IV. Церковь (см. также ст. Александрийская Православная Церковь).

В 1-й четв. IV в. в Египте существовало 72 епархии, однако неизвестно, сколько из них было организовано в III в., а сколько после прекращения гонений. В 357 г. свт. Афанасий I Великий упоминает о существовании ок. 100 епархий (Apol. contr. ar. 71). Послание Сардикийского Собора подтверждает существование 94 епархий, подчиненных александрийскому Патриарху, включая те, к-рые находились в Ливии и Пентаполе. Это говорит о том, что к сер. IV в. в Египте была развитая епархиальная структура, к-рая с незначительными изменениями оставалась стабильной до конца визант. периода. В V–VI вв. в Дельте (Н. Египет) было 44 епархии (Египет Первый — 13; Египет Второй — 9; Августамника Первая — 14; Августамника Вторая — 8), в В. Египте — 29 (Аркадия — 9; Фиваида Первая — 8; Фиваида Вторая — 12) (Wipszycka Е. Le instituzioni ecclesiastiche in Egitto dalla fine del III all’inizio dell’VIII secolo // L’Egitto christiano. R., 1997. P. 238). Подобная несоразмерность количества епархий объясняется не только большой плотностью населения Н. Египта, но и тем, что на окраине Дельты епархии основывались не только в полисах, но и в более мелких селениях. Изменения в церковно-адм. устройстве были связаны гл. обр., с 3 факторами. Во-первых, с внутрицерковной борьбой: так, патр. Феофил (384–412) в период борьбы с «Длинными братьями» (см. ст. Аммоний Долгий), нуждаясь в сторонниках, поставил епископа в одной из деревень возле Гермополя М., лишив т. о. своего противника Диоскора епископской кафедры (позже епархиальный статус Гермополя М. был восстановлен). Во-вторых, с общими адм. изменениями: в V или VI вв. сел. Афродито получило статус столицы нома и тогда же там была организована епархия. В-третьих, имело религ. мотивацию: решение об организации епархии на маленьком о-ве Филы было связано с тем, что там находилось известное во всем Египте языческое святилище Изиды.

Характерной чертой церковной организации Египта было отсутствие митрополий (В. В. Болотов, напр., полагал, что Египет представлял собой фактически не Патриархат, а одну большую митрополию (Болотов В. В. Собр. церк.-ист. трудов. М., 2002. Т. 4. С. 245–250). Эта черта особенно бросалась в глаза в Киренаике, к-рая находилась в подчинении Александрийского Патриарха, но где тем не менее существовали митрополии. Такие различия могут объясняться социально-историческими причинами: население Киренаики было грекоязычным и имело прочные традиции полисного самоуправления, тогда как столицы номов получили муниципальный статус только в нач. III в. по Р. Х. и, не имея традиций городской автономии, легко подчинялись правлению из Александрии.

Отсутствие митрополий приводило к увеличению власти Патриарха, но одновременно также ее и ограничивало. Самостоятельность отдельных епископов в провинции была гораздо большей, чем если бы они находились в юрисдикции митрополитов, т. к. из Александрии было сложно контролировать положение на местах. Вероятно, по этой причине Александрийские Патриархи неоднократно предпринимали попытки создания промежуточной структуры. Напр., при Патриархе Феодосии I Фиваммон, еп. Панополя, был известен как «диадох» Египта, во 2-й пол. VII в. можно говорить о 2 викариях Патриарха: Иоанне, еп. Никиуском, и епископе Каиса. Однако такие назначения происходили спорадически и по воле Патриарха.

Архиерейские Соборы в Египте играли незначительную роль, обычно они лишь подтверждали решения, принятые ранее Патриархом. Нет свидетельств о том, что на Соборах имели место дискуссии, равно как и то, что на них принимались к.-л. дисциплинарные каноны; в научной лит-ре упоминаний о Соборах немного (ок. 12), но это не означает, что они редко созывались. Житие монофизитского патриарха Исаака (кон. VII в.) содержит косвенное указание на то, что такие Соборы не были редкостью. Помимо общих были, вероятно, и Поместные архиерейские Соборы, на к-рых могли присутствовать до 10 епископов одного региона, напр., такой Собор состоялся в Латополе в 346/347 г.

Александрийский епископ носил титул «Патриарха». Однако этот термин только в VI в. приобрел точный смысл и стал прилагаться помимо римских к епископам главных вост. кафедр. К епископу Александрии часто применялся почетный титул «папа», к-рый мог употребляться по отношению и к др. епископам, а также к простым священникам. На протяжении всего визант. периода епископами Александрии были, гл. обр. представители греч. александрийской элиты. Среди патриархов-монофизитов было 2 сир. грека: Феодор (575–587) и Дамиан (577/78–606/608). Первым патриархом-коптом считается Вениамин I (622–661), в патриаршество к-рого Египет был завоеван арабами.

Характерной чертой было то, что все егип. епископы рукопологались лично Патриархом. Этот принцип соблюдался строго даже тогда, когда верность ему становилась опасной. В Киренаике, разделенной на митрополии, также существовал обычай отправлять выбранного кандидата в епископы для рукоположения в Александрию, но не исключалась возможность и рукоположения его на месте епископами Киренаики, что подтверждается 67-м и 76-м посланиями Синесия Киренского. Возможность влиять на рукоположение епископов, к-рым располагала Александрийская курия, создавало благоприятные условия для симонии. Замечание в письме Исидора Пелусиота говорит о том, что в Александрии можно было купить епископскую хиротонию (Ep. II. 127 // PG. 78. Col. 565–572). Опасность симонии (не только епископской, но и священнической) была достаточно большой, поскольку в целом позднеантичное общество рассматривало щедрые пожертвования, сделанные получившим ту или иную должность, как вполне законную благодарность.

