Уже еду.

— Дело в том… — С другого конца линии он явственно ощутил, что она колеблется. — Не хочу, чтобы ты думал, будто я драматизирую обстановку или паникую из-за пары разбитых бутылок. Просто ты должен знать этого человека…

Ее уклончивость лишь укрепила его подозрения в том, что стряслось нечто серьезное.

И что?

Это твой отец.

Его отец.

У Калеба противно засосало под ложечкой. Разумеется. Как сыну городского пьяницы ему следовало быть готовым к неприятностям такого рода.

Сколько раз шеф Миллер привозил отца домой после закрытия злачных заведений, прежде чем Калеб получил водительские права? И все равно эти ночи, сколь бы унизительными они ни были, оказывались лучше тех утренних часов, когда Барт Хантер вообще не показывался домой. Когда Калеб, сидя на уроке, невидящим взором смотрел в окно, надеясь, что Люси все-таки пошла в школу, и раздумывал, как же они будут жить дальше, если их папаша так и не вернется.

Я уже еду к вам, — повторил он.

Барт Хантер высился в окружении ресторанных столиков, как пихта среди скал, — выбеленный солнцем, продубленный дождем и ветром, сохранявший вертикальное положение лишь в силу привычки и милости Божией.

Калеб ощутил, как в нем поднимается старое, давно знакомое чувство беспомощности, и едва сдержал готовое сорваться с языка ругательство.

Хочешь выдвинуть обвинения? — обратился он к Реджине, которая выметала из-под стойки осколки стекла.

Густой, крепкий аромат вина сражался с сосновым запахом моющего средства, исходящего от ведра, стоявшего у ее ног. От этого запаха Калеба затошнило.

Она вытерла руки о фартук.

Я хочу, чтобы он ушел отсюда. Я возьму с него только деньги за вино.

Вино, стоимость обслуживания и двести долларов штрафа, — заявил Калеб отцу.

Барт злобно ухмыльнулся.

За что? За плохое воспитание своих детей?

Недостойное поведение, — ровным голосом ответил Калеб. — А теперь пошел в джип.

Барт покачнулся.

Я хочу еще выпить.

Кофе? — предложила Реджина.

Нет! — отрезал Калеб.

Я хочу кофе, — заявил Барт.

Реджина взглянула на Калеба. В глазах ее было неловкое и сочувственное понимание.

За счет заведения. Похоже, кофе ему не помешает.

Калебу было четырнадцать, когда он понял, что пьяный, в которого влили кружку кофе, превращается в пьяного, который не может заснуть. Но он оценил жест доброй воли.

Отлично. Спасибо.

Он смотрел, как Реджина поставила кофе на стойку, как отец ухватился за кружку обеими руками, чтобы не расплескать. Реджина проследила за его взглядом.

Я не обслуживала его, клянусь, — приглушенным голосом сказала она.

А кто?

Дата добавления: 2015-10-16