Поствизантийское пение.

После падения К-поля в 1453 г. христиане, совершавшие богослужение по визант. обряду, оказались под властью либо римо-католиков, либо турок-мусульман. На о-ве Крит, испытавшем культурное влияние итал. Реннессанса в годы венецианского правления, возникла школа визант. пения, к-рая основывалась на трудах беженцев, таких как Мануил Хрисаф, и творчестве собственных мелургов, в т. ч. протопсалта Кидонии Антония Епископопулоса, протопсалта Ретимнона Венедикта Епископопулоса, и протопсалта Хандакса Димитрия Дамиаса (см.: Χατζηγιακουμής Μ. Χειρόγραφα ἐκκλησιαστικῆς μουσικῆς (1453–1820). Ἀθῆναι, 1980. Σ. 24–29). После захвата Крита турками в 1669 г. традиция «критской музыки» была перенесена на Ионийские о-ва, ее остатки сохранились до наст. времени на островах Кефалиния и Закинф, причем на последнем получила распространение особая версия осмогласия (см.: Δραγούμης Μ. Φ. idem. Η Μουσική Παράδοση της Ζακυνθινής Εκκλησίας. Αθήνα, 2000). Еще одной чертой критской традиции, сохранившейся на Ионийских о-вах, является многоголосное исполнение визант. песнопений. Рукописи (прежде всего Hieros. Patr. gr. 578, кон. XVII — нач. XVIII в.) и сообщения путешественников свидетельствуют о замене совершенных консонансов (кварт, квинт и октав), характерных для 2-голосных песнопений в поздневизант. рукописях, более полными гармоническими структурами, основанными на терциях и сравнимыми по использованию параллелизмов с совр. практикой пения на Закинфе и Кефалинии (Δραγούμης Μ. Φ. Ἡ δυτικίζουσα ἐκκλησιαστικὴ μουσική μας στὴν Κρήτη καὶ στὰ ἑπτάνησια // Λαογραφία. 1976/1978. Ἀ. 31. Σ. 272–293; Touliatos-Miles D. The Performance Practice of Byzantine-Kephalonian Chant // Византия и Вост. Европа: Литург. и муз. связи: К 80-летию М. Велимировича / Сост. н. Герасимова-Персидская, И. Лозовая. М., 2004. С. 148–158. (Гимнология; 4)). Зап. разновидности монодийного визант. пения существуют поныне в Трансильвании и Юж. Италии.

В сфере влияния Османской империи Панайотис Новый Хрисаф (ок. 1623 — ок. 1682), Герман, митр. Новых Патр (ок. 1625 — ок. 1685), свящ. Баласис (ок. 1615 — ок. 1700) и Петр Берекет (ок. 1665 — ок. 1725) обогатили традиц. корпус песнопений, как в письменной, так и в устной форме. Письменно они осуществляли рекодификацию существовавших прежде распевов, создавали новые произведения в рамках сложившегося певч. репертуара, а также способствовали развитию нескольких новых композиционных форм, наиболее важными из к-рых являются калофонические ирмосы и Великое славословие (в даный период получают распространение осмогласные циклы этих песнопений). Устно же эти мелурги передавали песнопения не только в форме последовательности интервалов, буквально обозначаемой в записи с помощью невм с звуковысотным значением (μετροφωνία), но и воспроизводя полностью их мелодию (μέλος) с помощью интерпретации определенных групп невм (θέσεις) в более украшенной манере. Совр. ученые, однако, не пришли к единому мнению как по вопросу о том, до какой степени следовали этому «стенографическому» подходу в XVII и XVIII вв., так и о критериях, по к-рым можно определить, насколько «кратким» или «пространным» может быть исполнение одних и тех же невм (см., напр.: Stathis G. An Analysis of the Sticheron Τὸν ἥλιον κρύψαντα by Germanos, Bishop of New Patras: (The Old «Synoptic» and the New «Analytical» Method of Byzantine Notation // Studies in Eastern Chant. Crestwood (N. Y.), 1979. Vol. 4. P. 177–227; Arvanitis I. A Way to the Transcription of Old Byzantine Chant by means of Written and Oral Tradition (в печати); Byzantine chant. P. 123–141). Также спорным остается вопрос, до какой степени строй визант. гласов мог измениться в течение этого периода. Захария Ханандис (= Мир Сембил, 1680–1750) и Петр Пелопонесский (=Петраки-И-Кебир?, † 1778) известны как создатели и визант., и тур. музыки, чьему мастерству новогреч. музыканты подражали вплоть до XX в.