Для людей, к-рые готовились исполнять священнические и диаконские обязанности, не существовало обязательной системы образования. Новые члены клира должны были учить наизусть все, что относилось к литургическим чтениям, и богослужебные книги, наблюдая за клириками во время службы. Источники сообщают, что нек-рые епископы экзаменовали кандидатов в члены клира на знание Свящ. Писания. Напр., блж. Афу, еп. Оксиринха (IV — 2-я четв. V в.), требовал от своих диаконов знания на память части Евангелия, 20 псалмов, 2 посланий, а от священников помимо этого — знания наизусть части Второзакония, Притч, Книги пророка Исаии. В нач. VII в. Авраам, еп. Гермополя, требовал от своих клириков знания наизусть меньшего по объему текста Свящ. Писания.

Вероятнее всего, основным доходом церквей на протяжении всего ранневизант. периода были пожертвования, приносимые верующими в дни совершения церковных служб. Нек-рые церкви имели землю, ремесленные мастерские, дома. Крупные собственники назначали субсидии на содержание церквей и часовен, расположенных в их владениях. Имп. постановления о субсидиях на содержание клира относились ко всем регионам империи, однако нет практически никаких следов их целевого использования в Александрии, где значительные средства от гос-ва поступали непосредственно к Патриарху, к-рый мог распределять их по своему усмотрению. Но не все экономические ресурсы были сосредоточены в руках Патриарха. Если какая-то церковь, благодаря пожертвованиям верующих, владела землей, домами, ремесленными мастерскими, Патриарх или местный епископ мог не вмешиваться в дела этой собственности или делал это редко.

В греч. и в копт. источниках «церковь» обозначалась словом ἐκκλησία. Помимо этого встречается термин εЩκτήριον, обозначающий часовню. Использовался также термин τТπος, к-рый обозначал также и мон-рь (а не только монастырскую церковь). Гораздо реже встречается термин μαρτύριον, обозначавший церковь, где хранились мощи мученика. Значительно реже название содержало имя святого, и оно давалось обычно неепископальной церкви или часовне. Материал папирусов показывает существование большого числа церквей в отдельных городах. Не все церкви были небольших размеров, в тексте VI в., происходящем из Оксиринха, упоминается о строительстве церкви св. Филоксена, у к-рой 8 входов и 120 колонн. Епископальная церковь обычно обозначалась как καθολικѕ ἐκκλησία или μεγάλη ἐκκλησία. Нек-рые города имели неск. епископальных церквей.

Компактность населения Египта, сосредоточенного в основном в городах и селениях, способствовала возникновению церковной структуры, к-рую с определенными оговорками можно назвать «приходской». Духовное лицо, ответственное за епископальную церковь определенного поселка, не было там главой всего клира, а жители не обязаны были являться на службу в καθολική. В деревнях епископальная церковь имела клир, к-рый постоянно и систематически совершал богослужения, в др. церквах службы совершались нерегулярно. Совершение таинства Крещения на протяжении всего периода поздней античности часто было привилегией епископа. Чтобы креститься, дети и взрослые приходили на епископскую кафедру, реже случалось, что епископ приезжал в деревню и крестил народ в местном баптистерии. Число церквей (и епископальных, и др.) уже в IV в. растет очень быстро. В нек-рых селениях, даже сравнительно небольших, насчитывалось до 10 церквей. Инициатива возведения церквей исходила как от большинства жителей деревни, так и от отдельных семей. В монашеских центрах существовали храмы, к-рые окормляли жителей округи: часть заупокойных служб служились в церквах такого типа.

На протяжении всего визант. периода Церковь являлась ареной столкновений и расколов, к-рые были сопряжены с созданием параллельной иерархии. Сначала ей приходилось бороться с арианством и мелитианством (см. Мелитианский раскол), затем с монофизитством. Если арианство в Египте, лишившись гос. поддержки, быстро сошло на нет, то мелитианство продержалось неск. дольше, гл. обр., в монашеской среде. Лишь сторонникам монофизитства (антихалкидонитам) удалось найти в Египте значительную социальную базу и создать прочную церковную структуру, а их доктрина стала основой вероучения Коптской Церкви. Ранее было распространено мнение о том, что этот церковный раскол в Египте с самого начала носил ярко выраженный этно-культурный характер: большинство сторонников Православия были греками, а монофизитства — коптами. Связывалось это как с ослаблением влияния греч. культуры на коренных жителей Египта в визант. время, с особым «практическим» типом религиозности коптов, отличным от греч. («александрийского»), их национальными устремлениями, так и с неприязнью коптов к визант. власти. Однако последние исследования (напр., Т. Орланди, Э. Випшицкая, Л. Мак-Коул и др.) показывают, что неприятие греч. языка и лит-ры коптами можно констатировать лишь в течение последнего полувека перед араб. завоеванием. Копт. источники не содержат прямых примеров «грекофобии», наличие копт. элиты, во многом ориентировавшейся на вкусы греков подтверждает это. Визант. Египет являлся зоной широкого синтеза греч. и копт. культур, что обусловило существование значительного слоя коптов, хорошо знавших греч. язык. Проявления «местного патриотизма», заметного как у копт., так и у греч. авторов, живших в Египте, вписывалось в рамки феномена греко-рим. культуры поздней античности и не являлось проявлением национализма (Э. Випшицкая). Все монофизитские патриархи в Египте до Вениамина I происходили из греч. семей, а греки, жившие в провинции (напр., известная семья Аппионов из Оксиринха), могли быть монофизитами. Окончательное размежевание между православными и монофизитами по национальному признаку происходило уже в араб. время.

Дата добавления: 2015-10-16