробоина.

— Эх, залюбилась вам эта гадина! — со слезами ярости в голосе крикнул Македон Иванович. — Не дали мне голову гадюке каблуком раздавить!

Андрей молчал, опустив голову.

— Ладно, леший с ней, с поганой душой! — стукнул капитан в землю прикладом. — Неприятеля отражать будем. Идут на нас.

 


Дата добавления: 2015-10-16; просмотров: 72 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: СТОЛИЦА АЛЯСКИ | ДЖОН ПЕТЕЛЬКА И ДВОЕ ДРУГИХ | И НОЖ С ДОЛЛАРОМ НА РУКОЯТКЕ | ЛИСИЙ ХВОСТ | СБОРЫ НА БАЛ И В ЦЕРКОВЬ | БАЛ В ЗАМКЕ БАРАНОВА | ВСЕ ПОНЯТЬ — ВСЕ ПРОСТИТЬ | ПОСЛЕДНИЕ МИНУТЫ | ФЛАГ НЕ ХОЧЕТ СПУСКАТЬСЯ | ЛОЖНОЕ СОЛНЦЕ |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ПЕРВЫЙ УДАР| ПЕРВЫЕ ВЫСТРЕЛЫ, НЕОЖИДАННО СМОЛКШИЕ

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.012 сек.)