Движение в направлении большей систематизации, начавшееся с попыток более точно нотировать предававшиеся изустно формулы (θέσεις) путем их транскрибирования или «истолкования» (ἐξήγησις), продолжилось с появлением новых, пересмотренных редакций Стихираря и Ирмология, составленных Петром Пелопонесским и его учеником Петром Византийским († 1808). Две попытки Агапия Палиерма († 1815) заменить визант. невмы зап. нотацией встретили сопротивление консервативных сил в патриаршей церкви, однако в 1814 г. К-польский Патриархат принял 3-й проект комплексной реформы, предложенный Хрисанфом из Мадита (ок. 1770–1840). Хрисанф значительно сократил число визант. знаков с качественным значением, заменил средневек. интонационные формулы зап. системой сольмизации, ввел точные средства записи хроматизмов и деления основной ритмической единицы и возродил восходящее к Аристоксену деление ладов на диатонические, хроматические и энгармонические. Хартофилак Хурмузий Гиамалис (ок. 1770–1840) и протопсалт Григорий (ок. 1778–1821) транскрибировали почти весь корпус песнопений с помощью этого «нового метода», к-рый продолжает употребляться в К-польском, Александрийском и Антиохийском Патриархатах, в Болгарской и Румынской Православных Церквах, автокефальных Церквах Эллады и Кипра и нек-рых мелькитских общинах. Официально были приняты лишь изменения, введенные в 1881 г. комиссией К-польского Патриархата: незначительно скорректирован хрисанфов строй и добавлены ритмические пометы. В последнее время успехи в музыковедении и литургике начали оказывать влияние на исполнительскую практику и теорию визант. пения, однако с неоднозначными результатами. Наиболее успешным стало возрождение нек-рых подвергшихся забвению жанров (мелизматических причастнов, песненных прокимнов и аллилуиариев) и литургической практики (совершение служб согласно к-польской кафедральной традиции). Более противоречивыми явились попытки Симона Караса († 1999) и его учеников пересмотреть строй и классификацию гласов, утвержденную комиссией К-польского Патриархата в 1881 г., и возродить дохрисанфовы знаки нотации, передающие качественные характеристики звука, — такие как оксиа, стрептон, тромикон и пиазма.

В XIX в. были также предприняты попытки изменить традиц. пение в соотвествии с тенденциями в совр. зап. музыке. Обработки для 4-голосного хора, выполненные в Вене в 40-х гг., несмотря на осуждение со стороны К-польского Патриархата, вскоре были восприняты мн. общинами греч. диаспоры. Гармонизацией занимался также афинский протопсалт Иоаннис Сакелларидис (ок. 1853–1938), к-рый считал совр. ему исполнительскую практику и многие из традиц. распевов продуктами вырождения, возникшими под оттоманским и араб. влиянием, и поэтому создал и опубликовал (как в зап., так и в Хрисанфовой нотациях) собственные версии монодийных песнопений. Обработки Сакелларидиса отличаются мелодической и ритмической простотой, к-рые он оправдывал с помощью сомнительных ссылок на древнегреч. музыку. Ученик Сакелларидиса брит. ученый Г. Тильярд сотрудничал с Э. Веллесом и К. Хёгом в сходной, но филологически более обоснованной попытке заменить традиц. версии песнопений ритмически свободными транскрипциями из средневек. источников для исполнения в манере, близкой к изобретенной монахами мон-ря Солем для григорианского пения. Подобные же тенденции проявились в изданиях сербского распева, подготовленных Ст. Мокраняцем (1846–1914), в радикальном упрощении традиц. распевов, имевшем место в Румынии в период власти коммунистов, и в попытках возрождения дохрисанфового пения в 1-й пол. XX в. в Румынии, Болгарии и мон–ре Гроттаферрата в Италии. Т. о., границы между новаторством и традицией, как и между Востоком и Западом, оказались стертыми, с одной стороны — консерваторами, к-рые используют версии визант. песнопений, выработанные (сознательно или несознательно) под влиянием популярной зап. или арабо-тур. музыки, с др. — сторонниками более или менее обоснованных интерпретаций исторических данных об исполнительской практике.

