Опасность успеха

Сколько боли и разочарования можно было бы избежать, если бы я знал тогда один из наиболее важных принципов водительства: Господь поведет нас к победе, но успех является самым большим препятствием на пути к правильному слышанию голоса Бога. Стоя на пороге важных событий, мы и понятия об этом не имели.

Прошло два года после того, как Дон предложил послать добровольцев на Олимпийские игры. Выдался сырой, холодный день. Я быстро шел по мокрым улицам Копенгагена. Мои мысли были заняты тем, где поставить огромный печатный станок Хайдельберга. Он весил две тонны. Мы собирались использовать его для печатания миллиона брошюр для гостей Мюнхенской Олимпиады, которая должна была начаться через шесть месяцев. Станок нам подарили вместе с бумагой и красками. За две недели его необходимо было доставить, установить и привести в рабочее состояние.

Ступив на проезжую часть, я вовремя увернулся от мимо промчавшегося «вольво». Я ежился от холода, тянуло вернуться в тепло маленькой квартирки Джимми и Дженни, которую мы превратили в штаб.

Конечно же, вопрос размещения печатного станка являлся только маленькой частью проблемы. Нам нужно было позаботиться о жилье для сотен молодых людей, которые приедут в Мюнхен. Дон ошибся, когда предположил, что добровольцев будет человек двести. Около тысячи молодых людей из Соединенных Штатов, Канады, Южной Африки и Европы ехали, чтобы принять участие в христианском марше. А у нас до сих пор не хватало места для их размещения!

Дон несколько раз ездил в Мюнхен для поиска помещения. Во время первой поездки, два года назад, он узнал, что все большие помещения в Мюнхене и вокруг него уже забронированы.

— В крайнем случае, мы можем найти гараж или что-то вроде этого и установить станок там! — решили мы с Доном.

Честно говоря, я не очень волновался о помещении для станка и жилье для ребят. Все устроится, — так было всегда. Я вспомнил, как легко улаживались дела за последние два года. Мы нашли формулу успеха, и она действовала!

— Она существует, и каждый христианин может открыть ее для себя, — заверил я сам себя несколько самонадеянно, — нужно только получить слово от Господа о том, что Он хочет сделать, провозгласить Его слово вслух и затем наблюдать, что будет дальше.

Год назад, за месяц до рождения нашего сына Дэвида, Бог сказал нам купить гостиницу «Гольф». До этого МсМ располагала несколькими печатными машинками, маленьким старым печатным станком (он, безусловно, был шагом вперед по сравнению со старым мимеографом, на котором мы с Бобом и Лорейн печатали наши первые письма), несколько подержанных фургонов и автомобилей. Но Бог сказал нам купить гостиницу, и мы провозгласили Его слово с верой. Я принял решение никогда не сомневаться ни в разуме своем, ни в духе, что необходимые деньги придут, причем вовремя.

Неделя за неделей поступали деньги для покупки гостиницы «Гольф». Каждый внес свою долю. Молодые люди тоже жертвовали на эту покупку. Мы с Дар были уверены, что это Бог подсказал нам мысль продать наш дом-гнездышко в Ла-Пуэнте и отдать деньги. Так мы и сделали.

В самый последний день, непосредственно перед покупкой, до нужной суммы недоставало десяти тысяч долларов. Когда я пошел проверить нашу почту, то обнаружил в почтовом ящике пожертвования от нескольких людей, которые верили в то, что мы делаем. Невероятно, но там было десять тысяч шестьдесят долларов! Просто из любопытства, после того, как мы выплатили полную сумму, в течение четырех дней я проверял ящик, но больше ничего не пришло — ни цента.

Я не сомневался, что в Мюнхене найдется помещение для печатного станка. «Но лучше бы это случилось поскорее», — думал я, размышляя о приближающихся Олимпийских играх.

Вполне уверенный, что все устроится, я ждал. Через несколько дней зазвонил телефон. Это был Дон.

