Читайте также:
|
|
Ты не знаешь меня.
Эти слова вырвались у нее помимо воли. Он приподнял бровь.
Раньше нас это не останавливало.
Раньше это не имело значения.
Раньше и он не имел для нее никакого значения. А теперь все изменилось. Он стал значить слишком много. Маргред закусила губу.
Все оказалось очень просто. И очень больно.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Селки оказалась сильнее хуманса. Она сопротивлялась воле Тана и не хотела умирать.
Первое представлялось досадной помехой, думал демон, глядя сверху вниз на обнаженное, кровоточащее тело. А вот второе оказалось весьма кстати. Чем дольше она проживет, тем больше информации он сможет из нее вытащить.
Когда Тан впервые почувствовал, что на пляж прибыл еще один элементаль, он был почти разочарован тем, что жертва так легко попалась к нему в руки. И еще большее разочарование постигло его, когда он сбил ее с ног и понял, что это не та, которую он поджидал.
Но и она послужила его замыслам.
Или послужит, когда он сможет убедить ее отдать ему свою котиковую шкуру. К несчастью, она оказалась очень упрямой.
Тан нахмурился, задумчиво постукивая по зубам ножом. Силу он ценил в своих противниках почти так же, как обожал их слабость. Он положил другую руку на грудь селки и замер. На этот раз не для того, чтобы причинить боль. Нет, просто чтобы показать, что она находится в его власти так же окончательно и бесповоротно, как и его «хозяин» — хуманс. Он мог сделать с ней все, что придет ему в голову. С ними обоими.
Что и происходило на протяжении всего последнего часа.
Достаточно долго для того, чтобы бессвязное бормотание, презрение к самому себе, пронзительные крики мысленной агонии, беспомощные протесты и негодование его «хозяина» — человека иссякли и угасли, превратившись в некий слабый фон, — подобно забытому радиоприемнику, оставленному включенным слишком долго. Какая жалость! Тану недоставало остроты ощущений, слабой борьбы и попыток тела хуманса вновь обрести контроль над собой. То, что он мог навязать свою волю человеку, как навязывал прикосновение селки, служило источником неиссякаемого вдохновения и двойного наслаждения.
Но сейчас, когда Тан смотрел на свою руку, по-хозяйски сжимавшую грудь селки, на ее связанное обнаженное тело, на безупречную кожу — впрочем, теперь не такую уж и безупречную, — он вдруг осознал, что мужское естество его хозяина напряглось, распирая штаны спереди. Его тело отреагировало на связанные руки и ноги, на дрожащую плоть, на скользкую влагу у него под руками.
Дата добавления: 2015-10-16; просмотров: 63 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Но когда-нибудь наступит день, когда он умрет. | | | Тан до крови ущипнул сосок селки. |