Лит.: Παπαδόπουλος Γ. Ι. Συμβολαὶ εἰς τὴν ἱστορίαν τῆς παρ’ ἡμῖν ἐκκλησιατικῆς μουσικῆς. Ἀθῆναι, 1890, 1977^r; Schlцtterer R. Die kirchenmusikalische Terminologie der griechischen Kirchenväter: Ph. D. Diss. Münch., 1953; Di Salvo B. Gli «Asmata» nella musica bizantina // Boll. Grott. 1959. Vol. 13. P. 45–50, 127–145; 1960. Vol. 14. P. 145–178; Thodberg C. The Tonal System of the Kontakarium: Stud. in Byzantine Psaltikon Style. København, 1960; idem. Der byzant. Alleluiarionzyklus: Stud. im kurzen Psaltikonstil. Kopenhagen, 1966. (MMB. Subs.; 8); Wellesz E. A History of Byzantine Music and Hymnography. Oxf., 1961²; Velimirovic M. Liturgical Drama in Byzantium and Russia // DOP. 1962. Vol. 16. P. 351–385; idem. Byzantine Composers in Ms Athens 2406 // Essays presented to E. Wellesz. Oxf., 1966. P. 7–18; McKinnon J. The Meaning of the Patristic Polemic against Musical Instruments // Current Musicology. 1965. Vol. 1. P. 69–82; idem. Christian Antiquity // Antiquity and the Middle Ages: From Ancient Greece to the 15^th Cent. Englewood Cliffs (N. J.), 1991. P. 68–87; idem. The Temple, the Church Fathers and Early Western Chant. Ashgate: Aldershot, 1998; Williams E. V. A Byzantine ars nova: The 14^th-cent. Reforms of Iohn Koukouzeles in the Chanting of Great Vespers // Aspects of the Balkans: Continuity and Change / Ed. by H. Birnbaum, S. Vryonis (Junior). The Hague, 1972; Conomos D. E. Sacred Music in the Post-Byzantine Era // The Byzantine Legacy in Eastern Europe. Boulder; N. Y., 1988. P. 83–105; Desby F. The Modes and Tunings in Neo-Byzantine Chant: Ph. D. Diss. Los. Ang., 1974; idem. The Growth of Liturgical Music in the Iakovian Era // History of the Greek Orthodox Church in America / Ed. by M. B. Ephthimiou, G. A. Christopoulos. N. Y., 1984. P. 303–323; Moran Neil K. The Ordinary Chants of the Byzantine Mass. Hamburg, 1975. 2 vol.; Γεωργίου Κ. Ι. Ἡ ἑβδομαδιαία ἀντιφωνικὴ κατανομὴ τῶν ᾠδῶν εἰς τῆς Ἀσματικῆς Ἀκουλουθίας ἑσπερινοῦ καὶ ὄρθρου. Ἑλληνικοὶ Μουσικοὶ Κώδικες 2061–2062 Ἐθνικῆς Βιβλιοθήκης Ἀθηνῶν: Ph. D. Diss. R., 1976; Στάθης. Ἀναγραμματισμοὶ καὶ μαθήματα; Καρᾶς Σ. Μέθοδος ἑλληνικῆς μουσικῆς. Ἀθῆναι, 1982–1985. 8 τ.; Touliatos-[Banker] D. The Byzantine Amomos Chant of the 14^th and 15^th Cent. Thessal., 1984. (Analecta Vlatadon; 46); Αλυγιζάκης Α. Ε. Η Οκταηχία στην ελληνική λειτουργική υμνογραφία. Θεσσαλονίκη, 1985; Music in Early Christian Literature / Ed. by J. McKinnon. Camb., 1987; Μητσάκης Κ. Βυζαντινὴ ὑμνογραφία ἀπὸ τὴν ἐποχὴ τῆς Καινῆς Διαθήκης ὡς τὴν Εἰκονομαχία. Ἀθῆναι, 1986²; Trapp E. Critical Notes on the Biography of Iohn Koukouzeles // Byzantine and Modern Greek Studies. 