— Лорен, мы нашли место для печатного станка и жилье для тысячи ребят!

Да? Вот здорово! А что это? Склад? Лагерь?

Нет, не совсем... это замок.

Когда он сказал слово «замок», я почувствовал, словно что-то щелкнуло внутри меня. Дон описал замок, выставленный на продажу, и я понял, что это место для нас. Дон повесил трубку, и я начал молиться, спрашивая Господа, нужно ли нам покупать этот замок. Во время молитвы я получил видение — это помещение сыграет свою роль не только на период Олимпийских игр, но и для нашей постоянной работы в Германии. С каждым часом тихое «да» внутри меня становилось все громче.

Через несколько дней я приехал к Дону Стивенсу в Мюнхен, и мы вместе отправились смотреть замок. Около часа мы ехали мимо ровных фермерских полей к деревне Херлах, затем свернули на проселочную дорогу и увидели стоящий невдалеке гигант. Наш замок! У него были двойные башни с куполами в виде луковиц. Проехав через ворота и сделав круг по подъездной дорожке, мы остановились возле огромной богато украшенной двери. Мы вышли и стали рассматривать шестиэтажный замок и примыкающие к нему постройки пониже.

— Он огромный, — прошептал я Дону.

Мы позвонили в дверь, вышел управляющий. Он показал нам все здание. Замок, от подвальных помещений до чердака, сохранился в отличном состоянии. Построенный в шестнадцатом веке, он был недавно отреставрирован. Нынешний владелец, Детская социальная служба, потратил на это в два раза больше запрашиваемой цены! В замке было достаточно комнат для проживания трех сотен человек. Но учитывая пустые чердаки и два акра земли, здесь можно было временно разместить гораздо большее количество людей.

— Нам нужен был гараж? Вот и он, — засмеялся Дон, — только к нему прилагается замок!

Осмотрев гараж, мы нашли, что он достаточно вместителен для печатного станка.

— А за замком, — сказал я, — мы можем установить палатку для занятий.

Мы вернулись в Мюнхен с немецким переводчиком, чтобы обсудить с владельцем детали покупки и составить договор, который, как я чувствовал, дал мне Бог. Мы договорились внести первую часть оплаты в течение недели, а оставшуюся часть денег обязались заплатить к концу августа, как раз к началу нашего олимпийского мероприятия.

Через несколько минут мы вышли с ключами от замка. Все устроилось так просто. В течение недели на наш депозит поступили деньги от европейских друзей-христиан. Наша вера росла. Спустя несколько дней в замок доставили типографский станок, и мы начали печатать евангельские материалы на немецком, английском и французском языках.

Это произошло вскоре после того, как Дон переехал в замок — всего за четыре месяца до начала игр в марте 1972 года. Я был в очередной поездке по странам Тихоокеанского бассейна, призывая молодых людей присоединиться к нашему трехнедельному мероприятию в Мюнхене. Переезжая из страны в страну, я вовсе не ожидал того, что Бог сделал дальше, отчасти потому, что это не имело совершенно ни какого отношения к Олимпийским играм. Бог готовил нас к будущим событиям.

Я летел из Сеула в Гонконг, и стюардесса только что унесла мой обеденный разнос. Мы летели в южном направлении над Желтым морем. Я поднял шторку продолговатого иллюминатора, внизу смутно вырисовывалась земля, которая, как я предполагал, называлась Китаем. «Мы должны быть где-то недалеко от Шанхая», — подумал я.

Внезапно голос Бога прервал мои мысли:

— Пришло время искать корабль. Я изумился.

Это Ты, Бог? — спросил я автоматически. Во время урагана Клео на Багамах я понял, что наша миссия должна преследовать две цели — любовь к Богу и помощь людям. Корабль станет превосходным средством для реализации обеих. Эта мысль глубоко волновала меня. Я мог только представить, что эта идея повлечет за собой: поиск опытной команды, соблюдение международных правил грузоперевозок, сбор огромной суммы денег для покупки и содержания корабля на плаву.