1987. Vol. 11. P. 223–229; Schartau B. On Collecting «Testimonia» of Byzantine Musical Practice // CIMAGL. 1988. N 57. P. 159–166; Φιλόπουλος Γ. Εἰσαγωγὴ στὴν ἑλληνικὴ πολυφωνικὴ μουσική. Ἀθῆναι, 1990; 1000 Years of Russian Church Music, 988-1988 / Ed. by V. Morosan. Wash., 1990. (Monuments of Russian Sacred Music; 1); Jeffery P. The Sunday Office of 17^th Cent. Jerusalem in the Georgian Chantbook (Iadgari): A Prelim. Rep. // Studia Liturgica. 1991. Vol. 21. P. 52–75; idem. The Earliest Christian Chant Repertory Recovered: The Georgian Witnesses to Jerusalem Chant // JAMS. 1994. Vol. 47. P. 1–39; Lingas A. The Liturgical Use of the Kontakion in Constantinople // Литургия, архитектура и искусство визант. мира: Тр. XVIII Междунар. Конгресса византинистов (Москва, 8–15 авг. 1991) и др. мат-лы, посвященные памяти о. И. Мейендорфа / Под ред. К. К. Акентьева. СПб., 1995. С. 50–57. (Византинороссика; 1); idem. Hesychasm and Psalmody // Mount Athos and Byzantine Monasticism / Ed. by A. Bryer and M. Cunningham. Brookfield (Vt.), 1996. P. 155–168; idem. Festal Cathedral Vespers in late Byzantium // OCP. 1997. Vol. 63. P. 421–459; idem. Sunday Matins in the Byzantine Cathedral Rite: Music and Liturgy. Aldershot (в печати); Studi di musica bizantina in onore di G. Marzi / Ed. A. Doda. Lucca, 1995; Giannelos D. La musique byzantine: Le chant ecclésiastique grec, sa notation et sa pratique actuelle. P., 1996; Byzantine Chant: Tradition and Reform: Acts of a Meeting held at the Danish Inst. at Athens, 1993 / Ed. C. Troelsgеrd. Athens, 1997; Τσιαμούλης Χ., Ἐρευνίδης Π. Ρωμηοὶ συνθέτες τῆς Πόλης (17^ος–20^ος αἰ.). Ἀθῆναι, 1998; The Communion Chants of the 13^th-Cent. Asmatikon / Ed. by S. Harris. Amst., 1999. (Music Archive Publ., Ser. A; 1); Frøyshov S. La reticence а l’hymnographie chez des anachorиtes de l’Égypte et du Sinaï du 5^ème au 8^ème siècles // L’Hymnographie: Conf. S.-Serge, 46^e Semaine d’Études Liturgiques, Paris, 1999 / Ed. A. M. Triacca, A. Pistoia; R., 2000. P. 229–245. (BEL.S 105); Θεωρία καὶ Πράξη τῆς Ψαλτικῆς Τέχνης. Πρακτικῆ Α΄ Πανελλινίου Συνεδρίου Ψαλτικῆς Τέχνης (Ἀθῆναι, 3–5 Νοεμβρίου) / Ἐκδ. παρὰ τοῦ Α. Γ. Χαλδαιάκη. Ἀθῆναι, 2001; Χριστόδουλος (Παρασκευαΐδης), ἀρχιεπίσκοπος. Ἐγχειρίδιον ἱεροψάλτου: Βασικαὶ τοῦ ἱεροψάλτου ὑποχρεώσεις ὡς συμβολὴ εἰς τὴν Λειτουργικὴν ἀναγέννησιν. Ἀθῆναι, 2001³; Οικονόμου Φ. Α. Το Νέο Μουσικό Ζήτημα στην Ορθόδοξη Εκκλησία. Αίγιο, 2002; Пентковский А. М. Антиохийская литург. традиция в IV–V ст. // ЖМП. 2002. № 7. С. 73–87.

Дата добавления: 2015-10-16