Боже, если Ты говоришь, что нужно начинать сейчас, пожалуйста, подтверди Свое слово. Такая покупка стоит очень больших денег.

Я даже и представить себе не мог, насколько высока цена.

Через несколько недель я прибыл в Новую Зеландию и был бесконечно рад снова вернуться в эту чудесную страну с ее зелеными склонами и пасущимися на них овцами. Здесь я так много узнал о Божьих путях, познакомился с Калафи Моалой, Джимом и Джой Доусон и многими другими, кто так много значил для меня. Теперь мы основали лидерский центр МсМ в Новой Зеландии. Я рассказал им о Мюнхене, а затем об идее, пришедшей мне в самолете над Шанхаем. Вел ли нас Бог к покупке корабля?

Вшестером мы собрались помолиться.

— Господь, нам нужна Твоя помощь. Ты знаешь, как нелегко собрать нужных людей...

Вдруг в дверь постучали. Слегка раздраженный тем, что нас прервали, я пошел посмотреть, кто это был. На пороге стоял загорелый мужчина лет тридцати.

— В чем дело, сэр? — спросил я, поглядывая через плечо на ожидавших меня друзей.

Мужчина вероятно заметил, что прервал нас, и выпалил:

— Почему Бог призывает к миссионерству человека, который к этому абсолютно непригоден?

Вопрос звучал странно. Но в душе я чувствовал, что его нужно внимательно выслушать.

Может, войдете? — я открыл дверь шире. — Что вы имеете в виду под словом «непригоден»?

Я главный инженер и шкипер, — сказал мужчина, несмело ступая в комнату, — и кроме моря не знаю ничего, но Бог почему-то призвал меня стать миссионером! Это же вовсе несовместимо, не так ли?

Конечно, мы поразились тому, что Господь напрямик ответил нам. Моряк, как выяснилось, хотел приступить к работе тотчас, но мы, к сожалению, еще не приготовились. Тем не менее, его приход во время нашей молитвы о водительстве привел нас в восторг. Конечно же, на данный момент первоочередным оставалось наше мероприятие в Мюнхене, но теперь мы знали, что Бог дает нам направление на будущее.

Я отправился домой со страстным желанием рассказать Дар о том, что произошло, а затем ехать в Мюнхен. У меня не оставалось времени, чтобы заехать в Новую Гвинею, проведать Калафи, Тапу и двух их маленьких девочек. В штабе Калафи насчитывалось двадцать пять человек, и я убедил себя, что он отлично справляется.

Дар, я и наши дети, одному из которых исполнилось четыре года, а другому — восемнадцать месяцев, свернули с мюнхенской трассы и направились через фермерские поля к замку. Всего через неделю сотни молодых людей практически со всех континентов приедут в эту тихую сонную деревеньку с деревянными коттеджами, белоснежной католической церковью и горсткой магазинов, чтобы провести тут три оживленные недели.

— Ты представляешь, Дар, — сказал я, поворачивая машину к замку, — в Херлахе проживает всего тысяча человек. Мы удвоим количество жителей всего за одну неделю.

Дар засмеялась.

— А помнишь, Лорен Каннингем, что ты говорил мне десять лет назад? Ты говорил мне, что цель твоей жизни — увидеть тысячу молодых людей на евангелизации. Вот они!

Это было хоть и интересное, но запоздалое замечание, потому что теперь наши планы были намного больше: мы задумали организовать двойные служения.

Я остановился перед массивной резной входной дверью. Дон вышел поприветствовать нас, за ним следовала Дейон с их двухлетней белокурой дочуркой, похожей на куклу.

— Ребята, у нас для вас сюрприз!

За замком, едва втиснувшись в пространство между его стеной и оградой, стоял большой полосатый цирковой шатер. Дон сказал мне, что уже не надеялся найти большую палатку: казалось, все палатки в Европе арендовали. Но затем цирковые выступления отменили, и у нас появилось место для собраний.

Дата добавления: 2015-10-13